Онлайн чтение книги СЕГАРТ. Путь огня (Книга первая) SEGART. The fire's path (1 book)
Эпилог

Лучи заходящего солнца обрамляли золотым ореолом два силуэта, две фигуры, две жизни: землянина и краширца, русского и сеюйца, Глена и Мэхана.

Они стояли одни на смотровой башне. На той самой башне, где всего полгода назад, Глен, вспомнив о доме, о родной Земле, о маме, дяде, друзьях, так беззастенчиво расплакался при Югарте. 

«Это было так давно, что кажется неправдой», - Зорин, прищурившись, старался разглядеть тонкую полоску пустыни Скорби, едва различимой ниточкой, искрившеюся по горизонту.

Лучше бы он никогда не знал, что есть такая пустыня, не знал, как она называется, ибо эта природная зона принесла столько невыносимой боли сеюйцам, да и Глену тоже – она забрала у него любимого человека.

От напряженного всматривания вдаль глаза заболели, и юноша перевел взор на лес, который все так же равнодушно шумел зеленовато-голубым морем колышущихся на ветру растений. Дивный краширский лес - дар их богини – Всемилостивой Юи.

- Я мог бы сделать больше. Разве не так? – возобновил землянин, после недолгого молчания, прерванный разговор.

- Глен, ты - обычный человек, - устало ответил Мэхан. - Ты не мог остановить это. То, что случилось – произошло бы наперекор всему, не зависимо был бы ты тут или нет.

Мэхан опешил, когда сегодня его друг, своенравный «хранитель с Земли», наконец-то вышел из своей опочивальни, и позвал подняться сюда – на смотровые башни.

- Развеяться, - так назвал свое предложение Глен, украшая бледное изможденное лицо слабой улыбкой.

После погребения Эйвана, Рохака и Эхана в Колыбель Жизни, после ритуальных  воздаяний пред Древом Сеюи о братьях, погибших при защите деревни Марсай, землянин, вернувшись в Лаярд, снова обрек себя на самоизоляцию.

Мэхан две недели не находил себе места, переживая о Зорине, параллельно помогая деревенским в восстановлении Марсай. И если бы не Лана, не ее ласка, понимание, забота, то Мэхан бы точно возненавидел Глена за такое безразличие ко всему. И сейчас смотря в сутуленную спину своего единственного друга, страж старался подобрать слова, чтобы изъять из землянина червоточину, что сжирала того изнутри.

- Глен, не вини себя за тот выстрел, - не выдержав, все же сказал Мэхан, хотя он всеми силами пытался избежать упоминания в разговоре данного события. – Это было неизбежно. Таково решение богов. Такова участь предателя.

От этих фраз, перед глазами Глена резко потемнело, словно землянин вошел в герметичную, темную комнату. Звуки притихли. Световосприятие свелось до одной микроскопической точки, которая стала постепенно расти и расширяться, пронося с собой видения, как слайды на фотопленке: смеющийся Югарт, Югарт играющий на сартане, растерянный Югарт, злой Югарт, удивленный Югарт, грустный Югарт, смущенный Югарт, целующийся Югарт, ласковый Югарт, расстроенный Югарт…

Бесконечный калейдоскоп граней Югарта, тысячи граней угловатого  кристалла, о который он так сильно поранил свое сердце. Глен не мог уже вмещать в себе болезненность всех чувств связанных с Югартом.

- Каждое утро, проснувшись, я, хотел бы упирается взглядом в его спящее лицо, - Мэхан вздрогнул, услышав тихий голос Глена. -  Слышать его спокойное дыхание. Лежать с ним на залитой солнечными лучами  кровати, - голос землянина креп с каждым словом,  - под мягким, воздушным одеялом. Я встану и пойду варить кофе. Приятный аромат разнесется по всей квартире, будя его. Мы сядем завтракать за одним столом на кухне. Мы улыбаемся друг другу, поедая нехитрый завтрак. И так каждый день. Каждый божий день, - Глен обернулся к Мэхану, слезы бежали из карих глаз.  - Так бы могло быть на моей планете. Понимаешь? В мирной жизни. Так бы могло быть у нас с ним…

Мэхан потрясенно смотрел в полные горя глаза землянина, сердце краширца щемило от слов Глена.

- Но этому не бывать... Здесь я получил то, что у меня никогда не было раньше - брата и любовь.  И здесь же я их потерял, - Зорин схватился с отчаяньем за голову. -  Я не смог спасти Эхана! Я убил Югарта, Мэхан!  Как мне теперь быть вашим братом? Как мне быть одним из народа сеюи? Я хочу вернуться домой, - Глен, зажмурившись,  усиленно замотал головой. - Мой Бог не слышит моих молитв в этом мире... Пожалуйста! - Глен простер руки к небу, - Сея и Юя, вы боги этой планеты, услышьте меня! Покажите свое могущество!  Прошу, пустите время вспять!  Пусть все будут живы! Верните меня домой на Землю!

- Прекрати! - сдавленный крик ворвался их горла Мэхана. - Не говори больше! Это не выносимо слушать!

Тело Зорина обмякло. Колени Глена со стуком ударились о камень.

- Прости, меня, Мэхан, - голова Зорина безвольно поникла, - Прости меня... Я оказался плохим другом... плохим братом... плохим...

Мэхан метнулся к Глену и обнял его.

- Не говори это! Не смей! Ты мой единственный друг, который у меня  есть! И о таком брате можно только  мечтать! Эхан бы сказал то же самое, - всхлипнув, краширец стиснул сотрясающее тело землянина.

- Мэхан, почему они умерли? Почему?! - Зорин схватился за стража,  до боли сжимая его. - Это не правильно! Так не должно быть! Это чья-то глупая, злая шутка!

- Так бы сказал Югарт, - горько усмехнулся сквозь слезы Мэхан.

Землянин уже не сдерживал себя – он рыдал. Глен рыдал захлебываясь в вырывающихся звериных стонах, окропляя невнятными звуками и слезами свою новую родину, а внутри, съедаемого заживо, бешено пульсирующего  сердца, плескалась горькая, темная, соленая пустота.