Онлайн чтение книги СЕГАРТ. Путь огня (Книга первая) SEGART. The fire's path (1 book)
1 - 6

 «Вдох глубокий, руки шире, не спешите три-четыре, - знакомый голос Высоцкого разносился в знойном воздухе летнего вечера. – Бодрость духа, грация и пластика».

Мелкие камешки приятно хрустели под ногами. Глен завернул за угол и вышел на дорогу, зажатую между длинной кирпичной грядой гаражей, с одинаковыми коричневыми железными дверями, с кое-где прорисованными на них цифрами. По левому ряду ближе к центру, возле распахнутых ворот, стоял белый «Москвич».

«Разговаривать не надо, приседайте до упада, да не будьте мрачными и хмурыми», - хрипело из старого кассетника, примостившегося на стуле с потертым с краев сиденьем. 

Из-под «Москвича» торчали две ноги. Судя по лязгу и пыхтению из-под  машины, раскиданным по близости разводным ключам и неизвестным деталям, работа у механика кипела.

- Дядь Саш, тебе помочь? – присев на корточки, Глен постарался разглядеть, что творилось под днищем.

Детскую ладонь покалывал мелкий песок, но Глену это нравилось, и он прижал руку плотнее к земле. Тело под автомобилем заворочалось, ноги поползли вперед и человек показался на свет.

- О! Гленка, - улыбнулся мужчина, щурясь на солнце, - Чего один гуляешь?

Мальчик неопределенно махнул рукой. Он сидел, согнувшись, прижимая подбородок к коленям, покрытым затянувшимися темно-бардовыми корочками от ссадин на зеленоватой коже, пару дней назад обильно политой зеленкой. Корки уже порядком потрескались и напоминали спины бегемотов, затаившихся в зарослях кувшинок.

- Тетя Зина приходила, - Глен выводил пальцем на песке закорючки, - спрашивала, поедем завтра купаться или нет.

- Поедем, - мужчина оттер тыльной стороной ладони пот. - Сейчас доделаю, и поедем.

Добрые бледно-голубые глаза дяди весело подмигнули. Мальчик довольно улыбнулся.

- Сеньку возьмешь? – спросил механик.

- Не-а, - Глен погрустнел. - Кляксу мама не пускает.

- Понятно, - мужчина снова забрался под машину.

Глен поднялся и направился к входу в гараж. С самого детства он бывал тут. Для маленького Зорина дядин гараж был не просто гараж, а волшебная пещера Аладдина, которая отворялась не словами «Сезам, откройся», а обычным, похожим на миниатюрную кочергу, стальным ключом. Мальчика завораживали непонятные вещи, необычные штуки, которые в изобилии лежали на полках, хаотично валялись по периметру пола, беспорядочно нагромождались по углам гаража. Какие-то из них тускло поблескивали, так и манили взять в руки, потрогать, повертеть, изучить, другие, покрытые пылью, солидно ждали своего звездного часа. Глен иногда проводил по «ожидашкам» пальцем, рисуя чистые полоски. Это развлечение его забавляло и расстраивало одновременно - после него в кожу въедалась грязь, приходилось мыть руки. Но Глену все равно здесь нравилось, даже сам воздух, пропитанный маслом, бензином и пылью. Но больше всего его привлекала «яма».

До школы Глен ходил в гараж с мамой.  Она зорко следила, чтобы сын не упал в «яму», и каждый раз ловко ловила его, несущегося на резвых тонких ножках.  Но с возрастом, когда Глен подрос и поумнел, он уже мог посещать гараж один, без сопровождения. Ключи ему, понятное дело, не давали, отпереть гараж и порыться в нем он сам не мог, а вот прийти к дяде или с дядей – это пожалуйста. Но «яма», этот пахнущий сыростью каменный прямоугольник, все еще будоражила Зорина, притягивала своей неизвестностью, своей опасностью,  своей глубиной, своей темнотой.

Мамин брат иногда разрешал залезать в нее. Там по правой стене был импровизированный подпол семейства Зориных – стояли мамины салатные  заготовки, варенье, соленья. В углу сколоченный лично дядей Сашей ящик для хранения картошки, такой большой, что если залезть в него, то прекрасно можно спрятаться с головой, что Глен и делал, когда ящик был пуст.

Сегодня «яма» была перекрыта досками. Глен лениво попинал валявшиеся на полу скрученные серые кабели от сварочного оборудования  и вышел на улицу.

Дядя стоял у машины и изгвазданной, когда-то белой тряпкой старательно очищал пальцы от мазута. В нос ударил запах керосина, Глен поморщился.

- Куда так вырядился, франт? – усмехнулся дядя.

Глен посмотрел на свою поношенную футболку с застиранным рисунком, которую мама когда-то купила на рынке:

- Да мы с Кляксой и Вованом хотели пойти костер жечь.

- На пустырь? Смотрите не спалите чего-нибудь, - сказал дядя.

- Мы же аккуратно, - надулся Глен. – Мы уже взрослые.

- Взрослые, - добродушно передразнил мужчина. – Если ты перешел в шестой класс, это не значит, что уже взрослый. Вот паспорт получишь, считай одной ногой уже взрослый.

- А почему одной? – удивился Глен.

- Подрастешь - сам поймешь, - подытожил дядя.

В кассетнике песни Высоцкого сменились Леонтьевым.

- Ну, я пойду? – спросил мальчик.

- Иди, - отряхивая коленки штанов, ответил мужчина, - если хочешь.

Глен не шелохнулся. Он начал медленно покачиваться с мыска на пятку, сверля взглядом дверь соседского гаража, где выведенное белой краской, с подтеками по низу, красовалось число 57.

- Садись, - мужчина открыл дверцу переднего пассажира, - заедем вместе.

Просить Глена дважды не пришлось, он юркнул в отрытую дверь, смачно плюхаясь на сиденье,  но  в душе ему очень хотелось на место водителя. Дядя иногда давал племяннику посидеть за рулем, подергать за рычажки, пощелкать поворотниками, нажать на клаксон. Сидя на водительском кресле, Глену виделось, как он мчится по трассе, через открытое окно врываются порывы горячего воздуха с тяжелым запахом раскаленного асфальта. С пронзительным гулом проносятся встречные автомобили, оставляя за собой шлейф вони из выхлопных труб. Глен мечтал, что когда он получит права, то обязательно проедет по всей России. «Собственными глазами увижу: Кремль, разводной мост в Питере, Родину-Мать, - припоминал он достопримечательности по нечетким фото из учебника, - да много чего. Обязательно возьму маму и дядю Сашу, чтобы и они тоже смогли посмотреть на все это».

- Все, приехали, - машина, качнувшись, остановилась. – Вылезаем.

Глен нехотя открыл дверь и вывалился из «Москвича». Они вышли из гаража, свели ворота, щелкнул замок.

- Ну, - вымолвил мужчина, потягиваясь на фоне закатного неба. - Идем ужинать?

Глен, посмотрев на дядю, хотел было открыть рот, но глаза обдало слепящим светом. Он зажмурился и, застонав, прикрыл лицо от луча солнца.

Глен сдвинул голову в сторону и приоткрыл глаза. Над ним нависал полог из бежевой ткани. «Откуда это? – спросонья мозг туго соображал. – Ах да, шатер, озеро». За холщевыми стенками ходили люди, слышалось ржание лошадей. Глен сел. Почему-то неприятно гудела голова, и очень сильно хотелось пить.

Он потер виски и огляделся.

Зорин сидел на большом мешке из плотной рогожи, точно таком же, как те, что он видел наваленными в повозке. Шатер был пуст, лишь помятая трава свидетельствовала о том, что здесь провели ночь люди.

- О, проснулся! – возвестил ворвавшийся в шатер Мэхан. – А мы уж думали, что спать будешь до вечера.

Вслед за шумным Мэханом в шатер вошел Ораф.

- Как ты? – хором спросили стражи.

- В-вроде нормально, - Зорин, моргая, недоуменно смотрел на краширцев.

- Это хорошо, - Ораф, подойдя к землянину ближе и наклоняясь, внимательно всмотрелся то в один карий глаз, то другой.

Полог откинулся, впуская еще человека.

 - Ты ушел вчера от костра, - голос Эйвана показался Глену суровым. Стражи расступились, пропуская командира к постели. – Помнишь?

- Д-да, - Глен испуганно глядел на небесного стража.

- Тебя нашли без сознания, - продолжал Эйван.

- Да-а-а? – горло Зорина сдавилось, кончики пальцев похолодели. – П-простите…

- Ты кружился на обрыве и чуть не упал, - подытожил Эйван.

- П-простите, - голова землянина склонилась еще ниже. – Мне, правда, жаль…

- Эйван, он не виноват, что сесии так на него действуют, - Ораф положил руку на плечо главного стража.

- Землянин,  - голос Эйвана был сух, – мы не знаем твоей природы. Ты отличаешься от сеюйца. Ты должен быть осмотрительным, - слова краширца сыпались, как лущеный горох. - Небесные братья, присматривайте за чужаком.

Глен сглотнул. «Что же было? Что было? – Зорин судорожно вспоминал свои действия. – Я помню, что шел по тропе, помню красивое озеро в цветах. А потом?.. Я проснулся здесь».

Все разошлись, и Глен осторожно вышел из шатра. Солнце заливало небо, пропитывало лучами лес, бросало пригоршни солнечных зайчиков в воду.

- Дай пройти, - властный знакомый голос выдернул Глена из созерцания неги утра.

Глен повернулся, справа на него смотрел, хмурясь, Югарт.  «А этот чего злится? – недоумевал Зорин. - Ему то что? Хотя, он всегда, походу, недоволен». Глен посторонился и страж нырнул в шатер.

- Солнечного утра! - Эхан, хватая Глена чуть выше локтя, потянул к костру. - Пойдем, поешь. Наверно проголодался?

- Мне бы умыться, - землянин мягко освободил свою руку из хватки краширца.

 Эхан кивнул, и они направились к берегу.

Вода оказалась холодной, но это помогло Глену быстрее скинуть остатки сна и чувство вины перед Эйваном и остальными. Землянин интуитивно догадывался, что вчера он своим поведением навел приличный переполох, раз главный злится на него. «Спросить? Не спросить? – Зорин испытывающе смотрел на свое расплывчатое отражение в воде. – Да и надо ли это баламутить? Как бы еще хуже не вышло. Есть же поговорка: кто старое помянет, тому глаз вон». И со вздохом поднявшись, он послушно вслед за Эханом направился к костру, обтирая на ходу мокрые руки об джинсы.

Пока Глен завтракал, стражи слаженно скрутили шатер, загрузили поклажу в повозку. Поляна снова приняла свой первозданный вид, словно на ней никого никогда раньше и не было.

Присыпав кострище песком, обильно залив его водой, отряд оседлал коней и, упорядовшись, двинулся  по дороге, уводившей путешественников за холм Благословение.