Онлайн чтение книги СЕГАРТ. Путь огня (Книга первая) SEGART. The fire's path (1 book)
2 - 15

Глен уже всё понял - Югарт всеми правдами и неправдами вторгался в его жизненное пространство. Туда, куда вход был только самым близким, самым важным людям. «А скорее уже вторгся», - шкала вседозволенности Югарта, превысила все допустимые границы, и Зорин просто закипал от возмутительных действий краширца:  прикосновения, поцелуи, двухсмыленные, а скорее прямосмысленные слова стража.

Все, что совершал Югарт с пробуждения Глена в каморке без окон до сегодняшнего дня, находили у землянина только один ответ, и Зорин его прекрасно знал, но боялся признать. Глен гнал и гнал от себя эту назойливую мысль, которая, как метроном, возвращалась и возвращалась к нему, щёлкая в голове: Ты ему нравишься в этом самом смысле.

Будь он дома, то поделился этой «новостью» со своими верными   друзьями. Вовка, как пить дать, хлопнул бы его по спине и твёрдо сказал, что Глен сам себе все напридумывал, что Югарт нормальный чувак - свой в доску, да и в футбол хорошо играет, так что Зорин не нагнетай, а то лишимся вратаря. А Сенька, в младенчестве Клякса, как обычно промолчал бы, но потом обязательно поговорил бы с Гленом по душам, тактично подбирая слова своим приятным, мягким голосом.

- Тебе трудно признать, что ты однозначно интересуешь человека одного с тобой пола, да? Мы сейчас говорим  не о дружбе, Глен... Как ты сам видишь это? Что ты чувствуешь? - примерно так бы спросил у него друг, будущий дипломированный психолог.

Парень, что есть напряг скулы, стягивая на замок рот. Но как не крепился Глен, глаза все равно увлажнились, и слезы вот-вот готовы были покатится по щекам. Он был один. Совсем один на Крашире. С кем теперь ему говорить? С кем теперь обсуждать то, что волнует его, беспокоит его?

- Глен, пошли, - Мэханом потряс землянина за плечо.
Зорин встрепенулся. Страж, наклонившись,  заинтересованно заглядывал ему в лицо:

- По-шли-по-лоть-о-го-род, - нараспев протянул Мэхан и делано улыбнулся. - Наша очередь.

Глен не то чтобы сильно обрадовался прополке, но дальнейшая перспектива – снова остаться один на один с новым потоком не очень-то приятных раздумий - не прельщала его. Поэтому он спешно собрался и поспешил за Мэханом, выполнять поручение.

 

- Развлечения у вас какие-то средневековые, - Глен вырвал еще один сорняк с грядки и утер пот со лба, - сплошной каменный век.

Он с Мэханом обработал уже большую часть огорода Рохака. Солнце уходило на запад. Длинные тени от цитадели и крепостных стен неустанно ползли к грядкам, обещая прохладу.

- А на Земле, какие? – Мэхан посмотрел на Зорина, предвкушая новую порцию увлекательных историй.

- Много чего, - Глен выпрямился. – Кино, вино и домино. Шутка! Но от хорошего фильма я бы не отказался.

- Фильма?

- Ожившие картинки, - Глен вздохнул, прикидывая как бы половчее объяснить. – Есть специальный прибор – коробка с трубой. Смотришь в трубу на человека, и в коробку все его действия записываются, как будто каждое мгновение рисуются меленькие картины на длинном полотне, они идут друг за другом – это называется пленка. А потом эту пленку прокручивают с определенной скоростью, и ты видишь на экране – такое специальное зеркало – что делал человек. Это и есть фильм.

- Странное развлечение, - проговорил страж, - смотреть на то, что человек делал раньше.

- А если делал что-то интересное? – сказал Глен. – И ты хочешь это увидеть снова? Как говорится – словить момент. Не обязательно снимать людей, можно природу, животных – все.

- Да, -  задумчиво протянул Мэхан, – мне бы тоже хотелось увидеть один момент, - он сощурившись посмотрел на Зорина. – Хочешь сыграть в кротус?

- Что это? – пришла очередь удивиться землянину.

- Пойдем, покажу!

Они сполоснули руки у конюшни и двинулись в замок.

- Проходи, - Мэхан, толкнув дверь своей опочивальни, пропустил землянина внутрь.

У Мэхана Глен еще не был, да он особо и не старался заглядывать в комнаты стражей. Опочивальни обставлены были одинаково – по одному стандарту - спартанское жилище холостяка.

- Кротус, - Мэхан указал на небольшой диск обтянутый рогожей, висевший напротив кровати. В нем торчали тонкие колышки с перьями на концах.

- Дартс.

- А? – откликнулся Мэхан, вытаскивая дротики из кротуса.

- Так твой диск называется на Земле, - Глен указал на висевший круглый предмет. - Дартс. А держишь ты дротики.

Мэхан отойдя на несколько шагов от стены, метнул дротик, скрывая досаду.

- На Земле это уже изобрели? – сеюиц раскачивал рукой, прицеливаясь для нового броска.  - А на Крашире я первый.

Землянин крутил в пальцах красивый дротик, поглаживая легкие желто-зеленые перышки на его хвосте.

- Это ты изобрел? – Глен поднял глаза на краширца.

- Придумал, - серо-голубые глаза лучились гордостью. - Только в Лаярде знают об кротусе.

- Элитная игра? - Глен замахнулся и пустил дротик. Тот зацепился за нижний левый край рогожи и криво повис вниз.

Мэхан испытывающее смотрел на Зорина, молчаливо требуя пояснений. Глен пустил еще один снаряд:

- Элита - это маленький, высокопоставленный круг людей. Элитная игра – игра не для всех.

- Я не хотел скрывать изобретение кротуса, - Мэхан метнул еще. – Жрицы не разрешили говорить о нем деревенским и показывать им. Юивии не нравятся варианты последствий.

- Последствий? – Глен не понял краширца. - Каких последствий? Это же игра. Боятся, что люди заболеют кротусом? Так он всем понравится?

- Крокус не болезнь, - мрачно сказал страж.

- Прости, - затараторил Глен, понимая, что накосячил. – Болеют не по настоящему, просто, когда тебе что-то нравится, ты погружаешься в это с головой, переживаешь, пропускаешь через себя, волнуешься за исход игры - как бы болеешь…

- У нас не болеют играми, - подвел черту краширец.

- Хорошо, не болеют, - Зорин не хотел ссориться. Он прицелился получше, и его дротик попал ближе к центру дарта.

- Ловко, - одобрил Мэхан.

- Можно нарисовать круги, - Глен подошел к стене для лучших объяснений. – Центр, второй, а это еще один. Указать очки – размер удачливости игрока.  Так можно узнать, кто выиграл в состязании.

- Так играют на Земле?

Глен кивнул. Сеюиц сходил в мастерскую-прачечную и принес краски. Они быстро намалевали круги.

- Теперь уточним расстояние, - сказал Глен.

- Чем дальше – тем интереснее, - Мэхан, вскочив на кровать, поманил к себе Зорина. – Давай сюда.

- Что получит победитель? – спросил Глен, скидывая сапоги, взобрался за сеюльцем на постель. – Какая будет награда?

- А это обязательно? – Мэхан коснулся лекрона и его ноги оголились до колен.

«Они могут регулировать длину?» - Глен уставился на обнаженные стопы краширца. Мэхан проследив за взглядом землянина, поиграл пальцами ног:

- Все как и у тебя – пять и пять. А ты думал, будет больше?

- Меньше, - съязвил, улыбаясь, Зорин.

Они весело расхохотались, как мальчишки-заговорщики совершившие свою первую авантюру.

- Давай на желание, - Глен прислонился к стене. – Кто проиграет, тот выполнит все, что скажет победитель. Но! В пределах разумного.

- Договорились, - согласился страж. – Играем до пяти раз.

Метнув последний дротик, Глен понуро повернулся к счастливому Мэхану:

- Что я должен делать?

- Ты выполнишь все-все-все? – серо-голубые глаза испытывающее смотрели в карие.

- В пределах разумного. Мы же договаривались, - Глен следил, как сеюиц соскользнув с кровати, двинулся к полкам. Ему страшно было представить, на что способен пытливый мозг Мэхана.

- Да-да, - молодой мужчина деловито рылся в шкатулке, стоявшей на полке, - в пределах разумного…

Он протянул Глену маленький флакон из бледно-жёлтого стекла, по форме напоминавший угловатую каплю воды:

- Выпей это.

- Это яд? – попытался пошутить Зорин, принимая флакон из рук сеюйца.

- Нет, конечно! – Мэхан обиделся. – Зачем мне давать тебе яд? Это оскорбляет меня как брата.

- Прости, - Глен корил себя за глупость, что вырвалась из него. – Как будто я Алиса.

- В смысле? – не понял краширец.

- Алиса. Героиня одной книги – маленькая девочка. Она гуляла по замку и натыкалась на разные продукты, которые повелевали: «Съешь меня», «Выпей меня». От них она становилась то ниже, то выше. Надеюсь, я не уменьшусь?

- Не уменьшишься, - уголки рта, дрогнув, приподнялись вверх, но глаза краширца остались серьезными. Почему-то это  насторожило Глена.

- Обещаешь? – Зорин сглотнул слюну.

- Обещаю, – сеюиц подошел вплотную.

Глен откупорив пробку, поднес стеклянку ко рту, губы прикоснулись к горлышку.  В нос ударил сладковатый туманно знакомый аромат, рука Глена дрогнула.

- Стой! Не пей! – в открытых дверях стоял Югарт.

Мэхан быстрым движением перевернул флакон, и беловатая жидкость пролилась в рот Зорина. Глен, поперхнувшись, закашлялся.

- Мэхан!– взбешённый Югарт накинулся на стража. – Зачем, ты, это сделал?! Зачем ты дал ему это выпить?! У тебя глупые шутки!

Мэхан защищено поднял руки:

- Спокойно, Югарт, спокойно! Доза маленькая. Она не причинит ему вреда. Обещаю. Мне хотелось увидеть, как он танцует.

- Так мог бы попросить! – рявкнул Югарт.

Он сжал кулаки, ногти до боли впились в складки ладоней. «Я хочу его ударить! – гнев закипал в нем. – Но мы же небесные стражи. Мы – братья! Сея, помоги мне!»

Югарт отвернулся от товарища к Глену, который начал водить пальцами перед лицом, то приближая, то удаляя их от глаз.

- Танцев не будет! – бросил через плечо Югарт, злые темно-синие глаза испепелили Мэхана.

- Как скажешь, - не возражал краширец.

- Глен, – Югарт попытался выловить взгляд Зорина. - Ты как?

На него смотрели до одури темные глаза. Зрачок был так широк, что, казалось, поглотил весь глаз, оставив тонкий карий ободок по краю радужки. Югарт, скрежетнул зубами, схватил за руку землянина и выволок его в коридор. «Пусть проспится», - он втолкнул упирающегося Глена в опочивальню землянина и прикрыл за собой дверь.

 

ВНИМАНИЕ!!!

 

ДАЛЬШЕ СЛЕДУЕТ СЦЕНА ИНТИМНОГО ХАРАКТЕРА!

 

ПРЕДЛАГАЮ ВСЕМ, КТО НЕ МОЖЕТ ТАКОЕ ЧИТАТЬ ПО СВОИМ ДУХОВНЫМ ИЛИ ИНЫМ УБЕЖДЕНИЯМ, ПЕРЕЙТИ К СЛЕДУЮЩЕЙ ГЛАВЕ.

 

С УВАЖЕНИЕМ, ЛИНА ВАРДАЕВА

 

Глаза Глена мерцали пугающим блеском. Исступление вспыхивало и гасло в глубине его неестественно широких зрачков.

- Тебе это совершенно не идет, - Глен уверенным движением сорвал с головы стража бандану, откидывая далеко в сторону. – Больше не носи такое.

Руки Зорина, проскользнув по ребрам, легли на спину краширца. Югарт вздрогнул. Сбивчивое, шумное дыхание землянина будоражило в сердце стража желание обнять его. Он уперся ладонями о стену и заворожено смотрел на черные, трепещущие ресницы  полуприкрытых век.

Землянин, склонив голову на бок, нежно водил пальцами вдоль позвоночника, следуя по бороздкам рельефа ткани. Обхватив затылок, спутанные красные локоны, Зорин наклонил голову сеюйца к себе.

Закрыв глаза, Глен легким поцелуем коснулся выбеленного подбородка.

Страж замер. Сердце выстукивало бешенный ритм.

Как бабочка, губы землянина волнующе перепорхнули на  уста краширца.

- Открой рот, - тихо попросил Глен,  надавливая кончиком языка на нижнюю губу, обнажая зубы стража.

Югарт послушно раскрыл рот. Гибкий, тонкий язык Глена скользнул внутрь, чуть задев за резцы. Он искал своего собрата, а найдя язык краширца, стал тереться об него, ластится как кошка, нежно подвертываясь, щекоча подъязычную уздечку, наполняя рот мокрыми звуками.

Югарт спонтанным разворотом вдавил Глена в стену. Его легкие работали как кузнечные меха, заставляя сердце усиленно гонять кровь по натянутому, как струна, телу.

- Ей! Ей! Полегче, ковбой, - Глен прервал поцелуй. Дышать было трудно. – Не гони лошадей.

Югарт нависал над ним девятым валом губительного вожделения. Его синие глаза от нахлынувших эмоций потемнели и в вечернем полумраке казались черными. «И это все? Все?!» - потерянным взглядом Югарт искал в глазах напротив ответ на свои вопросы.

Глен усмехнулся. «Что, понравилось? - читалось во взгляде Зорина. – Ненасытный краширец!»

Губы землянина припали к губам сеюйца.

Югарт уже не ждал команды - его рот открылся, пропуская язык Глена внутрь. Он ловил наслаждение, слыша, как колотится сердце виновника этих долгих, горячих и пылких поцелуев.

Югарт чувствовал, как рвутся путы, сдерживавшие его от неосмотрительного поступка. Он всеми силами цеплялся за неровный, острый, как лезвие ножа, край разумности, повиснув над бездонной пропастью похотливого желания.

Выпирающий член краширца, создал еще один холм на ландшафте лекрона, мало чем скрывавший рвавшуюся из него страсть.

Глен, отстранившись, сперва внимательно посмотрел в глаза сеюйцу, а потом его взгляд скользнул по мужской груди, устремляясь вниз.

Югарт, как зверь в засаде, следил за реакцией юноши.

Глен медленно, как слепой, кончиками пальцев проведя по животу, накрыл всей ладонью упругий бугорок в паховой области краширца.

Рука Югарта схватив запястье Глена, отвела кисть в сторону.

- Не надо, - глухо попросил сеюиц, пряча лицо в плечо Глена. – Ты выпил сок сесии. Ты не понимаешь что творишь…

- Правда? – Глен, изогнув шею, попытался заглянуть в лицо краширцу.

Красные пряди спадали, скрывая Югарта, но  его отрывистое дыхание выдавало возбуждение.

- Разве, ты, сам не хочешь? – томно спросил Глен.

- Ты, потом, пожалеешь об этом, – Югарт уткнулся в мышцу, выступающую между плечом и шее. – Я уверен.

Глен цепко схватив подбородок стража, вывернул его к себе. Злобные глаза землянина блеснули перед Югартом.

- А ты?! – Глен, согнув колено, уперся ногой в промежность  краширца. – А ты жалеть не будешь?!

«Выходи за меня! - барабанным эхом загрохотало в голове Югарта, он ощутил, упирающее в его бедро, возбужденное естество Глена. – Будь моим Избранным!»

- Я не слышу ответа, - Зорин сильнее надавил на эрекционный член сеюйца.

«Что, ты, только со мной творишь?!» - Югарт привлек к себе Глена, сжимая еще пуще в своих объятьях.

- Разденься, - попросил Глен,  касаясь металла на груди краширца.

Югарт повиновался, с громким вздохом отстраняясь от землянина.

Черная змеиная кожа волнами понеслась по телу, оголяя его. Мгновение, и сеюиц стоял перед Гленом во всей своей природной красоте.

- Дай и мне, - Глен, толкнув в грудь приблизившегося краширца, дернул за завязки у ворота.

Югарт бесцеремонно наблюдал, как землянин стягивает с себя рубашку, пожирая глазами каждый сантиметр оголяющейся кожи.

Глен вытянул руку в сторону, и рубашка шлепнулась на пол.

Страж Сеи обнял обнаженный торс юноши, сжимая в тиски вожделенное тело.

- Отойди, - Глен качнулся, высвобождаясь из объятий сеюйца. - Надо снять брюки.

Пальцы Югарта метнулись к завязкам на поясе. Глен и охнуть не успел, как краширец, встав перед ним на колено, плавно стянул штаны. Зорин машинально прикрыл свою эрекцию. «Как хорошо, что темно», - Глен закусил нижнюю губу, щеки его полыхали.

- Мы можем остановиться на этом, - Югарт, поднявшись,  заглянул в смущенные глаза любовника. – Если ты передумал, я все пойму.

Сердце Глена забилось так, как будто никогда не успокоится. Он зачарованно таращился в горящие страстью глаза краширца: такие понимающие, такие надеющиеся.

- Нет, все в порядке, - Глен отвел руку от паха. – Прости. У меня такое впервые…

- Не извиняйся, - прошептал Югарт над ухом Зорина. - У меня тоже…

- Может, пойдем на кровать? – сказал Глен.

Югарт, уверенно взяв руку землянина, повел его к постели. Они сели, смотря друг на друга. Краширец ласково провел по волосам Глена:

- Такие мягкие.

Глен довольно хмыкнул. Зарыв пальцы в огненную шевелюру сеюйца, он притянул его к себе…

Их сердца стучали так, что готовы были, вырваться из груди, как плененные птицы, заточенные в костяных клетках. Они целовались непрерывно – грубо и страстно.

Кожа, покрывшаяся мурашками, терлась друг о дружку, заставляя прижиматься все ближе, все сильнее.

Бедра Югарта, переплелись со стройными ногами землянина, давили на Глена, настойчиво призывали к поступательным движениям. 

Ладони сжимали налитые кровью члены, под пальцами пульсировали четко вырисовывающиеся узоры сосудов. Глен, застонав, вонзился губами в ключицу краширца, Югарт в ответ, оскалившись, слегка прикусил ему шею. Они прижались еще сильнее, слипаясь в единое ненасытное похотливое существо - порожденное  ими - дитя разврата.

Сбивчивое дыхание Глена, ногти Глена, впивавшиеся в его кожу, ресницы Глена, кончики зубов Глена в прорезе губ, запах Глена, тепло Глена – Югарт хотел, чтоб все это вошло в него, поглотилось в нем, слилось с ним. Его рука загребала это хрупкое соблазнительно тело все больше и больше.

Глен выгнулся дугой, прижимаясь к разгоряченной коже сеюйца.

Волна наслаждения заставила их замереть.

Теплая жидкость, пульсирующими толчками, потекла по их пальцам.

Целуя Югарта, Глен погружался в пучину оргазма…

 

- Надо помыть руки, - сказал Глен. – Липкие.

Югарт скатился с него и, подобрав с пола рубашку, подал Зорину.

- Вытри. Я схожу за новой, - он схватил со стола полотенце, и ловко обернул его вокруг бедер.

- Милая юбочка, - Глен показал большой палец, повернутый вверх над кулаком.

Югарт, повторив жест, вышел.

Он вернулся с чистой одеждой и кружкой.

- Попей, - краширец протянул кружку Глену.

- Спасибо.

Опухшие от поцелуев губы Зорина жадно припали к воде.

Расслабленно сидя на краю кровати, сеюиц смотрел как от неуклюжих глотков с уголков рта землянина, стекают мокрыми дорожками капельки воды.

Глен пил, поглядывая на Югарта, которого совсем недавно так крепко обхватывал, лаская его в своих объятиях, сжимая его мертвой схваткой. Его взгляд блуждал по тугим гладким мышцам, по груди, по красиво вычерченным кубикам пресса. «Если я продолжу так пялиться, - Зорин прикрыл глаза, - То снова захочу сделать это».

Напившись, землянин прижал кружку к груди, она приятно холодила кожу. «Что будет дальше?» - щекочущая блаженный мозг мысль, возвращала Глена в реальность. 

Югарт поднялся, его ладонь потянулась к лекрону.

- Уже уходишь? – слегка растерялся Глен.

 Югарт молчал.

- Ты можешь остаться, – Глен отвел взгляд от стража. Он чувствовал, как кровь начинает приливать к щекам, от пристального взора краширца, - на ночь...

- Ты мне разрешаешь лечь с тобой?

- Ты уже лежал, – Зорин закатил глаза. – И не только ле-жал.

Югарт, облачившись, направился к двери.

Босые пятки Глена звучно шлепнулись на пол.

- Югарт, подожди! – землянин с отчаяньем смотрел на краширца. – Я серьезно, останься.

- Я за подушкой, - довольная победная улыбка скользнула по губам сеюйца. – Жди меня.

«Черт! Он подшутил надо мной?!» - Глен, закрыв ладонями лицо, как подкошенный, рухнул на кровать и улыбнулся…