Онлайн чтение книги СЕГАРТ. Путь огня (Книга первая) SEGART. The fire's path (1 book)
3 - 10

- …Ты не жрица, - еще раз проговорила Далия, как заклинание. – Ты не уготована ему.

Лана выдернула руку из цепкой сватки солнечной жрицы.

Марсайка была поймана Далией недалеко от того места, где совсем недавно девушка простилась с любимым. А солнечная жрица без всяких приветствий, пленив,  обрушила на нее шквал упреков, от которых Лану всю затрясло, как в ознобе.

- Ты не можешь перечить велению Древа Сеюи, - глухо закончила свою речь Далия, с раздражением смотря на сеюйку. – Он не предназначен тебе. Он не твой Избранный.

Лана медленно попятилась от девушки. Складки розово-лилового платья обволакивали фигуру жрицы, словно окутывая предрассветным туманом.

- Не насылай кару богов на себя, - слова Далии падали, как капли редкого дождя на сухую землю, - на свою семью, на деревню.

Губы марсайки скривились от боли, пальцы судорожно сжали юбку, слезы хлынули из голубых глаз. Лана отступала. Пятясь, она оторопело смотрела на величественную молодую женщину перед собой.

Порыв ветра, ударивший в спину, взметнул розовый подол, открывая взору стопы и щиколотки, обтянутые в точно такую же черную кожу, из которой были сделаны одежды небесных стражей. «Она такая же, как у Мэхана», - Лана удивленно уставилась на змеиный рисунок, резко контрастирующий с легковесным одеянием.

- Ты не жрица, - снова повторила Далия, и, проследя за взглядом краширки, игриво шаркнула левой ногой. – Тебя ничего не связывает с ним в отличие от нас, деревенская.

Лана зло взглянула на девушку, что заронила в ее сердце ноющую тоску и недоверие к словам Мэхана, к его чувствам. Жрица горделиво вскинула подбородок, как будто вопрошала: Ну, и что ты будешь теперь делать, зная, что у Мэхана есть истинная Избранная? И она – не ты.

Лана прижала руку к груди, сердце болезненно сжалось, казалось, оно уменьшилось многократно в размерах под тяжестью непреодолимой правды. «Мама, - глаза застилала пелена. Ноги сами понеслись в направление деревни. – Мама! Милая мама! Папа! Сома! Сестренка! Помогите! Мне больно! Как же мне больно!»

 Рот Далии скривился. Она с нескрываемым недовольством провожала взором колышущие в такт бегу золотистые локоны марсайки. «Так будет лучше для всех», - в глаза защипало, жрица ощутила приближение не прошеных слез и задрала голову.

По небу не спеша плыли пушистые облака  с рваными краями.

- Да, - проговорила жрица. – Так будет лучше для всех…

- Или для тебя, - прозвучал из-за спины тихий мужской голос.

Краширка быстро обернулась. В тени дерева отта, росшего у поворота тропинки, стоял парень. «Я уже видела этого деревенского, - Далия сузила глаза, разглядывая лицо юноши. – Его знает Глен. Как же его звали? Кажется он один из этих рыбаков, которые возомнили себя стражами».

- Солнечного дня, прекрасная жрица, - парень вышел из тени, но ближе подходить не стал, – Далия. Да осветит Всемилостивая Юи светом наш народ.

- Ты – рыбак, -  сказала Далия, как будто давала молодому мужчине должность.

- Я – Лэм, - парень, вывернув на тропинку, медленно двинулся к деве. – И да, я сын рыбака. И да, - его губ коснулась легкая улыбка, - я тоже умею ловить рыбу, как и многие из деревни. Но я не рыбак.

Далия царственно уперла руки в бока и спросила:

- Да? И кто же ты?

- Я – Лэм, - слегка удивляясь, ответил парень.

- Это я уже поняла, - острый подбородок Далии нетерпеливо качнулся, - Род твоей деятельности?

- А?

- Что ты делаешь для деревни? – в женском голосе послышались нотки раздражения.

- Мастерю, - Лэм остановился на почтительном расстоянии. – Я мастерю лодки, мебель, могу сплести корзину. Я – мастер. Но больше меня ценят за мои лодки. Они прочные и быстрые. Меня даже в Кровисе знают, - бесхитростно похвастался он. – Я делаю самые лучшие лодки, - рот парня растянулся в широкую, добродушную улыбку.

Далия почувствовала, что уголки губ ее тоже начали растягиваться, такая заразная улыбка была у парня, и  она сильно стиснула челюсть, убивая на корню позывы приветливости.

 - Позвольте показать вам свое ремесло, - Лэм слегка поклонился, – если вы не будете против, солнечная жрица.

- Ремесло?

- Мою новую лодку. Ее конструкция не такая как у предыдущих. Она более легкая, маневреннее и быстрее. Она не для ловли рыбы. Глен сказал, что она хорошо подойдет для гонок. Знаете что такое гонки?

Далия отрицательно качнула головой.

- Это такое состязание. Соревнование между лодками - кто придет первым, - парень задумался. - Такое странное слово, - он, зажав мочку уха, стал поглаживать ее. -  Сейчас. Сейчас вспомню. Как же он говорил, - забормотал сеюиц. – Что то на «эф»… Фемеш… Фениш… Может фумеш…

Далия терпеливо ждала. Ее взгляд медленно скользил по юноше. Сосредоточенное лицо Лэма ей понравилось. Нравились его чуть нахмуренные широкие в разлет брови. Нравились его задумчивые синие глаза. Прямые ресницы, бросавшие тени на непривычно высокие скулы, остро выпирающие над чуть впалыми щеками, тоже приглянулись краширке. Нравились его пухлые с ровной окантовкой губы, двигавшие в тихом бормотании. Не осознавая, Далия залюбовалась позой и внешним видом марсайца, которые сами говорили о естественной мужественности этого ушедшего в свои мысли парня. 

- Вспомнил! – от радостного крика юноши девушка нервно вздрогнула, выходя из гипнотического разглядывания краширца. – Финиш! Гонки кончаются финишем! А начало – старт.

- Какой старт? – не поняла Далия.

- Глен, - начал быстро объяснять Лэм, жестикулируя руками, - рассказал о гонках, какие проводятся на Земле. Он говорит, что это потрясающее зрелище. Много народу, всем весело, все радуются за участников. По мне это похоже на обряд. Но, Глен, говорит, что это обычные гонки, а ни какой не ритуал.

- Что? – глаза жрицы расширились до небывалых пределов.

- Ой, - Лэм шустро прикрыл рот рукой. – Ты ничего не слышала. Лады?

- Что ты сейчас сказал? – Далия медленно двинулась в направлении испуганного парня. – Повтори.

 - Я ничего не говорил, - запротестовал сеюиц.

Лэм стал медленно отступать. Его пальцы подергивались, ища в воздухе защиту, но ее там не было. Он не мог оторвать взгляд от рассерженного лица краширской жрицы.

- Я все слышала, - жестко прервала парня девушка. – Говори, рыбак, откуда ты знаешь о планете Глена?

- Я не рыбак. Я – Лэм, - проговорил парень, не переставая пятиться дальше.

- Куда это ты собрался, Лэм?! – раздражение сочилось в звонком голосе Далии.

«Она наконец-то позвала меня по имени! Юи, - в голове мужчины рассыпался фейерверк чувств, - она необыкновенна!»

В глазах парня  плескалось восхищение, пожирая стремительно приближавшуюся молодую женщину, завернутую в легкое, воздушное платье. Но больше всего сеюйца будоражило решительное лицо девы, ярко-голубые глаза воинственно блестели. Меж лопатками молодого человека пробежали мурашки, когда Далия властно схватила марсайца за руки, тем самым прекратив его отступление.

- Как много ты знаешь?! - не сдерживаясь, выкрикнула жрица и осеклась.

Она быстро осмотрелась: «Здесь могут пройти и другие деревенские! Они могут нас услышать! Это недопустимо!»

- Давай поговорим в укромном месте, - зашипела на парня девушка. – Отведи меня туда. Понял?!

Лэм испуганно и заворожено взирал на солнечную жрицу, не смея противиться ей.

- Отведи меня туда, где нас никто не подслушает, - потребовала Далия. – Ну что ты стоишь?! Что молчишь? – ее пальцы сильно сдавили запястья мужчины. – Ходить и говорить разучился?

Лэм спазматически сглотнул.

- Может, ты для начала отпустишь меня, - он легонько дернул руками. – Или вам так больше нравится?

Щеки Далии вспыхнули, и она разжала пальцы.

- Прошу, - марсаец вскинул рукой в сторону тропы, в противоположном направлении деревни Марсай. – Там моя лодка. Я отвезу вас в уединенное место. Там никто не услышит нас.

 

Далия смотрела на мерцающие, как рыбьи чешуйки, блики солнечных зайчиков, пускаемые лучами Всемилостивой Юи по глади реки. Они плыли с Лэмом в лодке против течения. Мерный всплеск весел разрывал убаюкивающую тишину водной стихии. Далия бросила вороватый взгляд на парня, на его грудь, где под рубашкой угадывались крепкие мышцы.

Лэм монотонно греб. Его движения были спокойны, равномерны, и их сила, их напор толкали лодку вперед, но куда Далия не имела ни малейшего представления.

- Нам еще долго плыть? – наконец, не выдержав затянувшегося молчания, спросила она.

- Ты уже устала? – в уголках губ Лэма закралась улыбка.

- Я? - Далия задохнулась от подобного вопроса. – Я не устала.  Я-то не гребу.

- Беспокоишься, что устал я? – Лэм немного склонил голову на бок, его улыбка стала намного заметнее.

«О чем он вообще думает?! – нахмурилась Далия. Но сказала другое:

- А ты не устал?

- Мне привычно, - Лэм неутомимо опускал и поднимал весла. – Я не устану. Я уже плавал на остров. Обратно плыть будем намного быстрее. Река поможет.

- Остров?

- Угу, - кивнул Лэм. – Он скоро появится. Посмотри вперед.

Далия быстро обернулась. От ее разворота, лодка закачалась.

- По аккуратнее, - забеспокоился Лэм. - Не так резко крутись, а то мы перевернемся.

- И? – краширка, изогнувшись, вопросительно посмотрела на гребца.

- Я-то плавать умею, - нахмурился парень, - а про тебя не знаю. И даже если ты умеешь плавать, это не поможет тебе.

Далия удивлено подняла бровь.

- Твое платье, - парень слегка тыкнул подбородком в сеюйку, -  хоть сейчас и кажется легким, намокнув в воде, потянет за собой на дно. Ты запутаешься в его складках, - продолжал Лэм. -  И если я буду тебя спасать, то мне придется стянуть его с тебя.

Он резко замолчал, увидят ошарашенное лицо девушки.

- Ой, - выдохнул он и отвел глаза. – Прости, прости, - затараторил марсаец. – Простите. Я говорю так, чтобы ты, вы, думали что делаете.

Лэм как можно ниже нагнул голову и сильнее налег на весла. «Что я только что сказал! – щеки парня горели от стыда. – Сказать такое солнечной жрице! Сказать такое САМОЙ солнечной жрице!»

Он украдкой взглянул на девушку. Она не смотрела на него. Лэм увереннее приподнял голову.

Далия сидела на носу лодки, уперев руками в борта. Ее золотистые волосы обдуваемые легким ветерком зарывались в складки розового платья. Его подол задрался, и из-под материи выглядывали черные голени и стопы с узором в мелкую чешую. «Эта ткань очень похожа на облачение небесных стражей. На их лекрон, - Лэм посмотрел на свои сапоги, сшитые из плотной кожи со спины апу. – Интересно, если у стражей она по всему телу, то почему у нее только на ногах…– он украдкой бросил еще раз взгляд на ноги жрицы. - У нее такая узкая стопа... Красивая… Хочу коснутся ее». От своих смелых мыслей парень смутился еще больше.

- Я вижу его, - голос Далия заставил Лэма забыть о непристойностях, лезущих в голову. – Что это рядом?

- А? Где? – не понял парень.

- Там, - рука девушки указала левее от острова, лежащего практически посредине волн, – где белеется.

За островом река разливалась в широкие затоны на левый и правый берега.  В этом месте Вийга словно хотела стать озером, но передумав, снова сужалась и, войдя в свое русло, устремлялась дальше на юг. На правом ее берегу был небольшой пляж, зажатый двумя выбеленными утесами, своими каменными телами, уходившими в прозрачные воды. Туда-то и указывала девушка. Лэм один раз уже плавал к утесам, когда был с Югартом. Страж согласился составить ему компанию и обеспечить защиту от сгрота или еще, каких неизвестных опасных животных, что могли там обитать. Эту территорию еще не посещали сеюйцы. Она была неизведанна им.

- Там пляж, - пояснил Лэм. – Ничего интересного. Но это сейчас, - загадочно обронил краширец.

Далия, уловив его странный тон, повернулась к парню:

- Сейчас?

- Да, - парень смотрел на белые уступы. - Днем это обычные камни. Но ночью, - выждав паузу, сеюиц продолжил: – они святятся нежным, матовым сиянием, как Сея.

- Светятся? – тихо переспросила краширка, устремляя свой взор обратно на утесы. – Разве такое возможно? – склонив голову набок, она задумчиво произнесла. – Может это происходит из-за света луны?

- Нет. Я был тут в Новолуние. Они светились сами. Луна тут не причем.

Остров рос и рос на глазах. Он был не большой, практически сплошь заросший низким кустарником. В его центре возвышались редкой толпой деревья.

Когда лодка уперлась в песчаное дно реки, Лэм спрыгнул в воду и вытолкал ее на берег.

 - Прошу, - краширец услужливо протянул Далии руку, помогая выбраться.

Мужчина и женщина стояли на пригретой солнцем узкой полосе пляжа на расстоянии полтора праксера друг от друга. Мимо лица Далии пропорхала бабочка. Своим нежданным появлением она напугала девушку и та  вскрикнула.

- Что такое? – Лэм обернулся на вопль.

- Ничего, - насупилась жрица и неуверенно сделала пару шагов по кромке вдоль воды.

- Если хотите пить, - парень махнул в сторону лодки, - там есть вода. Принести?

- Спасибо. Не надо.

Далия взглянула на реку. Волны тихо плескались, огибая остров, уносились вдаль, золоченые крупинками солнечного света.

- Лэм, - тихий, нежный голос Далии естественно вплетался в миротворную песнь Вийги, - почему Глен рассказал тебе о Земле?

Парень ошарашено уставился на девушку.

- Не знаю, - он неуклюже погладил себя по шее. – Как-то само вышло. Я обещал ему никому не рассказывать. Правда, - его тело качнулось вперед, – в деревни и так знают что он не отсюда, что он не страж. Стражи рассказали нам. О нем, о прантах, о дорах. Но вы и так все знаете лучше меня, - он запнулся. – Вам-то можно было рассказать о Земле… я так думаю. Ведь вы и так знаете что Земля - это планете… как и наш Крашир.

Далия скрестила руки на груди, все так же смотря на воду:

- Ты и это знаешь…

- Знаю, - как эхом отозвался краширец. – Крашир – красивое название для нашей планеты. Для нашего дома.

Жрица резко повернула голову. Высокая, широкоплечая фигура сеюйца четко вырисовывалась на фоне неба, воды и песка. «Странно, - Далия в задумчивости склонила голову на бок. – Он смог осмыслить, понять и принять это. Он довольно умен для деревенского. Одень его в лекрон, и он ничем не будет отличаться от небесных стражей».

Она, расцепив руки, посмотрела на свои раскрытые ладони. «У него такие широкие кисти, длинные пальцы. Наверно потому что он работает с деревом. Он – мастер. Он строит и изобретает. Совершенствует… Как же я заблуждалась в деревенских, - пальцы собрались в кулаки. -  Глен прав. Он оказался абсолютно прав, - ее губы сжались. – Они смогут защититься от прантов и без сегартов. Они сильные. Они умные. Смелые. Я не видела этого».

- Или не хотела видеть, - прошептала она.

Резкий смешок вырвался из груди. Далия, запрокинув голову, расхохоталась небу. «Как же я была глупа», - громкий, дикий, непринужденный смех сотряс ее. Из ближайших кустов спорхнула стайка пичужек и с взлохмаченным шорохом удалилась, недовольно чирикая на странное существо, так варварски потревожившее их покой.

Отсмеявшись, Далия повернулась к Лэму, который в оцепенение стоял и смотрел на нее удивленными глазами.

- И как? – с досадой крикнула она ему. – И как тебе такая солнечная жрица? – она широко раскинула свои руки. – Ты говорил, что я прекрасна. А сейчас? Я все так же прекрасна для тебя?

Перед глазами жрицы пронеслось серьезное лицо Ланы: «Я люблю его не потому, что он небесный страж. Я люблю его как Мэхана, и этого никто не изменит». Губы ее брезгливо скривились, словно она съела что-то нетерпимо горькое.

Далия зашагала к Лэму.

Парень содрогнулся, но не сдвинулся с места. К нему стремительно приближалось живое божество, прекраснее которого он еще не видел, не знал; живое воплощение маминых рассказов о чарующих девах в легких, как туман, одеяниях, журчащими, как звонкие ручейки, голосами, пахнущие нежнее и слаще любого цветка.

У Лэма закружилась голова, когда лицо Далии очень близко, непостижимо близко, предстало перед ним. Большие, красивые, бездонные, как само небо, голубые глаза вбирали его, топили в своей глубине.

   - Скажи мне, - как из сна к Лэму донесся вопрошающий голос, - ответь, почему солнечная жрица не может испытать счастье дарованное вам… деревенским?

Глаза Далии закрылись, и две крупные слезы скатились к уголкам ее рта.

 - Не плач, - голос Лэма заколебался. Его ладони вобрали лицо девушки, большие пальцы ласково отерли дорожки от слез. Веки Далия дрогнули,  приоткрываясь. – Для меня ты всегда прекрасна. Ты прекрасна, как солнце, что озаряет живительными лучами все вокруг. Твои глаза сверкают, как звезды. Твой голос чист, как вода в роднике. Я, - Лэм почувствовал, как запершило в горле, - даже не могу представить, что ты можешь быть несчастна.

Пшеничные брови резко сошлись к переносице. Руки девушки, взметнувшись вверх, больно ударили парня в грудь. Лэм отшатнулся.

 - Я не несчастна, - процедила Далия, разворачиваясь. – Глупый! Примитивный! - она рванулась с места, выкрикивая слова на бегу: – Бестолковый! Не умный! Тупой! Нелепый! Узколобый! Черствый! Деревенский! Убог…

- Далия! – парень, нагнав ее, схватил со спины.

 - Отпусти! – Далия попыталась вырваться.  – Отпусти меня!

- Далия, да я деревенский, - краширец  держал крепко, но нежно, - но я не глупый, я не тупой, не черствый. Я – мастер, Далия. Я – мастер Лэм. Мне скоро, через пару месяцев, исполнится 12 циклов.

- Ты, - взвилась жрица, забившись в мужских объятьях. – Ты не чем не лучше других! Вы все видите только нашу красоту! Вы все думаете, если мы   солнечные жрицы, то в априори мы счастливы. Но мы, - слезы душили ее, - мы… я… я…

Парень крепче сжал девушку. Он чувствовал, как вздрагивают ее плечи и спина, но не мог выпустить Далию из рук. Вдруг, сеюйка внезапно осела вниз, и они вместе рухнули на песок.

- Я сейчас не красива, - через всхлипы разобрал марсаец. – Я наговорила тебе много такого…такого…

- Нет, - Лэм нежно поглаживал девушку по волосам, - Ты прекрасна. Вселюбящая Юи даровала тебе красоту. Она дарует ее всем, но тебе немного, - парень нагнулся ниже и тихо проговорил на самое ухо, - намного больше, чем другим. Просто прими это. Прими этот дар от Юи. Он такой же, как и другие дары.

Краширка, больше не вырывалась из объятий. Она, подхватив одну из складок платья, поднесла к лицу, утирая слезы.

Марсаец не знал, сколько они так уже сидят. Тело девушки больше не дрожало, всхлипы становились реже и тише, и Лэм с облегчением выдохнул.

- Прочему ты, - в голосе Далии слышалось недоумение, - обнимаешь меня?

 Лэм озадачено посмотрел на склоненную, обнаженную шею жрицы и осторожно выпрямился, распуская свои объятья.

- Про, - его язык еле ворочался во рту, - прости….

Далия, отстранившись, подняла голову. Ее заплаканные глаза вопрошающе сверлили соплеменника.

- Про… прости, - снова повторил Лэм не в силах оторвать взгляд от лица девушки.

«Мэхан также обнимал ее, - Далия, склонив голову, уставилась на руки мужчины, упиравшиеся в песок. – Мужские ладони такие большие. Он обнимал меня этими руками, - по телу пронеслась приятная волна тепла. – Мне было…»

- Лэм, - мягко позвала девушка. -  Как ты думаешь, небесный страж может быть Избранным для деревенской сеюйки?

Между краширцами повисла тишина, нарушаемая мерным всплеском волн.

- Как думаешь, - рука Далии потянулась к ладони сеюйца и дотронулись ее, - то не перечит наказам Всемилостивой Юи?

Указательный палец, едва касаясь, прошелся по коже краширца, вычерчивая волнистый узор.

- Твои руки такие широкие… сильные…

Лэм заворожено следил за движениями девушки. Сердце сеюйца забилось быстрее, когда жрица дошла до запястья.

- Почему ты молчишь, Лэм? – Далия коснулась выпирающей жилки сосуда. «Его пульс учащен», - девушка в изумлении вскинула глаза на юношу.

Парень порывисто вздохнул, но воздуха было мало. Лэму казалось, что он умирает, а скорее тонет. Грудь пронзило множество иголок, внутри (где-то глубоко, очень глубоко) все сжалось, стало трудно дышать, а в висках зашумело так, что на  мгновение сеюиц потерял ориентиры пространства и времени. Его ладонь чуть сдвинулась по земле в сторону Далии.

- Мо… - как со стороны Лэм слышал свою просьбу, - Можно?

- Можно что? – не поняла Далия.

- Поцеловать тебя…

Лэм видел, как напряглось тело девушки, но она не отодвинулась, не приблизилась и не оттолкнула его.

- Да, - долетело до ушей Лэма то ли выдох, то ли ответ.

Далия закрыла глаза. Лэм нагнулся к ее лицу.

От солнечной жрицы пахло знакомо приятно. Сладкий аромат заставил легкие вздохнуть еще глубже. Он видел, как едва-едва подрагивают молочного цвета веки, отчего по щекам метались легкие тени от густых золотистых  ресниц. Он аккуратно убрал со щеки упавший волосок, нечаянно задев кожу пальцем. Далия зажмурилась, ее губы сомкнулись крепче.

Лэм набрался мужества, затаил дыхание и поцеловал.

Его губы слегка коснулись лба краширки.

От прикосновения по телу парня разлилось приятное тепло. Медленно, не дыша, марсаец отстранился от жрицы. Сердце выстукивало бешеный ритм. Он осознал, что хочет большего. «Я мог бы поцеловать тебя в губы, мое прекрасное солнце, - он растянуто выдыхал, с облегчением наблюдая, как расслабляются брови девушки, как напряжение спадает с ее губ, как приподнимаются медленно  веки.  – Но разве ты хочешь этого?»

- Что это было? – Далия прикоснулась кончиками пальцев правой руки к тому месту, где недавно еще были чужие губы.

- Поцелуй, - смущенно улыбнулся Лэм, любуясь недоумением девушки.

 - Поцелуй? – в замешательстве пробормотала Далия.

- Они бывают разные, - отозвался Лэм. – Я не сделаю ничего, что будет тебе неприятно, Далия. Спасибо, что подарила мне поцелуй.

 - Разве не ты меня целовал? – удивилась жрица. – Я тебе ничего не дарила. Скорее ты, - ее щеки покрыл нежный румянец, -  мне его подарил.

- Да, -  мужчина поднялся и протянул девушки руку. – Наверно так оно и есть.

Далия, с минуту задумчиво смотрела на руку, но потом, схватившись за протянутую помощь, встала.

- Прогуляемся? – юноша махнуло неоднозначно влево. – Можно осмотреть остров. Он не большой. Или если ты устала, то можем вернуться.

«Ты так спокойно спрашиваешь меня об этом, - женские ладони  легли на грудь, прикрывая квадратный вырез. Грудь вздымалась и опускалась, а под легкой тканью постукивая, скакало галопом, как взбудораженная лошадь, сердце. – Ты поцеловал меня. Но почему ты так спокоен? – Далия выискивала на лице Лэма хоть толику смущения, озабоченности  или неприязни от содеянного. – Это только во мне сейчас так сильно бьется сердце?»

Жрица нахмурилась. Ее руки уперлись в бока, локти угрожающе ощетинились в острые углы, она с вызовом посмотрела на Лэма.

- Ты, - тень испуга накрыло лицо сеюйца, - злишься на меня? Прости, прости, - зачистил парень, - прости, я не должен был целовать тебя. Прости, - он упал на колени, склоняя голову. – Прости. Прости. Не злись на меня. Я… Я… Ты мне понравилась, Далия. Прости. Прости меня. Я не смог удержатся. Когда ты рядом, я точно схожу с ума. Прости. Прости. Прости…

- Встань, - потребовала молодая женщина.

- Нет, - замотал головой Лэм. – Пока ты, вы меня не простите, я не встану.

- Встань, - громче сказала жрица, но Лэм еще сильнее замотал головой, ниже сгибаясь в поклоне.

- Я сказала: Встань! - Далия наклонилась и, ухватившись, за рукав рубашки потянула его вверх. Ткань натянулась, швы угрожающе затрещали. – Какой же ты непослушный, Лэм.

- Сперва прости меня, - парень перехватил руки девы, заглядывая ей в глаза, - и тогда я встану.

- Да прощаю я! Прощаю! – сломилась Далия. – Теперь поднимись.

Лэм встал. Он стоял, понурив голову, избегая взгляда со жрицей. «Как провинившийся ребенок, - вздохнула Далия. – Ну и что мне с ним делать?»

- Лэм, - позвала она его, слегка подергав за одежду.

Мастер нерешительно взглянул на нее.

- Ты не сделал ничего плохого. Мне не за что было прощать тебя, - она привычным движение откинула пряди за спину. – Если только за твое упрямство. Ты слишком упрямый, Лэм.

- Ты, - он быстро поправился, - вы так говорите, потому что ты, вы солнечная жрица. Вы очень добры ко мне.

- Я говорю так, не потому что я - солнечная жрица, - Далия снова нахмурилась, – а потому что так оно и есть.

- Но я поцеловал тебя, вас, - Лэм в отчаянье рубанул руками в воздух. – Как вы простили мне такое? Я нарушил обычаи? Разве я… - он умолк, стискивая болезненно кулаки, и отвернулся от нее.

 - Не надо скакать с «ты» на «вы», - Далия устало потерла виски. – Пожалуйста, выбери уже что-то одно.

- Выбрать? – у парня от изумления отвисла челюсть.

- Да, - Далия закатила глаза, ее руки устало повисли вдоль тела. – Или и здесь ты проявишь свое упрямство? Если хочешь, то можешь остановиться на «ты». Будем друзьями. Ведь мы можем быть друзьями? - поспешила добавить она.

В сердце остро кольнуло, Лэм расстроено потупился в землю.

- Да, - хрипло произнес он. – Мы можем быть друзьями.

«Да. Так оно будет лучше, - грустно подумала девушка, смотря на закатное солнце, едва коснувшееся оранжевым краем курчавую шапку леса на  правом берегу. – Для меня. Для него. Для всех». Глаза защипало, веки закрылись, но под ними в темноте все еще мерцал белый круг – отпечаток небесного светила.

- Отвези меня обратно в Марсай, Лэм, - жрица, не раздумывая, направилась к лодке. – Мы и так пробыли тут довольно долго, а мне надо вернуться в Лаярд дотемна.

- Как пожелаете, солнечная жрица, - в почтении склонился парень.

- Мы вроде с тобой уговорились обращаться друг к другу на «ты», - подметила краширка, хватаюсь рукой за борт. – Или ты не хочешь быть моим другом? – произнесла она свой вопрос, оборачиваясь к мужчине.

- Я буду тем, кем ты захочешь, - Лэм с вызовом посмотрел на деву.

- Так-то лучше, -  удовлетворенно кивнула Далия. Она  протянула руку к солнцу. – Ты обещал это будущей Верховной жрице пред оком Всемилостивой Юи, Лэм! Не забывай об этом. А теперь, помоги мне взобраться, и поплыли отсюда.