Онлайн чтение книги Вкус жизни
Жесткая полемика

Лена справа слышит:

– …Русский человек воспринимает окружающую действительность шире, глубже, более философски, потому что жизнь у нас более сложная, чем у тех же американцев. У нас за спиной тысячелетняя история борьбы за существование и нравственных поисков, – высказалась Рита. – Глубина наших противоречий сама является достоянием.

– И не предполагает мобильной экспрессивной полемики, – добавила Лера.

А слева другое.

– …Мы не на студенческом семинаре, – остановила развитие скользкой тонкой темы Кира и повернулась к Инне. Но та продолжала в запале:

– А Марго ничего не боялась и только смеялась: «Ищешь место под солнцем – приготовься терпеть пузыри от ожогов; мечтаешь о радуге, будь готова попасть под дождь». Как-то Марго пришла ко мне злющая-презлющая, вся встрепанная и с порога как возопит: «Нет, ты только послушай эту формулировку! Ты только вдумайся! Диктор спрашивает: «Какую роль в жизни общества играют мужчины и какая отводится женщинам?» Понимаешь, нам, женщинам, место в жизни страны отводят мужчины, действиями которых сначала руководят гормоны, а потом уже ум! Диктуют нам, как жить, задают тон! Мужской шовинизм так и лезет из них. Привыкли, что мы во всем полагаемся на них. О каком равенстве полов можно говорить, если с телеэкрана преподносятся нам такого рода выражения?! У них очень двусмысленный лозунг: «Мужчины делают с женщинами всё, что им нравится, а женщины – всё, что им хочется». Кому это «им»? Экая хитренькая двусмысленность.

Американская писательница Кейт Миллер писала, что «превосходство мужчин основано на молчаливом согласии общества с системой ценностей, вовсе не биологической по своей природе». Мужчины кроят образ женщины по мерке своих желаний. Я не утверждаю, что женщины лучше мужчин, но они уж точно не хуже. А недавно я услышала, что «естественное величие женщины в отсутствии амбиций, ей не нужен социальный успех». Вот так они нас веками закабаляли. Но это не про меня! За свои кресла испугались мужчины? Мокрые курицы! В большинстве своем мужчины примитивны и не могут оценить ум женщин. Уж я бы не промахнулась, встретив неженатого достойного». И беспощадно рассмеялась.

– А я говорила Маргоше: «Ты – гремучая смесь красоты и ума, этого женщине и так предостаточно, но в тебе еще поселилась грубая настойчивость и нетерпимость. Ты переходишь всякие границы. Не уступать, не сдаваться; ни пощады, ни снисхождения! Ты всех сражаешь своим мощным темпераментом. Не у каждого мужчины есть такой, как у тебя, характер. Всего в тебе чересчур, всего в тебе сверх меры. Не слишком ли ты сурова, гневлива и осуждающе критична? Занозы горечи не дают тебе покоя? Если бы ты была счастлива, все казались бы тебе добрыми и пушистыми».

Я шутливо, притворно возмущалась, а она резко перебила меня:

– Не у каждого?! Редко у кого из мужчин сильный характер. А ты знаешь, что победа бледнеет, когда побежден более слабый? Как-то на рынке я ввязалась в спор. И один из ссорящихся зычно заорал на меня: «Молчи, женщина! Мужчина будет говорить!» Ну я вмиг его обрезала: «Я позволяю прерывать себя только достойным. Я потеряла уважение к мужчинам еще в детстве, когда в войну и после нее на тракторе моя бабушка давала такие нормы, что ни один мужчина не мог ее победить. А она в то время троих детей одна поднимала. А еще когда сосед-здоровяк смертным боем бил свою маленькую жену и, если она уходила от него, насильно возвращал и продолжал измываться. Ни милиция, ни суд не вставали на ее защиту… и многое, многое другое.

А теперь, когда я одна рощу сына, исполняя, по сути дела, обязанности мужчины и женщины, я тем более не стану признавать приоритет любого мужчины. Женский такт и мудрость я предпочитаю расходовать только на достойных. Так что молчи, мужчина! Женщина будет говорить!.. «Не суди, мужчина! Ты не был женщиной на земле!» (Вряд ли он слышал о Цветаевой.) Посторонись. Идет Ее Величество Женщина! Идет Женщина-Мать!» Не выдержал мужчина моего напора, отступил.

– Такие женщины, как Марго, и уйдя со сцены, продолжают свой век между нами…

Инна немного успокоилась и продолжила рассказывать о подруге: «Моя красота – тоже талант, – утверждала Марго. – Почему я не должна использовать ее по своему усмотрению? Что в этом предосудительного? У меня есть квартира, достойная работа. Кто-то ждет от мужа денег, кто-то нежности и заботы, а мне, пока я молода, в силу моего темперамента, муж нужен в основном как полноценный партнер в постели. Почему я должна грызть сухарь, если достойна есть торт? Подавленные желания часто вызывают раздражение, озлобление, болезни. Почему, – возмущалась она – мужчина, пока не женат, имеет право искать себе подходящую пару, а женщина нет? Мы из одного теста слеплены Всевышним, и желания, и страсти у нас одинаковые. (Ее слова теперь ярко подтверждают некоторые бизнес-леди, имеющие на содержании красивых сильных мужчин.) И если подумать, то станет ясно, что различий внутри каждого пола много больше, нежели между полами.

Но мужчины пока позволяют себе бо́льшую свободу. Они безотчетно приходят в страшную ярость и не могут с собой совладать, если речь идет об аналогичной свободе для женщин. И все же есть между нами разница. Для мужчины любовь – это способность видеть в партнере себя, ощущать гармонию в себе, с самим собой. А для женщины любовь – это ощущение гармонии с любимым. Для женщины в любви смысл всей ее жизни, именно любовь расставляет все ее акценты».

Мужчины считают, что не каждую женщину можно завоевать, и тем самым поднимают нас над собою. Но их утверждение, что каждая женщина может добиться мужчины, однозначно разрушает возможность истинного женского счастья – веры и любви в семье до гробовой доски. Тем самым они опускают себя и женщину на дно, одновременно обвиняя ее в ее же несчастье. Мол, я не виноват, она меня добилась. Еще от Адама идет… Это утверждение выявляет глубинный психологический смысл мужской сути. Слабы изначально…

– Как понять свободное поведение с обеих сторон? Гулящего мужика могу себе представить, а женщину с детьми… не вяжется как-то, – сказала Аня.

– Воспитание не позволяет или воображения не хватает?.. Что касается своих жен – в каждом мужчине сидит Отелло или моралист Каренин, – пошутила Инна. – Мой второй все приглядывался ко мне, будто прислушивался к моим тайным мыслям. Все компромат искал, сплетни собирал. Даже вспоминать противно. Исстари повелось во всем винить женщину. «Она – зло, исчадие ада, сосуд греха. Человечество рождается в грехе». Чушь, глупость все это! Мужские бредни. Сами устоять не могут, а ищут крайнего.

Если ты от мужчин ума ожидала и благоразумия, тогда у тебя не все дома. Их главенство продиктовано собственническими интересами. Все законы они обратили в свою пользу по праву физически более сильных. И религию сочинили соответствующую. Мол, так Богу угодно. Проще обвинить женщину, чем изменить себя.

Мужчины устанавливают порядки в обществе без участия женщин. Есть письменные свидетельства тому, что в старой дремучей России даже богатые женщины не имели права распоряжаться своим приданым по своему усмотрению. Их продавали, да еще и приплачивали, за некрасивых. Какое унижение!..

– Мужчины писали историю, а умные женщины – можете в этом не сомневаться – ее корректировали и даже переписывали. Вспомните имена великих жен и не менее известных куртизанок. В их власти было останавливать войны. Правда, для их собственной жизни эта деятельность часто оборачивалась многими бедами, – Рита попыталась увести разговор в сторону более интересной для нее темы, где она могла проявить эрудицию. Ей надоела «бытовуха». Но женщин было уже не остановить.

– Мы разные только в мелочах. Например, если брюки начинают жать, женщина говорит: «Я опять набрала вес!», а мужчина: «Опять брюки после стирки сели!» У жены замечает каждый фунт прибавки веса, а свой животик не видит. А попробуй ему сказать, так он сразу: «За мной таких грешков не водится, ты ко мне предвзята», – рассмеялась Жанна.

– Я не думаю, что кого-то удивлю, если скажу, что все мужья хотят, чтобы жена была хорошей матерью и хозяйкой в доме, бизнесвумен на работе и тигрицей в постели. С такой они заключили бы союз, да и то на время, пока она молода. А на себя-то оглянитесь. Чего сами сто́ите? – поддала жару мужчинам Инна.

– Вот говорят, что женщина по глупости покупает всякую ерунду. А почему покупает? Для восстановления душевного равновесия, когда ей не хватает внимания, заботы, ласки. Мужчины в этом случае пьют, курят, блудят. Это лучше? – спросила Лиля.

– Не вдаваясь в излишние подробности, скажу так: каждый мужчина хочет, чтобы его жена выглядела хорошо, но… не слишком хорошо, чтобы другие мужчины не заглядывались. И любовниц они ревнуют не меньше жён. Мужчины вообще удивительно нелогичны: твердят, что все женщины одинаковы, и тут же меняют одну на другую. Они, видите ли, не могут пройти мимо женской красоты, овладевают ею и уничтожают, чтобы другим не досталась.

Мозги нам туманят, а сами простые истины не воспринимают. К примеру, то, что женщина не может быть одновременно стрекозой и пчелкой. Или–или. Выбирай на свой вкус. Так нет же. Им подавай и то и другое в одном флаконе, а чего сами заслуживают, не удосуживаются подумать. Никогда я не обольщалась по поводу физических и умственных способностей мужчин. Ну, если только в самой ранней юности, – с усмешкой вставила Инна. – Гулящая женщина – не женщина, а вещь. А что есть гулящий мужчина? Такое же дерьмо.

– Многие мужья хотели бы, чтобы жена в постели была высший класс, но втайне побаиваются, что она так же будет вести себя с другим, и поэтому предпочитают раскованность искать на стороне. Мужчинам нравится личная жизнь без осложнений, – добавила Лиля.

– А тебе разве не нравится? – удивилась Алла.

– Зато мы, женщины, с облегчением узнаем из книг, что в богатой и просвещенной Америке мужья тоже пьют, матерятся и рукоприкладствуют, – искренне расхохоталась Жанна.

– Что это вы, девчонки, сегодня разошлись не в меру, ругая мужчин? – ворчливо заметила Лера.

– Не выпадай из контекста. Не всех клянем. Кто же станет хаять хороших? О них речи здесь не идет, – это Лиля развеяла заблуждения Леры и весело добавила: – Через критику плохих мужей мы себя осмысляем.

Инна опять продолжила рассказывать о Марго.

– «Мужчины стремятся подавить в женщине индивидуальность и заставить бессловесно служить им, – энергично проповедовала Марго – Например: жена талантлива. Муж, видите ли, не может быть счастлив в ее тени, а жена должна быть счастлива в лучах славы мужа и обязана забыть о своих мечтах и амбициях. А ведь талант не имеет пола. И когда она во имя любви пожертвует своим талантом, отдаст ему свою молодость, все свои силы, он ее бросит и помчится за молодой юбкой, перечеркнув всю их совместную жизнь.

И что самое обидное, все лавры этого «героя» достаются его последней жене. Будто и не было тех прожитых тридцати-сорока лет, не было трудностей быта, рождения детей, его славы, добытой с ее непосредственным участием. Сколько мы таких примеров знаем! С таким мужем-эгоистом женщина оказывается в безвыходной ситуации, потому что муж намеренно ничего и никого не признает, кроме себя и своих желаний».

А я перебила Марго: «Мне не нравится культ жестокой мужественности и непорядочности, привнесенный в нашу культуру американскими фильмами. Где мы раньше видели в наших старых фильмах, чтобы мужчина поднимал руку на женщину? Ну, только если это страшно отрицательный герой. В своих фильмах американцы приписывают нам свои желания, насаждают и прививают несуществующие черты характера, уродуют нашу тонкую психику. Выдумали, что женщины любят мужчин за недостатки. Они выдают желаемое за действительное. А сейчас и среди наших мужчин бытует такое же мнение. Вот и Трахтенберг поддался на их провокации, с телеэкрана утверждая, что мужчина должен быть страшен, груб и вонюч. Не понимает, что женщинам нравятся мужчины умные, порядочные и культурные. Ни к чему нам обезьяны. Своим более чем странным мнением они себя хотят себя оправдать или нас принизить?»

«Мужчинам невыгодно это уяснять, – рассмеялась Марго. – Ты, Инна, права. Это Америка из зависти творит нам зло. Мне один американец рассказывал: «Побудешь в России, и в душе расцветает нежность и романтические чувства не только к женщине, но и вообще к жизни. Вы, русские, особенные, а мы корячимся над своими долларами, глубоко внутри себя прячем, что волки друг другу, потому что вечно подозреваем конкуренцию. Доверяем только себе. И улыбаемся, улыбаемся…» Разоткровенничался! Видно, расслабился большой дозой нашей русской водки…

Всякий человек награжден избытком возможностей и избытком недостатков и всякий их расходует, как умеет».

– …Одна монашка пыталась мне втолковать, будто бы эгоисты, совершая злые поступки, сами становятся несчастными. Только ведь эгоист, делающий себя несчастным, – это нонсенс! В противном случае произошло бы естественное искоренение зла. Все любят сказки. Оставлю этот вывод на ее совести, – сказала Аня. – Вернусь к ранее поднятой теме. Мужчины нередко достигают высокого положения благодаря своим женам. Я знаю примеры, когда после смерти или ухода жен мужья не писали больше великих произведений, объясняя это потерей вдохновения, и не поднимались больше на вершины научных открытий. Женщины же достигают определенных высот в основном вопреки своим мужьям – кроме разве что артисток, – добавила Аня из своих теоретических познаний. – А вот совсем недавно я по телевизору смотрела награждение женщин-ученых в области биологии, медицины и генетики. Они стояли на сцене такие молодые, красивые, счастливые…

– И все-таки основные крупные открытия приходятся на долю мужчин, и вовсе не потому, что нам не дают высовываться, – многозначительно улыбнулась Алла.

– Где требуется терпение и скурпулезность, женщина незаменима, – подтвердила Рита Анин тезис.

– Даже самым талантливым из нас с большим трудом удается оторвать свои мысли от болезней своих детей, от семейных проблем, – сказала Лера.

– Мой опыт работы в НИИ говорит о том, что мужчины любыми способами отбирают у женщин результаты их наработок. Некоторые женщины пытаются вести игры в их манере. Но чего это им стоит! На них обрушивается град оскорблений, начинаются гонения. Что позволительно мужчине, женщине – ни-ни! И не всем удается отстоять свою позицию. Я из их числа. Я на чужое не претендовала, но у меня отнимали, – вздохнула Лиля.

– Я бы прямо так не сказала… но каждый утверждает свою интерпретацию данной проблемы, – сказала Рита. – Я не работала над диссертацией, поэтому подобные проблемы прошли мимо меня.

– Может, потому и не работала, что считала бесполезным бороться?

– Может, отнимали потому, что женщины разрабатывали их идеи? – вновь заступилась за мужчин Алла.

Лене вдруг припомнился ее визит через двадцать лет в НИИ, в котором она делала дипломную работу. Те же ребята стояли у тех же вакуумных установок, только с поседевшими висками… И как-то грустно ей тогда стало за них… Вроде толковые были, старались, стремились, а не состоялись… Семьи, наверное, у всех… Но и без их труда не происходили бы защиты диссертаций, не было бы в НИИ крупных событий, открытий…

– Ты думаешь, я с бухты-барахты бросила завод? Я цех вывела в передовые, а руководство надо мной своего прикормыша поставило, – жестко отрезала Мила и незнакомым Алле стылым неопределенным взглядом уставилась в окно.

– Мужчины не стремятся обратить внимание на ум женщины, потому что боятся оказаться в проигрыше. Им легче смотреть, чем думать. Даже умные мужчины отнюдь не избегают общества дурочек, а часто ли ты видела умную женщину рядом с тупым парнем? Если только на полном безрыбье… Мне кажется, даже Сократ боялся спорить со своей женой и ничего не мог ей доказать, – усмехнулась Лиля.

– Потому что причины спора и субъекты спора у них были разные. Я думаю, каждый из них защищал свою позицию, доказывал свою идею применительно к себе, а не к партнеру. Никому не дано до конца понять другого, и логика спора здесь вовсе не при чем, – возразила Лера.

– …Где-то я слышала фразу, что каждый муж, будучи на том свете, хотел бы услышать от жены в последние минуты ее жизни: «Из всех бед, выпавших на мою долю, не было горше и тяжелей той, чем этот короткий срок, что я жила без тебя». Так почему же при жизни редко кто из них палец о палец ударяет, чтобы заслужить такую память? Привыкли, чтобы их жены хвалили авансом или из жалости, и там, за гранью… на дармовщину желают получать удовольствия? – рассмеялась Лиля.

– …Говорят, будто гулящих жен мужья любят до обожания. Плачут, но любят. А те питают к ним отвращение, – осторожно сказала Аня.

– Не знаю таких примеров. Не встречала, – недовольно буркнула Рита.

Лиля горько рассмеялась:

– Мой второй бывший на мое замечание как-то возмутился: «Ты сама такого выбрала, вот и терпи!» «Так неужели я не взяла бы кого-то получше, если бы было из кого выбирать?» – ответила я со злостью. А он мне: «Вы сами нас беспутными воспитали». А я ему: «Что же вы не помогаете женщинам растить из сыновей настоящих мужчин? Вам это невыгодно? Тогда самим придется отвечать за свои ошибки? Вам легче на нас их сбрасывать». Поговорили! Расставили все точки над «i»! Как часто после таких разговоров я бывала опустошенной, точно ограбленной... Да, мужчины не любят копаться в тонких материях, не любят признавать за собой вины. И впрямь женская добродетель должна быть велика. Ее ведь приходится на двоих делить. До замужества я считала, что в этом мире существует единственное настоящее счастье – любить и быть любимой в браке, все остальное – суета; верила, что женское достоинство – преданность, а мужское – защита этой преданности. И что я имела? Одни предательства… Да, не женщины предали Христа…

– Мне кажется, что семьи, собранные из осколков разбитых семей, иногда бывают крепкими, – сказала Эмма.

– Вот именно, что иногда. Противоречишь себе. Не потому ли ты не стала экспериментировать? – напористо заявила Рита. – Поговорим по душам? Мой муж, как всегда, на готовенькое претендовал: чтоб ни рук не замарать, ни душою не поболеть. Отсюда и развод. И в других семьях он был таким же. Прошли годы, и он стал хвалиться, что у него двое детей. А что он в них вложил?.. Ты, Инна, как в воду глядела. Сына он сумел привадить, а дочь с внучкой при мне остались. Не предали… Тину, Лину вспомнила. Мы кучка жалких неудачниц или мы… такое целое поколение?

Кира недовольно покачала головой, мол, опять двадцать пять про несчастья, но к подругам обратилась шутливо:

– Можно подумать, у меня сегодня заседание клуба несчастливых жен, собравших всех непорядочных мужчин нашей округи.

– А ты организуй в противовес нам клуб счастливых семей, – живо откликнулась Инна. – Много ли таких наберется?

– В каждой семье в течение жизни накапливается много сложных проблем и обид. Зачем же их выпячивать?

– Мы их обычно не выпячиваем. Просто что-то сегодня на нас нашло. Выговориться захотелось, поплакаться что ли. Разрядку себе устроили. Наверное, к дождю, – пошутила Лиля. – Уж прости нас, Кирочка.

– Как мы сейчас похожи на женщину из анекдота, шипевшую на пне в лесу! – усмехнулась Инна.

– Мы больше не будем, – совсем по-детски сказала Лиля. И все рассмеялись.

– Представляю, сидят сейчас где-то наши бывшие мужья и тоже шуршат нашими косточками, полощут наши грехи, буквально, как им кажется, плещутся в них… – ухмыльнулась Инна. – Помните, был какой-то французский фильм в двух частях. В первой муж обвинял в разводе жену, а во второй она, конечно же, его.

А Лена почему-то вспомнила фильм «Мужчина и женщина» с Анук Эме, и музыка из него закачала ее на волнах грустно-нежных воспоминаний…

И снова Инна изощряется в своих откровениях:

– По молодости Марго, разочаровываясь в одном мужчине, очертя голову кидалась в новую любовь, и в ней опять возникало чувство, как ей казалось, намного шире и глубже, чем к предыдущему… Слушая Марго, я представляла, что мужчины все поголовно помешаны на своем «мужском достоинстве», которое и является их слабым местом.

– Если бы только мужчины. Мальчишки тоже, – вклинилась в рассказ Инны Лиля. – А меня секс до замужества вовсе не интересовал.

«И меня ни в детстве, ни в юности не интересовали подробности интимной жизни взрослых. И о мальчиках я никогда не думала как о мужчинах. Даже извечный вопрос, откуда появляются дети, меня не волновал. Моя голова всегда была занята уроками и всякими полезными вещами», – вспомнила Лена.

– …Мне хотелось за это презирать их всех скопом. Только я заметила, что тяга к власти у мужчин сильнее полового влечения. И если им не удается проявить себя в работе, то за неимением лучшего они пытаются командовать в семье, чтобы хоть чем-то скомпенсировать пробелы в своем потрепанном самолюбии, – закончила свою мысль Инна.

Лена устала, до нее опять долетали только отдельные обрывки фраз.

– …«Ты, Маргоша, – реликтовый экземпляр из Красной книги, – шутила я. – Тебя оберегать нужно. Ты не женщина, а антонов огонь! Никому покоя не дашь. Я еще только одну такую встречала. Хотя по безрассудству та уступает тебе. Муж ее, до чего уж темпераментный был кавказец, так и тот больше года с ней не выдержал. Говорил, мол, «хорошо, что мне хватило ума оставить ее, чуть было до смерти не заездила, как гоголевская панночка. Ее неуемную фантазию никакой мужчина не выдержит, ей легион самцов подавай. Когда женщина шалеет, ее ничем не усмирить». Надеюсь, ты встретишь того, кто будет нуждаться в тебе и оценит твой огневой темперамент».

– …«Я бы тоже никогда не удерживала тех, кто от меня уходил. Но в моем случае мужчин оставляла я и по причине, противоположной твоему примеру. Я не могу себе позволить «роскоши общения» с недостойными меня. Всегда найдутся женщины, которым просто скучно и одиноко, вот и пусть отправляются к ним и пытаются украсить их скудную эмоциями жизнь», – отвечала мне Марго.

– …«Таких, каких ты ищешь мужчин, в природе от силы процентов пять наберется. Скольких же надо их перебрать, чтобы найти подходящего? Да и никакой гарантии нет, что такой мужчина останется тебе верным. Всем известно: красивый и темпераментный муж – чужой муж». При этих моих словах злым весельем полыхнули Маргошины глаза. «Найду!» – сказала. Мне бы ее уверенность.

– «Мне интересен ход твоих мыслей, – шутливо продолжила я наш разговор, – но я хочу сказать о другом. Мне бы и в голову не пришло влюбляться и ложиться в постель с мужчиной только за его, допустим, красоту».

– Марго не оставила мой протест без внимания. Сказала: «Мужчины каждую симпатичную женщину раздевают глазами и примеряют на себя, и любовь здесь ни при чем. Для многих из них затащить женщину в постель – дело мужской чести. (Какое, однако, с моей точки зрения, специфически странное понятие чести!) Может, они вообще не знают, что такое любовь, и ими движет по жизни только влюбленность, страсть и привычка к комфорту».

«Но ты – женщина», – остановила я ее.

– …«Мужчины – собственники. Они сами закабаляют женщин, а потом, когда они становятся им неинтересны, терроризирует их или бросают. Получается замкнутый порочный круг, из которого женщине нет выхода», – утверждала я.

– Можно подумать, мы не собственницы! – усмехнулась Лера, внимательно вслушиваясь в воспоминания Инны о своих давних разговорах с Маргаритой. Жанна и Эмма тоже подавили усмешку попыткой переключиться и сосредоточиться на чем-либо другом.

– «…Умная женщина умеет разжигать и поддерживать страсть в мужчине. Не отпугивать же мужчину своей потной и постной физиономией труженицы-святоши. Мужчины – как часы, их нужно заводить каждые сутки, иначе они перестают тикать, их надо всегда держать в напряжении, как бы на некотором расстоянии, чтобы они до конца не были уверены в нашей любви. Как только они успокаиваются, их любовь тут же ослабевает, и их тянет «налево». А что ты сделала бы, если, мягко выражаясь, почувствовала, что муж к тебе равнодушен? Оставила бы его?» – серьезно спрашивала меня Марго.

– «Страсть быстро проходит. Остаются уважение, привязанность, обязанности», – отвечала я, немного смущаясь примитивности своих взглядов…

– Кто бы меня разжег! Где бы разжиться приличным мужичком? – пошутила Лиля, перебив воспоминания Инны. – Страсть – чувство животное?

– А вот боготворение, которое при этом возникает, – это уже духовная составляющая, – усмехнулась Рита.

– Ой, тетки на склоне лет взялись выяснять, что такое секс! Спорить на эту весьма сомнительную тему не имеет смысла, – смущенно хихикнула Жанна. – Я тоже не осуждаю Марго, но сама никогда не смогла бы выбирать, не сумела бы переступить границу, выстроенную воспитанием. Я не могу и не хочу любить многих. А по поводу красоты мне случай вспомнился. Приехал к нам на каникулы младший брат моего мужа, а я говорю свекрови: «Каким красавчиком стал ваш Толя!» А она мне в ответ как-то даже испуганно: «Не говори ему об этом, а то забалуется, испортится, душу загубит. Не в красоте счастье».

Лиля с Ритой беседуют. Лена, не отрываясь от спора Жанны с Инной, с трудом улавливает суть их разговора.

– …Это еще один довод в нашу пользу.

– У нас было слишком короткое ненастоящее детство, и юности мы толком не знали. Рано включались в повседневную борьбу за существование.

– Домашним мальчишкам тоже не было времени долго оставаться детьми. В четырнадцать уже взрослыми считались.

– А откуда же в них забалованность? Неизжитое, неискоренимое детство не оставляет их и в зрелые годы. Ведут себя на удивление нелепо: безрассудно, легкомысленно, расточительно. И все это без малейшего оправдания и смысла. Наверное, эта запоздалая детскость дает им хоть и несравнимую с полноценной детской, но все же радость. Гулюшки, компании, пивко, сигареты, рыбалка им не возбраняются.

– Может, послевоенная безотцовщина виновата? Матери все в трудах праведных, а они целыми днями одни по улицам гоняли, без присмотра, по сути дела, без воспитания.

– Замужним женщинам такой возможности расслабляться жизнь обычно не предоставляет. Мы всегда взрослые. Под бременем забот мы быстро созреваем, и затянувшаяся зрелость накладывает заметный отпечаток усталости и безнадежности на наши жизнерадостные и, в общем-то, жизнеспособные натуры, что ведет к преждевременному старению.

– …Ну что касается рыбалки – так это мое! Я не раз облавливала и мужа, и его друзей. Им и не снилось добиться таких успехов. Правда, бурно не афишировала свои удачи, не покушалась на мужское превосходство в этом хобби. Прекрасное я вам скажу средство от всех хворей, как телесных, так и душевных. Это настолько проверенная карта, что не воспользоваться ею грех. Рекомендую, – громогласно заявила Мила, чем очень развеселила всех присутствующих.

А Инна упорно продолжает свой рассказ о подруге:

– По молодости Марго, разочаровываясь в одном мужчине, очертя голову кидалась в новую любовь, снова обретала полнокровие и ту же беспокойную мечтательность, и вновь в ней начинало шевелиться чувство, как ей казалось, намного шире и глубже, чем к предыдущему. На фоне этой все возрастающей неразберихи чувств, событий и характеров она не скоро научилась предвидеть, в каком обличье новый мужчина может явиться к ней. Они же лгуны и артисты. Играют того, кого ты желаешь. Хочешь обаятельного? – на тебе! Хочешь доброго и покладистого? – пожалуйста! И ее опять постигало разочарование.

Но у Марго находились силы разумно переносить свои неудачи. Случалось, что в пору встреч с одним она не исключала возможность влюбиться в другого и даже вести игру с двумя одновременно. В этом, мне кажется, она похожа на мужчин. Она также считала, что любовь к мужу должна быть другая, особенная, отдельная, и что связи на стороне не должны касаться ее и ослаблять.

– Так она считала, потому что не встретила своего единственного, – сказала Алла.

– Разочаровываясь в очередной раз, она шутила: «Кто-то сказал, что сколько раз человек любил, столько у него было жизней. Наверное, он прав. Ведь на самом деле общение с новым человеком – это новая жизнь со всеми ее нюансами и сложностями. И я честно ее проживаю, подчас независимо от желания». И тут же грустно вздыхала: «В мужчине должно сойтись очень многое, чтобы я его полюбила. Чем больше я имею любовников, тем больше разочаровываюсь. Плохой секс хуже, чем никакой. К тому же я убедилась – и ты, Инна, абсолютно права, – что у мужчин страсть к власти и деньгам сильнее, чем к женщине. Им заманчивее побеждать на выборах, чем дарить любовь. Женщина для них загадка, но ее решение они ищут в каждой следующей женщине. Такова их гнилая психология. Завоевание для них – момент игры, и им наплевать, что женщина в этой партии ставит на карту свою судьбу. Они или не хотят, или не умеют думать о партнере».

Я не думаю, что существует мужское и женское понимание мира, это придумали мужчины, чтобы возвыситься над нами. Просто в биологическом партнерстве мы выполняем разные функции. Мир мужской и женский – это пока что в сущности две культуры с совершенно разным жизненным опытом. Если эти опыты сближаются, то появляется какая-то схожесть, возникает больше взаимопонимания. Я замечала подобное в крепких учительских семьях, в которых все жизненные заботы и проблемы делятся пополам: сегодня один на хозяйстве, а завтра другой делает то же самое. Они разумно приспосабливают свой ритм жизни согласно расписанию занятий.

Женщине нужен один мужчина, только настоящий. А многие мужчины считают, будто чтобы не терять сильного полового влечения, им нужны разные женщины. Причем следующая не обязана быть лучше предыдущей, главное – другая.

– «Так считают все мужчины вне зависимости от воспитания?» – удивлялась я.

– «Воспитанный мужчина, если и не ищет другую, то все равно мечтает о ней», – отвечала Марго.

– «Мечтать не вредно, – улыбнулась я в ответ. – Если все женщины поверят твоим словам, мир людей очень даже скоро исчезнет с лица Земли. Получается, что человечество от вымирания спасает не истина, а прекрасные женские иллюзии?.. Собственно, я тоже не вижу особого отличия нас от мужчин. Ведь женщина, имеющая плохого мужа, тоже втайне мечтает о лучшем».

– «В том-то и разница, что «имея плохого» и «о лучшем», а не о любом другом…»

Маргарита так рассказывала о своей жизни, что я будто бы видела ее своими собственными глазами. Сначала мне казалось, что она – не пойми кто. Всё-то у нее со всеми приятельские отношения с легким романтическим налетом. Потом прониклась… У каждого в сердце есть боль, которую мы не хотим выносить на суд даже лучших друзей, разве что после рюмки хорошего коньяка… А потом, утром, наверное, с некоторой неловкостью вспоминаем о своих ночных излияниях.

Я, наивная, помнится, в упор расспрашивала, а Марго напрямую рассказывала, что «иностранцы в любви нежнее и порядочнее. А от наших мужичков, если и испытаешь редкую бледную попытку нежности, так потом за нее дорого расплатишься. Уходя, чувствуешь себя опустившейся, обиженной, жалкой, сама себя презираешь. Одно слово – совки». Во всем винила нашу русскую робость перед запретной темой. Мол, все идет от воспитания. «Не умеют любить, не умеют выражать своих чувств. Какие-то все натужные, перекосившиеся. Нет ни легкости, ни элегантности в их поведении. Скука. А хочется стонать от восторга. У нас в России на самом деле нет культуры секса. В основном сношаются. Игра не стоит свеч», – смеялась Марго.

«Роковая, искушенная, зрелая, раскованная, такие женщины не бывают счастливыми», – думала я о ней тогда.

Как-то мы с ней услышали по радио, что будто бы в Японии женщины, по сути дела, только после шестидесяти лет начинают жить по-настоящему свободно и раскованно. Марго грустно усмехнулась: «Наверное, речь тут идет о духовной составляющей жизни, когда с возрастом отношения между мужчиной и женщиной поднимаются на другой уровень. Где же после шестидесяти найдешь достойного, способного… мужчину, если и в тридцать они все на учете и переучете…»

– Много ли в этом возрасте бывает в запасе радостного ожидания? Если только связанного с внуками и правнуками… У всех у нас по жизни есть любовь, дети, работа. Только приоритеты мы в разном порядке расставляем, – сказала Мила.

– Просвещала Марго меня, глупую, мол, «мужчины сильнее желают ту женщину, которая готова отдаться, покоряют тех, кто хочет быть покоренным, еще их влекут загадочные, роковые. Они сами возвышают их в собственных глазах. А достойных, правильных по злой иронии судьбы любят меньше. Уважают, восхищаются их порядочностью, а более горячего чувства, страсти у них не возникает, не рождается. Мужчинам кажется, что если их любовь и нежность сводится к заботе, то это приводит к монотонному существованию без бурь и восторгов. А им нужны горящие (пусть даже наигранные) глаза, преклонение перед их мужскими качествами – если даже их не густо. Они поверят… Любят стерв с невозможным характером, которых надо добиваться, перед которыми надо стоять на коленях, вымаливать по капельке их внимание. Они, как дети, любят играть, только тогда им интересно. А любящая жена дает это все без боя и с избытком. Торт каждый день тоже надоедает».

– «Подкована ты на все сто, – восхищалась я подругой, – у тебя на все случаи есть примеры и цитаты, наверное, всю феминистскую литературу изучила?»

«На том и стою. Это лучший способ считаться оригинальной. Меня сейчас интересует религиозный феминизм и новое прочтение библейских текстов. В стародавние времена культ девы Марии был необычайно велик и способствовал обретению женщинами голоса в истории. Это много позже мужчины, чтобы принизить женщину, стали утверждать, что Бог вдохнул в Адама душу, а женщину создал из ребра мужчины, и ей души перепало от него не так уж много. Но даже этот выдуманный факт идет нам на пользу, потому что женщины сумели развить свою душу, недосягаемо поднять ее планку, а мужчины остались с те же багажом, что и много веков назад», – шутила Маргоша.

«И что это вдруг Инна за Маргариту принялась? Аукается ей, наверное, от таких, пусть даже положительных, обсуждений. Чем более интересным мне закрыть образовавшуюся в разговоре брешь, в которую Инна изливает свои «познания»? Сама она не замолчит, пока не выговорится», – думает Кира.

– «…Историю всегда писали мужчины. Они совершенно сознательно вытеснили женщин из трех важных сфер жизни: политики, религии и армии. Мол, они ни на что не способны, кроме как рожать детей».

– «А что ты, собственно, от них собиралась услышать? Целомудрие – вот женская добродетель и доблесть. Ее героизм в том, чтобы ждать мужа, как Пенелопа Одиссея».

– «Несмотря на его похождения? Ведь этот Одиссей на всем пути следования не пропустил ни одной юбки, а сам, возвратившись домой, первым делом поднял вопрос о верности жены. Ну как же, он герой, ему можно! А пока он геройствовал, жена одна и за себя, и за него вкалывала и сына растила… И сейчас еще слышны голоса в Думе, мол, женщину-роженицу не заменить, а женщину-менеджера – пожалуйста. Это не делает чести депутатам. Я готова допустить, что они правы при условии, что мужчины создадут действительно нормальные условия существования семьи. А пока пусть помалкивают в тряпочку.

Как-то спорила с одним депутатом по поводу проституции. Он женщин ругал, мол, какие они распущенные. Ну я и врезала ему промеж глаз: «Востребованы проститутки. Спрос определяет предложения». Нет чтобы подумать о воспитании порядочности, а они решают вопрос о легализации проституции и тем самым как бы утверждают: мужчина никогда не станет порядочным семьянином. А тогда какое же они имеют право требовать чистоты от жен? Никакой логики!»

Жанна будто проснулась от кратковременного забытья и заговорила:

– Мой Коля одно время долго болел, почти два года. Мне, честно говоря, стали иногда приходить мысли о другом мужчине. Лежу как-то ночью, перебираю в памяти всех своих знакомых. Никто не нравится. И вдруг поняла, что не стоит оно… это самое… того, чтобы я чувствовала себя после измены последней дрянью. Помню, один мужчина с моей работы, зная о длительном нездоровье моего мужа, стал ко мне «подкатываться», клеиться, как теперь говорят. Я не могла сослуживца отшить так же грубо, как незнакомого, ну и стала мямлить, мол, понимаете, как подумаешь… А он мне влет: «Такие дела делают не думая». И отстал.

– «…Почем знать, что именно пленяет одного человека в другом. Одна может стать эпизодом, другая на всю жизнь застрянет в сердце. Один – прекрасный специалист, перед другим, казалось бы, открываются тайны природы, а в быту они оказываются людьми мелкими, даже противными… вот и пойми, как их определять. От таких мужей не дождешься вдохновенных минут. Мужчины не любят, когда мы говорим им, что они на самом деле представляют», – говорила Марго.

– Мы тоже не любим, когда мужчины нам говорят о нас то, что мы сами о себе думаем.

– Мы разумнее и честнее. Проверено многократно, что мужчин легче всего взять лестью. Их нетрудно уверить в их гениальности, поскольку они сами так считают. Лестью можно заслонить любой их порок.

– …Русский мужчина любится с чужой женщиной и тут же смотрит на нее как на подстилку, презирает. А себя так нет! Он самец, ему можно.

– Всё в мире имеет цену.

– И даже любовь?..

– Дело здесь совсем в другом…

Мила с Галей понимающе посмотрели друг на друга.

– …Всегда будут женщины и мужчины, для которых любовь – целый мир. И если он рушится – для них это вселенская трагедия, – сказала Алла.

– …Если истинно любишь, какая тут может быть хитрость… – вздохнула Эмма.

– …Марго сама, как бы оправдываясь, как-то говорила мне задумчиво: «Человек – это вершина великого духа и одновременно мерзости, на которую не способно ни одно животное. Природа наделила человека способностью любить, а он наполняет мир слезами и тоской в глобальных масштабах, да еще и оправдывает свои действия именем Бога. И даже мы, женщины, забываем свое истинное предназначение: любить и быть любимыми, служить гармонии, потому что вокруг нас не любовь, а война полов. Нет чтобы уважать права друг друга в семье, в масштабах общества, а вместо этого всюду попытки категорически оспаривать свое превосходство.

Во всей окружающей нас жизни нет случайностей, вокруг царит гармония закономерно и целесообразно действующих сил, связывающих все в природе воедино. А мы мыслим другими категориями, вмешиваемся, разрушаем. Я не чувствую мира даже в себе… Человеческое общество так и не научилось жить законами добра. Оно губит себя, изничтожает…»

С годами Марго пришла к выводу, что лучший защитник женщины – ее материальная независимость, хотя она и не спасает от одиночества. Остается полюбить себя – это тоже один из важных компонентов счастья.

Инна замолчала.

– Мужчины давно это поняли. Но их эгоизм живет за наш счет, – вздохнула Лиля.

А Инна, переходя на совсем тихий шепот, сказала вдруг Лене на ухо: «Я, глупая, лишь однажды позволила себе неосторожность беспардонно спросить Марго о детях. И получила в ответ жутко болезненный стон, который, наверное, давно прятался в усохшей оболочке ее души, а может, и в истончившейся материнской плоти, перенесшей неоднократные многострадальные потери – неродившихся детей. К тому времени она поняла, что жизнь пуста, если о ком-то не болит сердце. Не могла я без слез слышать этот стон. В нем была и моя боль… На тот момент ей хотелось довериться кому-либо, кто мог бы понять ее, облегчить ту страшную тяжесть на душе, которая, как ей казалось, росла в ней с каждым днем. Она была слишком горда, чтобы кому угодно выказывать свои слабые струны».

Инна выпрямилась и продолжила громко:

– И вдруг – ты представляешь! – в тридцать три родила сына от умного, красивого, здорового, женатого мужчины, предварительно письменно заверив его, что претензий по воспитанию и содержанию ребенка иметь к нему не будет. Единственное условие, которое она для себя оговорила: если будет сын, то в восемнадцать лет она позволит ему увидеть отца. Нашла талантливого врача. Та заставила ее на год уйти с работы и все девять месяцев находиться у нее в больнице под присмотром, строго соблюдая постельный режим и прочие предписания. В противном случае доктор снимала с себя всякую ответственность. Марго к тому времени созрела для материнства, поняла, что ради ребенка сможет отказаться от многого, поэтому все выдержала. Хороший родился мальчик. Видно, зачала она его в добрую минуту. Как-то счастливо пошутила: «В одно касание гол забила!.. Бог, с библейских времен не знавший лучшей награды угодному Ему человеку как умножение его потомства, и тут не оплошал. Пожалел, наверное, меня». В современном мире этот подарок пригодился бы многим, и не одним только женщинам… Статистика говорит о двадцати процентах бесплодных мужчин. А сколько среди оставшихся малоспособных?

Лиля наклонилась к Жанне и прошептала ей на ухо: «Моя подруга не раз жаловалась, что жена ни во что не ставит ее сына, совсем с землей его сровняла, мол, не устраивает он ее, и все тут». Жанна в ответ прошептал: «Я не врач и, наверное, скажу спорную вещь. Никакой мужчина не сможет удовлетворить ту женщину, которая не способна сама с себя снять вожделение или внутреннее напряжение – как ни назови. Посоветуй подруге вызнать у сына этот тонкий момент их взаимоотношений с женой, и все сразу прояснится. Мне уже приходилось вникать в эту проблему с племянником мужа. Некоторые современные стервозные бабенки, вместо того чтобы помочь мужьям преодолеть робость, берут себе на вооружение эту убойную фразу, чтобы подчинять себе неуверенных мужей. Нет, я тоже не белая лилия, но не терплю, когда несправедливо унижают в принципе неплохих мужиков, когда лгут в угоду своим меркантильным интересам».

– Марго так и не нашла себе достойного, за которого захотела бы выйти замуж. Слишком требовательна была. «Ты не заигралась?» – спросила я ее однажды. А она объяснила мне причину словами австрийской писательницы Вики Баум: «Супружество требует самой изощренной неискренности, какая только возможна между двумя людьми». И добавила: «К неискренности нас принуждают мужчины. Они заставляют нас прятать истинные чувства и разыгрывать перед ними спектакли, а я не хочу превращать свою жизнь в театр даже при том, что с возрастом стала благоразумнее и сговорчивее. Я не нахожу в этом радости. Мое благоразумие распространяется только на сына, но никак не на посторонних мужчин. Они не стоят того, потому что в основной массе своей тупы, мелочны и злы. Меня колотит от их примитивности».

Ответ, достойный Марго. Она, как всегда, была категорична. Кира пыталась ей доказать, что ни богатство, ни талант не смогут дать человеку полного счастья, если его любовь останется без ответа, приводила неисчислимые примеры индивидуально неповторимых жизней женщин, говорящих о том, что счастье в семье возможно. Бесполезно. Марго оставалась при своем мнении и только отшучивалась: все мы ищем, с кем бы спеть на два голоса чарующую арию, но не всем дается прекрасный голос».

«Ни один мужчина, который настолько глуп, что приходит в восторг от жеманства и лицемерных восторгов о собственной персоне, не стоит того, чтобы за него бороться. А мой опыт показывает, что этому подвержены все мужчины, даже самые умные. Процесс внутренней цензуры, который в той или иной степени присутствует в других случаях, у них полностью отключается на момент восприятия комплиментов. На этот счет у них в мозгах нет рычажка-ограничителя. Иногда мне даже кажется, что мужчины по природе своей нелогичны. У них, похоже, на каждую ситуацию имеется своя, именно на тот момент удобная мужская логика.

– Двойные стандарты? – подсказала я.

– Может, я совсем не понимаю мужчин? Они представляются мне то дикими, глупыми и примитивными, то недосягаемо странными. Иногда умными. Раньше я считала, что по-настоящему сильный духом мужчина не нуждается в том, чтобы самоутверждаться за счет женщины, имевшей слабость его полюбить. Так нет же – ошибалась. Значит, дело тут не в силе духа, а, допустим, в отсутствии благородства, порядочности, доброты. Из того, что они обо мне говорят, правдой является, может быть, одна сотая. Многие мужчины даже и не пытались меня соблазнить, боясь моего презрительного отказа. Сплетничая, они хотели лишь того, чтобы другие поверили, что они со мной спали. Вымерли благородные мужчины, как мамонты. А я не желаю, чтобы об меня ноги вытирали, вот и живу лишенная искреннего мужского тепла, благоговейно созерцая единственно прекрасного мужчину – сына, хранимого Богом и данной мне великой материнской любовью.

Честное соревнование полов могло бы развивать лучшие качества обеих сторон, но наши мужчины не хотят честной борьбы, они для этого слишком ленивы и самолюбивы. Им культуры общения не хватает. Но я очень уважаю женщин, побеждающих в игре, правила которой навязали им мужчины».

Марго никогда не выбирала выражений, когда «поливала» мужчин. Перегибала, конечно, палку; в ней бурлила обида на неудачно сложившуюся судьбу. Не встретила она надежной мужской руки. Только на себя надеялась. «Падая, за землю держалась», как говорила когда-то киноактриса Нона Мордюкова. Вот говорят: «Твоя судьба – твой характер. Марго была красива, умна, обеспеченна, но слишком горда и прямолинейна – и вот тебе результат. Резка, и юмор у нее – кошки, играющей с мышью. А как-то сказала с грустью: «Как бы я хотела никогда не кончать многих тех университетов, через которые прошла…» – закончила свой рассказ Инна.

– А мне Марго рассказывала, что боятся ее мужчины за то, что она видит их насквозь, что у нее в голове давно сформировалась логическая программа, благодаря которой все люди и взаимоотношения между ними становятся прозрачными. Например, двое перебросились взглядами или просто отвели глаза – и ей до противного все ясно, все как на ладони, даже скучно. Они моргнуть не успевают, как оказываются в памяти ее «компьютера». А когда я недоверчиво улыбнулась, Марго раздраженно воскликнула: «Не нахожу ничего забавного. Это все равно, что ходить по улицам и видеть внутренности каждого прохожего», – поделилась Галя.

– Марго правильно сделала, что не вышла замуж за недостойного ее. Из двух зол для себя она выбрала наименьшее, потому что основательно, обстоятельно подходила к любому житейскому вопросу. Не подкопаешься. Как-то я спросила ее: «Почему ты не вышла замуж за того депутата? Мужчина, как говорится, все при всем». А она отшутилась: «Не желаю посвящать себя престарелому Дон Жуану. Мне ведь ему еще больше придется лгать. А я не хочу. К тому же меня вовсе не прельщает роль домработницы и сиделки при нем в ближайшем будущем», – с усмешкой сообщила Лера. – Я с ней согласна.

– И все же, хотя Марго не верила в счастливые браки, за внешним фасадом ее экстравагантных поступков всегда скрывалось желание найти мужчину, ради которого она могла бы совершать чудеса самоотверженности, лететь к нему на крыльях. Любая самая раскрепощенная женщина мечтает о нежных словах одного человека, а не о тысячах комплиментов сотен мужчин, потому что в генах каждой женщины хранится память о единственном, сильном духом, надежном мужчине. Мне так кажется, – сказала Жанна.

– Трудно найти умного мужчину, который не побоялся бы полюбить умную энергичную женщину, – вздохнула Эмма. – Марго нашла такого только в лице своего сына. Кира, как ты думаешь, она завидует замужним?

– Нет. Считает, что завидовать – значит признавать себя ниже других. К тому же женщина, воспитавшая прекрасного ребенка, не может чувствовать себя несчастливой. Внучка у нее растет прелестная, как две капли на нее похожа. Страстное, жертвенное утверждение себя в материнстве – это ли не счастье! Это ли не главная радость в жизни женщины. Марго сначала была сильной властной пантерой, потом стала нежнейшей, беззащитной в своей любви матерью. Обе противоположности прекрасно уживаются в ней, – ответила Кира.

– Вот бы увидеть умного, сексуального и любящего свою семью мужчину! – искренне пожелала Аня.

– Все в одном флаконе?.. Нереально, – засмеялась Инна. – Разве что…

– В музее? – пошутила Лиля.

– Хотела сказать правду, но промолчу.

– Для меня Марго – Медея, – задумчиво произнесла Лера.

– …Современная женщина хочет жить полной жизнью, а не только нянчить мужа и детей, – усмехнулась Инна. – Вот у тебя есть муж, а я тебе не завидую. Есть вещи, которые для одного человека являются нормой, а для другого – они совершенно неприемлемы, противопоказаны его внутреннему состоянию и настрою.

– …Несчастная и несчастливая, – разные вещи, – словно подтверждая какие-то свои мысли, тихо сказала Аня.

– Знаете, не всем мужчинам и не всегда от нас нужен только секс. Им тоже часто не хватает добрых слов. Мы, работающие женщины, не всегда находим силы и время на внимание к мужьям… – вздохнула Жанна.

Разговор потерял накал. Женщины опять зашуршали альбомами.