Онлайн чтение книги Вкус жизни
Костер

У Киры замелькали перед глазами, будто театральные сцены из спектакля, моменты ее собственной жизни. Шаг за шагом просматривала она их. Остановилась на одном.

…Дивная майская ночь. Огромные звезды праздничным салютом застыли на совершенно черном полотне неба. Одиннадцать молодых людей, утомленных многокилометровым кружением по лесу, сидят на поляне тесным кружком и завороженно смотрят на огонь. Тихо. Задумчивый костер шипит, потрескивает дымным пахучим сосновым лапником. Из сырых веток – прошел теплый кратковременный дождь – выстреливают трассирующие багровые искры. Колеблются тени. Кусты отступили в темноту к черной стене леса.

Они, отдавшись тихой радости огня и чувству сопричастности с чем-то таинственным, молчат. В такую ночь невозможно говорить. Ей кажется, что все они погрузились в прочтение своего будущего. Пятый курс, защита дипломов, распределение. Последние дни учебы были отмечены неподражаемой восторженностью, волнением и грустью, радостным трепетом предчувствия новой жизни. Что дальше? Разбросает их жизнь. Встретятся ли когда? Сроднились за пять лет.

Вот одна пара: Лана и Георгий. Оба высокие, светловолосые. Она – нежный василек с распахнутыми грустно-наивными глазами, с милыми ямочками на щеках, всегда такая заботливая, шустрая, деловая. Он – кареглазый нарцисс. Наверное, потому, что всегда держит свой красивый, с легкой горбинкой нос на полярную звезду. «Чтобы очки не соскакивали», – объяснял он важно, делая характерный жест рукой. Вот, мол, какой я умный, интеллигентный. И еще выше, картинно, поднимал свой мягкий подбородок с еле наметившимся золотистым пушком. В его глазах мелькала тайная потребность поразить мир, желание риска, упоения в бою, так необходимого людям его склада. «Знаете ли, понимаете ли», – любил он повторять, втолковывая какую-то свою заумную мысль друзьям.

Как ни крути, они самая прелестная пара в нашем кружке. Они были удивительно милы, всегда по-детски держались за руки, всегда улыбались. И всякий встречный видел в них влюбленных второкурсников или молодоженов. И сегодня в своем искреннем, радостном счастье и в этих брезентовых, цвета хаки туристических костюмах они совсем не «тянули» на выпускников университета.

А слева от них тогда сидела на вид более зрелая, фантастически красивая пара – Лена и Андрей. (Они на три дня приехали из Москвы в гости к друзьям.) Он темноволосый, крепкий, спортивный, уверенный в себе. Она – стройная, изящная, голубоглазая, чернобровая блондинка. Поэтому и удивляло всех это, казалось бы, столь не шедшее к ее яркой внешности занятие альпинизмом. Лена рассказывала, что их любви завидовали девчонки всех трех рядом стоящих общежитий. Тайком оглядывались они на них, когда, провожая ее, Андрей стоял перед нею на коленях и целовал ее руки, когда засыпал цветами, когда кружил на сильных уверенных руках…

Гитара Андрея не умолкала в этот прощальный вечер. Сначала отзвенели бойкие, спортивные, веселые студенческие песни, потом потекли лирические мелодии, затем романсы защипали души. Боже мой, какая гармония стиха и мелодии! Романтика этих песен безотказно действовала на наши сердца.

Все загрустили. Тихо дышали чуть пламенеющие угли костра, под пеплом вздрагивало их последнее дыхание. Ветер шуршал, перебирая листья камыша на берегу реки. Все говорили полушепотом, словно придавленные тяжестью тьмы…

Ирина и Борис. Она шепчет ему: «Люблю минуты совпадений моих чувств и настроений с внешним миром, когда душа лишается тревоги… Такой необъятный общий покой поселяется в неоглядное пространство моих чувств! Тогда я боюсь шелохнуться, боюсь нарушить гармонию своих ощущений. Чаще всего это случается на природе и совсем уж редко в городе. Пожалуй, еще когда слушаю классическую музыку и душа поет в унисон с оркестром…

Бесконечность, неопределенность выбора не мучила меня. Я будто знала тебя еще в далеком детстве, а потом долгие годы ждала твоего появления снова, потому что только с тобой возможно мое счастье».

Алла и Александр. Он круглолицый, плотный, я бы сказала, достаточно упитанный молчун. Она быстроглазая, насмешливая. Они сидели, держась за руки. Она говорила, а он, заглядывая ей в глаза, отвечал молчаливым горячим пожатием…

Громко выстрелила в костре сырая ветка. Пары притихли, плотнее прижались плечами, образовав неподвижное кольцо, внутри которого догорала их студенческая жизнь под стук одиннадцати молодых и таких разных сердец. Высокие, темные сосны шатром склонили над ними мохнатые ветви, а ели будто уплотнились и приблизились к костерку, к маленькой полянке, где на сухих, полусгнивших стволах сидели утомленные дальним переходом и яркими впечатлениями дня теперь уже бывшие студенты, такие милые, добрые, ранимые, сердечные, неопытные, необстрелянные. Потому что, несмотря на солидный опыт голодной студенческой жизни, еще не хлебнули они самой сложной части своей жизни – жизни в своей отдельной семье или с родителями. Они еще не понимали, что самое трудное для них еще только начнется.

Какое-то легкое волнение присутствовало в них, но оно витало, не касаясь сердец. Всем им предстояло начать новую и тем уже трудную жизнь. Но неизвестность не пугала их. Они верили в себя, в свои возможности, в свое счастье, доподлинно не осознавая трудностей, которые встречаются на пути всякого человека. Жизнь, как они считали, не сулит им больших сюрпризов, все распланировано на десять лет вперед. Не ждали ничего худого. Они еще не понимали, что самое трудное – выстоять в быту, не закопаться в мелких проблемах, не потонуть в них. Не потерять себя и своего близкого, теперь уже родного человека…

Она-то уже многоопытная. У них со Славой за плечами четыре года семейной жизни и трехлетний сынок. Пока нет детей – все молодожены. Свидания, праздники, развлечения. И только в семье с детьми проявляются истинные характеры молодых людей, их способность жертвовать ради детей многим – сном, временем, увлечениями, их умение подчинять свои желания необходимости, правильно расставлять приоритеты. Быть ответственным друг за друга и за малыша – это так много и так важно для семьи…

Лена и Андрей в тот вечер были так удивительно трепетны и нежны! Андрей шептал ей: «Скользнешь взглядом по мне из-под ресниц – и все, я счастлив! Коснешься кончиками пальцев моей руки или просто рядом постоишь несколько минут и для меня весь мир возвышенно-восторженный, прекрасный. Я хмельной от переполняющих меня чувств, бесконечной радостью наполняется грудь, мозг творит чудеса вдохновения. И что это за эликсир счастья такой вливается мне в сердце? Он способен вызвать во мне бурю положительных эмоций, равной которой по силе и накалу мне не приходилось испытывать. Душа то трепещет, то замирает от восторга, то поднимает меня на божественную высоту. А тут еще сегодня такое сумасшествие весенних запахов, красок, кристально чистые родниковые глаза озер вокруг нас. Я схожу с ума от счастья. Я рад, что это происходит со мной, и нисколько не смущаюсь своего чувства…»

В глазах Лены искорки, как восклицательные знаки.

«Это любовь», – говорила она, застенчиво и доверчиво улыбаясь, потрясенная открытым проявлением чувств жениха, и сердце ее заходилось от переполнявшей ее радости, и могучая волна нежности охватывала ее и разливалась по всему телу. «Как это чудесно – сидеть вот так рядом, неловко и слегка смущенно и радостно улыбаться своему счастью и верить любимому, как самой себе, – думала она. – Постоянное ожидание главного чувства – любви – теперь исчезло, растворилось, рассеялось. Будто стронулся с места лед и пронесся по реке жизни мимо. Любовь во мне навечно...

Его пытливые глаза будто заглядывают внутрь меня, жаждут ответа, просят говорить, говорить… Смешной! А мне хочется молча прижаться и бесконечно долго ощущать радость прикосновения к нему. Слова в этой ситуации кажутся легковесными, простоватыми для такого особенного дня. Невозможно ничего выразить ими…

Почему я так счастлива сегодня? Почему все во мне ликует? Ведь пять лет рядом… Это огромное непостижимое чувство, этот дар богов – навсегда! Он мой! Голова кружится от счастья, верится в самое невероятное! Кажутся возможными простые разрешения любых самых сложных проблем. И по-другому не может быть. Ведь мы любим друг друга!..»

Та трогательно-грустная ночь еще теснее связала их души, соединила объятья и они, забыв осторожность, всецело отдавались своему чувству, отправляясь навстречу своему бесконечному счастью. В ее душе было такое пространство, такая широта! Весь мир распахнулся перед ней, и она готова была без страха вместить его в себя. Ей чудилось, что в своей любви они поднялись над землей и находятся вне пространства и времени. Ее охватило странное чувство бестелесности.

От ощущения счастья она казалась себе невесомой. Душа ныла от мучительного, сладостного желания... В какой-то момент ее пронизал толчок сладко-острого блаженства, и внутри нее разлилось горячее ни с чем не сравнимое божественное ощущение физического счастья, которого она раньше не знала. Оно поднималось все выше и выше, охватывая ее полностью. В глубинах сознания забилось изумление перед тем, что с ней происходило. Хмелела и кружилась голова. Дух захватывало от ощущения сокровенной радости. Как бесконечно глубока и непреложна их любовь, как трепетна и завораживающе притягательна ее тайна!.. Ей казалось, что ее любовь слила их сердца, и они зазвучали одной мелодией...

Лена еще не знала, что эту ночь будет вспоминать всю жизнь. Ей было суждено первой из их компании ощутить смертельный удар судьбы – уже в первое прекрасное утро после той волшебной ночи прощания с юностью, со студенческой жизнью…

Ей было двенадцать лет, когда она впервые поняла, что отчим предает не только маму, но и ее. Это было первое предательство в ее жизни и, она считала тогда, что последнее. Не предполагала, не думала, не гадала, что ее могут ожидать такого же рода разочарования. «У меня все будет иначе, лучше, чем у мамы», – думала она тогда. Но судьба уготовила ей испытание, какое не дай бог никому пережить.

…Утро было восхитительное, лучезарное. Лена осторожно, чтобы не потревожить Андрея, поднялась с койки, окинула взглядом его сильное красивое тело, и горячая волна нежности затопила ее сердце. Она только на секунду, чтобы не «завестись», прижалась губами к его щеке, вдохнула его мужской запах и помчалась на речку. Трава на берегу в лучах восходящего солнца была серебряной от росы, золотой от цветов, а вода ледяной.

Лена нырнула, взвизгнула и выскочила как ошпаренная на берег. Быстро растерлась полотенцем и, бодрая, свежая, легкой походкой счастливого человека пошла к своему двухкомнатному домику на университетской базе отдыха.

На пороге встретила Иру. На лице подруги блуждало изумленно-растерянное выражение, она невидящими глазами смотрела куда-то вдаль. Лена не рискнула ее окликнуть и обошла стороной. Но что-то дрогнуло в ее сердце, почему-то с невыразимым страхом подходила она к неплотно прикрытой двери своей комнаты. Странно знакомые звуки доносились из-за нее. Вздрогнуло, екнуло сердце. Зачем-то растеряно приникла к двери. Сквозь узкую щель ей сразу бросился в глаза колеблющийся кусок синего казенного покрывала. Задохнулась от волнения, мгновенно маму вспомнила. Невольно подалась вперед, чуть не ударилась лбом о дверь. С гневом и отвращением отскочила...

«Ксюшка? Подружка обрекла ее на невыносимые адские муки?! Серенькая малозаметная мышка без надежды на личное счастье. Все пять лет жила впритирку с ней. Сколько раз она плакала у нее на плече, кляня свою неудачно складывающуюся жизнь, сколько раз приходилось выручать ее из нелепых и даже глупых ситуаций! И в этот раз она упросила взять ее с собой на встречу друзей. И теперь она той же неприметной мышкой юркнула в ее еще не остывшую постель. Почему потакала, почему жалела? «Не любви ради, дружбы для…» И вот результат… Преданная, любящая подруга – змея подколодная? Хоть на час, но мой!? Ослепленная любовью, она не замечала ее черной неприкрытой зависти? А он!! Ни в грош не ставит ее любовь? С деловитой торопливостью воспользовался ситуацией… Он всем женщинам говорит: «Я ваш покорный слуга»...

Этой ночью начался наш медовый месяц! Этой ночью я впервые ощутила волнение и страх, связанный с близостью… Он ни к чему не понуждал ее, даже не уговаривал. Она доверилась ему. И сейчас она еще не утратила ощущения благодати, снизошедшей на нее этой ночью… Через три дня свадьба. Белое платье уже висит в общежитии на гвоздике в изголовье ее кровати...

Счастливое состояние мгновенно исчезло, уступив место обиде, злости, судорожным рыданиям. Она обреченно сжимала виски ладонями. Душа разрывалась. Она сидела в тоске и в недоумении, уставившись на пустую стену соседнего домика. Случившееся казалось ей каким-то нелепым, невозможным кошмаром, дурацким розыгрышем, злой глупой шуткой. Оно не укладывалось в голове. Андрей низверг ее с солнечной высоты радости в черную пропасть отчаяния.

«И что прикажете делать в этой ситуации? Искать альтернативные выходы из положения? Жизнь иногда преподносит такие парадоксы, что задумаешься: может, и правда у каждого из нас есть заранее предназначенная и выверенная кем-то судьба? У нее она такая же, как у мамы? И как тут ни обратить внимание на их сходство?..»

Лена сразу положила конец их взаимоотношениям. С трудом сказала несколько ничего не значащих фраз и удалилась. Может, внутренний голос и шептал ей, что в сложившихся обстоятельствах разумнее всего было бы не торопиться с решением, но был взрыв негодования, была растерянность, непреодолимая обида. Может, и был соблазн простить, забыть, выбросить из головы его гадкий поступок, но перед ее взором тогда стояло скорбное лицо матери, постоянно терпящей унижения от мужа. Она понимала, что этот прискорбный факт с Андреем – не случайность. Он будет иметь далеко идущие последствия. И нечего надеяться, что все переменится. Она не сможет постоянно прощать, потому и подавила в себе остатки сомнений. «Я не хочу вздрагивать от каждого телефонного звонка», – повторила она фразу, оброненную мамой много лет назад, когда она еще верила, что муж опомнится, изменится к лучшему. И как это она вдруг пробудилась в ее памяти?

Андрей же не пожелал пускаться в объяснения. Ни слова не проронил. (Надеялся, что она простит?) Он не видел в своем поступке ничего предосудительного?.. Его друг, «жалея» беременную жену, ходил к другой женщине. Мол, без любви это не предательство… Женщина узнала о «походах налево» – «добрые» люди просветили – и родила мертвого ребенка. А муж не посчитал себя виновным… И Андрей такой же?.. И между ними пролегла пропасть. Что будет дальше, ей не хотелось думать…

Она любила и поэтому замечала в нем только хорошее, – каждый видит в любимом только то, что хочет видеть. Многие девчонки были ей благодарны за советы. Почему же с ней произошло такое? В чем ее вина? Он же любил! Кто же за него ответит, раз он молчит?.. Внезапный разрыв с Андреем опустошил ее. И это сделало их общение невыносимым… Одумается, придет, покается?..

Втроем, а по сути дела, поодиночке, они вернулись в Москву. На следующий день предстояло распределение. Многие ее подруги заранее озаботились внушительными животиками, желая остаться в родном городе. Она, имея, как отличница, право выбора, отказалась ехать на заранее намеченное общее с Андреем предприятие (по распределению им выходило работать в Киеве), согласна была ткнуть пальцем в любую точку на карте страны и отправиться в любой заштатный городишко. Не понимая странного поведения всегда уравновешенной студентки, комиссия, стараясь не затронуть ее самолюбия, сама предложила несколько предпочтительных мест... Она молчала. Ее оставили в городе. Местный завод тоже нуждался в кадрах.

И все же она надеялась… На что?.. Найти лучшего?..

Кира знала, что недоумение от измены Андрея у Лены не развеялось с годами, что и после многих лет одиночества она еще испытывала к нему любовь, ту первую и единственную. Допустила ли тогда Лена ошибку, оставив Андрея? Нет. Никогда себя не корила. Такой ее стержень, такая у нее особенность – рубить с плеча раз и навсегда. Что было дальше в ее жизни? Все было: и насмешки – как же, мать-одиночка! – и притязания мужчин-коллег, и подозрительные взгляды их жен… Все это мелочи. Главное – был сын, ее радость, счастье…