Онлайн чтение книги Вкус жизни
Марго

– О Кармен ты слышала что-нибудь? Помню, она была феерически остроумная, обаятельная, по-хорошему напористая, независимая, дерзкая. Этакая поджарая, жгучая брюнетка, не скрывающая своих соблазнительных роскошных форм. Глядя на нее, я невольно вспоминала расхожее мнение, будто бы талант и красота в одном человеке не сходятся. Еще как сходятся! Помню, уже тогда, в юные глупые годы она призывала нас сбрасывать оковы накопившихся столетиями бесчисленных условностей, быть раскованными. Сколько в ней было жизни! Душа ее была инкрустирована таким богатым узором, что его хватило бы на дюжину обыкновенных женщин. Какая она теперь? Не обломала ее женская доля? – тихо спросила Лена у Риты.

– Ты о Марго, о нашей Валькирии? О Немезиде, для которой меч, скипетр и плеть – символы власти над мужчинами? О ней позволительны самые высокие эпитеты. Она парила над мужчинами. Кто-то из них сказал: «Мы зависим от ее голоса, ума, подлинной страсти. Редко кто из мужчин и женщин способен на такую мощную жажду страсти. В ее утолении она идет до конца. Ее несчастье в том, что ей трудно найти достойного партнера. Рядом с ней мужчины смотрятся мелкими. Она желанна и романтичным юношам, и зрелым мужчинам. Она обаятельна и чертовски сексуальна. При ней мужчинам хочется говорить высокими стихами и нести прекрасную умопомрачительную чушь. С нею крылья вырастают. Она совершенно свободна от предрассудков, но при всем при том никогда не кажется вульгарной. В этом-то и весь кайф. В ней есть что-то особенное, и это ее оправдывает… Такая женщина, если в нее без памяти влюбиться, может лишить мужчину всего, что ему раньше было дорого».

– Она женскую красоту сделала символом тирании и жестокости, – не согласилась с Ритой Лиля.

– Один мой знакомый после общения с Марго сознался: «Всю жизнь держал себя в жестких рамках, в узде. Не надо было этого делать. Люби, сходи с ума, гори страстью. А там будь что будет! И бог с ними, с этими грозными возмездиями на том свете», – вспомнила Инна.

– Изменять не изменять – в Бразилии этим вопросом не задаются, – смущенно прыснула в ладошку Аня.

– Инна, я бы ответила твоему знакомому, что надо было перебеситься, прежде чем жениться. Жизнь доказывает, что я права, – сказала Лиля.

– Стоит ли ради страсти разрушать семьи? – спросила Аня, явно не ожидая ответа.

– Интересная постановка вопроса, я бы сказала, излишне прямолинейная. Ни на чью сторону я не стану и никого защищать в этой ситуации не хочу, – выразилась Лиля достаточно уклончиво.

– А мне разведенная подруга поведала, что после кратковременной связи с ближневосточным мужчиной для нее все наши мужики представляются незамысловатыми валенками. Ни обхождения, ни обожания, ни умения. Ну, если только на хозяйство годятся, на подсобную работу, – чуть смутившись, поведала Жанна. – …Для некоторых развод – это повод, спусковой крючок. Их, разведенных, теперь куда как много. И уже не кажется, что ситуация такая уж безобидная… Понимаю, счастья хочется всем… но…

– Не бойся, всех женатых мужчин не заграбастают, – давясь смехом, сказала Инна. – Но тем, кого заполучат, не дадут поблажки.

– Мужские и женские точки зрения на Марго абсолютно разные, – продолжила Лиля. – С моей точки зрения, она женщина драматической, даже трагической судьбы. Сильная, властная, несколько экзальтированная, одинокая и такая ранимая! Трудно даже такой умной женщине участвовать в мужских играх – делать карьеру. В молодости Марго жила при температуре сорок градусов, буквально горела. Натиск и жизнестойкость были основными ее качествами. Знаешь, кому-то цепочки счастливых случайностей делают судьбу, а кто-то вкалывает до потери пульса, а ему только мешают: давят, давят.

– Не верю я в счастливые случайности. Их делают надежные знакомства и связи, – громко и насмешливо сказала Инна. – Марго – фантастически талантливая женщина с мощным тщеславием. Непредсказуемая, неуемная, яростная, азартная. Она не скрывала своих способностей и не искала легких путей. Сама о себе говорила: «В жизни должно быть много чего разного. Всего у меня хватало в избытке – и любви, и лжи, и стыда, и боли, и страха. Случалось, в любовь как в омут с головой бросалась. И мне было безразлично, что говорят обо мне за моей спиной. Всем пресытилась. Но когда человек проходит через тернии, ему больше открывается. К тому же от женщин жизнь требует большей силы духа, чем от мужчин. Она с нами не церемонится, чуть что не так – сразу наказывает. Меня это коснулось не в последнюю очередь. Судьба сама натягивала струны моей души и создавала такое напряжение, что они рвались. Но я, сбросив постылые цепи, обретала второе дыхание, опустошенная физически и душевно, начинала все заново. Тоскливая пустота – не вселенская скорбь. К чему бесплодное насилие над собой? Мне хватало мощи ума, чтобы преодолевать чувство трагического и каждый раз подниматься выше ранее взятой высоты…

Вот и говори после этого, что жизнь прекрасна и удивительна. Удивительна – я согласна. И чем только не испытывается терпение женщины! Я уже сомневаюсь, было ли время, когда его границы не раздвигались до бесконечности… Стоит ли искать непостижимую божью справедливость, если ее нет? Страшные мысли? Скажешь, что я себе позволяю? Хитрить, воду мутить, произносить заезженные фразы – это не мое».

Марго постоянно на таком невероятном нерве, буквально на разрыве аорты, всегда и везде проявляет свой свободолюбивый своенравный характер. Когда она разъярена, лучше на глаза ей не попадаться – сметет, в порошок сотрет посягнувшего, как ей кажется, на ее права. Марго – женщина бешеного, неистового темперамента, прямо-таки вечный двигатель. Тайфун, стихийное бедствие. Диким, неприрученным мустангом была. «Остынь, пар из ушей идет», – говорила я ей, шутя. «И погибни», – добавляла она.

Ее яркий органичный ум и неукротимая энергия требовали простора для действий, и что замечательно, она никогда не пела с чужого голоса, не шла на поводу у мужчин, неуместным штырем торчала на пути карьеры многих из них. Ее отточенная умственная жесткость пугала многих, да и ей самой не хотелось быть скатертью-самобранкой на все случаи жизни – так сказать, и в радости, и в горе – для недостойного. Она с детства приучена следовать своему жребию, слушать свою природу. Понимала: ее активность – дань собственному темпераменту, поэтому всегда рвалась в бой. Для нее все как в первый раз. Она по гороскопу «Дева», потому-то всего добивалась, везде умела извлечь максимум возможностей. Мне казалось, что к мужчинам она относилась с той же хищной расчетливостью, с какой оценивала свои перспективы в карьерном росте. Не упускала случая прибрать к рукам заинтересовавшего ее мужчину. И в то же время славилась тем, что могла сказать «нет» самому титулованному начальнику. Ее жизнь – бравурный гимн свободе. Капкан быта, мышиная возня на работе – не для нее, не те масштабы. Судьба выносила ее на самые высокие гребни волны жизни – я о депутатстве, – она и тут справлялась. Ей вечно нужно быть в авангарде, а мужчины этого терпеть не могут. Такие не выходят замуж. Она слишком независимая.

– Умная женщина может позволить себе быть независимой, – добавила Инна, драматически вздохнула и театрально взмахнула густо накрашенными ресницами.

– Марго – женщина без возраста. Наверное, о такой прекрасно сказал современный поэт Владимир Вишняков: «Такую женщину, когда ни встретишь – все вовремя», – проявила эрудицию Лера. – Не важно, сколько лет женщине, главное, чтобы у нее горели глаза.

– Быт для некоторых женщин труднее любой работы на производстве, где нет монотонности и однообразия, – вставила фразу Аня.

– Марго – фигура неоднозначная. Современная, самостоятельная, общественная жилка в ней неистребима. Она охотилась за жизнью, которую стоило бы прожить даже тогда, когда еще не вступила во владение своей женственностью и не осознала ее силу и власть. Помню, шутила: «О, этот вечный конфликт души и тела! Что-то бесится внутри меня, но не находит выхода». Она, слишком рано бросившаяся в пучину юношеской любви, тогда еще не понимала, что свыше ей дана необузданная сексуальность, неукротимое желание мужской плоти, – сказала Лера. – Марго – амазонка. Еще в молодости она создала себе легенду, и всю жизнь за ней тянется шлейф приключений. Ведь мужчины тоже часто влюбляются не в женщину, а в тот образ, который создают вокруг нее поклонники. «Марго – богиня, вселяющая в мужчин ужас и покорность. Она способна разбивать сердца одним лишь взглядом». Она была мечтой для мужчин, которым кроме сексуальности больше ничего не надо. А ей хотелось, чтобы жизнь открылась ей во всем многообразии и блеске: с воздушными замками, умопомрачительными безднами. А она била, швыряла ее… Разумеется, Марго считала, что достойна много большего. Теперь уж, наверное, годы неудач и болезней отняли у нее силы бороться. Мало того, удары судьбы и всякие обескураживающие обстоятельства, да мало ли чего еще… Между нами не возбраняется любой намек на личное?..

Я не обманываюсь относительно ее способностей, но, с моей точки зрения, Марго не могла быть и не была образчиком добродетели. Любовь для нее – неиссякаемый источник энергии. Многих мужчин знала. Зачастую ее избранниками становились люди неординарные и талантливые. Мне казалось, что в молодости, не зная смирительной узды стыдливости, когда благоразумие оставляло ее, она коллекционировала их, в жизни некоторых сыграла роковую мистическую роль. Но все они с непостижимой быстротой становились жертвами забвения, а она – источником, предметом кривотолков.

«Похоже, отношение к Марго формируется в постоянной борьбе между презрением и восторгом к ее неординарной личности», – отметила про себя Лена.

– Всё идеального – в физическом смысле – мужчину искала, но критерий отбора ее был слишком высокий. Считала, что пробным камнем, на котором проверяется мужская суть, является акт физической любви. Говорила, будто интуитивно чувствует, что именно он скажет ей о мужчине правду, откроет все особенности его характера: добрый ли, чуткий ли, эгоистичный. Остальное можно домыслить. Она предполагала, что именно в интимном процессе человек открывается полностью, во время абсолютного доверия партнеров, когда каждая клеточка твоего тела и души принадлежит и ей, и ему одновременно, – посвящала Инна подруг в интимные подробности взглядов Марго.

«Вот те на! Марго душу перед ней раскрыла, а она теперь… будто раздевает ее. Вместо обмена мыслями мы делимся секретами, слухами». – Лена почувствовала себя неловко

– Интересная исчерпывающая информация, – задумчиво прокомментировала Жанна услышанное. – Я тонула в море сплетен, которые доходили до меня, но защитный рефлекс говорил мне: «Не верь, мало ли что люди понапридумывают, не зная души человека. Наверняка слухи о Марго сильно преувеличены. Тысячекратное эхо обычно доносит интерференционную картину событий. Истина предстанет, если побеседую с источником первичного излучения с глазу на глаз».

– Я столько гадкого слышала о Марго, что нисколько не сомневаюсь, что она, как и прежде, прекрасный человек, – с улыбкой сказала Лена.

– Я считала, что характер мужчины наилучшим образом проявляется с тем, кто не может дать ему отпор, но Марго была сильной женщиной, и этот простенький тест на вшивость ей не подходил, – снова вступила в разговор Лиля.

Рита продолжала негромко:

– От слов Марго у меня глаза во все лицо, искры во все стороны, физиономия становилась пунцовой от смущения. Я не соглашалась с ней, решительно утверждала, что ее взгляды – неслыханная западная дерзость или их нелепая статистическая ошибка. Доказывала ей, что счастье – это когда два человека понимают друг друга, что муж должен быть больше чем партнер по постели и что единение душ происходит лишь тогда, когда истинно любят, а не при малейшем влечении разнополых субъектов. И то, о чем она говорит, – это не любовь, а что-то около этого.

Я не одобряла ее и всегда считала, что когда мы, женщины, по-настоящему счастливы и испытываем наивысшее духовное удовлетворение, то совсем не порабощены сексом, что духовная любовь наделяет нас способностью наслаждаться всем, к чему бы мы вместе ни прикасались, на что бы ни смотрели. Любящие и любимые по-другому живут, по-другому чувствуют. Они помогают друг другу раскрыться до самой глубины, не испытывая эмоциональных перегрузок. Алла, я думаю, ты меня понимаешь.

Я росла в ощущении, что мужчины и женщины равны. По крайней мере, на словах это звучало именно так. Мне казалось, что семейная пара – это фундаментальное единство, обе половины которого прикованы одна к другой и к детям, и поэтому никакого расслоения общества по принципу пола не должно быть. А насчет всяких там влюбленностей на стороне… есть же внутренние тормоза. Личность прежде всего характеризует самоуправляемость.

Помню, насколько полнее и интереснее стала моя жизнь, когда у меня появилась семья. Больше не съедала скука, страх одиночества пропал. Я считала, что самой большой трагедией для женщины является ее неразделенное чувство. А если один из супругов изменил, то образовавшуюся брешь во взаимоотношениях уже ничем нельзя заполнить. Я так была воспитана книгами.

«Оно и видно!» – смеялась мне в лицо Маргоша, словно читая мои подспудные мысли.

Лена оглядела подруг: излишне серьезные, строго озабоченные лица выражали не только вежливый интерес. Значит, трогает тема, беспокоит.