Онлайн чтение книги Король и Шут The King and the Clown
Звезда по имени Ай-да-баран.

Корё. Х век.

      Тихо, словно хищный зверь, что боится спугнуть свою добычу, Джун Ки крался в покои императрицы. Второй принц Гёнчонван был благополучно лично доставлен во дворец, и размещен в дальних покоях, а по всей стране было объявлено, что последний племянник императора мертв. Оба паренька и так были напуганы происходящим до смерти, готовые на всё ради спасения жизни. Поэтому сменить свои царственные имена, чтобы избежать гибели, казалось им самым легким предложенным путем.

Как только наш КванДжун утряс все дела с мелкими отпрысками, он сломя голову помчался туда, куда уже давно рвалось его любящее сердце и истосковавшееся тельце – к Ён Хве. Он слышал от лекаря, что она очень переживала и не спала почти всю ночь (а он-то преспокойно квасил себе с Чи Моном в трактире!) Совесть сразу же заныла, скинула радостных соловьев с ветки, что угнездились в душе артиста и уже завели свою трель в предвкушении долгожданной встречи. 

«Нет, погодите, а почему она волновалась, ведь Чжон должен был сказать ей, что со мной все в порядке?» - остановился Джун Ки в позе «Зю». - «Эх, женщины, вам имя – вероломство… Все, крыша поехала. Поживу еще тут с годик - все пьесы Уильяма вспомню, что ж ты, мужик, комедий-то так мало писал?» (Очень хотелось бы нашему авантюристу А.С. Пушкина посоветовать, у этого товарища как раз с юмором было на пять с плюсом. Джуня бы в Корё точно не пропал. Но, боюсь, если он Пушкина и читал, то только строки на памятнике перед универмагом Лотте, в отличие от драматурга У. Шекспира. (Прим. автора)
      Даэмок мирно спала и совсем не могла видеть замешательство своего супруга, который внутренне беседовал сам с собой, не решаясь подойти ближе. Да… Видок у нашего героя был совсем не императорский… Скорее «Джунки-стайловский» (JG-Style): в руках - снятый впопыхах парик, на ногах - черные паджи с разодранной правой штаниной, из дырки на которой светилась царапина, на плечах - непонятный безразмерный балахон-плащ-палатка-парашют. На голове - волосы в хвосте, состоящем из множества мелких косичек, подобных дрэдам - это чтобы из парика не торчали. Не стричь же ценную императорскую шевелюру! В общем, сказочно красив был наш сеульский мальчик, и было ему по-барабану, как он сейчас выглядит. А беседа с самим собой порядком утомила, думать сил не оставалось и, как он уже понял, смысла в этих думах, тоже не было. На полусогнутых ногах он почти дошел до постели, и тут его осенило, что он грязен, как черт. Сил хватило только на то, чтобы потереть ладони об одежду, но лечь в постель рядом с императрицей он не посмел. Кванджун лишь слегка провел дрожащей рукой по лицу спящей женщины и мягко опустился коленями на пол, а головой прислонился к ложу, созерцая фигуру своей любимой, которая его ждала... И он сейчас не хотел размышлять о том, кого же по правде она ждала - его или Ван Со...

      А вот войско князя Чо Тха не дремало. Оно уже во всеоружии двигалось на Манвольде. К Хванбо присоединились пара батальонов союзников-киданей, а также солдаты Силлы и Пэкче. Последние решили поддержать Его высочество принца Бэк А, так как уважали выбор своей принцессы, тем самым отдавая дань памяти ее жертвенной смерти ради народа. На стороне Императора войск было гораздо меньше: личная гвардия правителя, остатки клана Ю, лояльные короне даже после "гибели" генерала, и небольшое войско от клана Кан, того, где рос и «воспитывался» Ван Со. 

      Близилось утро, захват дворца был запланирован на полдень, Ван Чжон знал об этом и не находил себе места, метаясь по комнате. Ли Со запретил ему в этом участвовать и приказал терпеливо ждать. И генерал ждал… Сначала - возвращения блудных трубадуров, которые даже не удосужились с ним поговорить по возвращении. Чи Мон промямлил что-то невнятное и ушел к себе, а второй словно и не заметил его, сразу помчался к своей зазнобе! Которая, как заноза в одном месте, пилила все это время бедного Чжона, грозя казнью, если Кванджон не вернется живым. И вот, он вернулся! Цел и невредим. Это внешне, внутренне-то у этого парня уже давно все плохо, особенно в голове, в этом Чжон был уверен - к гадалке не ходи! 
А по поводу волнений и переживаний - они были немного на другой счет. Все шло прекрасно, точно по плану. Но! Чжону так хотелось увидеть лицо этого вредного старого хрыча Хванбо, когда он потерпит фиаско, что пропускать это фееричное шоу было более, чем обидно. А самое унизительное в этом ожидании было то, что он находился в заточении под надзором Се Уль, которая оказалась ребенком бессердечным, и никак не желала поддаваться его уговорам.
- Се Уль, ну пожалуйста, выпусти меня. Обещаю, что никто ничего не заметит, я буду тише воды, ниже травы, - заворковал генерал, надеясь уболтать дочь, когда она принесла ему завтрак.
- Даже если это и будет так, я не могу нарушить обещание, данное Императору! За это меня будет ждать смертный приговор! - твердо заявила малявка и с грохотом поставила поднос на стол.
- Ой, да ладно, это ж твой друган закадычный, так он и побежит тебя убивать! И потом, кому будут нужны твои обещания, если император умрет? А он может сегодня умереть, если рядом с ним не будет такого отважного и преданного воина, как твой папочка, - настойчиво подмазывался Чжон и, как бы невзначай, приобнял девочку за плечи, продолжая надеяться на ее дочернюю привязанность.
- ОН не может умереть! – Се Уль сказала, как отрезала, прямо в лицо генералу, затем повернулась в сторону и вслух произнесла то, о чем должна была молчать: - Если он умрет, папе придется вернуться назад, и снова расстаться с мамой…
- Что?! Что ты только что сказала?!! - не веря своим ушам, прошептал Ван Чжон. Девчонка уже прикусила язык, но недаром этот малый член тела зовется "огнем поядающим"! И способен разжечь пожар даже из незначительной искры.
- Не спрашивай меня ни о чем, папа! Пусть все будет, как будет! Я знаю лишь одно – нужно делать так, как велел император, - ушла от ответа мелкая и хотела быстро прошмыгнуть в дверь, но отец преградил ей путь. Повисла тяжелая пауза. Се Уль не могла сказать и слова, вместо этого она была готова просто расплакаться, потому что рассказать все это легко можно было кому угодно, только не ему. Генерал, пристально рассматривая ее, медленно начал движение вперед. Она хотела попятится, но мужчина неожиданно сгреб ее в свои объятия и крепко прижал к груди:
- Значит моя малышка все это время знала правду, но не подавала виду? Боялась, что этим может причинить мне боль? Но на самом деле, это мне было больно каждый день столько лет скрывать от тебя правду. И жить с той мыслью, что ты никогда не узнаешь, кто твой настоящий отец… Как давно ты знаешь об этом?
- Несколько месяцев… - всхлипнула девочка, зарываясь глубже в объятия отца, в объятия, которых ей так не хватало в последнее время. Она пыталась играть роль сильной и независимой. Пыталась справиться с суровой жизнью дворца и казаться взрослее, отдалившись от сверстников. А в итоге, чувствовала себя еще более одинокой и покинутой.
- Кажется… Я знаю кому мне нужно сказать за это "спасибо", - многозначительно процедил Чжон, и успокаивающе похлопал ребенка по спине. - Кто-то хронически не способен держать язык за зубами. Ну, попросит он у меня снега зимой!
- Не надо! – испугалась Се Уль и отпрянула от Ван Чжона.
- А что? Что нам теперь делать? Вдруг еще кто об этом прознает? Императрица, например? Думаю, она об этом молчать не станет. Боюсь, тогда ты не сможешь так беспечно здесь разгуливать. Тебя запрут в клетку и станут воспитывать, как принцессу, и всю твою дальнейшую судьбу определят без тебя, - Ван Чжон замолчал и опустил глаза, затем тихо продолжил: - Именно поэтому твоя мама не хотела, чтобы ты жила во дворце, и попросила забрать вас…
- Спасибо… За то, что исполнил ее желание. Уверена, она считала это правильным решением. И спасибо за предоставленный выбор, - сказала девчушка и испытующе глянула на собеседника.
- И что же ты выберешь? – застыл в ожидании приговора генерал. Подобное чувство он уже испытывал, когда ждал ответа от Хэ Су на свое предложение.
- Знаешь, что?! – пафосно воскликнула мелкая, и неожиданно сама обняла растерянного папашу. - Я совсем не против того, чтобы у меня было несколько пап. Это же очень удобно! Если что-то не разрешил один, то может разрешить второй. Если что-то не может генерал, то Император сможет! Зачем мне выбирать между вами? Я и так смогу жить припеваючи - с вами обоими!

      И пока Ван Чжон отходил от услышанного, проказница одним прыжком отскочила от него и через мгновение уже была за пределами досягаемости, то есть за дверью, которую заперла. 

      Императрица открыла глаза и с грустью уставилась в потолок: <i>«Неужели он все еще не вернулся? Сейчас найду этого проклятого генерала и прибью его на месте!» С этой мыслью она вскочила с постели и… И почувствовала, как встала на что-то такое... живое. Это была человеческая рука! Да, перед ней, несомненно, лежал человек, только вот кто?! Ён Хва отшатнулась. Несмотря на то, что она наступила на него, он не проснулся и по-прежнему был недвижим. Да и выглядел этот пришелец подозрительно, а еще подозрительнее было то, как он прошел мимо стражи? Фрагменты догадок быстро сложились в далеко не глупой голове императрицы, и она, охнув, присела на пол. Это был он, ее любимый пришелец, в прямом смысле этого слова. Ен Хва улыбнулась и теплым взглядом стала внимательно разглядывать своего «чудного» мужа, который словно сторожевой пёс, охранял ее сон. Должно быть, он очень устал, раз не смог дойти до кровати…

      Джун Ки проснулся от приятных мурашек, что устроили забег на длительную дистанцию по его телу. Ему было настолько хорошо, что не хотелось открывать глаза, а хотелось продолжать кайфовать в полудреме. Но апогеем наслаждения была сама картина: Ён Хва сидела на полу, на ее коленях покоилась голова Ли Со, и она своими нежными пальчиками перебирала его длинные волосы. Джун Ки никогда особенно не нравилось, когда копошатся у него в голове, он просто привык к этому по долгу профессии, но... Черт возьми, сейчас это было очень приятно! Он издал слабый стон удовольствия, и почесывания тут же прекратились…

- Вы проснулись, Ваше величество? – тихо спросила императрица.

«Нет, не останавливайся! Я сплю... Я готов проспать вечность, только продолжай!» - завопил внутренний голос актера, но вслух он только утвердительно промычал.

- Я не буду спрашивать, что вы делали вчера ночью, где были и почему так выглядите. Мне достаточно того, что, проснувшись, я обнаружила вас рядом, правда на полу… - не сдержала смешка Даэмок и заглянула в лицо супруга, которое украшала "стильная" двухдневная щетина. - Сдается мне, вам нужно скорее бежать приводить себя в порядок, иначе ваши враги при нападении не узнают вас и просто пройдут мимо.

- А может, мне так и сделать? Взять и бросить все. Похитить Императрицу и сбежать на край света, построить там дом, и спокойно жить… - мечтательно фантазировал КванДжуня, улыбаясь лисьими глазками, думая, что говоря подобные слова, выглядит настоящим романтиком. Он просто под влиянием момента позабыл, что Ён Хве романтики без короны не нужны! 

- Знаете что, Ваше величество! Ночь прошла, пора бы и честь знать! – поднялась императрица, скинув с колен важную часть тела императора. Ту, что служит подставкой для короны. И Джун Ки хорошенько приложился затылком об пол. 

- За что?! – простонал он сонным голосом и потер ушибленное место. - Последнее же отобьешь...

- Должен же кто-то вбить в вас здравый смысл! Сейчас совсем не время для семейных игр. Чо Тха скоро будет здесь! 

- И что тебя так разозлило? Ты вроде должна жалеть своих родственничков, а сама торопишь меня скорей расправиться с ними! - Его величество поднялся и, разминая затекшую ногу, прихрамывая, направился к выходу. - И чего здесь все такие злые?.. Даже родственные узы не помогают...

Она не остановила его, чтобы ответить на его последние слова. Сказать, что ее семья - только ОН, и никаких уз на свете нет прочнее… Но не сказала, не хотела тратить на это его драгоценное время, которое он должен посвятить сегодня стране, а не ей. Его слова о побеге и спокойной жизни были несбыточным желанием: даже если бы она и согласилась на такое безрассудство, не смогла бы уже жить вдали от дворца. Слишком долго ее мечтой была власть, Ен Хва упивалась ею, как вином, хмелея от покорно-испуганных взглядов и униженно согнутых спин. Осознание того, что она властна распоряжаться чужой жизнью и смертью заставляли императрицу чувствовать себя значимой и забывать о том, что как женщина она потерпела полный крах - такой желанный муж, заполученный ценой интриг и предательств, - не видел ее в упор, а после немногих вынужденных совместных ночей сразу бежал мыться, словно прикоснулся к скверне. 

Но теперь что-то кардинально изменилось: милый пришелец ничего не знал о ней, не хотел копаться в ее прошлом, просто принял ее такой, какая она есть. И Ен Хве вдруг захотелось ради него стать лучше, чище, добрее. Захотелось стереть свои прошлые деяния, исправить ошибки, изгладить из памяти современников то зло, которое творила в жизни.

Но... Слишком странными были эти чувства для жестокой и горделивой Даэмок. Они сбивали с толку, мешали свободно дышать, они заставили воскреснуть давно похороненную совесть... Мужчина, так похожий на Ван Со, и так от него отличающийся, завладел всем ее существом, заполнил мысли, Ен Хва ловила себя на том, что иногда желает прижаться к нему, заплакать и все рассказать о себе, о том, какая она на самом деле. Попросить прощения за то, что она такая... Только вот, у нее не было уверенности, что он не отвернется от нее после этой исповеди... Этот человек - единственное, что у нее было, пусть он и занимает место императора, но он не Бог. Человек. Просто мужчина, мужчина из другого мира, из эпохи гуманных людей и светлых идеалов. Справится ли его мягкое сердце с подобной информацией? Или он станет презирать и ненавидеть ее, как Ван Со?..

И Ен Хва молчала. Держала лицо. Корила себя за мягкотелость. И в конце концов приняла решение быть прежде императрицей, а уже потом - женой. Иначе она не сможет выжить, если когда-нибудь он перестанет ее любить. Поэтому - пусть он идет. Пусть исполняет долг государя. Она подождет.

      Император был готов к войне: помыт, побрит, одет в белые одежды для ритуала призыва дождя… Стоп. Ритуала призыва дождя?! А почему он идет в сторону кухни? Придворные в ужасе негодовали: «Волк сошел с ума!» Вместо того, чтобы облачиться в доспех и встать во главе армии для обороны дворца, правитель строил поваров с кухарками и приказывал им готовиться к праздничному ужину! Обалдел совсем... Спустя полчаса, нашего шеф-повара нашел запыхавшийся Чи Мон и известил о прибытии врага.

- Вы в таком виде намерены выйти за ворота? – с сомнением произнес звездочет, оглядывая белого и красивого, аки лебедь, императора.

- А что, король должен ходить голым? – спокойно парировал Джун Ки и направился в сторону приближающейся опасности. - Ты добыл из будущего то, что я просил?

- Ну…

- Что значит, ну?! – строго спросил Ли, и чуть не прожег взглядом в бедняге дырку.

- Просто я не уверен, что это сработает, да и времени на все почти не осталось… - замялся астроном и виновато отвел глаза в сторону.

- Должно сработать, если ты все сделаешь, как я просил! – твердо заявил Джун Ки и продолжил движение в заданном направлении.

- Ну, может, наденете хотя бы доспех? Противник вооружен. Я, конечно, понимаю, план планом, но вдруг там у кого рука дрогнет… - продолжал причитать советник, еле поспевая за быстрым императором.

- Ах, да! – резко остановился актер. - По поводу дрожащих рук. Выпустите Ван Чжона, скоро его выход. Пусть наденет плащ с капюшоном и встанет во второй ряд с солдатами перед воротами.

- А-аа вы куда? – бросил вслед Чи Мон.

- У меня место в партере, дорогой друг. Нужно поторопиться, представление вот-вот начнется! – махнул рукой КванДжун и засмеялся. Ладони предательски вспотели, но вера в то, что он все делает правильно была непоколебима. 

Полдень выдался очень жарким, на небе не было и облачка, а солнце палило безжалостно и наверняка. Взмыленные всадники достигли заданной точки и выстроились ровными линиями перед охраной дворца в ожидании приказа князя Чо Тха и стоящего по его левую руку Его высочества Бэк А. Свержение братом брата с трона для Корё было обычным явлением, а "солдатам поневоле" приходилось подчинятся тем, кто им платит. 13-ый принц с опаской оглядел стены: маленькая фигурка суетливо металась из стороны в сторону, то исчезая, то снова показываясь, вздымая руки вверх. Без сомнения, это был Чхве Чи Мон. Только вот, что означал его незатейливый танец? Бэк А решил не думать об этом и сосредоточился на деле, которое нельзя было сказать, что было в шляпе. Так как из этой шляпы могло вылезти все, что угодно. 

- Смотри-ка, а император точно умом тронулся, - хмыкнул князь Хванбо, глядя на выплывающую из ворот одинокую белую фигуру Кванджона. - Будет даже проще, чем мы думали. Что ж, надо достойно проводить Его Величество в последний путь, хе-хе-хе...

Чо Тха слез с лошади и направился навстречу Кванджону, Бэк А последовал за ним.

- Ваше величество, я смотрю, вы чересчур смелы, а может, глупы, раз добровольно идете на смерть. Неужели даже пытаться спасти свою жизнь не будете? А может, это вас подкосила потеря любимого брата? – полушепотом съязвил старик, так, чтобы эти слова могли слышать только они втроем. И, видимо, упивающийся собственным остроумием, Хванбо совсем не обратил внимания, что император, как бы невзначай, занял такую позицию, чтобы оказаться между ним и Бэк А. Это лишало лучников возможности стрелять без риска пронзить стрелой своего же господина и его ставленника... 

Ли Джун Ки молча выслушал незваного "гостя", и словно не замечая его, обратился к людям, что были вокруг:

- Я, Император Ван Со, сын Великого Ван Гона, не по своему желанию, но по Божьему изволению правящий этой страной! Вы настолько сильны, чтобы бороться с Всевышним? Вы настолько мудры, чтобы оспаривать Его волю? Вы настолько бесстрашны, или настолько глупы, что не боитесь Его гнева?! Отвечайте же! Если вы не можете дать достойного ответа мне, как собрались отвечать перед Ним?

Его голос гремел, разносясь над площадью и вселяя в сердца людей мистический ужас. Ведь на самом деле, мало кто из них понимал, для чего нужен этот переворот. Большинство просто плыли по течению, ни разу в жизни не задумываясь о воле Небесной и воле человеческой. Князь Хванбо почуял, что упускает контроль над ситуацией и угрожающе процедил:

- К чему весь этот спектакль? Ты правда не понимаешь, что для тебя уже все кончено? Один взмах руки - и наши лучники начнут обстрел, боюсь им будет сложно в тебя не попасть…

Император не обратил внимания на злобное жужжание и продолжил свою пафосную речь:

- Кто такой Император?! Человек избранный Богом? Или тот, кого сажают на трон другие люди? - он счел, что уже может покинуть безопасное место и шагнул вперед, обводя горящим взглядом притихшую толпу. - Решайте! Застрелите ли вы безоружного? Или, может быть, спросим у Самого Бога - не изменил ли Он Свой выбор? По прежнему ли я, Ван Со, Его помазанник? Итак? Вы готовы принять ответ Небес?! 

Джун Ки умолк. Люди тоже безмолвствовали, тишину нарушал лишь хруст каменной крошки под копытами лошадей. Ничего не происходило, и это было странно, ведь последняя фраза служила сигналом для начала представления. По плану должен был пойти дождь. Актер думал, что Чи Мон знает, как собирается сеть из трубок с разбрызгивающими головками, которая обычно используется на съемках для создания дождя, и верил, что он сможет все хорошо и быстро закрепить на стенах дворца. 

Но наш торопыга-астроном не просто не успевал, он вообще запутался в схемах, а когда наконец все собрал, опомнился, что забыл присоединить насос к резервуару с водой. Виртуозно выматерясь, неудачливый конструктор успел только треснуть кувалдой о металлический лист, вызвав звуковое подобие грома. 

Взглянув вниз, астроном понял, что все пропало, ему уже не успеть добежать. Он с самого начала сомневался, что "гениальный план" Джун Ки сработает, как надо, но этот упертый баран разве когда-нибудь слушал его? Здесь ведь не съемочная площадка исторической дорамы, а реальная смута! И тощий старый "вождь революции" не намерен сдавать позиции! А Ли Джун Ки, бедовая головушка, сам идет ему в лапы, как агнец под нож мясника... Баран, как есть - жертвенный баран! Ох, беда...

- Если Небо все еще выбирает меня, да ниспошлет оно благодатный дождь на эту землю! - Джун воздел руки вверх. - И да станет это знамением для моего народа!

Пауза затянулась, он почувствовал напряжение в общей атмосфере и невольно вздохнул с облегчением, когда услышал гром. Под удивлённые возгласы людей князь Чо Тха сделал попытку дать отмашку лучникам. Бэк А перехватил его руку и силой опустил вниз, понимая, что медлить больше нельзя: 

- Ваше величество, простите мне мою дерзость, я всегда восхищался вами и никогда не жаждал занять ваше место. Но этот человек исполнен ненависти к вам. И чтобы доказать вам свою верность, я лишу его жизни, – сказал музыкант и приставил к горлу опешившего князя все тот же бутафорский клинок. Вокруг началось волнение - воины Силлы и Пэкче, стали переглядываться. Их предводитель поменял сторону - это значит, что и им следует переметнуться?

- На что ты рассчитываешь? – трясясь от страха, прохрипел князь. - Император тебя никогда не простит, ты же убил его верного брата-генерала! Поэтому не глупи, и давай доведем начатое дело до конца! Только так ты сможешь остаться в живых и сохранить жизнь своим близким!

- Признаю твое рвение. брат, но он не стоит того, чтобы ты брал на душу такой грех, - мягким голосом произнес Джуня, внутренне прыгая от счастья, что не все еще потеряно. – Да и смерть для него - слишком легкое наказание… Этот человек - лжец, изменник и заговорщик! Схватить его!

Команда "фас" прозвучала, и тут же, как бы подтверждая ее, раздался еще один раскатистый удар грома. Это Чхве Чи Мон в отчаянии долбанул в свой "шаманский бубен" еще раз для более эффектного появления "воскресшего" генерала. Нашему неувязчику теперь только и оставалось, что сидеть на подзвучке… 

Высокая фигура в длинном плаще и надвинутом на лицо капюшоне отделилась от строя императорских гвардейцев и выступила вперед.

-Разрешите сделать это мне, Ваше величество, - глухо проговорил этот странный персонаж и повернулся к князю, одновременно откидывая назад капюшон... Глаза Чо Тха полезли на лоб: перед ним стоял живой Ван Чжон!

- Генерал… - пролепетал шокированный предатель. – Нет. Нет. Это не он... Вы ведь не он?! Я же собственными глазами видел труп… 

В шоке был не только Чо Тха, который побелел, словно полотно и почти забыл, как дышать. Не каждый день воскресают убитые воины! А новость о смерти великого генерала разлетелась по всей стране, и были даже свидетели, видевшие его бездыханное тело своими глазами! Объяснить такое чудо невозможно, значит ли это, что император и вправду может творить чудеса? 

- Мало ли, что ты видел… Я тоже видел тебя в тот вечер, - приблизился Джун Ки к старику и добавил писклявым голосом, которым изображал шавку Хванбо: – Ты даже нам с напарником дал денег на трактир… А меня обозвал евнухом, старая ты сволочь!

Чо Тха чуть не хватила кондрашка, когда он понял, что тем высоким лохматым парнем с усами был не кто иной, как сам Кванджон! Такой расклад ему и в голову не приходил… Да его же провели, как младенца! Его - старого интригана, съевшего сто собак на политических заговорах, - легко и изящно переиграл какой-то меченый юнец, которому даже в столицу приезжать когда-то запрещали, сослав в Богом забытый Шинджу!

- Ты, волк, дьявольский оборотень! Будь ты проклят!! Лучше убей меня, иначе я найду способ избавиться от тебя!!! – завизжал князь, исходя бессильной злобой: никто из его людей не смел прийти на помощь своему хозяину, да и как помочь тому, кто был в руках самого Волка?

- Я отправлю тебя так далеко, что ты никогда не сможешь достать меня! Увести! – приказал Ли Со, с удивлением понимая, что у него совсем нет ненависти к этому человеку. Пусть этот тип и опасен, но он не хотел его убивать, считая, что у него нет права распоряжаться его жизнью. К тому же... Как говорится, старый гад пережил свой яд...

После удаления со сцены главного злодея, Бэк А воспользовался моментом, и припав на одно колено, во всеуслышание провозгласил:

- Мансэ! Мансэ! Манмансэ!

Принц смотрел вниз, на дорожную пыль под ногами Императора. И сначала не понял, что происходит, когда в эту пыль начали падать редкие крупные капли. А потом он обалдел - это был дождь! Живительная влага небес обрушилась на землю, тем самым являя Божье знамение, о котором молился Кванджон. Через мгновение заданный принцем клич, словно эхо, подхватили все остальные. Они сами стали свидетелями ответа Бога, и было уже неважно, с какой целью они пришли сюда, важно лишь то, что они открыли для себя истинного правителя. А те, кто был предан Хванбо до конца (буквально единицы), сели на коней и под шумок убежали восвояси. 

Ли Джун Ки стоял с гордо поднятой головой, получая удовольствие от струящейся по лицу прохладной воды. Да! Он победил – предотвратил войну и обернул все в свою пользу! Получив дозу восхваления и присягу новых подданных, Император объявил всех гостями и пригласил внутрь, отметить сие событие пышной трапезой. Джун Ки торопился загнать всех под крышу, ибо знал, что припасенная в резервуаре вода - не водохранилище, и скоро закончится. Толпу словно засосало внутрь, осталась лишь пустая площадь и… Чхве Чи Мон, который со стен дворца до сих пор восторженно смотрел в небо. Дождь не заканчивался, и небесный посланник продолжал принимать Божий ответ, чувствуя, что все идет по замыслу Того Мудреца наверху, Который не просто так затеял всю эту многоходовку, а знал наверняка, что скрещивание прошлого и будущего обязательно даст нужный результат. Даже несмотря на все кажущиеся осечки и ослиное упрямство обоих "резидентов". И сейчас на небе засветилась еще одна звезда. Яркая-яркая, хоть пока и невидимая. Но Чи Мон знал, что она сияет, посылая на землю серебристые лучи, звезда Ли Джун Ки - зеркальное отражение звезды 4-ого принца Ван Со. А значит… 

Чхве Чи Мон крупно попал, вот что это значит. Теперь в двух эпохах его поджидали настоящие Императоры, да какие! Пальца в рот не положишь - отожрут вместе с головой… Хотя после сегодняшней "скорой помощи" свыше астроном вдруг понял, что мальчики-то выросли! И больше не нуждаются в няньке...

      Этим вечером все вздохнули спокойно: опасность миновала, Кванджон восстановил и укрепил свой императорский авторитет и… совсем расслабился. Когда астроном вошел в тронный зал, который превратился в место пиршества, КванДжуня на радостях уже выжрал столько, что еще чуть-чуть - и в ход пошли бы фривольные танцы сеульских фанмитингов. Только не с фанатами, а... с солдатами. От него не отставал Бэк А, и даже всегда сдержанный генерал поддался на провокацию нахального лиса и отжигал не по-детски. Увидев это пьяное трио, Чхве Чи Мон забрал обратно свои благородные мысли. Он понял, что ему предстоит еще долго тут батрачить в качестве няньки. 

Астроном представил себе кривую ухмылку истинного Кванджона, как если бы тот наблюдал эту попойку, и непроизвольно изобразил "рука-лицо" - это бы был полный крах, крах всему живому! Но, блин, этот чертов лис и правда баран! Только уже не жертвенный, а просто баран! Ведь только что всем доказал свое превосходство над простыми смертными, а сейчас втаптывает себя нещадно в грязь, да так, что потом лет сто не отмыться...

Чи Мон подхватил под белы крылышки нашего шального лебедя и тут же попал под веселую раздачу. Джун Ки, увидев рядом знакомое лицо, расплылся в пьяной улыбке и набросился на советника с объятиями. 

- Ваше величество, по-моему, вам на сегодня хватит... - выдавил бедняга, не зная, как незаметно утащить отсюда этого выпивоху.

- Бро… О чем ты, мы только начали, а вот тебе положено штрафную! Что бы мы делали без тебя? Я вот подумываю: было бы неплохо изобрести водопровод! Учитывая твои способности и умения, мы сможем тут произвести техническую эволюцию... - император усадил за царский стол сопротивляющегося астронома и насильно всучил ему бокал горячительного.

- Не думаю, что это хорошая идея… - Чи Мон от полученных градусов зашелся кашлем и сказал то, что должно было усмирить пыл нашего алконавта: – Ваше величество, вас искала императрица… Она была чем-то обеспокоена…

Бинго! Сработало! Как только наш "Онегин" услышал о своей "Татьяне", тут же забыл обо всем и помчался, спотыкаясь, по маршруту, который он мог пройти с закрытыми глазами. Впрочем, сейчас они у него были открыты, но это ничуть не мешало ему сшибать на пути все углы, и если бы не хорошая реакция слуг, резво отскакивающих в стороны, Великий бы уже раз десять в кого-нибудь врезался. А советник, хихикая, посмотрел ему вслед и вздохнул с облегчением – хоть раз эта кобра Ён Хва принесла пользу стране...

На пути к покоям императрицы Джун столкнулся с лекарем Каном и придворной дамой Тха. У нашего, в данный момент, без царя в голове царя сразу возникли тревожные мысли:

- Что с императрицей?! Она потеряла сознание?! Что-то с ребенком?! Почему вы молчите?! Молодой папаша буквально вцепился в лекаря, продолжая сыпать вопросами, и не давая ему ответить. Так и не вытряся (в прямом смысле) вразумительной информации из ученого мужа, Ли, словно обезумевший мавр, влетел в комнату Даэмок, где живая и здоровая Ён Хва спокойно пила себе травяной чай. Накрутивший себя до предела, поддатый Джун Ки расплакался, точно ребенок, и припал к ее ногам, уткнувшись головой в колени. 

- Что с вами, Ваше величество?! - испугалась женщина и мельком глянула на придворную даму и доктора, что так и застыли в дверях, шокированные поведением правителя. Тех двоих сразу, как ветром сдуло. Они предпочли оставить императорскую чету саму разбираться в своих делах.

- Я думал, с тобой что-то случилось, я совсем забыл о вас… - всхлипывал актер, не стыдясь своей слабости. Честно говоря, при таком его состоянии, само понятие о стыде кануло в Лету.

- С нами все хорошо, - улыбнулась Ен Хва и провела рукой по его волосам, пытаясь успокоить эту пьяную, но такую трогательную истерику. На что Джун поднял голову и очень серьёзно произнес:

- Сейчас мне было очень страшно… Я испугался, что потерял вас…

- Ну, мы уже нашлись, - засмеялась Ён Хва. – А теперь тебе нужно отдохнуть, сегодня у тебя был тяжелый день. Можешь остаться здесь, а утром я подумаю о твоем наказании...

- О моем наказании? – изумился Ли Со.

- Да, о наказании. За то, что забыл о нас! – императрица наклонилась и поцеловала супруга в гладко выбритую щеку. КванДжуня сразу притих и покорно позволил своей женщине уложить себя в постель. 

- Ён Хва... - негромко начал он, когда она присела рядом с ним. Тот страх, что он испытал пять минут назад, и ее сдержанная, но искренняя нежность толкали его на очередное безрассудство. Он захотел открыться ей, рассказать, кто он на самом деле, испугавшись, что потом будет слишком поздно. - Ен Хва... Послушай... Ты не знаешь, но... Я не могу больше молчать... Ты ведь любишь Ван Со, но я не...

- Тс-с-с! - Даэмок приложила указательный палец к его губам. - Я знаю, знаю, что ты кто-то другой... Знаю. Но сейчас это уже неважно. Кем бы ты ни был на самом деле, обратно я тебя не отпущу. А теперь спи...

Услышав это, актер сначала не поверил ушам, а потом посмотрел на свою жену, как на мадонну: оказывается, она знала! Она знала его тайну - и все же доверилась, безропотно последовала за ним, храня этот секрет! Более того, приняла его, не спрашивая ни о чем... 

Ли потянул Ён Хва за руку, укладывая рядом. Свернувшись в калачик, он уткнулся носом в ее ладонь и так уснул. 

...Сегодня Ли Джун Ки не снился XXI век... То есть - совсем не снился, даже отголосков памяти не явилось ему в сновидениях... Кажется, он окончательно прикипел душой к этому времени и месту, а главное - он больше не чувствовал себя здесь чужим.