Онлайн чтение книги Король и Шут The King and the Clown
Из двух зол надо выбирать третье.

Корё. Х век н.э.

Сегодня, глядя на небеса, ему показалось на миг, что он снова дома. Светло-голубое небо, быстро проносящиеся прозрачные облака и яркое сияющее солнце, которое словно олицетворяло самого императора. Ничто сегодня не могло омрачить настроения Джун Ки, даже обеспокоенный вид генерала Чжона. Последние две недели этот верноподданный не отходил от своего брата-императора ни на шаг, словно его менеджер или секьюрити, вот только те не задавали лишних вопросов и не лезли в личную жизнь…

- Я смотрю, государь сегодня счастлив, и его совсем не коробит то, что он собирается повязать узами брака своего пока единственного наследника с так рвущимся к власти ненавистным кланом… Что ж, мои поздравления! Жертвовать сыном - это куда благороднее, чем лезть самому в петлю… - многозначительно пробубнил Ван Чжон и с пренебрежением проследил с высоты дворцовой стены за приближающейся бесконечной процессией гостей, что подтягивались на празднование столь «радостного» события.

- Я понимаю твою тревогу и принимаю твое презрение… Но счастлив я сегодня отнюдь не по этой причине. Сегодня вернется она… - Джун Ки с улыбкой продолжал смотреть вверх. Одно длинное облако закончило проплывать над дворцом, а вслед ему спешило следующее, более плотное. Оно заволокло солнце и не давало ему светить так ярко, как прежде.

- Не думаю, что она обрадуется твоему решению… Хотя, зная, на что она способна, даже любовь к сыну не сможет помешать ее жажде власти. Я наконец понял, почему ты выбрал ее… Вы с ней похожи. Ты делаешь такой же выбор, что и она, - генерал вздохнул и, сложив руки за спиной, легкой походкой спустился по лестнице вниз, так как не ожидал услышать ответа.

Ли молча стерпел, не убрал улыбки с лица, едва заметно сжав кулаки, он думал о том, что сколько бы ни было облаков и туч, сколько бы ни сменялось дней и ночей, никому не удастся потушить небесное светило навсегда. Только само солнце, прогнив изнутри, может сплошь покрыться пятнами, обратившись из света в пепел. Но даже если Джун Ки и решил заняться самосожжением, он верил, что сможет, подобно фениксу возродиться вновь – Она не даст ему окончательно умереть.

Вскоре императора известили о прибытии императрицы Хванбо. На мгновение позабыв о дворцовой суматохе и не замечая слуг, которые испуганно шарахались в стороны от стремительно летящего по дворцовым коридорам императора и сгибались в поклонах, Джун Ки спешил в покои Ен Хва. Долгая разлука дала о себе знать. Стоило ему лишь увидеть ее, как все тревоги и опасения разом исчезли, обнажив пылающее сердце, которое, словно вспыхнувший костер, разгорелось настолько сильно, что не могло сдерживать себя и отчаянно билось в груди, заставляя кровь с бешеной скоростью циркулировать по всему телу.

Она смотрела на него, не говоря не слова, так же молча приблизилась и позволила себе утонуть в его объятиях, принимая его тепло.

- Я рада, что ты прислушался к моим словам, я не смогла бы разделить тебя с кем-то… - прошептала она, прикрыв глаза, чувствуя, как любимый мужчина зарывается лицом в ее волосы.

Ли Со убедился в целости и сохранности своей дамы, аккуратно взял ее за плечи и тревожными глазами посмотрел на нее:

- Неужели ты думаешь, что я могу пожертвовать твоим сыном ради своего счастья… - он осекся, произнесенное «твоим сыном» было не вернуть, но, что больше удивило – отсутствие на это реакции. Сделав вид, что все в порядке он продолжил: - Знаешь, я долго думал, над тем, как лучше поступить, и принял решение. Возможно, оно тебе не понравится, но помолвка Чжу Мина - неотъемлемая часть моего плана…

Ен Хва резко сократила небольшое расстояние, взяла растерянное лицо своего супруга в ладони, и слегка касаясь губами его губ, еле слышно произнесла:

- Уверена, мне не следует знать твой план, не хочу, чтобы из-за меня он был под угрозой срыва…

- Что ты этим хочешь сказать? - слегка дрожа от столь неожиданной близости, спросил Джун Ки.

- Я хочу сказать, что так будет безопаснее для тебя и твоего плана. Что бы ты не думал, я верю в тебя и уверена - ты делаешь все правильно, - ответила Даэмок и постаралась как можно беззаботней улыбнуться. - А сейчас мне, как матери, необходимо увидеться с сыном, я надеюсь ты сможешь меня понять…

Император не хотел так скоро, хоть и ненадолго, терять из виду свою женщину, но одновременно он понимал всю наивность и неуместность своего столь безудержного порыва. На кону стояло слишком много жизней, чтобы в последний миг от всего отказаться и действовать в приступе любовной лихорадки. Ли обреченным взглядом проследил за удаляющейся фигурой супруги и поспешил в тронный зал, там наверняка уже все собрались в ожидании чуда. 

Минуло уже 5 месяцев, как Ен Хва жила вдали от стен Манвольдэ, но за это время ничего не изменилось. Стены оставались стенами, прислуга оставалась прислугой, а вот Даэмок уже была совсем не та, что раньше. Во времена ненависти и мести своему брату и мужу Со для нее не было никого дороже сына… Но теперь главным было совсем не это: не любовь к сыну, не жажда власти, не мечты о целом мире у ее ног. А всего лишь отчаянное желание быть рядом с одним человеком, с тем, кто подарил ей новый мир, в которым не было дворца и тысячи подданных - в котором были только Он и Она. А больше им никого и не нужно. Но даже если Ен Хва и думала так, то их окружение считало иначе. Они не простые смертные, она в статусе Императрицы, он занимает место Императора - таким людям, не подобает думать о чувствах и любви. Распоряжаясь тысячами жизней, своей они не могут распорядиться по своему усмотрению. Теперь и ее малыша Чжу Мина в таком раннем возрасте постигнет эта печальная участь… Но он и был рожден для этого, не как ребенок, а как орудие власти...

Это нельзя было назвать встречей матери и сына. Это было больше похоже на встречу начальника, вернувшегося из отпуска, который после долгого отсутствия проверяет качество выполненной без него работы подчиненного. Императрица холодным взглядом осматривала покои принца. 

- Ваше величество, я рад, что вы вернулись в добром здравии, - учтиво поклонился принц. Праздничные брачные одежды красовались на его еще детском теле, но на лице уже лежала неизгладимая суровая печать жизни.

- Я не могла пропустить столь значимый для вас день, Ваше высочество, - словно не мать, а чужая женщина, проговорила она. - Надеюсь, вы отблагодарили Его величество за оказанное вам внимание и честь?

- Желания Его величества для меня закон, а мою благодарность невозможно измерить словами, настолько она велика. Как и по отношению к вам - той, что подарила мне жизнь... - сердце мальчика сжалось от обиды, не такие слова он желал услышать от своей матушки сегодня.

- Я надеюсь, ты и дальше будешь послушным сыном и в будущем получишь заслуженную награду, - Даэмок, глядя на своего растерянного ребенка, больше не могла играть холодную толстокожую мать-ехидну. Но она не видела другого выхода: если сейчас не ожесточить сердце этого мальчика, потом он не сможет выжить. Только оттолкнув его и разорвав все связи, она сможет помочь ему стать сильным императором в будущем. Ен Хва отвернулась, не позволяя сыну заметить те усилия, что она прилагала, чтобы не заплакать.

- Матушка, я уже получил свою заслуженную награду – вы вернулись, вы живы, я могу вас снова видеть. Так почему вы не рады этому? Почему на вашем лице не улыбка, а слезы? Не беспокойтесь, мне уже почти десять лет, я многому научился и знаю, что за все нужно платить. И какова бы не была цена, я заплачу ее, лишь бы вы были счастливы, - принц хотел обнять императрицу, но она выставила перед собой руку и не дала ему этого сделать.

- Ты не должен заботиться о моем счастье, теперь ты должен заботиться только о себе. Если твои поступки принесут тебе славу, то ты с гордостью можешь называться моим сыном. Но я хочу, чтобы ты выбрал путь своего отца: он всегда искал правду и смотрел в лицо опасности, он не любил прибегать к долгой и изощрённой тактике, а действовал быстро и по справедливости, уничтожая сам корень, не только его побеги. В отличие от меня… - Даэмок взглянула на него покрасневшими глазами и собралась уходить, но Чжу Мин схватил ее за руку, которую она не смогла сразу отдернуть. 

- Почему вы говорите об отце в прошедшем времени? Что вы хотите мне этим сказать? – Его высочество еще крепче сжал ладонь матери, но так и не смог услышать понятного ему ответа.

- Ты очень похож на него - на того, кто остался в прошлом… - она резко высвободила свою руку, поспешно развернулась и вышла вон. Ен Хва чувствовала, что поступает верно, но это оказалось намного больнее, чем она думала. Оттолкнуть собственное дитя… Все-таки она была не настолько жестокой и черствой, как императрица Ю. Говоря о выборе пути, она сама же толкнула этого мальчика в западню нелюбви и одиночества, принуждая почувствовать то же, что когда-то чувствовал и маленький четвёртый принц-волк. Но она не хотела обрекать его на такую жизнь. И вовсе не имела права так поступать с сыном Ван Со. Вместо того, чтобы весь удар принял император, она сама подсказала это спасительное решение без кровопролития, о котором уже жалела. И чтобы не казаться жалкой и неправой, она решила оттолкнуть его. Так почему от этого решения внутри пустота? Почему каждое слово этого мальчика засело занозой в сердце и причиняет такую боль? Её любимый сын, глядя на которого теперь, она отчетливо видит того, прежнего Ван Со из пока недалекого прошлого. И былая ненависть и обида, засевшая внутри, сегодня обрушилась на Чжу Мина. 

Принц вышел в коридор и еще долго смотрел ей вслед, но она так и не обернулась. Неужели даже мать отвернулась от него? Что он сделал не так? Неужели он никому не нужен и был рожден стать пешкой, которой запросто могут пожертвовать, если это поможет выиграть партию? Он не знал, что его мать думает, что ему будет так легче, и что на месте императора сейчас вовсе не его отец, но от этого неведения он запутался еще больше. Цель жизни медленно испарялась, призывая и его отвернуться от мира, в котором ему не было места.

В тронном зале было все в полном разгаре: люди семьи Хванбо во главе с князем Чо Тха расположились по левую сторону от царственной четы, с правой стороны заседали довольные министры и чиновники, и, конечно, среди всех, особняком, ютились генерал Чжон и Его высочество Бэк А. Церемония бракосочетания прошла успешно, и теперь оставалось скрепить это очередное расширение королевской семьи пиром. Ли Джун Ки прекрасно играл роль веселого и пьяного императора, смеялся и шутил, размашисто жестикулируя. Даэмок же находилась на другой волне, полностью сконцентрирована в себе, словно и не видела ничего вокруг. Оживить ее стеклянный взгляд удавалось лишь Кванджону. Он порой легонько касался ее руки невзначай и как-то по-особенному, словно пытаясь успокоить. Многие гости, дабы уважить и получить одобрение Императора, вырядились в широкие халаты новой моды, и как только об этом пошел разговор, не упустили возможности с гордостью продефилировать перед троном. 

- Должен заметить, ваше правление сильно разниться с правлением вашего отца Императора Тхэджо, - начал Чо Тха, привстав со своего места. - Но, должен сказать, вы, как и он, признаете заслуги и силу клана Хванбо. И я теперь спокоен за судьбу своего племянника Ван Мина, думаю, он сможет хорошо послужить Вашему величеству в будущем.

От столь наглого и фривольного обращения этого костлявого старикашки, внутри Ли Со все вывернулось наизнанку, а от притворной нахальной улыбки захотелось вдарить по зубам дорогому гостю и вышвырнуть далеко за пределы видимости… Кванджон приподнялся с трона, и слегка балансируя, подплыл к дорогому родственничку, распростер объятия и ухмыльнулся:

- Конечно, конечно, мой дорогой друг. Думаю, те разногласия возникли от пустого недопонимая, но теперь, раз Хванбо в такой численности вступил в императорскую семью… Думаю, вскоре вы сможете даже назвать себя моей правой рукой.

Ван Чжон подавился. Он ожидал все, что угодно от этого идиота, но не настолько прямого подхалимства. И к кому?!! К тому, кого нужно было зарубить на месте за амбиции и жажду власти. Заглотив чашу персикового вина залпом, генерал в отчаянии искал, чем можно было зажевать столь неприятную слуху и взору картину. Наконец, громко чавкнув, он решил найти поддержку у брата Бэк А и хлопнул его по плечу. Но тот даже не шелохнулся, он внимательно сидел и ловил каждое слово императора, словно боясь что-то упустить.

- Да, ваш отец был мудрым правителем. Но не кажется ли вам, что тот труд, который он приложил в объединении земель Корё, из-за вашего закона о становлении рабов простолюдинами - под угрозой? Уверен, что у большинства семей по этому поводу масса недовольства. И раз уж вы мне позволили сказать вам слово, смею вас просить пересмотреть ваше столь поспешное решение. А мы, в свою очередь, пополним вашу армию своими людьми, - князь Тха хотел было пожать руку столь расположенному и доброму на вид правителю, но полупьяный Волк уже развернулся и мерно вышагивал к своему месту. Слегка неуклюже сев на трон, Джун Ки склонил голову в сторону жены, и едва шевеля губами, произнес совершенно трезвым голосом:

- Дорогая, могу я тебя попросить сейчас уйти в свои покои? 

Ен Хва содрогнулась, в его неожиданной просьбе читалась некая опасность. Она молча кивнула, обвела обеспокоенным взглядом присутствующих, виновато улыбнулась в поклоне и мягкой неторопливой походкой покинула зал. Казалось, её уход мало кто заметил, так как все внимание через секунду взял на себя 13-ый принц, который стукнул кулаком по столу и громогласно прокричал:

- Я бы не советовал вам совершать столь глупого поступка, князь Чо Тха! Не кажется ли вам это все ловушкой? Ведь перед вами тот, кто силой занял трон, и не думаю, что он так легко поделиться с вами властью!

- Ваше высочество, что вы хотите этим сказать? - удивился старикашка, глаза которого округлились до размера перепелиного яйца.

- Бэк А, еще слово - и ты будешь обвинен в государственной измене! – воскликнул Кванджон, и возле императора появилась стража, готовая к исполнению любого приказа.

- Бэк А, что ты делаешь? – шикнул Чжон, но брат-музыкант вышел вперед и заплетающимся языком продолжил свою речь.

- Господа, знаете, какой закон меня попросил накануне написать Его величество? Закон о вступлении в брак только людей, достигших брачного возраста! Так что, как только он будет принят, ваш новый союз можно с легкостью разорвать и посчитать пустышкой… Но я не думаю, что император остановится на этом! Сначала он уберет вас... - Бэк А некультурно ткнул пальцем почти в самый нос князю. Затем, пьяно ухмыляясь, повернулся в сторону ошарашенных гостей и обвел их всех объединяющим жестом. - Потом - всех остальных... А после, я уверен, наступит и моя очередь... - Бэк А медленно попятился назад, но через мгновение уперся спиной в пару солдат, что подхватили его «под белы рученьки» и повели вон. - Я вас предупредил, выбор за вами, но, по-моему, все и так очевидно!..

- Ваше величество, объяснитесь, - тяжело дыша и насупив брови, прошипел Чо Тха.

- Здесь нечего объяснять. Да, я собираюсь издать такой закон, но, видимо, мой брат испугался за свой брак, поэтому так этим обеспокоен. Могу вас уверить, я не собираюсь разрывать помолвку кронпринца, - Джун Ки устало зевнул, и как ни в чем не бывало, добавил: - Вам не о чем беспокоиться.

- А мы и не собираемся беспокоиться! Из вышесказанного мы поняли все, что нужно! И как только этот закон будет в силе, беспокоиться нужно будет вам! Вы знаете, сколько будет недовольства, к тому же, дом Силлы теперь на нашей стороне... - прищуренный глаз князя нервно дергался, а невозмутимость императора выводила из себя еще больше. - Так как нас сегодня оскорбили, не вижу больше смысла здесь задерживаться!

Разъярённых, гневных гостей никто и не пытался задержать. Кванджон тоже испарился из поля зрения Ван Чжона. Не медля ни секунды, 14-ый принц собрался изловить эту лису и любым способом узнать, что тот задумал. Без всяких излишних церемоний и знаков почтения, генерал ворвался в покои императора. 

- Что привело вас сюда, генерал? – спокойно спросил Кванджон. На что брат, ничуть не сбавив своего гневного порыва, подлетел к нему и хотел было схватить за грудки. Но вовремя взял себя в руки.

- Чего ты добиваешься?! Бэк А всегда был на стороне Ван Со и поддерживал его, зачем ты так с ним поступаешь?! Зачем своим дурацким законом ставишь под угрозу его наконец-то обретенное счастье? А теперь еще и объявил предателем? Ты хоть подумал, что будет с Бок Сун? – чуть не плача от безысходности, Ван Чжон сел на пол и закрыл лицо руками.

- Успокойся, все под контролем, это и был мой план, - Ли Со присел рядом и внимательно посмотрел на брата.

- Разбить вдребезги последнюю надежду на мир и превратить ее в объявление войны?! Переубивать всех нас - такой твой план, да?! Но… Кем бы ты ни был, ты не имел права так поступать с Бэк А…

- Наш брат - и есть мой план, - качнул головой Джун Ки и хотел приобнять расстроенного генерала, пожалев о том, что не посвятил того во все подробности. Но конспирация во избежание утечки информации, была необходима.

- Не называй его нашим братом… - попятился Чжон. - Тебе он не брат! Брат никогда бы не подверг его такой опасности. 

- Зря я с тобой говорю. Я знал, что ты будешь против. Но пойми, игра стоит свеч…

- Зря мы поверили в тебя! Думали, что ты сможешь помочь нам! Надо было сразу тебя убрать подальше от престола, как только узнали, что ты самозванец! – не унимался генерал, с яростью выпаливая слова, даже не пытаясь понять собеседника.

- Кто он? – донесся голос императрицы. - Ты говоришь, что он самозванец? Значит он не Ван Со?!

Ван Чжон замолчал, словно с ходу проглотил язык, и испуганно посмотрел на Джун Ки. Тот тяжело вздохнул. Не при таких обстоятельствах он бы хотел раскрывать о себе правду.

- Так кто же ты? – продолжала спрашивать Ен Хва.

- Я тот, кто не любит, когда людей лишают права выбора и свободы. Поэтому я сделаю все, чтобы люди этой страны получили свои права и смогли выбирать, как им жить. Поэтому неважно, кто я. Важно то, что я здесь, и все мои поступки, уверен, будут во благо страны. У вас так же есть выбор – помочь мне или помешать... - Ли Джун Ки всегда был уверен в своем актерском мастерстве и силе убеждения. Но сейчас чувствовал, что этого недостаточно. Слишком уж незначительными были его аргументы, чтобы заставить этих двоих довериться ему.

- Боюсь, у меня нет выбора… Я хочу, чтобы Бэк А выжил, поэтому давай говори, что нужно от меня? – как бы это все не бесило Ван Чжона, он знал, что теперешнюю ситуацию не изменить.

Заседание тайного совета длилось около двух часов. Император много спорил со своим братом, выверяя подробности и возможные варианты путей развития событий. Даэмок не встревала в дебаты мужчин, внимательно слушая и любуясь новыми эмоциональными красками, удивляясь чудным словам своего супруга-незнакомца. Пусть он и ушел от ответа на ее вопрос, она от этого не стала тянуться к нему меньше, а даже наоборот - была благодарна за сокрытие правды...

Когда уставшая за день императрица уснула, Джун Ки, прежде, чем потушить свечу, внимательно всмотрелся в ее лицо. Кажется, ему никогда не надоест смотреть на нее. Хванбо Ен Хва была действительно прекрасна. Только... Едва уловимая горькая тень омрачала безмятежный лик красавицы. Что-то беспокоило ее, подтачивало силы, Джун Ки чувствовал это, но не расспрашивал. Может быть, она интуитивно ощущает, что место ее мужа занял чужак? Недаром же она не отреагировала на его неосторожное "твой сын"... И на реплику болтуна-генерала тоже... Ненатурально как-то удивилась... Чушь. Не могла она догадаться. Не могла. 

Джун Ки все-таки задул свечу, но спать ему еще не хотелось - адреналин после встречи с "любимыми родственниками" до сих пор будоражил кровь и не позволял уснуть. Актер встал, накинул на плечи пхо и вышел на террасу.

Ночная свежесть окутала его со всех сторон, заставив плотнее запахнуться в одежды. С безлунного неба подмигивали миллиардами глаз лукавые звезды. Ли невольно залюбовался этим зрелищем. В XXI веке не так уж часто у него было время просто поднять голову и посмотреть ввысь. Да и звезды увидеть там было сложнее...

Среди стрекота ночных цикад чуткое ухо актера уловило другой звук. Кто-то тихонько плакал неподалеку. Женщина? Или... ребенок? Джун осторожно ступая по росистой траве, пошел на всхлипы и обнаружил под кустом цветущей азалии принца Чжу Мина. Мальчик скорчился, подтянув колени к груди и изо всех сил пытался подавить рвущиеся наружу рыдания.

Ли замер, не зная, как лучше поступить. Просто уйти, оставив ребенка выплакаться без помех? Или что? Актер поежился: все-таки прохладная сегодня ночь! Он снял с себя пхо и набросил сверху на сына:

-Оденься, простудишься. И так уже роса всего промочила...

-Ваше величество!.. - принц подскочил, торопливо вытирая слезы и сгибаясь в низком поклоне. - Простите, Ваше величество!

-За что извиняешься? - хмуро спросил тот, усаживаясь на камень. - Разве не я извиняться должен?

-Ч...что?.. Вы...

-Мы, - согласился горе-папаша. - Мы, император всея Корё, довели тебя до слез, женив по договору. Так?

-Не понимаю... - принц был явно сбит с толку. Зато плакать перестал. Джун Ки усмехнулся:

-Что, парень? Напуган? "Без меня меня женили..." Меня вот тоже женили без меня. Так что, могу сказать - не все так плохо. Хотя... Может быть, мне просто повезло? А? Как считаешь?

Мальчик смотрел на отца широко открытыми глазами и молчал. О чем он вообще говорит? Он пьян, что ли? 

-Айгу-у... Ребенок, а ну, иди сюда! - император притянул мальчишку ближе и посадил к себе на колени, обнимая щупленькое озябшее тельце. - Заболеешь - твоя мать мне голову откусит... Пошли, отнесу тебя в твою комнату...

-Не откусит... - пискнул Чжу Мин откуда-то из складок пхо. - Ничего она вам за меня не откусит, отец...

Сам того не зная, Джун Ки посыпал солью рану мальчика, и тот моментально забыл о странном поведении отца. Тем более, отец в последнее время всегда странный. А вот матушка... Принц не выдержал и снова расплакался. 

-Эй! - Ли остановился на полушаге и сел обратно. - Дело нечисто... Ты поссорился с матерью, что ли?

-Не-е-ет... - провыл принц. Он почему-то уже не стеснялся реветь. Ему было все равно. А в объятиях этого странного отца так тепло...

-Тогда чего ты рыдаешь тут? - допытывался Джун. - Потоп решил устроить? До засухи подожди...

-Матушка меня больше не любит... - вырвалось у мальчика. - Она сказала, что ее счастье не зависит от меня... Только если я стану великим королем, она сможет мной гордиться... Ы-ы-ы-ы...

-Чего?! - изумился Ли. - Правда, что ли?! Кажется, это я ей голову откусывать буду, а не наоборот... Ты уверен, что правильно понял ее слова?

-Куда уж правильней... - хлюпая носом, отозвался принц. Джун Ки задумался. Что-то тут не то... Подумав с минуту, он сказал:

-Ты вот что... Реветь погоди. Я ни чер... ничего не понимаю, но понимаю, что ты чего-то не понимаешь. Поэтому пока не спеши лить слезы. Может быть, я и не слишком хорошо изучил характер твоей матери, но одно знаю наверняка: ты ее единственный сын, и она в тебе души не чает! Это совершенно точно, чтоб я сдох! 

Чжу Мин повозился у него на коленях и пробубнил:

-Я уже не единственный сын у матушки. Она носит под сердцем того, кого будет любить больше меня...

-Та-ак... - зловеще проговорил Джуня. Кто-то начал усиленно жалеть себя. И рискует огрести парочку затрещин, выданных лично Императором. - Вот таких слов чтоб я больше не слышал! Любит-не любит-плюнет-поцелует... Ты же мужик! И запомни на всю жизнь: родители любят всех своих детей! Это генетически в нас заложено, понимаешь? Не понимаешь. Ладно, согласен, в жизни бывает всякое, но к твоей маме это точно не относится! И, кстати, под сердцем у нее не сын, а девчонка! Так что, не дрейфь, принц, все будет окей!

-Вы говорите, прямо как Се Уль! - голос Чжу Мина заметно повеселел. - Это та девчонка, моя подруга, ну, вы поняли... Отец, а откуда вы знаете, что у матушки родится девочка? Вы же не провидец.

-Еще какой провидец! - Джун Ки все же отнес маленького принца к его покоям. Опустил на землю и подтолкнул к дверям. - И поэтому тебе стоит мне верить - я много чего знаю об этом мире! Ясно? А теперь дуй спать!

"Странный ребенок, - думал Джун, шагая в сторону императорской спальни. - Рыдает из-за каких-то невнятных материнских слов, а то, что его сегодня женили - по барабану!.. Нда-а... О, времена, о, нравы..."