Женщина проворно переставляла цветы с подоконника на письменный стол, успевая и разговаривать по телефону:
— А почему ты приедешь летом только с Асей? Артём не сможет?
На столе образовалась уже целая оранжерея, а женщина, старательно убирая с окна липкую ленту, предназначенную для утепления окон, продолжала задавать вопросы:
— Когда это он успел со Светланой поссориться? Я об этом ничего не знаю. Они же всегда так хорошо общались! И мы с тобой радовались, братик, что наши дети такие дружные.
Хозяйка квартиры на пару минут замерла — её рука при этом машинально скручивала тонкую полоску ленты в мягкий белый шарик — затем вздохнув, проговорила громко, подробно разбирая только что услышанное:
— Да, я помню, что когда мы с Виктором были в круизе, Света приезжала к вам в гости. Она тогда была в восторге от этой поездки. Значит, знакомая Артёма без разрешения Светы опубликовала в интернете её снимки, когда они все вместе отдыхали на пляже? И потом та фотография даже выиграла приз в журнале? А сам Артём об этом не знал? Но потом, увидев своё фото в журнале, Светлана перевела общение с Артёмом в режим «привет-пока»?
Присев на стул, она, расстроенная, сделала неутешительный вывод для себя:
— Знаешь, мне всегда хотелось, чтобы у наших детей не было ссор, и я надеюсь, что они смогут поговорить спокойно и помириться. Вот мы с тобой — брат и сестра, но я не помню, чтобы мы даже обижались когда-нибудь друг на друга, а чтобы ссориться — даже представить трудно.
Белый шарик в руке становился всё больше и больше, словно отображал тот мысленный клубок, который и пыталась распутать сейчас сосредоточенно смотревшая в окно женщина.
— На Свету за последнее время очень много испытаний выпало. Однажды в бывшей школе она заступилась за девочку из параллельного класса, где верховодили три девчонки. А через несколько лет, когда у школы сменился статус, все классы перекроили, и Света стала учиться вместе с ними. Но постоять за себя она умеет, поэтому всё вроде было тогда тихо, — хозяйка, глубоко вздохнув, стала крепко сжимать поролоновый шарик в руке и, пытаясь не упустить ничего важного, добавила: — Вскоре к ним в класс перевелись два брата-близнеца, и Светлана с ними подружилась. Они даже к нам домой приходили. Но после того, как Виктор уволился из комитета и ушёл в порт, всё резко изменилось. Он ведь человек публичный, и поэтому его в школе хорошо знали, да и он старался оказать школе посильную помощь. Я ему говорила: надо знать меру! В итоге, его увольнение сильно аукнулось: те девчонки стали провоцировать Свету, распространяя ложные причины увольнения Виктора. Дети порою бывают так жестоки. Братья-близнецы почему-то тогда не поддержали Свету и вообще куда-то пропали, а она, защищая отца, стала воевать там со всеми…
В комнате воцарилась тишина. После долгого разговора по телефону женщина, непроизвольно поправляя горшочки с цветами на столе, задела рукой сложенный вдвое бумажный лист. Раскрыв его, переменилась в лице, потом недоверчиво стала разглядывать содержимое бумажного свёртка. Её лицо наполнилось тихой радостью, и она еле слышно проговорила:
— Весной всё просыпается и тянется к жизни. Может и ты, наконец, проснёшься, моя девочка, хватит сидеть в своей скорлупе. Так хочется, чтобы у тебя в этой школе всё было хорошо.