Онлайн чтение книги Перламутровые кости
ГЛАВА 20. Автор: Тайклот

Тай облокотился на деревянные перила террасы, свесив ладони над растущими внизу, возле стены, молодыми кустами рябины. Жёлто-бурые листья почти облетели, и теперь лунный свет словно чуть мукой припорошил багрянец ягодных гроздьев. Тай смотрел на ягоды сквозь переплетённые пальцы и ловил перстнем-печаткой неяркий лунный блик. Затем, чтобы занять себя ещё хоть чем-то, достал из кармана кольцо, взятое у Нэт, и повертел перед глазами. Теперь камень в серебряном кружеве стал красным, хотя когда был на пальце - выцвел. Кольцо не разговаривало с ним. Вернее, разговаривало, но на языке эльфов, а выносить их речь - чужеродную, вытягивающую нервы, как проволоку из электрической катушки - просто не хватало сил. Но выходило, что Анайрэ успела-таки передать своей внучке артефакт. Оставалось только понять, каковы возможности этой вещи. «Донорствовать» кровь и вытаскивать из мира мёртвых у кольца неплохо получилось. Теперь стоило подумать, что с этим делать, коль представилась возможность. Да и вообще много над чем надо подумать. О кольце, об эльфах. Ведь выстрел наверняка спровоцировали они. Ещё о Ди, о будущих планах, о Даре, в конце концов…

Только бы не думать…

Он запустил пятерни в волосы и уставился на тёмно-малиновые гроздья, тонущие в черноте.

Он облажался. Забыл всё – и пошёл за Нэт, хотел найти, увидеть… Вместо того, чтобы отпустить, опять забрал с собой… И что же? Многодневные пытки и опыты над ней – вот исход его прихоти. У них не было времени говорить, и она держалась стойко, но так трудно оказалось поднять на неё взгляд… В машине она взволнованно спрашивала про Неха, осматривала раны на лице Тая, но ни словом не обмолвилась о себе, словно закрылась. А после – и вовсе сбежала…

Тай закрыл глаза.

…сбежала к Неху… который чуть не убил её… Чуть не убил! Пришлось вышибить дверь и пулю схлопотать, чтобы успеть оттащить брата от задыхающейся Нэт… Но она всё равно…

- Что, приятно, когда по сердцу катком прокатило? – голос Дары раздался из-за спины, и подействовал, как яд, введённый через иглу прямо в вену. – Будешь знать, сука, что сделал со мной!

Тай оглянулся на распахнутые стеклянные двери.

В гостиной царила темнота, и Дара в чёрном костюме едва различалась в стоящем посреди комнаты кресле. Кожаное покрытие было разодрано на узкие полосы. Ремнями они опутывали руки и ноги пленницы, практически вмуровав в кресло. Светлая набивка теперь клочьями торчала из швов и резко контрастировала с тонкой и сильной фигурой Дары.

- Я вообще-то в туалет хочу! – спокойно сказала Дара и хохотнула. - Впрочем, если не жаль было мебели, когда ты её порвал в лоскуты, то едва ли огорчишься, что я в неё же и обделаюсь.

Тай подошёл и наклонился к подлокотнику кресла. Дара наблюдала молча и напряжённо, но была не в том положении, чтобы провоцировать слишком яростно. Однако, гнев её он кожей чувствовал.

Он прошептал в кожаную обивку просьбу - и ленты ослабили хватку, безвольно расползлись и отвалились с рук и ног, как дохлые пиявки.

Дара вскочила и с силой пихнула его в плечо.

Тай отступил, опустив руки.

- Скотина! Тварь ты последняя! Оставил меня там дохнуть, в Залесье этом!

- Разве ты сдохла? – Тай устало отвернулся. – Ты бы сдохла, если бы я тогда вскрыл тебе ярёмную.

- Ага! То есть - облагодетельствовал. Так?!

Дара отпихнула ногой кожаные ленты, как сброшенную змеиную кожу.

- Ну и скотина же ты! Ну и урод!

Тай усмехнулся и пошёл обратно на террасу.

- Блин. Дай вот только в туалет схожу…

Тай махнул ладонью, не оглядываясь.

- Давай, давай, потом послушаю внимательно. Не стесняй себя, окати меня ненавистью. А то что-то одиноко.

- Ненависть – единственное, что ты заслуживаешь, придурок! – Женщина плюнула в его сторону.

Через несколько минут Дара подошла и вальяжно откинулась на перила. Грации кошки ей всё равно не доставало, но и в грубоватой неуклюжести она была соблазнительна. Искоса поглядывала на него, но делала вид, что нет.

- Ну что? – наконец спросил он. – Что смотришь? Глаза сейчас закосят совсем.

- Хочу порезать в лоскуты твою наглую физиономию.

- Старо. Давай уже что-нибудь поинтереснее.

Она подалась к нему и, почти прижав губы к уху, усмехнулась:

- Нех её сейчас жахает, между прочим.

Тай перевёл дыхание. В голове помутилось, глаза заволокло горячей пеленой - и бордовые зонтики с ягодами на рябине расползлись в пятна. В грудь словно плеснули раскалённого железа: тяжесть, боль, испепеляющий жар.

- Ты втюхался, что ли? Реально? Ты?! Ой, да к чертям мне полосовать твою физиономию, просто буду тебе на ухо это шептать всю ночь.

Дара расхохоталась в лицо, и показалось, что сейчас в голове что-то лопнет. Полоса перил, выбеленная луной, словно пропиталась чернилами и исчезла:

- Я убил твою сестру.

Дара замолкла, распахнула глаза и через несколько бесконечно долгих секунд прошипела:

- Ты?!

- Ты же знаешь.

Дара вдохнула резко и сильно, словно всхлипнула. Белки расширившихся глаз блеснули, а радужки загорелись настоящим янтарём. Она вытянулась в струну, руки тряслись, пальцы сжимались в кулаки. Но поделать ничего не могла против него. Знала, что бессильна. Он с лёгкостью избавится от любой её иллюзии, и его крови, чтобы хоть как-то создать заклинание на подчинение, у неё сейчас не было. Поэтому всё, что ей оставалось - это не двигаясь стоять на этой террасе, накрытой, как светлым пологом, лунным светом, и сгорать в ярости.

Волна удовлетворения отбросила боль подальше от сердца, и Тай усмехнулся.

- Кишка тонка сделать мне что-то? Ну, вот он я! - Тай перебрал пальцами в воздухе перед её лицом, подзуживая. - Давай, давай. Сделай хоть что-нибудь? Слабо?

- За что?! Скажи хоть – за что?! - Дара не говорила – скулила от злобы и бессилия.

Тай скривил губы в ухмылке.

- Хочешь знать? Заставь сказать. Давай, ну! Да, я убил её. Спалил между мирами. Заставил корчиться в агонии и умирать ежесекундно в закрывшемся портале вечность. Я сделал это. Ну, тебе есть, что сказать мне по этому поводу? Или еще что-то хочешь на ухо мне пошептать, а?

Дара стиснула перила так, что дерево скрипнуло.

- Ты же знаешь, что нет… - она едва говорила, голос дрожал.

- Да хоть попытайся. Ну?! - Тай развёл руки.

Дара развернулась, зашагала в комнату, а потом вернулась и решительно выставила руку с ножом.

- Ого! Всё-таки решила располосовать мою физиономию?

- Какая же ты мразь.

- Еще кака-ая. Ну?

Он провоцировал и умирал. Прямо здесь, под этим лунным небом, где у него было всё. А теперь оказалось, что не осталось ничего. Единственное, что он мог сделать физически, чтобы не спятить, - это сохранить себе хотя бы жизнь. Но бороться за неё сейчас было не с кем. Кроме Дары.

Женщина рванула вперёд, держа нож твёрдо, хватом от большого пальца. Тай увернулся. Лезвие вспороло воздух справа, рядом с печенью, Дара била точно, в подреберье, чтобы не натолкнуться на кости. Перегруппировываться не стала – обратный рывок – и лезвие полоснуло через бок, возле почки.

Тай скривился, но тело так накачало адреналином, что боль тут же испарилась. Только алые капли россыпью окатили струганные доски под ногами.

Он снова развернулся к Даре лицом, и она сделала выпад. Тай перехватил запястье, подвернул под локоть, заломил и выбил из ослабевшей кисти нож. Он звякнул клинком, потом стукнулся рукоятью. Доля секунды.

Тай отскочил, выпуская её руку.

Дара зашипела, помахала отдавленной рукой. Потом склонилась за ножом. Подняла с пола, глядя на Тая. Но не стала плести заклинание на кровь, словно поняла главное в этом поединке.

Тай развёл руки.

- Давай, сладкая, постарайся. Надеюсь, тебя хватит надолго.

Дара рванула к нему, занесла руку к горлу, но в последний миг резко опустила и резанула по животу сверху вниз. Удар всё равно не был бы смертельным, но рубашку и кожу распорол. Отсечённая пуговица лёгонько стукнулась о дерево и покатилась по доске.

Тай провёл рукой по окровавленному краю рубашки и невольно хмыкнул. Теперь движения и даже дыхание вызывали боль. А ведь мог бы увернуться! Так не годится. Совсем не годится!

Она нападала без устали, размахивала ножом, тыкала и кружилась с ним, как с вооружённым врагом. Иногда резала, иногда промахивалась, но, в конце концов, все доски под ногами были залиты его кровью. Алые серпы и полукруги в итоге слились в магическую пентаграмму под лунным светом, в которой женщина пыталась как можно серьёзнее покалечить ненавистного мужчину.

- Зачем? Зачем ты это сделал?! – наконец, задыхаясь, просипела она.

- Чтобы защитить от неё Неха, – ответил он тихо и устало. Всё тело гудело и болело так, словно его протащило через лезвия мясорубки.

- Как? Почему? – Дара перебирала пальцами по рукояти, с клинка капала кровь.

- Твоя сестра искала что-то в том мире, ты же знаешь. И нашла. Нех встал на её пути. Она убила бы его, не моргнув глазом.

Дара подошла к нему и провела лезвием между ними.

Тай не двигался, только схватился дрожащей ладонью за перила. С пальцев вниз, во тьму, на такие же алые ягоды рябины, падали кровавые капли.

- Почему так жестоко… - прошептала Дара.

- Она была вооружена, Нех – безоружен. Всё, что я смог сделать, в последнюю секунду появившись там - удерживать Кару в портале, пока у неё не кончится воздух… и она вдохнула.

- Что же она искала там? Почему нападала? Ведь вы спасли её когда-то…

- Не знаю. Всё, что успел сделать – это вытолкнуть брата сюда. Это то, что помню.

Она загребла волосы на его виске в кулак и откинула голову назад.

- Я устал, - договорил Тай тихо. – Не могу больше. Считай, что победила. Но я всё равно не умру. Иначе всё это превратится в ничто, в мусор, который можно выкинуть. А я так не хочу.

Дара смотрела пристально.

- Хочешь сказать, что у тебя не было другого выхода тогда?

- Нет. Я не мог колдовать там, на той стороне.

- Нех знает?

- Нет. Он вообще не помнит ничего.

- Ты стёр ему память?

- Не знаю.

Тай выдернул голову из её хватки и горько улыбнулся. Ни на смех, ни на какие-то сильные эмоции уже не было сил. И, слава богу: ощущать пустоту - лучше и безопаснее, чем…

- Ты предал меня.

- Да.

- Всё, что ты можешь – ломать. Так вот теперь Нех забрал себе эльфийскую стерву. Она тоже никогда не будет с тобой, так и знай.

- Да.

Она потянулась к нему и поцеловала в губы. Не страстно, а словно сожалея о чём-то.

- И что теперь думаете делать?

- Нам конец. Ди нас прикончит. Не сейчас - так после. Годы наших с Нехом усилий, работы, налаживания связей – оказались бесполезным пшиком. Ко Дворцу нам не приблизиться. Нельзя было быть с Ди. Нужно было быть им. И никак иначе.

Ноги подкосились. Вселенская усталость придавливала к земле, Тай сполз боком по перилам и прислонился головой к одному из столбиков. Затем вытянул ногу, а на подогнутое колено второй положил руку. Алые капли поблёскивали на серебряном перстне, как те рябиновые ягоды.

- Можно пойти к Крегу. У него связи, деньги, сила, - Дара тоже присела на корточки и воткнула нож в пол между расставленных коленей.

- Может, предложишь работать за еду? Если уж стелиться, то под того, кто сможет обеспечить достойную протекцию.

- Сможешь вообще, стелиться-то?

- Да потерплю. Мне ведь легче. Нех-то против силовой машины и магии Первого министра беззащитен, даже со всеми деньгами. Если его лишат источника доходов, то могут быстро уничтожить – это легко. И Нэт опять же… - В горле вдруг вырос комок. - Либо вечно бегать – либо дать отпор. Думаю, и Нех это понимает.

- Что ж… Раз Дворец – твоя цель… - Дара еще несколько секунд размышляла, словно прикидывая, будет ли выгода от помощи, предложенной врагу. - Сделаю тебе предложение. Но ты либо выиграешь, либо умрёшь мгновенно. Согласен?

- Я не такой рисковый парень. Скажи, чем смогу себя защитить.

- Сделайся сильно нужным одному человеку, тогда - возможно - это перешибёт ненависть, которую этот человек питает к тебе и возьмёт под крыло.

Дара поднялась и чуть кивнула, видимо прислушиваясь к внутреннему голосу. Тай наблюдал.

- Временное перемирие? Тебе ведь что-то надо от меня?

- Да. Я хочу знать, что искала Кара. Нех наверняка в курсе, выясни у него. Возможно, именно про это говорила Анайрэ, когда помирала. В общем… как хочешь, но убери от него эту эльфийскую девку, она точно его память не освежает…

Тай цыкнул и, цепляясь за перила, чтоб не скользить по окровавленным доскам, поднялся.

- По рукам.

***

Рассвет брезжил над верхушками оголившихся деревьев, пробивался сквозь чёрные ветви, как через силки, и штрихкодом падал на деревянный пол гостиной возле овального стола. Солнце поднималось, длинные чёрно-оранжевые полосы его лучей ползли к ботинкам Тая, в то время как чай в кружке постепенно остывал.

Позади скрипнули ступеньки винтовой лестницы. Кто-то спускался со второго этажа. Судя по лёгкости шагов – Нэт.

- Доброе утро, - произнесла она, приближаясь.

- Доброе. - Он отхлебнул чая, но не обернулся, продолжая смотреть в окно.

- Как ты?

- Чудесно.

Он, наконец, взглянул на неё. Легкий спортивный костюм бело-бирюзового цвета напомнил о том дне, когда Тай впервые увидел Нэт, через дверь портала. Тогда она смотрела сквозь Тая. Сейчас же – прямо в глаза, но это так ничего и не поменяло. В глаза или сквозь, но она так и не заметила его.

– Спасибо тебе. А то вчера забыл поблагодарить, а ведь ты спасла мне жизнь. Не отвлекалась, не растерялась. И это после того, что делали с тобой у этого убл… Первого министра… Прости.

- Отчасти это была возможность хоть что-то понять о себе… - проговорила она. – Слишком многое произошло.

- Ты бесстрашная.

Больше не было сил говорить. Слова, словно камни, падали резко, коротко и тяжело. Он пытался унять сердцебиение, пытался контролировать даже магией, замедлял приказом… но ничего не выходило, словно он забыл все заклинания, которыми владел, а тело предало. Нэт улыбнулась ему - и кожу со спины будто сгребли металлической щёткой.

- Хотелось бы верить, - она еще что-то хотела сказать, видимо, напомнить про кольцо. Тай приподнял бровь, взглянув прямо в глаза, – и она предпочла промолчать.

Поэтому он тоже отвернулся.

Трудно сказать хоть слово. Надо просить прощения, надо утешить, поддержать, но хочется выть и умолять прикоснуться к нему, сказать что-то ласковое. Хочется просто услышать своё имя, произнесённое ей. Сложно симулировать веселье, ещё сложнее изобразить приветливость и легко поддержать беседу ни о чём. Будет выглядеть неестественным придурком. Ну уж нет. Можно не прикидываться, что всё здорово, но нельзя походить на наигранно-жизнерадостного кретина.

Она присела рядом.

- Я бы хотела позавтракать. Ты чего-нибудь готовил?

Он через край кружки посмотрел на её ладони, лежащие на столе. Длинные, тонкие пальцы. Сильные… и наверняка нежные. С поблёскивающими перламутровыми ногтями. Этот цвет... Это точно не лак.

- Нет. Всё, что приготовил - съел сам, так что у тебя есть возможность поразить Неха кулинарными способностями. Он это любит.

Тай поднялся и, подхватив со спинки стула светло-бежевое полупальто, зашагал к выходу. Нех уже стоял внизу лестницы. Он был, как всегда, спокоен, и только немного сконфуженная улыбка выдавала, что первое, о чем он подумал при встрече, - это вчерашний выстрел. Этот вопрос так и повис между ними неразрешённым бременем. Или Таю просто так хотелось думать?..

- Тай, погоди минуту.

- Да? – Тай притормозил, но остался стоять в пол-оборота, смотря на дверь.

- Хотел прояснить кое-что, - Нех улыбнулся, - и лучше бы за вискарём, но сейчас совсем еще утро… Кстати, куда это ты направился с утра пораньше?

- По делам направился, которые с утра пораньше.

- Что за тон? – улыбка погасла.

- Не волнуйся. Дара накинула на это место иллюзию, уж в этом она мастачка, лучше не найти. Так что мы временно в безопасности.

- Уходишь с Дарой? – Нех подался к нему. В глазах – неподдельная тревога, и последствия её уже видны – на висках проступила седина. – Погоди, куда это ты намылился с Дарой? Что за дела?! Со мной обсудить – не судьба? Эй!

Тай вздохнул, чувствуя, словно трахеи пережало в горле. Потом шагнул к брату, тряхнул за плечи.

- Кончай беспокоиться. Ты же этого хотел, когда выстрелил? Чтобы я тебе не мешал, так? Вот и вперёд. Наслаждайся.

- Тай!

- Что? – Тай посмотрел в глаза брату. – Ну, слушаю тебя.

- Не корячь из себя жертву!

Слова брата словно кипятком по спине плеснули, обожгли, причинили боль, но Тай лишь усмехнулся и сдержал ярость, которая будто лава поднималась из самых тёмных недр души.

- Ладно, не буду. Еще что-то?

- Я объясню, почему выстрелил. Погоди ты хоть минуту-то!

- Да, наверняка оправдание весомое имеется, не сомневаюсь. Послушаю, когда перестану харкать кровью. А, я ж не жертва. Тогда послушаю, когда вернусь.

И Нех словно сдался, отсечённый холодным тоном и сарказмом, что наверняка ранил и его. Произнёс только:

- Смотри, будь осторожен.

Тай запнулся на полушаге. Хотелось улыбнуться - искренне, весело, принять очередной подкол или почти отцовскую заботу…

Он оглянулся.

Но… Что бы ни говорил Нех, дело было не только в выстреле… А в том, о чём брат не упоминал, полагая, что для Тая это ничего не значит – он провёл ночь с женщиной, которая ему нравилась, и она приняла его. Сейчас Нех был слишком счастлив, слишком доволен, слишком из него лилась эта неконтролируемая радость, так что Тай не смог, попросту физически не сумел протянуть руку. На этот страшный миг - секунду, известную только ему - Тай остался одинок.

И один на один с тайной, которой уже не мог поделиться с самым близким человеком. Такого никогда не было. И это словно забивало мысли комками колючей проволоки, придавливало к земле, лишало воли, свободы, тушило внутренний огонь.

- Хорошо. - Отчеканил Тай и резко развернулся.

***

Узнав, с кем окажется встреча, Тай не испытал неуверенности, но предупреждения Дары выбивали из колеи: его ненавидели? За что? За что кто-то столь могущественный мог ненавидеть его? Каким образом пересеклись их пути?

Вопросы терзали до тех пор, пока Дара не остановилась у нужных дверей, пояснив, что этот зал - для аудиенций, и скорее тайных, чем официальных. Белые створки, как два исполина, упирались в сводчатый потолок, и при их впечатляющих размерах казалось, что здесь вообще ничего не может быть тайным, если ради тихой встречи приходилось двигать настолько огромные предметы.

Но зал, действительно, оказался не таким уж и большим. Освещали его кристаллы, заряженные магией. И лампы под громадным аквариумом с неоновыми рыбками. Окон не было. Красные гобелены по стенам. Пол белый и полупрозрачный. Мебель - тоже светлая, из мрамора. Двигать её было невозможно, поэтому никакого уютного разговора не предполагалось.

Небесная Принцесса полулежала на недлинном диванчике, примостив бледную руку на единственном искусно вырезанном подлокотнике. Одну ступню в расшитой жемчугом туфельке подтянула под колено второй ноги, так что с ложа ниспадали только складки лёгкого белого платья. Оно, как водопад, перескакивало шёлком через светлые шкуры, уложенные грудой на мраморе. Поразил взгляд Принцессы: собранный и волевой. Не скучающий, скорее усталый и немного печальный.

Тай опустился на колено и склонил голову. Дара так же поклонилась, подошла к мраморному ложу-трону и встала со стороны изголовья.

- Ваше Высочество.

Принцесса прикрыла глаза на миг, так что стали заметны бриллианты на ресницах, потом поднесла пальцы, увитые тонкими золотыми нитями, к розовым губам.

- Это он? – вдруг спросила она. Тихий голос не выдавал волнения, неприязни или гнева.

- Да, Ваше Высочество.

Принцесса еще несколько мгновений держала ладонь у лица, смотря поверх неё на Тая светло-голубыми глазами, походящими на ясное зимнее небо.

- Он один из самых сильных магов в Империи, - заметила Дара.

Принцесса молчала. Потом поднялась с трона и медленно проплыла через зал. Платье струилось за ней ручьём, складки чуть шуршали и, подобно воде, поблёскивали и переливались. Но женщина в них казалось застывшей, как камень на дне. Тай не смотрел ей в глаза, но только Принцесса замерла рядом - и он поднял голову.

- Он убил её?

Тай нахмурился.

Мысли судорожно сбились в кучу. Почему в голосе Принцессы оттенок боли? Конечно, Кара была Принцессе близка, но в интонации проскальзывало нечто… Сердце вдруг пустилось в галоп, и Тай встретил прозрачный взгляд Небесной. Повелительница не притронулась к Таю, но на миг – как в реальности! - показалось, что она размахнулась и треснула ему по лицу, потом вцепилась и выцарапала глаза, выдрала язык, переломала все кости, а только после этого плюнула на труп, визжа и исторгая проклятия в его адрес…

Но Принцесса молчала. Просто смотрела на него, не шевельнув и пальцем, не дёрнув и бровью. И, конечно, с языка её не сорвалось ни единого грубого слова, потому что оно могло испачкать не его слух, а её уста.

- Голову опусти, - вдруг произнесла она. – Что ж. Даже если ты один из самых сильных магов, эту комнату охраняют несколько сильнейших. Хочу узнать, сможешь ли ты хотя бы языком шевельнуть, чтобы противостоять им. Или они прямо здесь, прямо сейчас раздавят тебя. Если раздавят, то так тому и быть. Если останешься, то… скажешь свою просьбу. А я скажу то, что хотела сказать. И ты услышишь. И будешь делать то, что я скажу. Тебе понятно?

- Да.

Всё. Или победа – или смерть. Тай собрался внутренне, но никаких вторых дыханий и озарений не последовало. Просто ток крови с шумом долбил в голове.

Принцесса развернулась. Ни одного лишнего движения, ни кивка, ни взмаха рукой. Ничего, как и здешняя мебель, такая же мёртвая, только способная ходить.

Стены зашептали слова. Сначала тихо, едва слышно, словно кто-то водил твёрдыми шершавыми ладонями внутри них. Затем гул голосов стал нарастать, давить на барабанные перепонки, и теперь казалось, будто что-то забивалось в уши, пролезало внутрь - сначала просто неприятно щекотало, а затем резало, рвало и лезло дальше, прямо в мозг.

Тай тряхнул головой. Слова из стен слепили язык с нёбом. Так, что открывая рот, он словно разрывал и всю верхнюю челюсть пополам. Но ему удалось. Он склонился к полу и шепнул в полупрозрачную поверхность. Камень говорил с ним, чётко и как будто даже на ощупь твёрдо, передавал, что слышал здесь, в этой комнате, выдавал тех, кто спрятался поблизости. Наконец, борясь с нарастающим гулом в ушах и голове, Тай отдал приказ. Плиты дрогнули, вздыбились волной до стен и сотрясли их основание. Тай протянул руку к одному из гобеленов справа и поманил пальцами - камни выскочили из стены и резко пихнули тканевую картину. В ту же секунду через черно-красно-золотой рисунок проступило кровавое пятно. Оно расползалось и ширилось, пока кровь не заструилась вниз по нитям. Затем побежала ручейком по золотым кистям, закапала на белый пол и змейкой поползла к Таю.

Придушенный стон за гобеленом превратился в крик, и Принцесса повернула голову в сторону мольбы о помощи. Но ничего не предприняла.

Тай вскинул руку, резко подтянул к себе алую струйку и шепнул в неё. Кровь хлынула обратно, чернея и густея: сейчас, повинуясь приказу и войдя в рану, она превратится в клей и остановит сердце. Предсмертный крик стал тому подтверждением.

Принцесса моргнула и отвела взор от исчезающего кровавого пятна на гобелене.

В голове Тая резко темнело, взгляд помутнел - маги сосредоточились: потеряв одного из своих, оставшиеся всколыхнулись силой. Поэтому через миг Тая придавило к полу. Щека легла в тёплую кровавую дорожку, что осталась от первого поверженного соперника. Тьма словно заползала на глаза, как вторые веки, но Тай проговорил в кровь еще несколько слов - он оживит тело, которое только что убил, и заставит подчиниться.

Губы разъехались в улыбке.

За гобеленами раздались вскрики, что-то бухнуло о стену. Видимо, зомби размозжил коллеге череп.

На миг взгляд просветлел, Тай, освободившись от морока, вскинул голову. Подскочившая Дара резанула ему маленьким ножом по щеке, окунула в кровь пальцы и мазнула по его губам. Тай вскинул руку, чтобы стереть кровь, но мощные волны магии от нескольких дворцовых магов пригвоздили его к полу, распяли и затуманили рассудок. И пока он пытался сопротивляться воздействию, Дара склонилась и прочла заклинание. Нить из его собственной крови прошила кожу насквозь, плотно стянула губы и стала прочнее стали.

Тай пытался подавить панику и утихомирить хаос в мыслях, но перед глазами стелилась темнота, она, подобно чернильному пятну, текла по полу и заползала на зрачки, вливалась в голову, в мысли.

Подчиниться, подчиниться. Подчиниться. И умереть.

Сознание зацепили крюками и потянули в разные стороны, а Дара держала его рот закрытым.

Тай зашипел: голове выжигались магические руны - маги ставили на нём клеймо! Он упёрся ладонью в пол, оттолкнулся. Как мог, оторвал себя на пару сантиметров от белых плит, затем подцепил пальцем кровавые нити, прошившие губы, и дёрнул. Кожа треснула, кровь хлынула на язык, в глотку - солёная, горячая – и Тай передёрнулся в спазмах.

Дара метнулась к нему, стараясь снова запечатать. Но Тай уже говорил в пол. Камни снова дрогнули, вздыбились волнами, и рассыпались в прах за стенами комнаты. Вопли падающих магов были слышны даже отсюда.

Ткань гобеленов разъехалась на отдельные нити, и они просочились сквозь разбухшие каменные стены, которые теперь по структуре напоминали морскую губку. Заткнули кому-то рот, сдавили горло, влезли в дыхательные пути, добрались до лёгких и желудка. И собрались там в огромные комки, чтобы разорвать органы. В клочья.

Дара в ярости зашипела заклинание. Поддержки извне у неё почти не осталось, но несколько человек, до которых зачарованные нити, видимо, не добрались, всё еще погружали голову Тая в заклятия повиновения. Тай застонал - чёрные колдовские путы ползли внутри, как змеи, и захватывали власть над ним, только вот он еще не настолько ослабел, чтобы поддаться.

Дара в отчаянье ударила его каблуком по голове, и Тай припечатался лицом о камни. Свет вспыхнул в глазах и померк. Дара снова запечатала ему рот, но теперь не заклинанием - просто скотчем, а руки стянула за спиной наручниками.

- Всё, тебе конец, - как бой похоронного колокола, прогремело в ушах.

Конец. Ему конец.

Чужие приказы на порабощение заполняли сердце, вливалась в разум, испепеляли рассудок.

Дара смеялась, присев возле него на корточки.

- А теперь – наслаждайся, Мастер. Я предупреждала, что ничего может и не выгореть. Условий сделки ты не выдержал. Так что держи мой последний подарок. Жаль, что так и не смогу узнать, закричишь ты или нет.

Дара сжала ладонь перед его глазами и сдёрнула видимую реальность.

Теперь не было пола, не было зала, не было ничего, кроме серого кокона, без конца и края. Его личного ада.

Тай одеревенел.

Копошение внутри него. Оно зародилось в кишках и побежало вверх царапающими, мохнатыми, ядовитыми, агрессивными волнами.

Дара знала. Знала про его идиотскую арахнофобию. Это было глупо, жалко, достойно презрения, но он ничего не мог с собой поделать. Словно леденел внутри, замирал, как истукан, не в силах пошевелиться. Всё, на что его хватало - суметь не завизжать. Это была бы его смерть, как личности.

Сердце раздулось до размеров стратостата, и боль, физическая боль от страха, пронзила от висков до каждого миллиметра кожи. ОНИ шевелились. ОНИ ползли внутри него. Под кожей. Они поднимали её буграми, катились под ней волнами, перебирали тысячью лапок, тянули за собой липкие нити, сплетали ими вены и жилы между собой.

Нет. Нет. Нет. Это иллюзия. Иллюзия! Ничего этого нет!

Воздух больше не входил в замершие лёгкие, все органы отказались подчиниться мозгу, когда по ним мохнатой волной побежали восьмилапые твари.

Рот открылся - и через разорванные губы посыпались, побежали огромные, маленькие, толстые и тонкие пауки. Они топтались по языку, перебирали лапками по гортани, по внутренней стороне щёк. Щекотали мохнатыми брюшками. И не прекращались. Пауки лились из него нескончаемым потоком, и, разбегаясь, заползали на лицо и тело. Внутри арахниды продирались под кожей, склеивали мясо и себя в единый комок и барахтались многоногой, многоглазой массой, впрыскивающей яд друг в друга и в его плоть. А потом снова и снова, словно вместе с кишками, исторгались наружу.

Страх лишал воли, примораживал к полу, вытаскивал последние силы для сопротивления. Надо собраться. Надо сосредоточиться. Они убьют его. Пауки не убьют, а маги – да. Они почти подчинили его, почти раздавили. Почти.

Тай поднялся на колени, дёрнул головой, когда здоровенное мохнатое брюхо коснулось лица. Резервы. Он обязан их найти. Должен игнорировать и поднимающуюся буграми кожу, и ощущение, что многоногая армия арахнидов рвётся через него наружу. Это не предел. Не его предел.

«Брат…Брат!»

Тай застонал.

В сердце - здоровенная дыра. Тьма вливается туда, как мазут.

«Помоги мне… Я погибну здесь…»

Он начертил на ладони заклинание - путы на руках ослабли, а затем и рассыпались в прах. Раз это иллюзия, он использует иллюзию для себя и всё-таки сможет говорить. Хотя бы так.

Тай направил нить сознания вверх, через серый кокон, пытаясь ухватиться за что-то светлое, за то, что остановило бы поток мрака в его сердце.

«Брат… больно… пожа-алуйста…»

Тай вытянул руку и коснулся твёрдой, крепкой ладони. Брат тянул вверх, не давал утонуть. К свету, к бликам на поверхности тёмного океана боли и страха, в котором только одиночество, абсолютное одиночество. Всё, как прежде: Тай просто придёт к нему и обнимет, как всегда, встанет спиной к спине и обеспечит брату покой и защиту, если потребуется. А брат сделает для него то же самое.

Выстрел.

Ревность.

Тай ахнул… и ладонь выскользнула из ладони брата. Нет, сам вырвал её. Сам оттолкнул… Не было ему места среди того света. И он рухнул назад, в адскую воронку боли и ужаса, поглощённый тьмой.

Гриф махнул крыльями и словно промелькнул в замутнённом сознании. Пролетел к другой хищной птице, и та вспыхнула во тьме. Словно звезда.

Нэт.

….шшшшшшшш….. …..шшшшшшшш….. ррррррррррррррррррррррр……... ….хххххххххааааааааааааааа…. шшшшшшшшшшшшшш……..

Ничего не понятно. Это язык эльфов. Тёмный, чужой. Инородный.

Кольцо в кармане брюк стало горячим, накалилось, как уголь.

«Нэт!»

…. Шшшшшшшш…… не слышшшшшшшиииииитттттт… тебяяяяяяяяя…. Доххххххнииииии… таааааакккк…. Шшшшшшшшшш….. мууууучаааайсссссссяяяяяя…. Ттттттаааааккккк…. Ссссдоооооххххххннннииии….

Теперь Тай снова понимал их. Но…

«Молчать!»

Это голос Нэт. Её голос. Приказывающий. Нет, повелевающий.

Режущие звуки на миг затихли и вдруг стали такими плотными и одновременно такими льющимися, струящимися, как тёмная вода.

Тай подхватил в ладонь источник силы и развернул его вокруг себя.

Тёмная магия эльфов – она подчинялась ему. Кольцо в кармане словно переводило царапающие слова эльфов на понятный Таю язык. Делало взор яснее и показывало, как и где хвататься за чужое колдовство, чтобы использовать с наибольшей выгодой. Темнота наполнила образовавшуюся дыру в сердце, сомкнула края, и рана, чавкнув, зарубцевалась. Тай схватил магический хлыст, сплетённый из шипения эльфийской речи, и стегнул наискось. Сердце отозвалось тёмной радостью, и одновременно какая-то светлая нить разорвалась навсегда под прозвучавший треск.

Иллюзорная реальность исчезла, и Дара отскочила, схватившись за окровавленные руки. Между её пальцев свисала и расползалась, как дым, иллюзия. А за спиной женщины снова были и зал с Принцессой, и лоскуты порванных гобеленов.

Дымчатая магическая струя вилась вокруг ног Тая толстой и очень гибкой змеёй. Резким движением Тай разрезал наручники на запястьях, сдёрнул с губ кусок скотча и заговорил на эльфийском, вторя магическому потоку вокруг себя. Чернота, будто пыльные волны от взрыва, раскатилась во все стороны - и за стенами мгновенно наступила тишина.

Принцесса взирала молча.

Дара отступала, прижав к груди окровавленные руки. Алые капли проступали из-под кожи без всяких ран и видимых повреждений.

- Кажется, во Дворце не осталось больше сильнейших магов? – усмехнулся Тай, проведя ладонью над лицом, чтобы хоть как-то восстановить губы из того месива, в которое их превратила неловкая вышивка Дары.

- Ты убил всех? – спросила Принцесса ледяным голосом.

- Нет, последних только оглушил, но теперь они в моей власти, так что призову, если понадобится помощь.

- Хорошо, - Принцесса кивнула. - Дара, иди, встань рядом. Закончим на этом.

Дара быстрым шагом проскользнула к трону и замерла, всё еще огромными глазами глядя на Тая.

Темнота очевидно подавляла её, но, казалось, ещё чуть-чуть – и самому Таю несдобровать. С подобной мощью еще не приходилось сталкиваться. А ведь он держал за рукоять всего лишь небольшой хлыст, сплетённый из подчинившейся силы. Но если хоть на миг потеряет бдительность…

Он разжал ладонь и выпустил чёрную ленту. Магический кнут расползся в воздухе, как дым, а кольцо в кармане словно умерло. Теперь оно совсем не ощущалось вратами, через которые к нему пришла неожиданная сила. Просто кольцо, обычная, хоть и драгоценная, безделушка.

- Я увидела. – Сказала спокойно Принцесса. – А теперь слушай меня. Знаю, зачем ты здесь. Даже с подобной магией не справиться с этим миром. Он заберёт тех, кто дорог. Так или иначе. Я знаю Небесную Империю, видела её с башни Дворца. Это проклятие. И едва ли ты, копошась внизу, понимаешь, о чём я. Но знаю: тебе будет мало силы. Тебе нужна власть. Власть, которая управляет здешними законами. Я дам тебе. Но и я подчинена законам. Ты знаешь, что мне необходимо выйти замуж. Все об этом знают. Здесь, во Дворце, всё веками держится на традициях. Претендентов на трон и роль Небесного – двое. Ты знаешь – кто это. Я не хочу никого из этих мужчин. Последнее моё задание – Глаза Дракона. Как только кто-то найдёт их - наденет на себя корону.

Принцесса отвела взгляд, но омерзение, что прозвучало в голосе, даже тенью не мелькнуло на лице.

- Так вот. Первый министр имеет больше власти и возможностей и, скорее всего, будет победителем. Ты должен исполнить последнее задание, найди Глаза Дракона. Помоги Крегу Рифтусу. Обещаю тебе защиту и покровительство. Тебя никто не посмеет тронуть. Ни тебя, ни твоих близких. Будь моим псом. Потом будь моим магом.

Дара посмотрела на Принцессу ошарашено.

- Ваше Высочество… что вы такое…

- Я не хочу даже произносить, как ненавижу его. Но если так будет лучше для меня, то сделаю так, как задумала. Он продался мне, будет теперь только моим. Но мой мир быстро уничтожит такого, как он…

Принцесса улыбнулась мягко.

- Дара, проводи его. Аудиенция окончена.

Дара натянула края рукавов на трясущиеся ладони и прошагала мимо Тая. У порога она низко поклонилась Принцессе и стукнула костяшками пальцев по створкам – двери сразу распахнулись.

Тай снова опустился на одно колено и склонил голову.

- Ты красивый, - вдруг произнесла Принцесса. – Даже в окружающей серости, где нет красок… иногда хочется смотреть на красивое. Наверное, тебе повезло. Но, скорее всего, нет.

Тай еще раз поклонился и поднялся.

Дара в молчании сопровождала Тая до тайного выхода из Дворца. Секретные тропы обоим не требовались, но портал открыть можно было только во внутреннем дворе с Зимним садом, скрытым от чужих глаз. Когда они вышли в маленький сад, где ветер гонял пожухлые листья возле бело-золотой ограды, Дара посмотрела на Тая и тихо проговорила:

- Ты сильнее, чем я думала.

- Принцесса любит женщин?

Дара вскинула янтарный взгляд. В нём плескалась боль, которую ей суждено прятать до конца жизни.

- Может тебе всё-таки оторвать язык?

- Значит, да. Но ей никогда не быть на троне с женщиной. Зачем ей Рифтус сдался? Может, хочет равносильных претендентов, чтоб пободались подольше? Что же ей нужно… Выиграть у Ди?

Дара отвела взгляд.

- Что ж, пока не пойму, придётся потянуть время. Ведь кого-то красивого, пусть и мужского пола, она может терпеть, так?

Дара с шумом выдохнула сквозь зубы.

- Ясно. Зачем Принцессе все эти задания, связанные с эльфами?

- Её Высочество хотела найти человека, который убил Кару.

Тай приподнял брови.

- Правда, что ли?

- Да, так она сказала мне. Выйти на человека, который сможет найти эльфов и добыть кровь от первородных. Это и будет тот, кто противостоял Каре.

Тай расхохотался.

- То есть все эти задания – это приманка для меня? Смешно, да. Но почему кровь именно Нэт? Мало ли первородных, их потомков и прочих… Ты не думала, так? Ощущение, что твоя утрата и романтический ореол вокруг любовных отношений Кары и Принцессы тебе глаза застит. Даже не думал, что ты настолько сентиментальная!

- Но ведь всё сходится. Ди обратился к вашим услугам – и только ты смог пройти тем же путём, которым тогда прошла и Кара. Принцесса это понимала и убила двух зайцев.

- То есть всё ради любви, так?

- Да.

Тай хмыкнул и невольно провёл ладонью по щеке женщины, которая сейчас казалась такой милой и беззащитной в своей вере в подобные пафосные устремления от высокопоставленной особы. Она слишком любила сестру и надеялась на высоту чувства от других. А иначе… всё обесценивалось.

Дара дёрнула головой и уставилась на его ладонь, как на что-то, чего не могло существовать в действительности.

- Ну что, Крегу Рифтусу тебе помогать не впервой. Хотела прикончить меня его руками, да? И эльфов даже натравила. Только вот попался Нех. Не прощу тебе этого. Кстати, и сегодняшних пауков не прощу тебе, - добавил он серьёзно и провел рукой перед собой, открывая «дверь». – Но спасибо за возможность. Сделка всё ещё в силе. Держи иллюзию над нашим убежищем еще какое-то время, подключи магов Принцессы, если потребуется. Не хочу пока неожиданных визитов от Ди. Дальше разберусь.

Дара сглотнула и кивнула.

- Ты же тоже… убил мою сестру… ради любви? Просто не ко мне.

Тай вздохнул.

- Вот и выяснили наконец. Ненавидь меня дальше. До встречи.

Тай шагнул в портал и спрыгнул на крыльцо тайного дома в лесу. Доски скрипнули, когда он зашагал к двери, которую прямо перед носом распахнул Нех. Тай протиснулся мимо и на ходу сбросил с плеч полупальто.

- Где Дара?

- Потерпела фиаско в аранеологии* и теперь просто, по старинке, совершенствует конфигурацию ножниц для отрезания яиц.

Тай швырнул пальто в сторону дивана, не озаботившись – попал или нет, и рванул в ванную.

- Тай, у тебя кровь на рубашке… - проговорила Нэт, когда он прошёл мимо неё.

- Теперь вот практикую тесты по пятнам на одежде. И делаю выводы, что сейчас ты точно думаешь о чём-то плохом. Побольше гармонии, милая Нэт…

Нэт раздражённо выдохнула, но Нех удержал её за руку.

- Не стоит. Пусть побудет один, раз хочет.

Слыша, как Нэт с братом уходят, Тай сполз по двери и уставился в огромное зеркало напротив. Вокруг светлый кафель и хром. Не замарано, поблёскивает и давит чистотой. Только вот он… Тай стиснул виски, пытаясь не захлебнуться омерзением: его только что окунули в чан с дерьмом, а он приполз сюда и всё загадил. Закусил ладонь, сдерживая ругань и скулёж через боль. Затем резко поднялся, скинул одежду, залез под душ и ощутил, наконец, как с него сползло что-то липкое и противное: кровь, пущенная в момент слабости, пауки, сплетающие органы нитями… и унижение, которое он перенёс, продаваясь.

Нет, не сметь жалеть себя! Он – синий маг рода Моринехтар! Надо выяснить, чего же добивается Принцесса. И не попасться на крючок ни ей, ни Всесильному Ди. И пусть его хоть проклянут, он уничтожит их, если потребуется. Если разрушение – его путь – он пройдёт этот путь до конца, даже в одиночестве.

Тай дотронулся до груди, слева, где билось сердце.

Она осталась. Темнота. Словно рана на сердце захлопнулась, но грязь и чужая ненависть остались там, внутри него. И их уже не смоешь водой.

***

Нех в кабинете разговаривал по телефону, и Тай сбежал вниз по лестнице в гостиную, потому что разговор переходил на повышенные тона. Бизнес, который, конечно, не ограничивался частными заказами, не оставлял брата в покое ни на минуту. Большие деньги требовали большого внимания и сосредоточенности, даже если делами управляли надёжные и преданные люди, которых Нех сам подбирал и назначал на должности.

Закат над деревьями уже погас, экстерьерные декоративные фонари были выключены - и опушка с домом погрузились во тьму. Нэт, укутавшись в бежевое шерстяное пончо, держала такого же цвета кружку с кофе и бродила по террасе, глядя в темноту. Свет из гостиной иногда выхватывал её тонкий силуэт за стеклянными дверями, и тогда становилось заметно, как девушка хмурится, поглядывая себе под ноги. Его кровь так и осталась на досках и, судя по всему, смущала гостью.

Тай прислонился плечом к дверной раме и скрестил руки на груди.

- Тай! – неожиданно Нэт обернулась к нему.

Он замер, вытянувшись внутренне чуть ли не до вибрации.

- Это же кровь, так?

- Нет, это мои неудачные попытки в малярном деле. Плохо владею красками, в отличие от брата.

- Глупо и не смешно, - она поставила чашку с кофе на перила, глянула в темноту за спиной и снова посмотрела на него с неприкрытым раздражением.

- Не нравится то, что я говорю?

- Нет.

По внутренней стороне кожи словно провели раскалённым металлическим прутом. Ярко-жёлтым, как горящая вольфрамовая нить.

Пытаясь не затягивать паузу, в которую можно было выплеснуть только оправдания, он присел на корточки, пригнулся к одному из подсохших мазков крови и шепнул в него пару слов. Тёмно-красные полосы, дуги, похожие на серпы, и отдельные капли, разбрызганные звёздами по полу, - всё это заблестело, налившись влагой, затем расползлось в стороны и снова собралось под ногами Нэт в совершенный в своей графичности цветок – георгин.

Девушка посмотрела вниз и усмехнулась.

- Всё-таки ты – позёр. И я больше люблю тюльпаны.

- Милая Нэт, - спокойствие в голосе далось ценой невероятной концентрации. – Знаю, что моя компания – не самое лучшее, что ты можешь себе позволить, но, может, перестанешь демонстрировать это так откровенно?

- А какую?! Какую компанию я могу себе позволить?! – Нэт резко треснула чашкой о перила, так что кофе выплеснулся на ладонь. Девушка не отреагировала - напиток не обжёг, так как давно остыл. – Мне прятаться в этом доме всю жизнь? То, что считала сказками – существует. То, во что не верила – это я. Может и дальше продолжать не верить? Уйти обратно и жить, как прежде? Но что… что же теперь делать, если не могу закрыть на всё глаза? Я в такой растерянности… Нех, он…

Тай приблизился и положил ладонь на кружку, чуть коснувшись нечаянно и пальцев Нэт.

- Да не трогай ты меня! – воскликнула она, отпрянув.

Тай склонился над кружкой и заставил воду нагреться настолько, чтобы над чёрной поверхностью заструился пар.

Нэт вздохнула, выдернула кружку из его рук и вылила содержимое за перила.

- Я знаю язык цветов, Тай. Георгин означает – «давай не будем усложнять», так? Поэтому - давай не будем.

- Георгин – это символ-цветок Небесного Двора, всего лишь. Просто в голову пришло.

- Господи… - Нэт едва слышно застонала. – Ну, ладно, в очередной раз убедилась, что ничего не знаю! Не могу больше. Я – никто здесь, ничего не понимаю… Что мне делать?!

- Помоги мне, - произнёс Тай. Он высвободил пустую кружку из ладони Нэт и небрежным жестом отпульнул её вниз, в темноту. Нет кофе – нет и кружки. Хруст поломанных веточек во мраке и мягкий «бух» об осыпанную листвой землю. Нэт словно отвлеклась на звук, прижалась к перилам, отвернулась. Тай придвинулся и положил ладонь поверх её ладони, прохладной и дрожащей. – Помоги мне и я помогу тебе, Нэт.

Свободной рукой он достал из кармана кольцо с красным камнем и поднял между их лицами.

- Дай мне ту власть, которой владеешь, – и я сделаю тебя сильной. Поверь, ты сможешь управлять этим миром, а не прятаться в нём. Я просто пойду рядом. Сделаю так, что ты построишь жизнь, как пожелаешь… понимаешь, Нэт?.. обретёшь себя. Да, я неприятен тебе и не нужен, конечно. Знаю. Но отдай мне контроль над эльфийской магией. И я открою тебе возможности…

Она не вырывалась. Он легко удерживал её ладонь и загородил Нэт, подставив спину потянувшему с севера ветру. Она не позволила бы обнять, но жар его тела всё равно согрел девушку – он чувствовал это по расслабившимся и переставшим дрожать пальцам. Нэт не двигалась, не смотрела на него, словно боялась сказать что-то вслух, наверняка грубое и неприятное, чтобы обозначить своё отношение. Но раз молчала – значит, обдумывала что-то более важное.

- Это тьма, Нэт, а ты не знаешь, как ей управлять. Я – знаю. Позволь.

- Кольцо – это не тьма. Но тебе откликнулись мёртвые Тёмные эльфы. От Анайрэ я успела узнать, что заигрывать с этим – опасно. Это зло, понимаешь? – наконец проговорила она едва слышно, но твёрдо.

- Да. Но так же твой ключ к свободе, понимаешь?

Он поймал её взгляд, серьёзный и напряжённый, полный гнева и едва уловимого желания принять решение немедленно, какое бы оно ни было. Прохладный ночной ветер теребил края её пончо, а ему проскальзывал под рубашку и прошивал иглами кожу, делая её настолько чувствительной, что притронься Нэт - оставила бы ожог. Но всё то было вне. Между ними ветер словно не мог проскользнуть из-за той стены напряжения, что уплотнялась с каждым мигом, пока они стояли вот так, рядом. Тай прижал девушку бёдрами к перилам, и теперь между ними было только кольцо с красным камнем – как выбор, как последний рубеж перед её отказом… быть с ним рядом. Хотя бы так.

Её пальцы под его ладонью сжались в кулак.

Пожалуйста. Прошу тебя. Не уходи. Не уходи! Не уходи!!

Георгин под их ногами завибрировал, кровь задвигалась, перетекла по доскам и расцвела другим рисунком – алым тюльпаном.

Да, словами Тай говорил о свободе и выгоде, но тело предавало его, вершило магию кровью, и ничего нельзя было сделать. Нэт знала язык цветов, и оставалось только молить небеса, что она не посмотрит под ноги и не увидит новый рисунок, который он не мог ни стереть, ни изменить сейчас, когда чувствовал её близость и смотрел в глаза. Его кровь сама говорила с Нэт и выдала желания тела и потаённые мысли, начертав тюльпан, символ откровения - страстной, непреодолимой любви.

Рассудочность растворялась в страсти. Он сходил с ума. Хотел её. Прямо на террасе. Здесь, на этих перилах. Притиснуть, задрать юбку, стянуть бельё, раздвинуть ноги – и взять её, сильно и нежно. Сделать своей, только своей, и чувствовать, как обнажённая кожа стынет на холоде и плавится от жара там, где их тела соприкасаются и испытывают сладкую муку от болезненной чувствительности.

Но всё, что он мог – это тихо, чтобы не отпугнуть её, повторить:

- Так как?

*аранеология - раздел арахнологии, рассматривающий пауков.