Онлайн чтение книги Я стала матерью злодея I Became the Villain's Mother
Глава 8. Сюжетный список

Из объятий шалуна Морфея меня вырвал шум. Виола спала очень чутко, не то, что я в прошлой жизни, когда просыпаешься по отвратному рингтону на будильнике или от резких звуков. Так мало того, если разбудить нынешнее тело, то из сна вырывает так, будто на тебя ушат ледяной воды вылили.

Отодрав ухо от подушки, я привстала на руках. Щелчок дверного замка — и в комнату ворвался свет из коридора. Я почувствовала себя вампиром, на которого пролился дневной свет.

— Эдди?.. — донёсся до меня мужской голос.

Эдди — это сокращение от Эдварда? Похоже, Его Светлость изволил явить свой светлый лик и осчастливить нас своим внезапным приходом.

Пришлось вставать, пока герцог не переполошил всю округу и не разбудил моего спящего ангела. Так что выползла на свет божий я не в лучшем расположении духа, готовая рвать и метать.

— Не будите ребёнка, герцог, — давясь зевком и встав напротив мужчины прямо посреди прохода, попросила я. Лица герцога из-за бьющего в глаза света не удалось рассмотреть, но он был не очень высок. Чуть выше Виолы.

— Он… спит?.. — в голосе мужчины отчётливо улавливалось беспокойство.

— Да, мы спали, — буркнула я.

Наконец-то глаза привыкли к свету, и мне удалось разглядеть герцога: прямые волосы чуть ниже мочек ушей, чёрные, как смоль; яростно полыхающие красным миндалевидные глаза, глубоко посаженные, да ещё и оттенённые сизыми от недосыпа веками; не крупный по телосложению, но довольно жилистый; галстук-платок был порядком ослаблен, обнажая крепкую шею и привлекательные ключицы. Хорош, чёрт. Хотя и не производит впечатления героя-любовника.

— Если это всё, — выпятив грудь, я напёрла на герцога, выталкивая его из комнаты и хватаясь за дверную ручку, — то мы пошли отдыхать дальше. Всего хорошего, герцог. Увидитесь с сыном в ужин. 

Лицезрея вытянувшуюся физиономию герцога, я просто взяла и закрыла дверь прямо перед его носом.

Немая тишина — как шах этому герою-любовнику.

Я стояла перед дверью, окутанная темнотой, и ждала, что герцог предпримет дальше. Но он не стал рваться обратно. Половицы скрипнули, и послышался звук удаляющихся шагов.

Обалдевшая от собственной смелости, я сползла по двери прямо на пол, дрожа, как осиновый лист. Это вот я сейчас с герцогом так себя вела? Да?

Меня разобрал нервный смех.

Впрочем, ничего такого я не сделала. На том и порешив, успокаивая себя, я поднялась с пола и заковыляла по комнате, спотыкаясь о разбросанные игрушки. Надо будет дать Эду наставления насчёт порядка в комнате, а то это не дело.

Эд пока спал, но будить его мне не хотелось. Пусть поспит до ужина. Он ещё маленький, детям его возраста положено много спать. Тем более, у него столько напряжения из-за учёбы.

Чувствуя себя вором, я принялась ковыряться в ближайшем комоде в поисках спичек. Как и ожидалось, большинство ящиков было заперто на ключ, а ключ был у нянечек и прислуги. Но, как говорится, где наша не пропадала? Я вытащила из растрёпанной причёски шпильку и принялась шуровать ею в замочной скважине. Только вот взлом оказался делом сложнее, чем ожидалось. Мне пришлось приноровиться, чтобы тыкать кончиком шпильки не наугад, а куда следует. Когда замок пал, я почувствовала ликование. Правда, длилось оно ровно мгновение — это был не тот ящик.

— Твою ж мать… — тихо выругалась я себе под нос.

Вскрыв пять ящиков, я таки нашла свечи и спички. Прихватив ещё и подсвечник, закрыла все обратно от греха подальше. Эд, конечно, умняшка, но спички детям не игрушки. Так что, водрузив свечу в подсвечник, я чиркнула спичкой по коробку.

Да будет свет! — возликовала я, оглядывая комнату в блёклом трепыхании свечи. В отсветах прятались жутковатые тени от игрушек, напоминая монстров. Терпеть не могу игрушки в темени. Они всегда выглядели для меня жутко ещё с самого детства. Одно время я даже боялась, что они оживают, когда мы спим. Позорный страх для взрослого, но эта тайна останется только со мной. О ней не знала даже моя родная мама.

Стараясь не думать о своих страхах, я перешагнула через разбросанных оловянных солдатиков и подошла к окну. Там лежали листы бумаги с рисунками Эда и восковые мелки. Я осторожно поставила подсвечник на пол, а затем и сама опустилась на него.

Рисунки Эда оказались грустными. Он рисовал отца, себя, Виолу и нянечек. Был там и рисунок близняшек: две светловолосые девчушки с бантиками в волосах. Нарисовано всё было криво и косо, как полагается ребёнку. Мой Эд не художник — это я поняла сразу. Работая с детьми и подростками в реабилитационном центре, я повидала много детских рисунков. И именно поэтому улыбающиеся лица, глядящие на меня с бумаги, вызывали во мне грусть и сырость. Бедный, бедный ребёнок. Нужно будет многое вложить в воспитание Эда. Это будет тяжело. У меня нет опыта воспитания детей. Знать психологию и особенности развития ребёнка — совсем не то. В реальности всё сложнее. Да и время. Эду уже почти четыре, а это почти сформировавшийся маленький человечек.

Отложив детские рисунки, я взяла чистый лист бумаги и вооружилась чёрным мелком. Пока память ещё свежа, нужно изложить события истории, в которой я оказалась. В качестве черновика мною был выбран мой родной язык. На нём я и начала свои записи.

События:

1. События оригинала начались с того, что Виолу выдали замуж. Свадьба очень формальная, автор особо не описывал её. Виола вечно смотрела в пол. В первую брачную ночь она лежала бревном. Герцогу пришлось пить снадобье, чтобы выполнить супружеский долг (походу, у кого-то не встало, да? Слабак!)

2. Месяц спустя герцог узнал, что «герцогиня не понесла». Была встреча парламента, после которой император наговорил гадостей герцогу. Ночью герцог решил посетить герцогиню, и там произошло что-то, чего я не поняла при чтении. Виола называла герцога монстром, чудовищем, выглядела неадекватно. Сперва она пыталась расцарапать ему лицо, а затем оседлала его. Настойка вновь сделала своё дело. Для пущего эффекта герцог «закрепил» успех, посещая покои герцогини неделю подряд.

3. Виола забеременела. К этому моменту она становилась ещё более странной. В один из дней герцог привёл в дом беременную девушку по имени Любелла и сказал, что она теперь будет жить в их доме.

4. Виола начала резаться и калечить себя. Герцог приказал отослать Виолу в охотничий домик, который впоследствии превратили в полноценный особняк. Виола окопалась в своей комнате. Именно тогда к ней приставили Розу.

5. Виола родила. Когда ей показали ребёнка, она попыталась удушить его, но доктор, повитуха и служанки забрали ребёнка. На следующий день после родов она пыталась спрыгнуть с балкона, но Роза помешала ей.

6. Виола не желала видеть ребёнка.

7. Роза следила за Виолой, не давая той шваркнуться. Но Виола продолжала пытаться. Её состояние ухудшилось.

8. Эд пытался повидаться с Виолой, но та напала на него. Эда наказали и строго запретили посещать особняк Виолы.

9. Виола попыталась удавиться на собственных волосах. Роза успела спасти Виолу.

10. Виола разбила зеркало и осколками перерезала себе запястья. Виолу не удалось спасти. Она умерла.

11. Отношения Эда и герцога испортились. Эд налёг на учёбу и изучение магии, посвятив себя мести.

12. Когда Эду было пять, произошло восстание из-за правления нынешнего императора. Герцог был вынужден помогать полиции и войскам, чтобы разогнать революционеров. В это же время часть рыцарского ордена Дома Лихтенштейнов предала Лихтенштейнов и, объединившись с соседним лендлордом герцогом Гомбергом (узнать, кто это), попытались захватить территорию.

Эд и нянечки не успели укрыться. Эду пришлось защищаться, и он убил троих, когда убили одну из защищавших его нянечек.

Любелла и близняшки были в тот день на чаепитии. (Совпадение? Не думаю!)

Понеся потери, остаток верных рыцарей и не переметнувшихся слуг смог одержать верх в этом конфликте. Раненый Карлос не смог пережить ночь и скончался.

13. Герцог вернулся. Разобрался с последствиями.

14. Когда я бросила чтение, из спойлеров слышала, что подросший Эд заручился помощью некой «леди Джейн», местной светской львицы (у неё было пять мужей и куча любовников), и начал готовить переворот в стране, образовав третью фракцию в парламенте. Было очередное восстание, в ходе которого убили императора. Посреди этого хаоса Эд убил отца, вернулся в дом Лихтенштейнов и убил Любеллу и близняшек. Императрица-консорт захватила власть в стране. Эд был приговорён к смертной казни через отрубание головы.

Больше писать было нечего. Я отложила мелок и перечитала написанное. Да уж, не радужные перспективы для меня, так как кто-то, на кого мы не будем показывать пальцем, не стал читать дальше. Располагаю только парой спойлеров и детством моего маленького злодея.

Повздыхав немного, печалясь о своей трудной доле, я решила переписать написанное, зашифровав для сохранности. Кодом выбрала «Пляшущих человечков» старины Дойля. Признаться честно, единственная кодировка, которая показалась мне на данный момент самой актуальной. На любом другом языке опасно писать: вдруг кому-то в руки попадут мои записи?

Я потратила около получаса, пока вырисовывала сперва алфавит из человечков, а потом шифруя записи согласно алфавиту. Лист-черновик я сожгла над свечой и для верности вытряхнула пепел на улицу. Шифровку я сложила в несколько раз и убрала себе между сисек, радуясь тому, что у меня теперь есть такой тайничок. Мало того! Этим бюстом можно как ледоколом переть на таран, так ещё и прятать в нём что-то!

Мне вспомнилась моя школьная учительница географии. Мощная была женщина. Высокая, крупная, с бюстом пятого-шестого размера. Когда эта женщина нависала над тобой или напирала, глядя сверху вниз, то ты максимально хотел учиться. Думаю, буду и дальше ровняться на свою бывшую географичку и таранить людей сиськами.

Незаметно для меня нагрянуло семь вечера вместе со слугами. Эда оперативно подняли, причесали и одели.

— Мамочка, не хочешь присоединиться к нам с отцом? — уворачиваясь от расчёски, спросил у меня Эд.

Я сидела на прикроватной софе и умилялась с моего ангелочка.

— Нет, милый. В другой раз, — сказала ему я.

— Обещаешь? — На меня умильно стрельнули глазками.

Прямое попадание.

— Я подумаю, что с этим можно сделать… — пошла на попятную я.

— Ура! — Эд вырвался из рук горничной и ринулся ко мне, после чего крепко обнял.

Мне не хотелось расставаться с Эдом, но ему пора было на встречу с герцогом, а мне самой надо бы заняться кое-какими делами, не требующими отлагательств.

— Ну всё, всё. Кыш! — Я шутливо постучала его по спине. — Тебе пора.

— Я побежал! — кивнул Эд, и действительно унёсся прочь. За ним поспешили нянечки, имена которых, кстати, надо бы выяснить. И не только это.

Я поднялась с софы и самостоятельно оделась в платье, поправила съехавшую причёску. Роза что-то опаздывает. Её долго нет. Нужно разобраться, в чём там дело.

С этими мыслями я покинула комнату сына.