Онлайн чтение книги Я стала матерью злодея I Became the Villain's Mother
Глава 5. Богатое на события утро

Я проснулась от чьего-то хождения по комнате. Пока спросонья мне было лень отчихвостить разбудившую меня маман, этот кто-то дошёл до штор и распахнул их. Глаза даже сквозь закрытые веки заслепило от света, и я натянула на голову одеяло, сама утыкаясь носом в подушку.

— Ах, какое прекрасное утро! — донёсся до меня знакомый голос.

— Ещё пять минуточек… — застонала я, не желая вставать.

— Мадам, уже десять! Пора вставать!

Это «мадам» порядком отрезвило меня. Я резко села в подушках, вмиг осознавая, что это не мой дом и не моя мама меня будит.

Роза стояла перед кроватью, уперев руки в боки, и выглядела недовольной.

— Надо же, вы встали. Думала, вас опять не добудиться.

— Да какое уж там… Ты такая шумная и энергичная… — Хихикнув, я потянулась, заламывая руки за спину. Потягушки-потягушки…

— Я рада, что вы сегодня в настроении, — расплылась в улыбке Роза. У неё появились очаровательные ямочки на щеках. — Желаете на завтрак чего-то определённого?

Я задумалась. Обычно мне хватало на завтрак йогурта и чая, но Виола такая тощая. И как только грудь не сдулась? У неё выпирали рёбра, а ручки были худенькими, точно палочки. Того и гляди переломятся. Надо нарастить мясца, а учитывая, что у меня культ еды… Повторюсь: надеюсь, Виола не расположена к полноте.

И тут у меня под боком что-то закопошилось. Я от неожиданности встрепенулась, откидывая одеяло в сторону. С Розой мы почти одновременно охнули в удивлении.

— М-мадам?.. — Роза, прикрыв в шоке рот ладонью, смотрела на меня.

— Э-э-э-э-э-э-двард! — вместо этого повысила голос я.

Мило сопящий в обе носопырки Эд подскочил и сел на попу, оглядываясь по сторонам. Его и без того непослушные волосы вихрами топорщились, изображая взрыв на макаронной фабрике. Уставившись на меня, дитё радостно заулыбалось и кинулось ко мне на шею.

— Мамочка! Доброе утро!

Я схватила его за уши. Оттаскала.

— У-у, больно! Мама, за что?! — обиженно возопил Эд.

— Молодой господин, пожалейте слуг… Я уверена, в главном особняке все сбились, обыскавшись вас, — озвучила мои мысли Роза.

Всё ещё держа Эда за покрасневшие уши, я про себя взвыла. Чует моё сердце: этот непоседа попьёт моей кровушки и расшатает нервы. Но пришлось пожалеть ребятёнка, в чьих глазах уже начали скапливаться слёзы. Вздохнув, я отпустила его ушки и потрепала Эда по голове.

— Эд, милый. Если хочешь ночевать с мамой, то будь добр предупреждать об этом. Договорились?

Эд принялся растирать ушки, обиженно сопя. Избегая взгляда, он смотрел себе на колени, обтянутые ночной сорочкой.

— Эд? — еще раз позвала я. — Ты меня слышал?

— Да, — пробухтел он себе под нос. Я еле расслышала.

Мои нервы, прощайте. Я буду вас помнить и бережно хранить эти воспоминания. Всем матерям приходится так сложно?

— Роза, подай нам завтрак на двоих, — распорядилась я, сама думая, что делать с Эдом. — И сообщи в главный особняк о том, что Эдвард сейчас с матерью. Чуть позже я отошлю его обратно.

— Как прикажете, мадам, — поклонилась Роза и поспешила исполнять мои поручения.

Эд же продолжал обиженно дуться, походя сейчас больше не на щенка сенбернара, а на хомяка с набитыми зерном щёчками. Ну и что мне с ним делать? Виновна тут только Виола, эта нерадивая мамаша, игнорирующая своё чадо. Эд наконец-то добился к себе внимания, вот только я и предположить не могла, что он проберётся ко мне.

— Эд? — уже мягче позвала я.

Он поднял на меня свои серо-голубые глаза, но дуться не перестал. Лишь молчаливо глядел.

— Я не злюсь, но ты ведь и сам понимаешь, что не прав?

— Да, понимаю, — размашисто кивнул он, а в глазах так и стояли слёзы. — Я был не прав. Прости, мама. Я больше так не буду.

У меня всё внутри скрутилось узлом. Я всегда была мягким человеком, из которого можно верёвки вить. И, видя такое искреннее раскаяние, мне самой захотелось плакать. Я заключила Эда в объятия, нежно гладя его по спине.

— И ты прости свою маму. Я была слишком резка.

— У-у-у… — внезапно разрыдался Эд, сминая пальчиками мою ночную рубашку. На груди стало мокро.

— Тише, тише, милый. Поплачь. Сегодня можно.

Ребятёнок и правда плакал навзрыд, а я только и могла, что гладить его по спине и волосам и ждать, пока он не успокоится. Сколько же он, бедняжка, вытерпел? Такой кроха. Ему только четыре! Из-за того, что он так хорошо говорит и ведёт себя взрослее своих лет, я позабыла об этом. Он такой маленький, и всё это время рос без матери.

Эд успокоился незадолго до прихода Розы. Когда она пришла, то я утирала его слёзы краешком ночной рубашки. Роза не стала это никак комментировать, зарабатывая в свою копилку кармы от меня жирный плюсик.

— Мадам, молодой господин, вот и ваш завтрак, — указывая рукой на тележку с едой, сказала она. — Изволите поесть в постели или мне накрыть на журнальном столе?

— Накрой нам, — решила я.

Роза расставила тарелки с едой, разлила чай по чашкам. Лёгкий салат, немного фруктов и разнообразная выпечка. Там даже десерт был — пудинг, политый карамелью. Держа под рукой поднос, Роза, поклонившись, жестом предложила нам приступать к трапезе.

— Пойдём кушать? — спросила я у Эда.

— Да! — энергично сорвавшись с кровати, он понёсся завтракать.

Я же с трудом опустила ноги в домашние туфли, словив приступ головокружения. Роза подорвалась ко мне и помогла подняться. Под ручку с ней мы дошли до кресла, и я рухнула в него без сил. Было такое ощущение, словно я пробежала эстафету.

— Мамочка, тебе всё ещё нездоровится? — щедро намазывая хлеб клубничным джемом, спросил у меня Эд.

А ну да, суициды Виолы подавались как болезненность госпожи. По всеобщему мнению она слабенькая здоровьем, только часть доверенных слуг этого особняка знают правду.

— Да, милый, — согласилась я. — Мне ещё нехорошо.

— Не болей! Как иначе мы с тобой будем играть? — тыкая в меня изгвазданным в джеме хлебом, воскликнул Эд.

— Роза, налей мне чаю. Будь добра? — взмолилась я, поняв, что не могу даже склониться к столику.

— Да, конечно! — Роза тут же налила мне чаю и подала блюдце с чашкой.

Было непривычно не пить лекарства, которые сопровождали мои завтраки-обеды-ужины, но это было даже приятное чувство. Я свободна от своей прошлой жизни. Так что даже нынешняя немощность не дала мне расстроиться, и я с удовольствием отпила зелёного чаю. Сорт и марка мне ни о чём не говорили, но пахло жасмином. Мне хватало и этого, но придётся научиться разбираться в чае, как и во многом другом.

Еда пошла на ура. Я уничтожила свою порцию овощного салата, заедая её круассаном. Эд же развлекался с джемом и хлебом. Когда закончился клубничный, он перешёл на абрикосовый. Из-за этого вся его мордашка была перепачкана красно-жёлтым, а над губой прилипли хлебные крошки. А ещё я приметила грязные босые стопы. Вот же маленькое чудовище.

— Роза, я хочу посетить библиотеку, — наслаждаясь остатками ароматного чая, оповестила о своих планах я.

— Ох, вы уверены? Библиотека расположена в главном особняке… — забеспокоилась Роза.

— Если мама хочет в библиотеку, то я схожу вместе с тобой! — вклинился в наш диалог Эд.

— Роза, принеси-ка мне таз с тёплой водой, тряпки и полотенца, — поглядывая на мелькающие грязные пятки, попросила я.

Роза, тоже приметившая Его Грязнейшество, сходила за тазом. Как оказалось, Эд не очень любит водные процедуры. Нам с Розой пришлось объединить усилия. Пока она держала, я протёрла Эду стопы, пока они не отмылись от грязи. И всё же, как он смог во второй раз незаметно пробраться в особняк? Территорию наверняка охраняют рыцари, неся караул.

— Готово… — выдохнули мы с Розой, выпуская зверёныша.

Эд обиженно забился в угол и недовольно зыркал на нас красными глазами.

— Роза, поможешь мне одеться? — не обращая внимания на Эда, обратилась я к горничной.

— Ох, как давно вы не покидали свои покои и пределы особняка! Я просто обязана подготовить вас как следует! — Засияла Роза.

Я не очень одобряла такое воодушевление. Пусть Виола и герцогиня, но, судя по всему, ей можно и не одеваться, как на парад. Впрочем, я оставила подобные мысли при себе.

Роза всё так же под ручку повела меня в гардеробную, которая располагалась рядом с дверью в ванную комнату. Когда мы вошли, у меня перехватило дыхание: посреди помещения стояла софа, всю стену занимал огромный шкаф; когда Роза распахнула его, то я немного опешила — слишком много одежды.

— Мадам, как насчёт этого? — она вытащила вешалку с платьем цвета вишни. Прямого кроя, без пышности. Это меня порядком удивило, учитывая форму, которую я видела на няньках Эда и остальной челяди. По моим прикидкам в этом мире восемнадцатый-девятнадцатый век, и сейчас должна быть французская мода с пышными юбками.

— Такое сейчас носят? — вслух удивилась я, скидывая с себя пеньюар.

Роза встала, как вкопанная, так и держа вешалку с платьем.

— Мадам…

Я поняла, что что-то не так, и решила спросить:

— Пожалуйста, говори. Я не буду злиться. Мне больше не на кого положиться кроме тебя, Роза. — И смущённо улыбнулась. Мне действительно было не по себе, а к этой девушке уже выработалась особая привязанность.

Роза замялась, явно подбирая слова, но заговорила:

— Большая часть вашей одежды с вашей родины, мадам. А всё, что из нового… Тоже аналоги ваших старых платьев.

— А, понятно… Прошлая я была раком моды, — усмехнулась я.

— В-вовсе нет, мадам!.. — начала протестовать Роза, но видя то, как я над ней потешаюсь, разобиделась.

Меня облачили в нижнее белое платье, сверху одев вытащенное вишнёвое. Не сказать, что меня особо впечатлило увиденное. Роза причесала непослушные кудри, убрав их в прическу, и голове стало сразу свободнее. Туфли почти ничем не отличались от домашних и тоже были без каблука.

— Роза, — сидя перед зеркалом и рассматривая своё новое лицо, над которым отлично поработала горничная, позвала я.

— Да, мадам?

— Пока я буду в библиотеке, раздобудь мне другое платье. Помоднее. Через несколько дней поедем в город менять мне гардероб.

— Может, лучше позвать швею и модиста на дом? — с сомнением в голосе вопросила Роза.

— Нет, я хочу своими глазами посмотреть, что к чему.

— Как прикажете…

Мы покинули гардеробную. Эд нашёлся сидящим на краешке кровати, болтая ногами в воздухе. Что ж, ещё нужно транспортировать моё маленькое чудище.

— Роза, подай ту шаль, — велела я.

Роза сняла с руки шаль, которую я захватила из гардероба, и протянула мне.

— Эд, — я присела перед кроватью, распахивая объятия, — полезай к маме на руки.

— Но я тяжёлый…

— Не такой уж и тяжелый, — улыбнулась я. — А когда устану, то Роза меня подменит.

Посомневавшись лишь мгновение, Эд полез ко мне на руки. Он оказался чуть тяжелее, чем я предполагала, где-то больше двенадцати кило. В состоянии Виолы я Эда долго нести не смогу.

Роза открыла нам двери. На ходу я накинула на Эда шаль, и мы вышли в коридор. Роза следовала за мной. Из окон лился свет, и в его лучах танцевала пыль. Было довольно пустовато, только ковровая дорожка на полу. По всей видимости, Виола не любила роскошь. Ну или причина иная. К сожалению, её памяти у меня нет, иначе бы мои заботы упростились.

Роза вела меня к лестнице. По пути из прислуги никто не встретился, но это и к лучшему. Когда я увидела мощную каменную лестницу, плавно спускающуюся вниз, мне стало дурно. Пришлось передать Эда Розе, а самой тихонько шагать, хватаясь за перила.

— Мадам, осторожнее…

— Мамочка, только не упади!

Они подбадривали меня, как могли. Я с трудом доползла до низа. Мне было плевать на всех и вся. Упёршись руками в колени, я пыталась успокоить дыхание. Лёгкие огнём горели.

— Мамочка, ты как?.. — жалобно позвал Эд.

— Нор… мально… — выдохнула я и распрямилась. Легкие всё еще жгло, но стало чуть лучше. — Роза, понеси… пока Эда…

— Хорошо, мадам. Не перестарайтесь… Вы же ещё не поправились.

Эд смотрел на меня грустно-грустно, как побитый щеночек. Улыбаясь, я потрепала его за щёчку.

— Не волнуйтесь за меня. Пойдёмте, — успокоила я Розу и Эда.

Мы миновали парадную и вышли на улицу. И вот тут-то я и увидела стоящих неподалёку горничных и девушек с кухни, если судить по фартукам. Они праздно шушукались — кто бы мог подумать! — обо мне и всём, что связано с герцогской четой. Роза громко прокашлялась. Девушки обернулись, и стоило им увидеть нас, как их лица перекосило.

— Почаще смотрите по сторонам, прежде чем языками чесать, — строго отчитала их Роза.

Девушки и без того были перепуганы, видя и меня, и Эда в одной компании. Удаляясь от служанок, я оставила себе в голове пометку — разобраться потом с этими девицами. С дисциплиной тут явно плохо, я такое не люблю.

Путь вёл через благоухающие сады. Всё утопало в зелени и цветах. Я приметила красивую беседку, обвитую плющом. Выглядело очень уютно, наверняка там здорово посидеть с книгой в жаркий денёк. Но мы прошли мимо беседки — дальше.

— Мама, посмотри! Там бабочка! — завертелся на руках у Розы Эд, показывая пальцем на близлежащую клумбу.

Я проследила за направлением его пальца. И правда, на пестике диковинного фиолетового цветка взмахнула крыльями бабочка, чем-то напоминая мне Белянку.

— Ага, бабочка, — подтвердила я.

— Красивая!

— Мадам, вы не устали? — поинтересовалась Роза, пользуясь этой передышкой.

— Всё хорошо, — даже не соврала я. На свежем воздухе мне действительно стало лучше. — Эд, иди ко мне.

— Ура! Снова к маме! — воодушевился он, протягивая ко мне свои ручки.

Я приняла в объятия это маленькое сокровище, про себя усмехаясь — как только я его за эти сутки не называла уже. И милаха, и чудище, и щенок… У меня точно не сын, а неведомое чудо-юдо.

Наслаждаясь ароматами цветов и пением птиц, мы миновали небольшую пихтовую аллею. Стало отчётливо видно главный дом со всеми резными балкончиками и колоннами, которые увивал плющ. Ползучий кустарник с угловато-лопастными и продолговатыми листьями, казалось, был везде. Это довольно необычно. Много где плющ и хмель выдирают как сорняк. Тут либо герцог их любит, либо Любелла. Выбор невелик.

— Мама, тебе нравится? — показывая мне на цветущие гроздья плюща, восторженно спросил Эд.

— Да, красиво, — кивнула я.

Эд гордо выпятил грудь. Роза незаметно хохотнула в кулак.

Собирая на себе множество взглядов, от которых было не по себе, мы прибыли в главный особняк. Нас встретил дворецкий, Карлос, если не ошибаюсь.

— Доброе утро, ваша светлость, — поклонился дворецкий. — Так юный господин был с вами… Мы все его обыскались.

— Тот ещё сорванец, — согласилась я.

— Я не сорванец! — возмутился Эд.

Мы с дворецким переглянулись, пряча улыбки.

— Ваша светлость, вы позволите забрать юного господина? Ему нужно одеться. Леди Родер вот-вот прибудет, не хотелось бы заставлять её ждать.

Я была без понятия, кто такая эта леди Родер — гувернантка или приходящая учительница. Но то, о чём говорил дворецкий, было верно. Я передала ему Эда.

— Мама, мы еще с тобой увидимся сегодня? — уже с рук дворецкого спросил Эд.

— Да, милый. Хочешь, вместе поужинаем?

— Я обычно ужинаю с папой… — замялся Эд.

Влезать в отношения отца и сына у меня не было никакого желания. Как и видеть герцога.

— Тогда пообедаем вместе? — предложила я.

— Мне распорядиться подать вам в обеденной? — деловито осведомился дворецкий.

— Эд? Где желаешь? — потрепав Эда по волосам, спросила я.

— Хочу у меня в комнате! Ма-а-а-ам!

Вот же сорванец. Поначалу вёл себя тихо и спокойно, а сегодня капризничает. Но я находила это милым.

— Карлос, приготовьте всё к обеду в его комнате, — беспомощно распорядилась я.

— Будет исполнено, ваша светлость, — сказал дворецкий и понёс Эда наверх, параллельно раздавая служащим приказы.

Мне удалось выдохнуть. Но нас всё ещё окружало множество любопытных глаз, потому я подцепила под локоть Розу.

— Отведи меня в библиотеку, — тихо, так, чтобы меня расслышала только она, сказала я.

— Да, конечно. Пойдёмте.

Библиотека оказалась на первом этаже, в самой глубине коридора, заканчивающейся массивными дубовыми дверьми. Роза достала из кармана связку ключей. Найдя нужный, она запустила меня в библиотеку.

Стоило переступить порог, как в ноздри ударил хорошо знакомый мне запах бумаги. Запах книг. Он не меняется ни в одном из миров. Сводчатый потолок огромной библиотеки и множество книжных стеллажей только подчёркивали могущество герцогской семьи, её богатство. У меня даже дух перехватило. По масштабу библиотека превышала институтскую, где я получала учебники. Больше напоминала городскую, мою районную.

— Вас интересует что-то конкретное? — Вырвал меня из раздумий голос Розы.

— Да, но я сама справлюсь, — уверила её я. — Лучше вспомни, что я поручила тебе ранее. После завтрака. — И лукаво посмотрела на Розу.

— Платье! Вы велели мне раздобыть вам платье!

— Верно, — кивнула я, соглашаясь. — Такое, в котором будет не стыдно выйти в город молодой герцогине.

— Я постараюсь! — сжав руки в кулаки, заверила меня Роза.

— Отлично. По пути передай дворецкому, что я в библиотеке. А то я могу потеряться во времени и не успеть к обеду.

— Да, мадам. Тогда, с вашего позволения, я побегу исполнять ваш приказ!

Подхватив юбки, Роза умчалась, не забыв прикрыть за собой массивные двери. Оставшись наконец-то в одиночестве, я оглядела библиотеку и решила подойти к ближайшему стеллажу. Мои опасения не оправдались. Я понимала написанное на корешках книг. Уже хорошо. Я не только могу говорить на местном языке, но ещё и читать.

Воодушевившись, я провела пальцами по корешкам книг, минуя стеллаж с философскими трудами. Как-нибудь потом почитаю, явно не сегодня. Пройдя несколько стеллажей, я нашла трактаты по истории и книгу по геральдистике. Последнее оказалось очень полезным, ведь я не разбираюсь в местных титулах и гербах. Проблема была только в том, что стояла книга на верхней полке. Виола не была низкой девушкой, если судить по увиденным мною служанкам, но даже так… Этот стеллаж слишком высокий.

Кто-то вошёл в библиотеку. Я сперва подумала, что это дворецкий отправил ко мне кого-то, но между стеллажей мелькнуло что-то светлое. Да и хорошо знакомый мне стук женских каблучков развеял всякие сомнения.

Из прохода ко мне вынырнула девушка в пышном кремовом платье. Голубоглазая, с забранными в причёску светлыми волосами. Из её глубокого декольте вот-вот была готова вывалиться грудь.

— И правда, вылезла из своей норы, — заговорила эта красотка, недовольно надув свои алые губы.

— Леди Любелла, я так полагаю? — встав с носков обратно на пятки и отнимая руку от книги по геральдистике, спросила я.

Вот герцогиня и любовница герцога встретились. Ну поглядим, что она мне скажет. Не хотелось бы демонстрировать, как я с академического за 0,001 секунды разгоняюсь до матерного-стервозного, смачно прописывая леща.