Онлайн чтение книги Я стала матерью злодея I Became the Villain's Mother
Глава 6. Чувства матери

— Я рада видеть вас в добром здравии, Ваша Светлость. — К моему удивлению, Любелла, придерживая юбки, склонила голову в реверансе, чуть приседая и отводя ножку в красивой туфельке немного назад. Весь её вид выражал полнейшее смирение и уважение перед человеком вышестоящего социального статуса, будто она ничего гадкого мне и не говорила. Я ответила:

— Леди Любелла, вы так торопились… Что-то случилось?

Любелла выпрямилась, сложив руки на животе, и одарила меня улыбкой.

— Я бежала со всех ног, когда узнала, что Её Светлость посетила главный дом. Мы виделись с вами несколько лет назад, но вы тогда особенно сильно болели… Полагаю, вам сейчас лучше? — даже обеспокоенно спросила она.

Я разглядывала Любеллу, обдумывая ответ. Начнем с того, что глаза её совсем не улыбались, делая для меня улыбку максимально фальшивой. Язык телодвижений я учила еще по Бёрну, когда этого требовала практика в реабилитационном центре, и меня просто максимально морозило с этой женщины. Таких, как Любелла, я не переносила в своей прежней жизни. На вид типичная блондинка с роскошной фигурой, но воспитание аристократки прибавило ей извилин. Ещё и это светлое платье придавало ей свежести и невинности.

— Я ценю вашу привязанность. Но не пристало знатной даме бегать как маленькой девочке. Даже ради старой подруги, — подумав, сказала я.

— Не пристало знатной даме называть себя старой, — отшутилась Любелла.

О да, как остроумно. И ведь и не скажешь, что она плохо относится к Виоле, если опустить фразу, которой она меня «поприветствовала». Я бы даже сказала, что она заискивает. Но… Всегда есть «но».

Сколько людей тебя недолюбливает? Скольким людям до тебя нет дела? Сколько людей бросило тебя? Сколько людей хочет тебя уничтожить? Сколько людей хотят увидеть, как тебя сломают?

Сколько?

Столько же, сколько звёзд на небе?

Сегодня такая вот звезда, как Любелла, снизошла до меня. И будет еще не один и не два десятка ненавистников, жаждущих увидеть мой крах. Очень тяжко такое осознавать. Во что же я вляпалась?

— Леди Любелла, я полагаю, вы сорвались ко мне, наверняка прервав какое-то важное дело? Думаю, вам стоит вернуться? — тщательно подбирая слова, проговорила я, желая отмотаться уже от этой девицы. Сказала я прямее некуда. Она должна понять.

— Да, Ваша Светлость, вы правы! У меня как раз приём гостей и неприлично оставлять их без хозяйки чаепития. Ох, — всплеснув руками, воскликнула она, — вы так давно не выходили в свет! Наверное, с самой свадьбы? Не хотите присоединиться к моему чаепитию? — парировала Любелла, всё ещё любезно улыбаясь.

Ясно. Проверка на вшивость. Я слишком умничаю, чего прежняя Виола не делала. Похоже, её беспокоят перемены в Виоле. Если откажусь от приглашения — пора бить тревогу, но если соглашусь — «фух, она всё такая же дура, мы разорвем её с подругами»? Как мило.

— Чаепитие? — фыркнула я. — К тебе и твоим гарпиям? Ну уж нет, иди-ка ты нахер.

— Что, простите?.. — аж опешила Любелла, вытаращив на меня глазища.

Моё терпение с тех пор, как я очутилась в этом странном месте, перевалило через край чаши. Она пошла мелкими трещинами, грозя развалиться к чертям собачьим. Я не готова тратить свои нервы на эту шлюху.

— Я говорю, пошла-ка ты нахер. Ну, знаешь… Хер, такой большой. Член, детородный орган, жезл… Я без понятия, как подобные тебе дамочки называют члены. Уж что такое член ты в курсе? — усмехнулась я, двигая рукой в воздухе. Туда-сюда. Туда-сюда.

Губы Любеллы задрожали.

— Д-да как в-вы… ты… смеешь?..

— А что я такого сказала? Или мне посоветовать тебе хороший член? О-о-о, подру-у-у-уга, тебе ли не знать? Иди к Его Светлости. Это же хорошо знакомый тебе член?

— Да ты!.. — Любелла замахнулась, явно собираясь отвесить мне пощёчину, но я перехватила её руку. Рука дрожала, было трудно держать. Всё же это тело ещё слабовато.

— Ты в самом деле хотела поднять руку на герцогиню? — решила уточнить я, напирая на неё своим новым роскошным бюстом. — Уверена? Правда?

Любелла вырвала свою руку из моего захвата и, глядя на меня, как на какое-то чудовище, сорвалась с места и понеслась прочь так, будто за ней стая собак гналась. Я присвистнула. Нет, а чего она ожидала? Что я буду лебезить? Продолжать эту «холодную» войну? Да ну нафиг. А если решит пожаловаться герцогу, моему новоиспечённому муженьку… Ну-ну.

Более мне никто не мешал, так что я решила заняться тем, ради чего сюда и заявилась — поднабраться знаний. Вот только как назло интересные мне книги находились слишком высоко. Пришлось пока отказаться от интересующих меня талмудов и найти чего попроще.

Обогнув стеллаж, я двинулась на поиски чтива попроще. Мне удалось найти книгу под названием «Ритуалы и обычаи Германского Содружества». Страна, в которой я оказалась, если мне не изменяет память о прочитанном в первоисточнике, некий аналог Германии из моего мира. Есть колоссальные различия, но в целом похожи.

Книга была небольшая, так что я подхватила её подмышку и потащилась к креслам, где можно было почитать. Местечко было довольно уютное и располагалось напротив окон. Раз уж я тут, то можно и открыть, а то дышать нечем.

Сказано — сделано.

С грехом пополам, так сказать. Створки были тяжёлыми. Слабенькой Виоле пришлось попотеть, чтобы отворить их, но это того стоило. Лёгкий ветерок ворвался в помещение, заиграв с моими волосами.

Погода на улице была просто прекрасная. Самое то, чтобы гулять. Солнышко приветливо грело, пробиваясь через тень, что отбрасывал огромный дуб. Он как раз рос под окнами. Я поняла, что, когда чуть оклемаюсь, это будет моё любимое место для чтения.

Я открыла книгу и провела пальцами по бумаге. На ощупь совсем другая. Вроде книга, но отличается. Перевернув страницу, я начала читать. Вот только меня начало мутить — в висках заухало, в голове от затылка образовалось ощущение, будто голову сдавили стальным обручем. И, что ещё хуже, заболели глаза. Перенапряглась, да?

Пришлось отложить книгу в сторону и откинуться на спинку кресла.

Мне сейчас не хватало болеутоляющего, как никогда прежде. Вот только звать кого-то было откровенно лень. И так, без мыслей, наслаждаясь дуновением ветерка, я и подремала, пока не пришёл дворецкий. Я встрепенулась, когда почувствовала, что кто-то приблизился ко мне. Стоило распахнуть глаза, как увидела поклонившегося мне Карлоса.

— Ваша Светлость, обед готов. Юный господин ожидает вас в своих покоях, — дружелюбно улыбаясь мне, сказал дворецкий, и мелкие морщинки собрались в уголках его глаз. — Я провожу вас.

— Благодарю, — улыбнулась я в ответ. Мне нравился этот дворецкий.

Карлос подал мне руку, помогая подняться с кресла. Голова от резкой смены положения чуть закружилась, но было терпимо. Я даже ухитрилась подхватить книгу, боясь забыть её.

— Ваша Светлость, мне велеть подать вам лекарства? Что вас беспокоит? Или лучше позвать доктора?

Я очень хотела увидеться с Эдом. Встреча с Любеллой высосала из меня все соки. Теперь мне нужна подзарядка.

— Будет достаточно чего-то от мигрени. Не нужно звать доктора, — взмолилась я.

— Как прикажете.

Дворецкий осторожно повёл меня на выход из библиотеки. Я ощущала себя немного нелепо. Даже когда мне было плохо и от анемии кружилась голова, мне были привычно справляться со всем самой. А тут приходится полагаться на других и быть буквально зависимой. Без Карлоса передвигаться было бы затруднительно.

Убранство коридоров главного дома в корне отличалось от того, что было в особняке Виолы. Вместо пустых коридоров у стен стояли начищенные до блеска рыцарские доспехи, на комодах красовались роскошные вазы, а стены украшали картины с охотничьими мотивами. Я любовалась всем этим, пока Карлос вёл меня вперёд.

Следующим препятствием была лестница. При взгляде на её вершину мне стало дурно.

— Ваша Светлость, я буду помогать вам, — пообещал мне дворецкий.

— Полагаюсь на тебя… — вздохнула я, и мы начали восхождение.

Каждая ступенька была ненавистна мне. Каждый шаг приносил мне страдания, отзываясь одышкой. Но я — не я, если меня победит какая-то жалкая лестница. Перед глазами маячил образ Эда. Его милая мордашка придавала мне сил.

Взятие лестницы было официально закончено, когда я ступила на последнюю ступеньку. Мне было даже все равно, что моё восхождение привлекло кучу внимания у прислуги.

— Ваша Светлость, вы хорошо справились, — похвалил меня Карлос.

Я разразилась смехом задушенной курицы. Карлос сделал вид, что всё в порядке. Вместо этого он обвёл подглядывающую прислугу тяжёлым взглядом. Их как ветром сдуло.

— Простите их, они не хотели ничего дурного…

— Ладно уж. Меня больше интересует встреча с сыном, чем их внимание, — хихикнула я.

— Благодарю за понимание, Ваша Светлость, — произнёс Карлос так, будто я совершила что-то великое.

Но мне было уже все равно. Я даже спорить не стала. Просто дайте мне обнять Эда и погладить его по голове. Милота спасёт мир, как сказал кое-кто умный.

Наконец-то мы миновали ещё один длинный коридор и остановились возле двери. Карлос постучал. Послышался топот, и в следующий миг дверь распахнулась, являя мне радостную мордашку Эда.

— Мамочка! — воскликнул он и бросился на меня. Я едва не рухнула на пол под напором этого маленького ядерного реактора, работающего на клубнике и всяких вкусняшках. Благо Карлос подхватил меня и не дал упасть.

— Эд, мы не виделись всего ничего, — не могла не улыбнуться я.

— Но я скучал! Впервые математика была такая скучная!

Всё, я побеждена и ни о чём не жалею. Милота одержала безоговорочную победу в своей военной кампании.

— Ох ты ж горюшко моё… — притворно вздохнула я, подхватывая Эда на руки. Мне даже не помешало плохое самочувствие. Тяжесть Эда была приятной. Своя ноша не тянет, как сказал один умный человек.

Я зашла в его комнату. О да, это детская. Везде были разбросаны игрушки. У него даже был деревянный коняшка-качалка с седлом, кубики с буквами, солдатики, медвежата и кролики. Чего тут только не было. Да и в целом оформление детской мне очень даже понравилось: дощатый пол, который покрывали синие ковры с жёлтым рисунком, светло-бежевые стены и синие, в цвет ковров, шторы.

Пока я несла Эда до стола, окружённого двумя стульями (что стол, что стулья выбивались из стилистики комнаты, их явно только недавно принесли), он задорно хохотал, стуча ножками. Я же познавала для себя, что значит «детский запах» — от его волос пахло чем-то таким домашним, родным. Мне хотелось дарить радость, счастье и всю мою любовь, которую раньше было некуда выплеснуть, этому ребёнку. От переизбытка чувств и после принятого лекарства у меня даже голова перестала болеть.

Я чмокнула Эда сперва в нос, а потом в щёчку. Затем в другую. В лобик.

— Мамочка, мне щекотно! — захохотал Эд, а сам полез целоваться в ответ.

Уткнувшись ему в макушку носом, я глупо улыбалась. Материнство — это так здорово. У меня не было детей, хотя возраст был в самый раз. И сейчас у меня был сын. Да, Эд — мой сын, и я никому его не отдам. Он будет самым счастливым ребёнком на свете. Это обещание самой себе.

— Давай кушать? — предложила я, оглядывая ломящийся от еды и закусок стол.

— Давай!

Дворецкий и служанка покинули нас.

— Можешь кушать, как тебе хочется. Но только сегодня, — подмигнула я Эду.

— Урря! Мамочка лучшая! — обрадовался он, выхватывая из разложенных вилок самую маленькую. Видимо десертную.

У меня было прекрасное настроение. Со мной был мой сын, и мы ели вкусную еду. Что может быть лучше?

Для меня приготовили салат из персиков, помидоров, похожего на фету сыра и базилика. Сперва я отнеслась к нему скептически, но попробовав… Я познала Рай. Это было очень вкусно. Приготовленная для нас индейка с мёдом оказалась не менее вкусной, даря сладковатый привкус мясу. Я просто таяла, поедая то одно, то другое блюдо. Эд не отставал от меня, сметая еду со своих тарелок точно маленький пылесос.

Стоит ли говорить, что мы объелись?

— Мамочка, давай всегда вместе обедать? — глядя на меня своими бездонными, точно океаны глазами, спросил Эд.

Как я могла отказать ему?

— Хорошо, — пообещала я.

— И завтракать!

— Это уже как получится, малыш, — хохотнула в кулак я.

— Тогда… тогда… — Эд пытался что-то придумать, но выглядел он очень сонным. Наверняка борется с сонливостью.

Я встала из-за стола и подняла заметно прибавившего в весе Эда на руки.

— Детям твоего возраста полагается спать днём, — решила напомнить я, кивком головы указывая на часы. Была почти половина второго.

— Только если с тобой! Не хочу спать без тебя! — заканючил Эд, вот только это был не просто каприз.

— Не бойся, я никуда не уйду. И посплю с тобой, — сдалась я.

— Тогда ладно, — засиял ребёнок.

Я отнесла его в кровать. Даже у такого малыша была огромная кровать, схожая с моей. Я помогла Эду раздеться до сорочки и уложила на постель. С себя я по-варварски стянула верхнее платье, прямо через голову, и повесила на стул поверх одёжки Эда.

— Мамочка, я тебя очень сильно люблю. Правда-правда, — признался мне в любви мой сынишка.

Меня поразило незримой стрелой Амура. Амур, прекращай, противный. Я и без того уже обожаю этого ребёнка.

— И я тебя, Эд, — залезая к нему под одеяло, сказала я.

Прижавшись ко мне, он спрятал лицо у меня на груди. Уже пару минут спустя Эд спал, сладко посапывая. Я улыбнулась. Меня распирало от чувств. Мне было всё равно, инстинкт это или же память тела. Я любила этого ребёнка, как своего.

— Мой сын, — смакуя эти слова, произнесла я.

Сын на это заулыбался во сне и слегка пнул меня в живот коленкой. Я рассмеялась и закрыла глаза.

Быть матерью здорово, даже если ты мать злодея.

А злодей ли теперь? — мелькнула мысль перед тем, как я и сама задремала.