Онлайн чтение книги Звери
4. Девушка с глазами цвета ночи.

-У тебя глаза цвета ночи,- с величественной улыбкой сообщил ведущий ее в танце мужчина. Его глаза мерцали в полутьме зала яркими зелеными бликами, словно у кота, придавая красивому лицу хищное демоническое выражение.- Небо здесь ночью точно такого же, чудесного темно-фиолетового цвета.
Вокруг кружились другие пары, но она видела лишь смутные смазанные силуэты.
-Я призову тебя, когда мне будет нужно,- властно сообщил ее партнер по танцам, не отрывая взгляда от ее лица, пока она скользила по светлому мозаичному полу.
Играющая плавная музыка, поначалу едва слышная и нежная, нарастала и гремела, превращаясь в бушующую грозу. Свет в зале померк, вспыхивая редкими вспышками молний. Когда одна из них, особенно яркая, осветила зал, она сбилась с шага, завизжав от ужаса. Все стены были забрызганы кровью, а на полу лежали разорванные тела тех, кто кружил в танце одновременно с нею…
Айсине проснулась от собственного панического вопля, резко сев в постели и отбрасывая одеяло. Ей потребовалось некоторое время, чтобы осознать, что ужасающее видение было сном.
Подтянув ноги к груди, она сжалась. Почему ей снова приснился он?
Страх уходил медленно и неохотно. Императора боялись все. Особенно сильно - те, кто сталкивался с ним вживую.
Содружество Жемчужного кольца было таким только на словах и в документах. На самом деле практически с первых дней своего появления это была империя, под жестким контролем одного единственного человека. Император Акуро правил уже более двух сотен лет и совершенно не собирался стареть или умирать – в отличие от всех других людей.
«Проклятый человек» - как называли его на Роскрашше, родной планете Айсине.
Она поднялась с кровати, когда страх наконец покинул ее, и тело перестало предательски дрожать. Несколько неуверенных шагов до узкой душевой кабины и она встала под холодную воду прямо в одежде, как была.
Нет, тогда все было совершенно не так, как в ее сне. Тот бал прошел совершенно спокойно, хотя она вправду практически все время провела с императором. Он не отпускал ее руки ни во время танца, ни в перерывах. Отец не скрывал торжествующей улыбки… Это потом, когда его императорское величество не пригласил ее в свои покои, отослав спать, он столь же открыто кривился от ненависти.
Айсине отключила душ, стянула мокрое белье и бросила его тут же, на пол кабинки, затем включив потоки теплого воздуха. Все она делала совершено механически, все еще погруженная в воспоминания о прошлом.
Отец заставил ее пойти к покоям императора. Он не скрывал своих целей – подложить хорошенькую дочь под правителя, чтобы получить всевозможные выгоды… Впрочем, так делали все в Жемчужном кольце – меняли жизнь своих дочерей на блага и привилегии. Ни одна девушка, побывавшая в постели императора ни доживала до утра, поэтому чаще всего благопристойные лорды делали ставку на незаконнорожденных дочерей. Наследниц все же берегли.
Натягивая униформу, Айсине вспомнила широкий коридор, который вел к покоям императора… У его дверей не было никакой стражи, но она простояла невозможно долго, боясь постучаться. А когда подняла наконец руку, то дверь сама раскрылась ей навстречу, распавшись на половинки и уйдя в пол. Император стоял в паре шагов от двери, с некоторым удивлением взирая на нее, тогда как она глядела на комнату за его спиной. Кровь казалось была всюду где только можно.
Она до сих пор не могла представить, что такого можно сделать, чтобы истязать человека настолько, что тело любовницы императора оказалось исковерканным столь сильно, что его с трудом вообще можно было принять за человеческое.
Император, в накинутом на плечи шелковом халате, спокойно и уверенно оттирал руки от крови. Он чуть посторонился, пропуская слуг, затем шагнул к ней. Айсине, не сдержав панического ужаса, попятилась и замерла, увидав как его губы исказила странная грустная улыбка. Он спросил ее, зачем она пришла, а получив ответ, качнул головой.
-Я не нуждаюсь в тебе. Иди в свои покои и отдыхай.
Айсине не просто ушла – она практически сбежала оттуда, совершенно не элегантно подхватив длинные юбки роскошного платья. Наутро, отец страшно кричал, обнаружив ее живой и здоровой, а затем… Затем ее лишили красивых нарядов, украшений и покоев. И отдали Дзору, что уже тогда отличался особой испорченностью.
Тогда она кричала и плакала впервые в жизни, вырываясь из его рук, пока он тащил ее в свои покои. Для ее сводного брата не были важны ни кровное родство, ни какие другие моральные принципы. Он с первых дней их знакомства всегда делал ей ни самые пристойные намеки, сдерживаясь лишь тем, что она должна была быть монетой для оплаты привилегий от императора. Теперь между ним и его похотью ни стояло ровно ничего.
Дзор несколько раз ударил ее, потому что она сопротивлялась до последнего. Она плохо помнила эти мгновения и до сих пор вспоминала их с неохотой, хотя ничего такого ее сводный брат сделать не успел.
Айсине увидела слабую темную тень, затем какая-то сила сдернула Дзора с нее.
Младший Лоувз стоял на коленях, вереща от боли и ужаса, тогда как его за голову крепко держал император. Он даже не оглянулся к вбежавшему в покои вместе со стражей старшему Лоувзу.
-Я… недоволен воспитанием твоего сына,- проронил он совершенно спокойным тоном. Гримасу неприкрытого, нечеловеческого ужаса на лице своего отца Айсине запомнила очень четко. А император, чуть сжимая длинные пальцы в светлой кремовой ткани перчатки продолжил, столь же невозмутимо и спокойно.- Меня огорчает факт того, что твой сын столь неуважителен к моим решениям. Айсине Эйдзар,- он назвал ее по фамилии матери явно давая понять, что знает о происхождении. Но более всего пугало ни это, а тонкие струйки крови, бегущие из-под пальцев императора, и тихо подвывающий Дзор, - выбрана мною и, по-моему, я ясно дал это понять всем.
Именно в тот день Айсине и получила свою брошь, которая до того всегда носил сам император, вместе с нею получив особые привилегии и абсолютно лишившись возможности сама решать свою судьбу. Наглядное доказательство она получила, схоронив обоих мужей, с которыми связывала свою судьбу против воли императора. Оба они не прожили и года после свадьбы, и более она решила не пытаться переспорить его. Практически не пыталась…
-Ты долго,- капризно произнес ее брат, потягивая вино, что ему своевременно подливал стоящий тут же Въягорто.
-У меня есть и другие обязанности, кроме развлечений,- сухо ответила Айсине, краем глаза скользнув по невозмутимой фигуре слуги рода Лоувзов, затем подошла к краю чаши. Солдаты, сидящие в подобных ложах, образующих в свою очередь широко раскрытую чашу амфитеатра, приветствовали ее, вызывая у Дзора кислую недовольную гримасу.
Он залпом осушил свой бокал, дождался пока слуга снова наполнит его и подал знак к началу.
Айсине прослушала слова о предстоящем бое между лучшим из содержащихся в зоопарке Лоувза звере и том, которого они поймали на этой планете. Фанфары, музыка, раскрывающиеся затворы ворот.
Первой на арену выскользнула Сецари. Худенькая девичья фигурка с жемчужной копной нечесаных волос, в тряпках, едва прикрывающих ее. Айсине сжала перильца ограждения – эта девушка, что очень сильно была похожа на нее внешне, перенесла все то, что Дзор хотел бы сделать со своей сестрой. Только несгибаемая воля Сецари оборвала ее мучения в роли игрушки его садистских утех, разорвав ему грудную клетку и практически вырвав сердце.
Солдаты приветствовали Сецари не менее воодушевленно, чем до того Айсине. Все они были в курсе того чье сердце держала эта девушка в руках и каждый искренне жалел, что тогда ей не удалось вырвать его. Ее брат был правителем по праву рождения, но вряд ли хоть кто-то из его народа любил его.
Вторым на арену плавно и невесомо выскользнул зверь, от вида которого даже Айсине не сдержала дрожи отвращения. Паук. Огромный, покрытый жесткой щетиной, что золотисто отливала в лучах светила, пробивающегося сквозь полупрозрачную крышу, накрывающую ристалище.
Он медленно двинулся вперед, скользя вдоль ограждения арены, и не отрывая взгляда от движущейся ему навстречу тем же образом Сецари.
Они застыли напротив друг друга на несколько мгновений, а затем сшиблись в центре.
Айсине отошла от перил вглубь, совершенно не желая взирать на это ужасное по ее мнению зрелище, тогда как Дзор наоборот передвинулся поближе. Стоящий в шаге за его спиной Въягорто на бой своей дочери никак не отреагировал. Впрочем, он оставался равнодушным даже когда Дзор истязал ее самолично, так что Айсине не удивилась, хотя сама испытывала беспокойство. Этот паук казался грозным противником – быстрый и ловкий, не смотря на свое грузное такое неповоротливое на вид тело, он легко избегал атак Сецари.
Поглядывающая иногда на экранчик, где транслировалось видео происходящего на арене, Айсине вскоре уже не отрывала взгляда, неожиданно поняв, что и этот паук и Сецари не сражаются всерьез, а ведут какую-то свою странную игру.
Вот паук как будто бы поскользнулся, сбившись со своего гладкого скольжения и кувыркнулся, неловко приземляясь на спину. Как будто торжествующая Сецари приподнялась, вскидывая узкую голову, а затем вгрызлась в его плоть, жадно потянув черную кровь, и уже через несколько мгновений взмыла вверх, раскидывая крылья и широко раскрывая пасть, чтобы извергнуть ее на окружающих. Все произошло столь быстро, что ни Дзор, ни она, ни солдаты находящиеся здесь не отреагировали. Только Въягорто, мгновенно выронив бутыль вина, метнулся… К Айсине, закрывая ее плотным пологом своих крыльев.
Раздался звон, и когда Въягорто отпустил ее, то она увидела удаляющийся силуэт Сецари, что утаскивала с собой и поверженного врага. Айсине опустила взгляд на остальных и вскрикнула от ужаса – все они лежали вповалку. Мертвы?
-Спят,- невозмутимо пояснил Въягорто в ответ на сорвавшийся с ее губ вопрос.- Кровь этого существа ядовита, но не смертельна.
Подняв на руки своего господина, он удалился по направлению к лазарету, оставив Айсине с недоумением осознавать то, что в мгновение грозящей опасности он бросился прикрывать вовсе не Дзора, которому служил, а ее.