Онлайн чтение книги Всё ещё я
Дом терпимости

Кто-то набрал в ведро воды из колодца во дворе и медленно подошел к валяющемуся без сознания на каменном полу Юкие, резко занес над ним ведро и вылил ледяную воду прямо ему на голову.

– Просыпайся! – незнакомый мужчина грубо пнул его по ноге, затем шаркающими шагами отправился по направлению к какому-то дому и вскоре скрылся в темном дверном проеме.

Юкия начал стонать. На его опухшие и потрескавшиеся губы попало несколько капель воды, он тут же поспешил их слизать. Мужчина оставил возле него ведро с водой, Юкия кинулся к нему и принялся пить прямо оттуда.

Вдоволь напившись, он огляделся по сторонам: на улице была ночь, но света от яркой луны было достаточно, чтобы разглядеть небольшой двор внутри виллы, засаженный растениями и кустарниками. Он попытался встать, но что-то помешало ему. Юкия с ужасом обнаружил, что был прикован длинной цепью к стене. Цепь обвивалась вокруг его живота, как удавка, и как только он попытался встать, она тут же утянула его вниз, больно стягивая кожу.

На коленях он подполз к металлическому кольцу, вбитому в стену, чтобы попытаться отсоединить от него широкие звенья цепи, но лишь изранил себе руки.

– Что происходит? – недоумевал он. – Где я?

Мужчина, который совсем недавно был еще во дворе, куда-то исчез.

– Кто-нибудь слышит меня?! – крикнул он как можно громче, срывающимся, хриплым голосом. – Немедленно снимите с меня цепь!

Но никто не ответил ему, во внутреннем дворе дома было тихо, даже слуг нигде не было видно. Юкия не узнавал этот дом. Он вообще ничего не знал про Саудовскую Аравию, кроме двух городов, в которых успел побывать – Джидды и Эр-Рияда. Судя по тому, что на улице было тихо и темно, а за высокий забор не проникал даже свет от фонарных столбов, он понял, что находится в какой-то деревне или в пригороде.

– Это похищение, Мухаммед аль-Мактум! – крикнул он, осознав свое положение. – Вы рискуете тем, что меня будет разыскивать Интерпол, если вы не вернете меня обратно в мою страну. Я являюсь гражданином Великобритании!

По-прежнему все было тихо. Потом он с ужасом понял, что является официальным мужем дочери шейха аль-Мактума и что никто не заподозрит его в хищении своего собственного зятя. Документы, которые он подписал на свадьбе, в них что-то было прописано про его пребывание в Саудовской Аравии, но он не помнил, что именно.

– Черт! – Юкия снова с силой дернул цепь, она сильно скрутилась вокруг его живота и обожгла кожу, он взвизгнул от боли и упал на землю, держась за живот. – Черт бы вас побрал, безумные старики, – прохрипел он.

Прошло несколько часов, к нему так никто и не пришел, уже начало светать. Он с трудом мог вспомнить события, которые произошли с ним накануне. Недалеко от себя он смог разглядеть пустой бассейн. По своей конструкции дом с внутренней стороны ничем не отличался от виллы в Джидде, только стены были все в трещинах, а штукатурка местами обвалилась. Никаких украшений и витражного остекления не было. Он заметил, что некоторые окна были выбиты. Дом был больше похож на старый сарай или амбар.

Из окон, плотно занавешенных шторами, доносились женские стоны и крики. Юкия догадывался, что делали с девушками. Ближе к вечеру он понял, что это был бордель или невольничий дом с девушками, обращенными в незаконное секс-рабство.

Иногда невольницы выходили покурить на веранду и, посмеиваясь, наблюдали за ним. Им было от силы лет по тринадцать или даже меньше. Все девушки были вульгарно одеты, на лицах – яркий макияж. Долго они не оставались одни, к ним тут же выходили здоровые мужчины и начинали лапать за еще несформировавшиеся, плоские груди. Вскоре все удалялись внутрь дома.

Юкия с ужасом осознал, что после увиденного он уже вряд ли выберется из этой страны живым. Ему оставалась лишь догадываться о том, что его ждало.

«Он что, собирается сделать из меня мужчину-проститутку? – думал он, глядя на похотливых мужчин, которые проходили мимо него время от времени поглядывая с недоверием. – Я стану его личным секс-рабом?»

От одной этой мысли он ни с того ни с сего начал громко смеяться.

– Что, решил заняться моим перевоспитанием?! – крикнул он. – Я не боюсь тебя! Ты можешь обколоть меня героином, подсоединить ко мне маску с газовым баллоном, одурманить и отыметь всей своей сворой собак! Мне наплевать! Я тебе не тринадцатилетняя проститутка, которую можно трахнуть, а потом как ни в чем не бывало идти и молиться в мечеть! Грязная лицемерная свинья! Я зажарю тебя, как верблюда, и подам на блюде с рисом!

Он продолжал покатываться со смеху, сидя на траве возле стены, к которой был прикован.

– Уж я доберусь до тебя, – прошипел он. – Клянусь, я стану убийцей!

Из дома вышел огромный загорелый мужчина. Он был одет в тобу, рукава которой были по локоть закатаны, из-под нее виднелись синие джинсы. У него были здоровые волосатые руки и густая борода, из-за которой невозможно было определить его точный возраст. Весь он казался каким-то несуразным: туловище было вытянутым, а огромная голова с проплешинами располагалась на слишком узких плечах. Его вид сильно пугал и отталкивал.

Мужчина быстро подошел к Юкие, взял его за голову одной ладонью и резко ударил о стену. От сильного удара у Юкии потупился взгляд, и он начал терять сознание. Затем мужчина достал из кармана грязную тряпку и завязал ему рот. После чего что-то сказал на арабском языке и удалился. Лежа на земле, Юкия видел только его ноги в старых потертых сандалиях, надетых на голые ступни. Вскоре юноша лишился чувств.

Когда он пришел в себя в следующий раз, на улице было снова темно. Из дома по-прежнему доносились стоны и крики. Ему страшно хотелось пить.

«Шейх посадил меня на цепь, как дикую собаку, – пронеслось у него в голове, пока он сидел, облокотившись о стену, и затыкал уши, чтобы не слышать ненавистные ему стоны, доносившийся из дома. – Неужели Алекс ничего не предпримет, чтобы вызволить меня из этой дыры?!»

Из дома снова вышел тот же здоровяк, на это раз он принес Юкие еду в грязной тарелке и кинул ее прямо рядом с ним. Половина содержимого расплескалась по земле.

– Эй, постой, не уходи! – обратился к нему Юкия, разыгрывая волнение в голосе. – Ты понимаешь по-английски?

Мужчина сурово посмотрел на него из-под густых черных бровей.

– Приказали не говорить, – сказал он, сильно коверкая слова.

Юкия молча кивнул ему, понимая, что тот боится быть наказанным за непослушание, поэтому не стал настаивать на дальнейшем разговоре.

Он пододвинул к себе тарелку и с жадностью набросился на еду, не обращая внимания на вкус и содержимое. Юкия уже не помнил, когда в последний раз нормально ел, голод был невыносимым.

Мужчине, который все это время наблюдал за ним, явно понравилось, с каким аппетитом тот ел, поэтому он подошел к нему и присел рядом. Заметив это, Юкия поторопился поблагодарить его за еду.

– Хозяин приказал глаз с тебя не спускать, – прогремел мужчина.

– Шейх аль-Мактум? – удивился Юкия.

Тот утвердительно кивнул в ответ.

– Зачем он привез меня сюда? – тут же спросил Юкия.

– Он не сказал, – грубо сказал мужчина и выхватил из рук Юкии тарелку.

Затем верзила аккуратно дотронулся до его головы и проверил затылок, которым ударил юношу о стену. Заметив кровь, он выругался и поспешил уйти в дом. Через некоторое время из дома вышло несколько девушек в рваной и грязной одежде с тазиком воды. Они бережно промыли Юкие рану и наложили повязку.

На все вопросы, которые Юкия пытался им задавать, они отвечали хихиканьем. Девушки были совсем еще юными филиппинками и совершенно не понимали английского языка. А надзиратель не поленился снова вернуться к нему, чтобы засунуть кляп в рот.

Вскоре они все ушли в дом, так как приехали новые гости – небольшая группа мужчин в белых кандурах прошла по двору мимо Юкии, не обращая на него никакого внимания, как будто для них было в порядке вещей видеть человека, закованного в цепи.

Юкию начало тошнить ото всех мужчин этой страны. Ему начало казаться, что они все – похотливые собаки, которые думают только о соитии с совсем еще юными девушками.

– Я хочу забыться, мне нужна доза, – глухо промычал он себе под нос. – Как же плохо!

Его сильно знобило, зубы стучали, а боль в шее стала просто невыносимой.

Через некоторое время из дома вышли двое мужчин. Они остановились неподалеку от Юкии, поэтому он смог расслышать, о чем они говорили. К его удивлению, они говорили на чистом английском языке. В темноте он не мог различить их лица, но по акценту понял, что они были англичанами. Он попытался позвать их на помощь, но издал только нечленораздельное тихое мычание из-за грязной тряпки во рту.

– Так что там со стратегическим инвестированием на Сомали?

– Старик совсем сошел с ума, решил инвестировать в сельскохозяйственные угодья и банановые плантации! – возмутился один из них, громко шаркая ногами по плитам.

– Ты просто начал работать на него совсем недавно, – ухмыльнулся его собеседник, затягивая сигаретный дым в легкие, – кстати, я выпускник Беркли, а ты?

– Я закончил Гарвард в прошлом году, – неуверенно проговорил тот, который был чуть ниже ростом.

– У него здесь есть и свой завод по переработке нефти в различные химические удобрения, – игнорируя его ответ, продолжил разговор другой, который был и выше, и заметно старше своего собеседника.

– Чего он добивается? – беспокойно спросил второй.

– Я слышал, что он мечтал стать частью королевской семьи аль-Саудов, – шепотом проговорил тот, кто курил. – Вроде бы много лет назад, когда Мухаммед еще служил в армии, у него произошел конфликт с одним из принцев правящей династии Саудидов, его даже хотели казнить, но дело удалось негласно утрясти.

– Так он пытается отмыть свою вину перед королем?

– Я точно в этом не уверен, – курящий, наконец, выбросил дымящийся окурок прямо на заросший сорняками газон. – Но все, что он делает, находится под строжайшим контролем короля Салмана.

– Это значит, что ему многое сходит с рук? – почти утвердительно спросил один из них.

– Я тебе еще не все про него рассказал, – загадочно ответил собеседник. – После того странного конфликта его заставили жениться на одной из дочерей Мукрина аль-Сауда…

– Это же нынешний губернатор Медины! – воскликнул менее посвященный в дела шейха парень.

В ответ второй лишь тихо рассмеялся и предложил отправиться в дом, так как милые куртизанки их, должно быть, уже заждались.

После этого непродолжительного разговора Юкия понял, что дела его еще хуже, чем он мог себе представить. Нечеткие обрывки позапрошлой ночи начали мелькать перед глазами. Ему хотелось верить в то, что это было очередным его бредом. Что все это не соответствует действительности, и он не стрелял в Али. Потому что если все, что произошло тогда, было правдой, живым ему от шейха аль-Мактума уже не уйти. И даже связи его брата не смогут ему помочь.

Всю ночь он пытался освободиться от цепи. Он сильно втягивал живот, надеясь, что она проскочит, но цепь не проходила через бедра. Решив, что сможет снять ее, только сломав себе бедро, он бросил это затею и принялся ковырять острым камнем стену, в которую было вставлено кольцо.

Под утро он заметил, что кольцо начало поддаваться, но поспешил прекратить свое занятие, дабы избежать очередной оплеухи от здоровяка, который как раз вышел, чтобы проверить его, и принес ему еще еды.

– А он не сказал, когда приедет? – поинтересовался Юкия.

Тот вопросительно посмотрел на парня.

– Шейх не сказал, когда приедет за мной? – уточнил он.

– Нет, – явно скрывая правду, ответил мужчина.

Он подождал, пока Юкия доест, чтобы забрать тарелку, и уже хотел было уйти, но Юкия остановил его.

– Мне нужно в туалет!

Тот кивнул и подошел к нему, поставив тарелку рядом, затем достал из кармана ключ от замка на цепи и отпер его. Юкия, пошатываясь, встал, и уже хотел было пойти к дому сам, но его надзиратель грубо скрутил ему руки за спиной и буквально поволок в дом.

Втащив его в темное помещение со смердящим запахом пота и алкоголя, он указал ему на дверь, за которой, судя по всему, находилась уборная.

Юкия мельком успел оглядеться. Внутри дом, как он и предполагал, был скорее похож на амбар – один из тех, что он видел в Эр-Рияде, только там были конюшни, а здесь из-за дверей на него с любопытством посматривали девушки разной национальности. Многим из них он бы не дал и пятнадцати лет.

Наверное, подобный повышенный интерес к нему был вызван тем, что они все видели, как он уже больше суток, как бешеная собака, был на цепи во дворе.

Толком он не успел их разглядеть, да и это было ни к чему, он прекрасно догадывался об их участи, и вряд ли смог бы им чем-то помочь.

Справив нужду, он понял, как сильно ему необходим горячий душ. Длинные спутанные волосы были пыльными и грязными. Под ногтями тоже была грязь. Весь он был измазан то ли в мазуте, то ли еще Бог весть в чем. Ему было крайне некомфортно.

Видимо, он сильно задержался в уборной, так как вскоре дверь с грохотом раскрылась, и надзиратель силой вытащил его оттуда. Но вести обратно во двор не собирался, придумав для него куда более интересное занятие, нежели отсидка впустую во дворе. Он поставил к его ногам ведро и бросил в лицо тряпку, дав понять, чтобы тот шел убираться в комнатах у девушек.

Юкия никогда в жизни не мыл полы, поэтому ошарашенными глазами сначала посмотрел на этого здоровяка, затем на ведро с тряпкой. Тот грубо его подтолкнул в сторону жилых помещений, дав подзатыльник, из-за чего несколько девушек громко рассмеялись.

Зайдя в одну из комнат, юноша обнаружил в ней стоящие возле стен кровати. На них сидели две совсем молоденькие девушки. Кожа их была очень смуглой. Они не были похожи на филиппинок. Девочки тихо о чем-то переговаривались между собой на незнакомом Юкие языке. Стараясь не обращать на них внимания, он отжал тряпку и начал небрежно вытирать пол. Сначала двигал тряпку ногами, на что девушки опять прыснули от смеха, затем поняв, что у него плохо выходит отмывать грязь, он решил, что руками будет более эффективно. Морщась от отвращения, он прикоснулся руками к мокрой грязной тряпке и, стараясь не смотреть на нее, начал мыть полы.

Через некоторое время он обернулся и заметил на себе пристальный взгляд своего мучителя, поняв, что отлынивать от работы ему точно не удастся.

Кроме этого верзилы, и тех, что приходили сюда ночью, чтобы развлекаться с девушками, мужчин в доме больше не было. Если бы он не был так измотан, возможно, ему бы удалось с ним справиться, или хотя бы оглушить на время, огрев чем-нибудь по голове и потом пуститься в бегство. План был не из самых лучших, но все же это было лучше, чем находиться в напряженном ожидании неизвестно чего.

Девушки в каждой комнате продолжали хихикать над ним. Вскоре его начало это раздражать. Он понимал, что они все еще несовершеннолетние дурочки. Скорее всего, многие из них даже не окончили школу, если вообще в них когда-нибудь учились. Правда, ему ли было их судить? Ведь он тоже так и не смог окончить школу.

Мог ли он догадываться каких-то полгода назад о том, что будет мыть полы в борделе, Бог весть где, в Саудовской Аравии. Наверное, если бы знал, то старался бы вести себя более прилежно, а не накидываться на одноклассника, пытаясь утопить его в пруду Центрального Парка за то, что тот по своей тупости решил сделать ему минет в школьном туалете.

«А Сэм? – почему-то ему показалось, что если бы Сэм был здесь, то ему бы удалось избежать всего того дерьма, которое произошло. – Интересно, чем он сейчас занимается? Наверное, прохлаждается в объятиях очередного смазливого парня или отрывается с Эшли. Праздный негодяй, наверное, уже давно нашел мне замену!»

«Нужно было позвонить ему, как только меня выписали из больницы, – злился он на себя, отжимая тряпку в грязной воде. – Не надо было слушать Викки. Она бы все равно мне ничем не помогла, потому что всегда вставала на сторону отца. И зачем я ее только послушал?»

Переходя из одной комнаты в другую, он краем глаза заметил в дальней части амбара, возле кухни, как этот странный мужчина сидел на коленях и молился. Его лицо было обращено куда-то вдаль, губы беззвучно шевелились, глаза были закрыты.

«Лицемерная свинья», – подумал Юкия и тошнотворный ком подкатил к его горлу.