Онлайн чтение книги Ягненок The lamb
Глава первая. Начало пути.

  Жарким летом всегда тянет укрыться в прохладной тени деревьев. Убежать глубоко в лес, увлекая за собой друзей… Спрятаться и от солнца, и от вездесущих проблем…

  Только не стоило играть в лесу, что окружал большой заброшенный обрыв…  Не стоило заходить в лес, когда-то носивший название «Запретного»…

  Кто знает, кто и почему назвал так этот лес. Теперь от него осталось лишь название. Скопление сосняка и старых елей вряд ли можно было назвать даже «чащей». Заросли мха и повилики тоже не вызывали опасений. С первого до последнего пенька он был давным-давно людьми прочесан, говорили только, что где-то на окраине даже находилась частная ферма, периодически проверяемая местными властями…  Но никому так и не разрешили ее искать.

  В один из таких жарких летних дней ватага ребят из городского приюта бросилась исследовать глубины леса. Дети возрастом, немногим старше десяти лет, всё более углублялись в лабиринты деревьев, увлеченные игрой. Сита и Миан тоже, взявшись за руки, перебегали от дерева к дереву. Им было тогда всего лишь по двенадцать лет… Остальные дети с воплями гонялись друг за другом, зачерпывая нетерпеливыми пальцами песок, гравий, по пути поедая ягоды, отчего руки становились липкими,а вскоре шершавыми и черными от земли и коры деревьев. Вся лесная поляна оглашалась визгом и восторженными криками. Внезапная свобода за пределами учительского надзора и приютской дисциплины! Но как же дорого порой приходится платить за удовольствия…

  Игры быстро надоедали, но им моментально находили замену и с увлечением, даже страстью, начинали обсуждать правила, из-за которых потом возникало так много шумных споров. С этой толпой лес будто становился добрее и дружелюбнее, и ничего не предвещало опасности, так же как и ясный день с белоснежными облаками,убаюкивающий теплыми лучами и нежным легким ветерком.

  Но, как и внезапная гроза, разразившаяся посреди этого дня, когда лучи солнца вдруг сменяются тенями наплывающих туч, уже закрывших горизонт, так неожиданно среди упоенных всеобщим весельем ребят появилась и тревога. Кто-то, уловив непривычные звуки,испуганно замирал, начинал непонимающе озираться – неужели новая выдумка друзей? Но нет. Другие ребята, бросающиеся ему навстречу и визжащие от восторга, встретив настороженный взгляд, замолкали, тоже недоверчиво прислушиваясь к звукам леса. «Что случилось? Почему игра остановилась? Почему вы смотрите так недоуменно?». Еще не понимая, какой поворот совершает судьба,на жизнь скольких из них опускает тень черного шахматного ферзя, они начинают чувствовать это ускоренно забившимся сердцем. Сбиваются в кучу. Всем становится страшно. Ведь неопределенность – самое пугающее состояние для человека.

  Вот только уже поздно…

  Осторожно продвигаясь среди деревьев, постоянно оглядываясь на то, что разум еще не осознавал, и всё ускоряя шаг, они начали искать обратный путь. Все больше неведомая сила толкала их прочь из леса, на солнце, в безопасность.И вдруг за спинами - пронзительный вой,как ушат холодной воды. Всё слышнее становятся треск ломаемых сучьев, хриплое, захлёбывающееся дыхание и яростный лай. Казалось, что в ближайших  густых зарослях - сверкающие огни их стеклянных глаз. Беспощадные огни.

  В толпе всполошенных ребят Сита потеряла Миана и испугалась, что тот бросил ее. С перекошенными от ужаса лицами дети, расталкивая друг друга и не думая о других, выбегали на тропинку, ведущую прямо по краю обрыва. Если кто-то падал на землю, ему никто не помогал подняться. В их голове сейчас билась лишь одна мысль, затмевавшая какие-либо дружеские чувства - выжить.

«Где же он?!».

  Перепрыгивая через поваленные стволы, прорываясь сквозь ветви деревьев, за ними летели обезумевшие псы.

«Где он!?».

  Сита больше не могла бежать, в её глазах темнело, а тельце сдавливало болью. Но что это было в сравнении с тем, что она испытала после. Казалось, что шеей она уже чувствует горячий пар, вырывающийся из пастей, как будто за ней на мохнатых когтистых лапах гонится сама смерть. «Это конец»,- пронеслось у неё в сознании.Сита споткнулась, не в силах уже передвигать свои ватные ноги. И вдруг почувствовала сильный толчок в спину - всю её будто прошили насквозь  огненными иглами. Их кровавые нити тянули её к земле,всё ниже, намертво вдавливая в стекло и холодное железо. Какое же долгое падение! Какая невыносимая боль…. И ужас, накрывающий  волной, захлестывающий ледяную удавку на шее…

  А потом – ничего. Пустота. Вечная тьма.

  Судорожно заглатывая ртом воздух, Инесса рывком подняла голову с рук. Она заснула на письменном столе. Ей опять снилось прошлое. «Воспоминания нельзя сжечь. Поэтому они будут жечь вас», - подумала она и вновь устало опустилась на свои бумаги.

  Тогда Миан и все остальные сироты звали её Ситой. И сама она считала себя Ситой. Но всё это было так давно - шесть лет назад. Теперь же её полное имя – Инесса Ричи – звучало гордо и уверенно в сравнении с тем глупым наивным прозвищем, данным ей её другом детства. А другом ли? Миан… Миан!

  Когда-то Инесса была «наследницей» влиятельной фамилии и крупной сети предприятий, очень сообразительной девочкой, которую удочерили и забрали из приюта с той целью, чтобы она стала главой семьи и продолжила семейный бизнес. Но после случая с нападением бешеных собак приемные родители спешно подписали бумаги и отказались от дочери. Было решено отправить девочку обратно в детский дом, где они с Мианом и выросли. Но бумаги с документами, похоже, так и не дошли до приюта - Судьба решила сжалиться над нею, и девочку удочерила пожилая бездетная пара, пользовавшаяся доверием бывшей семьи Инессы и всю жизнь посвятившая развитию их предприятия. Они увезли девочку к себе в особняк, подальше от людских взглядов, речей и любопытства, чтобы она не сломалась и развивалась как полноценный человек. Ведь она стала инвалидом и лишилась зрения.

  Но всё это было так давно. Всё это уже почти забыто. Почти не трогает истерзанное, окровавленное сердце. Совсем…

  Сейчас же она вспомнила, что хотела написать письмо. И долго думала, что же ей писать. Она потеряла связь со всеми друзьями после того случая, но не было ни дня, чтобы она не вспоминала о Миане. О её друге детства.… О том, с кем у неё было больше всего ссор, неразделенной еды и лоскутов одежды. А как часто они дрались! За сломанные карандаши, за каждую выглаженную и постиранную, пахнущую порошком майку. Они не могли поделить между собой буквально ничего. Наказания отбывали всегда вдвоём, всю жизнь делили на двоих, иначе как можно было полноценно развиваться в тех условиях бедноты, в которой они жили? Даже в столь малом возрасте таким, как они, уже была необходима поддержка, которую они находили друг в друге. В глупых спорах они уже знали ответы друг друга, однако готовы были продолжать переговоры вечно…

  Но Инесса наконец решилась и позвала помощницу. Продиктовала ей лишь несколько слов -самых нужных. Она хотела писать от себя, как от нормального человека, родным языком, знакомым с детства. Она больше не увидит витиеватые заголовки любимых книг, рисунки, начерканные своей рукой. Ей оставалось лишь водить длинными пальцами по огромной книге с выпуклыми точками, слушать пластинки или просить Таю читать ей книги. Инесса хорошо это понимала. Теперь это ее не расстраивало. Уже не волновало…

- Демьян просил передать, что навестит вас сегодня, - сообщила Тая на выходе из комнаты.Эта девушка никогда не забывала поручений и была очень ответственна, её зоркость не раз помогала Инессе. Кивнув словам помощницы, она улыбнулась и принялась заклеивать письмо, мечтая, как оно попадет в руки адресата.Обрадуется ли Миан? Вспомнит ли её, пожалеет ли о том, что потерял её когда-тов лесу? Интересно, как он прочитает письмо? Наверное, он никому его не покажет,а сразу спрячет. А потом украдкой, зажавшись в углу, будет перечитывать, не понимая, что же его Сита хотела ему сказать. Может быть, они начнут переписку и даже встретятся когда-нибудь. Узнает ли он её? Не разочаруется ли? Это обязательно будет романтической встречей! Например, ужин в беседке, вечером, под лунной прохладой, ибо саму луну она не сможет увидеть... или встреча на веранде ранним утром.…

Но вдруг он не захочет прийти?

  Её руки беспомощно опустились. Она грустно усмехнулась: «Ну, конечно же! Кто захочет общаться с такой, как я?». В её памяти сохранились лица друзей из сиротского дома. Но что она теперь для них?

  Внезапно кто-то мягко обхватил её плечи. Оживившись, Инесса радостно обернулась:

- Демьян!Как ты вовремя! Мне нужна твоя помощь.

  С тех пор,как опекуны Инессы поселили её здесь, Демьян постоянно навещал их имение. Он был болезненным парнем и не очень любил рассказывать о себе. Инесс не знала,что в его словах – ложь, а что - правда. Не говорил о себе ни хорошего, ни плохого, и она понимала это - у каждого есть то, что спрятано глубоко в душе и что не следует раскрывать. Единственное, что она о нем знала – он страдал пороком сердца и часто, вывозя ее в инвалидной коляске во двор, останавливался, чтобы отдышаться.Тогда он садился рядом с ней на траву, заводил неторопливый разговор. Они говорили обо всем на свете, делились своими мыслями о том, что он видит. А какие небылицы он только не рассказывал! Но это тоже было неважно, ведь ей всегда было интересно его слушать. Он мог о многом умалчивать, но она чувствовала то, о чем он хотел бы, но не мог сказать, и понимала без слов. И за те несколько лет, что она была заперта в этом просторном доме, девушка успела очень привыкнуть, как и все обыватели особняка, к этому отзывчивому парню. Хоть он и не мог приезжать каждый день из-за своей болезни, из постоянного гостя он превратился в незаменимого члена этой большой семьи. Хозяева по-доброму относились ко всем, кого нанимали для работы по дому, поэтому здесь царила дружественная атмосфера. И, хоть «хозяев» никто не видел и домашними делами заведовала деловая Таисия, все радостно отвечали на их письма, присылаемые откуда-то издалека...

  Время здесь будто бы остановилось – как было когда-то давно построено это угрюмое здание,так оно в том времени и осталось. Ничто не могло помешать размеренному течению жизни в особняке и нарушить этот покой. И Демьяна тоже здесь приняли тепло и приветливо. Все поддерживали любые его идеи, способные сдвинуть это сонное царство и застывшую жизнь Несс с места. Конечно. Ведь не нужно было быть гением, чтобы понять, что таким людям, как Инесс, нужно ежедневно дарить внимание и заботу, давать стимул жить дальше. И больше всего с этой задачей справлялся этот мальчишка, своим единственным условием ставя лишь разрешение ему и дальше видеться с Инессой. Он был хорошим собеседником и умел внимательно слушать. Хоть Демьян и не получил хорошего образования, что было заметно по его языку, которым чаще пользуются прихожие торговцы, чем представители высшего круга, и не мог поддерживать научные беседы, не поспевал за беспокойными мыслями Инессы, но всегда понимал всё с полуслова.

  Поэтому Инесса была уверена, что он и сейчас выполнит её поручение.

- Мне нужно, чтобы ты отыскал одного мальчика из сиротского дома номер четыре, что в ближайшем городке, - Инесса волновалась, ведь было обязательно, чтобы письмо попало именно к Миану. До его совершеннолетия, а значит, и до выхода из приюта в самостоятельную жизнь, еще несколько месяцев. Значит, он еще живет при интернатской школе и его легко можно будет найти.

Шутя, Инесса состроила серьезное лицо:

- Демьян!Ты будешь моим послом во внешнем мире! - и с этими словами она, предварительно нащупав запястья парня, торжественно вложила лиловое письмо ему в руку, царственно задрав подбородок.

«Не буду!», - со злостью думал Демьян. Полученное письмо он сунул в карман брюк, сжав кулак,

скомкал конверт.

  А Инесса все еще ожидающе молчала, легко улыбаясь и ничего не подозревая в действиях парня.

  Свободной рукой он взъерошил ей волосы и натянуто засмеялся:

- Конечно,найду я для тебя этот приют и того парнишку!

  Инесс просияла.

- А теперь пойдем гулять? Ну же, пойдём! - с этими словами Инесса перегнулась через поручни коляски и вцепилась в Демьяна, повиснув на его руке.

- Ай-ай! Инесса! Я же говорил тебе, оставь в покое мою левую руку! - Демьян дернулся, зашипел и мысленно зарекся когда-либо ещё ослабить защиту и повернуться к ней своей страшной, разодранной старыми шрамами рукой.

- Тогда её хозяин очень вредный! - обиженно насупилась Инесса. Демьян никогда не открывал, что же случилось с его левой рукой и что её так обезобразило. Он не любил спорить с Инессой (ввиду бесполезности сего дела), не любил вообще ни с кем ссориться – его состояние было настолько шатким, что порой тот, кого ты только что оскорбил, может в следующий момент стать твоим последним шансом на выживание. Потому его рациональность преобладала над пылкой несдержанностью. «Нёс ящик гвоздей, когда помогал своему старику, и споткнулся на лестнице», - всегда говорил он и менял тему. Это он сделал и сейчас.

- Если хочешь гулять, то пойдем гулять, - отвечая ей, он поднял глаза к потолку, - «О, ты слышишь? Она назвала меня вредным!».

  У него еще с утра кружилась голова, и он думал, что свежий воздух был бы не лишним.

***

- Ты знаешь? Мне совсем недавно приснился еще один странный сон… - начала Инесса, пока Демьян спускался с ней на коляске по лестнице.

- Какой же?Опять про прошлое?

- Нет… Про тебя, - прошептала Инесса, на что парень удивленно вскинул голову. – Мне снилось, как ты один стоишь в моей комнате. Но она вдруг стала такой пустой, темной и пугающей… И тебе было так одиноко… Ты плакал. Я хотела подойти к тебе,но не могла – я будто бы находилась по обратную сторону комнаты, за стеклом, и не могла дотянуться до тебя, чтобы успокоить…

Спустившись с лестницы, Демьян повез Инесс к парадным дверям.

- И ты видела мое лицо? – осторожно переспросил он.

- Нет, -покачала головой Инесса. А затем обернулась к парню и протянула руки к его шее, нащупала скулы, губы. – Я и так знаю, как ты выглядишь. Этого мне достаточно, - снизу вверх улыбнулась она.

  Парень облегченно засмеялся в ответ.

- Не бойся! Такого никогда не случится. Все будет хорошо, и ни от кого запираться, чтобы поплакать, я не буду, - успокоил он ее.

  Демьян вывез Инессу во двор. Он рассказывал ей обо всем, что думал и видел. А как красива была местность позади имения, куда заботливые старики поселили её! Ниже по склону находилось небольшое, но темное и глубокое озеро. Его берега были чудом природы.

«Стволы кустов,стебли цветов и трав растут, извиваясь, и лишь потом одумываются, что надо тянуться к солнцу. Солнцу, которое на небе, бросающему тени от облаков на поля, направляющего полет птиц, чьими криками оглашается всё вокруг, а не к лживому солнцу,отражающемуся в спокойных водах озера. Иногда с мелкого кустика срывается или лепесток, или полураскрывшийся бутон розы, подхваченный вскоре волнами встревоженной случайным ветерком воды. Противоположный берег нависает над нею как страшная когтистая лапа, отчего половина озера кажется бездонным колодцем, похоронившим сотни душ и до сих пор таящим этот секрет. Иногда в эту тень прячется и солнце,и под Лапой становится темно и страшно. Но большую часть дня лживое солнце освещает этот грот, и его блики играют на камнях так, что те начинают искриться, разбивая,как стекло, на трещинки листья растений другого берега. И трещинки скользят по травам, охватывая танцем весь берег. Эти берега – два разных мира. Один берег цветёт, а другой, не посещаемый светом, веет прохладой и тенью. Солнце отражается в озере, и в воде живет лишь его отражение. Но больше там никто не живет. Словно озеро – Мертвое».

  И настолько красиво рассказывал обо всем Демьян, что Инессе казалось, что ей и не нужны глаза, когда он рядом – настолько она ему верила и, казалось, видела всё то же, что и он.

  Природа находилась в состоянии медленного увядания – днем пока еще тепло, как летом, а ночью порой становится холодно до инея. Сегодня друзья поздно вышли из дома и застали закат.  Лапу накрывало вечернее небо, а под её когтями камни сверкали рыжим огнем и грели, казалось бы, еще теплее, чем днём. Демьян, севший в траву, чтобы унять беспокойное сердце, вдруг увидел мелькнувшую на ней тень и закинул голову. Прощальный свет уходящего солнца будто окутывал кончики крыльев пролетавшей чайки, тень от ее поблекших крыльев накрывала землю под нею, словно она несла солнце на себе.

  Демьян рассказывал Инессе всё это и смеялся:

- А как тем грязным птицам хорошо! Летят себе и летят, не зная, глупые, какая под их крыльями красота простирается! Прожить бы так! - он схватился за сердце, - увидеть бы всё-всё, побывать везде, узнать обо всем… а потом только понять, для чего ты жил…

- Неправда! - живо перебила его Инесса. - Не хочу быть как они! Они же слабые! Вот если птица не сможет лететь, а рыба плыть, то они умрут. А человек сильный, даже если он не сможет ходить или видеть - он найдет в себе силы жить дальше…

  Но ей никто не ответил. Вокруг была тишина. Инесса по давней привычке испуганно распахнула глаза. Ей в лицо ударил яркий свет. Настолько яркий, что, казалось, она - слепая, ослепла еще раз. Слепящие лучи сложились в смутную, бьющую бликами по глазам фигуру…

«Юзеф!» - неосознанно вырвалось у неё.