Онлайн чтение книги Потерянное The Lost
Глава 39. История Хасама. Часть 1.

Пыхтя и покрываясь потом, мужчина с осторожностью поднимался по винтовой лестнице с неровными ступеньками. Высокая стопка бумаг в руках, перевязанная верёвками, мешала обзору. Каждодневные мучения: утром забрал, вечером сдал. И кто только придумал разместить склад и хранилище копий в подвале? Мало того, что из-за обогревательных печей там дышать нечем, так ещё проклятая лестница.

Наконец он достиг выхода. Но мучения не закончились, у тяжёлых дверей ожидал досмотр. Охрана дело своё знала и с ответственностью относилась к своим обязанностям. На входе и выходе каждого проверяла досконально: по заранее составленным спискам вела пересчёт и проверку содержимого, проводила обыск. В случае нехватки хотя бы одной бумажки могла задержать для разбирательств, и не важно кто виноват, таковы правила.

После проверки замученный мужчина направился к своему кабинету. Не успел рабочий день начаться, а сил уже не осталось. Но он не унывал, уже привыкший, как вернётся в свой уголок, сразу раскинется на стуле и переведёт дыхание, а может и вздремнёт перед работой с бумагами. У военных всё строго, за сон в рабочее время могли выгнать, но, когда имелись личный кабинет и дверь с замком, почему бы и нет. Ошибки в документах недопустимы, потому лучше браться со свежей головой.

Отперев дверь, мужчина с пола поднял стопку и протиснулся в кабинет. Последним рывком он быстро дошёл до стола и поставил бумаги с последовавшим громким хлопком:

- Фух, поскорее бы повышение.

- Боюсь, вы его не скоро увидите, - в углу кабинета на стуле сидел незнакомец и попивал чай.

- Что вы здесь делаете? – спросил Ниань, взяв в себя в руки. – Как вы сюда попали?

- Видите ли, когда я пришёл, вас не оказалось на месте. В коридоре слишком людно, а мне ой как не нравится привлекать излишнее внимание. Работа у меня такая, - мужчина поднялся и поставил чашку с блюдцем на маленький столик. – Хороший чай, спасибо.

- Что вам нужно? – заметив кольцо, Ниань сразу понял, что к чему.

- Для начала хочу вас обрадовать, - гость остановился в шаге от собеседника. – Вам повезло, что вас навестил я, а не Ришаг Дайл. Он вспыльчивый и резкий, и вчера вы переступили границу дозволенного. Но мы прекрасно понимаем, что вам дали указание сверху, потому пришёл я. Мне нужно подтвердить одну догадку. Так что, будьте любезны и скажите, кто вам дал имперский документ.

- Адъютант Валерия, подчинённая вице-генерала Кармиша, - Ниань пожелал поскорее избавиться от гостя, лишь бы оставили в покое и не вовлекали в ненужные проблемы. – Она велела вручить договор в руки мистера Майли.

- Кармиш? Этот тупоголовый упрямец? - от слов собеседника побежали мурашки. Оскорбить человека в высоком звании – в темницы дорога. – Вот так новость. Странно, очень странно. В городе его нет. Что она вам сказала? И поподробнее, пожалуйста.

- Не так много, - Ниань не знал, что говорить. Если скажет правду, то проблем не избежать, у военных своих не выдавали. А солжёт – возможно, обойдётся.

- Почему вы молчите? – мужчина шагнул к столу и положил имперский документ. – Хорошенько взгляните, - палец указал на подпись. – Это подпись-гарант покойной Её Величества императрицы. Не императора. Как думаете, что это нам даёт?

- Разве это не подпись императора? Но она так похожа. И тут отпечатано имя императора. Но раз подпись императрицы, документ - подделка?

- Никто не учит историю, - мужчина разочарованно свернул бумаги. – В детстве наши император и императрица обучались каллиграфии у одного мастера-учителя. Там они и познакомились. За свою жизнь императрица подписала только шесть имперских документов, которые вручила детям. Если две стороны подпишут, то нарушение возложенных обязательств карается смертной казнью. Чернила смешаны с кровью императора, а значит, договор защищён законами крови – законы династии, перед которыми каждый будущий правитель нашей империи обязан склонить голову. Понимаете, к чему я веду?

- Заключив с кем-нибудь соглашение, принцы обретут верного союзника, - Ниань понял, что его использовали в интригах в борьбе за трон. Вспомнив детали документа, лицо побагровело от злости. Он чуть не втянул в дворцовые игры мистера Майли и стоящих за ним людей, неизвестно на чью сторону.

- Вижу, теперь вы поняли всю сложность ситуации, - мужчина принялся медленно расхаживать по кабинету. – В ваших же интересах рассказать о Валерии, и что именно она от вас потребовала.

- Она пришла вечером, - раз кто-то решил прикрыться ведомством, Ниань молчать не собирался, о таком необходимо докладывать руководству. Военные и армия – клинок императора, защищающий империю и подданных, и в борьбе за трон никогда не участвовал. - Сказала, что мистер Майли очень ценен, и мы обязаны его завербовать. Но, с её слов, один раз с его стороны уже получили отказ, а тут появилась новая возможность. Она дала мне документ и велела вручить мистеру Майли. При отказе подписать, велела надавить. А дальше вам известно, – но он умолчал об одной детали, что в случае успеха, ему обещали новую должность. Ослеплённый желаниями попался в ловушку.

После последующей непродолжительной беседы незнакомец покинул кабинет. Ниань запер дверь на замок и облокотился на неё спиной, прислушиваясь к звукам из коридора. Взгляд гостя не выходил из головы, словно смотрели на насекомое, которое вот-вот бы прихлопнули.

- Надеюсь, обойдётся.

Перебирая отмычки на связке, Пьер двинулся к лестнице. Больше всего его беспокоило не услышанное, а время, когда кто-то решил провернуть подобное. Не наступи морозы, Ришаг бы отправился в поездку, и будь Майли не подкован в законах, могло случиться непоправимое. Но кто знал об отъезде Ришага? И как всё удачно совпало. «Глупцы, знали бы они, какого зверя решили позлить», на лице Пьера растянулась улыбка. Ему нравились такие игры, он выслеживал, а потом наступал черёд кровожадного монстра. И чем хитрее добыча, тем интереснее охота. Жизнь без интриг – скука смертная.

Кабинет Валерии находился на третьем этаже, и пока вице-генерал отсутствовал, она отвечала за обеспечение стражи в городе. В украшенной приёмной, где стены расписаны событиями с полей сражений, несколько человек ожидали своей очереди. На лицах читалось негодование. Они пришли как можно раньше, но принимать их не спешили.

- Мне назначено, - мимо сидящих прошёл мужчина в чёрном костюме.

- Тут всем назначено, - выругался один из сидящих, но действовать не посмел.

В ладони мужчины лежал золотой медальон с изображением глаза и короны, указывающий на принадлежность к организации внутреннего контроля под управлением императорского совета. Много лет назад Ришаг устранил жадного до денег служащего, а медальон отдал другу, вещица нужная и очень полезная.

Даже не постучав, Пьер нагло вошёл в кабинет, и в нос ударил неприятный запах. В голове сразу возникли подозрения, и стоило оглянуться по сторонам, всё встало на свои места. Голова Валерии лежала на столе в луже какого-то напитка, левая рука свисала над полом, правая держала опрокинутый бокал.

- Всё интереснее и интереснее, - Пьер выглянул в коридор. – Сегодня вас не смогут принять. Будьте любезны, позовите стражу. И поживее.

Закрыв дверь, он подошёл к мёртвой и коснулся шеи. Пульса нет, но тело не успело полностью остыть. Оторвав кусок бумаги, макнул в напиток и поднёс к носу: ягодный напиток, посторонние запахи отсутствовали. Пьер в ядах не разбирался, но о последствиях некоторых знал. Взяв бумажный нож, вставил между зубов и открыл рот: язык цвет не поменял. Дальнейший осмотр не показал ничего полезного. Нужно ждать результатов вскрытия. Скорее всего её отравили куда раньше.

Дверь распахнулась, и в помещение вошли пятеро стражников вместе с капитаном:

- Что случилось?

- По запаху не чувствуете? – Пьер указательным пальцем слегка постучал по голове покойной. – Поздравляю, в ваше дежурство объявился труп. Ещё свеженький и тёпленький.

После допроса и получения сведений, Пьер вновь навестил Нианя и велел держать язык за зубами, больше всего это касалось имперского документа. Столь ценный подарок – большая потеря для неизвестного оппонента. Теперь путь лежал в казармы. Валерия – одинокая молодая женщина, но вот совпадение, её личная комната находилась рядом с комнатой вице-генерала, к тому же тоже одинокий. По возвращении Кармиш придёт в бешенство, ведомство ожидают весёлые деньки.

При приближении к казармам от увиденного из окна экипажа Пьер пришёл в восторг. Чёрный столб дыма возвышался над четырёхэтажным строением, звенел колокол. Военные с тряпками на лице бегали с вёдрами: какие с водой, какие со снегом. Из ближайших зданий вытаскивали закупоренные бочки с водой и катили к насосам, вокруг которых пылали кострища, не давая воде замёрзнуть.

Кто-то заметал следы с размахом. И вновь хорошо подобранное время - сработали эксперты. Ниточка почти оборвалась, найти виновников будет крайне сложно. Пьер не стал задерживаться и направился в особняк для скорого доклада. Три принца – три подозреваемых. У каждого по два имперских документа. Проверить, который из них лишился одного экземпляра – задачка не из лёгких. Нынешние наследники на голову превзошли предыдущие поколения.

Принц Ровас – старший из братьев, мягкосердечный мечтатель, наивен, любимец амбициозного дядюшки. Но не стоило его недооценивать, он прекрасно разбирался в дипломатии и военном искусстве. Наилучший кандидат на трон. Всё время проводил в столице, погружённый в тренировки, а делами занимался дядюшка и его приближённые.

Принц Налгейл – затворник. Редко покидал свои владения. О нём мало что известно. Восемь раз на него совершалось покушение, он лично разобрался с убийцами и скормил их сторожевым псам. А шпионы, посланные из различных организаций, исчезли бесследно.

Принц Райх старшим братьям не уступал. В детстве переболел необъяснимой болезнью, из-за чего лишился эмоций. Бесчувственный монстр, которого отослали куда подальше от столицы. Спал с мужчинами и женщинами. Разбирался в медицине, ставил различные опыты над заключёнными. Сначала не проявлял интереса к власти, но четыре года назад заявил, что вступает в борьбу за трон. Это вызвало панику в совете. Если с его братьями можно вести взаимовыгодный диалог, то с ним всё иначе. Никто не понимал, как мыслил принц Райх.

***

Кавалу – высокие горы, пролегающие вдоль южной границы между империями Нарвар и Уверанис. Неприступная стена, созданная самой природой. Многие пытались покорить, найти и проложить безопасные маршруты, но из-за частых подземных толчков почти всех постиг трагический конец.

Но ещё остались безумные храбрецы, кто использовали печальную славу Кавалу в своих целях. У самого основания гор военные империи Нарвар организовали военно-тренировочный лагерь. В течении пяти месяцев солдаты ежедневно преодолевали тяжёлые тренировки. Но никто не жаловался, они не смели. Причина тому - генерал Хасам. Он достиг небывалых высот в обществе, добился уважения со стороны подчинённых. Его имя гремело по всему континенту.

В возрасте пятнадцати лет Хасам участвовал в подавлении восстания. Смелый парнишка сбежал из дома и вступил в армию. В тот период времени в провинции Угана, некогда входящая в состав империи Уверанис, произошло восстание. Коренной народ при закулисной поддержке уверанцев долгие годы планировал бунт, и когда император слёг с тяжёлой болезнью, вспыхнуло пламя войны. Хасам сгорал от желания прославиться, потому явился в ближайший пункт сбора и стал добровольцем.

И он прославился среди солдат, но не за боевые заслуги. В первом же бою мальчишку насадили пузом на копьё, потом область сражения накрыл ливень стрел. И когда военные собирали тела погибших, оказалось, что паренёк выжил. С копьём в животе, ещё и три стрелы угодили в верхнюю часть туловища.

Но Хасам не сдался. Уже через месяц он принял участие в новом сражении. И снова не повезло. Желание добиться большего, подобно безумию, гнало мальчишку в самое пекло. И когда пред ним предстал вражеский командир тысячи, он, ни о чём не думая, ринулся вперёд, за ценным трофеем – головой тысячника. Но сказались неопытность и безмозглость. Вражеский командир с лёгкостью уклонился от атаки и контратаковал щитом. А когда Хасам упал на землю, враг добил копьём.

И опять мальчишка выжил, вопреки всем прогнозам военных лекарей. Среди солдат его прозвали любимчиком смерти. Но не успел он поправиться и покинуть лазарет, как попал в руки дисциплинарного отряда. За нарушение строя Хасама приговорили к десяти ударам плетьми. Жестокое наказание, каждый солдат пожелал бы оказаться в гуще сражения, чем испытать удары смазанных особым ядом плетей. Первый удар не страшен, можно стерпеть. Но последующие под действием яда приносили страшную боль.

Хасаму потребовалось три недели на восстановление, и к несчастью, возраст, тяжёлые ранения в двух битвах и чрезмерная тяга к сражениям сыграли решающую роль. Его определили в охрану провизии. Заслуженная награда: в тылу, без сражений. Любой бы обрадовался такому назначению: платили хорошо, не нужно рисковать на передовой. Но парень рвался в бой. Никто не понимал его, подшучивали над ним. Даже командир при встрече, нет-нет, да блеснёт острым словцом, что оказалось роковой ошибкой. Хасам нашёл возможность - отряд провинившихся: смутьяны, пьянчуги, мелкие преступники. Они всегда в первых рядах. И командир ему в этом помог, неудачно пошутив.

После нападения на старшего по званию парня в тот же день отправили к вице-генералу Ло на перевоспитание. На всеобщее обозрение Хасама заковали в колодки и спустили штаны, а потом высекли, пока на заднице не осталось живого места. Самое позорное наказание для солдата. Но не для провинившихся. Как ни странно, но среди них оказалось много ветеранов, и они знали толк в сражениях, умели выживать.

Командиры менялись, кто-то умён, кто-то дурак. Но самые ненавистные – любители покрасоваться, коих очень много. В погоне за результатами такие могли до смерти загнать солдат. Не устроил внешний вид – порка. Солдат должен выглядеть достойно. Их даже не волновало, что из-за проблем с обеспечением многие мужчины в чём в армию пришли, в том и в бой пошли.

В новом отряде Хасаму пришлось туго. Ветераны прослышали про подвиги парнишки, потому сразу взялись за его дисциплину. Пока велась осада крепости Карфер, капитан-сотник поручил сержантам выбить из мальчишки всю дурь путём изнурительных тренировок с высоким щитом и копьём. Никто из ветеранов не желал принимать неопытного юнца в боевую пятёрку, где пятеро сражались, словно один, поддерживая друг друга. Одни принимали атаку на щит, другие контратаковали.

Вопреки всем ожиданиям, стоило нарварцам закончить с постройкой осадных башен и выкатить катапульты, вражеский командующий открыл все ворота и сдал крепость без боя. И через несколько дней пехотный корпус направился к долине гейзеров, а батальон, в состав которого входил отряд Хасама, выдвинулся в авангарде. Вулканическая местность не щадила нарварцев: запах, рельеф и острые камни под ногами. Солдаты спотыкались, нарушали строй, обувь приходила в негодность, гуляющие белые пары гейзеров сужали зону видимости, и высланные вперёд разведчики не возвращались, что сильно настораживало. Долина не подходила для сражений, но с засадами всё обстояло иначе. Многие не понимали, о чём думали в штабе, выбирая столь опасный маршрут. Но причина проста - опасения прямого вмешательства со стороны империи Уверанис. Потому, пока основные силы нарварцев наступали с запада, совет генералов принял решение - послать пехотный корпус к границе в тылу провинции Угана. И в случае нападения врага из вне, сдержать любой ценой.

Отряд Хасама медленно продвигался вперёд, и когда они приблизились к озеру-вулкану, в небеса устремились сотни стрел. Капитаны криком отдали приказ, и пятёрки сомкнули щиты перед собой и над головами. Но не все успели, сказалось состояние: уставшие от жары, порезы на ногах, рвотные позывы от местного запаха. Однако, внезапная атака не возымела должного эффекта. Батальон нарварцев двигался позади передового отряда, вне досягаемости атаки лучников. В условиях ограниченной видимости и плохой подготовки противник допустил ошибку.

Под руководством опытных ветеранов солдаты в отряде Хасама быстро перегруппировались в новые пятёрки и замаршировали в направлении позиции врага. Во время движения они перестроились в две шеренги. Батальон же не сдвинулся с места, командующий первого ранга послал своих адъютантов на фланги для скорого сбора сведений о противнике.

Когда отряд нарварцев прошёл сквозь белую завесу, им на встречу в четыре шеренги выдвинулись два отряда врага, вооружённые длинными копьями. Солдаты противника двигались как попало, нарушая строй. И самое ужасное – полностью обнажённые молодые и пожилые мужчины, на лице каждого присутствовало клеймо уверанского раба, а под влиянием дурманов в их глазах горело безумие.

Копья ударили в щиты, две стороны сошлись в битве. Хасам никогда прежде не видел столь грозных противников. Рабы не чувствовали боли, они действовали, словно дикие звери. Стоило им потерять копьё, в ход шли руки и зубы. Отряд нарварцев, несмотря на опыт, оказался в невыгодном положении. Стандартная тактика не работала. Раненые противники безумно хватались за копья нарварцев и до последнего не отпускали. Другие врывались в строй и, не обращая внимания на смертельные раны, успевали забрать с собой чью-нибудь жизнь.

Хасам сражался на пределе, из-за неистовствующих рабов ему пришлось двигаться на полусогнутых ногах, дабы щитом защитить голову и низ от ползающих противников, которые отказывались умирать. Неведомо как, но его пятёрка держалась. Трое сдерживали атаку, двое непрерывно атаковали копьём. В этой битве мальчишка впервые познал страх, что стал ключом к его возвышению.

Бой длился недолго. Когда адъютанты вернулись с донесениями, командующий отдал приказ лучникам. Прозвучал предупреждающий рог. Хасам услышал сигнал, но из-за цепляющихся врагов не смог поднять щит. Он упал на землю и кое-как успел прикрыться телом павшего товарища. На него тут же набросились рабы, а дальше пришли чувства боли из ног, рук и плеча. Всю область боя усыпали стрелы, и обессиленный парень потерял сознание.

Когда Хасам пришёл в себя, то не мог пошевелиться: слабость, раны, нога сломана, сверху завален телами. Он прислушался. Кругом стояла тишина, но вскоре донеслись чьи-то голоса, и из его уст вырвался крик. Хасаму повезло, из-под тел его достали свои.

Сражение уже закончилось, противник пал под мощью батальона. Численность врага оказалась небольшой, всего семь сотен: пятьсот рабов и двести человек лёгкой пехоты. Их задача заключалась в замедлении продвижения сил нарварцев. И впереди ожидало ещё несколько подобных засад.

Но для Хасама из-за тяжёлого перелома ноги всё закончилось. Путь к столь желаемой славе оборвался. Со слов лекарей, ему грозила пожизненная хромота. Так, мальчишке присвоили звание сержанта и отправили домой. А через четыре месяца восстание полностью подавили.

Хасам вернулся домой. Близкие отчитали, а местные в первые дни проходу не давали. Жизнь наладилась, раны затянулись, только проблемы с ногой остались: опухоль никак не проходила и постоянно изнывала от зуда и боли. Деревенский лекарь посоветовал отпилить во избежание более серьёзных последствий, но парень отказался. Он всё ещё мечтал достичь высот. И в один прекрасный момент желания вновь взяли вверх, против воли отца хромой Хасам отправился в ближайший город – Талухам.

В городе его приняли радушно, даже удалось устроиться на работу в местной лавке – стал продавать орудия труда. Куда лучше, чем с больной ногой в деревне на полях возиться. Тем более, он хотел попасть в военную школу, но для этого нужны деньги и знания. Хасам старался экономить на всём, а благодаря званию и заслугам быстро нашёл общий язык со стражниками и местными. Если появлялась какая-нибудь подходящая подработка, знакомые сразу сообщали.

Через год Хасам попытал силы, но в военную школу не попал. Всё из-за хромоты. Нога зажила, но на кости появилось твёрдое утолщение, пропала чувствительность. Ему казалось, что одна конечность короче и легче другой, а городской лекарь заверял, что так срослось, ничего необычного.

В течении двух лет Хасам упорно тренировался и продолжал попытки попасть в военную школу. И дошло до того, что местные наставники сильно разозлились, так как парень с каждым посещением становился всё напористее и отказывался прислушиваться к мнению старших. В итоге ему запретили переступать порог школы.