Онлайн чтение книги Легенды острова Тирра: Тёмный замок The Legends of Island Thirra: The Dark Castle
Глава 9. Последний день лета

В последний день летних каникул Кицунэ проснулась раньше, чем обычно, поднялась с постели и не успела шагу ступить, как споткнулась о плюшевого пингвина. Чертыхнувшись, она взяла игрушку и бросила в кресло, где уже валялись плюшевый заяц, медведь и лягушка. Вся комната утопала в цветах, и от их аромата уже становилась дурно. Добравшись до окна, девушка открыла его настежь, чтобы проветрить комнату и избавится от удушливого запаха роз.

Вот уже дней десять, как Торвальд присылает ей цветы, конфеты и мягкие игрушки, чтобы загладить всю вину.

− Придурок, − пробурчала Кицунэ, вспоминая своего бывшего и направилась в ванную комнату.

Моясь в душе, девушка вспомнила, как на третий день такого потока подарков её мать заподозрила что-то неладное и вызвала к себе в кабинет.

− С чего вдруг Торвальд начал так интенсивно изливать любовь к тебе? Что-то случилось? – сразу же без предисловий спросила Элеонор.

− Торвальд изменил мне с Рэйчел Рэдфокс, и я расторгла помолвку, − спокойно ответила Кицунэ.

− Что?! – прорычала госпожа Уайтфокс. – Этого не может быть!

− Может. Он сам признался мне в этом ещё в день нашей помолвки.

− Надо поторопиться со свадьбой. Если Рэйчел беременна, то ты в пролёте, моя дорогая, − отчеканила Элеонор.

− Мам! Какая свадьба?! Он мне изменил! – возмутилась Кицунэ.

− И что? Это ничего не меняет!

− Меняет! Ещё как меняет! К тому же Рэйчел не беременна. Торвальд сказал, что переспал с ней около года тому назад на вечеринке принца Базза. Если бы Рэдфокс забеременела тогда, то уже бы родила.

− Всё равно мне надо переговорить с Грэйуолфами на сей счёт. И помирись с Торвальдом! Помолвка остается в силе.

− Значит, адюльтер неприемлем для клана Уайтфокс, а для клана Грэйуолф сойдёт? – скрипнула зубами Кицунэ.

− Ставки слишком высоки, доченька. И какая-то шалость со стороны жениха, которая к тому же произошла год тому назад, не разрушит мои планы, − спокойно ответила Элеонор.

‒ Шалость, да? ‒ стиснув зубы, спросила девушка.

‒ В любом случае у тебя нет выбора. Весь высший свет знает о вашей помолвке. И если вы её расторгните, то твоя репутация будет подпорчена, так как никто не поверит, что ты добровольно отказалась от столь выгодной партии. А значит инициатива разрыва отношений была со стороны Торвальда. И все подумают, что причина была в твоём непристойном поведении, а не в его, учитывая, какая репутация у тебя, и какая у Торвальда, ‒ холодно парировала мать.

‒ И какая же у меня репутация?

‒ Сама подумай: сломанный нос Рэйчел, порванное платье на собственной помолвке… За тобой тянется шлейф скандалов и необдуманных выходок.

‒ Я не виновата, что они за мной тянуться. Сама я за ними не тянусь, ‒ проворчала Кицунэ.

‒ Если ты не выйдешь за Грэйуолфа, то ни за кого никогда и не выйдешь. Подумай над этим.

И Кицунэ думала. Уже неделю, как думала. Торвальд каждый день приходил, чтобы лично с ней поговорить, но она закрывалась в своей комнате и не принимала его.

Как-то вечером в комнату к Кицунэ зашёл Кевин. Она лежала на кровати и читала книгу. Он лёг рядом и заглянул на страницы:

‒ «Тысяча и один призрак»?

‒ Угу, − Кицунэ захлопнула книгу и вопросительно посмотрела на брата.

‒ Ну? И долго ты будешь упрямиться? – спокойно спросил тот.

‒ Сказал тот, кто сам женится по любви. Везёт тебе, сукину сыну. Я тоже так хочу!

‒ Я везучий, да! Но ещё и очень умный. Я всё просчитываю наперёд, ‒ ухмыльнулся Кевин.

‒ Ну-ну, ‒ точно также ухмыльнулась его сестра.

− И тебе тоже придётся засунуть своё предубеждение куда подальше, и поступить по-умному, − хладнокровно сказал брат.

− Не хочу поступать по-умному. Хочу уехать куда-нибудь далеко-далеко, на какой-нибудь остров, − произнесла Кицунэ, потянувшись. − Ах, да!.. По сути, я так и сделаю.

− Уже всё приготовила к учёбе?

− Да, осталось только забрать форму от портного. Отец говорил, что уговаривал тебя поступить в Кикладский университет. Почему не захотел?

− Моя душа рвалась в столицу. И мы с мамой решили, что, как для будущего главы клана, мне просто необходимо окончить Университет Международного Бизнеса и Экономики.

− Эх… Если бы не это, учился бы сейчас вместе с Кристиной на Целителя!

− Да, кстати! Позаботься там о ней, сестрёнка.

− Эй! Я же младше! Это обо мне надо позаботиться!

− О тебе-то? Уверен, ты не пропадёшь! Тебя хоть в преисподнюю отправь, ты и там выживешь.

− Ах, ты ж!.. – Кицунэ схватила свою книгу и начала ею бить брата по плечам: − Хоть бы притворился, что беспокоишься обо мне!

− Эй!.. Ай!... Кицунэ!.. Ахах!.. – Кевин выхватил книгу у сестры и, смеясь, повалил Кицунэ на кровать. Но потом, встретившись с её взглядом, подскочил и встал с кровати. Запустил пальцы в волосы, вздохнул и глянул на сестру.

Она уже села в позе героя и недоуменно смотрела на брата.

− Ладно. Я пойду к себе. Удачи тебе с учёбой. И выходи замуж за Торвальда. Не прогадаешь, − произнёс Кевин и вышел за дверь. Кицунэ тоже вздохнула и упала в позу откинувшегося героя.

И вот настал торжественный день для Кицунэ Уайтфокс, чтобы покинуть отчий дом и отбыть в Кикладский университет. Шоком для девушки было ещё то, что ей не разрешалось брать с собой прислугу. На далёком острове Кицунэ придётся жить и ухаживать за собой самостоятельно. Таковы были правила университета. И по мнению Кицунэ это было жестоко и вопиюще несправедливо!

Рано утром Люси в последний раз помогла юной госпоже одеться. По случаю начала учебного года, Уайтфокс оделась в стиле преппи: сине-красно-черная клетчатая юбка, белая блузка, черный галстук в сине-красную полоску, тёмно-красный пиджак, чёрные чулки и красные туфли.

Спустившись в вестибюль, Кицунэ увидела, что провожать собралась вся семья, кроме Кевина, который отбыл в столицу ещё накануне. Люси спустилась следом за госпожой, таща на себе огромный красный чемодан на колёсиках.

Антоний светился от счастья, поцеловал дочь в щеку и прошептал: «Удачи с вис-мастером! И покажи там всем, кто такие Уайтфоксы!»

А Элеонор наконец-то вернула Кицунэ её айфон и золотую карточку, напомнив, что все расходы отслеживаются.

Констанций, обхватив сестру за ноги, ревел и приговаривал: «Сестрёнка не уезжай!» Кицунэ присела перед ним, посмотрела в заплаканные глаза и сказала:

− Не плачь, лисёнок. Я ведь не навсегда уезжаю. Приеду на Рождественские каникулы. Я люблю тебя, братишка.

− И я тебя, сестрёнка, − шмыгнув носом, проговорил Констанций.

− Учись хорошо в школе, − произнесла Кицунэ, поднимаясь, и потрепала младшего брата по золотистым волосам. А потом, чтобы самой не расплакаться, повернулась и быстро пошла на выход.

Проводить девушку до морского порта отправили Оливера, поэтому, подхватив чемодан, дворецкий пошел следом за юной госпожой.

Лео галантно открыл дверцу заднего сидения перед Кицунэ, и она грациозна села в салон Роллс-Ройса. Забросив чемодан в багажник, Оливер сел впереди рядом с Лео, и машина тронулась.

За окном городской пейзаж сменялся пригородным, а потом и лесным. Осень уже позолотила верхушки деревьев. И Кицунэ было жаль ушедшего лета, было жаль, что всё так сложилось, и что ей не удалось как следует повеселиться.

Вскоре лес расступился, и на горизонте заблестело море. В небольшой бухточке приютился портовый город Лортон, который является основной точкой отправления лайнеров. Хотя сам город нельзя назвать туристическим, так как большинство людей направляются на близлежащие острова, которые славятся своей необычной красотой и живописностью. Единственный остров, на который не могут попасть туристы, это остров Тирре. Да и находится он дальше всех от материка.

В пассажирском порту было много народу, но Роллс-Ройс умудрился припарковаться недалеко от трапа на лайнер «Утопия».

Выйдя из машины, Кицунэ посмотрела на белоснежный корпус судна.

− Главное, чтобы эта «Утопия» не утопила нас, − произнесла девушка.

Оливер уже вытащил из багажника красный чемодан, как к Роллс-Ройсу, пугая людей, подъехал серебреный кабриолет, и из него выскочил красивый высокий парень с серыми волнистыми волосами.

− Только его мне не хватало, − пробурчала Кицунэ, закатив глаза.

− Детка, ты хотела уехать, не попрощавшись? – лучезарно улыбаясь, спросил, как ни в чём ни бывало Торвальд Грэйуолф.

− Да. Именно этого я и хотела, − парировала Уайтфокс, скрестив руки на груди.

− Бессердечная. Я столько всего для тебя сделал! А ты вот так вот со мной!

− И что такого ты для меня сделал? − подбоченясь, спросила Кицунэ.

− Ах, вот как?! Ты даже не знаешь?

− Представь себе!

− Я носился с тобой, как с принцессой. Покупал всё, что ты любишь! Возил на все вечеринки и мероприятия! Ввёл в свой круг друзей! Познакомил с влиятельными людьми. Благодаря мне ты вертишься в кругах высшего общества, как рыба в воде!

− Благодаря тебе у меня нет друзей. Я почти два месяца просидела взаперти под домашним арестом, и никто не пришёл узнать, как я, и что со мной случилось. Я вхожа в твой круг общения, и меня окружают твои люди. Но своих людей у меня нет. Так что благодарить тебя особо не за что.

− Прошу меня простить, юная госпожа, − вмешался в разговор дворецкий, - но вы можете опоздать на лайнер.

− Да, спасибо, Оливер, − произнесла девушка, отвернувшись от бывшего.

− Подожди, Кицунэ, ты забыла кое-что надеть, - произнёс Торвальд, вытаскивая из кармана золотое кольцо с изумрудом и протянув его Уайтфокс. − Ты не можешь расторгнуть помолвку. Поэтому обязана его носить в знак того, что ты принадлежишь мне.

Кицунэ замахнулась и с силой шлепнула ладонью по руке с кольцом. Несчастное кольцо вылетело из руки и в который раз со звоном поскакало по земле. Торвальд тоже замахнулся и влепил Кицунэ пощёчину.

− Граф Грэйуолф, попрошу вас держать себя в руках, − произнёс дворецкий.

Но Кицунэ вдруг зарычала и быстро отвела руку назад и резко ударила кулаком… в ладонь Торвальд, так как он поймал кулак девушки.

− Детка, ты предсказуема, − произнёс Грэйуолф, и на запястии Уайтфокс что-то щёлкнуло. Кицунэ увидела, что на руке, которую поймал Торвальд, появился гранатовый браслет.

− Ты! Сволочь! Что это?! − Кицунэ попыталась снять побрякушку, но ей это не удалось. − Сними! Немедленно!

− Надо же! − довольно ухмыльнулся Торвальд. − Получилось. Раз не хочешь носить кольцо, будешь носить браслет, заговоренный на то, что ты не сможешь мне изменить.

− Своего рода гуманный вид пояса верности? Да ты больной ублюдок! − прорычала Уайтфокс.

Торвальд засмеялся, развернулся и, уходя, помахал рукой:

− Увидимся на свадьбе, любовь моя!

Сел в свой серебристый кабриолет, ударил по газам и, смеясь, укатил восвояси.

− Придурок, − произнесла Кицунэ, глядя на удаляющийся автомобиль, потом она попрощалась с Оливером и Лео, взялась за ручку чемодана и пошла в сторону трапа.

«Я найду способ, как снять этот браслет, − подумала Уайтфокс. − Ведь я направляюсь в то место, откуда берут начало все эти заклинания и прочая хрень».