Онлайн чтение книги Легенды острова Тирра: Тёмный замок The Legends of Island Thirra: The Dark Castle
Глава 34. Хэллоуин (часть первая)

   Как только солнце скрылось за краем моря, на острове Тирра быстро наступила кромешная тьма. Но в большинстве коттеджей, кафе и ресторанов Ойи горели фиолетовые или красные гирлянды и фонарики Джека. Студенты Кикладского университета встречались в этих кафе или на улице, весело спрашивали: «Сладость или гадость?», смеялись и звали друг друга выпить чего-нибудь.

   Коттедж 666 также был украшен светодиодными лентами, излучающими зеленый, фиолетовый и красный свет. Вдоль дорожки, ведущей к коттеджу, лежали тыквы с вырезанными узорами и поставленными внутрь свечками. А на деревьях висели паутина из ниток, приведения из марли, пауки и летучие мыши.

   ‒ Вот это декорации! ‒ присвистнула Кицунэ, когда она с подругами подошли к коттеджу.

   ‒ Смотрите, а там пугало в крови! ‒ пропищала Тассия.

   ‒ Неужели всё это сделал профессор Кук со своими друзьями? ‒ восхитилась Персик, рассматривая на окнах вырезанные из бумаги приведения и кровавые отпечатки рук, оставленные почти везде.

   ‒ Нам ведь на кладбище? ‒ проговорила Кицунэ.

   ‒ Ты думаешь, что Даниэль и Ярик там нас ждут? ‒ спросила Тассия.

   ‒ Это вряд ли! Мы бессовестно опоздали. Закат был уже давно, ‒ спохватилась Персик.

   ‒ Надеюсь, что они на нас не в обиде, ‒ произнесла Уайтфокс.

   ‒ Или, что их не сожрали мертвецы, ‒ хихикнула Брайт.

   Обойдя коттедж, Кицунэ, Тассия и Персик попали на кладбище. В ночной тиши чернели и белели кресты, склепы, могильные плиты. Над могилами на деревьях висели марлевые привидения, слегка покачиваясь на ветру, что смотрелось довольно жутко из-за того, что не было ни гирлянд, ни подсветки.

   Даниэля и Ярика на кладбище не оказалось.

   ‒ Ага. Будут они тут сидеть в темноте, ‒ произнесла Кицунэ.

   ‒ Я бы тоже здесь не сидела, ‒ прошептала Тассия.

   ‒ Пошлите уже на вечеринку, ‒ сказала Мидори. ‒ А то у меня от этого места волосы дыбом становятся.

   У Кицунэ же было странное ощущение, что за ними следят, и она непроизвольно обернулась на Тёмный замок, который был почти не виден вдалеке из-за сгущающегося мрака.

   Вернувшись к входной двери коттеджа 666, троица поднялась на крыльцо. Возле дверной ручки было наклеено множество чёрных паучков, что даже взяться за неё было боязно. Нажав на звонок, который отозвался истошным криком в доме, дверь им открыл одноглазый пират. Он был в красной рубахе, чёрном сюртуке и чёрном шарфе с белыми черепами и пауками. «Уцелевший» глаз был зелёного цвета с очень длинными ресницами, а уши под треуголкой чуть-чуть оттопырены, что, кстати, пирата совсем не портило.  

   ‒ Тысяча чертей! Да у нас тут красотка-ведьма! Красотка-вампирша! И… белая кошечка?

   ‒ Я лиса! ‒ возмутилась Кицунэ и повернулась, чтобы показать пышный хвост. «Хорошо, что Персик заставила меня его надеть», ‒ подумала девушка.

   ‒ Писец! ‒ пират то ли ругнулся, то ли назвал другое животное.

   Но тут в проеме двери появился новый персонаж ‒ очень красивая цыганка. Вся такая яркая с выразительным макияжем, в пышных цветных юбках; в золотых кольцах, браслетах и ожерелье из монет. У неё были карие глаза, пухленькие щёчки и пухлые губы, а на носу небольшая горбинка. Цыганка бесцеремонно оттолкнула пирата и сказала мужским голосом:

   ‒ Жан! Ты дурак? Это же кицунэ! Лиса-оборотень из японской мифологии! Девушки, проходите, не стесняйтесь! Меня зовут Ян. Если что-то нужно, обращайтесь.

   ‒ А вы…Парень? ‒ удивлённо пролепетала Тассия, протискиваясь в дверной проём следом за подругами.

   Пират согнулся со смеха:

   ‒ Ян, твоё женское начало не подвело! Ты такой секси, что в тебе никто не видит парня! 

   ‒ Заткнись, Жан! Иначе моё мужское начало набьет тебе морду!

   ‒ Ну-ну! ‒ всё также смеялся пират. ‒ Хотел бы я посмотреть на то, как Целитель будет избивать Воина.

   ‒ Увидишь насчёт «три», ‒ пригрозил Ян.

   ‒ Понял. Не дурак. Дурак бы не понял, ‒ утихомирился одноглазый.

   ‒ А, по-моему, ты всё-таки дурак, Жан.

   ‒ Эй! Ну, ты чего? Я ж на мировую иду!

   Кицунэ, Персик и Тассия, оборачиваясь на эту странную парочку, прошли в коттедж, где уже было полно народа в различных жутких костюмах и играла мистическая музыка. Освещение было приглушённым, так как горели только фонарики Джека, гирлянды и жуткие светильники.

   ‒ Похоже, что это те самые двое друзей профессора Кука и профессора Кэмпбелл, ‒ догадалась Мидори, глядя на пирата и цыганку.

   ‒ Да, похоже на то, ‒ ответила Уайтфокс. ‒ А они забавные. И нужно иметь определённую смелость, чтобы парню вырядиться цыганкой.

   ‒ Может, он трансвестит? ‒ предположила Брайт.

   ‒ Не похоже. Вон как обижается на шуточки своего друга, ‒ проговорила Кицунэ.

   ‒ Так. Хватит на них пялиться! Нам надо выпить волшебного зелья… или крови. Или съесть чью-нибудь печень, ‒ сказала Персик.

   ‒ Почему именно печень? ‒ спросила Тассия.

   ‒ Потому что печень‒ это хранилище жизненной силы человека. И лисы-оборотни едят её, ‒ ответила Кицунэ.

   ‒ О, так тебе не обязательно было валяться в грязи, стоило просто сожрать чью-нибудь печень! ‒ произнесла Брайт.

   На чёрном-чёрном столе в чёрных-чёрных тарелках лежало «страшное» угощение: пластмассовый череп с настоящими прожаренными рёбрышками и сосисками вместо кишок; вырезанная тыква, изо рта которой в виде рвоты вытекал салат; фаршированные яйца «Чёрная вдова»; капкейки в виде привидений; гусеницы из виноградин, насаженные на шпажки; печенье со страшными рожицами и многое-многое другое. Но самое главное ‒ «жуткие» коктейли: «Кровавая Мэри» в высоких бокалах, а также в шприцах, которые лежали в стаканах; Кровавый Ромовый пунш; «Жуткая отвёртка» (в стаканах коллинз был налит апельсиновый фрэш, а сверху ‒ слой кофейного ликёра); «Чёрный мартини» (джин, смешанный со смородиновым ликёром) и так далее и тому подобное.

   ‒ Ого! Я хочу всё это выпить! ‒ воскликнула Тассия.

   ‒ У-у-у! У нас тут маленькая выпивоха! ‒ рассмеялась Персик.

   ‒ Не переусердствуй, Тассия. Иначе плохо будет, ‒ сказала Кицунэ.

   ‒ Ну, что? За шабаш! ‒ Персик взяла «Жуткую отвёртку» и подняла стакан.

   ‒ За вакханалию! ‒ сказала Тассия, подняв Кровавый Ромовый пунш.

   ‒ За Хякки Яко [27]!‒ ляпнула Кицунэ, взяв бокал с«Чёрным мартини».

   ‒ За Хэллоуин, Кицу-кицу! За Хэллоуин надо пить, ‒ услышали они голос Даниэля и обернулись.

   ‒ Даниэль!!! ‒ обрадованно воскликнули подруги.

   Шизо был в красном костюме классического покроя, зелёной рубашке и оранжевой жилетке. Зелёные волосы зачесаны назад, а на лицо наложен клоунско-драматический грим: белое лицо, красные брови и нос, тёмно-синий ромбовидный грим на глазах, и жуткие коричнево-красные губы, растянутые в длинную кривую улыбку, которая говорит о том, что «может быть смешно, а может быть и нет».

   В руках у Даниэля был коктейль «Гипноз» ‒ в бокале неоново-синяя жидкость, (сделанная из водки, лимонного сока и ликёра Блю Кюрасао) с плавающим в ней глазным яблоком (сделанное из пластмассы). В знак общности мыслей и чувств на этой вечеринке Шизо почокался со своими подругами.

   ‒ Так ты Джокер? ‒ удивилась Тассия.

   ‒ А то!  Моя мама всегда говорила мне: «Улыбнись и сделай счастливое лицо». Говорила... мое предназначение ‒ приносить радость и счастье в этот мир.

   Девчонки рассмеялись, узнавая цитату из фильма. А Шизо серьёзно спросил:

   ‒ Думаете это смешно?!

   ‒ Ты меня пугаешь, Даниэль, ‒ сдерживая смех, проговорила Кицунэ.

   За жутким клоунским гримом показалась настоящая кривоватая улыбка парня:

   ‒ Чудэсно! Чудэсно! А я вас сразу узнал! Точнее сначала увидел во всей этой тёмной массе нечисти белое платье Кицу-кицу. Ты выделяешься, детка! А потом заметил вампиршу и ведьмочку. Оказывается, что мои жёнушки жутко-красивые!

   ‒ Спасибо, ‒ засмущалась Тассия.

   ‒ Только сейчас заметил? ‒ ухмыльнулась Персик. ‒ А Ярика куда подевал?

   ‒ Да он с какой-то мумией танцует. Кстати! ‒ Шизо поставил стакан на стол, схватил Тассию за руку и потащил за собой: ‒ Идём танцевать!

   ‒ Даниэль! Я… Я не умею! ‒ пропищала Брайт, пытаясь сопротивляться.

   ‒ Не парься,‒ оборачиваясь через плечо и улыбаясь ей, ответил парень. ‒ Я тоже не умею!

   И парочка скрылась среди толпы «нечисти» на танцполе. Кицунэ и Персик переглянулись.

   ‒ Что это было? ‒ засмеялась Уайтфокс.

   ‒ Похоже, что ему приглянулась наша вампир-суккубушка, ‒ ответила Мидори, хихикая.

   Тут к ним подошла Смерть с бутафорной косой. Чёрный балахон скрывал фигуру, а лицо спрятано за краями широкого капюшона.

   ‒ Вы произвели фурор своим появлением, ‒ сказала Смерть знакомым мужским голосом.

   ‒ П-профессор? ‒ удивилась Персик. Она ожидала увидеть Джона Кука каким-нибудь сексуальным демоном. А тут такое!

   Смерть повернулась к ним лицом и из-под капюшона показался потрясающий грим: белое лицо с чёрными глазницами и чёрным носом, губы прорисованы как челюсть, а в глазах вставлены белые линзы, что не видно даже зрачков.

   ‒ Профессор! Ух! Потрясающе! ‒ восхитилась Уайтфокс.

   ‒ Здесь вы ко мне можете обращаться Джон, ‒ улыбнулась Смерть, и за нарисованными зубами показались настоящие.

   ‒ Вечеринка шикарная, Джон! ‒ похвалила преподавателя Белая Лисица, легко назвав его по имени. ‒ Это вы с Яном и Жаном всё организовали?

   ‒ Спасибо, Кицунэ. Да, это мы с друзьями… Хирономо, кстати, тоже приложил усилия. Он постоянно о тебе говорит.

   ‒ И что же он обо мне говорит? ‒ удивилась девушка.

   ‒ Что ты весёлая и забавная. И что ни черта не шаришь в математике, ‒ ухмыльнулся профессор.

   ‒ Да, так оно и есть, ‒ улыбнулась Кицунэ, обнажая острые клыки лисицы.

   ‒ О, Персик! У тебя с собой «Некрономикон»? Смотри, не потеряй мою книгу, ‒ попросил преподаватель.

   ‒ Ну, что вы, профес… то есть… Джон. Я не выпускаю её из рук!

   ‒ Читала уже?

   ‒ Конечно!

   ‒ Ну, и как она тебе?

   ‒ Невероятная! Это великий источник мудрости духа! И эти знания могут быть опасны. Невозможно просто так познать всю силу «Некрономикона», ‒ взахлёб заговорила Персик.

   Смерть довольно засмеялся. А Мидори заулыбалась и кокетливо захлопала ресницами.

   Кицунэ подтолкнула Персика плечом и сказала преподавателю:

   ‒ Нашей ведьмочке смерть как хочется с вами потанцевать, Джон. Вы разве не замечаете? 

   ‒ Ох, прошу прощения за мою невнимательность,‒ пролепетал Кук, потом протянул руку Мидори и спросил: ‒ Персик, не удостоишь ли ты меня чести потанцевать со мной?

   ‒ Ах, конечно! С удовольствием! ‒ обрадовалась прелестница, принимая руку Джона. И они вместе ушли на танцпол.

   ‒ Ах, любовь-любовь, ‒ произнесла Уайтфокс и отхлебнула «Чёрный мартини».

   ‒ А тебе погадать на любовь? ‒ спросила цыганка, внезапно подойдя к девушке.

   ‒ Ян! ‒подпрыгнула от неожиданности Кицунэ. ‒ Я слышала, что ты Целитель, а не Пророк.

   ‒ Сегодня я прежде всего цыганка, ‒ улыбнулся парень, и затараторил на манер гадалки: ‒ Ну, что, красавица, позолоти ручку. Всю правду расскажу. Ничего не утаю: что на сердце было, что будет… Всё скажу, красавица.

   Кицунэ рассмеялась, обнажая клыки:

   ‒ Ну, хорошо, цыганочка! Так и быть, ‒ девушка достала золотую монету и положила на руку Яна.

   Ян же беззазорно забрал монету, взял обе ладони Кицунэ, и сказал:

   ‒ Ого! Какая интересная судьба! У тебя сложный характер. Многие тебя любят, но не меньше и тех, кто ненавидит. Линия Жизни длинная. Но видишь сколько в ней испытаний? Невероятно то, что возле линии Жизни есть ещё одна линия.

   ‒ И что это значит?

   ‒ Это линия ангела-хранителя. Очень чёткая. И похожа линия просматривается возле линии Сердца. Значит, скоро в твоей жизни появится человек, который будет тебя оберегать и помогать тебе во всем. Никогда не видел настолько сильного защитника.

   ‒ А ты часто гадаешь?

   ‒ Иногда, ‒ улыбнулся парень. ‒ Я увлекаюсь хиромантией, поэтому и выбрал для себя такой необычный образ на хэллоуинскую вечеринку.

   ‒ Что ещё ты видишь?

   ‒ Все четыре знака силы, конечно. Но об этом ты и так знаешь. Джон рассказывал, что в университете есть девушка Целитель-ка́хотос. Судя по всему, это ты!

   ‒ Да, это я. Так, а что насчёт любви? ‒ спросила Уайтфокс.

   ‒ Хммм… Тут всё неоднозначно. Ты слишком влюбчива.

   ‒ Я?! Этого не может быть! Я не верю в любовь!

   ‒ И цинична,‒ ухмыльнулся Ян. ‒ Но видишь эти линии? Это все твои возлюбленные. А вот это твой муж. Единственный и неповторимый.

   ‒ Так я всё-таки выйду замуж… Когда? Летом?

   ‒ В возрасте от 18 до 22 лет.

   ‒ Пффф… А точнее?

   ‒ Точнее не скажу. Но у вас будет четверо детей.

   ‒ Сколько?!! Ян, по-моему, гадалка из тебя никакая! ‒ рассмеялась Кицунэ.

   ‒ Смейся сколько влезет, ‒ обиделся парень, ‒ я всего лишь читаю линии на твоей руке. И всё.

   ‒ О! Мне недавно предрекли противостояние. И тот, кто будет противостоять мне, будет равен мне по силе. Что на это скажешь?

   ‒ Противостояние? Ничего такого не вижу. Хотя возле линии защитника есть знак кинжала. Вот он.

   ‒ И что это значит?

   ‒ Что этот человек такой же, как и ты: склонен как к жуткому преступлению, так и к возвышенному самопожертвованию. И только от тебя будет зависеть, кого этот кинжал будет разить: твоих врагов или тебя саму.

   ‒ Теперь ты меня напугал, если честно, ‒ ухмыльнулась Уайтфокс.

   ‒ Ну, так мы же на хэллоуинской вечеринке! ‒ засмеялся Ян, а потом притянул Кицунэ за обе ладони к себе: ‒ Красавица, а, красавица, не потанцуешь с цыганочкой?

   Странно то, что Кицунэ не почувствовала даже тошноты от такой близости к парню. Может, это потому что он был в женском обличье? Уайтфокс улыбнулась, обнажая клыки хищника, и сказала:

   ‒ С удовольствием! 

____________________________________________________________________________

[sup]   [/sup][27] Хякки Яко ‒ японское поверье, связанное с представлениями о чертях, духах и демонах (ёкай), которые ежегодно проходят летними ночами (особенно в августе) по улицам человеческих поселений, исчезая с рассветом. Любой, кто, не имея духовной защиты, сталкивается с процессией, умрёт.