Онлайн чтение книги Послание к десятой Эви Epistle to the tenth Evi(l)
Эпилог. Послание Нулевой Эви

Упасть и умереть. Разбиться насмерть и забыть все на свете. Но что будет потом? Существует ли другой мир после смерти, а если да, то пустят ли туда её. Кто друг, а кто враг – в голове двенадцатилетней Эви, такие философские вопросы пугающим болотом засасывали реальность и правду, но не давали взамен ни одного ответа.

Когда они вместе с Фанхи Лазви бежали по лестнице за порталом, девочка думала о том, как много она знает о человеке, который волею судеб был выбран ей в спутники. А ровным счетом ничего.

Если бы вопрос о выборе компаньона встал несколько недель назад, то Эви не задумываясь выбрала бы Бхардарт. Тогда она не знала, что душа её милой подруги – это и её душа тоже. Потом она считала Бхардарт сестрой, но Ипкис как обычно перевернул все с ног на голову. Стоило ли доверять его словам? Девочка не могла найти ответа на этот вопрос ни тогда, ни теперь.

После гибели Бхардарт выбор Эви пал бы на Преццемоло. По крайней мере, тот был веселым парнем и вряд ли дал бы кому-то заскучать. Его шутки казались смешными даже для придирчивой Эви, а это был большой плюс. Однако Глория посчитала Преццемоло исчадием ада и в последний свой вздох она забрала мальчика с собой в объятия смерти.

Дальше в списке Эви шли Ивон и близнецы. Выслушивать ивоновскую пустую болтовню вряд ли смогли бы эвины уши, а близнецов и так было двое и исключено было, чтобы они по какой-то причине разделились.

В самом конце списка стояли Дэн, Аспер и Томас. Ден и Томас по понятным причинам, а вот Аспера Эви почему-то не взлюбила с первых дней в школе. Что-то казалось ей отталкивающим в прилизанном и вечно правильном отличнике.

Про Фанхи Лазви девочка не думала, потому что не знала его. И вот теперь ей суждено умереть именно в его объятиях. Так тому и бывать. Пусть эти объятия будут вечными.

Сильный удар о пол вернул Эви к реальности, потому что выбил из нее почти весь дух. Правда, ее удар смягчило тело Фанхи Лазви, которому досталось куда больше. Оправившись от шока, Эви скатилась с живота парня, чтобы проверить все ли ее кости на своих местах. Убедившись, что с ней все в порядке, девочка подползла к пареньку. И тело и конечности Фанхи Лазви всегда выглядели так, будто он был составлен из нескольких угольников – острым и взьерошенным. Теперь же мальчик лежал на земле, а его спина прогнулась, будто под ней лежала небольшая пирамида. Когда Эви взяла его за руку и попыталась привстать и приподнять друга, тот закряхтел, захаркал кровью и что-то прохрипев, попытался отдернуть руку. Видно было, что каждое движение причиняет парню невыносимую боль.

Эви, вытерла слезы рукавом, закусила губу, чтобы не разреветься снова и принялась осматриваться.

Место, в котором они оказались, было цокольным этажом их школьного корпуса. Полукруглое помещение, выложенное серым камнем, с уходящей вверх лестницей, похожей на гигантскую белую змею, застывшую навечно внутри башни, темным исполином стояла над сознанием девочки и еще больше угнетала ее.

- Похоже, у него сломан позвоночник, - раздался едва знакомый женский голос. – А сейчас ты его чуть не убила. Осторожнее!

Девочка испуганно посмотрела на источник голоса, не до конца понимая, кому он принадлежал. В нескольких шагах от лежащего Фанхи Лазви стояла красивая рыжеволосая девушка в фиолетовом аозае – профессор Жаэллина Арви.

- Может быть, я смогу помочь бедняжке, - она взяла ладонь мальчика в свою и, приподняв ее на несколько сантиметров от пола, слегка поводила ей из стороны в сторону. Другой рукой она сжала переносицу, да так, что паренек сморщил лицо.

- Жить будет, - бодро отрапортовала Жаэллина. - Кстати, девочка, здесь очень опасно оставаться. Там снаружи, настоящий бедлам твориться, да. Поэтому тебе лучше будет переместиться в комнату профессора Ипкиса. Я сама только что оттуда. Там будет мальчик по имени Томас, но ты не бойся его. Он безобидный. Такого же возраста как ты, девочка. Профессор…

- Подождите, Вы же знаете мое имя, почему Вы его не произнесете?

На лице профессора Арви вздернулась бровь. Еще раз оглядев Эви с головы до ног, девушка нахмурила носик.

- Да? Ты извини, я не помню тебя. Напомни еще раз, как тебя зовут…

- Меня зовут Эви.

- Эви? Прям Эви?! – расхохоталась Жаэллина. – Не знаю, почему тебе хочется выдавать себя за Эви, но скажу, что у тебя это плохо получается. Я знала Эви, честно скажу – вы абсолютно не похожи. Да к тому же я лично видела как Эви и Аспер прошли через временной портал.

- Вот-вот. Я бы никогда не выбрала в спутники Аспера…

- Ты не выбрала, а Эви выбрала, - возразила Жаэллина. – Если бы здесь был профессор Шао Фей, он бы назвал твою версию железобетонно нелогичной.

При упоминании профессора интеграловедения у Эви схватил желудок. Спазм проскользнул по пищеводу наружу и рвотные массы чуть не обрызгали фиолетовый аозай Жаэллины. Когда же девочка еще раз представила себе обезображенное тело профессора, второй комок подступил к горлу и - как она не закрывала рот ладошками – рвота вырвалась наружу.

- ЩЕХАРР ДАХН ФОГН, - раздался оглушительный рев снаружи. Каждый слог страшного языка вызывал в девочке чувство отвращения и брезгливости, но она все-таки решила узнать у Жаэллины, что они означают.

- Первая казнь свершилась, - сухо произнесла та. – Впереди еще две, каждая ужаснее предыдущей.

Тут Эви почувствовала, как зашатались стены башни, и сверху на них, будто тараканы, посыпались драххи. Некоторые монстры выглядели крупнее остальных и были вооружены костяными саблями.

- Выжившие, значит, - оскалился один.

- Беги, девочка, - закричала Жаэллина. Эви забыв про страх, побежала вверх по лестнице. Драххи будто бы дали девочке забраться повыше и отвлеклись на Жаэллину, но это лишь затем чтобы усыпить их бдительность. Два драхха сделав пару прыжков окружили девочку и грязно ухмыляясь подцепляли её одежду своими крепкими когтями. Эви попыталась телепортироваться, но драххи держали ее и не давали воспользоваться своими способностями.

На глаза девочки навернулись слезы. Гортань и пищевод, казалось, полыхали кислым прелым огнем, будто жженый навоз. Отчаяние сводило Эви с ума.

Мозг жителя объединенного мира работал таким образом, что сам перемещал больные участки в альтернативные вселенные, растворяя их в огромном океане Безумие. Поэтому вне зависимости от перенесенного стресса, мозг Эви не сходил с ума в привычном смысле. Отчаяние и боль подкашивали ее ноги, руки не слушались от горя, казалось, что мир рушится, но сознание было целостным. Правда, в случае, например, профессора Пакмэ Ипкиса все работало с точностью до наоборот. Можно было бы даже подумать, что больные нейроны ипкисского мозга вернулись обратно из океана Безумие и привели с собой товарищей.

Так что Эви была готова к тому, что будет в сознании, пока чудовища будут глумиться над её телом, и молила лишь о быстрой смерти. Зажмурив глаза и закрыв руками уши Эви пыталась уйти от страшной действительности. И убежать, туда, где живы еще Глория и Бхардарт, где она обычная девочка-подросток с кучей друзей, где нет ужасных монстров, способных сожрать само твое существование и где нет того темного, черного неба с будто приклеенными к нему звездами, холодного и ужасающе бездушного.

И тут мысли девушки будто заморозились на месте. Два луча – один белый, словно свет, другой темный, будто ночь, пронзили двух чудищ насквозь. Издав противный свист, драххи сползли вниз уже мертвыми.

- Как здорово, что спустя сотни тысяч лет, мы наконец-то с тобой по одну сторону баррикад, брат, - раздался громкий приятный мужской голос. Но за стеной девочка не могла увидеть того, кто говорил.

- Сехира сказала, что наша малышка здесь, - второй голос, могла поклясться Эви вполне мог принадлежать огромному паровому котлу, которые они изучали на технологиях древности. – Не будем выходить, чтобы она нас не испугалась. Особенно тебя.

- Да брось ты, - рассмеялся первый. - Будет время, а пока у нас с тобой на сегодня еще куча работы.

Голос-«паровой котел» взревел и Эви услышала звуки битвы. Какое-то сильное воинство подоспело им на помощь. По крайней мере, теперь она могла четко отличить свистящий визг умирающего драхха от любого другого звука.

Весть о том, что пришла подмога, немного окрылила девочку, теперь она немного успокоилась и даже мысль о том, что её только что едва не убили, уже не так печалила этого ребенка. Глаза все так и были на мокром месте, но на губах появилась улыбка надежды. Девочка не знала, кем были обладатели двух голосов, но она чувствовала, будто они знакомы ей из далекого-далекого детства. Теперь она могла переместиться туда, куда хотела.

В кабинете Ипкиса, за баррикадами из столиков, полок, больших бутылей с непонятным содержимым, среди неимоверного фейерверка всевозможных запахов, в коричневом деревянном шкафчике прятался шестиклассник Томас.

Это было самое безопасное место, по мнению самого мальчика, но на всякий случай он прихватил с собой парочку пробирок со странным содержимым. И хотя он сам не знал, что именно находится в них, свято верил, что в случае опасности, они смогут его обезопасить.

Услышав шорох, Томас сжался в комок. Кто-то осторожно передвигался по лаборатории, аккуратно переступая через баррикады. Когда незнакомец оказался рядом со шкафчиком, где сидел мальчик, тот судорожно перебирал пробирки, надеясь что среди них будет какая-нибудь дымовая завеса. Дверца шкафа медленно открылась и одна из стеклянных трубок выпала из рук мальчика. Раздался легкий хлопок и по комнате разлился аромат апельсиновых мармеладных долек.

- Э… Томас, - Эви была слегка обескуражена увиденным. На мальчике были синие штаны на подтяжках, которые только подчеркивали его пухлость и цветастая рубашка. – Мне сказали что ты тут.

- Я прятался, - произнес Томас и слегка поёжился. – Но не спрятался…

- Ты так говоришь, как будто ты от меня спрятался, - не сдерживая слез произнесла Эви. – Дурак!

- Не от тебя, - слова Томас произносил медленно и неторопливо. – От них…

Пухлым пальцем мальчик указал за спину Эви. Медленно повернув голову девочка увидела как прямо внутри лаборатории зависнув в воздухе парили два межпространственных чудовища. Две пары глаз – блюдец начали фокусировать свои зрачки на Томасе, полностью игнорируя Эви. Огромные зубы уже пришли в движение, когда Эви вдруг осознала себя истошно кричащей уже пару минут кряду. Схватив Томаса за руку и продолжая кричать, Эви выбежала из каморки Ипкиса и побежала куда глаза глядят. Томас едва поспевал за ней, полагаясь больше на силу инерции, чем на собственные ноги.

- Я тебя разве знаю? - наконец-то смог произнести мальчик. – Я чувствую, что ты не враг, но не могу понять где и как я мог тебя встретить.

- Эви – я! Понимаете все!? Я сказала, что я – Эви!

- Ты же не похо…

- Молчать! Или ты зовешь меня «Эви» или я оставляю тебя здесь одного!

Томас послушно кивнул и поплелся следом.

Уже два человека, которые знали ее до этого момента, твердили о том, что незнакомы с ней. В случае с Жаэллиной это еще можно было хоть как-то понять, но Томас – человек, с которым она выросла, даже он ее не помнил. Будто бы кто-то стер воспоминания о ней из этого мира, забыв уничтожить ее саму.

«Не бойся жизни, не бойся смерти, бойся забвения», - прозвучали в ее голове слова из когда-то прочитанной книжки. Теперь Эви чувствовала, будто эти строки были написаны про нее. Она живет, не умерла, но забыта…

А откуда она знает, что живет? Почему она знает, что она – это именно она, Эви? Вполне может быть, что она – и не Эви вовсе, а совершенно другая девочка. А может быть она враг, которому внушили то, что он маленькая глупая девочка и когда он это осознает, то мир развалиться вдребезги…

Внизу, за пределами башни громыхала битва, принося в жертву беспощадному и жестокому богу все новые и новые души.

- Может быть, все бессмысленно и напрасно? Учительница Глория понадеялась на Эви, но та не сможет ничего сделать ни сейчас, ни потом. Портал все равно уже закрыт. Других порталов нет. Надежды нет. Теперь она тащит еще и Томаса за собой. Так быть не должно. Смерть – вот выход. Если её выбрала Бхардарт, то почему смерти следует избегать Эви? Не такой смерти, на которую ее обрекут слуги Ашурга. Свою смерть Эви выберет себе сама.

Опустив руку Томаса, девочка побежала к аркаде, с пустыми без стекол проемами и зажмурив заплаканные глаза встала на перила и приготовилась проститься с жизнью.

Когда Эви уже собралась прыгать, чья-то рука мягко обняла её сзади и стащила вниз. Глаза девочки едва могли раскрыться от подступивших слёз, но по прикосновению ей показалось, что её спасла учительница Глория. Какого же было её удивление, когда она увидела совершенно незнакомую темноволосую женщину. Как она не силилась, она не могла запомнить её лица, будто незнакомка постоянно меняла маски. Но сердце девочки безошибочно определила ту, что стояла перед ней.

- Мама? – Эви заревела еще громче и бросилась незнакомке на шею.

- Девочка моя родная, - женщина обняла Эви и поцеловала в голову. – У меня мало времени, к сожалению. Нам сейчас очень нужна твоя помощь. Это сложно объяснить и еще сложнее понять и принять. Если ты не попадешь в прошлое, то меня здесь не будет. Это ведь именно ты привела меня сюда. И не только меня. Мы сможем сразиться с врагами, но если только реальность не окажется смята.

- Но, мама, я хочу остаться здесь, с тобой!

- Если ты задержишься здесь, этот мир исчезнет навсегда, - женщина провела рукой и пыль начала вращаться в воздухе, обретая форму девятиугольника. – То, что я тебе скажу, я узнала от тебя самой. Каждая вершина этого девятиугольника – срок жизни одной из твоих реинкарнаций. То есть каждая грань – это жизнь одного воплощения твоей души.

Эннеаграмма начала пульсировать, то превращаясь в девятиконечную звезду, то обратно в девятигранник. Приглядываясь, можно было увидеть что грани неодинаковые: одна – прямая и длинная, другая – волнистая и значительно короче, третья – ломанная, и т.п.

- А ты правда можешь победить Ашурга? – спросила Эви, вытирая рукавом лицо.

- Ашург и межпространственные бобры или гэдуру мэпана, как они правильно называются – не главные наши враги. У тех, против кого мы сражаемся, нет имен. Один из них использовал свою силу, чтобы наделить другую девочку сущностью девятой Эви. То есть тебя.

- Вот поэтому меня никто не может узнать… - поняла девочка.

- Да, но враг не учел одного момента – ты не девятая Эви. Ты – Эви под нулевым номером.

Женщина показала на точку, вокруг которой вращалась эннеаграмма.

- Это ты! Та, вокруг которой вращаются все твои прежние воплощения. И даже та девочка, ставшая девятой Эви, зависит от тебя.

Будто зачарованная, смотрела Эви на пульсирующий девятиугольник и на маленькую точку, которая олицетворяла её. Приглядевшись, она поняла, что точек – две, и они будто двойная звезда различимы, если посмотреть на них под другим углом.

- Это же Бхардарт – десятая Эви, - подумала девочка, но вслух произнесла: Даже если я должна попасть в прошлое, я просто не смогу этого сделать – тот портал, который открыла для меня учительница Глория – исчез.

Мама хотела что-то ответить, но её голос прервал протяжный свист и перед Эви возник Шандо. Слегка потрепанный, но довольный. Проковыляв к Томасу, он обратился к нему.

- Мальчик, профессор Ипкис открыл для тебя портал. У нас мало времени, нам нужно лететь быстро и незамедлительно.

Томас сел на спину книжного червя и бросил виноватый взгляд на Эви. Та посмотрела на маму, кивнула и села позади.

- Профессор Ипкис велел передать тебе это, - Шандо раскрыл пасть и на его языке оказалось хрустальное яйцо с замороженным розовым бесом внутри.

- Я люблю тебя, мама! – плакала Эви.

- И я тебя тоже! Прощай доченька, - крикнула вслед темноволосая женщина и когда Эви с Томасом скрылись в темном небе, присела на каменную скамейку. – Можешь уже выходить!

Из-за колонны вышла миловидная девушка, взвалившая себе на плечи прибор, напоминающий огромный отбойный молоток. Подойдя к женщине, она опустила прибор на пол, слегка повредив каменную кладку.

- Неужели я была такой плаксой? – рассмеялась девушка и получила затрещину.

- Ну мама!

- Не смей оскорблять эту девочку, Эви! Она намного смелее чем все мы, вместе взятые. Кроме, может быть Арики.

- Давно ты меня так не называла, - произнесла девушка, - да и она – это же я.

- Подождем еще немного и включим аннигилятор, - сухо процедила темноволосая. – Это единственный выход в данной ситуации. Поставь бомбу на полчаса.

Старшая Эви ставила страшный прибор на таймер, в то время как младшая Эви, хлюпая носом от печали, пронеслась вместе с Томасом и Шандо во временной портал.