Онлайн чтение книги Послание к десятой Эви Epistle to the tenth Evi(l)
Глава 10. О переживаниях

После библиотеки, Бхардарт повела подругу к себе домой. Дом Бхардарт по праву носил имя Семейного гнезда. Это был настоящий дворец, да такой что по сравнению с ним Версаль не более чем хижина дяди Тома. Эви не без досады обратила внимание, что собачья будка была гораздо просторней ее комнатушки. Да и украшена будка была гораздо богаче и наряднее, чем комнатка в доме Тишхи. Когда же Бхардарт принялась знакомить подругу с членами своей семьи, Эви пришлось сильно постараться, чтобы не рассмеяться.

- Твоего папу зовут Клачик Клечик? – спросила Эви, сдерживая смех.

- Ну да, - Бхардарт не видела ничего смешного в имени ее отца. – А маму зовут Ляська Масяська, одну бабушку – Вдгрыз, другую – Куля, одного деда – Когито, другого…

- Подожди, подожди…- перебила ее Эви. – Мне не запомнить стольких твоих родственников сразу.

Бхардарт опечалилась, ведь ей очень хотелось познакомить подругу со всеми родственниками, которые жили в их доме вплоть до 15 колена.

- А что насчет тех, кто еще старше? – вопрос вертелся у Эви на языке и она все-таки произнесла его вслух, причем во время семейного обеда.

- Я не знаю, - пожала плечами Бхардарт.

- Они отправляются в иной мир, - вмешался в разговор папа. Это был усач грозный на вид, но при ближайшем знакомстве улыбчивый и добродушный мужчина, которому имя Клачик Клечик шло как поросенку тюбетейка. – Говорят, что остался где-то вдали от объединенного мира еще один мир, еще больше нашего, и там нет никаких тревог и забот. Когда мне стукнет несколько тысяч лет, я тоже отправлюсь туда. Я надеюсь, что отправлюсь.

- Как же всё-таки хорошо, что наша Бхардарт обрела хорошую подругу, - перевела разговор мама. – Ты уж, пожалуйста, не обижай Эви, дочка.

Прожевав булочку с маком, которую Эви сдобрила тщательно скрываемыми за растрепанными волосами слезами, девочка поняла, чего ей так не хватало, и прочувствовала, чего она была лишена долгие годы. Девчушка была готова растягивать время, лишь бы этот обед продолжался как можно дольше. Ведь у Эви не было мамы, которая бы наказала ее не обижать свою подругу. Плакала она и от того, что ее признали личностью, с которой можно и главное с которой хотят дружить.

Но в теплом климате болезнетворные микроорганизмы развиваются быстрее, и та зараза, которая попала в сердце Эви, наконец-то приняла свои очертания: девочка стала задумываться, правильно ли устроен мир, правильно ли в мире распределены приоритеты. Почему кому-то достается все, а кто-то обделен судьбой? Девочка не смогла ответить эти вопросы.

Ей до боли было знакомо такое чувство, когда обида от несправедливости начинает съедать изнутри и как она не силилась, как ни старалась, она не могла остановить поток этих чувств. Душа девочки напоминала страницы книги, которые либо были такими хрупкими, что они едва не рассыпались, либо слипшимися между собой, так что Эви даже не знала: что написано внутри, потому что пришлось бы изрядно попотеть, чтобы разъединить склеенные страницы.

Правда даже если бы она их и расклеила, там бы находилась лишь надпись темно-синими чернилами.

«Я сохраняю эти страницы как часть твоей личности…»

Эви конечно не знала, кто и как смог их склеить, да и пока ее это не особо интересовало. Ведь скоро должны были начаться соревнования, а они увлекали даже тех, кто к спорту имел самое примерное, если не сказать приблизительное отношение.

На стадионе бегунов эстафетные дорожки были устроены несколько иначе, чем в нашем мире. Все дело было в том, что они состояли из неравных секторов, которые еще и распределялись неравномерно. Ивон с облегчением увидела, что ее участок занимает всего десять метров – пробежать такой для девочки, даже для Ивон, было проще простого. Но когда она увидела, что Томасу досталась дорожка длиной всего полметра, блондинка вскипела. Разумеется, даже такое расстояние толстяк бежал бы около минуты, но для парня это был спустившийся с неба шанс пройти во второй тур. Он даже смущенно посмотрел в сторону Ивон, которая тоже смущенно, а вернее с возмущением смотрела на Томаса: нет, в такой ситуации он точно не проиграет. А значит, что он останется и на второй тур! Это совершенно не входило в ее планы.

Ивон взвизгнула от досады, но мимо прошел Грегори и он, как показалось девочке, даже посмотрел в ее сторону. У блондиночки закружилась головка и ей уже было все равно: участвует ли в эстафете еще кто-то кроме неё и Грегори.

- Если мой план сработает, толстяк не продержится дальше второго тура, - думала Ивон. – И тогда мы с Грегори попадем в одну команду, будем сидеть вместе и планировать победу! – Мысли девочки утянули ее далеко в мир розовых снов и если бы не подошедшая к Грегори девушка-старшеклассница, Ивон так бы и продолжала восторженно смотреть в его сторону.

В подошедшей к Грегори девушке не было ничего примечательного, но Ивон сразу поняла, что ненавидит ее, потому что с ней Грегори был любезен и даже широко улыбался без всякой фальши.

- Что это за фифочка?! – подумала Ивон. – Ишь, захотела моего Грегори захапать. Минутку... Где же я могла ее видеть…

И тут Ивон вспомнила, что когда они с Эви приходили к Грегори, та самая девушка была вместе другими старшеклассниками.

Ах, да, Эви. Ивон, конечно же, переживала из-за разрыва с подругой, но быстро убедила себя, что Эви сама виновата и поэтому должна первой придти и попросить прощения, а уж она так и быть подумает, прощать подругу или нет.