Онлайн чтение книги Послание к десятой Эви Epistle to the tenth Evi(l)
Глава 3. Об уроках

После того, как с момента первого знакомства шестого класса с новой учительницей прошло две недели, ребята уже могли судить, что в школе не было более интересного и одновременно более бесполезного предмета, чем футурология. По шкале ценностей учеников школы, дисциплина набирала то малое количество баллов исключительно стараниями самой учительницы. Глория Элтока была из женщин, которых называют эффектными и потрясающими. И это притом, что она одевалась подчеркнуто строго, носила очки и никогда не расплетала длинную, доходящую до середины спины косу светлых волос, которую она предпочитала прятать под одеждой: платьем темно-синего цвета, с доходящим до горла воротником и длинной прямой юбкой до пола. Высокая, примерно 180 см ростом, стройная и молодая Глория Элтока быстро завоевала почтение своего класса и если бы не она, футурология как школьная дисциплина давно угасла бы, поскольку по остальным показателям была абсолютно ненужной. Дело было даже не в том, что в футурологические предсказания никто не верил, как раз наоборот, в мире, где будущее научно доказано, определено и заранее предопределено формулами, трудно найти заядлого скептика. Здесь скорее играло роль само понятие "будущего". Ведь по сути дела, настоящего не существует, есть лишь временная прослойка между прошлым и будущим, да и будущее по всем прогнозам должно было, в скором времени закончится. Что не могло не печалить даже таких заядлых оптимистов как Ивон.

Тем не менее, как правильно говорят: всё познается в сравнении. После того, как у шестиклассников прошёл первый урок по материаловедению, дети поняли, что до этого момента в их жизни все было не так уж и безрадостно. Преподаватель материаловедения, кстати, классный руководитель выпускного класса, в котором учился Грегори, профессор Пакмэ Ипкис, был человеком эпатажным и эксцентричным. В наше время его сторонились бы даже фрики, а клоуны и скоморохи показывали бы на него пальцем, но в том времени, Ипкис был яркой индивидуальностью. Когда ребята поняли, что записывать за профессором Пакмэ бесполезно, поскольку его мысли скакали, как стадо полугодовалых горных козлов – то на один холм, то на другой, а тембр голоса преподавателя изменялся от тихого шепота, до пронзительного визга – дети решили просто понаблюдать за ним. Благо профессор никогда не задавал заданий и не проверял тетрадки.

- Когда-то, давным-давно люди верили в то, что в мире существует магия. Однако сейчас мы можем утверждать, что магия есть не что иное, как облаченные в сенсорно-активные формы энергетические частицы иных измерений. – В руке профессора возникло яблоко кричаще розового цвета, которое практически сливалось с его шелковой блузкой, застегнутой разноцветными пуговицами крест-накрест.

- Раньше считалось, что мир состоит из пяти стихий: огня, воды, воздуха, земли и эфира, - профессор Ипкис поправил искусственную резиновую грудь и начал хаотично жестикулировать правой рукой и левой ногой. – Я же говорю вам: в нашем мире существует только три стихии: это вода, огонь и пряник. – Жестикулирование прекратилось, а профессор принялся чертить какие-то непонятные письмена на полу.

- Запомните, что последняя из трех стихий – самая совершенная из них, а первые две служат лишь затем, чтобы довести стихию пряника до совершенства. Глядите!

Одна рука Ипкиса загорелась огнем, другая заплыла водным облаком, и когда учитель их соединил, в центре непонятных письмен образовалась неоднородная субстанция коричневого цвета.

- Магия пряника! Кремовая коврижка! – выкрикнул профессор и на его столе образовался вкусный торт с изюмом и взбитыми сливками.

- Вначале мы с вами одно-два занятия посвятим изучению простой магии воды, затем еще парочку занятий - магии огня, а в довершении всего до конца года будем заниматься великой магией пряника. Вы должны прочувствовать и впустить в себя его силу.

Профессор раздал всем по куску торта, чем снискал к себе признательность шестиклассников: торт был на удивление вкусным и понятно, что потом на уроках Пакмэ Ипкиса весь класс сидел тише воды ниже травы и записывал магический рецепт в транспаренторы. Всем хотелось создать что-то подобное. Хотя, как показала практика, после трех-четырех занятий к Ипкису отказывались ходить даже рьяные сладкоежки. Ведь всем хотелось сохранить свою голову в здравом уме.

Третий предмет с загадочной аббревиатурой ТПиВУ оказался факультативом. Вел его профессор Жаэ, единственный из педагогов, который на занятия приползал на четвереньках. На вид ему было около полугода, и он практически не умел говорить. Единственным членораздельным словом гукающего профессора было слово Плит. Но что конкретно оно означало, так никто и не понимал.

На первое занятие по ТПиВУ класс явился в полном составе. Почти час дети наблюдали, как профессор Жаэ проползал весь путь от кабинетной таблички до своего рабочего места, отвлекаясь то на лучи классного цилиндра, то на стоявшее в углу ведро со шваброй. Если можно к круглым комнатам применить слово угол. Здесь имеется в виду то, что если бы угол и был – ведро со шваброй точно бы стояли там. Затем профессор начал гукать и пускать пузыри. В конце концов, он радостно наделал в памперс и заревел белугой.

Последующие занятия проходили по той же схеме, пока большая часть класса вообще перестала их посещать. Ведь профессор Жаэ вел себя так, как и подобает шестимесячному младенцу: бросал игрушками в учеников, агукал, бил деревянным слоником по пролетающим мухам. Короче говоря, ученики поняли, что эти занятия были пустым времяпрепровождением и перестали их посещать.