Онлайн чтение книги Amoralle: Жизнь высокоморального общества
Глава 1. Истоки зла

«Обрежь волосы. Воруй у родителей деньги. Одевайся как панк.

Прогуливай уроки в компьютерном клубе. Ври. Прикрывай меня».

Ли Тэмин выделялся среди ровесников даже ничего для этого не делая. В то время азиаты в населении Чикаго составляли подавляющее меньшинство, к тому же все они были преимущественно из бедных семей, смуглыми, поголовно в очках и с одинаковыми стрижками, будто бы вышли прямиком из-под конвейера. В основном, это были китайцы и филиппинцы, корейцев в Чикаго, можно сказать, перебирались единицы. В школе учились всего три азиата, включая Тэмина и Чонина. Третий был филиппинцем с тучным телосложением, вполне неплохим парнем, но никто не горел желанием с ним проводить время. Кроме его подруги Бренды, симпатичной рыжеволосой девочки с брекет-системой на и без того ровных зубах. Но речь не о них.

Тэмину родители позволяли не стричь волосы довольно долгое время, поэтому иногда их длина доходила до плеч. Чонин, извечный прилипала, все повторял за ним, хоть ради этого и приходилось иногда устраивать истерики перед матерью с отцом, но в итоге каждый раз они сдавались, позволяя Чонину получить то, чего он так хотел. Какое-то время в школе думали, что это один и тот же человек, позже все пришли к выводу, что Тэмин и Чонин — близнецы. Честно говоря, ни для кого не было разницы — родственники они или нет. Американцы просто не различали их, и необходимо было придумать веское оправдание своей невежественности. Несмотря на это, старший Ли привлекал достаточно внимания.

Вокруг Тэмина часто — чаще, чем встречался с подобными людьми в то время среднестатистический ребенок — ошивались разные подозрительные личности, взрослые мужчины, а иногда и женщины, которые преследовали его чуть ли не до самого дома, предлагая в качестве приманки от леденца до нового велосипеда. Поговаривали еще, что в Чикаго орудовала преступная группировка, которая похищала подростков, а затем продавала как живой товар на разные цели.

 — Серьезно? Кто-то хоть раз пошел с тобой за конфетку? Очевидно же, что ты меня поиметь хочешь! Какие еще дела могут быть у подростка со старым хрычом?

 — Тш-ш-ш, тихо! — прижимал к губам палец очередной незнакомец.

 — Что «тш-ш-ш»? Вали отсюда — иначе я вызову полицию, — мальчик потянул руку в карман и явил извращенцу мобильный телефон, высоко поднимая его над головой, — Уже звоню!

Все они были до смешного банальными, никакой оригинальности: одним нужна была помощь с автомобилем, другие просили показать дорогу в какой-то закоулок, третьи просто уверяли, что купили слишком много сладостей, поэтому хотят ими поделиться с первым встречным ребенком, но оставили их где-то за углом, поэтому нужно пройти с ними. Скука! Однако некоторые из них появлялись не один раз, меняли стратегию и тактику, извращались как только могли в своих хитроумных приманках. Тэмина это напротив раззадоривало, он не боялся ходить один по вечерам — пытаясь избавиться от скуки, наоборот провоцировал своих тайных обожателей, чтобы потом поиздеваться над ними и их больными желаниями. Странно, но это здорово веселило, а осознание того, что совершенно чужие взрослые люди боготворят его, доставляло Тэмину удовольствие. «Держу пари — они бы все отдали за то, чтобы я стал их любимым сынишкой» — говорил он себе, когда на горизонте появлялась очередная фигура.

В один вечер, когда Чонин намертво прилип к старшему брату, и после занятий танцами они шли домой вместе, Тэмин заметил мужчину, что несколько недель просто наблюдал за ним, сопровождал, шагая где-то неподалеку, но на контакт не шел. Одет он был всегда в черный деловой костюм, длинное пальто и фетровую шляпу с широкими полями, закрывавшими половину лица спадающей тенью. С виду вполне обычный и безобидный гражданин.

 — Я сейчас вернусь, — кинул младшему Тэмин и подбежал к незнакомцу, поправляя на плече спортивную сумку и натягивая шапку на уши, — Хватит ходить за мной. Чего тебе?

 — Ты очень смелый, — голос из-под шляпы звучал приятно, словно у одного из актеров шестидесятых годов.

 — И?

 — Может, позовешь своего друга, и мы сходим куда-нибудь, повеселимся? — с улыбкой на лице говорил он, и изо рта его выходило облако пара.

 — Могу позвать разве что двух полисменов с соседней улицы, — зло ответил Тэмин; «Ну уж нет, в этот раз ты не увяжешься за мной!» — он посмотрел в сторону Чонина, послушно ожидавшего его на другой стороне улицы, — Я буду один.

Старший подбежал к брату и вручил ему сумку с вещами:

— Кто это? — заинтересованно спросил Чонин.

 — Бывший тренер. Он обещал показать мне студию, в которой сейчас работает, а ты иди домой. Я недолго. Скажи маме, если спросит, что я встретил друзей, и мы пошли гулять.

Тэмин умело врал на ходу. Тем более, что обмануть доверчивого Чонина совсем не составляло труда. Отправив брата домой, старший торопливо скрылся вместе с незнакомцем за углом, а через квартал их ожидал автомобиль среднего класса.

 — Ну что, куда поедем? Хочешь мороженого? — заведя машину, мужчина снял шляпу, открыв тем самым свое лицо.

Оно было совсем не таким, каким представлял Тэмин: нос не орлиный, а короткий картошкой, глаза маленькие, темные, морщин на его лице также было больше, чем казалось вначале, а на голове в копне стыдливо уложенных волос без единого седого волоса зияла лысина. Он производил впечатление несчастного одинокого человека. Возможно, его голос был красивым потому, что он не много говорил.

 — Я похож на того, кто не может позволить себе рожок мороженого? — скептически поднял брови Тэмин, — Я знаю, что ты хочешь меня трахнуть. Просто сделай это.

 — Сколько же вам лет, молодой человек? — рассмеялся незнакомец, не ожидав такой прямоты.

 — Четырнадцать.

 — И почему же ты пошел со мной, если знаешь о моих намерениях? — Тэмин отвернулся к окну, рассматривая свое нечеткое отражение в запотевшем стекле.

 — Мне скучно.

В тот вечер Тэмин вернулся, когда вся семья уже собралась за ужином.

 — Ну что, нагулялся? — спросил отец, не отвлекаясь от прочтения статьи в газете, когда его сын сел за стол.

 — Да, было весело, — равнодушно ответил тот, подключаясь к трапезе.

Ли понял, что секс, который, обычно, является актом любви (во всяком случае чем-то хорошим), также может быть грязным, осуждаемым и преступным, когда его одноклассники на одной из перемен принялись обсуждать последние криминальные сводки. Для него это был момент просветления, миг абсолютного осознания истины.

 — На днях поймали того педофила! Полиция все никак не могла выйти на его след, потому что он быстро перемещался по городу! Боже мой, я тоже часто замечала на себе чей-то взгляд! Будто бы кто-то преследовал меня!

 — А мы с Мартиной в прошлый понедельник, кажется, видели его, когда гуляли по Старому Городу! — парировала Синди, пересаживаясь на стул поближе к центру дискуссии.

 — И что, он показал вам свою сардельку? — лопоухий парень с широкой улыбкой подкрался сзади, щипая девчонок за бока.

 — Фу-у, Брюс, ты придурок! — лупила его по плечу Синди.

 — Увидел бы я такого — подкорнал бы ему все, чтобы не размахивал на людях!

 — Ты дурак, это эксгибиционисты таким занимаются, а педофилы заманивают детей и насилуют.

 — Один хрен — все они сраные извращенцы! Эти все пидоры, мазохисты, а еще эти… Ну, когда брат с сестрой, мать с сыном…

 — Что-о? — класс заполнил громкий гул.

 — Не помню как называется, — Брюс почесал за ухом, — Но вы только представьте эту мерзость!

 — Боже, нет, перестань! Не хочу это представлять! Замолчи!

Тэмин не участвовал в обсуждении, его вообще мало интересовала социальная жизнь класса; он не считал себя ненормальным и лишь насмехался над твердолобостью своих сверстников, однако для себя из этого разговора он сделал вывод, что даже самые безобидные вещи могут оказаться орудием мести или убийства, если применять их не так, как положено. И Тэмин точно понял, что помогло бы ему втоптать в грязь того, кто с самого рождения отнимал у него его жизнь.