Онлайн чтение книги Семь_я Sem_ya
Глава 5. Вина

Мурашки на коже уже стали чем-то привычным. Хладная стена тоже будто родная, и спине комфортно возле неё. Сверху что-то постоянно капало, и слабый звук разносился эхом. Это была такая своеобразная пытка: раз за разом слышать один и тот же всплеск, который пульсирует в голове в одном ритме. За тонкой перегородкой, в соседней камере находился Шаб, и он, кажется, уснул. Хаз так решила, потому что этот громогласный человек уже давно не издавал ни звука. Рана на щеке неприятно ныла, боль отупляла разум, а атмосфера темницы навевала только отчаяние. Вывела её из этого мучительного состояния скрипнувшая дверца. Шаб открыл глаза, но не пошевельнулся.

В тёмное помещение вальяжно вплыл упитанный король, будто это были его покои, а не мрачная и сырая темница. Что он забыл здесь? Быть может, устроить допрос пришёл? Именно так первым делом и подумала Хаз.

— Ваше Величество, я невиновна, — спокойно сказала она, выглядывая между прутьев.

Ну конечно же, подумал Шаб, сейчас она всё расскажет. Выдаст как на духу, что это он устроил погром в покоях королевы, что и привело к её ранению. От этих мыслей Шаб ощущает раздражение, потому что с каждой секундой испытывает всё большую неприязнь к травнице. Ей бы следовало держать язык за зубами, но делать этого она, конечно же, не станет.

— Откровенно говоря, меня не волнует, чья это вина, — отчеканил король. — Но наказание кто-то понести должен. И я желаю наказать Вас, ведь так или иначе это Вы должны были заботиться о королеве, но не выполнили свои обязанности.

Хаз опешила и отшатнулась от прутьев. Шаб, вслушивающийся в каждое слово, заликовал и, наверное, впервые проникся уважением к королю. Верно, подумал он, простолюдинов наказывают всегда в первую очередь. Но не исключено, что кара всё-таки не обойдёт настоящего виновника — девчонка по-прежнему может рассказать о произошедшем. Поэтому Шаб притворился, что его здесь нет. Скрипнула дверца — у короля был собственный ключ от камеры. Хаз отползла к самой стенке, потому что чувствовала, что сейчас может случиться что-то плохое. Король вошёл внутрь и запер за собою.

— Что Вы сделаете со мной? — спросила девушка с опаской, вжавшись в стену.

— Моё предложение всё ещё в силе. В королевском гареме для Вас всегда найдётся место.

— Я ведь говорила, — сказала Хаз твёрдо, пускай и понимала, что сейчас находится в ловушке и ничего не сможет противопоставить королю, — что я верна своим обетам, и ни за что не приму Ваше предложение!

— Что ж, раз так, настаивать не буду, — король показательно отошёл, и Хаз вздохнула с облегчением. А потом он резко прильнул к ней. — Но я всегда получаю то, чего желаю.

Он провёл рукой по её подбородку. Хаз почувствовала его дыхание на своей шее и напряжённо затаила своё. Особенно неприятно было, когда он прикоснулся к её щеке, и рана пронзительно заныла, заставив Хаз вскрикнуть и отшатнуться. Она, подобно пленённому зверю, смотрела на короля воровато и с опаской, не зная, чего от него можно ожидать. Он вздохнул.

— А ведь, быть может, это был последний шанс для Вас стать кем-то прекрасным. Теперь-то Вы уродина, — ухмыльнулся он злорадно, намекая на ужасный порез. — И никто никогда Вас не захочет. У Вас есть, что сказать?

Он схватил её за руки и заблокировал путь к отступлению. Даже если бы она осмелилась дать отпор королю, она бы не ушла дальше этой камеры. Хаз отчаялась. Её уже ничего не страшило. Но оставался ещё один вариант, с помощью которого она бы могла избежать кары. Девушка перевела взгляд на замшелую стенку и прутья, за которыми находился принц, и посмотрела ему в глаза. Шаб затаил дыхание, ожидая ножа в спину. Расскажет и отвлечёт короля. Но девушка не испустила ни звука. Хаз с гордостью, капля которой всё ещё оставалась в ней, перевела взгляд и посмотрела королю прямо в глаза:

— Что Вы со мной сделаете? — повторила она уже ранее заданный вопрос.

Ответа не последовало. Лишь многозначительный взгляд и его руки, что ложатся девушке на плечи. И ошеломительное падение. Когда мужчина, почти втрое крупнее тебя, прикладывает всю свою силу, чтобы уложить, ничего больше не остаётся. Хаз рухнула на пол, руки её были крепко схвачены и совсем ей не подчинялись, как и ноги. Король удерживал её колени, сев сверху. Она пыталась этому воспротивиться, но не могла. Она не крикнула: будто за горло схватили, ни одного звука из него не вырвалось. Король не стал снимать с неё одежду — он отлично мог управиться и так. Он дотрагивался до неё там, где она сама не смела и думать. Хаз сковал какой-то тупой страх. Она будто не понимала, что сейчас происходит. Всё, что она видела, это склизкое слюнявое чудовище, которое взяло её в свои когтистые лапы и грозилось тут же разорвать, если она двинет хоть пальцем. Хаз закрыла глаза, моля Бога о забвении. Но сегодня он не давал ответа.

Шаб слышал каждый звук, и по его телу пробегала волнительная дрожь. В какой-то мере, он ощущал возбуждение — его будоражило то, что он не мог увидеть. Но с другой стороны у него были мысли о том, сколь ужасен этот мужчина. Эдее он причинил столько же боли, он тоже брал её против воли, он точно так же развлекался со шлюхами, пока его жена страдала от безумия. Шаб ненавидел его очень сильно. Много больше, чем неприятную Хаз, которой, по его мнению, сегодня за дело досталось. Но он не понимал, почему Хаз не рассказала про его роль в ранении матери и подвергла себя этим мучениям. Шаб много чего не понимал, но точно знал, что Хаз — не главная его проблема. Потому что есть тот, кто в сто крат хуже, и его надо не просто наказать… А убить. Шаб ещё не знал как, но понимал, что нужно это делать скорее, иначе будет слишком поздно. Ведь Шаб не хочет становиться таким же... <i>Если уже не стал.</i>

***

Он стоял напротив неё неподвижно. Он не видел её столь долго, что почти не узнавал в ней свою родную мать. В блёклые глаза сумасшедшей Шейн смотрел глазами сумасшедшего. Эдея была зеркалом, которое так хотелось разбить на осколки. Но не хватало чего-то для этого… Наверное, силы.

— И как она? — ворчливо поинтересовался Шейн у придворного врача.

— Нужно помолиться за её душу.

— А давайте без всего этого? Сил нет терпеть этот тошнотворный бред. Говорите, что с королевой?!

— Шок у неё ужасный… — сдался припуганный и опешивший врачеватель. Казалось, он колебался, стоит ли вообще что-то говорить принцу. — К тому же, тело ослабло сильно. Я осмотрел Её Величество и выяснил, в чём дело. И тут уж без Бога никак не обошлось. Дар его тут замешан.

— Вы о?.. — лицо Шейна перекосилось. Нет, это была всего лишь догадка, потому что врач говорил только загадками. И это повергало Шейна в смятение.

Он сполз по стенке, оседая на пол. Это был удар по всем его планам. Это был не первый, но самый неожиданный — под самое горло. Шейн внимательно следил за своими владениями, за нерадивыми братьями, сёстрами, подозрительной травницей, глупым королём, а в итоге не уследил за собственной матерью из-за своей гордыни и отвращения. Просчёт.

Шейну казалось, что боги над ним насмехаются, при чём, с самого рождения. Поэтому он не верил им. Никому. И ему было смешно от иронии, что то, чего он не признавал, вставило палки ему в колёса. Досадная оплошность.

— Поди прочь, фанатик, и оставь меня с королевой наедине, — наказал Шейн.

Мать была без сознания. Ему было нечего ей сказать и нечего у неё спросить. Он просто вглядывался в её лицо и задавал себе вопрос, что же пошло не так. Ведь король же… Он ведь даже не смотрел на неё. Так как так вышло?

— Конечно, Божий дар… Скорее, подарок Дьявола. За богохульство прибудет ещё кара божья, — плюнул оскорблённый до глубины души лекарь кронпринцу вслед, зная, что никто не услышит. Но у стен есть уши. По крайней мере у тех, в которых живёт Шейн.

***

Сейла растерялась, столкнувшись на выходе из темницы с отцом. По всем правилам ему она должна была немедленно поклониться, но он прошёл мимо и исчез за углом раньше, чем она успела сделать это. Нил пристально смотрел ему вслед, будто ожидая, что он вдруг сменит направление и вернётся. Только это было не в его королевских правилах. Сейла пожала плечами и потянула брата за рукав: «Ну же, скорее». Нил фыркнул недовольно и, подойдя к стражнику, без единого слова выставил руку вперёд. Страж сначала съёжился, ещё не поняв его, а после достал ключи и передал Нилу. Сейла, заходящая следом за братом, почувствовала за собой некую победу над законами этого мира и показала стражнику высунутый язык, как часто делали крестьянские дети, которых она видела, выезжая как-то с Шейном за пределы замка. Действительно, побывать в некоторых местах без мужчины было просто невозможно. Каждой женщине нужен был мужчина. «Каждой, кроме меня, — считала она, — ведь у меня есть братья, которые помогут в трудную минуту, значит, зачем мне кто-то в мужья?»

Сейла привязалась к Хаз, потому что ей показалось, что та также разделяет её взгляды, и они бы могли сойтись на почве общих интересов. Они познакомились лишь этим утром, но Сейла по природе своей очень быстро привязывалась к людям. Правда, так же быстро и разочаровывалась в них, но… Хаз ей действительно очень понравилась. Она была начитанной и побывала во многих уголках мира, и Сейла, мечтающая о таком же, с восхищением слушала все её истории. И пускай девушки были такие разные, а родились и выросли и вовсе в разных сословиях, Сейла горда была бы назвать имеющую достоинство Хаз своей подругой, если бы та позволила ей. И Сейла действительно переживала за её благосостояние, а ещё не терпела несправедливых обвинений. А она была твёрдо убеждена в том, что они несправедливы.

Когда они с Нилом оказались у темницы, сердце Сейлы ушло куда-то в пятки. Нил осторожно приблизился к прутьям, будто из-за них на него вот-вот собиралось прыгнуть невообразимое чудовище.

— Это она? — с недоумением спросил парень, потому как не узнавал человека, сидящего по ту сторону.

И действительно, это не было похоже на Хаз. Она сидела на полу, держась руками за дрожащие плечи. Её бил озноб, пустые глаза смотрели куда-то в пол, и в целом она была болезненно бледна.

— Быстрее, чего ждёшь! — Сейла нервно вырвала у брата ключ из рук, отчего Нил опешил, и спешно, хоть и не с первого раза, смогла отпереть клетку.

Сейла подскочила к девушке и попыталась взгромоздить её себе на плечи. Но у Хаз подкашивались ноги, хоть она и не проронила ни слова. Сейла не могла подхватить её, но приговаривала, что теперь всё хорошо и бояться не нужно. Шаб прислушивался и пытался подгадать время, чтобы сказать, что он здесь как бы тоже пленник и был бы очень рад тоже выйти из этой зловонной клетки. Нил наблюдал за тщетными потугами сестры, а потом не выдержал:

— Я помогу, — и подхватил Хаз, положив себе на спину.

— Господи, это король с тобой сделал? — Сейла провела рукой по щеке Хаз, от чего та тихо всхлипнула.

— Нет, он не смог, — она опустила голову и замолчала.

— Ради Бога, скажи нам, что случилось! — не обращая ни на что внимания, продолжила Сейла. Хаз посмотрела на неё не осознанным взглядом, а стеклянным, и тихо-тихо прошептала:

— Когда к тебе против воли прикасается тот, кого ненавидишь, хочется умереть.

Она промолвила это и не выдержала, заплакала, вводя Нила в замешательство. Сейла с осознанием произошедшего со всей силы ударила ногой по стальным прутьям, со слезами жалости и гнева проговаривая:

— Вот же!.. Убить его мало! Этого ублюдка!

Она просто ещё не знала, что ублюдок здесь далеко не один, и этот может посодействовать, о чём он прямо-таки сейчас и сообщил:

— Сестра, освободи меня.

— Пошёл ты к Дьяволу! — Сейла была невероятно зла и просто-напросто кинула ключи меж прутьев, выбегая вон. Нил в недоумении последовал за ней, уводя дрожащую Хаз из этого тёмного и мрачного места.

Шаб вздохнул и осторожно поднял свою единственную надежду на спасение. Сначала замок не очень хотел поддаваться, но потом парень освободился и с лёгкой душой оставил ключи охране. Проходя мимо стражника, Шаб одарил его такой надменной и злорадственной ухмылкой, бросая ключи ему в лицо, что стражник прямо-таки опешил, но поделать с Шабом уже ничего не мог. Если уж старший брат пришёл и всех выпустил, никто не посмеет их снова загрести. Пока, конечно же, сам Нил не окажется в клетке — тогда-то надежды не будет. Ибо Шейн внезапными вспышками милосердия пока ещё не страдал.

Его шаги гулко отдавались по коридору. Ему был приятен этот знакомый звук вместо того адского тюремного капеля. Он направлялся к Эдее и подыскивал слова для объяснения. Но какого? Как он мог извиниться за то, что по глупости, злости и неосторожности разбил этот треклятый витраж, посмев причинить матери боль. Это было низко для него. Он знал, что был тогда неправ, но признать это вслух было для Шаба мучительно и практически невозможно. Хотя есть ли разница, если мать, скорее всего, даже не станет его слушать? Может быть, она даже и не вспомнит о случившемся?..

Он в нерешительности остановился перед дверью в покои Эдеи прежде, чем постучать. Всего на мгновение в памяти всплыли слова Хаз: «Когда к тебе против воли прикасается тот, кого ненавидишь, хочется умереть». Почему именно эти слова и почему именно сейчас? В голове промелькнула мысль… 

«Нет, — подумал Шаб, — вздор», — он сразу же откинул её прочь и постучал в двери. Не расслышав ответа, он распахнул их. Вот только комната была пуста. 

«Но мы ведь полдня просидели в темнице. Ужель до сих пор она не в себе?» — сглотнул Шаб. Потрясение от звука разбитых стёкол и вида крови было настолько сильным? Шаб сжал руку в кулак, коря себя за гнев и неразумность. Нет, наверняка здесь было что-то другое, не мог же он сотворить всё это. Что-то другое... Но что? Нужно было выяснить.