Онлайн чтение книги Семь_я Sem_ya
Глава 17. Да здравствует король!

Её пронзает немыслимая дрожь. Она хватает себя за плечи и старается всё забыть. После каждого изгнания с ней происходит нечто подобное, что совершенно выбивает её из колеи. Бьёт озноб. Или столь холодно в замке? Скоро наступят морозы.

Хаз идёт по тёмным коридорам и старается не вглядываться в стены. Но вот же, там ничего нет, абсолютно ничего. Всё исчезло. Все те страшные видения и демоны из снов, просто она не видит этого, боится взглянуть и прозреть. И пускай эти демоны пугали её до мурашек, но они же были ей единственным напоминанием о том, кто она есть и кем она была. Поэтому Хаз просто не могла отпустить их до самого конца. Не хотела.

Воздуха!

Это чувство удушья настигает как всегда внезапно, и она, будто какой-то неведомой силой ведомая, идёт на стену замка. Там можно подышать, посмотреть на столицу вдалеке, на обрыв, на тёмный лес… Лес, пожалуй, сейчас не мешало бы выбросить из головы. И Хаз взбирается на стену, а там, как ни странно — он.

Шаб не замечает ничего вокруг и просто смотрит в серое небо и спрашивает себя, почему его глаза не такие же серые. Потом смотрит вниз. В его взгляде пустота и уверенность. А на руках кровь. С его рук стекает она и, падая, разбивается на множество мелких капелек где-то внизу.

— Шаб, — Хаз окликает его, и он лениво поворачивает голову в её сторону. Теперь и ей видно, что у него на лице испарина, а взгляд какой-то туманный и задурманенный. — Что ты здесь делаешь? Ты… покончил с ним?

— Да.

Отвечает он коротко и пошатывается. У Хаз перехватывает дыхание, потому что под его ногами нет ничего, кроме пустоты. И она подбегает к нему, цепляясь за подол платья. Он падает, но, благо, не вниз, а назад на стену. Хаз успевает немного смягчить его падение, и по итогу они оба оказываются на холодных камнях. Одной только его головы на коленях хватает, чтобы прибить её к месту. Шаба сильно лихорадит. Упал обессиленный прямо ей в руки, хоть они и поссорились не столь давно.

— Спокойна ли теперь твоя душа после содеянного? — спрашивает Хаз с лёгким укором.

Он кладёт руку себе на глаза и отворачивается в сторону. Не хочет, наверное, отвечать так, как она ожидает, но всё же…

— Нет, — признаётся он. — Лучше мне от этого не стало. Только хуже. Мне так тошно на душе. Я… так чертовски устал.

Хаз вздохнула и провела рукой по его волосам. Она не станет сетовать, что говорила ведь. Сделанного уже не воротишь, остаётся лишь смириться.

— Ты сделал неправильный, но всё же желанный для тебя выбор. Второй такой я совершить не позволю, — сказала Хаз строго. — Не приближайся к этой стене больше. По крайней мере, в одиночку. Если что, зови меня. Или кого-то, с кем тебе не захочется прыгать. Хорошо?

Он тихо кивнул и убрал руку с глаз, чтобы можно было удостовериться в том, что он честен. Хаз взяла её, повреждённую и вымазанную в крови, и нежно сжала в ладонях.

— Вы должны были встретиться с Нилом и Сейлой в обеденном зале, — вспомнила Хаз. — Надеюсь, что они смогли достойно похоронить королеву. Они, должно быть, уже давно ждут тебя. Отправимся к ним?

— Позже, — устало ответил Шаб. — Давай побудем так ещё совсем немного.

У него по щеке потекла слеза, и он зажмурился недовольно. Хаз отвернулась, потому что эти слёзы ему не нравятся и не должны быть увидены никем. И в таком молчании они просидели до самого рассвета.

***

У Сейлы мысли не выходили из головы. Они всполошились, словно фрейлины и стража, узнавшие о смерти короля. О смерти королевы узнали раньше, но не всем было дело до этого, что ж. И Сейла наблюдала за всем этим хаосом, выцепив служанку из суматохи и попросив заварить ей чаю. Лицо принцессы опухло, и она, лишь ухватив чашку, скрылась в обеденном зале и заперлась там вместе с Нилом. Тот расхаживал из стороны в сторону, не зная, что делать дальше и за что браться.

— Ну и где же они? — спрашивал он. — Судя по всему, у Шаба всё получилось. Тогда где же он? Неужели пустился в бега?

— Я уверена, что это не так, — ответила Сейла, дрожащими руками ставя чашку на блюдце. — Терпение.

А сама она тоже постукивала каблуками от волнения и ожидания. Необратимый процесс пошёл, и теперь дело было лишь за временем. А его нужна лишь капля, чтобы воцариться беспорядку и бунту. Сейла знала не понаслышке, как это всё происходит. После гибели первого принца, пока король ещё не успел вернуться и заменить его, началось немалое восстание, ибо люди желали видеть на троне кого-то совсем другого. Урегулировать это было трудно. Это отняло много времени и всколыхнуло всю страну, чем воспользовался юг и углубился в эти земли настолько, что теперь и с корнем не выдрать. Именно такого исхода Шейн и боялся. Они, наконец, смогли избавиться от семейного тирана, но стоило ли это блага целой страны?..

— Нил, — Сейла окликнула брата. — Знаешь, если говорить о престолонаследовании, то ты должен…

В дверь постучали. Она резко замолкла и, повернув голову ко входу, молниеносно подскочила, припав ухом к двери и спрашивая:

— Кто?

— Я, — услышала она голос Шаба и сразу же открыла.

Он вошёл, а следом тихой тенью прошмыгнула Хаз и закрыла двери. Руки Шаба были очищены и отмыты ею, но вот раны Нила беспокоили её, поэтому она сразу же пошла к нему с проверкой, всё ли в порядке.

— Ну наконец-то, — воскликнул он, вскинув руки и чуть не ударив её. — Ой, прошу прощения, я не нарочно.

Хаз кивнула и молча продолжила. Сейла села в кресло и стала нервно теребить чашку в руках, оставив предстоящий разговор на потом.

— Итак, настал час решить, кто из нас достоин стать новым королём, — пока Нил отвлёкся, начал с порога Шаб. — Безусловно ты, брат. Ты и так после смерти Шейна по праву наследования должен был стать правителем, поэтому это твоя судьба.

— Что? — удивился Нил. — Хоть ты и прав, но разве сам ты не стремился к трону?

— Трон мне больше не нужен, — с горечью в голосе ответил Шаб. — Теперь мне от него нет никакого проку.

— Как и мне, — вдохнул Нил. — Если бы только я мог сделать ту, что любил, своей королевой, я ради этого, может, и сам бы вонзил меч отцу в глотку. Но теперь всё тщетно и боле не имеет смысла.

— Ты желал трона только бабы ради? — спросил Шаб.

Сейла поперхнулась. Не так давно она бы и сама задала столь грубый вопрос, но теперь сидела молча. А Нил, напротив, выглядел обозлённым, и Хаз вполне бы могла попасть ему под руку. Но Шаб вовремя продолжил:

— Что ж, выходит, мы с тобой ничем не отличаемся. Все в отца.

Повисла тишина. Пришло осознание сказанного. Нил и Сейла, конечно же, догадывались об отношениях Шаба с матерью. Его частые хождения к ней, его стремление к трону, её беременность — всё было очевидно. Но спросить они не решались, да и сейчас не стали ничего уточнять. Хаз вздохнула с неким облегчением, понимая, что держать рот на замке больше нет нужды, ведь Шаб сам осмелился рассказать, пускай и при таких обстоятельствах. Неизвестно, приняли ли это Нил и Сейла, но, по крайней мере, они ничего не стали говорить. Быть может, переваривали эту информацию, не могли всё же до конца в это поверить. Нил просто перевёл тему:

— И всё же кто-то из нас должен занять трон, иначе эта страна окончательно развалится.

— Я не хочу.

— Боже, Шаб, ну что ты, как капризный ребёнок, — воскликнул брат.

— Вот видишь, куда мне, капризному ребёнку, править страной. Зачем мне, чёрт побери, нужна эта страна, что отняла у меня всё?

Это был резонный вопрос, но Нил не прекратил спорить, а Шаб не прекратил отказывать. Кто бы мог подумать, что в столь тёмное время два принца будут вот так вот бросаться друг в друга короной. Кажется, тело короля уже уложили и понесли на захоронение.

— Если ты не станешь королём, тебя ждёт наказание, — надавил Нил. — Изгнание или, того хуже, казнь. Но если ты займёшь трон, никто тебе и слова не скажет.

— Я не думаю, что кто-то будет гореть желанием отомстить за короля, — сказал Шаб. — Была ли у него сильная поддержка? Он растратил всё доверие и верность подчинённых за эти годы, и я уверен, что мне никто и слова против не скажет. Разве что слова благодарности. Да и, к тому же, я и так собирался уйти в изгнание. Самолично. Давно хотел уехать из этого замка, побывать во внешнем мире. Мы уже даже условились, что я освобожу Хаз и мы вместе отправимся в странствие.

Девушка на секунду замерла и посмотрела на Шаба многозначительно с немым вопросом, когда это успело произойти и почему она этого не помнит. В то же время его взгляд так и твердил: «Ну же, подыграй мне». И Нил тоже перевёл на неё взгляд и спросил:

— Правда ли это?

— Д-да, — ей ничего не оставалось, кроме как кивнуть.

Не то чтобы она сильно жаждала быть освобождённой, ведь тут у неё было тепло и кров. Но только за не столь долгое время, проведённое в замке, она несколько позабыла обеты и уставы, что гласят: грешно отдаваться материальным благам, нужно стремиться к гармонии с природой и с самой собой. И ей бы действительно не мешало несколько развеяться, ибо дни, проведённые здесь, были мрачны, пускай и были в них ясные просветы. Но теперь она здесь просто была боле не нужна. Она сделала всё, что могла и что от неё здесь требовалось. Пусть и поздно.

— Но как же мы без лекаря? — спросила Сейла. — В замке осталось несколько учеников, но насколько они умелые… Нужен действительно хороший и знающий человек, который не будет фанатичен. И я без понятия, кто будет лучше тебя.

— Мы кого-то найдём для вас, — ответил Шаб. — Если отправиться в странствие, то можно повстречать разных людей, и кто-то из них однозначно будет рад возможности стать придворным лекарем. А если и нет — можно должно обучить учеников, так ведь?

— Значит, ты действительно бросаешь всё на мои плечи? — с полушутливым отчаянием спросил Нил. — Есть ли у тебя хоть капля совести?

— Нет, — ответил Шаб, пожав плечами. — И лишь благодаря этому я здесь.

— Чёрт, — разозлился Нил по-ребячьи. — Ну и пошёл тогда отсюда! Чего ждать, иди в изгнание прямо сейчас.

— Слушаюсь и повинуюсь, Ваше Величество, — ответил Шаб, поклонившись. — Хаз?

Она вздохнула и, поклонившись, нехотя последовала за ним. Пожалела о своей «помощи». Оказывается, по поводу изгнания и всего прочего он был вполне серьёзен, и она попала в этот капкан. Правда, ума не приложить было, почему он решил забрать и её тоже.

— Покажешь мне, где был твой монастырь, — сказал он. — Или ты не хотела бы туда возвращаться? Из-за тех кошмаров.

— Мои кошмары, кажется, отступили. И теперь я наконец должна туда отправиться, чтобы почтить память моих сестёр и поведать, что выполнила свой долг перед ними.

— Тогда я отправлюсь с тобой.

— Я так и думала.

Сейла встала со стула и закрыла за ними двери. Она тяжело вздохнула. Ну вот, придётся расстаться с единственной подругой, что у неё здесь была. Ей будет очень одиноко. Но, несмотря на это, она наконец примирилась с собственной семьёй, и на её стороне теперь будет Нил, не так ли? Может, он поможет ей пережить смерть Шейна и не сойти с ума? Если останется здесь.

— А теперь я должна тебе кое о чём поведать, — начинает она шёпотом. — Из всех тайн, что я храню об этом замке, эта — самая глубочайшая. Но теперь я просто обязана рассказать тебе, Нил.

— Что рассказать? — он выглядел озадаченным.

Она взяла его за руки и усадила напротив себя. Прислушалась, не пробегают ли мимо обеденного зала служанки, и начала свой разговор:

— Об этом мне ещё при жизни поведал наш самый старший брат. Рассказал мне буквально перед тем, как уйти на войну. Мы с ним были довольно близки. Это случилось, когда ему было всего семь лет, поэтому он помнил очень смутно. У нашей матери был слуга, и однажды он принудил её возлечь с ним. Как бы она ни отбивалась, он не отпускал и закончил начатое очень грубо и жестоко. Брат сказал… именно после этого мать сошла с ума. Неудивительно, после такого-то надругательства. В этот же год от болезни скончался второй принц, и все считали, что причина в этом, но это было не так. Узнав о случившемся, в дикой ярости король немедля казнил этого слугу, до смерти замучив невообразимыми пытками. Слухи о произошедшем тогда разнеслись по всему замку, из-за чего король избавился от всех старых служанок и завёл множество новых и… молодых. Из-за чего и стал столь ужасным изменщиком, ведь к королеве ему было противно прикасаться. Эту историю помнили лишь немногие, и первый принц был одним из этих немногих, пусть и совсем ребёнком в то время.

После услышанного Нил выглядел шокированным, но в то же время задумчивым. Он даже не догадывался, почему его семья стала такой нездоровой. Из-за плешивого слуги-простолюдина, который не сдержал свой член в штанах. Из-за мужской похоти и жадности. Таких знакомых ему чувств.

— И к чему ты рассказала мне об этом? — спросил он осторожно.

— К тому, что вскоре после этого Эдея забеременела, — продолжила Сейла. — И родила.

Нил затаил дыхание, и картина сложилась в его голове. Со страхом пронеслись в голове воспоминания о его развлечениях в борделе и бесконечной похоти, и он с ужасом озвучил свою догадку:

— Выходит, что я — бастард?

— Да не ты, глупый, ты же уже был тогда! — раздражённо гаркнула сестра, заставив парня вздрогнуть. — Не ты, а Шаб.

— Шаб? — с удивлением переспросил Нил. — Да быть того не может.

— Сам подумай, — сказала сестра. — У отца, и матери, и всех нас серые глаза. А у него — карие. Он никогда не был похож на короля внешне. И Шаб всегда был… козлом отпущения для короля. Потому что тот знал, что Шаб бастард. Но ему нужен был мальчик, послушный и тихий. Он хотел заставить его желать трона, а затем сломить. Дать понять, что трон может легко выскользнуть у него из рук, и добиться его послушания. Так он поразил почти всех наших братьев. И он почти достиг своего, но этим же сам и вырыл себе могилу.

— Что за глупость? — Нил скривился, с недоверием смотря на сестру. — Если он знал, почему не убил его? Как он мог оставить бастарда? Я понимаю, если бы это был его бастард… Я помню, когда был мал, одна женщина приходила с ребёнком, утверждая, что тот — дитя короля. И тогда… он расправился с ней. Сказал, что это ложь, и казнил: и её, и ребёнка. Хотя это в действительности мог быть его бастард. А уж бастарда королевы…

— Потому что та женщина могла забеременеть от кого угодно. Да даже от слуги. А у Шаба… Как минимум, наполовину кровь королевская, — Сейла пожала плечами.

— Подожди-ка! — голова Нила просто кипела от этого, и ему был необходим перерыв. Однако он не мог так легко поверить и искал объяснений. — Если это правда, тогда почему Шейн так боялся, что Шаб отберёт у него трон? У Шейна было больше прав.

— Он даже не догадывался об этом всём, — молвила Сейла. — Старший брат поведал об этом одной лишь мне. Понятия не имею, почему именно со мной он решил облегчить свою душу, но я свою облегчать не стала — Шейну я об этом не рассказывала. И никому другому тоже... до сих пор.

Нил был весьма удивлён. Подумать только, что Сейла столько лет носила это в своей голове и даже не выболтала. Почему она сообщила об этом лишь ему, когда не выдала этого даже Шейну? Почему сказала именно сейчас? Почему это всё выглядело подстроенным капканом? Если только она сама это не придумала. Но глаза Шаба и вправду всегда казались Нилу чем-то необычайным и вызывающим зависть, вот только он никогда не думал о грязной крови или чём-то подобном. У него были другие, на тот момент более важные, заботы.

— Ты понимаешь, что всё сходится и складывается таким образом, что Шаб сейчас даже при желании никак не сможет претендовать на трон?

— Ты хочешь сказать, что королём вынужден быть я?

— Больше никто не в силах.

Нил вздохнул. Сейчас ему хотелось возненавидеть весь мир. Удача будто разом вся покинула его. Хотя другие бы сочли это везением, но трон в этом королевстве не иначе как бременем назвать было трудно. Трон всегда был предвестием смерти в их семье. Хорошо лишь то, что больше ни один наследный принц в этом роду против собственной воли не отправится на войну никогда. Уж он об этом позаботится.

— Так уж и быть, раз у меня нет выбора. Очевидно, я должен раз и навсегда распрощаться со свободой. Я даже не против. Зачем мне теперь свобода, а?

Это было тяжело принять, и Сейла понимала это. Нил пока что не осознавал, сколь велика ответственность. Но он уже сейчас начинал ставить правильные вопросы и искать на них ответы.

— Ладно ещё — внутренние конфликты. Я знаю, если поднабраться ума, то с ними можно как-то управиться. Но как же наша война? — спросил Нил. — Я не много смыслю, но Шейн всегда твердил, что наша армия чрезвычайно мала и не сможет дать отпор Югу. Как же мне с этим быть? Что я смогу с этим сделать как король?

Сейла усмехается. Ну вот, пришло и её время. Не только же её братьям чем-то жертвовать. Ей тоже следует во благо этого королевства. Она бы хотела, чтобы Нил залечил её потерю, но сама Сейла не поможет ему пережить смерть Стеллы. И тем, кто может сойти с ума от одиночества, будет как раз таки он, но… Оно, пожалуй, того стоит. Может, среди всех этих смелых и бравых принцев именно Сейла — та, что сумеет спасти всех от гибели. Шейн тоже так думал о себе, и в этом она вся в него. Шейн пытался, но не сумел. Тем не менее, всё, что мог, он сделал. Она с нежностью думала о нём: «Ты сотворил свой подвиг. Настал черёд и мне сотворить свой».

— Тебе не нужно ничего делать, — решительно ответила Сейла. — Я сама обо всём позабочусь. Я знаю, как можно заручиться поддержкой большой армии. Конечно, мне, как и тебе, дорога личная свобода. Но теперь я как никогда осознала, что она ничто по сравнению с благом каждого. Так, сущий пустяк. И пустяком пожертвовать будет даже легче.

— Быть не может, — воскликнул Нил. — Неужели ты?..

— Да, я… пожалуй, приму предложение руки и сердца. Я, как и подобает всем принцессам, выйду замуж за знатного лорда, и наш союз укрепит силы государства в борьбе с врагом. Если, конечно, в этот раз сам лорд не обозлится на меня после моего категорического отказа. И хотя я совершенно не знаю, что он за человек и как будет со мной обращаться... я уже всё решила и не стану отступать. Ты тоже, мой дорогой брат, пожалуйста, не отступись от своих слов и обетов. Вскоре здесь не останется никого, кроме нас, кто сможет спасти это королевство. Так давай же примем нашу участь. Во имя тех, кого мы любили и кого потеряли, давай не позволим больше пострадать невинным. Ведь так и должны поступать истинные короли.