Онлайн чтение книги Семь_я Sem_ya
Глава 15. Посиделки на могилах

Сейла не хочет рассказывать младшим сёстрам. Она не та, кому хватает на это смелости и сил. Она должна это сделать, но только не сейчас. Сейчас важнее братья, потому что эти мужчины всегда стараются не подавать виду, но в критические моменты ломаются намного разрушительнее. И Сейла совершенно не чувствует теперь, словно совершила какую-то шалость, войдя в зал «мужских» собраний, где Шаб и Нил по-прежнему неподвижно сидели в тишине. Она замерла от вида крови и ран на их руках, и ей понадобилось пять секунд, чтобы успокоиться. Они лишь подняли на неё головы. «Хоть шевелятся, — подумала Сейла с облегчением, — и на том спасибо». Она подошла и легко положила руки им обоим на плечи. Шаб обычно отталкивал её, и ему была отвратительна сама мысль о таком прикосновении, но не в этот раз. Шаб ненавидит подобные сборища, но сегодня он действительно понимает, почему это необходимо.

— Родные мои, — сказала Сейла с нежностью, обняв их. — Простите, что меня не было рядом.

Она крепко обхватила их широкие плечи и заплакала неслышно. Больше им было не на кого положиться. И пускай Сейла и Нил твердили, как ненавидят Эдею, но их горе было соизмеримо. Потому что, какой бы она ни была, она всё же являлась их родной матерью.

— Я… — несмело начал Нил. — Слышал звон колоколов… Мне так и не сказали, что произошло.

Сейла отпрянула, а потом вместе с Шабом подняла на брата молчаливый взгляд. Он не знал. Или не хотел знать. Но, если бы правда не хотел, не спросил бы.

— Это Шейн, да? — предположил Нил, надеясь не услышать подтверждение.

Сейла скомкала подол платья и, закусив губу, молча кивнула. Шаб отвернулся. Не хотелось видеть ещё одно обезумевшее от горя лицо. Нил хмыкнул и поправил волосы. Он был почти на грани и еле сдерживал истерический хохот. Эти двое не знают, что он, кроме матери и брата, потерял ещё и свою любимую. И пускай. Им не нужно это.

— Блять, — выругался он, и повисло продолжительное молчание.

Хаз колебалась, стоит ли входить сейчас или оставить их наедине. Им нужно было залечить раны, которых было много. Все раны Хаз бы не излечила, но хотя бы физические. Она вошла неслышно и ужаснулась от увиденного. Её пронзила жуткая демоническая аура, густая и тягучая, простирающаяся на весь зал. Аура горькой скорби в виде чёрного облака дыма, что питалась энергией из сердец каждого, кто познал боль утраты. Эта скорбь — её самый страшный кошмар, что не покидает каждую ночь, и вот она столкнулась с ней лицом к лицу и уронила медикаменты шумно, нарушая целостность этой ауры.

— Прошу прощения, — сказала Хаз робко. Аура не исчезла, но стала не столь заметна. Нужно было как-то отвлечь остальных. — Прошу, не обращайте на меня внимания. Я только обработаю ваши раны.

Ужасало, насколько шокирующими и тяжёлыми они были: у Шаба все руки покрылись запёкшейся кровью, а сломанные большие пальцы не слушались; изодранная, израненная и натёртая кандалами до крови кожа местами слазила. Не говоря уже о том, что его жестоко заломали стражники, оставив синяки и ушибы по всему телу. Но у Нила было ещё хуже. Он неустанно бился в ворота раз за разом, и поэтому у него были не просто синяки, а целые гематомы и кровоподтёки. Кожа покраснела на плечах, если не посинела, и он не чувствовал её верхний слой. Но кости, на удивление, были целы. Смотреть на принцев было больно. Хаз промыла открытые раны и, наложив лечебные травы, обвязала чистыми бинтами. Холодные камни из подземелий приложила к пальцам Шаба. Забинтовала им руки и ноги, делая из них почти что мумий. Этого по-прежнему было недостаточно, но всё, чем она сейчас могла им помочь, — не допустить осложнений вроде заражения крови.

— Я убью его, — процедил, скрипя зубами, Шаб. — Убью лично, и даже не пытайтесь меня отговаривать.

— Не стану, — сдержанно ответила Сейла. — Я согласна с тем, что он заслуживает смерти. Но, подумай сам, если он умрёт, кому-то придётся занять его место. И отмотать всё назад уже не получится.

— Мне плевать, — ответил Шаб. — Я просто желаю отмщения.

— Но… — внезапно вмешалась Хаз, — убийство — грех, а месть — это не выход. Местью ты ничего не добьёшься и не вернёшь утраченное.

Она говорила то, во что верила, но перед Шабом ей следовало бы молчать. Потому что сейчас до него было трудно достучаться, а подобные речи только ещё больше его распаляли. И он посмотрел на Хаз горящим от гнева взглядом и, подступив вплотную, навис над ней.

— «Утраченное», говоришь? Да что ты вообще понимаешь? — процедил он, наклонившись к её уху, с презрением. — Беречь Эдею было твоей заботой. И где же ты была, когда её повели на костёр? Где ты была, м? Это была твоя обязанность, и ты не смогла с ней справиться! Это ты не защитила Эдею! Ты виновата! Поэтому это не твоё собачье дело, кого я собираюсь судить и как!

— Прошу прощения, — Хаз упала на колени перед ним. Сейла встала, желая развеять недоразумение и объяснить, что их заперли, а Хаз насильно заманили в её покои. Но та показала ей, что не нужно этого делать, помотав головой. Шаб сейчас был не в себе и не принял бы никакие объяснения. Он сам как никто другой чувствовал вину за произошедшее и таким образом пытался разделить её с кем-то ещё, ибо ноша была чересчур тяжела. Именно поэтому Хаз не хотела, чтобы она стала ещё тяжелее. — Но убивать короля я всё ещё не считаю верным решением.

— Меня не волнует твоё мнение, как его не волновало мнение Эдеи. И местью я добьюсь многого. Я наконец избавлю эту семью от гнили. Никто больше не отправится на войну, никто не отправится на костёр. Нужно было сделать это раньше и избежать жертв, но я был чересчур слаб и труслив. Однако теперь я не сверну назад. Сейла и Нил меня поддержат в этом.

«Они-то поддержат, вот только кровь останется лишь на твоих руках», — вздохнула Хаз тяжело, но не стала переубеждать, ибо это было бесполезно. Король действительно учинил слишком много зла, чтобы вынести всё. И, хоть и не такое, но ему действительно было необходимо наказание. Вот только Хаз наконец убедилась, что его действия (хоть и не все) были продиктованы кем-то другим. Чем-то другим. Возможно, именно тем, ради чего она изначально была приглашена сюда.

— Чего молчите? — обратился Шаб к брату и сестре. — Ничего мне не скажете?

— Я знаю, где можно достать меч, — холодно ответил Нил. — Лучшее из орудий убийства. Можно смотреть противнику прямо в глаза, пока он истекает кровью и молит о пощаде, и наблюдать, как эти глаза тускнеют. Нам никогда не давали мечи в руки и прятали их от наших любопытных глаз. В городе я раздобыл один. Не столько меч, больше кинжал. Держал на случай, если стража отыщет мой бордель. Но в ту ночь я был пьян и не взял его, а если бы взял, возможно, королева бы… — Нил сглотнул. — Он спрятан у тайного хода из замка. Ты должен знать, где это. Просто возьми его и делай, что хочешь. Мне он… больше не нужен…

Шаб кивнул.

— Тогда я отправлюсь немедленно. Если же встречу короля или лекаря на пути… Задушу голыми руками, клянусь Богом.

«Интересно, где они могут быть?» — подумала Хаз. Она прошлась по замку, но так и не обнаружила никого. Будто они скрылись во тьме и испарились. Нужно было кого-то расспросить об этом.

— Сегодня мы останемся сиротами? — горько усмехнулась Сейла. — Что ж, тогда удачи тебе, Шаб. Вот только… Наша мать умерла, а мы ещё даже достойно не похоронили её. Если мы этого не сделаем, то не сделает никто.

Сейла повторила те же слова, что и Шейн когда-то. Нил всегда игнорировал их, но сегодня он был обязан наконец ответить:

— Я этим займусь. Я… имею кое-какой опыт.

Сейла погладила его по плечу сочувственно и ответила: «Я пойду с тобой». Шаб кивнул им с благодарностью. Он бы не выдержал, если бы ему пришлось это делать. А сам с пылающим взглядом и твёрдым намерением отправился за кинжалом. Его жажду убийства можно было почувствовать даже на расстоянии. Сейла и Нил тоже покинули зал. Они договорились встретиться здесь же позже, когда закончат. Изувеченные и убитые горем, дети этого замка отправились хоронить тех, кто дал им жизнь. А Хаз отправилась к тому, по чьей первоначальной вине и произошла эта трагедия.