Онлайн чтение книги Смотрящий на демонов Looking at the demons
НИКОГДА БОЛЬШЕ

- Мы будем вместе… да… даааа… даааа…

Голос тихий, почти эфемерный, как и туман, который стелется по земле по ту сторону моста.

Он протянул руку, словно пытаясь ощутить пальцами её голос в белёсой, клубящейся дымке. Голос – там. И она – тоже там. Ждёт его.

- Я знаю, мы будем вместе, - повторил он и добавил ласково, боясь испугать её своим напором, своей уверенностью, - поэтому я иду к тебе… чтобы встретиться здесь, куда ты ушла от меня.

Доски узенького мостика - старые, обветшалые – засыпаны серыми сухими листьями, которые хрустели под ногами, рассыпаясь в прах. Но он сделал еще один шаг. Потому что был уверен: он не зря здесь; уверен, что сможет быть рядом с ней. Всё не зря. Здесь - его будущее, здесь его сон, его страсть, его любовь, его жизнь.

Как скрюченные под стылым ветром деревья на том берегу тянули друг к другу пропитанные туманом и тишиной ветви, так и они – он и она – коснутся друг друга через тонкую грань небытия, потому что ничего не закончилось, потому что он верил, что ничего не закончится здесь, если даже и закончилось там.

Её силуэт смутно угадывался в завихрениях светло-молочной мглы.

- Я жду…

- Я иду…

Кхар! Кхар! Кхар!

С пересохшей и потрескавшейся прожилины мостовых перил слетел ворон и ударил крылом по глазам. Доски моста под ним заходили ходуном - и через секунду под ногами разверзлась пустота, а его, кричащего и одеревеневшего от ужаса, поглотила ледяная вода, которая мгновенно заморозила тело и добралась прозрачными иглами до самого сердца. Остановила его, разорвала, разметала по сплюснутой холодом груди, размазала по заиндевевшим лёгким.

Адская вспышка боли была мучительна, но почти мгновенно прошла.

Темнота. Перед глазами – лишь темнота. Она впилась когтями в замершее, заледенелое тело, в угасающий разум, в невидимую душу. Тьма выдрала её из тела и отправила в небытие. Туда, где не было ничего. Ни Ёе ожидания. Ни Её голоса. Ни Её рук.

Ни его клятв. Клятв о том, что по ту сторону они непременно встретятся.

Потому что смерти было плевать.

Потому что никакой другой стороны не было.

Кхар. Кхар. Кхар…

***

Кровавые дорожки чернели на его бледной руке, свесившейся через край ванны, но с бездвижных пальцев кровь уже не срывались ручейком вниз, на белый кафель и на выпавший из теперь уже мёртвой ладони томик стихов. Вода стыла, пар постепенно оседал, и последняя пурпурная капля в полной тишине упала с ладони на раскрытую страницу книги.

Шлёп.

Пурпур на белой бумаге, испещрённой строками стихов, вновь обратился в алый, пробежал по листу узкой дорожкой и подчеркнул только одно слово: «nevermore».