Онлайн чтение книги Тьма над Эл.Эй. Dark over L.A.
Глава 4- Thug life

Чем глубже «Олдсмобиль» погружался в южные районы, сплошь застроенные одноэтажными домами, тем чаще я ловил на себе пристальные изучающие взгляды от сидящих в полуденном теньке крепких татуированных ребят и их огромных собачин. Это была их территория, а я, хоть и имел разрешение на проезд, являлся чужаком, но это не было поводом спешно прибавлять ходу и ускоряться, давая местным повод издевательски свистеть вслед. Потому я ехал медленно и вальяжно, выставив левую руку из окна и с ленцой похлопывая по нагретому Солнцем кремовому боку машины.

К тому времени, как мои глаза заметили уже знакомые очертания «Эскалэйда», стоящего около одного из здешних домишек, за «Олдсмобилем» уже некоторое время полз древний «Кадиллак», в котором сидело трое карналес, по-видимому, решающих для себя, стоит-ли расстрелять меня на месте, или-же просто проводить до выезда из района. Но, увидев, как я решительно паркую машину около внедорожника, принадлежащего Кортесу- одному из их боссов, парни быстро проехали мимо, а стоящий на крыльце с банкой пива паренек поправил второй рукой торчащий из-за пояса «Глок» и, ухмыльнувшись, прокричал-

«Ты ошибся районом, беленький? Или хочешь поговорить о Спасителе нашем, Иисусе?»

Услышав шум, из дома показался второй человек- мужик в белых брюках и яркой гавайской рубахе, прикрытых фартуком с надписью «Поцелуй повара», и, с опаской оглядевшись по сторонам, кивнул мне, после чего бросил парню, моментально вставшему по стойке смирно,- «Расслабься, Гато. Это Каз, а этот парень уж точно не станет болтать о боге». По хлипким ступенькам поднявшись на веранду, я дружелюбно оскалился- «Мои боги- это налик и пушки, эсе. И о них я всегда с охотой поболтаю, Кортес». Мексиканец на секунду отвлекся от изучения местности, коротко хохотнул и протянул в моем направлении сжатый кулак, о костяшки которого я стукнул своими, а его компаньон, Гато, шутливо козырнул мне- «Айе, карналь. Мы тебя знаем, но кармашки все равно вывернуть придется».

Я этого ожидал, так что без дальнейших возражений отдал парню сидящий у меня на поясе под футболкой «Зиг-зауэр 1911» и ждущий своего часа в ножнах на поясе «СОГ Джангл уорриор», а уж после выложил разобранный телефон. «Вот те на!- протянул Кортес, уважительно осматривая здоровенный нож- А гранатомет ты дома оставил?». Я медленно повернулся вокруг своей оси, закатав одежду так, чтобы они убедились в том, что под ней нет ничего, кроме голого тела, после чего улыбнулся мексиканцу- «Да, уж слишком он штаны оттягивал».

«Впечатляет. Когда это ты успел таким добром разжиться?»- поинтересовался Гато, со знанием дела изучая пистолет, но Кортес, нервно зыркающий по сторонам, не дал мне развить тему, жестом поманив внутрь дома и я, коротко бросив парнишке- «В Воллмарте по купонам затарился», прошел за обшарпанную дверь, за которой оказалась большая комната, кое-как освещаемая Солнцем, пробивающимся сквозь газеты, коими были оклеены все окна. В воздухе пахло страхом, исходящим от двух парнишек, сидящих на диване со связанными конечностями и заклеенными «утиной лентой» ртами.

«У вас новые диванные подушки?»- осведомился я, усаживаясь в кресло напротив них и по-хозяйски доставая из стоящего на полу охладителя бутылку пива. Кортес, мрачно следящий за тем, как я со смаком открыл ее о край стола, протянул- «А ты умеешь устроиться с комфортом, а, Каз?». Навыки вроде этого всегда позволяли сделать любую, даже самую неприятную, ситуацию вполне себе сносной, так что я не считал нужным строить из себя скромника, особенно с учетом того, где находился в данный момент.

«Жизнь, она короткая, так что стоит ценить моменты, вроде этого. Холодное пивко, кондиционер, мягкое кресло- что еще человеку нужно?»- сообщил я мексиканцу и умиротворенно улыбнулся, водрузив ноги на журнальный столик. «Я с тебя угораю, бро! Философ хренов...»- вновь хохотнув, сказал Кортес и, указав на испуганно вытаращивших на него зенки парней, заявил- «Но ты прав. Вот этим вот человечкам было нужно куда больше, чем они могли себе позволить, и куда это их, в итоге, привело?».

Отпив немного холодненького, я поинтересовался- «Что они сделали?», но ответ получил от внезапно вошедшего в дом Гато, который жизнерадостным тоном объявил мне- «Это дьяволы с третьей. Эти сучки решили, будто смогут толкать свой дерьмовый мет у нас», а после обратился к Кортесу- «Тачка Дома на подходе». Кортес кивнул ему и вышел на крыльцо, чтобы лично встретить босса, а паренек накинулся на пленников, бесжалостно тряся их за плечи и вопя- «И теперь мы их слегка подрежем! Порежем вас, сучки!». Один из связанных, тот, что помоложе, от ужаса не смог удержать в себе выпитое и моча закапала на пол с краешка диванной подушки, попав на кеды Гато. Это мгновенно привело его в ярость и паренек, с холодным выражением лица подмигнув мне, вытащил из-за притолоки зловещего вида мачете. Его лезвие явно заржавело не от дождей, поскольку кое-где было покрыто запекшейся кровью и я, не особо жаждущий лицезреть рубку мяса наживую, уже собирался остановить опьяненного яростью бандита парой-тройкой ласковых, а если потребуется, и применить его тесак против своего-же владельца, но тут Кортес, сопровождаемый еще одним мексиканцем, вернулся в дом и парнишка, разочарованно прицокнув языком, опустил мачете.

«Кааааз!»- радушно, как старого друга, поприветствовал меня Доминик сразу, как вошел, и, с улыбкой оглядев помещение, на пару секунд остановил взгляд на замерших, будто статуи, пленниках, и затем вновь вернулся ко мне со спокойным вопросом- «Если ты не возражаешь, то сперва я улажу пару вопросов местного свойства, а уж потом обсудим наши дела, идет? Пиво у тебя есть, так что расслабься и наслаждайся шоу!». Это не было тем, что подлежало обсуждению, судя по тону и выражению лица, с которым говорил Доминик, так что я не стал возражать и расслабленно откинулся на спинку кресла, выгадывая оптимальный момент для нападения.

Этот парень, Доминик Перес- самопровозглашенный король юга Лос-Анджелеса, правил потоками дури, людей и оружия с помощью брутальной жестокости и его солдаты не знали ни страха, ни милосердия, что не могло остаться незамеченным правоохранительными органами и теми, кто видел себя на его месте. Равно как и такими, как я, любителями вникать в саму суть вещей. Меня интересовал круг общения этого чудовища и его место на иерархической лестнице преступности побережья и именно поэтому я был здесь, впитывая информацию, как губка. Татуировки, шрамы, жесты- все это рассказывало истории, ждущие того, кто сможет их прочесть, такого, как ваш покорный слуга.

Кортес, судя по цифрам на его бычьей шее, некогда принадлежал к банде «Безумных котов»- прямых врагов «Крестовых королей», альмы матер Переса. Этот занимательный факт подтверждала еще одна татуировка, клеймящая переносицу Доминика крохотной короной. Такую-же таскал Гато, но этот горячий паренек как-то терпел рядом с собой бывшего врага и даже подчинялся ему с явным уважением. Очень странно, как и то, что сидящие неподалеку смертники некогда входили в «Лоурайдерс»- банду, держащуюся в северном районе и так далеко от наркоты,как только можно. Что-же примирило врагов и заставило некогда чистеньких ребят с севера влиться в наркотраффик?

В этом домике собралась примечательная компания, настоящий консилиум среди правонарушителей, и я надеялся получить ответы на большую часть всех тех вопросов, что роились в голове, но тут атмосфера в комнате резко изменилась: Перес, меряющий «Лоурайдеров» хищным взглядом, внезапно нежно улыбнулся Гато и нараспев произнес- «Айе, карналь, дай-ка мне свою железку». Паренек, в очередной раз поправивший висящие на поясе «Глок» и «Зиг-Зауэр», протянул боссу мачете и тот, благодарно кивнув ему, повернулся ко мне и, задумчиво сдвинув брови, спросил- «Как давно я тебя знаю, Каз?».

Я не позволил ни единому мускулу на лице дрогнуть до того, как беспечно ухмыльнулся и, поболтав остатками пива в бутылке, ответил- «Примерно с тех пор, как ты вошел в эти двери и поприветствовал меня». Услышав это, Кортес издал нечто, похожее на приглушенный смех, но Гато и Доминик были убийственно серьезными, и бывший член «Котов» также нагнал на морду туману, уставившись на меня так, будто я трахнул его бабушку и не перезвонил ей. «Даже так, ты бы знал, что со мной шутить не стоит, не так ли?»- невозмутимо продолжил Перес, щелкая пальцами по лезвию мачете, и тут-же, не дав мне слова вставить, обернулся к своим парням- «Верно я говорю, мальчики? Вы-то это точно знаете?».

«Мальчики» шустро закивали головами, а Доминик, пару раз медленно проведя ржавым лезвием меж собой и мной так, будто удар по моей шее репетировал, внезапно резко развернулся и всадил мачете в ключицу Гато, распоров плоть меж шеей и рукой паренька почти до ребер и перерубив кость, как тоненькую веточку. «Так за каким хером ты пропускал мулов (наркокурьеры- прим. автора) Эрнандеса, а..а..!?»- бешено заорал Перес, ударом ноги отбросив к стене заливающее все вокруг кровью тело мексиканца, на лице которого застыло нечто среднее между удивлением и яростью. Не без труда вытащив из него тесак, наркобарон еще пару раз рубанул им по неподвижно лежащей туше, а потом с заметным отвращением отбросил в сторону.

«Итак, первый вопрос на повестке дня- Гато и его «мулы». Прям название для вестерна 70-х, не так-ли, Эстебан?»- спросил Дом у слегка побледневшего при виде тела Кортеса и, не добившись от него ответа, посмотрел на меня с выражением вроде «ну с кем приходится работать?», а потом слегка шлепнул своего лейтенанта по щеке, заставив виновато потупиться. «Дай-ка мне пивка, эсе»,- устало заявил наркобарон и, шлепнувшись на диван между пленниками, уложил руки им на плечи и обнял, будто старых друзей.

«Хорошо сидим, а?»- дружелюбно произнес Доминик и, отхлебнув пивка из услужливо поданной Кортесом бутылки, прикрыл глаза и протянул- «Красотааааа». Эстебан, с трудом подавляющий в себе желание отойти от растекающейся по полу крови Гато, встретился со мной взглядом, в котором явственно читался страх. Нет, скорее даже тот ужас, что испытывает человек, вынужденный стоять в клетке со спящим тигром. Ты не знаешь, сыт ли зверь, или он голоден, не знаешь, когда он проснется и нападет, да и нападет-ли вообще. Тебе остается только ждать и молиться о том, что двери клетки откроются, а хищник продолжит спать.

Осушив бутылку, Перес блаженно улыбнулся и посмотрел на нас с Кортесом глазами, полными нежности. «Такие моменты, друзья мои,»- внезапно завел он новую песню- «Они не валяются на дороге. Мы, вы и я...». Тут он понизил голос и энергично закивал, будто соглашаясь сам с собой, а уж потом продолжил- «Теперь мы повязаны. Связаны тайной дорожки меж жизнью и смертью. Обречены нести это бремя сквозь минуты и секунды. И хранить темный секрет даже ценой своей жизни!». Произнеся эти последние слова, он одним резким ударом разбил пивную бутылку о стол и воткнул образовавшиеся острые осколки в горло того из пленников, что был помладше.

«Мать твою..»- нервно прошипел Кортес, но я, целиком поглощенный осмыслением услышанного, едва заметил это, равно как и то, что Перес использовал лежащий на столе пакет из «Севен-элевен» (сеть магазинов- прим. авт.) для удушения второго пленника. Время вокруг будто замедлилось: пиво в моей бутылке медленно билось о стенки, разбиваясь, подобно морской пене; готовящийся отчалить в мир иной паренек истошно болтал связанными ногами, а наркобарон с энтузиазмом, достойным лучшего применения, наматывал полиэтилен на его голову.

Я уже слышал треп про «тайные дорожки» и «темные секреты» ранее, и именно это и стало тем пресловутым единственным ударом меча, что разрубил Гордиев узел вопросов и загадок. Внезапное восхождение такого шизика к власти в тенях не могло объясняться никак иначе, потому дальнейшее мое участие в этом кровавом спектакле пора было переводить на иной уровень. Помимо «Джангл уорриора» и «Заг-Зауэра», у меня был при себе миленький керамбит, ждущий своего часа в ножнах на шее, но для такого выродка, как Доминик, судьба, наверняка, хотела приготовить нечто особенное, так что я резко встал и, перехватив бутылку в руке, разбил ее о боковую часть головы наркобарона, заставив его мешком повалиться набок.

«КО МНЕЕЕ!»- неистово проревел Эстебан, вытаскивая из-за пояса блестящий «Таурус»- копию полицейской «Беретты», но я не стал дожидаться появления охранников Переса, вместо этого прыгнув через диван и, ловко прокатившись по окровавленному полу, вцепился в тело Гато. Я уже наполовину вытащил пистолеты из-за пояса паренька, но тут Кортес выстрелил и пуля, просвистев около моего лица, вынудила меня также завалиться на пол, оперативно прикрывшись орошающей пол кровью тушкой. Гато, пристально смотрящий на меня своими уже начавшими белеть зенками, пару раз вздрогнул от попаданий, но выдержал выстрелы своего бывшего босса, а я, таки обзаведясь огнестрелами, отомстил, с помощью «Глока» парнишки проделав в голове бандита две аккуратные дырки.

Кортес, забрызгавший окошко позади мелкими кровоподтеками, завалился на пол, а ввалившиеся в дом крепыши попали под шквальный огонь из двух пистолетов. Первые двое- малек с дредами и тату «13» на лбу, равно как и его приятель в красной бандане, схлопотали по три пули в грудь, мгновенно растеряв всю свою показную крутизну, но третий был тертым калачом, использовав мистера «13» в качестве живого щита и осыпав меня свинцом из своего крупнокалиберного револьвера. Его пушка грохотала, точно корабельное орудие, и я мог слышать, как от этого дрожат стекла, но, когда патроны в ней закончились и на море воцарилась тишина, прерываемая лишь воем собак неподалеку, во мне не было новых дырок. Чего нельзя было сказать о спасенном мной от удушения пакетом парне.

«Эст ля гуэр («Это война»- исп. Прим. Авт.)»- печально произнес я вполголоса, коснувшись крови, струящейся из продырявленного револьверным огнем дивана, а потом вытер с «Глока» отпечатки и отбросил разряженный пистолет в сторону. «Зиг-Зауэр», с его 8-ю зарядами, опустел куда быстрее, но его я бросать не собирался. Уж слишком качественным было оружие, так что он вернулся мне за пояс, а вот «Джангл Уорриору»- СОГ-овскому ножику, все-же предстояло немного поработать сегодня. Я не слышал, как владелец револьвера перезаряжает свою гаубицу, потому, осторожно выглянув из-за дивана, едва не получил очередь из «УЗИ» прямо в лоб. Мой друг также любил трофейное оружие, но «любить»- не значит «уметь с ним обращаться», и именно поэтому большая часть магазина ушла в потолок, а потом пистолет-пулемет издал ласкающий мне слух щелчок, свидетельствующий о том, что обойма пуста.

Лезвие ножа, брошенного умелой рукой, вошло в грудную клетку стрелка, как нож, кхм, не самое удачное сравнение, в масло, и одетый в цветастую «гавайку» и шорты мужчина кашлянул кровью и осел на пороге дома, но мне не удалось насладиться и мгновением покоя, поскольку сбоку мелькнуло уже знакомое лезвие и я, быстро присев, едва-едва разминулся с мачете, что сжимал в своих руках Дом, крайне невовремя пробудившийся после моего удара бутылкой. «Ах ты, пидор!»- яростно прокричал наркобарон, в сердцах пнув меня коленом по голове, после чего, лишенный, из-за тесноты, возможности как-следует рубануть лезвием, с силой опустил на мой затылок рукоять своей железки,- «Это я тут стучу в двери, сучка!».

Эту отсылку к «Во все тяжкие» оценил даже я, но данный момент совершенно не подходил для дружеского «дай-пять», скорее-уж, для номера вроде «яиц всмятку», потому я резко развернул корпус вправо и ткнул кулаком в пах Переса. «Сууука!»- судорожно выдохнул Дом и попытался отскочить назад, предварительно махнув перед моим лицом мачете- чтобы держался подальше, но его движение было слишком вялым, и эта медлительность позволила моей левой выкрутить ему запястье и, перехватив оказавшуюся довольно увесистой железку правой рукой, вогнать ее прямо в череп наркобарона.

Доминик резко выпрямился, вырвав оружие из моей руки, и, будто совсем не замечая практически касающейся потолка рукояти мачете, торчащей из его головы, наставил на меня палец и категоричным тоном объявил- «А ты мне никогда не нравился, уебан блондинистый!». После чего один раз сморгнул налитыми кровью от полопавшихся сосудов глазами и, не опуская пальца, повалился назад себя, пробив тушей стол и оказавшись, в итоге, у ног своих не менее мертвых врагов.

«А ты...ты.. вообще покойник»- после пары безуспешных попыток изречь что-либо достойное, сдался я и, махнув на это дело рукой, занялся обыском тел и зачисткой места. Вскоре сюда прибудут органы правопорядка и, когда это произойдет, здесь будет просто очередное пепелище с очередной порцией отморозков, перебивших друг друга из-за дозы, денег или баб. Типичное зрелище этой местности, наравне с серфингом и Аллеей славы. И ничего, за что может уцепиться взгляд, только угли и кости.