Онлайн чтение книги Тьма над Эл.Эй. Dark over L.A.
Глава 1- Darude

Буря все усиливалась, с воем яростно швыряя меня из стороны в сторону и щедро, будто любящая мать, набивая во все возможные отверстия песок, но внутренний компас безошибочно указывал направление и ноги послушно следовали ему, толкая тело вперед. Видимость была нулевой, так что я доверился третьему глазу и полз, или брел, ориентируясь лишь на его видение мира: танцующий вокруг песок стал метелью черных точек на безжизненном море пустыни, а барханы- огромными белыми сугробами, накаленными черным щаром Солнца, парящим в вышине.

Светило было надежным ориентиром и вой ветра в ушах- крики древних демонов, привязанных к этому месту узами крови и смерти, не мог сбить меня со следа, красной нитью вившегося среди дюн и ведущего к человеку, принадлежащему измерению мертвых. Принц Аман слишком долго избегал смерти, обитая там, где гончие ада бессильны, и возомнил себя чем-то большим, чем наряженный в костюмчик мешок гниющей плоти, погрязший в пороках. Катаясь на яхтах, трахая супермоделей и потягивая сверхдорогие вина, он забыл вкус могильной земли, скрипящей на зубах и тем, кто напомнит ему об этом, должен был стать я.

Поначалу я не испытывал ничего, кроме азарта охоты за разжиревшим кабанчиком и его стаей, но он остался где-то там, за пределами яростного вихря. Теперь каждый шаг напоминал мне яростную схватку и единственным, что двигало ноги вперед, был миллион долларов, обещанный мне Уроборосом за голову принца, и предвкушение того, что я сделаю с ним до того, как срежу его бородатый жбан с плеч. Возможно, голоса Ида зря нашептывают мне все это и, добравшись до цели, я уже не найду в себе столь яростного черного огня, обещающего подлинное наслаждение в чужой боли. Но возможно, он разгорится только сильнее, и я, сказать честно, боюсь этого.

Жизнь- это схватка: с другими людьми, обстоятельствами, самим собой и беспощадным временем. А жизнь бессмертного существа- это та-же самая битва, вот только на вечный покой надеяться не приходится и бой с собственными демонами куда-как жестче и интенсивнее. Особенно, если ты долгие и темные годы вынужден вести дела огнем и мечом и подсознание привыкает к этому простому пути, шепча и подталкивая пальцы к рукояти ножа даже в длинной очереди или переполненном лифте, лаская спусковой крючок «Кольта» при малейшем раздражающем звуке: воплях младенца, или скандалящей в молле парочки. Смерть- это решение всех проблем, кроме засорившихся труб, но в мире и без того полно тьмы и я вижу это, даже не прибегая к третьему глазу.

Тьма- удобное слово: всегда лучше спихнуть все свои проблемы на Дьявола или безучастного Бога, но им по-барабану происходящее в этой реальности. Я это знаю, я видел и Золотой город, и Пустоши пепла, пусть краем глаза, но видел. Там нет ничего знакомого разуму, все чуждое, искаженное новым порядком. Освобожденные души порхают белыми огоньками, ожидая шанса вернуться в новые тела, новые измерения, а черные огни льнут к земле, дрожа в вечном страдании. Ни котлов, ни райских врат, только огоньки и первородные, с их черными глазами и рокочущими, будто гром, крыльями, щекочущими небесный свод. Не думаю, что когда-либо забуду это.

Но отогнать в глубины сознания и вновь запереть на замки- это мне вполне под силу. Тренировки разума, его визуализация и взятие под контроль- это первое, чему меня обучил Атман, единственный из рожденных Горой. Думаю, из всего виденного за эти два века, эта сущность была, да и будет, самым чудесным, что я когда-либо видел. Мы общались без слов и мыслей, я будто был им, а он мной, и это длилось не больше одного удара сердца, но тот разреженный и холодный горный воздух, что втянул в себя Ален Ляру, из своих легких выпустил уже совсем иной человек.

Буддисты называют нирвану вершиной, освобождением, и идут к этому «просветлению» годами, жизнями, отрешаясь от всего лишнего, в том числе, своего собственного «я». Но Атман показал мне и иной путь- принятие собственной тьмы, погружение в нее и постепенное очищение, так, будто я- серебряный слиток, медленно и непреклонно превращающий болотную воду в питьевую. Прошли годы, за ними- десятилетия, и многие демоны в моей душе присмирели, утратив контроль над тем, что я делаю, или желаю, но остальные все еще там, в глубинах Ида, во тьме ожидают своего часа, как и сомнения, щепчущие на ухо в редкие минуты слабости- «Правилен-ли был тот выбор? Этот путь, наполненный насилием, он не сильно отличается от того, каким я шел до встречи с Атманом... Убийство остается убийством. Рою ли я все эти могилы лишь для других или где-то там все-же есть одна, чертовски глубокая и ждущая меня?»

Но те метафорические ямы, что мне еще придется «вырыть» сегодня, стопроцентно относятся к первой категории. Хоть Аман и его сторожевые псы считают себя неприкасаемыми в своем мирке денег и связей, здесь, в мире теней, они просто добыча для любого из его обитателей, к коим я отношу и себя. А вот, кстати, и они: залегли среди барханов неподалеку, в тщетной попытке укрыться от ярости бури. По-хорошему, им следовало-бы драпать без оглядки до самого Каира!

Я, с трудом удерживая равновесие от хаотичных порывов ветра, остановился в сотне метров от группы автомобилей, выстроившихся ромбом на обочине шоссе: четыре джипа и приземистый седан посередке. Наверное, принц в нем. Сопровождающие его наемники мало что могли увидеть в такой круговерти сквозь затемненные стекла своих тачек, даже используя тепловизоры, но для смотрящего третьим глазом окружающий пейзаж был ясно различим, так что я неторопливо побрел сквозь песок, летящий прямо в лицо, по пути прикидывая: сколько бронебойных пуль мне потребуется на то, чтобы прогрызть дырку в салон машины Амана.

Одной из прелестей долгой жизни по-ту сторону являются знания, выхваченные из самых разных источников: пьяный бред факира в опиумной курильне Сиама 20-х; обрывок неизвестной книги, содержащий несколько заклятий; аудиокассеты и катушки с пленками, наполненные мыслями колдуна. Картина, оборотная сторона коей исписана кровью идущего на виселицу чернокнижника. Они могут спокойно пылиться в чертогах разума годами, но однажды... однажды они могут спасти тебе жизнь. Или, по-крайней мере, сильно упростить ее.

Заклятье призыва, как раз одно из таких. Напрямую взаимодействующее с тканью реальности, оно создает крохотные разрывы меж двумя идентичными письменами, заставляя их стремиться друг к другу, будто противоположные полюса магнита, и в процессе протаскивая отмеченные ими предметы сквозь эти червоточины, точнее, перенося тот предмет, что легче по массе, к другому, отметина к отметине. Я выяснил это на горьком опыте, потеряв глаза, волосы, кожный покров и обгорев едва-ли не до костей во время своего кошмарного путешествия к другому носителю метки- припаркованному всего-лишь в паре километров от меня джипу. Все произошло мгновенно, но ваш покорный слуга доолго потом не пользовался призывом.

А зря... Печка может сжечь твою плоть, но может и спасти жизнь в лютые морозы, обогрев тело и накормив пузо- все дело лишь в элементарной осторожности. Выяснив, что да как, и проделав пару опытов с небольшими предметами, я осознал весь потенциал этого знания и больше с ним не расставался, благо жизненных сил эта магическая телепортация потребляла сравнительно мало, а пользы- от нее всегда было выше крыши.

Вот и сейчас: стоило мне выставить перед собой руки ладонями вверх и, сконцентрировавшись, отбросить воющий вокруг ветер куда-то далеко, а потом использовать учение Атмана об управлении внутренней энергией, направив ее от солнечного сплетения в метки, вытатуированные на коже, как я ощутил знакомую тяжесть и сжал пальцами рукояти пистолетов. Точнее, пистолета и револьвера: «АР Гриззли» и «Ругер Супер Блэкхок», снаряженных крупным калибром и готовых к действию.

Несмотря на то, что ими можно было завалить слона и тут-же заняться охотой на дракона, здесь эти малыши пойдут в ход лишь в том случае, если мои основные пушки окажутся недостаточно эффективными против парней Амана, так что я, третьим глазом любовно оглядев их черные грани, четко очерченные на фоне белизны песков, сунул их за пояс и, вновь вскинув ладони, использовал призыв еще раз.

С трудом удержав одной рукой увесистый корпус дробовика Моссберг 590 «Блэкуотер», бесшумно материализовавшегося в левой руке, меткой с приклада вплотную к тату на ладони, я проверил наличие патронов в нем, и лишь потом повесил за спину, дабы ничто не мешало появиться последней пушке- Калашникову, одному экземпляру из тех, что пресса окрестила «черными». Возможно, на рынке есть пушки и получше, с лучшей кучностью, весом, или отдачей, но этот малыш из числа тех друзей, что уже нельзя променять на новых. Его слова заставляют окружающих слушать, а одно его присутствие вселяет уверенность.

Нагруженный всеми этими пушками, я искренне возблагодарил небеса за то, что не поскупился тогда на порцию дурмана для старого факира. Его сбивчивое бормотание, долетающее сквозь облако вонючего дыма, было настоящей курочкой с золотыми яйцами, и по-сей день делающими мою жизнь куда проще и веселее, чем могло-бы быть существование бессмертного убийцы. Ведь тащить весь этот крайне полезный и нужный скарб сквозь раскаленное пекло Сахары- то еще удовольствие, а так я проделал весь путь налегке, практически полуголым, страдая лишь от вынужденного отказа от алкоголя и бесконечной внутренней борьбы, которую сейчас прямо-таки жаждал перенести в реальность.

Я не был уверен, что Аман находился именно в седане, поскольку третий глаз не выделял его так, как интерфейс в компьютерной игре выделяет цель: желтым цветом или белым ромбиком, как не был уверен и в том, что эти машины не смогут завестись и унестись вперед по шоссе, оставив меня в дураках. Дорогу основательно занесло, но асфальт все-же проглядывал кое-где: мое зрение показывало это черными участками на белизне песков, странствующих с ветром, потому мне требовалось вывести все транспортные средства из строя.

С первым-же выстрелом я потеряю элемент неожиданности и парни принца попытаются прикрыть своего работодателя, так что перед этим нужно все как-следует продумать. Вряд-ли эти ребятки будут тесниться, так что в каждом из внедорожников, взявших автомобиль их босса в коробочку, сидит максимум по четыре одетых в бронежилеты 4-го, высшего класса защиты, бойца, вооруженных, возможно, пистолетами-пулеметами, или штурмовыми винтовками. И ни у одного нет каски. Очень плохо для них!

Джипы- «американцы», Крайслер или Додж с удлиненной базой, стояли кучно, нос одного к корме другого, так что алгоритм действий в тот самый момент, как я начал движение вперед, стал абсолютно ясным. Массивные кенгурятники, венчающие передки машин, сильно облегчили мне подъем вверх, на капот одной из них, откуда я и открыл огонь по изумленному водителю и его соседям. Первая очередь из «АК» засела в пуленепробиваемом стекле, но меня, ожидавшего подобный поворот событий, это не сильно смутило: я просто парой шагов забрался на крышу джипа и, нацелив дуло автомата себе под ноги, вновь надавил на спуск. Вот теперь пули сделали свое черное дело, пробив относительно незащищенную поверхность и нашпиговав свинцом тушки сидящих в машине бойцов.

Остальные попытались выбраться наружу из своих четырехколесных гробов и достать меня огнем из автоматического оружия, но просто упростили мне задачу. Наемники, пытающиеся разглядеть меня сквозь запотевающие и исцарапанные песчинками очки, видели лишь неясный силуэт на фоне бури, то исчезающий, то появляющийся из песчаных волн, а мой третий глаз показывал мне весь окружающий ландшафт так ясно, будто я смотрел на белый лист бумаги. Слишком просто, но именно поэтому я и выбираю такие сражения. Как и учил Сунь Цзы- «Вступай в бой лишь тогда, когда он уже выигран».

Перепрыгнув на соседнюю машину, я парой одиночных выстрелов срезал неосторожно высунувшихся из нее наемников, и слегка дернул ногой, когда те, что еще сидели в джипе, ответили мне той-же монетой, быстро превратив крышу под ногами в решето. Металл провалился и я оказался в салоне, тут-же уперев дуло Калашникова в незащищенный бронежилетом участок кожи между шеей и плечом одного из бойцов Амана и превратив его торс в кровавый фарш. Второй- крепкий и прямо-таки пышущий жизнью негр с яростным воплем воткнул мне нож в оголенный бок, но вся его ярость обратилась в ужас, едва я, отпустивший разряженный автомат, выдрал из тела танто с зачерненным лезвием и, бросив окровавленный нож на пол, вонзил в глазницы его бывшего владельца пальцы, и вонзил глубоко, так что мог почувствовать их кончиками то, как кровь бежит по кровеносным сосудам к мозгу. И, вновь обратившись к былым знаниям, жадно втянул жизнь негра в себя, сквозь пальцы прямо с солнечному сплетению, за два удара сердца обратив тело здоровяка в прах, окрасивший большие пальцы серым.

Несмотря на то, что по сути это сильно напоминало вампиризм, здесь я оперировал лишь с энергией, высасывая ее до последней капли или только слегка попробовав, в то время как вампиры, носферату, или как там себя еще эти упыри предпочитают величать, с кровью поглощали еще и воспоминания жертв, их знания, да и саму жизнь, при должном опыте имея возможность принять облик осушенного ими досуха человека. И при этом могли двигаться со скоростью Флэша. Даже памятуя про боязнь дневного света, это было слишком заманчиво, чтобы никогда не задумываться о перспективах подобного существования, особенно при моей-то профессии. Но, как выяснилось не так давно, покупать гроб и черный плащ с кровавым подбоем для меня было-бы крайне невыгодным вложением средств, поскольку кровь вампира, даже влитая прямо в вену, являлась для моей кровеносной системы обычным физраствором, никак не изменяя тело. Что-уж там говорить, впрочем, если даже укусы оборотня не давали никакого эффекта!

Как не дали его и пули, прошедшие мне сквозь шею и затылок и унесшиеся в бушующие вокруг пески. Неизвестный стрелок так и остался неизвестным, после выстрела от бедра расплескав свои мозги по дверце седана, от которой и вел огонь, а я, передернув затвор дробовика, выбрался на крышу внедорожника, скользкую от моей собственной крови, и вновь открыл сезон охоты, рассылая дробь во все стороны и с каждым выстрелом укладывая в песчаную могилу кого-то из свиты Амана.

У одного из водил все-таки были мозги, поскольку последний джип из числа тех, что я еще не успел продырявить, внезапно ожил и попытался рвануть вперед, вынудив меня переключить все внимание на него. Спрыгнув с крыши смахивающего на кусок швейцарского сыра внедорожника, я без особого труда догнал ползущий сквозь бурю автомобиль и выстрелом в упор превратил стекло на двери водителя в сплошную серую паутину. Вторая порция дроби прошла уже сквозь нее и щедро подлила на серое красного. Джип, лишившись управления, медленно съехал в кювет, а я, сунув дуло дробовика в дыру в стекле, выстрелил еще раз, теперь уже окрасив стекло на пассажирской двери тем-же цветом.

Сквозь воющий в ушах ветер я расслышал что-то, сильно похожее на кашель, и, резко развернувшись, увидел, что седан также пытается тронуться с места, правда, пока что безуспешно. И тут одна из задних дверей джипа резко распахнулась, ударив меня по руке и оттолкнув назад. С трудом восстановив равновесие, я уставился в дуло автомата выскочившего из внедорожника наемника и, получив от него свинца по полной программе, вытащил из-за пояса «Гризли» и одним выстрелом превратил его ухмыляющуюся рожу в пончик с кровью и кусками челюсти наружу.

Врать не буду, ощущение было не из приятных. Восстановление раздробленных пулями костей и порванных тканей, пусть и такое быстрое, как в моем случае, это всегда чертовски болезненно, потому до седана, все-еще беспомощно мигающего фарами и завывающего не желающим заводиться движком, я добрался не в лучшем настроении, с разбега вскочив на капот и с воплями принявшись дырявить бронестекло. Даже разозленным, я не терял концентрации, потому все пули обрушились на одно и то-же место, в конце концов, нарушив его целостность и, когда магазин «Гризли» опустел и в дело пошел «Ругер», первый-же выстрел из револьвера пробил разделяющую меня и пассажиров тачки преграду, а второй угодил прямо в шею все-еще пытающегося оживить чихающий мотор водителя, похоже, задев при этом его аорту и быстро залив роскошную обивку салона вокруг пузырящейся кровью.

В барабане осталось всего три патрона и я, путем мысленного расчета убедившись в том, что на полное разрушение окна и доступ в салон потребуется куда больше боеприпасов, спрыгнул с капота седана и, истратив две пули на выведение из строя его боковых покрышек, выпустил последнюю в крышку бензобака, отстрелив замок и выбив элегантный кружок на песок, где тот мгновенно исчез среди крохотных дюн- авангарда пустыни, наступающей на черную ленту дороги с каждым порывом ветра. Тела наемников также постигла подобная участь и мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы снять с них трофейные пушки и запасные магазины к ним.

Как я и думал, по-крайней мере, один из них таскал с собой М4, точнее- его версию от фирмы Дэниэл дефенс. Не фонтан, конечно, но, раз я не удосужился запастись обоймами к АК, сойдет и это. Подойдя к машине на расстояние пары метров от бокового окна, я уже было прицелился в него, намереваясь грызть бронестекло свинцом до тех пор, пока не получу доступ внутрь, но тут оно само плавно и быстро опустилось вниз, повинуясь кнопке подъемника, и из темноты салона мне в грудь ударило нечто, сильно смахивающее на шаровую молнию. При этом автомат вышибло у меня из рук, а тело откинуло назад, вмяв в бок одного из джипов с такой силой, что металл даже продавило внутрь.

Серебряная цепь, висевшая у меня на шее, расплавилась, как и примкнутый к ней керамбит, но я едва заметил шипящую под растекающимся по торсу металлом кожу, всецело поглощенный наблюдением за Аманом сквозь полузакрытые веки. Похоже, Уроборос имел все основания для охоты за принцем и голова оного определенно стоила свой миллион. Покуда я прикидывал все возможные пути развития событий, колдун выбрался из седана и, прикрыв нос и рот платком, неторопливо направился ко мне, по-пути нагнувшись и подобрав с песка М4, из которого тут-же выпустил пару очередей мне по ногам и торсу, заставив пробудиться от притворного забытья.

«И что-же у нас тут...»- его голос прозвучал прямо в моей голове и я, прежде редко встречавший телепатов, слегка замешкался с возведением стен вокруг разума, позволив Аману увидеть куда-больше, чем ему следовало. Спокойная уверенность исчезла с его побледневшего лица, сменившись страхом и отвращением, но рука, уже готовящаяся выпустить в меня очередную молнию, рухнула на песок, отсеченная взмахом призванной сабли. Принц, сжав культю, попытался отступить, но я подцепил его ногу своей и колдун рухнул на песок со слабым воплем, утонувшим в злобном вое ветра.

Однако в его рукавах еще была пара козырей: та ладошка, что еще оставалась на своем законном месте, быстро метнулась в сторону, скрюченная в некоем подобии «козы», и один из мертвых наемников внезапно восстал из-под засыпавшей его дюны и, сверкнув в полумраке бури красными огнями глаз, вскинул в моем направлении пистолет. Столкнись я с таким в первый раз, непременно удивился-бы и, несомненно, дал-бы себя продырявить за те секунды, что стоял, хлопая глазенками. Но это не был уже даже «-дцатый» раз, так что мои руки не дрогнули, вместо этого соединившись на рукояти сабли и еще одним ударом разлучив голову Амана с его телом.

И кукольник, и его марионетка рухнули в объятия пустыни практически одновременно, оставив меня одного стоять, а точнее, метаться из стороны в сторону, матерясь на испанском и японском и стряхивая и сдирая с кожи медленно застывающий на ней металл. Закончив с этим, я триумфально плюнул на пиджак Амана, но расставаться с тушкой пока что не спешил, вместо этого, подцепив обе ее части и затащив в лимузин. Бросив останки колдуна на пол, я опустил зад на выстеленные коровьими шкурами сиденье и, прикрыв дверь, благоговейно прошептал, глядя на роскошный салон- «Вот это я понимаю- комфорт!» Теперь я даже был рад тому, что стекло не пришлось разбивать, ведь внутри царила тишина, а буря бушевала лишь снаружи, в бессильной ярости швыряя песок в окна, и я, отхлебнув из початой бутылки шампанского, мысленно пожелал ей там и оставаться.

На столе, помимо древней, на вид, книги, содержащей в себе символы на каком-то мертвом языке и рисунки, изображающие неприятных на вид существ, вроде западных гаргулий и чертей, лежал еще и ноутбук, защищенный паролем. Третий глаз, иногда помогающий в таких случаях, здесь ничего не показал, потому я отложил это дело на потом и, с помощью сабли срезав с тела Амана пиджак, соорудил из него нечто вроде свертка, в который идеально поместилась отделенная от тела голова. Кровью принца начертав на свертке знаки- метки, подобные моим, я еще раз отхлебнул из бутылки и медленно погрузился в транс, взывая к тем, кто носил на своей коже копии этих кровавых символов. К казначеям Уробороса. Я раз за разом орал в серую бесконечность имена и, после шестого вопля, наконец, получил ответ. Голос Хамида будто исходил со дна бочки, звучный и глубокий- «Дело сделано, брат мой?»

«Да, брат...»- лаконично ответил ему я и, едва сверток исчез, оставив после себя лишь кровоподтек на полу, добавил- «При нем была книга и ноут...» Хамид, отвлекшийся на опознание принца, вернулся в беседу спустя пару мгновений, с ноткой недоумения произнеся- «Ноут....» Я, уже успевший позабыть про то, насколько Казначей старомоден, даже архаичен, поспешно пояснил- «Миниатюрный компьютер.» Еще через несколько секунд мой собеседник снисходительно хохотнул и произнес- «Твоя награда за голову ждет на оговоренных ранее счетах. Переправь книгу и, в случае ее неоспоримой ценности, получишь стандартное вознаграждение за артефакт. А этот «ноут», напротив, ввиду своей бесполезности, находится в твоем полном распоряжении.»

Вновь воспользовавшись кровью в качестве маркера, я избавился и от этой жутковатой книженции и, удовлетворенно выдохнув, водрузил ноги на стол и присосался к шампанского, попутно высматривая сигары, несомненно, долженствующие присутствовать в этом дворце на колесах. Практически осушив бутылку, я-таки нашел коробку, сильно смахивающую на сигарную, и, открыв ее, выругался- среди упакованных в целлофан «черчиллей» лежало два уже порядком подгнивших пальца, срезанных с руки чем-то вроде гильотинки, валяющейся на полу, рядом с сабвуфером.

Буря, свирепствующая за окнами, явно не собиралась затихать, потому покидать машину было слегка преждевременно, особенно, с практически нетронутым минибаром на борту. Вылив шампанское из бокала Амана на его труп, я заполнил стекляшку бурбоном и, попыхивая сигарой, уже потянулся было к монитору, чтобы найти в компьютере какие-нибудь видео, или фильмы, но тут краем уха услышал, как что-то стучит. И стучит в багажнике седана, прямо у меня за спиной!

Слегка пригубив выпивку, я отставил стакан в сторону и, немного посмаковав мягкое ореховое послевкусие, затянулся сигарой, после чего открыл дверь и, без долгих церемоний, выбросил обезглавленного принца за борт. А затем вновь приложился к бурбону и, подобравшись поближе к водителю, нажал кнопку на торпедо, отмыкающую замок багажника. Едва тот щелкнул, как существо, до-того сидевшее взаперти, спешно вырвалось наружу, но, мгновенно осознав, что свобода не так-уж и сладка, прошлепало вдоль машины и, с полминуты потратив на изучение тела Амана, забралось в салон, оказавшись растрепанной девушкой, одетой в порванные в нескольких местах рубашку и брюки. И шустро наставившей на меня подобранный по-дороге «Дэниэл Дефенс»!

Я недавно подкрепился, так что пара-тройка пуль, застрявших в брюхе, не стали-бы серьезной проблемой, едва-ли даже замедлив меня, в отличии от колдовского «хадукена», быстро напомнившего о том, каково это- словить пулю в грудь. Раны от пуль, полученных несколькими минутами ранее, уже затянулись, подтверждая ускорившиеся от обилия лишних жизненных сил метаболизм и регенерацию. Но тот факт, что этот человек находился в багажнике и, похоже, что не по-своей воле, косвенно указывал на его непричастность к делишкам принца и его семейки, а гражданских, тем более, пострадавших от действий моих врагов, я не трогал никогда.

Девушка- крашеная блондинка модельной внешности, молчала, все-еще целясь в меня, но взглядом шаря по салону, и я, после минуты тягостной тишины, счел нужным попытаться завязать разговор- «Мне нужно поднять руки вверх, да?» Глаза девчонки, наконец, вернулись ко мне и, пробежав взглядом вдоль иссеченного песками и покрытого кровью торса, остановились на лежащей на столике, рядом с початой бутылкой бурбона, сабле, на лезвии которой еще виднелась кровь Амана.

«Где его голова?»- выдавила из себя блондинка, но в горле у нее, судя по-всему, было сухо, как в пустыне (лол), так что после этих слов она зашлась в сухом кашле. Я знал, что сможет ей помочь, и со словами- «Выпейте водички, мэм» указал на минибар. Девушка, после секундного замешательства, последовала моему совету и, продолжая держать карабин нацеленным мне в грудь, осушила полбутылки и, вылив остатки себе на голову и лицо, зачесала мокрые волосы назад и громко фыркнула, когда вода попала ей в нос.

«Итак,»- уже более живым голосом продолжила она,- «Где голова Амана? И, кто, во имя всех святых, ты такой?». Те немногие правила, что я всегда неукоснительно соблюдал, строго-настрого запрещали разглашать секреты обитателей тени и свою настоящую личность, так что, из числа этих вопросов, ответить я мог лишь на один, и то солгав. Хотя, со вторым была точно такая-же ситуация, и я, с пару секунд обдумав свое положение, состроил виноватую мину и извиняющимся тоном протянул- «Голова где-то там, в буре. Можешь сходить поискать, но он уже не оживет, если поставить на место, ты-же в курсе?»

«Ненавижу остряков»- холодным тоном процедила блондинка, теперь-уже обхватив карабин обеими руками, и добавила- «И тех, кто думает,будто ходить полуголым- это круто. А теперь- отвечай на мои вопросы, пока я в те дополнительных дырок не понаделала!» Общение угрожало перейти на иной, неприятный для нас обоих, уровень, потому я спешно добавил искренности в выражение лица и то, что собирался сказать дальше- «Воу, не надо торопиться! Меня зовут Дрейк ДеМор и я, как-бы это пафосно, не звучало, искатель приключений!»

«Ха...хах...хахахха»- девушка, хохоча, завалилась на сиденье лимузина и, опустив ствол оружия вниз, указала на меня и уже было собиралась что-то сказать, но новый взрыв хохота заставил ее отказаться от этого намерения. Ну а я, слегка обиженный на подобное отношение, медленно затянулся сигарой и пробурчал- «Но я-же и правда искатель приключений!» Смех внезапно прекратился и я, разогнав рукой табачный дым, увидел, что блондинка осматривает ноутбук, попутно краем глаза следя за моими движениями.

«Это ты их всех убил...Дрэйк?» неожиданно спросила девушка, теперь уже ища что-то в ящиках небольшого углового столика, и я, напряженно следящий за тем, как движется дуло М4, смотрящего чуть в сторону от меня, прикинул, смогу-ли нейтрализовать оружие и его хозяйку так, чтобы не вызвать у нее лишних вопросов по поводу сверхъестественной природы увиденного, а уж потом с кривой ухмылкой произнес- «Они выложились на все 100, должен вас уверить». К своему немалому изумлению, я обнаружил, что девушка не особо удивилась этим словам, но то, что она сказала потом, поразило меня еще сильнее- «Значит, Пастырь был прав, говоря об одиночке с севера.»

Иногда тело невозможно контролировать: рефлексы и подсознание, ведущее их, просто сами начинают решать, что им стоит сделать. Вот и теперь: в голове помутилось и уже через секунду я обнаружил себя сидящим на блондинке, с саблей, приставленной к ее горлу. «Пастырь..МакБрайд...ГДЕ ОН!?!?»- прорычал я и девушка, испуганно воззрившаяся на окровавленную сталь, прокричала- «Я не знаю, черт тебя побери! Он говорил лишь с принцем!»

Разумеется, мой старый кореш никогда не оставлял столь очевидных следов. Достойный ученик полковника Финна, Энтон МакБрайд прошел долгий путь от войны к войне, также, как и Аман, разбогатев на чужих страданиях, но, если принц не пережил и одной-единственной встречи со мной, то Пастырь ускользал из моей хватки уже дважды. Правда, в последний раз мне удалось отхватить от него кусок и это служило наглядной иллюстрацией того, что ждет МакБрайда в третий раз.

Неважно, насколько старым и малозаметным был этот след, теперь я вновь шел за Энтоном и перспектива скорого сведения старых счетов меня крайне воодушевила. Отбросив в сторону саблю, я чмокнул девушку в лоб и, нежно улыбнувшись ей, сообщил- «Сейчас я с тебя слезу, но сперва попрощу забыть это маленькое недоразумение с железкой и воплями про Пастыря... заметано...? И я до сих пор не знаю твоего имени...»

Блондинка, теперь выглядящая еще более напуганной, неуверенно пробормотала, стараясь не встречаться со мной взглядом,- «Меня зовут Алекс..Уокер...Я работаю на ЦРУ и, если ты меня убьешь, то у тебя будут бооольшие неприятности!» Я осторожно сполз с коленок Алекс и, подхватив с пола прожегшую в ковре дырку сигару, вновь ей затянулся и, приложившись к бурбону, посмотрел на девушку с довольной лыбой на лице- «Еще раз извини за все это.. Нужен ноут? Бери, не жалко! Хочешь саблю? Забирай! Нужна моя слегка оплавленная пряжка от ремня?Нет.. ее отдать не могу- ведь штаны свалятся!»

«Нет, я, пожалуй, ограничусь ноутбуком»- осторожно произнесла девушка, боязливо оглядывая меня и краем глаза высматривая карабин, вырванный мной из ее рук и отброшенный в сторону, к телу водителя. «Я тебя не трону...больше не трону, клянусь!»-, в знак искренности прижав ладонь к собственному сердцу, заверил я Алекс и, вспомнив про багажник, протянул вперед другую руку, в жесте мольбы- «Я-же выпустил тебя оттуда, не так-ли?! Вспомни все-то хорошее, что я уже сделал: убил всех этих негодяев, отдал тебе ноутбук, поделился выпивкой! А я редко ей делюсь!»

Блондинка, едва заметно улыбнувшись, чуть расслабилась и я нанес по разделяющей нас невидимой стене отчужденности последний удар, пламенно выпалив неуместное- «Я абсолютно сокрушен твоей улыбкой! Вот я, стою на коленях, посреди бури, рядом с самой прекрасной женщиной в мире!» Эта моя тирада, кажется, достигла своей цели, поскольку глаза девушки больше не искали оружие, вместо этого взмыв к потолку, а она сама устало произнесла- «Ладно, я уже и не знаю, что думать... То-ли ты клоун, отбившийся от цирка, то-ли психопат, перебравший с успокоительным. В любом случае, мы тут застряли и, опять-же, в любом случае, мне нужен глаз Амана или его помощника для того, чтобы разблокировать ноутбук...»

«Ну а мне нужно выпить!»- закончил я фразу за нее, и, подлив себе еще бурбона, уже-было собрался осуществить заявленное выше намерение, но Алекс перехватила стакан и, сделав из него глубокий глоток, причмокнула губами- «Мне тоже не повредит. Смоет с губ вкус багажника!» Вновь наполнив стакан, теперь уже я сперва предложил его девушке, а уж потом, когда она отказалась, осушил сам и, внезапно вспомнив про сказанное ей ранее, вполголоса заметил- «Кстати, про глаза. Раз-уж принц не вариант, то может этот парень спереди подойдет?»

Девушка, сбросив ноут мне на колени, быстро метнулась мимо и, заглянув в лицо почившему водиле, потрогала крохотную дырку в лобовом стекле, а потом обернулась- «Надо полагать, это ты его? И умудрился-же! ….но хорошо, что пуля попала ему в грудь, ведь эти медленно затуманивающие глазки смогут открыть мне, пардон, нам, доступ ко всем грязным секретикам семейки Аман!»