Онлайн чтение книги Тьма над Эл.Эй. Dark over L.A.
Глава 12- Кукловод

Быть порубленным на гуляш в мои планы не входило, оттого я сбросил с себя обманчивую неподвижность и, плавным движением подхватив с пола «Праведника», всадил пулю прямо в торс владельца дробовика, практически снеся огненной трассой все, что находилось выше его ремня. Его дружок с воплем бросил мачете и умчался прочь, прибегнув для этого к фирменному ускорению, потому мне не удалось достать и его.

Опершись на потрескавшийся бетон дулом револьвера, я медленно встал и осмотрелся. Вокруг царило запустение, это было настоящее царство плесени и паутины, так что мне не особо хотелось находиться тут дольше, чем того требовали обстоятельства, и именно поэтому мои ноги, скованные оплавившимися на них кроссовками, направились к проломленной стенке. За ее пределами уже настало жаркое калифорнийское утро, но здесь, во тьме, было холодно, даже слишком.

Быстро развернувшись, я вскинул дуло «Праведника» в направлении выделяющихся своей непроглядной чернотой даже на фоне притаившихся в глубине фабрики теней силуэтов и прохрипел (выжженные легкие и гортань пока что не позволяли жизни войти в мой голос)- «Назовитесь, чтобы было что написать на надгробиях!»

«Моя могила пуста, и все они таковы,»- гулким голосом заявил Дарк, плавно надвигаясь на меня, и прежде чем я успел нажать на курок и отправить колдуна туда, где ему самое место, одно из следующих за ним существ выпрыгнуло вперед и приняло весь удар заряда на себя, обратившись огнем и в мгновение ока исчезнув. «Бедный, бедный Вольф,»- прошептал колдун, проведя рукой по воздуху перед собой так, будто пытался обнять того, кто уже ушел,- «Он верил и погиб за это. А во что веришь ты, мальчик?»

Новый патрон встал перед бойком, готовый обратиться огнем и разрушением, но сделать это я уже не успел, поскольку второй спутник Дарка стремительным порывом ветра настиг меня и револьвер вылетел из моей руки. «Сергей»- мрачно констатировал я, поднимаясь с пола и выдирая из-за пазухи крест Ровере, слившийся воедино с тряпицей, в которую был замотан. «Дрэйк»- столь-же угрюмо ответил мне бородач и мы с полминуты стояли лицом к лицу, изучая друг друга пристальными взглядами. Орлов не моргал, но багровые огни его глаз встретили достойных оппонентов. Черные озера, наполняющие мои глазницы, почти поглотили это огонь и я завершил начатое, бросив в его руки крест.

Тряпка, разделяющая кожу ревенанта и металл креста, не могла сдержать очищающую ярость священного предмета, и рука Сергея внезапно вспыхнула белым огнем, почти мгновенно охватившим все тело одержимого. Орлов, отчаянно заорав, попытался потушить его и отшвырнуть крест в сторону, но тот намертво прилип к его плоти, выжигая саму сущность демонического отродья, которым стал мой старый друг.

«Благословение Божье не знает пощады, не так-ли, ДеМор?»- безразличным тоном поинтересовался Дарк, отрешенно следя за тем, как его телохранитель носится вокруг, освещая темноту живым факелом своего тела. Я-же не мог больше это выносить и, вновь выстрелив из «Праведника», уничтожил то, что осталось от Орлова, а потом прицелился в колдуна. «Больше никаких живых щитов у тебя, Дарк. А вот у меня еще есть одна пуля. С твоим именем на ней!»

«С чего-бы такая ненависть, мальчик?»- все так-же спокойно спросил у меня колдун и его белая лысая голова, испещренная трещинами, устремилась взглядом к потолку- «Не я ли вознес тебя? Не я ли подарил тебе вечность?»

«Всем детям свойственно бунтовать против родителей, системы, морали. Всем людям свойственно желать зла своим, так называемым, благодетелям,»- назидательным тоном сообщил я и, взведя курок, добавил уже куда более эмоционально- «Особенно если те хотят превратить мир вокруг в кучу дерьма!»

Колдун расхохотался и провел рукой вокруг себя- «Ты когда в последний раз смотрел новости, мальчик? Это измерение тонет в собственных нечистотах! Самопровозглашенные короли выжимают некогда зеленую планету досуха, а массы продают свои души за куски пластика, прямо как папуасы, отдающие земли за пригоршню бусин! Демократия не работает и то, что действительно нужно этому стаду, так это твердая рука, что направит их!»

На эти слова я мог только рассмеяться в ответ- «И ты мнишь себя этой «твердой рукой», старик? Не ты первый, не ты последний! Рим пал, Рейх пал и ты падешь. Прямо сейчас!» «Праведник» выплюнул огонь, но пуля ушла в потолок, проделав в жестяной крыше здоровенную дыру, а я недоуменно уставился на странную руку, схватившую револьвер за дуло и направившую его вверх за мгновение до того, как ударник обрушится на капсюль. Эта конечность состояла из множества соединенных меж собой рук и ног манекенов и прикреплялась к куче их остовов, медленно приобретающих очертания огромного гуманоида.

«Я так не думаю, ДеМор»- произнес Дарк и, улыбнувшись, начал медленно исчезать, растворяясь в тенях, а сотворенный им голем с неожиданным проворством прыгнул на меня. Револьвер был разряжен, а боеприпасы к нему, как и все остальное оружие, остались в машине, к этому времени, скорее всего, уже обратившись кусками оплавленного металла, так что мне пришлось выкручиваться из сложившегося положения, в прямом смысле этого слова.

Прокатившись меж ног трехметрового скопления частей манекенов, я попытался добраться до пролома и вылезти наружу, но огроменная лапа, образованная, как минимум, шестью белыми обшарпанными руками, схватила меня за пояс и отшвырнула вглубь фабрики. Налетев на столб, я скатился на горку ржавых арматурин и одна из них с размаху пропорола мне бедро.

Дела шли хуже некуда и еще одна порция дерьма вряд-ли сделала бы хуже, так что я расстегнул чудом уцелевший карман на внутренней стороне куртки и, вытащив наружу пригоршню «проклятых камней», затолкал эти ограненные рубины себе в глотку. Врать не стану, ощущения от взрывающихся внутри тела ягод, наполненных демонической энергией, были не из разряда приятных, но свое дело камни, определенно, сделали. Каждая клеточка мышц, плоти, каждый миллиметр костей- все они ощутили невероятную, неправдоподобную силу, быстро вернув старину ДеМора в строй.

Мир, что видели глаза, окрасился красным и ничто больше не имело значения. Вопросы морали, человечности, спрятались так глубоко, насколько смогли, чтобы укрыться от взора того объятого черным огнем существа, что взяло на себя все бразды правления, и ничто больше не замутняло разум. Впервые за долгое время я видел и мир, и свое место в нем, так ясно, насколько это вообще было возможно. Есть лишь стоящий передо мной враг и эта схватка, больше ничего.

Вырвав из бедра легкую, будто пушинка, арматурину, я взмахнул ей, будто мечом, и на мгновение залюбовался капельками собственной крови, сорвавшимися с рыжего металла и медленно поползшими по направлению к земле сквозь воздух. А затем рванулся вперед сквозь них, и не достигая пары-тройки метров от заносящего руку для удара голема, взмыл вверх. Те головы манекенов, что обеспечивали гиганту контроль за местностью, всеми своими мертвыми кукольными глазищами воззрились на меня, но было уже поздно: мое тело на скорости обрушилось на них и, перед тем, как пролететь сквозь оказавшиеся весьма хрупкими деревяшки, арматурина размозжила их большую часть.

Приземлившись по другую сторону от замершего на месте голема, я раздавил в ладони одну из его голов и вновь замахнулся железкой, планируя развивать свою успешную стратегию до победного конца, но тут мой противник рассыпался по полу кусками дерева и составляющие его тушку части манекенов один за другим начали собираться в полноценные псевдо-человеческие силуэты, подымающиеся с бетона по мере готовности и замирающие в неком подобии стойки «смирно». Шесть, восемь, и вот уже почти два десятка, медленно повернули ко мне свои мертвые глаза и синхронно кинулись в атаку, размахивая всем, что под руку попадет.

Увернувшись от брошенного в голову кирпича, я раздробил пару голов одним стремительным взмахом, но остальные сбили меня с ног. Два манекена тут-же намертво прижали арматурину к полу, обезоружив меня, а здоровенная и острая железка, торчащая из торса одного из моих противников, пробила мне грудину и заскребла по полу. Деревянная кисть плашмя ударила меня в лицо, раз, другой, и сломалась, но торжествующе хохотал я недолго, поскольку на смену ей пришло слишком много энтузиастов, обрушивших на мой череп целый град ударов.

Резко упершись в пол ногами, я перевернулся и, сделав несколько перекатов, смог вырваться из захвата. Правда, безоружным и почти-что ослепленным (от многочисленных щепок, летящих в глаза от трескающихся манекенов), но все-же свободным. Да и новая дубина была под рукой- перекатываясь, я разорвал проткнувшего мне грудь болванчика и та его часть, что была торсом, все-еще была соединена с моими ребрами стальным прутом.

Ударом кулака вдребезги разбив черепушку ближайшему противнику, я отпрыгнул назад и вырвав из себя арматуру, использовал ее против оставшихся. Их было около десяти, но они промедлили с выбором тактики и мне удалось разнести на куски почти половину прежде чем остальные сообразили навалиться всей гурьбой. Их веса было слишком мало для того, чтобы вновь свалить меня на пол, а лишенные эластичности сочленения мешали эффективности захватов, потому единственным, в чем эти манекены преуспели, было оттягивание того неизбежного момента, когда я брошу на пол свое импровизированное оружие и, торжествующе ухмыльнувшись, сплюну на останки последнего из них.