Онлайн чтение книги Альгор Algor
Глава 4

Тьма отступала…

«Кто я?»

Горячая волна прокатилась изнутри, поглощая колючие ледяные островки…

«Что случилось?»

Выплывали странные отзвуки…

«Голоса?»

Слышался перестук…

«Шаги?»

Странный терпкий запах раздражал…

«Травы? Медикаменты?»

Орабель глубоко вздохнула и открыла глаза. Мутные очертания перед глазами плыли и покачивались.

— Где я? — еле слышно выговорила она.

Одна из младших целительниц, приставленная наблюдать за состоянием пациентов, заметила пробуждение эльфийки и подскочила со своего стула.

— Магистр Рохус, мастер Рибленс?! — воскликнула взволнованная девушка. — Магистр Рохус! Кто-нибудь позовите главу! — обратилась она к окружающим.

Из соседней комнаты неожиданно выплыл Высший Титан. Целители вздрагивали и ёжились, когда он проходил мимо них. Позади него шли магистр целебной магии Альбаэр Рохус и Мастер-Титан Маленд Рибленс. Магистр Рохус рядом с двумя высокими и крепкими аколитами казался лилипутом.

— Ма-ма-магистр Рохус, — пролепетала девушка, быстренько отходя в сторонку и пытаясь заправить за уши как можно больше волос. — Юная арунга очнулась только что. Вы просили…

— Молодец Айлиша, — кивнул Альбаэр. — Ты свободна.

Девушка неуклюже поклонилась и поспешила ретироваться.

Рестис Ан-Ларус подошел к койке Орабель, мгновение осматривал девушку и задумчиво хмыкнул, уступая место целителю.

— Добрый день, файрэ Энхоль — ласково, но с уважением поприветствовал эльфийку Альбаэр.

— Где я? — тихонько повторила свой вопрос Орабель. — Кто вы?

— Не волнуйтесь, — улыбнулся лекарь. — Вы в корпусе целителей при замке Тольвиндер. Я глава корпуса — магистр Альбаэр Рохус. А эти уважаемые люди — аколиты культа Даронис. Файрэ Энхоль, вы меня понимаете? Хорошо слышите?

— Слышу, — еле кивнула Орабель, медленно скользя взглядом по возвышающимся над ней людям. — Пить хочу.

— Вам ещё нельзя пить, моя хорошая, — мило улыбался Альбаэр. — Как вы себя чувствуете? Что-нибудь беспокоит? Болит?

— Тошнит, — пробормотала Орабель. — Дайте попить.

— Вам нужно отдохнуть, — целитель коснулся ладонью лба девушки и она провалилась в сон.

Он покачал головой, и устало выдохнул.

— Господа, — он повернулся к аколитам, — вы ощущаете какие-либо признаки проклятия? Все магические кристаллы показывают, что проклятия больше нет, но я опасаюсь, что оно могло остаться в теле каким-либо образом. Я сам небольшой знаток в этой сфере...

Высший Титан отрицательно покачал головой и проследовал в другую часть палаты, где лежал Джон Блейк. Три дня назад, когда Маленд Рибленс применял к ним сваренное зелье, Сибимус убрал охранный кокон и разъединил кровеносные потоки пациентов. Тогда он сказал, что с этого момента их организмы обязаны бороться самостоятельно.

— Титан Рестис говорит, — высказал Рибленс слова переданные телепатией, — остатки проклятия выжжены. Снадобье Древнего сработало. Тоже чувствую — Дитя Силы очистилось.

— Это, конечно, замечательно, но разум у неё замутнён. Надеюсь, что это не является побочным действием зелья и девушка сможет прийти в себя и адекватно мыслить.

— Титан Рестис говорит — Дитя Древа тоже исцелено.

— Значит и у наследника всё прошло удачно, — облегчённо выдохнул Рохус, провожая взглядом уходящего Ан-Ларуса. — Мы обязаны сообщить учителю.

— Да. Древний обрадуется.

И мужчины покинули палату, отдав приказ младшим целителям следить за пациентами.

Позже на своих подопечных пришел посмотреть Сибимус. Он долго выплетал нити заклинаний над Джоном и Орабель, проверяя их состояние. Довольно улыбнувшись, он заявил, что главная опасность миновала.

Ближе к ночи у Орабель неожиданно началась сильная лихорадка. Её колотило и несколько раз рвало тёмно-серой субстанцией. Альбаэр, не желая полагаться на лекарей не сведущих в сложных проклятиях, вызвал на помощь Сибимуса. Старец работал не покладая рук, стараясь помочь и пытаясь понять, что случилось с эльфийкой. Альбаэр, приказом прогнав остальных старших целителей, присутствовал рядом и подстраховывал. Оба лекаря были серьёзно озабочены возникшим побочным эффектом.

Сибимус насильно вливал в эльфийку очищающие зелья и чистую воду, вызывая новые приступы рвоты. Когда желудок очистился, на Орабель навалился удушающий кашель. Из лёгких отходила такая же субстанция. Сибимус подозревал, что так выходят остатки проклятия. Помогая девушке не задохнуться, Сибимус влил в неё ещё одно зелье, что помогало очищать лёгкие. Старец опасался вмешиваться магически, чтобы не питать проклятье Граделя свежими силами. От любой магии, воздействующей на тело, проклятье могло вернуться в рабочее состояние и вновь заполнить организм девушки.

Альбаэр повинился, что использовал магию сна на эльфийке, что и могло привести к появлению рецидива. Сибимус не стал заострять на этом внимание. Ошибки случаются у всех. Главное — извлечь из них урок и не повторять.

Через почти три четверти часа Орабель наконец-то успокоилась и стала ровно дышать. Температура постепенно спадала. Лекари облегчённо выдохнули. Младшие целительницы сменили вымокшие простыни и подушку на кушетке Орабель. Обтёрли, покрытое потом и тёмной слизью тело эльфийки, и оставили отдыхать. Сибимус наказал Альбаэру внимательно следить за состоянием девушки и Джона. Чтобы не допустить повторения.

На следующее утро в Корпусе Лекарей и Зельеваров объявился Алькур Лисетиль. Надавив на целителей, не успевших позвать главу, посол потребовал отчёта о состоянии здоровья эльфийки. Хмуро выслушал доклад и оставил свою помощницу следить за Орабель, потребовав сообщить, когда девушка придёт в себя полностью.

Орабель вновь очнулась через два дня. Туман, покрывавший её сознание отступил.

— Дайте воды, — тихо попросила она девушку, что сидела подле её койки с книжкой в руках.

Магиня встрепенулась, взглянула на эльфийку и молча вышла из палаты. Орабель недоумённо проводила её взглядом. Оглядевшись в поисках воды, Орабель попыталась подняться, но не смогла даже голову оторвать от подушки. Тело ослабло и было словно не своё.

В палату вошел Сибимус. Эльфийке стало гораздо легче при виде знакомого доброго лица старца. Рядом с ним шел щуплый маг, который показался Орабель знакомым.

— Файрэ Энхоль, — заговорил щуплый. — Вы помните меня?

Орабель скривилась. Она ненавидела глупые формальности и этикет, что ей пытались привить с детства. Услышанное вновь официальное обращение было подобно съеденному лимону.

— Нет, не помню, — пробормотала она. — Дайте мне воды.

Сибимус улыбнулся и приманил по воздуху прозрачный графин полный воды и стакан. Налив воды, он отправил графин на тумбочку, а сам, приподняв голову эльфийки, помог ей попить.

— Ещё! — потребовала Орабель, едва опустел стакан.

— Позже, — успокаивающе улыбнулся старый маг. — Пока что тебе нельзя много пить, моя девочка.

Орабель грустно вздохнула.

— Позвольте представиться ещё раз, — вновь заговорил щуплый. — Я — глава корпуса лекарей Альбаэр Рохус. Как вы себя чувствуете, файрэ Энхоль?

— Слабость, — выдохнула эльфийка.

— Что-нибудь болит? Не тошнит?

— Нет, — прикрыла она глаза. — Всё в порядке.

— Что ж, — Альбаэр взглянул на Сибимуса. — Некоторое время мы будем восстанавливать вас зельями, потом, когда будем уверенны, что заклинания вам не навредят, приступим к интенсивной терапии. Сейчас вам лучше поспать.

Эльфийка кивнула и прикрыла глаза...

 Через день Орабель поинтересовалась состояние Джона.

— Не стоит волноваться, — улыбнулся Сибимус. — Твоя самоотверженность спасла Джона. Его так же избавили от проклятья и перевели в другую палату. Ты, девочка моя, пришла в себя гораздо раньше. Твой организм оказался гораздо сильнее.

Спустя ещё два дня, когда Орабель уже могла спокойно сидеть и ела без помощи целительниц, в палату явился посол арунгов. Статный напыщенный эльф посматривал на окружающих магов с толикой презрения. Орабель знала этого мужчину, и его лицо всколыхнул не самые приятные воспоминания.

— Файрэ Кирьяль Орабель Энхоль, — смакуя, проговорил он полное имя девушки вместе с официальным обращением, разглядывая её, как некое забавное животное. — Рад видеть вас в добром здравии.

Орабель смерила Лисетиля холодным взором, ощущая внутри нарастающее раздражение.

— Я был пренеприятно удивлён, узнав, что младшая дева Дома Энхоль оказалась в бессознательном состоянии по столь нелицеприятным обстоятельствам. Связать себя с эльгори... Вы отдаёте себе отчёт, какую глупость совершили, файре Кирьяль? И будь это единожды...

— Избавьте от нотаций, посол, — сухо перебила Орабель, стараясь держать себя в руках. — То были мои решения. Не в вашей компетенции осуждать меня. Мой Дом и клан не входит в область вашей ответственности.

— Вы правы, файрэ Кирьяль, — в глазах Лисетиля плясали хитрые огоньки. — Но я обратился с письмом к вашим уважаемым родителям. Ваша самовольная отлучка из клана в поисках глупых приключений ещё тогда не обрадовала старейшину. В курсе ли вы, файрэ Кирьяль, что за информацию о вашем местонахождении предлагают очень хорошенькие премиальные? И речь идёт вовсе не о материальных благах... — Орабель скрипнула зубами. — Учтите, что я буду следить за вами и не позволю сбежать. Мы отправимся к старейшине Энхоль, как только вы встанете на ноги. Выздоравливайте, файрэ.

Алькур поклонился и вышел из палаты. Орабель с трудом сдержалась, чтобы не осыпать посла оскорблениями. Был бы при ней меч, она попытала бы его убить. «Преференций от дома Энхоль ему захотелось. Прохвост!» — зло подумала эльфийка.

В дверной проём заглянула девушка, огляделась и, не увидев целителей, свободно вошла в палату.

— Привет, Орабель, — взмахнула она рукой. — Как дела?

Невысокий рост, русые волосы, серо-голубые глаза...

— Карин?! — не сразу признала наёмницу Орабель.

Эльфийка, растеряв от удивления всю злость, разглядывала младшую Карусу, с которой у неё с момента знакомства не задались отношения. Любые попытки эльфийки наладить контакт с участницей их группы встречались в штыки. Столько оскорблений в свой адрес, сколько вылила на неё Карин за две недели совместного путешествия, Орабель не слышала никогда. Бросив безнадёжные попытки подружиться, Орабель подумала, что придётся просто терпеть Карин и её дурные заскоки.

«Ей что? Вправили мозги?» — ошарашено подумала Орабель. — «И, стоп! Она назвала меня по имени?»

Девушка нерешительно подошла к койке и неуверенно улыбнулась.

— Как дела? — повторила она свой вопрос.

— Не плохо, — ответила эльфийка, пытаясь понять, какие магические силы обрушились на Карин.

Повисла неловкая тишина. Орабель изумлённо разглядывала смущённое лицо вечно зубоскалящей девушки и не знала, что сказать.

— Я пришла поговорить, — Карин собралась и посмотрела прямо на собеседницу.

Орабель молчала, ожидая продолжения мысли.

— Я прошу прощения за то, как относилась к тебе, Орабель. Я считала тебя бесполезным балластом команды. Обычной влюблённой дурой, которая не понимает куда лезет.

— Как ты узнала? — вспыхнула Орабель.

— Я же не слепая. Ты постоянно пялилась на этого аристократишку Блейка. Все пляшут вокруг него; кажется, ещё немного и пылинки начнут сдувать. Весь из себя такой благородный, — рассмеялась Карин. — «Вы нужны нам живой» или как он там говорил? И ты за ним хвостиком увиваешься. Что ещё я могла подумать?

— Великие духи! — Орабель уткнулась в ладони. — Неужели всё так очевидно? Джон наверняка тоже всё понял.

— Ни хрена этот балбес не понял, — закатила глаза Карин. Орабель взглянула на неё меж пальцев. — Как и все аристократы, он самовлюблённый эгоист. Хоть знает, с какого конца меч держать.

— Постой, Карин, — эльфийка опустила руки на простыню, — с чего ты решила, что Джон аристократ?

— Аралайнус сказал, — Карин, почувствовав, что гнать её не собираются, расслабилась и плюхнулась на койку, чуть не отдавив ноги Орабель. — Когда вы в Ризерос заявились, я же вам всем нагрубила. Ну, а старейшина и говорит: вон, видишь — важные маги. Великий волшебник Бурург и наследник знатной семьи Блейк. Ну, я перед ними и извинилась. Хотя не очень-то и хотелось.

— Мне Джон говорил, что его с Земли похитили, — недоумённо наклонила голову Орабель. — И Сибимус со Стефаном это подтвердили.

— Знаю, что с Земли. Там не осталось аристократических родов? — изогнула бровь Карин.

— Не знаю, — пожала плечами эльфийка.

— Похрен, — отмахнулась Карин и потянулась. — Скучно здесь, — она завалилась поперёк койки, свесив голову в проход. — Я про замок. А ещё он абсурдно огромный и запутанный. Я сюда уже в третий раз прибегаю, а всё равно теряюсь. И народа тут почему-то не много. Спросить дорогу не у кого. Кстати, — Карин села в нормальную позу, — что за напыщенный хлыщ вышел из твоей палаты?

— Да так, — погрустнела Орабель, — как ты и выразилась — обыкновенный напыщенный хлыщ. Алькур Лисетиль, знакомо тебе это имя?

— Не-а. Важная шишка?

— Куда уж важнее, — вздохнула эльфийка. — Наш посол.

— Эльфятский?

Орабель рассмеялась.

— И чего ему надо от тебя? — подалась вперёд Карин.

— Да так, ерунда, — отмахнулась Орабель.

— Как знаешь, как знаешь, — Карин посмотрела в потолок. — Ладно, пойду, потренируюсь. Говнюка посадили в темницу, но если я буду отлынивать, меня потом Лирель прибьёт. Да и капитан Марлус будет недоволен. Он за мной стал приглядывать после выздоровления.

— Стефан в темнице? — изумилась Орабель.

— Ну да, — лицо Карин растянулось в довольной ухмылке. — Как в замок пришли, его и повязали. Так этой падали и надо. Пусть сгниёт там.

— Может, хватит уже так к нему относиться? — попросила Орабель. — Он не плохой человек.

— Для тебя. А я как должна относиться к убийце клана?! — прорычала Карин. — Ты не подумала? Из-за таких, как эта тварь, мы остались с Лирель сиротами! И, будь другом, не пытайся изменить моё мнение, Орабель.

— А мы что, уже друзья? — удивилась эльфийка.

— Пока что нет, — наёмница оттолкнулась от койки и поднялась. — Но надеюсь, что станем. Выздоравливай и не кисни. Как встанешь на ноги, потренируемся вместе.

Карин махнула рукой и вышла из палаты.

Орабель задумчиво покачала головой. Как всё внезапно меняется...

С этого момента Карин стала навещать ежедневно Орабель, иногда от скуки приходя несколько раз за день. Увещевания, что пациентке требуется покой, разбивались о своеволие Карин. Она лишь регулярно выливала на несчастных младших целителей ведро словесных помоев и продолжала приходить.

— Твоя грубость однажды выйдет тебе боком, — предупредила Орабель.

— Глупости, — отмахнулась Карин. — Пусть попробуют — будут зубы с земли собирать. Я стала намного сильнее, чем раньше.

— Ты забываешь, что они маги...

— Я успею им врезать прежде, чем они успеют сплести злосчастное шоковое касание, — Карин прошила воздух парой резких ударов.

— Будь здесь Сибимус или магистр Рохус, ты бы так не говорила, — заметила эльфийка.

— Уела, — ухмыльнулась Карин.

На третий день наёмница буквально приволокла в гости к Орабель незнакомого молодого мага. Его длинные чёрные волосы были взяты в аккуратный хвост, а роба откровенно намекала на его магическую предрасположенность к электричеству и молниям. Вяло сопротивляясь, он позволил притащить себя в широкий внутренний парк замка, окруженного отвесной скалой и стенами больничного крыла. Орабель разрешили там гулять и восстанавливать силы. Эльфийка чувствовала себя гораздо лучше. Облачённая в лёгкую белую хламиду и плетёные босоножки, она прогуливалась по высокой траве вдоль кромки широкого пруда.

— Вот, — Карин панибратски хлопнула незнакомца по плечу, — нашла нам эксперта по Земле.

Вид у «эксперта» при этом был слегка смущенный.

— В каком смысле? — Орабель разглядывала довольно симпатичного мага. Черты его лица отдалённо напоминали Джона.

— В прямом, — ухмыльнулась Карин. — Давай уже, — подтолкнула она его, — сам же любопытствовал. Вот — подруга моя, Орабель... эм, как там тебя по фамилии?

— Отличное у тебя отношение к подругам, — не веря ушам, проворчала эльфийка. Она устала злиться на Карин за каждую её выходку. — Орабель Энхоль, приятно познакомиться.

Она протянула незнакомцу правую руку.

— Томас Гран Илис, — приятно улыбаясь, представился молодой маг и легонько пожал ладонь девушки. — Как к вам обращаться — официально или нет? Многие из вашей расы очень щепетильны в этом вопросе.

— Ни к чему разводить политесы на ровном месте, — улыбнулась эльфийка. — Просто Орабель и можно на «ты». Всё же из всех кого я тут знаю, только Карин младше меня.

— Сказала эльфка малолетка, что переживёт меня в сотни раз, — поддела наёмница.

Орабель смерила Карин недовольным взглядом.

— Хватит уже ёрничать!

— Деловая, — хмыкнула Карин. — Ноги еле таскает, а характер уже лезет из всех мест.

— Кар-р-рин! — прорычала Орабель.

— Вот такое лицо мне больше нравится, — улыбнулась наёмница и плюхнулась на траву. — Нормальная злость, а не твои молчаливые закатывания глазок. Смотреть противно. В обществе Джона, как я помню, ты особо не церемонилась. Вот и со мной будь проще. Подруги же.

— Выходить бы тебя палкой, подруга, — сверкнула глазами эльфийка.

— Вот поправишься — смахнёмся. Ну, чего стоите, как колонны? — Карин оглядела собеседников и похлопала по бокам от себя. — Падайте, земля тёпленькая.

Тяжело вздохнув, Орабель аккуратно опустилась на колени и села, разгладив хламиду. Карин, не оценив налёта элегантности, фыркнула. Томас сел и положил посох между туловищем и поджатыми ногами.

— Итак, — оглядела своих собеседников Орабель, — зачем ты оторвала Томаса от дел и привела его ко мне?

— А просто спросить, зачем припёрлись, тебе сложно? — ехидно уточнила Карин.

Орабель проигнорировала фразу наёмницы и вопросительно посмотрела на молодого мага.

— Из-за моего любопытства, — на лице Тома появилась виноватая улыбка. — Я несколько раз интересовался вами, Орабель, и вашим общим другом Джоном...

— И дел у этого товарища пока что нет, — ткнула в него большим пальцем Карин. — Сидит в библиотеке, в потолок плюёт.

— Замолкни уже! — зыркнула на неё Орабель и перевела взгляд на мага. — Продолжайте.

— Дело в том, что меня постигла та же судьба, что и вашего друга, — Том грустно посмотрел на свои руки, покоящиеся на посохе. — Когда я был ещё ребёнком, меня похитил с Земли маг Тёмного Легиона...

— Потому я и сказала — эксперт по Земле! — вклинилась Карин.

— Боюсь, что разочарую тебя, Карин, но я плохой эксперт. Я прожил большую часть своей жизни здесь, на Альгоре. Когда меня похитили мне было всего девять лет, и я был тем ещё оболтусом. В школе учился плохо, да и на Альгоре я прожил дольше, чем на Земле...

— Сопли не разводи!

— Карин! — возмутилась Орабель.

— Чего?

— Где твоё чувство такта?! Когда ты делилась своей печалью со мной и Джоном, мы тебя выслушали, а не требовали замолчать.

— Когда это? — непонимающе посмотрела на неё Карин.

— В таверне Ризероса!

— Не помню.

— Не прикидывайся!

— Заткнись и забудь тот раз! — вспыхнула Карин. — Я ничего не говорила! Ясно? Не напоминай! Том, прости. Я опять говорила не думая.

— Я не в обиде, — улыбнулся Томас. — Не многие готовы запросто раскрывать свои переживания перед другими. И не хотят вспоминать минуты слабости, когда раскрылись перед кем-то.

— Умник хренов, — проворчала Карин.

— Отложим печальные истории, и, давайте, вы зададите мне ваши вопросы. Не уверен, что смогу на них ответить, но что-то я должен ещё помнить.

— Вопрос у нас возник один, — заговорила Орабель, виновато поглядывая на нахохлившуюся подругу. — Остались ли на Земле знатные рода или кланы магов?

— Непростой вопрос, — почесал в затылке Том. — Из моих воспоминаний — нет, не осталось. Магия на Земле считается выдумкой. Сказкой. Но жизнь здесь; знания, что я почерпнул, говорят, что есть возможность существования скрытых магических родов. Они не афишируют своего существования, стараясь жить в тени. Сводить магическую активность к минимуму. Некоторые могут и вовсе скрываться от глаз Альгора. Вероятно, они вовсе не используют магию или запечатывают её, чтобы не привлекать к себе внимания. В здешних исторических хрониках иногда упоминались маги, сбежавшие на Землю.

Девушки переглянулись и призадумались.

— Не знаю, могут ли рождаться новые маги и эльфы на Земле, — продолжал рассуждать Том. — Ведь Сунторро спрятан на Альгоре. Источник Силы, — пояснил он, заметив недоумение собеседниц, — и материк, где появились первые носители Дара. Первые эльгори и арунги...

Томас задумчиво замолчал на пару секунд, а затем удивлённо раскрыв рот.

— Что? — приподнялась Карин. — Ты чего?

— Дар! — воскликнул он, радуясь своему открытию.

— Кончай лыбиться, делись открытием, умник!

— Я родился на Земле, но я здесь стал магом. То есть, с самого моего рождения я был эльгори, я родился с Даром магии.

— Не, тебя тупо научили магии здесь, вот и всё.

— Нет, Карин, ты заблуждаешься. Смотри, ты родилась здесь на Альгоре, верно?

— Ну, да...

— Но ты бездарна!

— В морду захотел?!

— Я имею в виду, что у тебя отсутствует Дар Источника. Ты родилась простым человеком, ни эльгори, ни арунгом. У тебя нет дара к магии, и ты сама сказала, что Орабель переживёт тебя в сотни раз — у тебя нет эльфийского долголетия. Значит, на Альгоре могут рождаться простые люди, а на Земле могут рождаться люди с Даром. Я не понимал, почему говорят, что Альгор параллелен Земле. Но теперь, кажется, начинаю понимать.

Смотрите, На Альгоре всего три больших материка. Энетрум — Великая пустыня, Тольвиндер — Зелёная гавань и Куардерон — Холодная степь. Все они по-своему уникальны. Энетрум и Куардерон — места условно непригодные для жизни. Первый — бесконечная пустыня, второй — огромный кусок льда, местный северный полюс. На них действует Магический Закон сохранения жизни — чрезвычайно сложная магия, поддерживающая жизнь любых существ попавших на территорию этих двух материков. Там никогда не наступит квашиоркор, дегидратация...

— Проще слова, умник!

— Простите, увлёкся, — нервно хихикнул маг. — Там не умрёшь ни от голода, ни от жажды, ни от экстремальных температур. Это сделали, потому что в начале войны часто на эти материки забрасывали порталами целые армии, чтобы уничтожить их простейшими способами. Во-вторых, исследования звёздного неба, что проводили братья Куаль, мастера порталов Ульбис и Альтис. Они подолгу проводили время на этих материках и построили там несколько своих звёздных обсерватории.

— Джон рассказывал, что прожил на Энетруме полгода совершенно один, — упомянула Орабель.

— Не будь этой магии, Джон не дожил бы до вашей встречи, — кивнул Томас. — Я продолжу. Наш главный и самый большой материк, на котором мы все живём и воюем — Тольвиндер. Он больше похож на обычный Земной материк. Здесь бывают все времена года, здесь есть обычные животные и растения, здесь нет магии, что заставляет тебя упасть и спать через каждые двадцать часов. Зато здесь можно насладиться пищей и напиться вкусной родниковой водой.

Однако остаётся ещё один материк — маленький спрятанный материк, Остров Жизни, Атлантида. О том, где его искать знают единицы. За обладание им идёт война.

— А покороче можно? — скучающе протянула Карин. — Половину этого я и так знаю.

— Нельзя! Я не просто вам объясняю, я свою собственную мысль вслух прогоняю и думаю, не ошибся ли я где-нибудь. К чему я веду? Между нашими материками есть океан. Риддена-Ур Наирос — Королевский океан забвения. Посему у него такое наименование? Почему по нему никто не плавает? Корабли на Альгоре есть. Потому что этот океан связан с океанами Земли. Потому что Источник Силы связан с океанами Земли. Атлантиду спрятали не на Альгоре, а между мирами. Поэтому на Земле могут рождаться люди с Даром. Поэтому дуб императорской семьи всё ещё стоит и не увял. Где-то на Земле есть наследник трона Де-Наруссов.

— Том, прости, но последнее не верно, — покачала головой Орабель. — Дуб императорской семьи стоит, потому что остались в живых две последние наследницы. Тариэль и Альбирэль Де-Нарусс. Их прячет один из старших эльфийских домов. Какой я вам не скажу, информация не для разглашения. Арунги и эльгори каждый по своим причинам не хочет, чтобы кто-то из близняшек занял трон замка Тольвиндер. А те, кто рождаются на Земле с даром, просто потомки сбежавших магов Альгора.

— Ты-то это откуда знаешь? — уставилась на неё Карин.

— Мой Дом один из старших, — нехотя призналась Орабель. — Мать близнецов Де-Нарусс была арунгой. Уроженка одного из старших домов. Был грандиозный скандал, когда её убили. Тогда-то и забрали наследниц.

— Ну, что, теоретик, съел?

— Я сейчас немного погорячился, и слегка поспешил с выводами, — кивнул головой Томас. — Но я ещё раз всё обдумаю, вполне возможно, что я был прав. Простите, что так сумбурно всё на вас вывалил. Я спрошу у магистра Илиса, может он ответит.

— Вряд ли, — отрицательно покачала головой Орабель. — И прошу вас, никому ни слова о том, что вы узнали от меня. Некоторые личности против того, чтобы эти знания выплывали наружу.

— Типа того напыщенного хлыща? — напомнила наёмница.

Орабель снова тяжело вздохнула и решила рассказать Карин непростую правду, которая наверняка будет не по душе вспыльчивой девушке.

— Карин, посол арунгов приходил ко мне потому, что он хочет вернуть меня домой, в клан. Как только меня выпишут целители, он заберёт меня с собой в Триондрию.

— Не поняла! Нахрена?!

— Мой клан объявил меня беглянкой и назначил хорошую награду за возвращение. Плюс преференции для самого посла.

— Ты что, эльфийская принцесса?

— Нет, — рассмеялась Орабель. — Я самая младшая дочь своего дома, на главенство в клане не претендую. Но сбежавшая дочь не улучшает репутацию клана. Вот они и суетятся. Вполне вероятно, что от меня официально отрекутся, чтобы смыть позор. Я должна присутствовать на ритуале отречения, иначе он будет недействителен. Заморочки старших домов.

— Но ты же вернёшься? — с надеждой спросила Карин. — Ты же хотела меня отхреначить!

— Я не знаю, — горько проговорила Орабель, опустив голову. — В наказание меня могут заковать в цепи. В старших домах такое практикуют. Пару десятков лет в цепях — норма. Меня просто превратят в слабую куклу и выбросят.

— Это нелепо! — подскочила Карин. — А как же наша война?! А Джон! А я; наша дружба!!!

— Кто нас пустит на войну? — рассмеялась Орабель. — Мы ещё малы для неё. Мы были временными помощниками в путешествии до замка Тольвиндер. Сопровождали важного мага с его подопечным. Удобные разменные монеты. Разве ты не заметила, что нас сразу же отстранили от информации и дел, после прибытия в замок? Мы сюда-то кое-как дошли. Какая война? Джон вообще собирается домой, — практически зашептала Орабель, — на Землю. Ему плевать на нашу войну. А дружба? Выживем, может, ещё увидимся. Если ты вообще меня будешь помнить к тому времени.

— Да мне насрать!!! — проорала Карин. — Я буду воевать!!! Это моя война!!! Я убью всех сволочей, что виновны в убийстве моей семьи! Можешь ныть, сколько влезет, тупая принцеска! Не хватает яиц, чтобы пойти против всех, ну и катись на все четыре стороны! Слабачка!

Она развернулась и убежала прочь из двора. В последний момент Орабель успела заметить слёзы на глазах девушки.

— Прости за эту глупую сцену, Том, — печально опустила плечи Орабель. — Этот ребёнок легко срывается на окружающих. Жаль, что я не знаю, как на неё повлиять. Но, может быть, она в чём-то и права.

— Ничего, — Томас тоже поднялся на ноги. — Отчасти я её понимаю. Что ж, приятно было познакомиться, Орабель. Жаль, что Джон ещё без сознания. С ним бы я тоже с удовольствием переговорил. Не падай духом. Надеюсь, мы ещё увидимся. Мне пора.

Он кивнул и ушел следом за Карин, оставив Орабель сидеть одну.

Девушка понимала, что совсем скоро она действительно останется в одиночестве, оторванная от друзей, закованная в цепи. Брошенная и никому не нужная. Её авантюра с уходом из дома в поисках приключений была интересна и по-своему хороша. Но так коротка.

На душе у неё было тяжело и гадко. Глянув на золотистую гладь пруда, она почувствовала, как щиплет в носу. Уронив лицо в ладони, Орабель расплакалась. Желая облегчить душащую обиду и боль от приближающегося расставания. Если бы она могла что-то изменить, если бы только могла...

* * *

После лихорадки прошло одиннадцать дней. Орабель чувствовала себя великолепно, все магические анализы имели отличные показатели, и Альбаэр Рохус со спокойным сердцем приказал выписывать её.

Карин уже три дня не навещала Орабель. Эльфийка не знала, обиделась ли на неё наёмница или стеснялась показаться на глаза после той глупой вспышки. Томас тоже не приходил поболтать. Возможно, он был занят.

Пара незнакомых девушек в строгих одеждах, которых Орабель определила, как замковую прислугу, молча проводили её до гостевых комнат и показали её временные апартаменты.

Эльфийке было приятно видеть аккуратную комнату в пастельных тонах с тёмной мебелью и толстым пушистым ковром. Её оружие покоилось на стуле возле широкой кровати, а в шкафу Орабель обнаружила свои вещи и отметила, что замковая прислуга почистила и подновила её облачение. В прилегающей комнате оказалась большая ванная, уставленная различными маслами и мылом. Орабель осталась бы жить тут, если бы могла.

С удовольствием девушка забралась в глубокую ванну и долго нежилась в горячей воде, наполненной душистым мылом. Она была счастлива осознать, что обтирание её беспомощного тела чуть тёплыми тряпками, наконец, в прошлом. Закончив с купанием, она оделась в свою привычную кожаную броню и повесила на пояс мечи, ощутив привычную тяжесть, которой ей не хватало последние дни. Покрутившись перед зеркалом, Орабель улыбнулась своему румяному отражению и ловко заплела чистые волосы в косу.

В наружную дверь аккуратно постучали.

— Войдите, — разрешила довольная жизнью девушка.

Внутрь горделиво вошел Алькур Лисетиль; радостная улыбка и хорошее настроение мгновенно покинули Орабель.

— Файрэ Кирьяль, — брезгливо оглядел он одежду Орабель. — Ваше облачение исключительно отвратно. Собственно, как и эти комнаты, — он бросил взгляд на окружение. — Эти эльгори не имеют и толики понятия об утончённости.

— Мне нравится, — сухо сообщила Орабель.

— Похоже, жизнь среди них сказалась на ваших вкусах отрицательным образом. Ну, это поправимо. Дома вам напомнят, чего достойны леди старших Домов. Как я вижу, вы вполне готовы отправляться.

— Что?! — постаралась подавить вспышку злости Орабель. — Прямо сейчас?!

— Мне доложили, — приторно улыбаясь, сообщил Алькур, — что вы в добром здравии и полностью восстановили силы. Зачем же откладывать долгожданное возвращение к любимым родителям?

Правая рука Орабель сама собой опустилась на рукоять катаны.

— Да, Вы действительно стали варваркой, файрэ, — печально свёл брови посол.

— Вон из моей комнаты, — сквозь зубы прошипела Орабель.

— Вот об этом я и говорю, — покачал головой Алькур. — У вас два часа на сборы. Кайрис! Ильдис! — неожиданно громко позвал он.

В комнате из-за спины посла возникли два высоких человека в плотных чёрных одеждах и встали по бокам от него. Капюшоны и чёрные маски полностью скрывали их головы.

— Эти прекрасные арунги — мои ньистэ, файрэ Кирьяль, — Алькур пригладил на голове выбившийся локон. — Они тихонько приглядят за вами, пока вы заканчиваете ваши дела. Считайте их вашими телохранителями.

Он подошел к Орабель вплотную и, мягко положив на её плечо руку, наклонился к её уху.

— Два часа, файрэ, — прошептал он, чуть сильнее сжимая ладонь. — И без глупостей...

Он стряхнул с плеча Орабель невидимую пылинку, по-отечески улыбнулся ей и вышел из комнаты.

Эльфийка чувствовала, что её колотит. Рука до боли сжала оплетение рукояти её оружия. Ей хотелось одного — убить этого пройдоху немедленно. Однако здравый смысл был в ней сильнее.

Перед ней стояли два ньистэ — два профессиональных телохранителя для высокопоставленных особ эльфов. Попытаться выступить против них — вершина глупости. Они её не убьют, поскольку Алькур Лисетиль поручил охранять её, но привести её в бессознательное состояние, если она попытается навредить их хозяину — проще простого. Орабель понимала, что не сможет противостоять даже одному ньистэ, не говоря уже о двух. И не факт, что у Лисетиля не осталось ещё защитников. Ньистэ всегда живут в тени своего хозяина и могут выйти оттуда в любой миг.

Зло выдохнув сквозь сцепленные зубы тихое ругательство, Орабель подошла к столику, трясущейся рукой схватила графин и принялась жадно пить прямо через край, не обращая внимания на стаканы и заливающуюся за ворот куртки воду. Швырнув в стену полупустой графин, Орабель с удовольствием услышала звук разлетающихся осколков и, злобно оглядев своих «охранников», села на край кровати, желая успокоиться и подумать.

* * *

Карин вылила на себя ведро колодезной воды и, отфыркиваясь, помотала головой, как пёс, стряхивая с коротких волос оставшиеся капли. Лето было в самом разгаре, и сегодняшний день выдался по-настоящему жарким. Карин, переносившая жару не самым лучшим образом, тренировалась в лёгких свободных штанах и коротком топике. И всё равно ей приходилось часто остужаться при помощи прохладной воды.

Наклонившись, она отправила ведро на верёвке на дно колодца, набрала новую порцию и ритмично вытянула его обратно, ставя греться на солнце.

— Простудишься, — проворчал Марлус, поправляя сбившуюся на глаза бандану.

— Ни хрена мне не будет, Кэп, — отмахнулась Карин. — Я закалённая. Каждый год так делаю.

— Ну, хоть новобранцев пожалей, — попросил он тише, бросая глаза на нестройный ряд бойцов. — Твой топик, особенно мокрый, не оставляет простора воображению.

— Они что, сисек в жизни не видели? — ухмыльнулась Карин. — И было бы на что посмотреть. Уцепиться не за что ни рукам, ни взгляду, — она скучающе оглядела собственную грудь. — Я вообще не понятно в кого уродилась: в клане Каруса у всех поколений баб шикарная грудь была, даже у тех, кто постоянно занимался боевыми искусствами. У сестры моей, видел какие? Просто загляденье. Да ты сам знаешь, Кэп. Или это мне комплимент такой?

— Язык у тебя без костей, Каруса, — покачал головой Марлус. — И в голове ветер. Ты со своей подругой, когда последний раз виделась?

— Не твоё дело, Кэп, — упала на землю Карин и принялась отжиматься.

— А кто три дня назад слёзы по лицу размазывал?

Карин продолжала упорно отжиматься, делая вид, что не слушает.

— Или ты собираешься мне сказать, что она для тебя ничего не значит. Не подруги больше. После первой же ссоры. Причём, заметь, на пустом месте.

— Кэп, — подскочила Карин и подошла к мужчине практически вплотную, — ты мне какого хрена лекции читаешь? Ты мне кто, отец?!

— Нет, не отец, — серьёзно глядя ей в глаза, ответил Марлус. — Но странно слышать это от тебя после того, как ты прибежала ко мне плакаться. Я думал, ты поддержки ищешь, совета взрослого человека.

— Ты — хренов тренер, — прорычала Карин. — Так закрой крышку и тренируй. Мне не нужны душеспасительные беседы!

— Уедет — пожалеешь, что не попрощалась, — хмуро оглядёл её лицо мужчина. — Твой характер — твоя беда, Каруса.

— Отвянь...

Карин развернулась и побежала вдоль полосы препятствий, пытаясь забыть и этот разговор, и разговор с Орабель, и ещё множество других не менее идиотских разговоров, которые вызывали у неё раздражение. Притом больше на саму себя, чем на собеседника.

Когда Карин начинала заводиться, а заводилась она с пол-оборота, слова у неё летели вперёд мыслей. Иногда она и вовсе не думала, что говорит. Карин просто бесил сам разговор, и она пыталась закончить его как можно быстрее. И нагрубить собеседнику казалось простейшим выходом, чтобы с тобой перестали разговаривать. Кто захочет говорить с грубияном?

Однако после разговора воспоминания о сказанном всегда возвращались и заставляли девушку чувствовать себя не в своей тарелке. Она прекрасно понимала, что делает не так, но остановить себя не могла.

— Характер — моя беда, — прошептала она себе под нос.

— С дороги, идиотка! — грубо оттолкнули её.

Карин от неожиданности запнулась о собственную ногу и полетела на землю. По выработанной привычке она в последний момент сгруппировалась и ушла в перекат, выкручиваясь на ноги и принимая боевую стойку.

— Ты охренел?! — выпалила она в сторону обидчика.

Но на неё даже не взглянули. Она сама не заметила, как за раздумьями выбежала на центральную улицу города, и чуть с кем-то не столкнулась. Мимо неё шел отряд магов и воинов, состоявший на службе в замке Тольвиндер. Именно этот отряд встретил их, когда они прибыли в замок. И вокруг не было больше ни души. Жители словно вымерли. Не удивительно, что её до сих пор никто не окрикнул.

Сопоставив очевидные выводы, она пошла следом за встречающим отрядом. К замку снова кто-то приближался. И это вполне мог быть враг. Она решила издалека понаблюдать, как будет проходить битва.

Большой отряд людей, державших в руках белые флаги, вошел в распахнутые ворота города. По толпе прокатился изумлённый ропот — они видели ту же иллюзию разрушенного града и руины замка Тольвиндер. Стоявшая впереди всех высокая фигура, осмотрелась по сторонам и воткнула древко флага в мостовую.

— Защитники города! — воскликнул мощный женский голос. — Мы идём с миром! Мы — беженцы города Ризерос! Нам необходима помощь, среди нас есть раненые!

Как только Карин услышала название города, который ей стал вторым домом, после уничтожения её клана, она тут же безрассудно бросилась вперёд. В голове у неё скакали беспокойные мысли о сестре.

Маги, стоявшие позади встречающего отряда, повели посохами, рассеивая иллюзию.

— Лирель! — кричала на бегу Карин. — Лирель!

Один из задних воинов отряда от неожиданности на инстинктах развернулся и махнул мечом в сторону громкого звука. Карин проскочила мимо оружия, отбивая руку испуганного мечника. И тут же полетела на мостовую, пропустив сокрушительный удар в челюсть.

Перевернувшись, Карин встала на четвереньки, пытаясь сфокусировать плывущий взгляд.

— Идиотка! — услышала она гневный женский возглас и тут же получила крепкий пинок под дых, выбивший из неё весь воздух.

Задыхаясь и кашляя, она упала лицом в пыль. Чьи-то пальцы крепко схватили её за волосы и потащили вверх, грозясь вырвать и без того короткую шевелюру.

— Полуголая без оружия лезет под меч! — ещё один гневный удар по лицу отправил Карин обратно на землю.

Карин расслабилась и покорно принимала наказание. Она узнала силу удара и возмущенный голос любимой сестры. Лирель была в полном порядке.

— А если бы кто-то из магов тебя атаковал?! — она приняла на ослабшее тело очередной пинок, перевернувший её обратно на четвереньки.

Карин заслужила это наказание за все свои бездумные слова и поступки.

— А если бы пришли враги?! — ещё один пинок зачарованным ботинком отправил Карин в полёт до ближайшего полупустого прилавка. Она проломила его, перевернулась и, ударившись головой о стену, потеряла сознание.

* * *

— Ждите здесь, — сухо приказала Орабель, взглянув на своих сопровождающих.

— Но, файрэ, мы обязаны охранять вас, — раздался твёрдый мужской голос из-за одной чёрной маски.

Орабель была так зла на посла, что не запомнила имён ньистэ. Но даже с этим знанием она не ведала, как отличить эту пару идентичных чёрных силуэтов, следовавших за ней хвостиком по всему замку. Вполне возможно, что это были близнецы.

— И кто же мне может угрожать в палате, где лежит единственный пациент в коме? — саркастично уточнила эльфийка. — Или же вы опасаетесь целителей магов, которые недавно добросовестно вытащили меня с того света?

Ньистэ промолчали.

— И я так думаю, — улыбнулась Орабель. — Поэтому ждите здесь. Я никуда не убегу. Хоть и очень хочется, — последнюю фразу она прошептала себе под нос.

Она зашла в палату и закрыла за собой дверь.

Когда Орабель успокоилась и смогла заставить свой мозг снова нормально мыслить, она обдумала множество возможных вариантов побега, но смирилась и отбросила глупые мысли прочь. Сбежать от профессионалов? Очень смешно. Она от собственного соплеменника не смогла убежать, а ньистэ по уровню подготовки почти не уступают ассассинам Легиона.

Поняв, что от поездки домой ей никак не отвертеться, Орабель принялась думать, что она должна успеть сделать за данные ей остатки от двух часов. Что ей поможет со спокойной душой отправиться к родителям?

Сперва, ей необходимо было сложить свои вещи в походный рюкзак, с которым она не расставалась с тех пор, как отправилась в своё путешествие. Это дело отняло у неё не более десяти минут.

Затем она решила плотно перекусить перед отправкой. И взять с собой небольшой запас провианта. Ещё было неизвестно, какую еду возьмёт с собой этот «напыщенный хлыщ». Определение, данное послу Карин, закрепилось в мозгу Орабель накрепко и вызывало улыбку. Так об этом паразите становилось проще думать.

Орабель, последовав своему решению, без зазрения совести приказала своим «новым подчинённым» отвести её в замковую столовую. Ньистэ выполнили этот приказ без единого вопроса и возражения.

Пока Орабель ела, она думала, что стоит найти Карин и попытаться поговорить с ней. «Не вежливо уходить из замка, никак не попрощавшись», — размышляла эльфийка. — «С другой стороны, хотела бы она со мной помириться, пришла бы давно сама и извинилась». Орабель не знала, злится ли она на подругу или нет. И действительно ли они стали подругами? В конце концов, она решила, что если повезёт увидеть Карин перед уходом, то она с ней попрощается.

И затем её мысли неуклонно перешли на Джона. С ним она обязана была проститься. Пусть он все ещё был без сознания, пусть он не услышит её слов. Сама Орабель хотела увидеть его в последний раз. Её против воли уведут домой, а он отправится домой на Землю. Проститься или встретиться снова у них больше не выйдет.

Время расставания близилось с самого момента начала их совместного путешествия и вот оно пришло. Орабель стояла у двери и не решалась подойти к белой кровати, на которой лежал Джон. Она боялась, что если посмотрит на него вблизи, то вся её решимость не убегать лопнет, как мыльный пузырь.

— Мисс, вы чего-то хотели? — поинтересовалась сиделка, наблюдавшая за состоянием Джона.

Её голос вывел Орабель из ступора.

— Оставьте нас одних, — дрогнувшим голосом сказала она.

— Но, мисс, я...

— Прошу, — прошептала она.

Сиделка долго всматривалась в лицо эльфийки, но всё же поднялась из своего кресла и покинула палату.

Орабель наконец-то смогла поднять глаза от пола и осмотреть палату. Джона разместили с большими удобствами, чем её саму. Хоть он об этом и не ведал. Похоже, Карин была права — Джон из аристократического рода магов, живших на земле.

Орабель подошла к кровати спящего и посмотрела на его лицо. Джон спал с лёгкой улыбкой на лице. Таким она запомнила его выражение, когда он благодарил её за всё, зная, что может вот-вот умереть. Его длинные вечно запутанные волосы постриг кто-то из персонала. Теперь они имели аккуратную форму с лёгким налётом элегантности. Орабель нежно притронулась к его щеке и провела пальцами по лёгкой щетине любимого мужчины.

Как бы она ни хотела отринуть это чувство, как бы ни хотела забыть, как бы ни хотела скрыть, — она не могла избавиться от него. Никакие доводы разума не смогли пересилить разгорающееся пламя любви. Любовь арунги к эльгори — самая отвратительная любовь, по мнению большинства её сородичей. Когда-то она думала так же и была согласна с мнением большинства. Но, глядя на лицо Джона, она не испытывала ни толики отвращения, лишь щемящее чувство нежности.

Тихонько вздохнув и проведя рукой по его жестким волосам, Орабель наклонилась ближе к его лицу, разглядывая каждую черточку, каждую ресничку, каждую трещинку на пересохших губах. Всхлипнув, она опустилась ниже и поцеловала Джона в губы, пытаясь выразить всю ту любовь и тоску, что она испытывала сейчас.

Орабель долго не могла заставить себя оторваться от его прохладных сухих губ, просто приникнув к ним. Закрыв глаза и чувствуя лишь их.

Недвижимая.

С горечью оторвавшись от желанного, она подняла голову, судорожно вдохнула в опустевшие лёгкие воздух, снова пробегая глазами по любимому лицу. Стараясь запомнить его навсегда.

Джон всё продолжал спать. Сказки не будет — принц не проснётся от поцелуя.

— Прощай... — нежно шепнула она, смаргивая тихую слезу.

Она с силой втянула воздух, борясь с собой и тугим узлом в груди.

— Прощай, — одними губами повторила она, стирая с его лица солёную каплю.

И, дрожа, чувствуя, как заледенели ладони, она выбежала прочь из палаты в коридор. Пробежав мимо своих соглядатаев и недоумевающей сиделки, она завернула за угол, резко остановилась и уткнулась пустым взглядом в стенку, стараясь совладать с собой. Несколько секунд она баюкала свои сцепленные ладони, затем выдохнула, шмыгнула носом и, повернув голову, встретилась взглядом с Карин.

Орабель сперва вновь не узнала свою беспардонную подругу. Карин выглядела просто кошмарно: волосы колтуном, синяк под глазом, кровь под носом, разбитая скула, несколько царапин на грязном, желтеющем животе, к которому она прижимала левую руку и порванный запылённый тренировочный топик. Лишь грязно-белые штаны выглядели на ней не тронутыми.

Обе девушки замерли, разглядывая друг друга.

— Кто на тебя напал?! — в ужасе воскликнула Орабель. — Жутко выглядишь!

Её слёзы моментально высохли.

— Знаешь, пожалуй, я выгляжу лучше, чем ты, — пробормотала Карин, криво усмехнувшись. — Ты бледная, как покойница. А у меня — так, пустяк. Сестра отчитала.

Она поморщилась и потёрла живот.

— Как отчитала? — не поняла Орабель. — Лирель здесь?

— Ага, явилась с толпой беженцев. На Ризерос напал Легион. Сейчас будет экстренное собрание верховодов. Скоро будем воевать.

— Но ты-то, почему так избита?!

— Сглупила, как всегда, — хихикнула Карин и поморщилась. — Ух, пару рёбер она мне точно сломала.

— Безумие какое-то! — не верила своим ушам Орабель.

— Я рад, что вы осознаёте всю глубину их варварства, файрэ, — пропел елейный голос Алькура Лисетиля.

Посол арунгов появился в коридоре совершенно тихо и уверенно, будто знал, где искать Орабель. Вполне возможно, что в этом ему помогала его связь с телохранителями из тени.

— Опа, говно пришло, — шепнула Карин.

Орабель с трудом подавила смешок, надеясь, что Лисетиль тоже услышал.

— Ладно, подруга, прости меня за всё, — скривила улыбку Карин, — но мне бы доползти до доктора. Пусть меня полечат. И ещё, возвращайся, я буду ждать. Повоюем вместе. Не будем обниматься, я грязная. И ещё раз, прости.

— Выздоравливай, — ошарашено пробормотала Орабель, провожая взглядом прихрамывающую подругу.

— Отвратительное варварство, — повторил Алькур.

— А Вам разве не нужно быть на собрании Совета, посол? — перевела на него взгляд эльфийка, быстро переварив всю полученную информацию.

Она была несказанно благодарна Карин за минутку шоковой терапии. Одна бы она ещё не скоро пришла в чувства.

— Эта проблема эльгори, — скучающе проговорил Алькур. — Они и без меня прекрасно разберутся куда кого послать. Моё отсутствие лишь облегчит им работу. Там ещё и специальный советник будет, — он махнул рукой. — Пустое. Итак. Вы готовы к небольшому путешествию, файрэ Кирьяль?

— Да, посол, готова, — твёрдо ответила Орабель.

— Тогда, в путь.

Орабель последовала за послом, думая, что ещё не всё потеряно. Даже будучи дома, она сможет побороться за себя