– Кто это? –  подбородок Югарта кивнул на  Кляксу. Майзер, опалив Сеню взглядом, решил, что прожигать Глена намного приятнее, снова уставился на Зорина.

 - Не твое собачье дело, - огрызнулся Зорин. Югарт его вконец достал. Казалось, что парень то и дело ищет, как бы вызвать Глена на конфликт. Если еще в корпусе, он мог укрыться от вездесущего студента по обмену, напустив на себя ореол многозадачности и максимального вникание в учебный процесс, то здесь, после всех пар этот финт ушами провернуть было намного труднее.

Сеня укоризненно посмотрел на друга:

- Глен, - тихо произнес Романов, - это грубо. Так нельзя.

«Так нельзя?! – в Глене взбунтовался непослушный чертенок. – Грубо, говоришь?! А ему значит все можно?!» И как скажи, рассказать другу не впав в истерику, граничащую с нытьем, что Майзер вторую неделю словно шут из табакерки, «выпрыгивал» перед Гленом, проверяя реакцию: сдюжит русский или взорвется перед всеми, подколотый двусмысленными вопросами или фразами австрийца?

Зорин, нахмурившись, из-под бровей посмотрел на Сеню. В васильковых глазах друга плескалось бесконечное море понимания и удивительного дзэна, что вспышка злости на Кляксу, шипя, потонула в нем.

 - Прости… - выдохнул Глен.

- Прощаю, - откликнулся Югарт.

- Я не тебе, - Зорина всего затрясло от того, что этот «немец» влезал туда, куда его не звали и не просили влезать. – А ты вообще топай куда шел. Адьес, амиго. Ком прендо?

- Глен, - начал было Клякса, но его перебил Майзер.

- Я пришел туда куда хотел. К тебе.

Югарт снова стрельнул своим фирменным взглядом на невозмутимого Сеню, цокнул языком и уставился на Глена.

«Ну, вот! Опять», - Зорин уже понял, что Югарт от него вряд ли отстанет, а возможно опять что-то выкинет этакое, как в столовке, когда оплатил его обед, прикупив на десерт еще и кусок торта. Тогда Глен решил не устраивать сцен и уволок Югарта вместе с подносом в самый дальний уголок столовки, лишь бы не слышать, как перешептывались и охали девчонки у него за спиной, похихикивая над тем, как Майзер допытывался: что из сладенького любит Глен? «Может перед свидетелями он возможно и постесняется, - подумалось парню, но полной уверенности в действиях красноволосого не было, и он, с безнадегой выдохнув, спросил:

 - Ну, чего хотел?

- Да так, - Югарт пафосно качнул головой так элегантно, что его локоны красиво рассыпались по плечам, – увидеть тебя. Я, знаешь ли, сидел в библиотеке, скучал. Смотрю в окно, а тут ты идешь мимом с… - парень вопросительно посмотрел на Романова.

- Арсений, - Клякса протянул иностранцу руку. – Романов. Я друг Глена. С детства дружим. Учусь в этом же универе на кафедре психологии.

Югарт пожал протянутую руку. Рукопожатие было крепким, на редкость крепким. Но Сеня и бровью не повел. Его взгляд излучал спокойствия человека, понявшего все законы этого бренного мира, и они его больше не волновали, ибо все что грядет – неизбежно. Прими, проживи и отпусти.

- Югарт, - австриец разжал руку. – А ты сильный. Чем занимаешься?

- Ты имеешь в виду спорт? – Сеня пару раз сжал и разжал кисть. – Да не чем особо. Зарядка, пары по физкультуре, иногда хожу в качалку. Зимой – лыжи. В здоровом теле – здоровый дух.

Замолчали. Югарт перекидывал взгляд то на Сеню, то на Глена. Глен старался не смотреть на одногруппника. Молчание затягивалось, в воздухе слабо накапливалась неловкость.

- Как тебе у нас? В Вене наверно интересней? – полюбопытствовал Клякса, руша барьер гнетущей тишины.

- Да разница мало ощутима, - признался новенький. – Что здесь, что там, завалить работой студентов везде готовы. Дай только волю. Тамошний профессор по физике, готов был держать студентов в лектории до самого Армагеддона.  Я уверен, начнись он, мы так и продолжали бы  вычислять расчеты по квантовой механики, и плевать, что привычного мира уже не существует.

Клякса рассмеялся. Дружеская искра пронеслась между студентами, и парни продолжили легкий нейтральный треп.

«Спелись, - Глен не стал слушать болтовню лучшего друга с назойливым студентом по обмену. – Сенька всегда такой. Добрый ко всем и вся».

Зорин достал из спортивной сумки оранжевый мяч, и, размерено чеканя, не спеша направился к баскетбольной корзине. Подходя к зоне разметки крыла, Глен рывком ускорил темп. Бросок. Удар. Мяч с грохотом завертелся в железном кольце и провалился в сетку.

- Сень, - спросил Глен, оборачиваясь. – Может, сыгра…

Зорин замер. Югарт поднимал подкатившийся к нему мяч.

- С удовольствием.

- Я не тебе обращаюсь, - Глен упер руки в бока.

- Какие мы сердитые, - хмыкнул Майзер. – Ты сегодня съел перец Чили? Как ни откроешь рот, так и пышешь огнем. Не Глен, а дракон.

И улыбка в тридцать два зуба украсила лицо Югарта. «Ты меня этим не подкупишь, заносчивый нахал, - Глен сжал челюсти, давя в зачатке закипающую злость. – Это других, может, ты и обманешь, своим обаянием, но я на этот трюк не куплюсь. Ищи дурака в другом месте».

- Верни мяч, - потребовал Глен.

- А если нет? – Югарт, легко прокатил мяч по плечам. – Если сможешь – отними.

- Я сказал: Верни.

Зорин не спеша надвигался на Югарта. Он ощутил, как в ногах проснулись скрытые пружины, придающие желание в любой момент сорваться в бег. Шаг. Еще шаг. И еще шаг. Он смотрел на расслабленную, позу парня, но где-то шестым чувством Глен понимал, что все не так просто, что это обман. С таким же успехом можно смотреть на пантеру, грациозно растянувшуюся на ветке и думать, что эта большая красивая кошечка, никого никогда не тронет, потому что она сейчас так мирно отдыхает. Но не верте этим расслабленным, повисшим в воздухе лапам, не верте полузакрытым в дреме янтарным глазам ночной хищницы, ибо в бархатных подушечках таяться острые когти, а в черных зрачках сокрыт инстинкт убийцы.

Майзер стоял и не двигался. В нем не было намека на то, что он боится расплаты за свое не послушание, за свое не повиновение. Это еще больше разозлило Глена. Ноги гудели. Хотелось вдарить - сильно, с ноги -чтобы Югарт утратил (хоть на мгновение утратил) эту свою самоуверенность, которая (как не пытался обмануть сам себя Глен) притягивала и одновременно раздражала.

 - Я сказал: Отдай мяч, - повторил Глен, не дойдя до Югарта четырех шагов. – Живо!

- Если так просишь…

Удар пришелся в солнечное сплетение. Мяч с напором уткнулся в грудь Глена, вышибая из легких воздух.

- Когда ты так злишься, - Югарт, зажав мяч между собой и парнем, наклонился к самому уху Зорина, - то становишься еще желаннее.

Глен обомлел. Растопыренная левая ладонь Майзера вдавливалась в его спину. От нее по лопаткам, к поясницу, к ребрам  расходился непонятный и пугающий жар. Теплое дыхание обдало шею, порождая приятное щекотание. Зорин покосился на чуть приоткрытые губы Югарта. «Красивые», - как вспышка шаровой молнии, пронеслось осознание в Глене.

- Ты вкусно пахнешь, - прошептал Югарт, демонстративно глубоко втягивая воздух. Губы «немца», дрогнув, растянулись в улыбку.  – Это твои феромоны? Я так сильно возбуждаю тебя?

Наверно эта последняя фраза  и отрезвила Зорина.

- Совсем с ума сошел!

Глен отпихнул мяч обратно, отталкивая парня. «Проклятье! - щеки предательски запылали, Глену казалось, что все его лицо - это один сплошной сигнал светофора «Движение запрещено». 

- С тобой? Да, - нагло усмехнулся новенький.

Глен потянулся к нему, стремясь выбить мяч, но Югарт нырнув под его руку, сделав пару изящных шагов, послал мяч в корзину. Шлепок. Мяч приземлился возле столба. Австриец рассмеялся, опираясь руками об колени.

 - Ты промазал, - съязвил Глен.

- Знаю, - выпрямился Югарт. – Мне так грустно. Сейчас заплачу. Может, ты, утешишь меня? – и он раскрылся для объятий.

- Если ты думаешь, что после каждого не попадания, я буду утирать тебе сопли, - Глен направился к катившемуся мячу, – То у меня для тебя плохие новости. Не на того напал.

- Я постараюсь плакать без соплей, - заверил его Югарт. – Обещаю, только слезы и ничего более. Обещаю, Глен. Посмотри, я уже не плачу. Взгляни на меня, я не вру тебе.

Глен устало завел глаза. Чистый, голубой купол раскинулся над баскетбольной площадкой. Зорин нагнулся, мяч послушно нырнул в ладони.

«Все, домой, - рассудил Глен, смахивая по мячу крупинки прилипшей грязи. – Скоро придет дядя Саша, а я торчу здесь. Да еще он тут. Бесит!»

- Ты красивый. Не знал?

Зорин резко обернулся и уткнулся в Югарта. Оказывается он шел за Зориным в след в след. Глен не ожидал от противника такой внезапной атаки и стоял, как громом пораженный, с широко открытым ртом.

- Мне нравится такое лицо, - промурлыкал Майзер. – Покажешь мне другие выражения? Хочу увидеть все…

- Я тебе что кино? – Глен готов был хоть сейчас провалиться в пропасть Ада, лишь бы избавится от присутствия, не следящего за своим языком, парня. Нет, сперва, избить Югарта, а потом можно и провалится. – Ищи другие развлечения, придурок.

- Мои развлечения требуют партнера, - Югарт схватил Глена за запястье. – Составь компанию.

- Мне это не интересно, - Глен выдернул руку, взмахивая вверх.

Его взор побежал за спину парня и, выцепив глазами сидевшего на нижнем ряду трибуны Кляксу, призывно махнул:

- Эй, Сень, пошли!

- Уже уходишь?

Глен смерил Югарта строгим взглядом и, не проронив не слова, направился к валявшейся на асфальте сумке.

- Пока, Югарт, - Романов прощаясь, махнул парню так и застывшего на трехочковой линии.

Майзер смотрел, как студенты уходят со стадиона. Глен игриво толкнул друга  в плечо.  Сеня хохотнул.  Глен заулыбался,  что-то говоря; его спутник кивал в ответ, склонившись к парню. «Слишком близко!» - Югарт стиснул в раздражение челюсти, пальцы сами собрались в кулаки. Синие глаза сощурились, когда Романов небрежно поправил на плече Зорина завернувшийся ремешок сумки.

Югарт, сложив руки рупором, закричал:

- Я тебя трахну, Глен!

Зорин спотыкнулся. Югарт, затаив дыхание, сверлил затылок нравившегося парня. Глен обернулся и крикнул:

- Отсоси!

- И это тоже сделаю, если позволишь!

Глен с Сенькой, переглянувшись, двинулись дальше.

- Глен! – не сдавался Югарт.

Зорин поднял над головой руку и показал «фак».

- Глен, вернись! Мне уже одиноко!

Зорин не выдержал и закричал Югарту в ответ:

 – Ты, больной придурок!  Конченный!

- Я согласен кончать только с тобой! – выкрикнул Югарт и рассмеялся. – Ты кайфанешь, Глен, обещаю!

- Охуел в конец, - пробормотал Зорин. – Реально конченный.

Ладони больно ударились по ушам, локти острыми углами рассекли воздух.  Глен закипал. Его трясло от слов Югарта. Волна ярости бурлящим, всесокрушающим потоком неслась к голове. В затылке нарастающе пульсировало. Парень прикусил губы, лишь бы не сорваться на крик, лишь бы в конец концов не опозорить себя, не дать этому хаму шанса смеяться над ним, над его честью, над его гордостью.

Глен смотрел вперед, но не знал где он, куда идет, и зачем ноги совершают эти монотонные привычные телодвижения.

Клякса шел рядом и молчал.

- Ну? – Глен опустил руки, вздохнул и посмотрел на друга. – Видал? А ты не верил что он псих? Я же говорил.

- Да, - слегка кивнул задумчивый Сеня, - он и, правда, немного странный.

- Немного?! – опешил Зорин со слов товарища. – Это он немного ст-ран-ный?!

- У него на тебя какой-то «пунктик». Хмм, - забормотал Клякса, защипнув пальцами подбородок, словно не слышал товарища. – Вроде на сумасшедшего не тянет…

- Да ты слышал, что он орал?! Хорошо, что рядом никого не было! Заебал!

- Странно… Я с ним пообщался. Заносчивый слегка, но так вроде нормальный парень. Приятный. Чего он к тебе прицепился? – Романов повернул к спутнику лицо. – Что ты ему сделал, Глен?

- Я?! – слово, как и сердце, камнем упала в желудок, от такого вопроса лучшего друга.

Клякса кивнул глазами.

- Я сделал?! – Глен слышал свой голос как через переговорное стекло. – Ты думаешь, что я мог ему что-то такое  сделал, что он заорал на всю Ивановскую, что трахнет меня?!

- Я просто хочу понять его мотивы, - Клякса попытался усмирить Глена. – И еще я допускаю, что возможно он – гей.

- ДА ОН И ЕСТЬ – ГЕЙ! – сорвался Зорин. - По нему сразу же видно! Долбанный идиот! – рука со свистом рассекла воздух. - Свалился же этот упырь на мою голову! Проходу не дает! Удивительно только, за ним девчонки толпой бегают, а он, - Глен еще раз с отчаяньем рубанул рукой. - Слепые все что ли?

- Некоторым девушкам нравятся геи, - улыбнулся Романов. – Им же невдомек, что не они, а ты его любовный интерес, - вставил поучительным тоном Сеня, когда Глен остановился для вздоха, чтобы начать новую тираду. – Ты ему нравишься.

- Да мне от этого ни горячо, ни холодно, - Зорин возмущено скрестил руки на груди. – Он как бомба с включенным таймером, только не знаешь, когда она взорвется. И я вместе с ним, - выдохнул устало Глен. – Сень, он меня опозорит, как пить дать. Я хожу с ним по тонкому льду. Ему плевать на меня. Плевать, что обо мне подумают. Господи, - Глен впился пальцами в волосы и застонал, - за что?! За что мне все это?

- Ну, за мнение окружающих я не очень бы волноваться. Это твоя жизнь, а не чужих людей. Живи так – как считаешь нужным. Тебе решать, что с ней делать и как быть, а не мимо проходящим крокодилам.

-  Да? – Глен указал пальцем на друга. – А вот как насчет твоего мнения?

Сеня удивлено приподнял правую бровь:

- Моего?

- Ага, - кивнул Глен. – Рассуждать с высот психологии и философии ой как удобно. А что ты скажешь, если к твоему другу клеится парень, или, - пальцы издали сухой щелчок, - он будет мутить с парнем. Что скажешь, ты,  Клякса? 

Глен не называл Арсения Кляксой уже давно, где-то с 8 или 9 класса. Да и как можно назвать 19-ти летнего, широкоплечего, под метр девяносто парня детским глупым прозвищем? Но сейчас волна раздражения взбурлила в Глене, перемешала пласты контроля и разумности, выкидывая из «кладовых» памяти неуместные слова.

 - Я не буду лезть в личную жизнь своего друга, - в голосе Сени звучала непреклонная честность и прямота. – Кто я такой чтобы учить кого-то жизни, тем более любви? Но если моему другу, - Романов сделал нажим на слове «моему», - нужен будет совет, помощь или просто поддержка, то я помогу ему, не оставлю, не отвернусь.

Зорин шел, смотря под ноги. Слова Сени, как кнут, стеганули его совесть.

- Я понял, - тихо проговорил он и пнул небольшой камешек, подвернувшийся на пути. – Прости, я был груб... с тобой

- И с ним, - тихо дополнил Арсений.

- Этот как-нибудь переживет, - вздохнул Глен. – Уверен, завтра он будет светиться как начищенная до блеска медаль. Поверь моему слову, ему сы в глаза – божья роса.

Друзья  немного прошлись в молчании.

- Ко мне? – Клякса махнул рукой в сторону.

- Нет, - нахмурился Зорин. – Не могу. Прости, не получится. Не сегодня. Дядя привезет новую прихожку, придется помочь собрать.  Может на выходных?

- Хорошо, давай так, - сразу согласился Сеня. – Вовка обещал приехать.

- Чего? – поразился Глен. – А чего молчал?! А почему мне он ничего не написал? Он же планировал только на Новый год. Почему так рано? Вот это круто! Оторвемся как в былые времена.

- Да уж, - почесал затылок Клякса. – Вовка умеет навести шороха. Ну, бывай. Я напишу.

- Буду на связи.

И они разошлись на перекрестке.