Онлайн чтение книги Под ветвями багрянника
XV. Приятель

Удивительно, как может все измениться в один миг, словно по щелчку пальцев. Повседневность стала похожа на одну из диснеевских сказок, когда каждый день ярко светит солнце, животные поют песни о том, как же хорошо жить, а сам ты, как главный герой, утопаешь в счастье вместе c любовью всей своей жизни. Конечно, в действительности все происходило совсем не так, но наедине с Цзытао Ким чувствовал себя словно принцесса из детского мультфильма. 

Даже родители Минсока и Юны стремились встретиться с «легендарным спасителем», господином Хуаном, поэтому знакомства с ними, можно сказать, было не избежать. Несмотря на опасения Цзытао, обе семьи во время семейного ужина в скромном доме родителей Минсока, что находился в Ансане, приняли его вполне радушно с широкими улыбками на лицах и, видя их, на душе становилось ладно – это были те люди, которым Цзытао помог своим вмешательством, и приятно было осознавать, что оно пошло на пользу. Деньги, которыми он выплатил их долг, изначально предназначались для Мингжу, матери Хуана, но после смерти женщины они остались без назначения, поэтому Цзытао нисколько не жалел, что избавился от денег таким образом. Находясь среди родных Минсока, Цзытао чувствовал себя более, чем уютно, в отличие от пребывания в доме семейства Чхве, где всегда царила напряженная атмосфера. 

Тем не менее, ассистент был вынужден терпеть боль от навязчивых уколов совести, ведь Минсок держал их отношения в тайне от близких (еще бы), и вряд ли они догадывались, что на самом деле происходило между мужчинами. Это было лицемерием в чистом виде, однако выхода не оставалось. В конце концов, человек вправе быть эгоистом и ставить свое счастье выше интересов других. 

Так как ассистенту Хуану было противопоказано пить, они с Минсоком стали встречаться у Цзытао дома – почти не вылезали из постели, бывало, просто разговаривали ночи напролет, не испытывая необходимости выпускать друг друга из жара объятий. Трудовые будни – некоторые из них, когда Цзытао мог себе позволить оторваться от бумажной работы касательно других проектов и оставить гендиректора без дополнительной помощи – проводили в парке, над которым полным ходом шли работы по озеленению; неторопливо гуляли по еще несозданным аллеям, и казалось, что мира вокруг них не существовало. В таком размеренном темпе несправедливо быстро пролетели двадцать восемь дней – почти месяц – половина уготованного им времени.

Минсок увлеченно объяснял ход дел на площадке – что, как и когда было произведено в каждой из зон. Ким говорил без остановок, взгляд его был прикован к чертежам и заметкам, и всякий раз, когда блеск его темных глаз сверкал в сторону ассистента, ловящего этот взгляд, Минсок скороспешно вновь прятал его, отчего-то смущаясь, словно девица. Цзытао, в свою очередь, не мог перестать смотреть на губы архитектора, которые от потока слов быстро высыхали, и тот каждый раз облизывал их, смачивая слюной – в памяти Хуана всплывал каждый момент, когда он смаковал их, ловил безрассудные движения мягкого языка и наслаждался сладостью сумбурных ласк; как Минсок жмурил глаза от дуновений ветра, как его ресницы блестели в ярких солнечных лучах. Цзытао не слушал Кима, его абсолютно не интересовали дела парка, хоть такое отношение к работе было абсолютно ему не свойственно, ассистент лишь думал о возможности снова обнять его, спрятаться в стенах зеленого лабиринта и целовать до тех пор, пока не кончится воздух. А Минсок, похоже, замечал это, поэтому без устали болтал, чтобы самому не сорваться и не прижать Хуана к первому же встречному дереву. 

Он никогда и подумать не мог, что станет снова вести себя как подросток, пребывающий в перманентно возбужденном состоянии: когда прячешься от родителей и всего мира, придумываешь отговорки, чтобы встретиться с тайной пассией, украдкой целуешься с ней за углом, а от риска попасться кому-то на глаза происходящее кажется еще более волнующим, поэтому все, чем заполнена твоя голова – это мысли о поцелуях и занятии любовью. Да и вообще, влюбленность – такое глупое состояние, психическое расстройство, опасное для окружающих. Человек становится неконтролируемым, одержимым, пренебрегает своими обязанностями и здравым смыслом. Впрочем, даже понимая это, Минсок наслаждался присутствием Цзытао, а когда они расставались, был вынужден, казалось, бесконечное количество раз исправлять все косяки, что допускал на работе из-за отвлеченности Хуаном, но при этом все равно не переставал думать о нем.

- Ассистент Хуан, - Минсок наконец оторвал взгляд от чертежей переведя его на рядом идущего собеседника.

- Просто зовите меня по имени, - Цзытао растянул губы в улыбке, кладя руку архитектору на плечо.

- Кто-то может увидеть, - Ким раздраженно отряхнул ее, сжимая бумаги, - И услышать. Вы… Завтра ведь у вас помолвка?

- Точно! Уже завтра?.. – ассистент сказал это так праведно удивившись, что Минсок и впрямь готов был поверить, будто бы Хуан забыл о ней, потерявшись во времени, однако архитектор прекрасно знал, что Цзытао не провел и минуты, не думая об этом дне на протяжении всего месяца, - Госпожа Чхве хочет устроить торжество в кругу ближайших родственников. Я никогда не вписывался в их семейные празднества – тем более, это и не моя семья вовсе. 

- Вы справитесь, - Минсок поднял руку к груди, сжав кулак в поддерживающем жесте.

- Ну, выбора-то особо и нет, - усмехнулся Хуан, - Мы могли бы встретиться после этого. 

- Не думаете, что будет уже слишком поздно? – каждая клетка в организме Кима стремилась выкрикнуть «Да! Да!», однако Минсок стал замечать, что общение с Цзытао сделало его слишком покорным и совершенно безотказным, словно собачонку, что, несомненно, подрывало его достоинство мужчины, поэтому Ким пришел к выводу, что было бы уместно воспротивиться воле молодого ассистента (или хотя бы попробовать это сделать).

- Пожалуйста, хотя бы на час, - просьба Цзытао погранично походила на мольбу, - Мне сложно находиться среди тех людей – будто все время под пушечным прицелом, и я, наверное, умру, если не увижу вас после такой моральной пытки! 

- Хорошо, я постараюсь незаметно улизнуть, - вздохнув, Минсок слегка закатил глаза, что должно было показать его якобы неохоту; тем не менее, актер из Минсока, как и прежде, был никудышный (или же все его артистические способности сходили на нет под влиянием молодого ассистента).

- Знаете, одна мысль не дает мне покоя… Лабиринт, он уже готов?

- Да, я же говорил об этом пару минут назад, - возмущенно заметил Ким. 

- Пройдем к нему, у меня есть несколько вопросов. 

Мужчины не спеша шагали вдоль незаконченной аллеи молодых деревьев багрянника, где-то позади громкие мужские голоса, отдаляясь, не переставали напоминать о присутствии рабочих, однако Цзытао изо всех сил старался их игнорировать, не думать о том, что кто-то, помимо них с Минсоком, разделял те благодатные минуты наедине.

- Хочу посмотреть как обстоят дела внутри, - Цзытао шагнул вглубь зеленого коридора, не оставляя архитектору выбора, кроме как следовать за ним. 

- Так о чем вы хотели спросить? – поинтересовался Минсок, когда ассистент остановился в середине лабиринта, где располагался небольшой уютный пятачок с тремя деревянными скамейками, расставленными по кругу.

Цзытао развернулся, бросив шальной взгляд на Минсока, и тот понял, что ассистент собирался сделать что-то глупое и абсолютно безрассудное, самим Кимом страстно желанное, однако совершенно неподобающее в данной ситуации, поэтому приготовился сделать несколько шагов назад, дабы уберечь их обоих от ненужных проблем. К счастью или сожалению, реакция Хуана оказалась быстрее, поэтому в следующий миг Ким уже оказался прижат к стене лабиринта, чьи ветки не больно, но ощутимо впивались в спину архитектора.

- Нет, что вы делаете?! Кто-то ведь может увидеть! – руки Минсока напряглись в попытке вытеснить ассистента из своего личного пространства, однако приложенная к толчку сила была превратно мала.

- Крики привлекают гораздо больше внимания, - прикрыл ему рот Цзытао, и Минсок тут же смолк, осознав, что тот прав; руки, недавно пытавшиеся его остановить, ослабленно сползли вниз.

- Они так отросли… - Цзытао наклонился к Минсоку, пропуская между пальцев мягкие локоны волос архитектора, и тихо прошептал ему на ухо, - Вам следует уже подстричься.

Раз, два, три – и они, уже не в силах сдерживать себя, терлись телами, жадно поглощая друг друга. До исступления, до боли – Цзытао закусывал губы архитектора, вожделенно теребил их мягким языком, страсть сменялась нежностью, невесомыми касаниями; прижимался с такой силой, словно нимфа Салмакида, возжелавшая навеки слиться воедино с Гермафродитом. У этого поцелуя был вкус отчаяния. Он въедался горькой сладостью в губы, будто бы они соприкасались в последний раз – словно на прощание. Минсок чувствовал это и, несмотря на свое беспокойство, что кто-то сможет застать их – двух мужчин, преступно прильнувших друг к другу среди коридоров зеленого лабиринта – позволял Цзытао ласкать себя, полностью вверяясь его власти.

***

Все происходило чересчур быстро, опустились даже все свадебные традиции. Слишком многое говорило о том, что планируемый брак собирался превратиться в очередную папку среди документов бизнеса Чхве. Сделав глубокий вдох, Цзытао решительно переступил порог дома гендиректора. Госпожа Чхве, наряженная в ханбок, традиционное одеяние, встретила его, приветливо поклонившись жениху дочери и обнажая красивую, убивающую своей добротой, улыбку. Хуан ответно усмехнулся, в следующий миг почувствовав теплые ладони, мягко заточившие его руки в плен.

- Я рада, Цзытао, - глаза женщины напоминали сверкающие молодые месяцы, - Рада, что ты скоро станешь частью нашей семьи.

- Я тоже, - не колеблясь соврал парень.

- Гости еще не съехались, - объясняла Хесу, провожая Цзытао в просторную комнату, - А вот Джунгым уже на месте. Сказала, что ей не терпится с тобой познакомиться. 

В гостинной, сидя на диване рядом с Чхве Шиваном, ожидала своего жениха дочь гендиректора – Цзытао понял это сразу же, потому как та удивительным образом походила на мать, а на руках у нее сидела болонка Хуана, о которой девушка заботилась некоторое время – Джунгым встала, как только заметила вошедшего в комнату незнакомца. 

Чхве Джунгым была высокой, внешности традиционно азиатской, с черными волосами до плеч; девушкой, подходящей больше под западные стандарты красоты, которая не стремилась выбеливать лицо до тех пор, пока на нем не останется и малейшего оттенка натуральной кожи, не обращалась к пластической хирургии, чтобы сделать двойное веко и подпилить подбородок, не рисовала мешки под глазами, чтобы те казались больше. Румяна подчеркивали ее и без того выразительные скулы, брови были густо наведены карандашом, на глазах из косметики была лишь тушь, губы блестели от помады естественного оттенка. Одета она была в короткое платье без бретель из грубой ткани, облегающее стройную фигуру, и своим золотистым свечением поистине ослепляя. Пожалуй, Джунгым можно было назвать настоящей красоткой, ведь она действительно была способна надолго приковать к себе чей бы то ни было взгляд. 

- Знакомьтесь: Джунгым, моя дочь, - гендиректор с улыбкой на лице подвел девушку за руку.

- Приятно познакомиться, - она поклонилась, выпуская из рук щенка.

- А это Хуан Цзытао, мой личный ассистент и твой будущий муж.

- «Твой личный шут», ты хотел сказать? – появившийся словно ниоткуда Джунки встал рядом с сестрой и с презрением улыбнулся, скрестив руки на груди.

- Брат, ты чего? – пнула его в плечо Джунгым, видимо, еще не введенная в суть негласного конфликта между молодыми мужчинами.

- Ты мог бы хотя бы сегодня не портить всем нам вечер? – Шиван смирил сына тяжелым взглядом.

- Да я же просто шучу. Простите, ассистент Хуан… - парень смеясь развел руками, а затем дружественно протянул правую Цзытао, - …Если задел вас. Мой юмор довольно специфичен. Отец не понимает его, как и моего образа ведения бизнеса. Может, потому что уже стар. Но у нас-то с вами разница в возрасте всего ничего – должны лучше понимать друг друга, не так ли? Ассистент Хуан, вы же не обижаетесь? – слова Джунки звучали наигранно вежливо, сквозь каждый произнесенный им звук сочилась желчь, уголки его губ подрагивали в улыбке, в то же время норовя скривиться в отвращении (замечал ли это только Цзытао среди всех присутствующих?); молодой мужчина застыл в ожидании рукопожатия, пристально смотря Хуану в глаза.

- Нисколько, - так же фальшиво дружелюбно заверил его ассистент, ответным жестом протягивая руку, - Меня не так легко обидеть.

- Вот и славно, - младший Чхве нарочито сильно сжал кисть Цзытао, без слов давая понять, что это представление для семьи, игра в друзей, ограничится лишь сегодняшним вечером, - Так что? – Джунки обратился к сестре, выпуская из захвата руку Хуана, - Как тебе он? Сойдет на роль жениха?

- Да, он привлекательнее, чем я ожидала, - смеясь заметила Джунгым.

- Ну, по крайней мере, подружки не будут подкалывать тебя по поводу мужа-урода, как, обычно, случается при браке по расчёту, - младший Чхве, заметив на себе очередной неодобрительный взгляд отца, поспешил объясниться, - Да шучу я, расслабьтесь. Скоро должен подъехать мой друг, я пригласил его на ужин, так что палить своими шуточками буду в него. Ну, а пока я вас оставлю.

- Это мои друзья, - Джунгым представила молодых людей, смуглых черноволосых парня и девушку европейской внешности, стоящих рядом с ней и мило улыбающихся, но, судя по всему, мало что понимающих из корейской речи, - Моника и ее парень Гаспар, мы учились вместе во Флоренции, а это Раим, - девушка указала на остроскулую азиатку с короткой стрижкой, - Моя подруга со школы.

Когда наконец все присутствующие представились, молодых жениха и невесту госпожа Чхве отправила в сад, заботливо прощебетав, что хочет, чтобы те наедине пообщались друг с другом – видимо, женщина хотела создать для них романтическую атмосферу. Похоже, она вообще не догадывалась о том, что ассистента не привлекают девушки. 

- Я могу на «ты»? – не медля обратилась к нему Джунгым, - Прожив в Италии, я поняла, как эти формальности усложняют жизнь и общение с людьми… - Цзытао утвердительно кивнул головой, - Перейду сразу к делу. На самом деле, у меня есть парень во Флоренции, - без тени стеснения призналась она, - Мы любим друг друга, и я не собираюсь бросать его после нашей с тобой свадьбы. 

- Ты и не обязана. 

- Да, только вот все равно не смогу открыто встречаться с другим мужчиной. Не так давно отец говорил, что ничего не имеет против, но сейчас настаивает, чтобы я бросила любимого человека. Бред. Но я собираюсь с ним видеться тайно. И ты будешь меня прикрывать. Будешь ведь? А я – тебя.

- Меня незачем прикрывать.

- У тебя нет девушки? – недоверчиво спросила Джунгым, пристально всматриваясь в лицо Хуана, - Или парня? – Цзытао, ничего не ответив, опустил взгляд на носки своих туфель, - Ты ведь гей, я права? 

- Это ничего не меняет.

- Так и знала! – в саду благоухающих растений прозвучал звонкий хлопок маленьких ладош, - Знаешь, я так обрадовалась, когда тебя увидела. Твой внешний вид, голос, манера речи, жесты, взгляд… Ты смотришь на меня, но ничего не ёкает – я вижу это. В Европе люди более открыты, у меня есть друзья нетрадиционной ориентации, так что я легко могу это распознать. Звучит странно, знаю. Я отношусь к этому «умению» как к суперсиле, которая, на самом деле, почти ни в чем мне не бывает полезна, - Джунгым хихикнула, вызывая непроизвольную улыбку на лице Цзытао, - Во всяком случае, ты ведь не собираешься оставшуюся жизнь провести в монастыре – так что наше сотрудничество должно быть взаимовыгодным, договорились? Поможешь мне?

- Ну, думаю, с будущей женой лучше дружить, - Цзытао обнажил белые зубы.

- Окей, тогда заключим наш договор рукопожатием – мама наблюдает из-за окна. 

Неожиданное появление союзника не могло не сконфузить ассистента – вдруг Джунгым сотрудничала заодно со своим братом, и это была какая-то хитрая ловушка, в которую, как рассчитывалось, должен был угодить Цзытао? Он был бы рад узнать, что младшая из Чхве еще не успела попасть под влияние Джунки, который, судя по всему, мечтал увидеть ассистента распятым на кресте посреди горящего поля. Побеседовав с девушкой еще немного, Хуан остановился на варианте, что, возможно, Джунгым была достойной доверия. Во всяком случае, до тех пор, пока он не понял, в чем мог заключаться подвох.

После непродолжительной прогулки в саду пара молодых людей вернулась в дом. К тому времени приехали еще три не знакомые Хуану семьи, среди которых были и маленькие дети – резвые и шумные, они не стеснялись в открытую пялиться на жениха, пред ними представшего также впервые. Цзытао казалось, что их глаза были полны страха и презрения более, чем интереса к новому персонажу.

Вся семья прошла к столу, усаживаясь на стулья, обтянутые кремовым хлопком с нежной вышивкой. На ослепительно белой скатерти яркими красками пестрили праздничные блюда корейской и европейской кухни. Когда все присутствующие заняли свои места и уже приступили к трапезе, в дверном проеме показалась горничная, приведя за собой человека. Он вежливо поклонился, громко здороваясь. 

- Простите за опоздание, - он расстегнул свой пиджак, раскрепощенно улыбаясь незнакомым людям. 

- Джимин, ну наконец-то! – младший Чхве выбежал к нему, встречая дружеским объятием, затем развернулся к семье и представил прибывшего гостя, похлопывая его по спине, - Это Ли Джимин, мой лучший друг и коллега!

Когда Цзытао поднял голову, все его тело будто бы оцепенело: рядом с Джунки стоял тот самый Джимин, с которым они работали в „Milky Way”, пока Чхве Шиван не решил распустить всех сотрудников и прикрыть заведение. Он, точно он – из плоти и крови, здесь и сейчас, стоял и надменно улыбался, смотря Цзытао прямо в глаза, а затем, завидев еще одно знакомое лицо, перевел свой взгляд на главу семьи и, казалось, был также несколько удивлен. 

Старший Чхве замер, радость с его лица медленно стиралась, растворялась, словно восковая маска, он побледнел, а руки начали труситься, стуча столовыми приборами по тарелке. Гендиректор не посвящал семью в дела „Milky Way” и о роде его деятельности, жена и дети вообще не знали, что помимо компании, у него был бизнес на стороне. Точнее, не должны были знать. 

Ничего не подозревающие гости ответно улыбались Джимину, принимая его в свой круг, но между тремя мужчинами царило напряжение, из глаз их едва не сыпались искры. При таком раскладе и кусок в горло не лез, однако Цзытао, переступая через себя и подавляя рефлексы вернуть содержимое желудка на тарелку, подносил к губам очередной кусок праздничного лакомства, и тот лениво скрывался у него во рту с надеждой больше не возвратиться на блюдо. Гендиректор также старался поддерживать невозмутимое выражение лица, не подавать виду свое беспокойство и, казалось, удачно проворачивал данную авантюру. 

Минута тянулась словно час, а пребывание в кругу радостно чавкающих незнакомцев, жадно пожирающих содержимое многочисленных блюд, становилось для Цзытао все более невыносимым. 

Отулыбавшись остаток вечера на полжизни вперед, Хуан едва смог дождаться, когда все гости отправятся восвояси. Мать с дочерью удалились в одну из спален, а на радостях изрядно выпивший Шиван закрылся в своем кабинете, перед этим сообщив ассистенту, что тот останется на ночь в его доме. Помимо Цзытао, в нем остались лишь его постоянные жители и особый друг, именованный «Ли Джимином». Он, как и прежде, не сводил глаз с ассистента, оставшись сидеть за столом и переговариваясь о чем-то с подвыпившим Джунки (Хуан заметил, что в этом состоянии он до ужаса напоминал отца, схожесть с которым так рьяно старался отрицать), а когда младший Чхве, едва стоя на ногах, отлучился в уборную, парень подошел к Цзытао и торопливо вручил ему клочок бумаги. 

- Через час, - шепнул он, отскакивая от ассистента на прежнее место будто бы теннисный мяч, а когда Джунки вернулся, Джимин обреченно потащил его на второй этаж, чтобы уложить в постель.

Как и было велено, спустя час Цзытао уже стоял у садовой альтанки, ожидая собеседника.

- Простите Минсок, все изменилось. Встретимся завтра на работе, - Хуан закончил разговор, наспех пряча телефон в кармане брюк, - Давно не виделись, Джимин.

- Да уж, давненько, - парень встретил старого знакомого с ухмылкой, - С тех самых пор как вы с Чхве всех кинули.

- Всё было не так. Если бы клуб не закрылся – мы все оказались бы за решеткой, не было другого выхода.

- Да? А ходили слухи, что был, - Джимин достал из кармана пачку сигарет и, закурив, блаженно затянулся горьким дымом.

- Хочешь сказать, мне стоило стать куколкой прокурора? Позволить ему медленно убивать себя, отрезать по пальцу, чтобы все вы дальше могли спокойно продолжать отсасывать у чиновников?

- Почему бы и нет? Разве сейчас ты не этим же занимаешься? С директором. Скажи: ты как-то по-особенному его трахал… нет, трахаешь, «ассистент Хуан»? Настолько классно, что этот мудак Чхве предпочел променять на твою задницу „Milky Way” и выкинуть нас как мусор? Ты что, блять, особенный? 

- Повторяю: все было не так, - Цзытао выбил изо рта Джимина сигарету, схватив его за пиджак, - На клуб готовилась облава – это был единственный способ всех уберечь! Ты, сукин сын, «спасибо» говорить должен директору, что он вообще подумал о своих подчиненных! 

- О, огромное спасибо, – парень грубо убрал руку Цзытао, однако лицо его не выражало никаких эмоций, - Мне любопытно просто: ты его яйца вместе с ногами заглатываешь, что ли? В чем так хорош, в чем твоя особенность? Какова причина, по которой он отказался отдать тебя прокурору? 

- Думай что хочешь. Я не обязан перед тобой оправдываться. 

- Ты не обязан, - шумно выдохнул Джунки, вновь поджигая табачную палочку, - Я знаю, что не в твоих силах было что-то изменить, ты был тогда всего лишь шлюхой своего босса, как и остальные. Я тебя не осуждаю и не ненавижу, но из всех нас, получается, один ты остался в шоколаде после того, как „Milky Way” распустили. Только посмотри на себя: как Золушка… сраная китайская Золушка с членом. Я все задаюсь вопросом: чем ты лучше меня? Хотя сейчас уже не важно, я вполне счастлив. У меня есть стабильная работа у Джунки, девушка, мы вместе снимаем небольшую квартиру… В некотором смысле благодаря тебе. Не думаю, что мог бы жить как нормальный человек, все еще работая в „Milky Way”. 

- Я рад, что у тебя все хорошо, - Цзытао взял безмолвно предложенную Джимином сигарету.

- Да, но… - парень умолк, все не решаясь озвучить то, ради чего назначил тайную встречу, но, сделав пару глубоких затяжек, вновь заговорил, - Скажу это только потому, что когда-то мы были друзьями: тебе пиздец, Тао. Просто будь готов. Уж не знаю, какие у Джунки терки с его батей и тобой, но лучше завтра же вали куда подальше – тебе нельзя оставаться в компании. 

- Вы с Джунки ведь в одной лодке, зачем рассказываешь мне об этом?

- Сказал же, блять: из-за былых времен! – нервно струсил пепел Джимин, - Хоть и работаю на него, я против таких методов. Просто знай, что те, кто когда-либо переходил ему дорогу, лежат сейчас где-то глубоко под землей – хорошо, если целиком. И нихрена я тебе не рассказываю, просто даю дельный совет. 

- Что ты имеешь ввиду, говоря, что мне нельзя оставаться в компании? 

- То и имею, - отрезал Ли, явно не желая углубляться в подробности.

- Так, значит… за кражами в „Top Green” стоит младший Чхве? – Цзытао боялся, но давно уже понял, что ответ на этот вопрос будет положительным.

- Это твои слова, - Джимин ковырял землю носками отполированных туфель, глубоко затягиваясь ароматным табаком, - Джунки позвал меня сегодня, чтобы заставить тебя понервничать, но он многого не знает. Только то, что мы работали вместе и разводили клиентов на бабки в сомнительном заведении. Я больше ничего ему не рассказывал, потому что сам не горжусь прошлым, но он мог сам пробить, чем еще мы там занимались. Я, кстати, понятия не имел, что наш бывший босс – его папаша. Неожиданно было увидеть его здесь.

- Как Джунки, вообще, нашел тебя?

- Мы познакомились, когда он набирал людей в свой ночной клуб, спустя где-то полгода после закрытия „Milky Way”, а о тебе Джунки узнал случайно, когда мы выпивали вместе – увидел наше с тобой совместное фото на телефоне. Вот так: Сеул, получается, тесен как щель монашки, черт ее дери.

- Ясно.

Старые приятели молча превращали в пепел остатки табака. Его запах смешивался со сладкими цветочными ароматами, витавшими в воздухе, и щекоча наполнял грудь. Почему-то было странно видеть Джимина при естественном освещении, в нормальной одежде – казалось, он был совершенно другим человеком – возможно, успел измениться за время, что они не виделись, а, быть может, был таким всегда. Когда-то они дружили. Когда-то. И однажды Джимин почувствовал себя преданным, узнав личность директора клуба перед самым его закрытием. Цзытао было сложно понять причину этой обиды, он не раз пытался добиться от Джимина правды, однако тот предпочел сохранить все в тайне от глупого китайского предателя. 

- Спасибо, что встретился со мной… Ли Джимин, значит? Не думал, что это твое настоящее имя, - выбросив окурок, Цзытао протянул правую руку парню, зная, что, скорее всего, они больше не встретятся.

- А оно и не настоящее, – холодно улыбнувшись, парень сжал его кисть в рукопожатии, - Или за идиота меня держишь?

Впрочем, отдаляясь, со спины он выглядел точно как тот Джимин из „Milky Way”.