Онлайн чтение книги Под ветвями багрянника
X. Что-то должно измениться

Трудовые будни окрасились яркими цветами, предвкушая новые встречи за стаканом рома в баре „Gold”. Радость от работы отходила на задний план, а вот ассистент Хуан окончательно завладел мыслями Минсока, затмевая даже приближавшееся рождение сына. Парень уже давно констатировал, что коллега играл слишком важную роль в его жизни: сперва феерично дебютировав при их знакомстве, заставив Минсока волноваться при каждой последующей встрече, далее превратившись в – громко будет сказано – жертву шантажа, затем преобразившись в спасителя, эдакого принца на белом коне из девчачьих сказок, и в конце концов за один вечер эволюционировав в закадычного приятеля, испытывающего к Киму явно не дружескую симпатию. 

На самом деле, Минсок не был уверен насчет описания финальной стадии развития их отношений, но, тем не менее, в одном Ким не сомневался: до конца дней он будет не просто благодарен, нет – обязан Хуан Цзытао, ведь не всякий готов так легко расстаться с сотней миллионов вон ради едва знакомого человека, при этом фактически не требуя ничего взамен. Несмотря на это, Минсок чувствовал, что должен как-то отплатить Цзытао за проявленную щедрость. 

Существовала еще одна мысль, крепко засевшая в голове Ким Минсока: внимание со стороны ассистента Хуана льстило ему и, чего таить, повышало самооценку. Самому себе признаться в этом было довольно несложно, а вот сообщить жене – стыдно, учитывая, что та и без того подкалывала архитектора. Иногда Киму казалось, что он медленно, но верно перевоплощался в женщину – не внешне, лишь ментально. Не так уж давно он читал о синдроме кувад, однако в нем описывались перенимаемые от жен симптомы беременности, а не характер в целом. И говоря о женском характере, Минсок прежде всего подразумевал влечение к мужчинам, которого он не должен был бы испытывать в нормальном состоянии.

Говоря еще честнее, не к мужчинам в целом, а только к ассистенту Хуану. Казалось бы, симпатия эта была взаимной, однако между ним и молодым китайцем воздымалась незримая стена, которую непосильно было преодолеть. В её фундаменте лежал никто иной как Чхве Шиван. Минсок никогда не обсуждал с Цзытао его отношения с гендиректором, а сам Хуан в корне опровергнул всякие связи, кроме рабочей. Однако Минсок был уверен… нет, он знал, что прав в своих утверждениях. Вся его смелость улетучивалась, когда Ким пытался вновь поднять эту тему. Какой вопрос он должен задать? И каким будет ответ? Может, Минсоку вообще не стоило его знать? Ким поднял свой взгляд: над гендиректором, чуть выше по стене, располагались родители Минсока, которые сочли бы его неправильным, узнав, что их сын увлекся мужчиной, и ни за что бы этого не приняли, а на вершине возвышалась Юна и ребенок, который вот-вот должен был появиться на свет. Минсок понимал: чем выше будет становиться эта стена, тем стремительнее будет расти и желание ее разрушить, пробить хотя бы дыру размером с футбольный мяч, чтобы дотянуться до руки Хуана и крепко сжать его ладонь.

Если углубляться в прошлое, Минсок никогда прежде не задумывался о том, что ему нравится. Начиная с самых ранних лет он всегда находился под опекой матери, отец почти все время пропадал на работе, а свободные дни просиживал на диване, доверяя воспитание сына жене. Мать Минсока всегда руководила его действиями и мировоззрением, не давая времени на размышления о собственных желаниях, стремлениях и вкусах. Он пошел в школу и хорошо учился, потому что так было правильно, посещал художественные курсы, потому что госпожа Ким решила, что у его детских этюдов есть будущее, начал встречаться с девочками, потому что в его возрасте это было нормально, закончил университет, потому что так было нужно, чтобы в будущем найти перспективную работу, начал отношения с Юной, потому что она была хорошей партией, а позже они поженились, потому что настало время. 

Минсок в течение всей жизни находился под давлением условностей, навязанных госпожой Ким, а единственным собственно принятым решением был выбор специальности ландшафтного архитектора из короткого списка, предоставленного, опять же, его матерью. 

Тогда, вполне возможно, тот Ким Минсок, которым он привык быть все эти годы, не являлся им настоящим? Жалкий кусок бесформенного пластилина.

Тогда, быть может, не поздно еще все изменить.

«И что ты собираешься менять? - звучал в его голове язвительный голос Юны, - Уйдешь с работы, бросишь беременную жену и подашься заново «лепиться», пластилин ты хренов? Убежишь в красный закат, выучишься на какого-нибудь экономиста и подашься работать кассиром в круглосуточный магазин? А параллельно будешь изучать тонкости гомосексуальных отношений, поскольку, судя по всему, ты решил, что и ориентацию тебе навязала мамочка? А если это просто временное помутнение? Вдруг тебя ввело в заблуждение признание ассистента Хуана, и ты попал под влияние его харизмы? Что же, собираешься вернуться, как только поймешь, что просроченный товар на грязных полках и анальный секс – не для тебя?». 

Конечно же, Юна никогда бы такого не сказала, но голос совести Минсока (совести ли?) принадлежал именно ей, и он настойчиво продолжал впиваться своими острыми коготками в мысли Кима.

«И вообще, почему ты уверен, что Хуан не хочет просто затащить тебя в койку на одну ночь? Может, ты для него как трофей – чем тяжелее получить, тем слаще радость победы, а на пути к тебе просто уйма преград, что делают его практически непроходимым! Может, все ваши душещипательные разговоры – его тщательно продуманный план, в котором Хуан заготовил каждый шаг, закидывал крючок с наживкой, а ты раз за разом ее послушно проглатывал? И в действительности Хуан Цзытао уютно устроился в постели с боссом, ведь не зря ассистент гендиректора занимает свою должность в компании. Так зачем ему ты? Идиот, ты действительно собираешься отказаться от семьи и стабильности ради… этого?».

Знакомый голос звучал грубо, его сардонические интонации будто бы резали Минсока, медленно проводя остро заточенными лезвиями, всаживая их глубоко, по самые кости. С другой стороны, он понимал, что "Юна" в его голове была абсолютно права, пытаясь вернуть Кима из мира радужных грез в реальный. Возможно, все это и было игрой, лишь иллюзией, а Минсок в очередной раз доказывал, что из него, бесформенной массы, любые руки могли слепить фигуру себе по вкусу. 

«Ну и пусть, - уверенно ответил Минсок на собственные терзания, - Даже если меня держат за дурака, и я буду неправ, продолжив общение с ассистентом Хуаном, это будет моим решением и моей ошибкой – я смогу за них ответить. Я не брошу Юну и нашего сына».

«И, все же, ты уже стар для таких радикальных изменений…». 

***

Новый рабочий день начался для Цзытао как нельзя скверно: он практически не смог поспать, проведя в легком дреме всего около трех часов, и даже несмотря на то, что пить Хуан умел, все утро его мутило – не существенно, но это препятствовало нормальному следованию распорядку дня. Но отнюдь не только плохое самочувствие делало тот день отвратительным. В последние месяцы Цзытао стал замечать нестыковки в финансовых и других отчетах с производства, также поступали жалобы от заказчиков на продукцию по уходу за садом, предоставляемую „Top Green” – те, кто покупал ее давно, жаловались на снижение качества, а новоиспеченные клиенты уверяли, что это самое качество не соответствует заявленному, как и высокой цене. Эти сведения не доходили до гендиректора около полугода, и только месяц назад Цзытао принял прямой звонок с жалобой от японского клиента. 

Это уже не было похоже на один из розыгрышей сотрудников – самый глупый работник компании мог бы понять, что репутацией „Top Green” нельзя пренебрегать ради простой забавы. Не трудно было догадаться, что кто-то начал закупать дешевое сырье и сокращать расходы на производство, при этом не меняя цены продукции, а бережно сэкономленные деньги клал в свой карман. Утром парню пришло сообщение от начальника службы безопасности, в котором говорилось, что нашлась вероятная причина всего этого, и тогда догадки Цзытао подтвердились. Это, в свою очередь, значило, что проблема заключалась не только в крысах на производстве, но и в работе офиса. 

Цзытао решил не говорить ничего гендиректору Чхве, пока не раздобудет точную информацию и доказательства преступления. Похоже, история вновь повторялась. Теперь проблемы настигли не скромный клуб в несколько комнат, а огромную фирму, в которой и без того у Цзытао не было союзников, не говоря уже о людях, которые могли бы помочь ему разобраться с махинациями преступников. Трехдневные поиски решения возникшей проблемы пошли насмарку, раздражая ассистента своей безуспешностью. Видимо, самостоятельно он, все же, не сможет разобраться с таким крупным делом.

Цзытао достал из полупустой аптечки какие-то таблетки со стершейся надписью, предположительно от боли в желудке, и, запив водой, проглотил горькие зеленые драже, которые ощутимо чувствовались внутри до тех пор, пока не добрались к месту назначения. Заваленный работой и выполнением дополнительных обязанностей, Цзытао перебивался кимбапом и сендвичами с кофе, не прерываясь на обеденный перерыв в фирменной столовой (вполне приличной, к слову сказать). Иногда и вовсе забывал поесть, а по вечерам возвращался слишком уставшим, чтобы ужинать. 

Приближалась и судьбоносная встреча с Джунгым, дочерью гендиректора, с которой ему предстояло заключить брак. Цзытао понимал, что ему не предоставили выбора ни в личной жизни, ни в карьере, и что с момента, когда на бумагах появится его подпись, каждая последующая минута жизни Хуан Цзытао перестанет принадлежать ему; что любой другой на месте Цзытао сопротивлялся бы, отстаивал свои права и желания, однако молодой китаец уже давно привык вверять себя в чужие руки. Что ж, это даже можно было бы назвать наименьшим из зол, поскольку брак вызывал у Цзытао лишь незначительный стресс. В отличие от частого составления компании господину Чхве за стаканом виски, рома перед непродолжительным сном – алкоголь чудесно отыграл свою партию в его самочувствии, окончательно убедив Цзытао в том, что он не железный человек, которому все нипочем.

- Да, слушаю, - голос в трубке звучал мягко и успокаивающе. 

- Здравствуйте, я не помешаю? - Цзытао все не мог отыскать в памяти клочок времени – момент, когда они с архитектором Кимом обменялись номерами.

- Нет-нет, все в порядке, - заверил Минсок, пытаясь скрыть легкую дрожь в голосе.

- Как продвигаются дела в парке?

- Все идет по плану.

- Хорошо.

В трубке повисло непринужденное молчание. Шум прерывистого ветра настойчиво прорывался к динамику, а по другую сторону раздавалось негромкое дыхание, не изменяющее своему ритму.

- Вы не против сегодня выпить? – Цзытао вновь заговорил первым.

- Да, конечно. 

- Во сколько вы заканчиваете?

- Как обычно, около шести.

- Хорошо, тогда буду ждать вас там же, где и в прошлый раз. Согласны?

- Да, конечно.

- Тогда до встречи, Минсок.

- До встречи... ассистент Хуан.