Онлайн чтение книги Резонанс Душ Soul Resonance
Лист 21. Закон-учитель и разбившийся вдребезги Шалтай-Болтай.

Подарок старика – вода, пришлась как нельзя кстати для моего больного желудка. И, если подумать, лучшее, что может быть, на поверку, всегда самым простым и поэтому таким незаметным кажется. Вода, чистый воздух, домашняя еда, приготовленная с душой и сон. Вот только, что касается меня: питаюсь - чем попало, из воды - только газировки и соки. А сон - это что за зверь такой мифический, дикий и неодомашненный? Я уже и не говорю о простом отдыхе и расслаблении.

Я на жизнь не жалуюсь, многие в условиях куда хуже моих живут. А некоторые бы и вовсе убили, будь возможность мое место занять. Вышло бы у меня совершить ночью самоубийство, уверен, - многим бы даже дышать легче стало. Повонял бы, конечно, немного, шороху и суеты навел, но в итоге проблема бы со временем улеглась, и стал бы удобрением, хоть чем-то полезным. А мир продолжил бы вертеться дальше.

Но жизнь… Она же ведь может быть лучше, ведь так? В ней же должен быть какой-то смысл?.. Радость, наслаждение, полнота, вдохновение и…? Верно, именно так я и думал, пока вовсе не отчаялся… Ведь стоит выказать радость, как тут же завертятся события к которым ты не готов. И вот ты уже лежишь, свернувшись калачиком, сбитый с ног. Наслаждение, тут же заиграет и возьмет над тобой верх слабость. Полнота, что это вообще? А вдохновение легко может увести от реальности, в которую не хочется возвращаться, но это лишь побег, тем и опасно... И все в том же плане и духе. Словно есть в этом мире некий закон - учитель, что бьет со всей силы по тебе, как только положительные эмоции проявляешь.

И все же… Когда же я отчаялся жить? Никак не могу вспомнить… Был ли какой-то переломный момент? Чтобы точно знать - вот здесь, надлом здесь произошел. Да не было такого. Все свалившееся на меня накопительный эффект имеет. Точно. По-другому и не скажешь. На-ко-пи-те-ль-ный. Капля за каплей. Одна капля, вторая, третья и т.д. Уж не буду вспоминать, что за ними стояло, вечности не хватит. Так и переполнился мой сосуд того, что могу вынести и треснул.

Я замер на месте.

Треснул сосуд?

Постой-ка.

Трес-нул со-суд…

Кажется, все же был такой момент...

Я снова зашагал вперед, заприметив, на обочине, странный и со всех сторон круглый, камень небольшого размера.

Самый сильный удар «закона-учителя» по мне был нанесен в тот момент, когда я… начал писать? Вероятнее всего... Тогда, можно сказать, я на свой пик - Эверест эмоций поднялся. Горел и сиял, так ярко, что открыл дверь и пробудил в себе нечто, что, наверное, не следовало пробуждать. Уж очень это нечто было огромным. И я, как сосуд, просто не выдержал это в себе – полетел кубарем с горы. Давление оказалось таким сильным, что я треснул или вернее - разбился вдребезги…

«Шалтай-Болтай
Сидел на стене.
Шалтай-Болтай
Свалился во сне.
Вся королевская конница,
Вся королевская рать
Не может Шалтая,
Не может Болтая,
Шалтая-Болтая,
Болтая-Шалтая,
Шалтая-Болтая собрать!»*

Лучше и не скажешь…

Что теперь? Иду вдоль пустой трассы. В карманах пусто, за душой ничего, только груз совершенных ошибок, что я с трудом тащу. Хорошее тоже было и благодарен я за многое, но все же… Больного больше, вернее - сильнее оно, да и не отпускает никак. Сил сопротивляться ему - совсем нет. Вот и сдался. Только и могу, что положиться на свои ноги. «Танцевать», совсем не умею… Хотя в детстве даже получалось и не плохо, и это притом, что никак с этим непонятным, лично мне, счетом не мог совладать. Ритма совсем не слышал. Раз, два, три… Раз, два, три… Сколько тренера не твердили никак понять не мог. Да и движения плохо запоминались. Лишь импровизация хорошо давалась. Меня тогда коробило от того, что импровизацией называли комбинацию ранее заученных движений. Ну, какая же это импровизация? Она должна от души идти - движения сами рождаются, и ты просто позволяешь им быть. Вот и все. Вот, что в моем понимании импровизация. Ты лишь проводник между душой и тем, что она производит. Своего рода - радиоприемник, не иначе. Видимо мой радиоприемник никак не смог нужную волну поймать. Вот и ушел из танцев, не понял я их. Тесные они, ограниченные. Чувствовал, что щелкунчиком Гофмана становлюсь, только и знающим, как орехи щелкать, причем не по своей указке. Отрыли рот – это раз. Вставили орех – два, щелкнули – три. И опять все заново.

Может все-таки зря, я так про танцы думаю? А тесный и ограниченный это я? Просто ушел рано, не понял их, вот и обвиняю, наговаривая без оснований. Остался бы подольше, не закончил танцевать, как и говорил Мураками, того и гляди, открыл бы что-то такое, на чем свет стоит. Может быть даже успешным бы стал и смысл бы обрел, радость, наслаждение жизнью, полноту, благополучие и вдохновение, распрощавшись с одиночеством. А главное - урок, что до меня, так грубо доносил «закон-учитель» усвоил бы… Но увы, сейчас мне это уже по боку. Силы есть только камешек на обочине пинать – все же это приносит радость, прямо как в детстве…

«Мы любим то, что понимаем, а что нет – отвергаем».

Вот, что я думаю по поводу этого всего. И если взять за базис это утверждение, то именно понимание - есть ключ ко всем дверям не принятого, ключ к любви… И насколько же я должно быть ужасный человек для окружающих и для самого себя, если отвергаю столь многое…

Шалтай-Болтай, разбившийся вдребезги, вот кто я для этого мира. Вот кто...

Так я и шел, купаясь в своих мыслях и размышлениях. Да так, что и не заметил, как вечер, в полной мере заявив свои права, стал уступать темноте ночи. Встречный прохладный ветер, холодил лицо. Надо было все же со стариком доехать. Куда я вообще иду? Зачем? Быть тестовым образцом – подопытным кроликом для оборудования, чтобы оно потом спасло какую-то девчонку? И что за оборудование такое вообще? Может там мозги сверлят. Что же я делаю?..

«ЛИШЬ РАЗ ЗА ВСЮ ИСТОРИЮ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА»

Прогремело в моей голове.

Ах, да… Лишь раз… А не пробежаться ли мне? Сто лет не бегал. Все сидел и сидел. Сначала на работе, потом дома за компьютером, потом опять на работе. По-своему можно сказать бегал. Из положения сидя в положение сидя. Перерыв на полежать, который сложно назвать сном, и снова.

И я побежал, продолжая пинать круглый камень. Совсем тихо так, сжимая в руках, уже ставшую пустой бутылку чистой воды «Grial». Выкинуть совесть не позволяла. Я даже если мимо мусорного ведра, когда промахивался, возвращался и спокойно, все, что мимо пролетело, клал куда нужно. Людей, что точно также делали редко встречал, но всегда уважение к таким питал невообразимое. Дело вроде маленькое, но для меня почему-то большую значимость имеет. Видимо, все из-за труда, вложенного в само это действие – пересилить себя, вернуться и завершить начатое. Да, труд - это то, что я больше всего уважаю в людях. Я и сам его стал замечать и ценить, только когда в который раз садился переписывать свои, так и ненаписанные книги. Так я и пришел к выводу о том, что если по итогу у человека выходило что-то несуразное, но заметно было то, что колоссальный труд за итогом стоит, я всегда восхищался. А если же все удавалось, тут и говорить нечего, это заслуживает уважения, кто бы что ни говорил.

Лишь полет мысли и странный камень помогали мне легко бежать по обочине, скрывая за собой боль и крик стонущего, едва впитавшего чистую воду, тела.

ППА:

*Английская народная песенка.

Пер. Самуила Яковлевича Маршака