Онлайн чтение книги Хранитель чести Honourkeeper
Глава 5: Змеиное воинство

Ульфьярл из племени скаэлингов стоял на носу своего Корабля-Волка с черепоголовой носовой частью и вызывающе рычал на богов.

Алая молния ответила, вспыхнув на измученном штормом горизонте и окрасив небо в цвет крови. Огромные волны, поднятые ветром, перекатывались по поверхности бушующего Моря Когтей и посылали жалящие брызги в лицо и тело Ульфьярла.

Норсийский военачальник проигнорировал это, возликовав, когда сила ужасной бури наполнила его.

Ничто не помешало бы ему добраться до материка. Там лежал Старый Свет и серебряная башня эльфов, которые преследовали его во снах. На этих белых берегах Ульфьярл найдет свою судьбу.

Рабы боролись с раскатами грома своими мрачными баритонами, с решительной яростью налегая на весла и выводя норсканского военачальника из задумчивости. Стойкие, одетые в меха хускарлы сидели рядом с ними, сжимая топоры и копья, их круглые деревянные щиты были привязаны к рукам. Норска, их замерзшая родина, и остальная часть племени скаэлингов теперь были далеким воспоминанием, когда они пересекали океан с потрепанным флотом из тридцати других кораблей-волков. Их черные паруса, украшенные символом свернувшейся алой змеи с тремя головами, раздувались от адских штормов, вымпелы на мачтах щелкали, как драконьи языки.

У Ульфьярла был такой же символ змеи, выжженный на коже его обнаженной и мускулистой груди. Это был символ его армии, Воинства Змея. На его массивных плечах была накинута меховая мантия. Кожа покрывала его запястья и лодыжки, оставляя ноги и руки, покрытые боевыми шрамами, обнаженными для стихий. Ноги Ульфьярла были обуты в меховые сапоги и скованы цепями. Боевой шлем, украшенный шипами и сделанный из темного металла, сидел на его голове, увенчанной двумя изогнутыми рогами. Только глаза военачальника были видны сквозь узкую крестообразную щель, твердую, как камень, под выступающим лбом.

Бой барабанов удерживал гребцов в такте. Он вторил бешеному биению дикого сердца Ульфьярла. Каждый рывок приближал их к материку, и сквозь кипящие облака он мог видеть только утолщающуюся черную линию, время от времени освещаемую бурей. Ни человек, ни эльф, ни демон не могли удержать его от этого. Почерневшие от огня обломки эльфийских катамаранов, оставшиеся гореть на их пути, были свидетельством этого. Ульфьярл потерял не менее пяти кораблей из-за бессмертных, которые сражались умело и отчаянно. Это была небольшая цена. Ульфьярл срубил голову их вождя с плеч своим топором, разрезав серебряную кольчугу эльфа так, как будто это была голая плоть.

Как и его боевой шлем, клинок Ульфьярла был выкован из руды черного метеорита, который уничтожил его деревню в огне и ярости. Его приход был объявлен звездами, толчком к его завоеванию, и он сразу же собрал воинов. Норсканец никогда раньше не видел такого металла, как этот, его грубый рот даже не мог подобрать слов, чтобы описать его.

Обсид…

Ульфьярлу было все равно. Оно хорошо убивало его врагов. Эльф усвоил этот урок своей ценой; его освежеванный череп теперь был привязан к поясу норсканца в качестве трофея. Судьба, славная судьба Ульфьярла, лежала в конце путешествия. Веорик обещал это, видел в видении, и шаман никогда не ошибался.

Ульфьярл посмотрел на воронье гнездо. Жуткий зеленый свет потрескивал и плевался, как миниатюрная грозовая туча, пока Веорик использовал свое колдовство, чтобы вести их сквозь шторм, точно так же, как он прошел через ледяные потоки, водовороты и острые как бритва айсберги норсканского побережья.

Крики пронзили нарастающий шум шторма, когда был потерян еще один корабль, целиком поглощенный гигантской волной. Ульфьярл наблюдал, как раскалывается и трескается мачта, наблюдал за рвущимися парусами и разбросанным такелажем, как судно разрывается на части вместе со своей командой. Некоторые бросились в море, барахтаясь, борясь за жизнь, но бесконечное влажное забвение поглотило их всех.

Ульфьярл знал всех и каждого, кто утонул под волнами. Он принёс их имена в жертву Шорнаалу, одному из Темных Богов, чтобы достичь земли невредимым. Едва пробормотанные клятвы сорвались с его губ, как перед кораблем возникла огромная водяная завеса, увенчанная пенящимся прибоем.

Казалось, боги ответили.

Он видел лица в водянистой темноте; множество демонических лиц с заостренными зубами и пустыми глазами, жаждущими его души и душ его людей. Ульфьярл взревел, бросая ему вызов, как будто это был враг, которого можно было запугать его яростью. Он слышал, как мастер гребцов убеждал своих подопечных грести сильнее, и они потянули изо всех сил. Некоторые пели причитания, другие кричали в безумном ужасе, глядя в лицо своей судьбе. Ульфьярл просто рассмеялся, долго и громко, навстречу ветру, его крик эхом разнесся по небу, где его могли услышать языческие боги. Он почувствовал, как поднимается нос, когда Корабль-Волк поднялся на чудовищную волну и снова взревел в стигийском море, выкрикивая его имя.

Резко и быстро они помчались вверх по бурлящим водам, едва не опрокинув нос за корму, настолько серьезным был угол их приближения. Ульфьярл подбежал к самому кончику носа, когда они поднимались все выше и выше. Бесформенные руки с когтистыми ногтями, казалось, тянулись к нему, когда воды сомкнулись. Свистящие угрозы, едва слышные на языке, которого он не понимал, заполнили его уши. Ульфьярл проигнорировал их, его торжествующий крик затмил голоса демонов, когда они достигли вершины волны, прежде чем она обрушилась.

Обрушившись с другой стороны, пенящаяся вода поглотила Корабль-Волк, и на мгновение судно было поглощено морем, прежде чем оно снова появилось, как пробка в бочке, вода каскадом стекала с его парусов и такелажа.

Промокший с головы до ног, Ульфьярл ударил себя в грудь могучим кулаком и выкрикнул имя Чара, бога бурь и несущего перемены, бросая вызов его гневу. Его воины ликовали вместе с ним, облегчение от того, что они выжили, было сильным и ощутимым. Яростный ветер рвал паруса, подгоняя их все сильнее, а дождь хлестал по норсийцам, как ледяные ножи. Ульфьярл увидел, как к ним приблизился еще один Корабль-Волк. Воины на борту кричали и плакали в безрассудной победе. Выражение триумфа сменилось ужасом, когда деревянный корпус их корабля разорвался, и огромное змееподобное существо вырвалось из океана сквозь обломки.

Зверь, чья серебристо-голубая чешуя мерцала, когда вода отхлынула от него, возвышался над норсканскими кораблями, его широкая морда пылала от ярости и голода. Ребристые плавники, окаймленные ядовитыми шипами и прикрепленные к длинной голове ящера, вспыхивали, когда чудовищная змея рассматривала добычу. Воины пораженного Корабля-Волка завыли в ужасе, их жалкое судно раскололось надвое, его зазубренные половины погрузились в мутные воды. Зверь взревел. Его пронзительный крик заглушил гром и потряс сам океан, прежде чем он нырнул на несчастных норсийцев и отбросил их изломанные тела в сторону, как трут.

Ульфьярл увидел, как колючий хвост исчез под волнами, прежде чем в кильватере существа воцарилась странная тишина. Он знал этого монстра. Он слышал рассказы о его ужасе. Это был древний обитатель глубин – ледяной дрейк. Очнувшийся от долгого сна под Морем Когтей, он был зол.

Вскарабкавшись на край носовой части с черепом, Ульфьярл наклонился, ища в воде какой-нибудь признак существа: шлейф пены, тень, что угодно. Но там ничего не было. Ничего, пока чудовище не вырвалось из бушующего моря рядом с носом на слепой стороне Ульфьярла, его острая как бритва морда прорезала поверхность, как копье. Норсийский военачальник отшатнулся, вытягивая шею, чтобы увидеть возвышающегося ледяного дрейка. Черные глаза, похожие на озера бесконечной ненависти, смотрели на него, когда он медленно отступал, чтобы получить более надежную опору на палубе. Это было эпическое зрелище. Человек, стоящий лицом к лицу с монстром, пока водоворот бури кружился вокруг них.

Ульфьярл снял с пояса метательный топор, расставил ноги для равновесия и проверил вес оружия. Как раз в тот момент, когда он собирался метнуть клинок, ледяной дрейк снова нырнул в глубину. Ульфьярл развернулся, побежал дальше по палубе и позвал своих воинов.

Зверь появился по правому борту Корабля-Волка, издавая яростный рев. Те рабы, которые не были обезоружены ужасным существом, выпустили стрелы и метнули копья и топоры, только для того, чтобы оружие разбилось и отскочило от толстой бронированной шкуры монстра. Тордрак, вождь ярлов, выкрикивал приказы сквозь шум бури, и группа его рабов схватила веревку и зазубренные костяные крюки. Ревя клятвы богам, ярл Тордрак и его слуги ослабили свои крюки, отчаянно пытаясь зацепить чешую монстра или вгрызться в плоть, чтобы они могли опустить его на палубу и позволить хускарлам сделать свою ужасную работу.

Раздались радостные возгласы, когда несколько зазубренных крючков зацепились. Тордрак взревел, приказывая своим людям подниматься. Толстые веревки, прикрепленные к оружию, натянулись, когда воины потянули, ледяной дракон завизжал, сопротивляясь им. На мгновение зверь, казалось, съежился, опустив голову, но эта ложная надежда была мимолетной, когда он снова выпрямился с мощным ревом. Веревки лопнули, и воины были сбиты с ног и выброшены за борт с силой, вызванной побегом монстра. Тордрак застонал от боли, когда дрейк вывернулся из кусачих силков. Подобно ртути, голова зверя полетела на палубу, врезавшись в ярла и то, что осталось от его воинов. Он и кучка рабов были раздавлены челюстями ледяного дрейка, когда его шея снова выпрямилась. Зверь запрокинул голову, и несчастные норсийцы были опрокинуты в глотку зверя и съедены целиком. Остальные были разбросаны по палубе, окровавленные и с переломанными костями.

Банда хускарлов, размахивающих копьями и бородовидными топорами, бросилась на существо, выкрикивая боевые кличи. Ледяной дрейк поравнялся с палубой и взревел в ответ, выдохнув из своей зияющей пасти струю смертельного мороза. Хускарлы были окутаны облаком инея. Когда он рассеялся, норсканские воины замерли, запоздалые крики навсегда запечатлелись на их лицах. Палуба превратилась в ледяной покров после нападения, и крепостные поскользнулись и упали, когда бежали и сражались.

Схватив гарпуновидное копье и кусок веревки, которую он перекинул через плечо, Ульфьярл пробился сквозь бойню, обезглавив кричащего раба, который сошел с ума от ужаса, и выбросил его за борт корабля. Он разбил труп замерзшего хускарла на ледяные осколки своим топором, когда пытался добраться до мачты Корабля-Волка сквозь хаос. Когда он скользнул к мачте и бросился к такелажу, Ульфьярл услышал, как гребец подгоняет своих подопечных угрозами и проклятиями. Даже если они убьют зверя, Море Когтей все равно может затащить их всех в свой водяной ад. Ульфьярл не уступал ни тому, ни другому и карабкался по твердому, как кость, такелажу, промерзшему от мороза, перебирая руками, мышцы напрягались от усилий. Наверху он увидел потрескивающую магию Веорика в вороньем гнезде, шамана, погруженного в магический транс, когда он вел корабль, несмотря на смертельную битву. Косой взгляд показал, что существо было близко. Его сырое дыхание пахло холодной и мертвой кровью, когда он выдыхал над палубой и разрывал крепостных на части своими челюстями.

Добравшись до верха паруса, Ульфьярл поднялся и встал на вертикальный лонжерон мачты, воткнул копье в дерево, а затем привязал себя к нему. Ледяной дрейк опустошал Корабль-Волк, отрывая куски от корпуса и убивая воинов Ульфьярла. Палуба была скользкой от льда и крови. Люди поскользнулись и были выброшены за борт в бушующие воды, когда Корабль-Волк накренился и развернулся.

Подняв метательный топор, Ульфьярл подождал, пока ледяной дракон повернет к нему свою уродливую голову, а затем бросил его изо всех сил. Монстр завизжал в агонии, когда лезвие пронзило один из его глаз, из раны хлынула пурпурно-черная кровь. Превозмогая боль, зверь нашел нападавшего и зарычал на Ульфьярла, которого ярость его крика отбросила назад. Когда ледяной дрейк бросился на него, норсканец вырвал копье и сделал выпад. Чудовище отпрянуло, а затем снова набросилось на Ульфьярла, который изо всех сил старался удержать его на расстоянии. Яростный удар открыл глубокую рану в ребристом плавнике существа, и оно изогнулось вперед от боли. Увидев свой шанс, Ульфьярл вонзил наконечник копья в другой глаз, погрузив оружие на полпути вверх по рукояти.

Ослепленное, существо в ярости металось, разрывая снасти и разбивая мачту. Ульфьярл освободился до того, как лонжерон рухнул, перелоленный надвое ледяным дрейком, и прыгнул на спину существа. Его длинная шея была толстой, как ствол дерева, но ребристой и не такой широкой, чтобы Ульфьярл не мог ее обхватить. Он нашел опору под его чешуей, когда существо взбрыкнуло и забилось, пытаясь стряхнуть его.

Свободной рукой Ульфьярл выхватил топор и вонзил его в шкуру зверя. Куски чешуи срезались, и вскоре он уже резал мясо. Внизу хускарлы и рабы продолжали метать копья и выпускать стрелы. Некоторые обнаружили щели в бронированной шкуре существа. Ульфьярл почувствовал, как она слабеет, когда он вцепился в нее, и оседлал зверя, когда тот осел вниз.

Ударившись о палубу, Ульфьярл был сброшен с ледяного дрейка. Подняв упавшее копье, оставленное убитым хускарлом, Ульфьярл пронзил шею монстра. Он вонзил еще одно в его верхнюю челюсть, третье - в морду, пригвоздив того к палубе. Взмахнув топором по широкой дуге, он обрушивал его на шею ледяного дракона снова и снова, пока та не была разрублена. Вонзив топор в палубу, Ульфьярл схватил ледяного дракона за челюсть и оторвал его голову от шеи, толстые нити кожи, чешуи и плоти раскалывались от его кряхтящих усилий. Подняв голову вверх, он торжествующе взревел, кровоточащие артерии зверя омыли его кровью. Обезглавленное тело существа соскользнуло с палубы и было поглощено морем.

Сквозь шум окружавших его воинов, восторженно лающих, Ульфьярл увидел скрюченную фигуру Веорика. Шаман медленно проковылял, одним своим присутствием раздвигая толпу, и встал перед своим королем в мольбе. Он достал чашу, сделанную из детского черепа, из-под рваных шкур своих одежд. Погрузив его в лужу крови и крови под Ульфьярлом, шаман сделал глубокий глоток. Глаза Веорика сверкнули силой в тени капюшона, и он улыбнулся.

Теперь Воинство Змей властвовало над ледяными дрейками глубин…