Онлайн чтение книги Хранитель чести Honourkeeper
Глава 4: Пакты

Король Багрик сидел в своей конторе, окруженный месячными доходами от кланов холда. Дым струился из зажатой в зубах трубки, наполняя комнату пьянящим ароматом табака. Король был одет в простую коричневую тунику, его лысая макушка отражала свет факелов, расставленных по комнате. Он сосредоточенно изучал каменные таблички и свернутые пергаменты, разбросанные по столу перед ним, сидя согнувшись на широком троне, который, как и стол, был сделан из лакированного вутрота, редкого и невероятно прочного карликового дерева. На голых каменных стенах маленькой строгой комнаты был вырезан клинкархун, цифровой алфавит гномов.

Кусочки золота, серебра и меди – некоторые из них были превращены в монеты с королевской руной Унгора, другие – в самородки чистейшей руды, собранные в мешки, - были сложены вокруг короля, их порядок был понятен одному Багрику. Тщательно всё обдумав, король проверил дань и налоги кланов, арендную плату за шахты и наземные фермы, установленный законом налог на бороду и десятину с эля. Как сеньору королевства, процент от всех вознаграждений за владение шел королю, и Багрик тщательно следил за его поступлением.

- Как у нас обстоят дела с налогами, Кандор? - спросил король глубоким и хриплым голосом, просматривая заявки.

- Кланы Огненной Руки и Кремневого Глаза все еще должны по тридцать золотых каждый за наковальни и кирки, - ответил торговец, сидя за столом поменьше рядом с королем, проверяя свой собственный пергамент и таблички. Как королевский казначей, Кандор был обязан присутствовать на ежемесячном сборе золота, регистрировать налоги и отправлять счетоводов, королевских судебных приставов, взыскивать просроченные платежи или действовать от имени других кланов, у которых были причины для недовольства своими собратьями-гномами.

- Отметь это! - проревел король. За указом Багрика последовало размеренное поскрипывание пера в одном углу комнаты, где, окутанный тенью, сидел Грумказ Гримброу, его главный Хранитель Обид. Длиннобородый записывал каждый просроченный или пропущенный платеж в форме обид, написанных кровью короля и записанных в массивном томе, лежащем на каменной кафедре рядом с почтенным гномом.

- У меня здесь заявление от Железнопалых, которые говорят, что Кожистые Бороды продали им истощенных рудных пони и из-за этого потеряли день на прокладку туннелей, - сказал Кандор, листая стопку бумаг.

- Отказано! - сказал Багрик. - Железнопалые должны научиться лучше изучать свои акции перед покупкой.

- Еще один от Грабби Трехпалого, счетовода, просит вознаграждение за изношенную кожу для ботинок при исполнении обязанностей во имя короля.

- Разрешаю... - начал король, но затем быстро повернулся к темной фигуре Грумказа, который был на полпути к исполнению королевского приказа.

- Сколько налогов получил Грабби за последний месяц? - спросил он.

Хранитель Обид снова пролистал записи холда.

- Сто пятьдесят три золотых, на пятнадцать меньше требуемой суммы, - объявил он.

- Отказано! - снова взревел король и вернулся к пергаментам на своем столе, когда звук неистового царапанья донесся от Хранителя Обид, когда он сделал резкую поправку.

- Скажи мне, Кандор, - сказал Багрик через мгновение, все еще уткнувшись в пергаменты на столе, - что ты думаешь об этих эльги? Есть ли между нами какая-нибудь сделка?

Торговец положил каменную табличку, удивленный внезапным вопросом.

- Они проделали долгий путь, мой король, и эльги, Мальбет, в большом почёте. Я не думаю, что они проделали бы весь этот путь, если бы хотели потратить наше время впустую, - сказал он.

- Мне нет дела до их посла, - коротко ответил король. - Как насчет их принца, этого… Италреда? Именно он обладает властью среди эльги. Морек говорит мне, что он высокомерный ублюдок.

- Морек ничего не смыслит в дипломатии... - начал Кандор, прежде чем король прервал его.

- Я тоже, тан Сребробородый. Вот почему я спрашиваю тебя.

Ответ Кандора был откровенным.

- Эльфы совершенно не похожи на нас во всех отношениях, мой повелитель, и... трудности между нашими культурами неизбежны, но открытая торговля между нами может быть очень выгодной для Карак Унгора. Было бы глупо не прислушаться хотя бы к тому, что они предлагают.

- Значит, ты не считаешь меня дураком, Кандор? - спросил Багрик, отрываясь от подсчета голосов.

- Конечно, нет, мой повелитель, - пробормотал Кандор, покраснев от внезапного беспокойства.

- Тогда ты будешь знать, что я осознаю неуважение, которое они проявили к моей королеве, что они превратили Белоградский Зал в жилище эльги, да?

- Мой повелитель, я...

Багрик нахмурился и махнул рукой, призывая к тишине.

- Я доверяю твоему суждению, Кандор. Да, я знаю, это так же верно, как камень, - сказал ему Багрик. - А доверие короля - это не мелочь. Я знаю, что ты не привел бы этих эльги в мои залы без веской причины. И я знаю твой талант к изготовлению золота. Но знай также и то, - добавил он со стальным взглядом, - что если я получу известие о том, что наши гости снова опозорят мою королеву или каким-либо образом опорочат ее, я прикажу их вышвырнуть. И твоя борода будет острижена, Кандор из клана Серебряной Бороды, за то, что ты привел их к моим воротам в первую очередь!

- Пожалуйста, примите мои извинения, господин. Я поговорил с Мальбетом и дал ему понять, что больше не потерплю такого поведения, - сказал Кандор, пытаясь успокоить внезапный гнев короля.

- Ты прав. Этого не произойдет, - просто добавил Багрик, еще мгновение пристально глядя на Кандора, чтобы подчеркнуть свою точку зрения, прежде чем снова обратить внимание на налоги, сваленные на его столе.

- Похоже, здесь все в порядке, - сказал он. - Отправьте счетоводов к Огненным Рукам и Кремневым Глазам, чтобы они рассчитались, и добавьте по десять медяков каждому за просрочку платежа.

- Немедленно, король Багрик, - ответил Кандор, испытывая тихое облегчение оттого, что отделался лишь легким выговором.

- Тогда приступай к своим обязанностям! - рявкнул король. - И поклянись Грунгни, что эти эльги поднимут мне настроение".

Кандор поклонился и оставил пергаменты там, где они были, на земле.

- Это будет сделано, мой король, - сказал он и, уходя, встретил королеву Брунвильду в сопровождении Трингрома, идущую в другую сторону. Он поклонился им обоим, прежде чем войти и выйти из конторы.

- Моя королева, - тепло сказал Багрик своей жене, когда она приблизилась. Брунвильда поклонилась, как только подошла к мужу. Затем король отпустил Грумказа, который тихо вышел из комнаты, на данный момент его работа закончена.

- И Трингром, - добавил король, - ты выглядишь как ваназ.

- Милорд, Трингром был на гробкуле с вашим сыном, - сказала королева, прежде чем королевский помощник успел ответить. - Опять опоздал, - добавила она с суровым лицом. - Он готовится к празднику, как и вам нужно бы.

- Ба! Я скоро буду готов, - огрызнулся Багрик, - Но скажи мне, Трингром, - добавил он заговорщически, - как поживает мой сын?

- Он побил ваш счет, повелитель, - ответил королевский помощник.

- Ха! - воскликнул король, хлопнув ладонями по столу и разбросав пергаменты по земле. - Едва исполнилось шестьдесят девять зим, а он превзошел своего отца, - с гордостью

сказал Багрик. - Иди... запиши это в Книгу Деяний, чтобы все знали о подвиге моего сына!

- Немедленно, мой король, - ответил Трингром и оставил своих короля и королеву наедине, с тоской глядевших друг на друга.

- Наш сын, он станет прекрасным королем, - сказал Багрик, как только королевский помощник ушел.

- Конечно, - ответила Брунвильда, положив руку на плечо мужа. - Но он безрассуден, и мне тоже не нравится его дружба с Ругниром. Брондрик сделал ужасный доклад Мореку, который вы должны услышать.

- Он молод, - ответил король, - этого следовало ожидать. А что касается Ругнира, - сказал Багрик, обхватив свою королеву за талию, которая тихонько взвизгнула от удивления и восторга, и притянув ее к себе, - пусть этим займется капитан стражи очага.

- Багрик Боарброу, немедленно отпусти меня! - воскликнула Брунвильда, хотя ее требование было явно нерешительным, когда она с любовью посмотрела в глаза своему мужу.

- Это действительно то, что ты хочешь, чтобы я сделал, девочка? - спросил он.

- Нет... - скромно ответила она, приглаживая ладонями его бороду.

- Ты пахнешь хмелем и медом, - сказал он, вдыхая ее аромат, как нектар.

- А от тебя разит золотом, мой король... - ответила она, улыбаясь. - Багрик? - спросила она через мгновение.

- Да, моя королева? - ответил он хриплым от жара их объятий голосом.

- Я хотела бы увидеть нашего сына.

- Ты увидишь его, - растерянно ответил Багрик. - Он будет на пиру, если Грунгни пожелает, чтобы он был готов вовремя.

- Нет, не Нагрима... - тихо сказала Брунвильда, качая головой.

Лицо Багрика потемнело, как только он понял, что она имела в виду. Он молча ослабил хватку и мягко отпустил ее.

- Эта... тварь не мой сын, - сказал он, и теперь его голос был тверд, как камень.

- Он твой сын, хочешь ты это признать или нет, - настаивала Брунвильда, отступая на шаг, чтобы не смотреть Багрику в глаза, когда король отвел взгляд, чтобы посмотреть на пергаменты, которые он уже прочитал. - Я не брошу его, даже если ты отрекся от него, - продолжала она.

- Отрёкся? - переспросил король, снова повернувшись к ней лицом. - Да, его следовало бросить. Изгнать при рождении и оставить в горах на съедение диким зверям!

Лицо Брунвильды исказилось от гнева, и слезы навернулись на ее глаза от резких слов короля. Багрик сразу же пожалел о них и тщетно пытался загладить свою вину.

- Мне очень жаль, но мой ответ - нет. Я согласился остаться при своем, и я выполнил этот договор. Но это все.

- Он твой сын, - умоляюще повторила королева.

Багрик сполз со своего трона, морщась от боли в старой ране на ноге, и повернулся к ней спиной.

- Я больше не буду говорить об этом, - прошептал он.

Королева Брунвильда больше ничего не сказала. Багрик услышал, как ее шаги застучали по камню, затихая, когда она ушла, и почувствовал, как у него защемило сердце, когда она ушла.