Онлайн чтение книги Наследие Триглава: звездные странники
Глава 1. Неверующий Хома

Возле обшарпанных, проржавевших ворот областного детдома плавно затормозила сверкающая чистотой и богатством иномарка. Водитель – строго одетый, видный мужчина средних лет, – заглушил мотор, небрежно открыл дверь и выставил на разбитый асфальт лакированный ботинок. Казалось, с помощью него бизнесмен желал оценить окружающий мир, прежде чем самому выйти из автомобиля. 

Он обошел капот, открыл пассажирскую дверь. Приняв предложенную спутником руку, из машины выплыла молодая женщина с надменным лицом, ленивой грацией и колючим, пронизывающим взглядом. Приезд богатой пары в детдом оказался бы банальной историей о счастливом вызволение удачливой сиротки из плена казенных стен в дом полную чашу, если бы женщина не была самой настоящей Ведьмой, а мужчина всего-навсего ее пациентом. 

Случилось же вот как.

При всем своем богатстве и обширных связях Сергей Константинович Кораблев никак не мог справится с самой обычной анемией, доставлявшей бизнесмену множество неудобств. Вот и пришлось ему по настоятельному совету матушки просить помощи у «знакомой» Ведьмы, которая, в свое время, помогла какой-то там дальней подруге вылечить чрезвычайно деликатную болячку. Разумеется, мужчина не горел желанием принимать участия в смехотворном по меркам цивилизованного человека колдовском представлении, но с матерью было проще согласиться, чем спорить. И господин Кораблев, успешный предприниматель и крупный держатель акций многих известных компаний, поехал на встречу с Ведьмой. 

Дверь квартиры в реконструированной сталинке открыла мощного вида домоправительница в нелепом кружевном фартуке и поварешкой наперевес.

- Если вы к хозяйке, так ее нет. Когда будет не сказала, – ответила домоправительница с сильным малоросским акцентом. Женщина оценила гостя придирчивым взглядом. Дорогой костюм ее явно обрадовал, но радушия в интонации от этого все равно не прибавилось. – Если хотите, могу записку о вас оставить.

Сергей Константинович только открыл было рот, чтобы отказаться от «записки» и отправиться по своим делам – лучше уж выслушать брюзжание матери, чем участвовать в глупой игре в паночку-ведьму и Хому Брута, – когда в свете коридора показалась та самая Ведьма. 

Любовь Власовна хоть и была моложе Сергея Константиновича, но называть ее как-нибудь запросто Любой, или же вовсе Любашей, язык бы просто не повернулся. Даже будучи законченным материалистом Кораблев тотчас же поверил – Ведьма!

Любовь Власовна остановилась за пару шагов до своей домоправительницы и лениво сказала: 

- Простите, Степана Богдановна, я забыла вас предупредить. Помогите гостю раздеться и проводите в кабинет.

Степана Богдановна, ни капли не смутившись своего былого вранья, улыбнулась полузолотой южной улыбкой, величаво отступила от двери:

- Милости просим, – сказала она.

Одной рукой домоправительница вытрясла гостя из пальто, аккуратно повесила принятую одежду на рогатую вешалку, вручила войлочные тапки, объяснив, что полированные полы хозяйка ценит больше, чем моду, и указала поварешкой, с которой не расставалась, на витражную дверь в конце коридора.

Сергей Константинович оправился перед прихожим в пол зеркалом и пошел в кабинет Ведьмы. Наверное, он все же ожидал увидеть бурлящий котел, развешенные под потолком лапки и хвосты разных ползучих-прыгучих гадов, но не классический кабинет с длинным столом и множеством книжных шкафов, набитых битком томами разной степени потрепанности.

- Проходите, присаживайтесь, – пригласила Любовь Власовна, и указала гостю на уютный диван напротив стола. – Чай, кофе? Степана Богдановна варит замечательный кофе, – сообщила она, и тут же отмахнулась: – Хотя, какой вам кофе? Вы и так не очень хорошо выглядите.

Бизнесмен решил ни за что не поддаваться на шарлатанские фокусы Паночки, как про себя он окрестил Любовь Власовну. Безусловно про болезнь Ведьма узнала от матери, а внешний вид в последнее время и в правду оставлял желать лучшего – работы много навалилось, а тут еще осенняя анемия.

Тем временем Паночка надавила на кнопку передатчика, вмурованную прямо в стол, попросила:

- Степана Богдановна, принесите, пожалуйста, стакан теплой воды. – Ведьма оглядела пациента, будто снимала с него швейные мерки, и добавила: – Половины хватит.

Сергей Константинович был в недоумении от такого «сервиса». Он уже по-настоящему жалел, что решил потратить свое драгоценное время на сомнительный визит. 

- Так что там у вас с анализами? – Как-то без интереса спросила Ведьма. Она даже и не думала представляться или спрашивать имя у самого гостя, вероятно, будучи уверенной, что все всё про друг друга знают, и не стоит тратить время на излишние выяснения.

Господин Кораблев ничего не успел ответить, как витражная дверь вспыхнула рисунком и в кабинет вошла Степана Богдановна, неся перед собой серебряный поднос. На нем высился стакан в старинном подстаканнике. 

- Забудьте про анализы, – сказала Паночка, когда домоправительница покинула кабинет. Ведьма вновь посмотрела на Сергея Константиновича, прищурила сначала один, потом другой, потом оба глаза. – Да, да, да, – покивала она своим мыслям, – как я и думала. Ваша мама достаточно хорошо описала симптомы.

- Почему же анализы не нужны? Или вы в них не верите? – Не удержался от колкости мужчина.

- Верю, – безразлично ответила Ведьма. – Если вы на шарлатанство намекаете, то я закончила Военно-медицинскую академию. Можете проверить мой диплом на достоверность.

Бизнесмен смутился. Любовь Власовна продолжала:

- Вы деловой человек и скептик, поэтому не буду утруждать себя разъяснениями, да и вы не очень-то в них поверите. Вам нужен результат. Что ж. Извольте.

Она открыла ящик стола, достала оттуда аптечный конвертик, на подобие тех, в которые продают аспирин, высыпала порошок в стакан с водой и подтолкнула поднос к гостю.

- Выпейте, – сказала она. – Не волнуйтесь, травить вас мне невыгодно. 

- Значит, как только я это выпью, анемия отступит? – Кораблев подошел к столу, взял стакан и посмотрел на чуть помутневшую воду.

- Что вас больше беспокоит: недомогание или недовольство жены? – Ни с того ни с сего спросила Любовь Власовна. – Давайте же развеем ее опасения касательно любовницы. Ведь и вторая женщина тоже не очень-то обласкана вами.

Сергей Константинович стоял, как громом пораженный. Ну, ладно еще про жену можно было разузнать – она действительно в последнее время не терпит мужниной несостоятельности, – но откуда Паночке стало известно про любовницу?! Ведьма!

- Ведьмовство тут не при чем, – успокоила гостя Любовь Власовна. – От вас двумя разными парфюмами пахнет. Оба очень дорогие, но разные. Мужеложство не подходит вашему типажу, мама же ваша не настолько зациклена на вас, чтобы ревностно настаивать на своих подарках, иначе бы пришла сегодня тоже. Транспортом общественным вы не пользуетесь (да и где там можно настолько сильно пропитаться дорогим парфюмом?), остается только любовница.

До сегодняшнего дня Кораблев был уверен, что знает женщин достаточно хорошо, чтобы не удивляться всевозможным их выпадам, но Любовь Власовна сумела-таки поразить его. Не выскажи Паночка свои умозаключения про парфюм, бизнесмен ни за что бы не стал пить предложенную ему бурду.

Ведьма же не унималась, продолжая оплетать гостя волшебными сетями психологии:

- Я не стану заставлять верить в колдовство, вы сделаете это сами. Вам, Сергей Константинович, требуется личный опыт, дешевые фокусы, на которые покупается другие, с вами не пройдут – оставим трюки брошенным женщинам и скучающим домохозяйкам.

Слушая ее, мужчина как-то сам собой успел выпить предложенное снадобье. Тепло медленно растекалось по жилам, словно хороший, тяжелый алкоголь.

- Вам далеко до дома ехать? – Невпопад спросила Любовь Власовна. – Если далеко, тогда сейчас же звоните жене или любовнице, кто ближе, и мчитесь на встречу. У вас около получаса, пока напиток окончательно не подействует.

- Что это? – Спросил Кораблев. Сердце его непривычно зачастило. С каждым ударом, тело наполнялось силой, хоть стены прошибай.

Ведьма нажала на кнопку связи:

- Степана Богдановна, гость уходит, приготовьте его вещи. – И отключилась.

- Что это? – Повторил вопрос мужчина. – Афродизиак, или что-то в том же роде?

- Что вы, Сергей Константинович. Как бы вам не хотелось, чтобы я оказалась шарлатанкой, но давать вам грубый возбудитель мне не позволила бы совесть и уголовный кодекс. То, что вы чувствуете – ваша собственная сила. Это природная мощь, накопленная организмом за время болезни.

Она вышла из-за стола, взяла гостя под руку и повела в коридор, где уже дожидалась Степана Богдановна, держа наготове пальто.

- Не растрачивайте понапрасну время, – наставляла Паночка. – Подъем сил будет длиться четыре дня, научитесь заново управлять своим телом. Мой вам совет: возьмите на работе выходные. Первые два дня возбуждение может быть стихийным. На исходе же четырехдневного срока, отзвонитесь мне, сообщите свое решение. До проведения ритуала придется постоянно поддерживать вас в искусственном тонусе, а это дорогое удовольствие. Хотя, я так понимаю, деньги для вас не проблема. И все же. Сегодняшний, так сказать, «пробник» новой жизни, я вам дарю. Не бывало еще, чтоб человек отказывался от полноценной, динамичной жизни. Так что жду вашего звонка.

Любовь Власовна протянула гостю визитку, на которой не было ничего, кроме имени-отчества Ведьмы и телефона.

Сергей Константинович попрощался, нарочно не обещая ничего, и вышел из квартиры, наскоро набирая телефон жены, рассудив, что ей по статусу полагается первой узнать возмужавшего супруга.

***

Последующие дни господин Кораблев провел в раздумьях. Безусловно, он был впечатлен эффектом напитка. Дело было даже не в грандиозном успехе у жены и любовницы. Нет. Он неожиданно начал переосмысливать свой бизнес, а идеи, которые все это время зарождались в его голове, открывали какие-то сумасшедшие перспективы, от которых буквально захватывало дух. По совету Ведьмы Сергей Константинович взял отгулы, скинув бумажную рутину на своих замов, а сам же, в перерывах между любимыми женщинами, строчил, как пулеметчик, новые бизнес-предложения, презентации и даже попытался склеить макет сложной технической установки! Столь необычное его поведение, ясное дело, не осталось без внимания. Но все расспросы домочадцев тонули в банальных отговорках про кофе и прочие тонизирующие препараты. Лишь матушка лукаво поблескивала выцветшими с возрастом глазами, но секрет сына выдавать не спешила.

На исходе четверного дня Сергей Константинович вспомнил, что должен позвонить Паночке. Отведенный Ведьмой срок пролетел с такой невероятной быстротой, что даже образ Любови Власовны стал казаться каким-то несуществующим, размытым. А что она, собственно, такого сделала? Сама же говорила, что всего лишь высвободила какие-то там внутренние энергии. Черт эту Ведьму знает, может нарочно сказала, что у напитка есть временной предел, а на самом деле его и нет. Тем более что организм вроде бы вспомнил, как должен работать в нормальном, здоровом режиме, и вряд ли захочет снова впасть в апатию и немощь.

Повертел Кораблев в пальцах визитную карточку Любови Власовны, да и отложил в сторону. Хоть и красиво пела Паночка, но слушать такую птицу больно уж опасно. Сначала от анемии будет пару лет лечить, потом еще что-нибудь увидит, и пошло-поехало. Ведьмовская игла!

На следующее утро, как и ожидалось, хуже не стало. Сергей Константинович выпил кофе, чего долгое время не мог себе позволит, ознакомился с новостями бизнеса и рынком ценных бумаг, расцеловался с женой (даже подумал, что любовница-то теперь и ни к чему вовсе, только деньги на нее тратить да время), и отправился на работу. 

Проскочив две большие пробки, как назло угораздило встрять в мелкую, но муторную «тянучку» – где-то что-то случилось со светофором. Шофер терпеливо глядел вдаль, выжидая удачный момент, чтобы проскочить, шеф же решил не тратить время понапрасну, открыл ноутбук и принялся набирать рабочий текст. Не прошло и пяти минут, как вдруг строчки документа стали разъезжаться в стороны, перед глазами запрыгали круги, а на лбу выступила холодная испарина.

Трясущимися руками бизнесмен принялся потрошить визитницу, разыскивая телефон Ведьмы.

«Вот, дрянь! Наверняка какую-то наркоту подмешала. Кокаин, или что-то в том же духе!» – Костерил Паночку незадачливый пациент. Вопрос был лишь в том: куда сейчас ехать? Разум подсказывал, что в больницу, но тело жаждало зелья Ведьмы. «Пусть еще раз даст своей ведьминой воды, я тут же в больничку поеду, на химию проверюсь. Ух, если что-то найдут! Дорого она мне заплатит за свои красивые речи!»

Набранный номер не отозвался, и Кораблев приказал шоферу ехать на адрес Ведьмы. И уже через полчаса автомобиль парковался перед подъездом Любови Власовны. Звонить ей Сергей Константинович не стал из принципа – наверняка мерзавка интересничает, создает образ эдакой занятой бизнес-вумен, а на самом деле живет за счет богатых лохов. 

Домофон оказался отключенным, зато, увидев в камеру чужого человека, из парадной вышел консьерж. 

- Вы к кому? – Сонно спросил он.

- В 12-ю, – ответил Сергей Константинович.

- Хозяйка незваных гостей не любит, – оценивая ненормальное состояние утреннего гостя, ответил консьерж. Но удержать своего любопытства не смог: – Вам, я так понимаю, срочно?

- Да, – выдохнул бизнесмен ни то злобно, ни то болезненно.

- Хм-м. – Консьерж пожевал губы. – Я конечно могу сходить. Но вы же понимаете: утро, непрошенный гость… Хозяйка рассердится. Да еще и от Степаны Богдановны влетит…

Сергею Константиновичу надоело слушать откровенное вымогательство, но угрожать милицией и высокопоставленными друзьями сил просто не было. Он достал из бумажника пятитысячную купюру, втолкнул ее в руку консьержу.

- Сообщите, что Кораблев с анемией приехал.

Консьерж испарился за входной дверью, однако впускать ведьминого визитера в подъезд и не подумал, захлопнул парадную дверь прямо перед больным гостем. Стервец!

Пока он бегал в 12-ю, шофер несколько раз успел подойти к шефу, поинтересоваться, нужна ли помощь, уж слишком плохо тот выглядел. Но каждый раз отсылался обратно в машину ждать под парами – Кораблев прекрасно помнил первичный эффект пойла и, в случае повторения, желал бы как можно скорее добраться до одной из своих женщин, а не мучатся возбуждением, как сопливый подросток.

Наконец парадная дверь вновь открылась, и бизнесмен хотел было шагнуть внутрь, но поганец-консьерж опять не пустил его!

- Вот, – втюхал он в руки гостя свернутую вдвое записку.

Сергей Константинович возмущенно глянул на консьержа, но тот лишь руками развел, мол, я тут не при чем. Кораблев развернул листок. Наверное, Любовь Власовна, если и вправду училась в ВМА, то была самым удивительным врачом, так как ее почерк оказался настолько идеальным, словно грамоте Ведьму учил какой-нибудь гувернер-профессор еще в дореволюционное время.

«Я не принимаю без приглашения. Запомните это раз и навсегда, – без приветствия начиналось письмо. – Могу лишь догадываться, насколько вам сейчас невмоготу, но одна из вещей, которых я терпеть не могу – непослушные пациенты. Сегодня мне и без вас есть, чем заняться, так что приходите завтра, в это же время. На работе в вашем нынешнем состоянии делать нечего, поэтому отправляйтесь домой, выпейте простую, заваренную в кипятке, мяту и ложитесь спать. Это все, чем я могу вам помочь.»

- Стерва! – Рыкнул Сергей Константинович и скомкал записку. 

- У нее ранняя посетительница, – полушепотом поделился консьерж. – Колдуют! Даже Степане Богдановне из комнаты выходить запретили. Хозяйка сама дверь открывала. Думал, все, сейчас заколдует напрочь!..

- И часто у нее посетители бывают? – Прервал поток суеверного бреда бизнесмен.

- Когда, как, – ответил консьерж. Уж больно он оказался болтлив для своей должности – хранителя секретов жильцов вверенного ему подъезда. Видать, красивая Ведьма сильно выделялась на фоне наскучивших всем банкиров, промышленников и прочих толстосумов.

Вот и чесал лестничный смотритель языком не хуже бабки у подъезда. – Иногда на месяц-другой уезжает куда-то. Бывает, каждый Божий день к ней орды валят – что не час, то посетитель. Или, вот как сейчас, запрется с кем-нибудь одним на целый день, что гость лишь под вечер от нее уходит, а хозяйка потом по несколько дней не принимает и на улицу носа не кажет. Из Степаны Богдановны слова не вытянешь. Баррикада!

Сергей Константинович коротко попрощался с болтуном и отправился домой. Как не обидно было это признавать, но Паночка оказалась права – работать в таком состоянии он просто не мог. Поэтому, вновь перевалив всю работу на своих замов, пристыжено поехал восвояси выполнять предписания Ведьмы.

На следующее утро он вновь стоял возле парадной Любовь Власовны. Домофон ответил сейчас же голосом Степаны Богдановны:

- Входите! – Приказала домоправительница ожидаемому на сей раз гостю, и Кораблев вошел.

Вчерашнего балабола-консьержа не было, вместо него на смену заступила старушка-божий-одуванчик, которая пятью днями ранее впервые встречала здесь же Сергея Константиновича. У бабульки оказалась на редкость хорошая память (или же просто посетителей Ведьмы она запоминала гораздо лучше, чтоб было, о чем посудачить со сменщиком), она сразу же вспомнила презентабельного мужчину с бледным, вялым лицом и растянутыми движениями. «Одуванчик» улыбнулась и радушно поприветствовала гостя, словно только его и ждала. Наверняка вчерашний трепач наболтал ей о нежданном визите чахлого пациента, и теперь оба консьержа с интересом ждали развязки колдовской истории.

Сергей Константинович, понятное дело, не собирался заводить знакомства с консьержкой и уж тем более посвящать ее в свои тайны, поэтому, коротко кивнув в ответ, направился к лестнице.

Дверь открыла Степана Богдановна, на сей раз без поварешки, но все в том же несуразном для ее комплекции фартуке. Вновь вытряхнув гостя из пальто, домоправительница отправила его в ведьмин кабинет за витражной дверью.

Любовь Власовна, как и прежде, сидела за столом, только теперь перед ней стоял уже готовый стакан с пойлом.

- Как вы себя чувствуете? – Спросила Паночка со входа.

Сергею Константиновичу показалось, что она не без удовольствия издевается над ним, и откровенно упивается моментом. Поэтому отвечать не стал, рассудив, что Ведьма и сама прекрасно знает, как он себя может чувствовать после эдакой эмоциональной встряски.

- Ну-ну, – помахала рукой Паночка. – Сами виноваты в своем состоянии. Так что не смотрите на меня волком. Вы самостоятельно ко мне пришли, силком вас сюда никто не тянул, значит надеялись на результат. И вы его получили, не так ли?

Бизнесмен вновь промолчал, посчитав, что и этот вопрос имеет вполне очевидный ответ.

- Спешу вас огорчить, – продолжала Ведьма, – я не пичкаю своих посетителей наркотиками, потому как это легко проверить. Не верите? Сходите, как и планировали, в больницу, пусть врачи возьмут анализы. Уверяю, лаборатория вас разочарует.

Господин Кораблев и в этот раз воздержался от комментариев. Прозорливость Паночки его уже нисколько не удивляла: наверное, не в первой ведьмины клиенты ходили к наркологам, и, совершенно точно, в пустую.

- Ну так что, будем лечиться? – Спросила в лоб Любовь Власовна.

Невидимый бой был с позором проигран, и далее корчить из себя героя Хому Брута – убийцу паночки-ведьмы – не имело никакого смысла. Любовь Власовна уже позвала Вия, и тот теперь пристально смотрит на Сергея Константиновича из-под тяжелых век. Попался!

- Будем, – буркнул он.

- Вот и хорошо, – хлопнула в ладоши Паночка. – Тогда запоминайте правила. С одним, и главным, вы уже знакомы: я не принимаю без приглашения! Второе. Вы делаете все в точности, как я говорю. Никакой самодеятельности!

Мужчина пристыженно кивнул.

- Теперь на счет оплаты. – Ведьма сняла с серебряного подноса стакан, отставила его в сторону, поднос же наоборот толкнула к Сергею Константиновичу. – Прейскуранта у меня нет, поэтому вы сами оцените мою работу. – И тут же предупредила: – Только не пытайтесь впихивать деньги мне в руки – для этого есть поднос. Это еще одно важное правило!

Любовь Власовна смягчилась.

- На вашу болячку много сил не потребуется, так что, – она достала из ящика стола календарь-книжку, полистала его. – Вот! Через полторы недели, двадцать третьего ноября, не планируйте никаких дел. Водить самостоятельно умеете? Хорошо. Шофера отпустите. Сами сядете за руль и заедете за мной к семи утра. Дальше поедем, куда скажу. Не бойтесь, разорять могилы и резать кошек мы не станем.

- А как же до двадцать третьего? – Замялся бизнесмен.

- С этим все просто. Вы уж простите, Сергей Константинович, порошок вам не доверю, а то собьете график приема, и начинать придется все сначала. Поэтому будете приезжать сюда каждый четвертый день и при мне пить снадобье. Если вы не готовы пока оценить мою работу, что ж, отложим оплату до конца процедуры.

- А если я вздумаю вас обмануть? – Решил спросить Кораблев, хотя в бизнес-кругах считался весьма ответственным человеком и никогда не обманывал своих партнеров.

Любовь Власовна криво улыбнулась, отчего глаза ее пронзила веселая искорка.

- Поверьте, должников у меня нет и быть не может, – ответила она.

Сергей Константинович поверил тотчас же. Сомнительно, что кому-нибудь в здравом уме захочется связываться с этой женщиной.

Ожидаемого всплеска похоти на этот раз не произошло. Выйдя из подъезда и намеренно проигнорировав поджидающую его консьержку, Кораблев сел в автомобиль и скомандовал шоферу ехать немедленно в больницу, где ежемесячно проходил обследование в гематологическом отделении.

Лечащий врач, который к счастью оказался на приеме, недоуменно разглядывал разрумянившегося бодрого «больного», который еще полторы недели назад был бледен и вял. Просьба Сергея Константиновича – посодействовать в сдаче анализов на наркотики, доктора удивила, но лишних вопросов он задавать не стал, мало ли что могло произойти в жизни делового человека. Тем более что физическое и психическое состояние пациента Кораблева безусловно изменилось, и виной тому действительно могли стать наркотики. Но если уж бизнесмен лично пришел «сдаваться», то вряд ли самостоятельно принимал их. В общем, захотел сдать, пусть сдает. Платил толстосум щедро, услуг не забывал, да и вообще, насколько доктор успел его узнать, мужик он был неплохой.

Вечером доктор успокоил Сергея Константиновича – кровь у того чистая, единственное, гемоглобин значительно повысился. Но это было не важно! Распрощавшись с доктором и пообещав как-нибудь заглянуть к нему с презентом, господин Кораблев принялся за работу, которой накопилось за несколько дней выше крыши.

***

Двадцать третье число наступило неожиданно. За работой и прежней беготней между женщинами Сергей Константинович совершенно потерял счет времени. Наверное, если бы не напоминания в телефоне, то забывал бы даже являться к Паночке за очередной порцией зелья.

В общем, утром двадцать третьего ноября, Сергей Константинович Кораблев вышел на улицу, подивился сухости погоды (если бы не холодный ветер, вообще можно было бы подумать, что на дворе ранняя весна), сел в автомобиль и отправился к Ведьме.

Ровно в семь часов Любовь Власовна вышла из подъезда. Завидев бизнесмена, она подошла к нему, небрежно поздоровалась и, приняв помощь, села в машину.

Сергей Константинович по-настоящему испугался, услышав, что первый пункт сегодняшнего путешествия детский дом в самом непроглядном захолустье пригорода, но тут же был успокоен. Правда, по мнению господина Кораблева, весьма сомнительно.

- Мне надо семь волосинок с голов ваших тесок, – объяснила Ведьма. – Самый оптимальный вариант – детский дом. Во-первых, волосы молодые. Во-вторых, никому и дела не будет до того, с чего вдруг богатая дамочка, а я произвожу именно такое впечатление, – нескромно заметила Любовь Власовна, – удумала выдернуть у нескольких деток в Богом забытом детдоме по волоску. Тем более что еду я не с пустыми руками, а с банковским чеком и договором подряда на благоустройство корпусов приюта. Даритель я щедрый, так что никто обиженным не останется.

- Полагаю, мне стоит возместить ваши благотворительные расходы? – Уточнил мужчина.

- Не стоит. Это моя личная инициатива, тем более что после такого великодушного дарения в обход всех комиссий мне в будущем позволят являться в приюте, когда угодно, и с какой угодно просьбой. Да и директору конверт отдельный полагается. Так что…

«Расчетливая змея», – подумал Сергей Константинович, в слух же спросил:

- И часто вам необходимы детские волосы?

- Не беспокойтесь, похищения и ритуальные жертвоприношения не практикую. Иногда требуется сторонний биологический материал, – пространно объяснила Ведьма, – но членовредительством не занимаюсь. Как это модно ныне называть, я – белый маг.

Далее разговор сам собой прервался, потому как бизнесмен Кораблев был несведущ в вопросах магии, а после недолгого знакомства с Паночкой предпочел бы видеть волшебство исключительно на страницах книг или в фантастических фильмах.

Итак, возле обшарпанных, проржавевших ворот областного детдома плавно затормозила сверкающая чистотой и богатством иномарка…

Тут же навстречу гостям выбежала заведующая. То, что именно она является директрисой, было понятно с первого взгляда: бриллианты, сверкающие везде, куда их можно было только нацепить, сильно контрастировали с дряхлыми строениями детдома. По всему, дамочка появлялась на рабочем месте редко, в исключительных случаях.

Директриса затрещала сорокой. После бурного приветствия, последовали плаксивые россказни о скудном бюджетировании приюта, невнимании людей к проблемам сирот и прочая, не сочетающаяся с дорогими украшениями, болтовня. 

К приезду благотворителей готовились: насколько это было возможно, вычистили щербатый паркет, попытались отмыть дверные ручки и перила, но все равно липкая грязь никуда не девалась, а, размокнув, теперь походила на межгалактическую слизь из фильмов ужасов. Побитые окна заложили досками и для надежности заклеили скотчем. Бедно, убого, жалостливо – все, что нужно для приема меценатов!

Детей видно не было, не смотря на учебный день. Наверняка, сироток разогнали по комнатам, чтоб особо смелые не пытались заговорить с богатеями.

Послонявшись с полчаса по коридорам, спортзалу и кабинетам, гостей привели в столовую, отведать сиротской еды. Весь педсостав уже сидел за выстроенными буквой «П» столами, ожидая появления благодетелей. Не в пример директрисе, учителя были одеты скромно, драгоценностями не сверкали, ярким макияжем не рябили. То ли были умнее своей начальницы, то ли действительно ничего из государственной кормушки до них не долетало.

Любовь Власовну и Сергея Константиновича, словно новобрачных, посадили во главе стола. По бокам уселись директриса и завхоз – румяная, здоровая баба, эдакий местный серый кардинал. Воспитатели молча жевали поднесенные поварихами угощения. Болтала в основном директриса, изредка встревала завхоз.

Господин Кораблев с аппетитом съел щи из свежей капусты, котлету с пюре, даже не отказался от добавки второго, запил обед компотом из сухофруктов, и готов был сам уже открыть кошелек, жертвуя с сыту всем страждующим налево-направо, но Паночка в миг разрушила внезапный порыв щедрости.

- Я хотела бы пообщаться с детьми, – сказала она.

Воспитатели перестали жевать. В столовой стало тихо. Словоохотливая заведующая растерялась на мгновение и глупо спросила:

- С детьми? Зачем?

- Я же все-таки в детское учреждение приехала, а пока вижу только педагогов, – ответила Ведьма. 

- Ну-у… Э-э… – Замялась директриса. На ее лице читалось желание поскорей заполучить великодушное подношение богатой фифы, и встречи с детьми были здесь совершенно ни к чему.

«…Я приглашаю вас сейчас же сделать свои взносы и помочь детям. Только детям, и никому другому», – вспомнился Сергею Константиновичу бессмертный Остап. Бизнесмен быстро спрятал неуместную для его нынешнего образа улыбку.

Директриса пожевала густо намазанные губы, переглянулась с завхозом. Деваться было некуда, придется показывать детей, иначе можно вообще остаться без денег. Два крайних педагога молча поднялись со своих мест и скрылись за дверью столовой.

«Пошли наставлять детей к встрече», – решил Кораблев. 

Воспитанников согнали в актовый зал, украшенный старыми советскими знаменами, большим портретом Ленина и выцветшими буквами

«С Новым Годом». Простенькие одежды, худенькие лица и ни во что не верящие глаза – в общем, забытые всеми дети. Те, кто был помладше, еще старался высмотреть в красивых тёте с дядей будущих родителей. Старшие же глядели на гостей безразлично, словно и не видя их вовсе.

Директриса вновь разразилась трогательной речью о благородстве Любови Власовны и Сергея Константиновича, о их бескорыстном порыве помочь, осчастливить приют. Самому же бизнесмену было до того тошно, что хоть беги: ради его никчемной болячки придется отбирать у горемычных деток еще и волосы, пусть и немного, но, все равно, родную частичку. Нет, надо срочно просить Паночку остановить ритуал! Короблев готов до конца дней выкупать ведьмовской порошок, чтоб поддерживать в норме жизненный тонус, только бы не обижать сирот.

Ведьма чувствовала колебание пациента, но продолжала действовать по заранее составленному плану. Она терпеливо выслушала восторженные дифирамбы, приняла букет наскоро купленных, подвявших цветов и вновь огорошила всех вопросом.

- Можно ли осмотреть комнаты детей? – Спросила она.

Директриса дернулась, словно ей в бок ткнули булавкой. Педагоги зашептались. Наверное, нечасто посетители желали поглядеть, как живут воспитанники. Дети же, наоборот, стали переглядываться между собой, обмениваться улыбками и какими-то только им понятными знаками. Наконец, заведующая совладала с собой. Она попыталась вновь отправить воспитателей вперед, чтобы прибрать наскоро комнаты, но Паночка ловко сбежала по ступенькам, встала перед детьми и скомандовала им:

- Ну, чего сидите? Показывайте, как живете. Я же к вам в гости приехала.

Неожиданное дружелюбие надменной Ведьмы вызвало замешательство даже у Сергея Константиновича, не говоря уж о других. Не растерялись только дети. Вновь переглянувшись, они, словно скинув чары Снежной Королевы, повскакивали с мест, подхватили дружной толпой Любовь Власовну и вынесли гостью прочь из актового зала, наперебой что-то рассказывая ей, указывая куда-то в глубь корпуса.

Кораблев заподозрил, что Паночка просто-напросто очаровала детей, как гамельнский Дудочник, заставила действовать по ее усмотрению. Таких женщин, как Любовь Власовна, можно было или полюбить без памяти и навсегда, или же захотеть отправить ко всем чертям на костер! Наверное, не убей спьяну Хома Брут старуху-ведьму, влюбился бы на утро в молодую паночку без памяти и добровольно бы пожелал стать ее прислужником. 

Сергея Константиновича раздражало, что он начинает думать о Любови Власовне не как о временном партнере-сообщнике, а как о женщине, и это могло оказаться губительным для самого бизнесмена. Мало ему жены с любовницей, так еще и Паночку подавай? Ну уж нет, дудки! Воистину, смельчак тот мужчина, кто отважится любить Ведьму. Если только не такой же, как она сама, сумасшедший ведьмак. Но настоящих Ведьмаков, казалось, в современную эпоху научного прогресса и не осталось вовсе – на всех желающих колдунов не напасешься. И откуда они только берутся?

Бизнесмен решил, что, как только Любовь Власовна выполнит свой ведьмовской ритуал, он никогда в жизни больше не обратится к магам и чародеям. Так и сталось. С того дня Сергей Константинович полностью излечился от своего недуга, а спустя год в семье Кораблевых родился долгожданный наследник. На радостях новоиспеченный папаша бросил любовницу, и никогда больше не изменял супруге. С матерью же договорился держать в секрете причину чудесного исцеления – не пристало деловому человеку якшаться с Ведьмами, пусть даже это в последнее время и стало новомодным веянием. Как сказала Любовь Власовна: «Оставим трюки брошенным женщинам и скучающим домохозяйкам». 

И зажил господин Кораблев своей привычной жизнью среди ценных бумаг, командировок и деловых банкетов. Иногда, он, правда, вспоминал красавицу Паночку, но больше с благодарностью, без амурного подтекста.