Онлайн чтение книги Кагами Тайга. Взгляд со стороны Kagami Taiga. View from the outside
Соперник

— Закончили! Всем спасибо за работу!

Непростые зимние съемки на фоне старинной красоты Киото наконец-то завершены, но это же означало, что времени у него не осталось. Встряхнув головой и ослепительно улыбнувшись на прощание всей съемочной группе, он быстрым шагом отправился к метро, попутно кутаясь в шапку, темные очки и шарф, мысленно благодаря холодное время года за возможность не выглядеть «подозрительным типом». Но стоило ли вообще назначать эту встречу?

— Любые новости, тем более такие шокирующие, надо какое-то время переваривать, обдумывать, потыкать со всех углов и уж тогда решать, что с этим делать. Если тебе нужна эта встреча, чтобы взглянуть под другим углом, то решайся. Он же твой друг, ну или считался им в прошлом.

Конечно, друг. Даже сейчас, спустя столько времени, друг, хоть и хочется закатить ему скандал и в кои-то веки самому дать затрещину, чтобы мозги на место встали. Но ничего, это успеется, только убедится, что и он для него друг, а не радио без кнопки выключения. Он еще раз прошелся мысленно по вопросам, которые хотел задать, понимая, что лучше бы сократить их количество до самых важных, остальное потом как-нибудь прояснит. За раздумьями и не заметил, как доехал до места встречи. Сверившись с часами и убедившись, что все же опаздывает, он поспешил сквозь толпу, предупреждение предупреждением, но и наглеть медлительной поступью не надо. Тем более что это выглядело бы так, словно он боится, а это не так!

— Акаши-ччи! Прости, я задержался на работе! — натянув привычную солнечную улыбку, подбежать к столику в кафе, как ни в чем не бывало, и пока Император только поднимал голову от книги, закопать его под словесными реверансами. — Съемки затянулись, никак не получалось найти подходящее освещение! А еще перемудрили с макияжем, столько времени пришлось потратить на очистку! Ох, главное чтобы последствий для кожи не было! Хотя недавно выпустили новую линию мужской косметики по деликатному уходу…

Кисе не умолкал от силы минут десять. «Старею» — промелькнула насмешливая мысль, в которой, однако, не было и доли правды, он просто отвык. В школе он теперь болтал редко, в основном слушал фанатов, улыбался и мысленно рвался в зал, где было с кем поговорить на действительно интересные ему темы, с кем пошутить, но главное — с кем потренироваться. Его новоявленную молчаливость в зале товарищи объясняли настойчивостью и упорством, жаждой победы, ради которой он рвал жилы на тренировках. А то, что до смерти надоело уже говорить ни о чем, словно ему просто хотелось послушать собственный голос, так и осталось пока неизвестным. Единственный догадавшийся человек не особо распространялся об открытии, мудро позволив ему самому решать, что делать с собственными масками.

— У тебя все хорошо, Рёта? — звук собственного имени вызвал непроизвольную и неконтролируемую дрожь, стоило только вспомнить последний год Тейко, когда казалось, что все вокруг покрыто инеем и льдом. Реакция была замечена, что неудивительно, и Акаши опустил взгляд. — Прости, я привык уже к именам. Но я, правда, беспокоюсь… Кисе.

— Ты поэтому снова с линзой?

Можно было бы прочирикать что-нибудь в духе «никаких проблем, все прекрасно», но это не выход. Он не для того преодолевал внутренние страхи и, стиснув одну ладонь в кулак, набирал первое за долгое время смс Акаши. «Дружба возможна только между равными. А равенство означает честность» — все верно, его даже предупреждали, что это будет трудно, но как оказалось, он не представлял насколько. Теперь была его очередь смотреть в стол, демонстративно игнорируя ощущение от прожигания чужими глазами, недоумение было почти осязаемым, еще больше накаляя неловкую атмосферу. Непривычно прямой подход для того, кто всегда кружил вокруг, прикрывая настоящие чувства нескончаемым потоком слов? Да, он сам удивляется.

— Да, — наконец-то ответил собеседник, отведя взгляд. — Команда так реже вздрагивает, но я все еще называю их по именам. Рео вроде привык или хорошо скрывает, а вот Котаро и Эйкичи отпрыгивают в сторону, если не видят моего приближения.

— Можешь сейчас снять?

Акаши уставился с изумленным неверием, и Кисе постарался ответить максимально твердым взглядом, подтверждающим, что это важно для них и будущих взаимоотношений. Ему нужно преодолеть навязанный страх и недоверчивость, привыкнуть к тому, что вот этот разноглазый мальчишка действительно его друг, пусть и с сомнительным уровнем социализации. Ничего не получится, если Акаши продолжит носить линзу, пряча себя настоящего за занавесом из стыда, недоверия и обиды. Кисе не сумел сдержать судорожный вздох, глядя в золотой и красный глаза, но остановил товарища, когда тот попробовал вернуть линзу на место.

— Не надо. Я привыкну, просто нужно время.

— Хорошо, — мягкая, такая знакомая в прошлом улыбка на лице с разными глазами смотрелась незнакомо, но изумительно гармонично. — Так ты скажешь, что тебя беспокоит, Кисе?

— Если не считать самой истории? — усмехнулась радужная модель. — Все в порядке, Акаши-ччи. Я такой, какой есть.

— Но ты… — собеседник запнулся и задумался. Посмотрел в глаза. — Почему?

— С друзьями надо быть честным, — настоящий друг все равно не поверит в твою ложь и приложит все усилия, чтобы выяснить правду. Настоящий друг даже на расстоянии в тысячи километров поймет, что что-то не так, как бы ты перед ним не распинался. — Ты мой друг, Акаши-ччи, какую бы глупость не сделал. Но если ты выкинешь что-нибудь подобное еще раз, я вспомню то время, когда ходил в клуб карате, и тебе мало не покажется даже с твоим предвидением!

— Я учту, — по губам скользнула легкая улыбка. — Не думаю, что смогу хорошо защищаться, вздумай ты всерьез разозлиться. И раз уж ты об этом упомянул — у меня нет никаких мистических способностей.

— Я знаю. Кагами-ччи и его команда тебя раскусили, — легкомысленно ответил Кисе и тут же прикусил язык, понимая, что сказал лишнее. Брови Акаши слегка приподнялись.

— Значит, Сейрин для тебя команда Кагами, а не Тецуи, — констатировал он неоспоримый уже факт. Дернувшийся уголок рта обозначил скрываемую улыбку. — Интересно.

Удивительная все же у Акаши способность: одним словом высказать столько чувств и эмоций. Любопытное «как так получилось?» Ироничное «ты так повзрослел, Рёта». Предупреждающее «я это запомню». И наконец, осторожное «расскажешь?»

— Кагами-ччи лучший игрок команды, это совершенно естественно, — взгляд искоса и полуулыбка. Я хочу услышать твой вопрос прямо.

— Тецуя тоже сильно вырос за это время, — глоток кофе и ответная улыбка. Вызов принят.

— Куроко-ччи особенный игрок, — конечно, особенный. Но этого недостаточно. Что ты на это скажешь, Акаши?

— Но ты все равно считаешь Кагами ключевым игроком команды, — легкий прищур. Не ожидал от тебя настолько интригующей манеры разговора.

— Разумеется. Кагами-ччи победил Аомине, лучшего игрока Поколения Чудес, — приподнятые брови. Да, к его имени я не добавил привычного суффикса. Угадаешь, почему?

— Он победил каждого из нас, — прикрыл глаза, скрывая вспыхнувшее любопытство. Мне нравится наша беседа, но куда больше интересуют изменения в тебе и их причины.

— Не он победил нас, — шах, — а его команда победила наши, — и мат. Вот мой ответ. Примешь?

— Вот как, — улыбка уже не скрываемая и не сдерживаемая. — Ты всегда таким был, Кисе?

— Всегда. Но это не делает меня привычного менее настоящим, — то, что первым смог разглядеть именно Кагами.

Даже Куроко начал считать, что он фальшивит, когда вот так шумит и забрасывает словами, но это не так. Он всегда остается самим собой, просто выделяет какие-то отдельные черты. Шумный и солнечный среди приятелей, когда можно, а то и нужно расслабиться и повеселиться. Сосредоточенный и решительный на площадке, потому что он — ас, на него полагается команда, а это не меньшая ноша, чем участь капитана. Серьезный и ответственный во время съемок, потому что работа это возможность самому обеспечить себе будущее и относится к делу иначе, значит зарекомендовать себя бесполезным и загубить возможную карьеру. «Люди многогранны. И то, что ты показываешь только одну часть себя в той или иной ситуации, не делает тебя фальшивым. Просто разным».

Кагами действительно видел его целиком, со всеми этими гранями, и это пугало, напрягало и вызывало желание спрятаться так глубоко, что никто не найдет. Потому что если их мировоззрения, какие-то принципы и особенности натуры окажутся совершенно несочетаемыми, их пути просто разойдутся, и от одной мысли, что он потеряет первого за годы друга, хочется разбить костяшки о стену. Кагами внимателен в выборе друзей, Куроко уже рассказал ему, как чуть не потерял эту связь и сколько времени ушло, чтобы полностью осознать ошибку и измениться. Так что ему было о чем переживать.

— Спасибо, — взгляд Акаши потеплел, и улыбка стала чуть шире. Спасибо, что не бросил. Спасибо, что доверился. Спасибо, что ты все еще мой друг. — Но мне действительно интересно, как ты так хорошо сошелся с Кагами.

— О, мы подружились с первой тренировочной игры, после того как он рявкнул на Касамацу-сэмпая за то, что он хотел меня ударить!

— Что, прости?

Погрузиться в воспоминания было приятно. Конечно, он слукавил, когда сказал, что они подружились с его первого поражения, но его действительно заинтересовал Кагами-ччи. Сначала как сильный соперник, потом как странная личность, и только спустя время, уже скорее после поражения Тоо как друг, которого ему не хватало. «Новый свет Куроко-ччи», как он тогда еще думал, казался человеком похожим на Аомине, но это было неимоверно поверхностное мнение, развеявшееся практически в самом начале игры, когда Кагами впервые за него вступился перед капитаном, разозлившемся, что у Кисе не вышло сломать баскетбольное кольцо. Что ни говори, а новый Аомине никогда бы не вмешался, максимум фыркнул бы высокомерно, его-то капитан и пальцем не тронет. С другой стороны, когда Кисе пострадал, именно сэмпай помог ему подняться, того же Аомине даже в медпункте оставили одного, с ним тогда пошел Куроко-ччи, а не товарищи по команде.

— Тебя посадили на скамейку запасных? — с одной стороны было неприятно вспоминать, в Кайдзё его тогда заменили первый и пока последний раз, но с другой — он никогда не видел Акаши таким искренне изумленным и, поразмыслив, решил, что оно того стоило.

— Это было совсем ненадолго, Акаши-ччи!

А потом он столкнулся с совместной игрой Кагами и Куроко и проиграл. До того момента, он видел перед собой только Аомине, чего греха таить, остальные товарищи по Тейко не казались настолько непобедимыми, но первое поражение серьезно сказалось на его видении. Наверное, Кисе был даже благодарен, что это случилось вскоре после поступления в старшую школу, и он успел серьезно подготовиться к столкновению с остальными игроками радужного Поколения Чудес. Конечно, это не отменило разгрома от Аомине, но без такой подготовки было бы намного хуже и тяжелее. Они очень давно не играли друг против друга, и он почти забыл, в какого монстра превращается на площадке бывший товарищ, наивно полагая, что смог его нагнать.

И после этого поражения Кагами пытался его поддержать, пусть и был за сотни километров в тренировочном лагере. Кисе ответил на его звонок, исключительно, чтобы попросить не беспокоить какое-то время, но ведь ответил же! Возможно, тогда он и осознал, что незаметно для себя переставил Кагами в личной иерархии выше просто приятеля и даже товарища по команде, переместив в «друзья». Ведь после поражения он просто сбрасывал звонки, даже от сокомандников, слишком сильна была горечь поражения и боль от презрения давнего соперника.

— Я знаю, что не смогу сравниться с Аомине, — жестом не дав собеседнику прервать его, Кисе спокойно продолжил. — У него невероятный, исключительный талант в баскетболе, в этом ему и ты проиграешь, Акаши-ччи.

— Я поражен, что ты так спокойно об этом говоришь, — и спрятался за чашкой чая. Да, их лидер до сих пор не любит, когда кто-либо видит его выбитым из колеи.

Спокойно? Ты хоть знаешь, сколько времени и сил ушло на принятие факта, смирение с ним как с законом притяжения, который просто есть, был и будет, а сам ты можешь хоть наизнанку вывернуться, но никогда не изменишь?

— Ну, Кагами-ччи же тоже спокойно это принимает. И добавляет, что в баскетбол играют впятером, так что его не слишком беспокоит превосходство Аомине, — ну, а то, что друг вообще-то жалеет аса Поколения Чудес, он пока утаит.

У самого до сих пор мысль в голове не укладывается. Вернее, она не могла там уложиться до Зимнего Кубка, до рокового матча Сейрин-Тоо, отправившего лучшего игрока их поколения на больничную койку из-за гордыни и безразличия окружающих.

— Ты поэтому перестал добавлять к его имени суффикс? — не удержался-таки Акаши, раздосадовано поджав губы и в то же время инстинктивно придвинувшись ближе.

— Нет, конечно, не поэтому. Просто пора взрослеть. Я верю, что буду питать уважение ко многим людям, но, согласись, когда взрослый человек, коллега, например, коверкает твою фамилию смешным суффиксом, это мало похоже на уважение, — Кисе рассмеялся, представив себя взрослого, обязательно успешного и известного, обращающимся к кому-либо с милым «-ччи». Нет, на это он не пойдет.

— Но ты все еще его используешь, — допытывался друг. Рёта едва удержался от фырканья, не замечал раньше за Акаши такого любопытства.

— Ага. Но только для друзей и когда вокруг нет людей, при которых использовать детские суффиксы было бы неловко. Акаши-ччи, вот ты представь, какой-нибудь званый вечер, благотворительный, например, вокруг главы корпораций, звезды шоу-бизнеса, светские львы и львицы, тебя все уважают и опасаются, как главу «АкашиГрупп» — и тут я бросаюсь к тебе на шею с криком «Привет, Акаши-ччи!»

Негромкий смех был достаточно красноречивым ответом, заставив задуматься, когда же он слышал эти звуки в последний раз. Как бы ни пару лет назад.

— Я понял, Рё... Кисе. Это было бы действительно неловко, — отсмеявшись, Акаши продолжил с тем же блеском в глазах. — А как на таком вечере окажешься ты?

— Думаю, что буду строить карьеру не только как модель, но и как актер. Если не выгорит, я всегда смогу устроиться журналистом в любой журнал с разделом о моде, ты же знаешь меня, — деланно легкомысленно отмахнулся Кисе и чуть прищурился. Как ты на это отреагируешь?

— Уже не уверен. Я полагал, что ты решишь пойти за Дайки в профессиональный спорт. Главное, не надо относиться к этому бездумно. Журналист, актер или пилот международных авиалиний — не важно, какую профессию ты изберешь, это будет непростой путь, если ты, конечно, хочешь чего-то добиться, а не остаться на втором плане. Но если ты настроен серьезно, я готов оказать помощь и поддержку, а как ты заметил, глава АкашиГрупп обладает немалым влиянием.

— Я знаю, — а у них действительно есть нечто общее. Просто Кагами-ччи старше ментально и его опека воспринимается мягкой, поддерживающей, а не категоричной «я знаю, как для тебя лучше». У Фури-ччи действительно талант, сомнительно, что кто-либо еще заметил неожиданное сходство, еле проглядывающее из-за совершенно разных подходов и методов. — Кагами-ччи уже разъяснил, насколько я ошибаюсь относительно профессии журналиста, да и сомневаюсь, что пробиться на экран будет просто.

«Особенно для тебя, Кисе. Ты уже известен в какой-то степени, и я сомневаюсь, что от этого одни бонусы. Завистники, сплетники, конкуренты и соперники — в шоу-бизнесе такие пираньи, что Ханамия покажется пушистым котенком! Поэтому я очень прошу десять раз подумать, прежде чем туда лезть. Зачем тебе это, чего ты хочешь достичь, готов ли принять и все минусы возможного положения». Он давно знал, что Кагами-ччи та еще курица-наседка. Кто бы мог подумать, что Акаши-ччи от него отстает совсем немного, просто действует слишком резко и напористо.

— Но пока ты еще не глава семейной компании, а я не звезда телеэкрана, мы можем спокойно посидеть в обычном кафе, и нас никто не побеспокоит, — закруглил он тему, потому что сам все еще мысленно разрывался на части.

Он хотел бы играть в баскетбол профессионально, он успел полюбить игру, но этот год сильно повлиял на мировоззрение. Кисе ведь действительно может скопировать практически все физические умения обычного человека, с одного взгляда! И тратить такую способность исключительно на спорт было, честно говоря, жалко. А вот если он станет актером — причем действительно профессионалом, тем, кто регулярно меняет амплуа, и зрители ему верят — он сможет продемонстрировать все грани своей способности! И сыграть любую роль, любого человека, просто понаблюдав за ними настоящими и добавив в игру детали, в которых люди будут узнавать себя и верить происходящему на экране. От одной мысли дух захватывало.

— Да, даже ты остался неузнанным, — и снова мягкая улыбка. Я знаю, что ты просто сбежал от разговора, но так и быть, не стану настаивать.

— Ты выбрал довольно удачное место, — действительно, Акаши мог видеть всю обстановку и взглядом приморозить любого фаната к месту, а сам Кисе был скрыт перегородкой и горшком с каким-то иноземным растением. — Ты слышал про Аомине?

— Да, — сухое в ответ. — Ему повезло, что их первым противником были Сейрин.

Последствия Зоны оказались страшнее, чем они ожидали, потому что сыграла свою роль общая усталость организма. Кагами-ччи оказался прав, считая, что ничем хорошим отсутствие тренировок при регулярных напряженных матчах для игрока не закончится. Тем более для еще растущего и набирающегося сил организма подростка. Пропуская тренировки и не давая мышцам постоянную, равномерную нагрузку, он просто ухудшал свое состояние как спортсмена, но то, что баскетболист при этом иногда участвовал в матчах, причем играл в полную силу, ставило его здоровье под угрозу. Теперь ему позволены будут физические нагрузки только в следующем месяце, про полноценные тренировки пока никто не заикался.

— Страшно представить, что случилось бы с Аомине, если бы Тоо пришлось пройти чемпионат так же, как Сейрину: Йосен, Кайдзё и Ракудзан. Никто бы не стал щадить его, а Момои-ччи, несмотря на весь свой ум, могла не заметить ухудшения его состояния.

— Думаю, что особенные глаза помощницы тренера — один из существенных козырей Сейрина.

— Это верно, там подобное не допустят, — в свое время именно Айда Рико умудрилась разглядеть его не восстановившуюся ногу и сдать Касамацу-сэмпаю. И дернул же его неведомый сходить к ним на фестиваль!

Хотя там было весело, это даже строгий и серьезный капитан признавал, правда, одновременно ворчал, что надо вызвать санитаров из психиатрической лечебницы, а он сам отказывается иметь дело с дурдомом. Морияму-сэмпая тогда все время приходилось спасать, но в итоге уберечь не получилось, он попал в больничное крыло. А сам Кисе в то время прятался в кафе Кагами-ччи, сказал, что от фанаток, а на самом деле от сэмпая: тому совсем не понравилось, что Кисе умолчал про ухудшившееся состояние перетрудившихся ног. Среди зелени и ширм капитан его просто не увидел, как впрочем и пресловутые фанатки, но на следующей неделе Касамацу сдал его тренеру и пришлось идти в больницу, причем под присмотром сэмпая, как «неблагонадежному», а после какое-то время лечиться и обходиться легкими нагрузками. Жаловаться на тренерский беспредел тому же Кагами-ччи он не рискнул, понимая, что соперник будет на стороне врачей, а то и сам прискачет убедиться, что он все делает правильно.

— Кисе, не мог бы ты кое-что для меня прояснить? — Рёта невольно напрягся, слишком вежливо, даже для Акаши. Волнуется? — О Зоне тебе рассказал Кагами?

— Да. Что-то не так?

— Нет, ничего. Просто осенью мне от него пришла посылка с бумагами о прошлых Поколениях и о Зоне. Исходя из известной мне информации, а также учитывая выводы о его характере, я предположил, что он предупредил всех, — последние слова очень настойчиво отдавали вопросом, но раз он не озвучен, можно и «не заметить». Кисе спокойно заказал еще кофе с сэндвичем, все же после работы хотелось поесть. Он тихо засмеялся, когда, сдерживая улыбку, Акаши-ччи все же принял его условие. — Я бы хотел узнать, что тебе об этом известно.

— Кагами-ччи советовался со мной, как преподнести тебе информацию так, чтобы ты не отмахнулся. Это была одна из лучших ночевок в моей жизни, несмотря на всю внезапность встречи.

— Ночевка? — как-то незаметно, Акаши-ччи ощутимо расслабился, менее строгая поза, меньше контроля над каждым движением, они все так же элегантны и естественны, но контроля в них ощутимо меньше, кот-копирка всегда такое заметит. Улыбнувшись, он все же решил поделиться подробностями.

— Да, я тогда остался в Токио ради съемок…

Ему несказанно повезло столкнуться с Кагами и Фури, потому как найти приличное место для ночлега, доступное по финансам и без риска встретить действительно неприятные личности — это из области фантастики. Вечер в теплой компании, когда его болтовня никого не напрягала, да еще и активно поддерживалась, радушие ребят распространилось даже на утро: Кисе пришлось прикусить губу, чтобы не выдать настоящих чувств, когда Кагами в дорогу вручил ему ланч-бокс. Если ему надо было на работу с утра, мама всегда поступала также, вставала ни свет, ни заря, лишь бы приготовить ему что-нибудь вкусное и на завтрак, и с собой. И поступок друга-соперника, воспринимаемый тем как нечто само собой разумеющееся, говорил о Кагами-ччи многое, гораздо больше, чем все предыдущие действия.

— Насколько я помню, Аомине предупреждал Куроко-ччи, причем вместе с Момои-ччи. Сам знаешь, что Кагами-ччи он бы не послушал, а то и сделал назло.

— Не сомневаюсь. Стало быть, Кагами действительно хотел нас предупредить, — Акаши задумчиво уставился в чашку, будто искал ответы на вопросы вселенской важности. Надо ему попробовать скопировать такой взгляд, очень серьезный, вдумчивый, сразу хочется притихнуть и не лезть, чтобы не отвлекать внимания от чего-то намного более важного, чем ты сам. — Ты не знаешь, зачем?

— Чтобы не потерять наше Поколение Чудес, — в этом он был уверен. Друг действительно хотел их защитить от судьбы Поколения Мононоке, пусть даже и не питал приязни к некоторым из игроков. — Аомине однажды станет играть за сборную, если не дать ему оступиться сейчас, и Кагами-ччи хотел ему помочь. Но просто предупредить недостаточно, даже я немного сомневался, что опасность настолько велика, пусть и знаю, что обманывать или преувеличивать он бы не стал.

— Но с примером перед глазами шансы на повторение истории существенно снижаются, — подхватил мысль собеседник, но замолчал и снова о чем-то задумался. — Кисе, как думаешь, это не будет неловко, если я встречусь как-нибудь с Кагами и поблагодарю за предупреждение? Я, конечно, писал ему ответ, но все же в полной мере осознать его поступок могу только сейчас.

— Нет, конечно! — воодушевился Кисе. Акаши его друг и Кисе очень хотелось, чтобы они с Кагами могли нормально общаться, тем более что первый, осознав прошлые ошибки, проникся уважением ко второму. Да и Акаши-ччи надо посмотреть лично и увидеть, как выглядит нормальная, не авторитарная забота о друзьях. — Только о встрече надо будет договориться заранее, в Сейрин просто так пройти нельзя, там охрана.

— Да, я слышал что-то о кадетском корпусе. Все настолько серьезно?

— Более чем! И учителя там страшные, — тот рыжий кендоист, напугавший его летом, был, по словам Кагами, вполне адекватным учителем по сравнению с другими, а не доверять другу причин не было. Куроко-ччи тоже несколько раз предупреждал и его, и Момои-ччи, чтобы они ни в коем случае не пытались проникнуть в школу, а когда девушка все же попробовала, несколько часов провела за решеткой! То, что в школе был настоящий изолятор для преступников, повергло его в шок еще во время посещения фестиваля, но насколько там плохо он узнал со слов Момои-ччи. И насколько пристыженной она себя чувствовала, когда ее приехала забрать мама, которая весь вечер упрекала ее в позорящем семью поведении. Он очень сочувствовал подруге, но понимал, что Кагами-ччи бы ни за что не позволил приблизиться к спортзалу аналитику Тоо, в этом политика всей школы была категорична. — Но я знаю, когда бы вы могли встретиться.

— Да?

— Если ты помнишь, у Куроко-ччи скоро день рождения. Оно как раз выпадает на воскресенье и в поездке в Токио не будет ничего подозрительного.

— Я помню все важные даты, Кисе, — чуть недовольным тоном ответил Акаши. Ах да, как же можно сомневаться в его абсолютной памяти! Видимо, выражение лица у него была слишком говорящим, собеседник слегка смутился и снова спрятался за чашкой кофе. — Тем более что я уже осведомлялся у Тецуи насчет подарка.

— Осведомлялся? — нет. Ну не может же он быть настолько оторванным от реальности? — Акаши-ччи, так же нельзя! Подарок должен быть сюрпризом! Иначе неинтересно!

— Вот тут ты не прав, Рё... Кисе. В первую очередь подарок должен радовать именинника, поэтому практичнее заранее узнать, чего бы тот хотел. В случае Куроко это оказалось и весьма дальновидным в моем случае, но я обещал ничего никому не рассказывать.

— Ты безнадежен, — безапелляционно ответил Рёта без всякого страха глядя в разноцветные глаза. Надо же, успел привыкнуть и сам не заметил. — Без сюрприза пропадает ощущение праздника! Теперь я обязан постараться вдвойне, чтобы Куроко-ччи понравился мой подарок!

— Не сомневаюсь, что у тебя все получится. Но я не говорил, что собираюсь ограничиться одним подарком, — улыбнулся Акаши, хотя во всем его виде сквозило самодовольство.

— А это зря, Куроко-ччи упрямый и второй подарок от тебя может не принять, — о, кажется, это ему в голову не приходило. — Хотя если он будет недорогим, но приятным, может и примет.

— Например? — дразнить Акаши действительно забавно, но предостерегающий взгляд достаточно красноречив, чтобы прекратить. Все же его другу нужна помощь. В другой раз продолжит, может и границы дозволенного станут чуть шире.

— Ну я например думаю о чайной паре с изображениями его прошлой и нынешней команды, — идея появилась внезапно, но показалась достаточно уместной: Куроко-ччи не отказывается от своих прежних товарищей, но и сегодняшних очень и очень ценит. Ему определенно больше понравится такой недорогой, но душевный подарок, чем ценный, но обезличенный.

— Хорошая мысль, — неожиданно оценил Акаши и снова погрузился в размышления. — Кисе, ты не против, если я позвоню тебе, когда выберу?

— Конечно, Акаши-ччи! — так странно видеть его таким. Неуверенным, сомневающимся и просящим о помощи. Так странно… и так правильно. — Польщен твоим доверием.

Ничего не ответив, Акаши улыбнулся, но этого было достаточно. Было приятно посидеть немного в уютной тишине, которую совсем не хотелось нарушать. Ему не нужно знать. Ему не нужно спрашивать. Все же хорошо, зачем пытаться выяснить что-то еще, разве признания в конце года ему недостаточно?

— Недостаточно, — неожиданно последняя мысль вырвалась на волю. — Прости, Акаши-ччи, но мне нужно узнать кое-что еще.

— Я слушаю, — он даже отставил чашку, всем видом демонстрируя внимание, интерес и готовность отвечать. Зачем спрашивать? Все хорошо, ему не нужно знать. даже если и правда, то что с того?

— Хайзаки. У него не было «кражи способностей», — как удар гильотиной. Как падение с моста в холодную безжалостную пучину. Резко. Внезапно. И тишина в ответ.

— Откуда ты знаешь? — вопрос прозвучал глухо, как сквозь преграду. Как и в начале разговора Акаши-кун смотрел в стол, будто боялся что-то увидеть в глазах собеседника.

— Неважно, — не может же он рассказать, что его самого к этой мысли подталкивали настолько упорно, что и идиот бы понял. Фури-ччи просто интересно, правильно ли он «увидел» ситуацию, а вот для самого Рёты эта информация важна настолько, что он рискнул спросить бывшего капитана в лоб. — Ответь, Акаши-ччи, Хайзаки обладает даром копирования, да? Как я?

— Не совсем, его копии неидеальны. Он очень хорошо подражает, но в итоге у него получается немного по-своему.

— И чтобы скрыть это, была придумана «кража», будто повторяя чужие атаки, он лишает соперника возможности исполнить собственный прием. Но провернуть эту аферу в одиночку невозможно, — вот он и подошел к главной цели, к вопросу, который хотел прояснить изначально. — Нужен партнер, тот, кто поставит противника в невозможные условия, вынудит все же использовать «коронки» и помешает их успешному выполнению.

— Верно, — подтверждение прозвучало еще тише прежнего.

— Опытный и умный игрок с репутацией честного и надежного человека, чтобы никто не догадался об обмане, — с горечью продолжил Кисе. Из всех игроков основного состава Тейко того времени только один человек подходил на эту роль идеально. — Почему Ниджимура-сэмпай на это пошел?

— Потому что «победа — это все».

Слова прозвучали как удар. Сгорбившись, Кисе молча корил себя, что все же взялся выяснять секрет двухгодичной давности. Какое ему дело до прошлого, тем более чужого, он тогда еще не вступил в клуб! Но все же…

— Значит, Ниджимура-сэмпай и Хайзаки были первым тандемом «Свет-Тень»?

— Да. Можно сказать и так, — Акаши выглядел виноватым, видимо, он давно догадался обо всем происходящем. Возможно ли, что история Тейко и пример предыдущего капитана подсказали ему выход из их ситуации? Выход, что сломал их команду и разрушил дружбу. — Ниджимура-сэмпай подал в отставку как капитан вскоре после твоего поступления в клуб. Он разглядел твой талант раньше меня и сделал свой ход, оставляя ответственность за школьные победы нам. Конечно, это было не единственной и далеко не главной причиной, но среди прочего.

— Вот как…

— Кисе, чтобы ты не надумал глупостей, выслушай меня. Я признаю, что Ниджимура-сэмпай поступил неожиданно для тех, кто его знал, но я убежден, что изначальной причиной было желание помочь.

— Кому он этим помог?

— Хайзаки. Ты его не знал раньше, но до того как он вошел в основу, он был другим. Хайзаки тренировался до темноты, стараясь сделать свои копии неотличимыми от оригинала, специально снимал десятки видео, разбирая, что он сделал не так и где ошибся в копировании. Но сколько бы он не тренировался, они были несовершенны. И тогда Ниджимура-сэмпай помог ему найти выход из этой ситуации и стал его напарником.

— Тогда почему Хайзаки в итоге стал таким?

— Я полагаю, что подспудно в нем изначально жило высокомерие и презрительное отношение к окружающим. Он изначально считал себя не таким как все, лучше, выше остальных и именно ошибочность этой точки зрения доводила его до отчаяния, а не невозможность достичь идеала. А потом, с помощью сэмпая он достиг вершины.

— И вся эта грязь вышла наружу, — подытожил Кисе, вспоминая того Хайзаки, которого знал. Тот человек считал, что ему должны. Что он может взять все, что хочет, просто потому что. Тот, кто мог осознанно напасть на женщину за отказ — Рёта до сих пор переваривал рассказанную Кагами историю о нападении Хайзаки на его тренера из Америки и атакующего защитника из Йосен.

— При всем уважении к сэмпаю, в людях он разбирался плохо, — вздохнул Акаши. — Он ведь просил назначить меня капитаном, потому что считал, что я справлюсь с ситуацией, с ростом ваших талантов и смогу сохранить команду единой.

— Все ошибаются, — а может он и не зря стал ворошить прошлое. Видеть сэмпая обычным подростком, который хотел помочь кохаю, а получил лишь черную неблагодарность в ответ, было намного приятнее, чем прожженным циником, готовым идти к победе по головам. — И не возлагай ответственность на себя одного, все мы хороши, включая тренера. Хорошо хоть нашлись люди, вправившие нам мозги.

— Согласен.

Что ж, ему будет, что рассказать Фури-ччи при следующей встрече.

— Кстати, я рассказывал, что мне предложили небольшую роль в рекламном ролике?

— Неужели?

Хватит с них на сегодня серьезных тем. Хватит ворошить прошлое, они, конечно, еще не раз к нему вернутся, но на сегодня достаточно. Самое важное они уже прояснили — они попробуют построить на месте предыдущих баскетбольно-стукнутых отношений нормальную дружбу. Потому что могут и потому что хотят. И начать можно…

— Знаешь, Акаши-ччи, ты так часто оговариваешься, что я уже не протестую, — пристальный взгляд уже не вызывает полк мурашек по спине и вакуум в мыслях. — Зови меня просто по имени, ладно?

— Ладно, — после озадаченного молчания легкая улыбка уголками губ похожа на просвет солнца среди потемневших облаков. — Спасибо, Рёта.