Онлайн чтение книги Кагами Тайга. Взгляд со стороны Kagami Taiga. View from the outside
Экзорцист

— Вот она идет! Собрались, парни! — щебутная миниатюрная блондиночка осторожно выглянула из-за угла, чтобы лично лицезреть «живое воплощение тьмы, страх и ужас всего Сейрина» — Садако из 1-б.

— Мы готовы, — в голосе высокого шатена звучала решимость. Он крепко держал в руках ведро со святой водой.

— А может не надо? — в шепоте притаившегося рядом брюнета слышалась мольба с ноткой отчаяния.

— Надо, Рен! Мы должны покончить с угрозой невинным людям, — строго ответил шатен. — Потому что больше некому.

Рен тихо застонал, про себя проклиная упрямство друзей детства и на все лады кляня собственную нерешительность и неспособность образумить их. Взбалмошная и несколько сумасшедшая Сая-чан и одержимый всем мистическим Кеске-кун, его друзья еще с детского сада, вечно влипают куда не надо. В детском саду они запугивали других детей, цитируя жуткие истории о ёкаях и аякаси, их матери постоянно выслушивали жалобы других родителей, а после читали бесполезные нотации отпрыскам. В младшей школе они искали в лесу кицуне, приманивали дзясики-вараси и доводили учительницу истории до нервного срыва, расспрашивая о роли духов в жизни и войнах людей прошлого. Будучи учениками средней школы, они сбежали во время экскурсии в Киото и отправились в храмы искать там тайные знаки, летописи и оружие для оммёдзи.

Рен не мог бросить двух энтузиастов и всегда и всюду следовал за ребятами, стараясь хоть как-то уменьшить ущерб, который они в порыве экзорцистской деятельности наносили окружающей среде. Но никогда еще его друзья не нападали на людей. Если говорить честно, Рен вообще сомневался, что эту девушку надо бояться, все так называемые «пострадавшие от проклятий Садако» живы, да и по мнению брюнета сами виноваты в своих бедах. К урокам надо готовиться, на лестнице смотреть под ноги, а не идти спиной вперед, и нечего дразнить собак, тогда они и нападать на тебя не станут.

В новой школе и без Садако было очень много людей, которых надо бояться: учитель химии, устраивающий взрывы, мальчик-солдат, не расстающийся с автоматом, двухметровые качки, которых так и хочется спросить, а они вообще японцы, и многие другие. Но его мнение, как всегда, никого не интересовало, он как всегда смирился, и вот к чему привело его бездействие:

— Вы чем думали, кретины?! Довели девушку до слез из-за каких-то тупых сплетен! Апрель месяц на дворе, а вы ее водой с головы до ног окатили! Вы вообще нормальные?!

Вися вниз головой рядом с лучшим другом, Рен впервые в жизни ощущал такой стыд. Все, о чем думал он сам, сейчас им высказывал красноволосый громила из класса Садако. Девушку, оказывается, вообще не Садако, а Савако зовут, «милый ребенок». Но это было не важно, важно то, что он с лучшими друзьями облил ледяной водой ни в чем не повинную девушку. Взяли и облили, просто потому что она жутко выглядит, и какие-то сплетники разнесли по всей школе слух, что она та самая девушка из "Звонка".

Парень продолжал держать их обоих на весу за ноги, ругал и грозил, что если они еще хоть раз полезут к его одноклассникам, он их из окна выкинет и потопчется по двум лепешкам. Рену не было страшно. Пугающая внешность, грозный взгляд, конечно, должны были наводить жути, но сквозь все это Рен отчетливо видел беспокойство. Так же беспокоилась его мама, да и родители друзей, когда он не успевал ее предупредить об очередной авантюре Саи и Кеске, а после старшему поколению приходилось искать их с помощью соседей по всей округе. И этот здоровяк-староста просто беспокоился за своих одноклассников, чудных и непохожих на обычных японцев.

— Простите, пожалуйста, мы больше не будем, — и плевать насколько по-детски прозвучали его слова. Главное, что однокурсник что-то нашел на его лице или в глазах и аккуратно опустил и Рена, и Кеске вниз. Еще раз рыкнув, что он их предупредил, староста ушел вместе со свитой, парни до этого молча помогали держать двух экзорцистов на случай, если в одиночку громила их не удержит.

Наверное, в нем что-то изменилось в тот момент. Потому что когда Кеске заговорил, что Рен молодец, смог убедить демонических приспешников в их готовности сотрудничать, а теперь им надо придумать, как изгнать их всех разом, брюнет взорвался. Он орал на обоих своих друзей, стараясь хотя бы раз докричаться, и впадая в отчаяние, потому что видел — не получается. Не верят, не понимают, и вообще считают околдованным. Тогда Рен решился на то, что стоило сделать еще много лет назад.

— Пока вы не образумитесь, не подходите ко мне.

Первое время было тяжело. Слезы Саи, крики Кеске, пытающегося какими молитвами и фразами на латыни снять с него воздействие, опасения матери за двух чудных друзей ее сына, которые без него точно пропадут — все это раздражало, мешало, и он никак не мог понять, почему он принимает этих двоих такими, какие они есть, а они его — нет? Почему все так нечестно?

Ссора длилась долго — до самых каникул. За это время Рен сумел обзавестись нормальными приятелями среди одноклассников, а заодно узнать поподробнее про класс фриков и его жуткого старосту с раздвоенными бровями. Фрики, да, странные, непохожие, шумные, но при этом Рен не мог не заметить толику зависти в глазах других, когда 1-б выкидывал очередной номер. Да и сам он в глубине души был уверен, что учиться с такими ребятами весело. И безопасно — друг за друга психи заступались всегда, вернее, обычно этим занималась банда главы класса, американского полукровки, как презрительно отзывались некоторые.

Американец, переехавший в прошлом году, совершенно не знал закон японских школьников: видишь, что кого-то третируют — отойди, не стань следующей жертвой — и не отходил, напротив, бросался вперед и вел за собой остальных. Желающих поиздеваться над странными первокурсниками становилось все меньше, а уж когда стало известно, что отец Кагами Тайги убийца, многие и вовсе стали обходить спортсмена десятой дорогой. Тот же спокойно ковылял, опираясь на костыль, будто ему было плевать на пугающихся его школьников, расступающихся и разбегающихся от него, как тараканы. И постепенно страх сходил на нет.

Среди тех, кто не бросал на Кагами боязливых взглядов, был и сам Рен. Во-первых, потому что в школе были люди и пострашнее двухметрового, накачанного, но безоружного и не агрессивного подростка. Во-вторых, лично ему Кагами ничего не сделал. Тот воспитательный момент с переворачиванием не считается, он заслужил более строгое наказание. А в-третьих, те, с кем он постоянно общался, совершенно не боялись баскетболиста.

— Он хороший человек, пусть и с жесткими принципами и непедагогичными методами воспитания, — да, в бесчеловечной дрессировке Юкимицу-кун знал толк, его мама навела такого шороху в школе, говорят, учителя под столами от нее прятались.

— Он ответственный и рассудительный человек, — коротко выразил свое мнение староста Шитаке-кун, поправляя очки и тем самым говоря, что добавить ему нечего. Видимо, с его точки зрения ответственные и рассудительные люди преступниками не становятся.

— Ну, дети же за родителей не в ответе? Да и Санада говорит, что он нормальный. Ну, насколько это возможно, они же там все того, — и больше одноклассник к этой теме не возвращался, куда больше его интересовала предстоящий Кошиен, пусть Сейрин и был бесконечно далек от участия в главном бейсбольном событии страны.

— Хинамори-сенсей хорошего о нем мнения, а она в людях разбирается, уж поверь. А так — он, конечно, страшный, но не убил же никого? Или убил?

— Все мои ученики полны Силы Юности! И в Кагами-куне горит Пламя Юности!

— И что, что убийца? А кого и за что убил-то? Может каких-нибудь грабителей грохнул, превысил самооборону? Или отомстил кому-нибудь, кто жену его грохнул, мать Кагами?

Подробностей, конечно, никто, кроме самого однокурсника, и, может быть, его друзей, не знал, но домыслы строили самые разные: от благородного мстителя до серийного маньяка и посланника Сатаны. Последнюю версию очень активно продвигали Сая-чан и Кеске-кун, периодически снова пытаясь промыть ему мозги, вернее, снять с него колдовство. А потом вышла летняя, пред-каникулярная школьная газета со статьей Мидзуки Йоко-сан, где и раскрывалось, за что и почему сидит отец Кагами Тайги. Большая часть поливавших его грязью резко заткнулась, те же, кто успел одуматься, чуть ли не слезами обливались, и Рен мог их понять, сам после прочтения целый вечер просидел практически в обнимку с родителями, до того жутко и грустно стало.

Как выразился на форуме Шитаке-кун «это талант». Журналистский, конечно, но информация в ней была правдива, это же подтвердил и Юкимицу-кун, правда, модератору довелось догадаться из оговорок друга еще и то, что это не все и на самом деле та история куда хуже кончилась для старосты 1-б, но дальше Широяма-сан, главный администратор школьного сайта, не стал рассказывать и запретил кому-либо копать. Проследить, вряд ли сможет, но если вскроют — точно узнает кто и с какой целью, а потом устроит такую травлю, что впору будет из страны сбегать. Рену, впрочем, особо дела до этого не было — он помирился с друзьями. Вернее, они повинились, что плохо думали о человеке, которого совсем не знают и тему замяли. Всплыла она намного позже, осенью, а вот лето у Рена было прекрасное: шумное, веселое, с друзьями, пляжем, морем, девушками в бикини и, конечно, поисками всего мистического и таинственного.

А осенью эта парочка вступила в клуб магических искусств и снова начала охоту на злосчастного старосту. В первый раз, когда они стали прыгать вокруг однокурсника с горящими свечами, благовониями и тарабарщиной, он просто не поверил своим глазам и отправился в медкабинет. Во второй раз он лично затоптал им пентаграмму и так дернул за их проклятые балахоны, что оба друга просто завалились на землю. Сая-чан тогда долго возмущалась из-за своей одежды, а Кеске бубнил про незавершенный обряд изгнания демона, который открыл портал в ад и теперь оттуда непременно хлынет всякая нечисть. Он снова попытался вразумить их, но теперь среди аргументов друзей появилось «сэмпаи сказали», и Рен снова ощутил себя лишним. Друзьям по-прежнему было все равно на его мнение, он не считался компетентным в этом вопросе.

Вот только теперь он не хотел поступать как всегда — смирно принимать такое отношение. Что-то в нем изменилось после поступления в Сейрин, что-то важное появилось в душе. Раз уж они не считают его подкованным, то он исправит этот момент биографии и заткнет обоих за пояс. На какое-то время брюнет почти поселился в библиотеке, поэтому про третью попытку изгнания узнал уже постфактум. Узнал и удвоил усилия, силясь найти выход из патовой ситуации, потому что если Кагами и мог смотреть на экзорцизм сквозь пальцы, как взрослый на детские шалости, то его друзья скоро достанут топоры войны, и что тогда станется с Саей-чан и Кеске страшно представить, уж больно серьезная свита у «бога». Именно в тот момент его озарило.

Договориться с главой клуба оказалось довольно легко: Накахара-сан оказывается не верил во все эти жуткие обряды.

— А зачем тогда вы основали клуб?

— По той же причине, по которой ты ходил по пятам за своими друзьями — хотел минимизировать последствия для остальных. Как глава этого ордена я обладаю всей полнотой власти в принятии решений о деятельности клуба, а потому могу направить разрушительные тенденции с вызовом демонов на, например, мирное подношение духам природы, очищающие обряды и так далее. Я вообще потомственный психолог.

— Психология возникла совсем недавно!

— А до этого душевными терзаниями людей занимались люди веры — спокойно парировал Накахара-сан. — Моя семья давно оставила храм, но врачевать душевные травмы не прекращала никогда, особенно после войны. Ты же понимаешь, что одержимость как у твоих друзей, не подкрепленная научными исследованиями и изысканиями, как у тех же, допустим уфологов, является следствием внутренних конфликтов?

— Знаю.

Рен понимал, о чем с такой уверенностью говорит почти посторонний человек. И Сае, и Кеске в свое время просто надо было переключиться, забыться, когда из одной семьи ушел отец, а в другой оба родителя потеряли работу, а с ней и смысл жизни. Сейчас и там, и там все наладилось, но те страшные года, когда Сая улыбалась, с силой разводя уголки губ пальцами, а Кеске пытался стать вором, чтобы «никогда не терять работу», навсегда отпечатались у него в памяти. Они искали персональный смысл жизни и дверь, сквозь которую можно сбежать от реальности, и они ее нашли. А он стоял все это время в дверном проеме, будучи почти единственной связью с реальностью, не дающей совсем попрощаться с рассудком.

— Мне нравится твоя идея, и не только потому что она закончит все эти безумства. Она начнет новые, оно и понятно, но так у ребят появится еще один авторитет, который точно поможет удержать их в рамках допустимого.

— Э? — нет-нет, он не собирался вешать на несчастного старосту еще одну головную боль!

— Я не про Кагами, — буквально прочел его мысли Накахара-сан. — Хотя он, конечно, поможет, но по остаточному принципу, и без того ему хватает беспокойств. Авторитетом станешь ты!

— Я?! — окончательно потерялся Рен.

— Ты. Мне нужен преемник — здравомыслящий человек, который сумеет удержать следующее поколение в реальности и направит их кипучую энергию во благо, и при этом не разрушит их мечты и веру в чудо. В нашем мире и так слишком много циников и разбитых грез, — грустно усмехнулся под конец невозможной тирады глава магиков. — Что скажешь, Кирихара-кун?

Рен не стал долго раздумывать. Уберегать друзей от жестокого мира и мир от сумасшедших друзей — более чем привычное занятие, а теперь он еще и не один будет, кроме Накахары-сана и его заместителя, с ним будут школьный врач Укитаке-сенсей, руководитель клуба Ичияма-сенсей и — совсем немного — Кагами Тайга, «бог огня» и просто неплохой человек, который вздыхает, фейспалмит и ругается на чем свет стоит, но помогает. Советом, взглядом или потаканием «детским глупостям» — но и этого будет достаточно, учитывая его новый статус. А он присмотрит, чтобы Кагами-ками-сама его не потерял. Трудности были после случившегося с баскетболистами Кирисаки Даичи, когда снова стали шепотом обвинять старосту фриков во всех грехах, припоминая его гены, но Накахара-сан сумел унять взбудораженных товарищей по клубу одной фразой:

— Бог не может проявить милосердия, если нет раскаяния.

И все. Тема была закрыта и зарыта в шкафу скелетов, потому что все источники о богах и духах говорили прямо — они могут быть абсолютно безжалостны. Так что титул бога сохранился за не подозревавшим об этих проблемах Кагами, а Кирихара Рен с головой погрузился в одновременное изучение эзотерики и психологии под руководством сэмпая и врача. Он точно сумеет вернуть своих друзей из-за той двери. Он не один, и с ними благословение «Кагами-ками-сама» — что еще надо?