Онлайн чтение книги Семь небес The Seven Heavens
Небеса скорби.

Снег сыпал мелкой колючей крупкой, смешиваясь с промерзлой разрытой землей. Напевный голос жреца скорби смешивался с плачем и всхлипываниями девчушки лет семи, что горько рыдала над гробом с телом худой измождённой женщины. Обоих их объединяло некое сходство лиц, пряди золотисто-рыжих кудрявых волос, выбивающихся из под покрывающих головы чепчиков и горестное выражение лиц.
Лицо умершей, впрочем, было гораздо более покойным, чем у малышки. В свои неполные семь девчушка осталась одна на этом жестоком свете. Никто из односелян не выразил желания забрать ее под свое крыло. Дом бедняжки отобрали за долги еще при жизни их матери, и теперь девочке грозила холодная и голодная смерть в наступающих морозах.
Жрец читал свои уже ставшие столь привычными за множество лет служения молитвы, поглядывая на рыдающую девочку безо всяких эмоций и мыслей. Слезы на похоронах вполне разрешенное дело, Скорбящая милосердна к тем, кто искренен в них. А искренней этой несчастной жрец, пожалуй, не видел в последние несколько лет. Ныне больше скорбят о богатствах, чем о потерянных родственниках.
Гроб прикрыли крышкой и опустили в разъятое черное нутро земли. Та, что все породила – все и заберет. Черное одеяло укрыло почившую, чтобы наслаждалась она вечным отдыхом и сном. Закончились ее муки и страдания.
Жрец взял положенную плату. Малышка протянула ему две истертых серебряных монетки, что крепко держала в ладошке все это время. Она все еще продолжала плакать, осознавая теперь, что не просто лишилась матери, но и своей жизни. Сколько удастся ей протянуть в морозе и голоде? Жрец решил что недолго. Местный народ суров и жесток, кому нужен лишний рот. Ее брата забрали, потому что он крепок и будет хорошим работником. Девчонку же оставили на смерть – здоровья она не крепкого, силы у нее мало. Возможно, будучи она постарше, ее б и забрали – чтоб затем продать в какой-нибудь увеселительный дом.
Жрец поднял глаза на виднеющееся в отдаление от погоста селение. Дым из очагов поднимающийся к низкому белесому небу, голоса людей, шум домашнего подворья – у кого победней, у кого побогаче. Эти люди живут своей жизнью, и горе одной маленькой девочки не может затронуть их.
Он опустил руку на один из покоящихся на поясе небольших кривых кинжалов, расписанных рунами. Порой, когда человек мучился и не мог оставить эту жизнь, жрецу приходилось прерывать его муки. Жрец решил что должен сейчас оборвать жизнь этой несчастной – во имя Скорбной, он не должен оставлять эту девочку на мучительную смерть.
Высвободив кинжал из крепления, жрец развернулся к девочке, что тихо всхлипывала, стоя на коленях над свежей могилой, уже изрядно припорошенной снегом.
-Не надо,- его занесенную с кинжалом руку остановила женщина. Сухая, одетая в простое зеленое платье, с седыми волосами прикрытыми платком и лицом, на котором скорбь отпечаталась глубокими морщинами. Он признал ее сразу же и трепетно пал на колени.
-Скорбящая!
Женщина подошла к девочке, что глядела на них широко раскрытыми глазами. Подняла руку, медленно опустив свою длань на голову ребенка. Девочка подняла на нее удивленные глаза, а Скорбящая Мать грустно улыбнулась ей.
-Твои слезы тронули меня, дитя. Отныне – ты под моей защитой,- и уже оглянувшись на жреца, добавила своим неизменно печальным голосом.- Забери ее в храм. Она станет твоей ученицей.
Жрец поклонился, соглашаясь с волею своего божества, а когда разогнулся – Скорбящей уже не было.
-Пойдем,- он протянул руку доверчиво смотрящей на него девочке. Осторожно сжал маленькую ладошку, удивившись тому, что несмотря на столь долгое нахождение на морозе детские пальчики все еще теплы.
Он пошел прочь от погоста. Девочка семенила рядом, сначала еще оглядываясь назад и шмыгая носом. Но потом она поджала губы, сведя бровки, и устремила свой взгляд вперед. Жрец удовлетворенно кивнул. На ее пути еще будет немало горестных и скорбных моментов – многих она встретит и многих потеряет. Такова жизнь жреца Скорби – его юдоль это слезы и потери, и ей стоит как можно быстрей научиться принимать горести и сожаления, что несет в себе жизнь.