Онлайн чтение книги Стокгольмский синдром Stockholm syndrome
V

Спустя несколько дней, Рик выполнил своё обещание про свободное перемещение по дому, чему Никита был очень рад. Только вот и небольшие условия присутствовали. Если юноша не попытается сбежать, даже не делать намёки на этот самый побег, то мужчина даже разрешит ему самому выходить на улицу и гулять по двору дома. Никита согласился , и теперь ещё свободней вынашивал в мыслях план побега. Да и это во много раз лучше, чем сидеть в одной комнате без дела.

Утром четвёртого дня, после разрешения перемещаться по дому, Никита снова проснулся один. «Это не к добру» — сразу же всплыла мысль. В прошлый раз, когда Рика с утра не оказалось в постели, его поймали за побегом и унизили. И теперь юноша начинал подготавливать себя не к самому хорошему будущему.

На лодыжках Никиты уже были оковы на небольшой цепочке. Она была короткой и не давала сделать полноценного шага. На этом настоял Рик. Повернув голову направо, юноша увидел большую белую коробку, в какую обычно в фильмах кладут свадебное платье. Кое-как сев на кровати, он взял её в руки. Скорее всего, коробка предназначается именно ему. «Надеюсь, там будет бомба» — подумал про себя Никита, медленно снимая крышку. Судя по тяжести, которую имела коробка, там могло лежать всё что угодно. Даже заветная бомба, о которой только что мечтал юноша. Но этим «что угодно» оказалась одежда.

 Чёрный кусок ткани первым бросился в глаза. Быстро вывалив содержимое коробки на кровать, Никита начал всё осматривать. Как выяснилось в ходе рассматривания, там лежало какое-то платье с рюшами, белый фартук, чулки, ободок с ушками, хвост и женская обувь на небольшом каблуке, а так же небольшой тюбик смазки. И записка на белом листочке.

 «Надень всё это»

— Ненавижу! — прошипел Никита, но ослушаться не посмел.

Как только оставшийся предмет одежды был надет на голову, Никита решился выйти. Хвост и чулки остались лежать в коробке. Никита не представлял как наденет последний атрибут, если у него на ногах оковы. Выйдя из комнаты, Юноша сразу же увидел Рика, который сидел за столом и попивал чай, держа в руках планшет. Стоило только выйти из комнаты, как он быстро оторвался от экрана и взглянул на любимого.

Подол платья еле прикрывала пах, на голове чёрненькие ушки с белыми бантиками, а туфли идеально дополняли образ. Правда без чулок образ казался незавершённым.

  — А ну покрутись, — попросил тихо Рик. Никита аккуратно, чтобы ненароком не упасть, повернулся вокруг себя, надеясь, что его мучитель не заметит отсутствие некоторых деталей. — А где ты хвостик и чулочки потерял, любимый?

 — Я не буду одевать эту херню! Сам её в задницу себе вставляй и ходи! — вспылил Никита. С того дня, когда Рик заставил его сделать минет, юношу бесило всё. И собственная безопасность особо не волновала, хотя должна была. За это в последние дни, Никита себя корил, но ничего поделать не мог.

 — Неси их сюда, Никитушка, — Рик говорил таким спокойным и снисходительным тоном, как будто говорил с ребёнком.

 — Ни за что! Тебе надо ты и иди за своей хернёй!

 Без каких-либо слов, Рик поднялся и пошёл в комнату. Принимая это за шанс сбежать от наказания, Никита быстро направился к входной двери. Взяв её за ручку, попробовал открыть. Но ни в какую сторону она не желала открываться. Быстро оглядевшись, юноша увидел окно. Но, только сделав шаг по направлению к нему, из комнаты вышел Рик, держа в руке хвост, который был тоже чёрным и длинным, словно у кошки, и тонкую капроновую ткань чулок.

 — Любимый, иди сюда, я помогу тебе, — с нотками раздражения произнёс Рик. Но одетый в женские вещи юноша, сделал только шаг назад, — ну, раз так, я подойду к тебе сам.

 Никита с каждым шагом своего мучителя отходил всё дальше. А когда спина чуть ли не коснулась двери, начал обходить темноволосую фигуру по дуге. Но казалось, что Рик шёл намного быстрее, тогда как сам Никита как будто оставался на одном месте.

 Не выдержав столь сильного напряжения, юноша хотел было одним рывком убежать, но цепочка, которая соединяла лодыжки, этого сделать не дала. Выставив мгновенно руки перед собой, чтобы не удариться сильно, Никита оказался стоять на четвереньках, что и нужно было Рику. Мучитель быстрым шагом подошёл и нагнулся, всем своим весом удерживая своего любимого на месте, не давая и на миллиметр сдвинуться. Рукой он медленно поднял короткий подол платья, поднимаясь медленно вверх. Огладил ягодицы, неторопливо доходя до сжатого колечка мышц. Не утруждая себя беспокойством о боли, которую он причинит, он начал медленно и сильно проталкивать в нутро юноши конец хвоста.

 Никита, сквозь сжатые зубы стонал от боли, которую причиняла игрушка, входящая на сухую и в нерастянутый анус. Не было даже сил, чтобы хоть как-то облегчить, и то на самую малость, свою пытку. Юноше казалось, что в него решили засунуть нечто такое огромное, что разрывало его. Маленькая капля медленно и противно стекала по внутренней стороне бедра, принося не самые приятные ощущения вкупе с режущей и разрывающей болью. Рот приоткрылся в крике. Шевелиться было невозможно, тело будто застыло в одной позе. Всё вокруг становилось расплывчатым из-за наворачивающихся слёз, которые невозможно было сдержать, как бы Никита не хотел.

Ощущение чужого веса исчезло, но даже пошевелить пальцем было тяжело и страшно. Где-то слышались шаги мучителя, а потом было лишь холодное прикосновение ткани. Рик медленно стирал капельки крови, которые появились от столь грубого вторжения. Но чувство вины у темноволосого не было. Это было заслуженное наказание за непослушание, и он сделал так, как считает нужным. Завтра он вылечит эти ранки, но сейчас всё идёт так, как и должно быть.

— Вот и всё, любимый, — чужие губы касались лба, щёк, глаз и в особенности рта юноши, отчего тот пытался увернуться, — если бы ты был послушным и сделал всё сам, не было бы так больно, поверь мне. Ты ослушался меня и за это получил заслуженное наказание. Ты же в следующий раз послушаешь меня, да любимый? — достав маленький ключик, Рик снял с ног оковы. Никита мог бы сейчас вскочить и попытаться вырваться из дома, но невыносимая боль не давала сделать и единого движения. Мучитель легко перевернул юношу на спину и с удовольствием медленно надевал чулки. Никита на это только сжимал зубы и молчал, стараясь сдержать эмоции. Как только Рик закончил, он снова надел и замкнул на ногах оковы и обул любимого в туфли. — Поднимайся, у тебя сегодня много дел, — сказал мучитель с удовольствием смотря на юношу. — И если ты будешь хорошо себя вести, то я даже дам тебе лекарство, которое уменьшит твою боль, согласен?

 — Ненавижу тебя, — прошипел Никита, лёжа на потертый ковре. В анусе чувствовалась режущая боль, которая сопровождала каждое движение.

— Ну что ж. Как только поднимешься, присоединяйся к завтраку.

Мужчина подошёл к железному чайнику, который стоял на плите. Сделал себе растворимый кофе и вновь сел за стол, снова занявшись планшетом, даже не смотря на юношу.

Никита на это лишь продолжал лежать в знак протеста, будто бросая вызов. Рукой потянулся к насильно вставленному хвосту и попытался вытащить. Но стоило только коснуться основания, как снова появилась боль. Непроизвольно вырвался судорожный вздох, на что Рик мгновенно обратил внимание. Чуть потянув игрушку, юноша понял, что сейчас избавиться от этой гадости не получится.

 — Если вытащишь, я снова его запихну, — грозно произнёс он, внимательно смотря на действия своей жертвы. — Вставай уже, а то простудишься. Полы ведь не тёплые.

 — Пошёл ты.

Никита полежал ещё немного под пристальным взглядом насильника, а потом попробовал встать. Сквозь боль и связанные лодыжки подняться было крайне трудно. Опираясь на спинку дивана, а потом и на стол, юноша медленно добрался до Рика с намерением придушить. Только вот стоило оказаться рядом, как руки стали такими тяжёлыми, что даже поднять их чуть выше было испытанием.

Поставив горячую кружку на стол, мужчина с какой-то усмешкой на лице, провёл рукой по бедру затянутому в чулок, поднимаясь выше, залезая под подол, оглаживая ягодицы.

 — Хороший мальчик, молодец. А теперь можешь сделать себе чай и позавтракать, пока у тебя есть свободное время. После этого, до обеда ты будешь довольно сильно занят. — Чуть шлёпнув любимого по попе, Рик вновь взял кружку и включил планшет, быстро введя пароль.

Сам до конца не осознавая, что он делает, Никита сделал себе чай, не садясь за стол, и наблюдая за мужчиной. Мучитель тоже бросал частые взгляды на своего любимого.

После столь тихого завтрака, Рик откуда-то взял ручку, бумагу и быстро что-то написал. Повесил на небольшой холодильник, прикрепив магнитом.

 — Это список того, что ты должен сделать за сегодня до обеда. Обед в этот раз приготовлю я. Не успеешь — будешь отрабатывать по-другому. Тряпку, ведро и веник найдёшь в сарае, швабры, увы, нет. Воду наберёшь в ванной. Не ошибёшься. Время пошло.

Рик встал, поставил кружку в раковину и пошёл к выходу. Отомкнул двери, открывая нараспашку, и вышёл на улицу, оставляя Никиту одного. Только из страха юноша взглянул на список, обречённо вздохнул и спустя пять минут приступил к работе.

***

До самого обеда Никита убирал в главной комнате, которая была отделена от кухни лишь сменой линолеума на плитку. Он вытирал пыль, подметал, часто делая передышки, руками вымывал пол. Видимо костюм кошки-горничной был выбран специально для этого. Но вот длины платья не хватало, чтобы прикрыть хоть что-нибудь. Иногда заходил Рик, чтобы в очередной раз похвалить его, словно собаку и полюбоваться видом, когда тот мыл полы вручную или подметал низеньким веником. Никита чувствовал себя более чем унизительно, особенно в такой одежде и вынужденных позах.

К обеду чулки оказались порванными, ноги болели от хождения в непривычной обуви и ползанья на коленях по жесткому полу, а в анус будто засунули раскалённый прут. Видя состояние своего любимого, Рик, как и обещал, дал обезболивающее. Это было единственным, за что Никита был благодарен своего мучителю, хоть и втайне. После лёгкого обеда, мужчина даже предложил юноше немного полежать и отдохнуть на диване, что было крайне странно в такой ситуации. 

Никита с радостью принял предложение, уже представляя, как ему будет хорошо без этой хрени в заднице, но будто прочитав мысли, Рик пообещал, что с радостью свяжет ему ещё и руки, если любимый попробует хоть что-то снять кроме ободка, отчего радость испарилась, будто и не было. После получасового отдыха, юношу ласково позвали в спальню. Мысленно насторожившись, Никита кое-как встал и медленно направился в комнату. Там его уже ждал мучитель, стоящий возле двери, фотоаппарат на треноге, застланная идеально кровать, а на комоде лежали наручники и несколько верёвок.

— Ну что ж, Никитушка, садись на кроватку. Это последнее, что я хочу сделать с тобой сегодня.

 — Что ты собираешься делать? — остановившись у входа, Никита хотел только убежать.

 — Попозируй для меня. Сделаешь всё без всяких глупых выходок, и я исполню одно твоё маленькое и разумное желание. А нет — придётся тебя связать. Понятно? — в ответ лишь несмелый кивок, — Вот и молодец. Садись на кровать. А теперь коленки в сторону. Да, чтобы ты сел своей прекрасной попой. Вот так, молодец.

Рик получал огромное удовольствие, когда его любимый медленно, но верно исполнял любые его пожелания в позах. Медленно раздевался, жмурясь от боли или же от слишком откровенных поз. Мужчина позволил даже снять цепочку с лодыжек, а потом и туфли, чулки, ободок с ушками. Он сам медленно снимал с него платье, фиксируя всё на фотоаппарат. Никита же готов был умереть со стыда. С ним никогда так не обращались. Хотелось то ли плакать, то ли смеяться от такого трепетного отношения к нему во время съёмки. Рик даже хвалил его почти за каждую удачную фотографию. В конечном итоге Никита остался без одежды, но с ненавистным хвостом.

Когда последняя фотография была сделана, Рик выключил фотоаппарат и унёс его в другую комнату. Вернувшись, он лёг на кровать рядом со своим любимым и начал медленно поглаживать рукой стройное тело, то спускаясь к паху, то вновь поднимаясь к груди. Никита отчего-то напрягся, прикусил губу, но всё же решился сказать то, что его сейчас мучило.

 — Вытащи этот хвост, прошу.

 — Тогда ложись на живот. И не напрягайся. Как и обещал, фотосессия была последней на сегодня.

Юноша повиновался, и закусил край подушки. Рик медленно провёл рукой по израненным плечам, погладил между лопаток и очертил линию позвоночника, спускаясь к пояснице. Сейчас настроение было как раз то, чтобы позволить себе немного понежничать. Огладив ягодицы, он спустился ниже. Взял за основание хвоста. Тело Никиты напряглось, стоило только коснуться.

 — Расслабься и будет легче, ты же знаешь.

Повинуясь словам, юноша расслабился. Рик медленно потянул и игрушка начала выходить из тела. Громко дыша, Никита не двигался, дожидаясь пока причина боли не исчезнет. В теле почувствовалась какая-то пустота, когда хвост был вытащен и отложен в сторону. Не желая переворачиваться, юноша лежал и дальше, веря в то, что сегодня больше таких неприятных ощущений не будет, как сегодня днём. Ануса коснулось что-то мокрое и холодное. Испугавшись, Никита резко повернул голову. Рик молча показал тюбик с кремом, которым он пользовался на следующий день после их «знакомства». Понадеявшись, что ничего большего не будет, уставший юноша отвернулся, получая небольшое удовольствие.

 — Перевернись, я хочу тебя видеть, — тихо и нежно попросил мужчина.

Казалось время застыло и не желало никуда двигаться. Всё было настолько спокойно и тягуче медленно, что даже движения казались какими-то заторможенными. Рик медленно наклонился к своему любимому, целуя шею, плечи, ключицы и ниже. Ладонью провёл по немного возбужденному органу. Никита выгибался в сильных руках, не понимая, что происходит и что случится в следующий момент. Член уже стоял, а ноги то ли сами, то ли с помощью мучителя, раздвинулись в стороны, открывая доступ к телу. Мысли вновь заполняла пелена желания, и хотелось больше, чем просто ласки и поцелуи, но в тоже время было и страшно.

Чужие пальцы, что до этого размазывали по стенкам ануса лечебную мазь, стали проталкиваться глубже, явно не с целью облегчить боль. Не дав опомниться своему любимому, Рик быстро вытащил пальцы, приставил голову к сжатому колечку мышц и начал медленно входить.

Боль снова вернулась в тело юноши. Упираясь руками в сильную грудь, он понимал, что ничего не может сделать. Чужое тело удерживало его на месте, не давая двинуться. Даже пытаясь оттолкнуться ногами и царапая немного отросшими ногтями спину, Никита не добился никакой реакции. Паника страх встали на место лёгкого возбуждения, заставляя трепыхаться в объятиях и принимать новую порцию боли. Чужие губы всё так же покрывали тело, оставляя засосы.

 — Нет… Не надо! Аааах…

Рик полностью вошёл в любимое тело. Заткнул поцелуем своего пленника и начал медленно двигаться. Ненамного оторвавшись чтобы схватить чужие руки и прижать их к кровати, мужчина перешёл с медленного темпа на быстрый, вбиваясь в любимое тело. Свободной рукой надрачивая член любимого, против воли приводя в возбуждение. Изо рта Никиты вырывались только слабые хрипы и стоны, с зажмуренных глаз снова капали бисеринки слёз.

 — Любимый мой… Хороший… — повторял Рик, наслаждаясь, как тело Никиты выгибается и извивается в бесплодной попытке избежать боли. Как бездумно сжимается, принося себе всё больше ощущений. И даже как хрипло стонет. Всё это возбуждало и заводило ещё сильней.

Шлепки, редкое поскрипывание кровати, запах пота, стоны и тихий сбивчивый шёпот заполнял комнату. В воздухе витал плотный и душный аромат секса.

Рик немного ускорил темп. Раздался протяжный стон и какой-то утробный рычащий звук. Сделав последние несколько движений в приятной тесноте тела, мужчина излился. Впился страстным поцелуем в губы любимого. Слизнул мокрые и солёные дорожки слёз, на что Никита никак не среагировал.

 — Заснул… — прошептал Рик, убирая влажные пряди с прекрасного лица своего Никитушки. — Я люблю тебя. И ты меня полюбишь. У нас с тобой ещё много времени…