Онлайн чтение книги Стокгольмский синдром Stockholm syndrome
Глава XVII

 Утро Альбина не задалось с самого начала, когда ещё даже солнце не успело появиться на холодном зимнем небе. Единственное, что мальчик был в состоянии сделать в этот день после своего не самого радостного пробуждения, так это выйти из своей комнаты, даже не заправив кровать, как он это делал обычно, и перейти в небольшую гостиную. Сев в кресло, он, как обычно, постарался устроиться в нём так, чтобы занимать меньше места, и начал безмолвно следить за происходящим.

       По сравнению с мальчиком, у Игоря настроение было совершенно противоположное. Ему хотелось как можно дольше оставаться в постели, нежась в тёплых мыслях о предстоящей встрече. Но ему также хотелось побыстрее встать и уже начать собираться.

      Вдохновлённый предстоящей встречей, Игорь метался по квартире в поисках своих вещей. Заходил то в ванную, чем-то там шуршал, выходил, забегал на кухню. Постоял там несколько секунд, оглядываясь по сторонам, будто пытаясь увидеть нечто новое или, как минимум, видное только ему одному. Потом мужчина перемещался в гостиную, в очередной раз перекладывая попадающиеся на глаза вещи с одного места на другое, а затем и вовсе возвращался в спальню, где и находил искомую вещь. Самое интересное в этих метаниях было то, что всё нужное Игорю в его сборах находилось в спальне и лежало в одной стопке на стуле. Такое волнение Господина Альбина немного забавляло и, одновременно, страшило. Мальчик ещё никогда не видел мужчину в таком состоянии.

      Игорь в эти волнующие моменты перед встречей с любимым, естественно, не замечал своих бессмысленных хождений. Мыслями он уже был рядом с Никитой и держал его в своих объятиях. Тревога за Альбина, который уже несколько дней подряд был сам не свой, тихо нашёптывала о необходимости помочь подопечному. Но чувство, которое было сильнее, отмахивалось, успокаивая тем, что позже он подойдёт и выяснит причину поведения Альбина. Обязательно это сделает, но только чуть позже, как только сможет вернуться домой.

      Альбин, естественно, о таких мыслях своего Господина не подозревал и поэтому неустанно твердил себе, что другого выхода и выбора у него просто не может быть. Так они и существовали в этот момент — один был полон жизни и радостных эмоций, а другой становился всё несчастней и решительней в своём намерении. И никто из них даже не подозревал о том, что всю их жизнь можно изменить только недолгим разговором между ними прямо сейчас. И это незнание подвело их судьбы к перепутью.

       Прощание Игоря сегодня не было наполнено той нежностью и покровительской любовью к Альбину, как это бывало. Мальчик это чувствовал, но решил, что всё так и должно быть. Мужчина покидал квартиру, охваченный радостью, которая, в свою очередь, упорно давило предчувствие. Через несколько минут, когда Господин сел в машину и уехал, Альбин покинул столь родное сердцу место, в последний раз замкнул двери и ушёл, зная, что больше никогда сюда не вернётся.

       Мужчина приехал в назначенное время раньше на несколько минут. Несмотря на это, Никита уже сидел на лавочке неподалёку от входа в парк, постоянно смотрел по сторонам, одновременно теребя в руках телефон и поглядывая на время. Отложив его на лавочку, юноша сцепил пальцы в замок.

      Игорь видел, насколько его любимый волновался сейчас в ожидании встречи. Решив заранее морально не изматывать своего Никиту, мужчина подошёл к нему.

      Когда юноша, сидящий в парке уже около получаса, внезапно почувствовал чью-то ладонь на своём плече, он испугался. Ожидание чего-то худшего и, скорее всего, смертоносного, вкупе с неожиданным прикосновением, чудом не заставило его сердце остановиться раньше глубокой старости, до которой ему всё-таки хотелось дожить. Тем человеком, который так подло поступил, напугав его, оказался Риком. Хотя нет, уже не Риком, а Игорем. Другое имя мучителя резало слух и казалось слишком неправильным.

       — Добрый день, любимый, — произнёс мужчина, когда Никита повернулся к нему лицом.

      В серых глазах был такой страх, будто он, Игорь, собирался прямо здесь изнасиловать его.

       — Какого чёрта ты меня так пугаешь? — вскрикнул парень.

      Медленно достигающий своего пика страх делал своё дело. Внутри Никиты всё трепетало. Холод проникал во все уголки тела, заставляя его дрожать.

       — Прости, не хотел тебя напугать. Не думал, что ты настолько нервничаешь. Тебе пришлось меня долго ждать? — с участием и каким-то сожалением спросил мужчина.

      Это заставило Никиту растеряться, особенно в такой момент. От своего мучителя он ожидал любой отрицательной реакции, но никак не его чувства вины.

      — Я не нервничаю! — тихо огрызнулся Никита.

      Сейчас он точь-в-точь напоминал напуганного зверька, загнанного в угол диким хищником. Но целью мужчины сейчас было не попытка напугать, а наоборот, помочь любимому немного расслабиться в его компании.

       — Поехали уже, — нетерпеливо произнёс юноша, не в силах терпеть слишком счастливую улыбку своего мучителя. От неё становилось тошно.

      — Хорошо. Пошли. Моя машина стоит неподалёку, — не став тянуть и нагнетать обстановку, ответил Игорь.

      Ему сейчас меньше всего хотелось, чтобы его Никитушка пугался ещё сильнее. Даже со стороны было видно, как юноша смог себя «накрутить» на самые страшные мысли и догадки.

       Машина, и правда, оказалась совсем рядом. Никиту это почему-то напрягало.

       «Настолько не терпится?» — мысленно спрашивал себя юноша. Ответ на этот вопрос был совсем не радостный.

       Дорога до места, а потом и подъём до квартиры Никита старался запомнить изо всех сил. Но мысли о предстоящем постоянно сбивали, увлекая в свои лабиринты, запугивали, и следить за дорогой из-за этого приходилось с самого начала. Только вот за время этих раздумий дорога уже успевала поменяться, становясь совершенно незнакомой. С подъёмом до квартиры всё происходило примерно так же. Каждая попытка запомнить хоть что-то утопала в тумане страха и осознания своего безвыходного положения.

      Стоя в дверях до ужаса знакомой квартиры, Никита пытался совладать с собой. Ему с трудом удалось подняться сюда и сделать первый шаг, но дальше он вряд ли сможет зайти сам. Мучитель, стоявший позади, закрыл дверь, как будто нарочно громко поворачивая ключ. От этого звука становилось ещё противней. Может, Никита и хотел бы сейчас отступиться, сказать Рику: «Это всё шутка!», и просто сбежать домой, замкнувшись в комнате надолго, только вот сейчас отступать уже было поздно. Выбо сделан и озвучен несколько раз. От осознания этого становилось даже жутко. Как он мог самостоятельно принять такое решение?

      Чужие руки коснулись плеч, и куртка медленно начала сползать вниз. Поборов рефлекс и страх, Никита чудом не вцепился в ткань. Да, она не могла его спасти, но чем больше одежды на нём было, тем легче воспринимались мысли о будущем.

       — Так сильно боишься меня, что думаешь забрать свои слова назад, любимый? — тихо сказал Рик возле уха юноши. Тот вздрогнул всем телом и посильнее сжал кулаки. — Ты же знаешь, я держу свои обещания. И так как ты самостоятельно решил прийти ко мне, я, как и говорил ранее, накажу тебя вполовину слабее, — произнёс он и легонько подтолкнул Никиту куда-то назад.

      Юноша не удержался на ногах и сел на что-то мягкое. Мучитель опустился на корточки и начал разувать своего Никитушку.

       — Я сам! Не надо! — Никита попробовал сопротивляться, но это сопротивление было настолько слабым, что Рик без труда удержал ногу юноши в руках и продолжил слишком медленно снимать обувь. Мучитель с какой-то непонятной улыбкой делал это, терзая своим молчанием и растягиванием времени. — Давай побыстрее закончим то, зачем я сюда пришёл.

       — Тебе так не терпится быть наказанным? Или причина в чём-то другом? — мужчина подозрительно взглянул на юношу, подняв голову. Не увидев ничего странного во взгляде своего любимого, кроме страха, Рик продолжал: — Не стоит тратить заранее свои силы на страх. Я планирую очень надолго растянуть сегодняшнюю встречу.

       — Ты сделаешь так в любом случае, да? — вымученно спросил Никита, стараясь последовать совету мужчины. Только вот после страха, который юноша старался гнать прочь, приходила усталость. — Даже если я тебя начну умолять о том, чтобы это прошло как можно быстрее?

       — Я не дам тебе умолять об этом, — закончив с обувью и сняв даже носки, Рик аккуратно и нежно сжал в своей руке руки Никиты. — Скажи мне, чего ты боишься сейчас? Может, тебе кажется… даже не знаю. Как ты думаешь, что я сделаю с тобой?

       — Накажешь? — неуверенно ответил Никита.

       — Что именно я сделаю с тобой, когда буду наказывать?

       — Я не знаю. Мне страшно. Очень страшно. Прошу, Рик, дай мне уйти! — Никита не знал, как он мог превратиться из готового сражаться за свою жизнь парня в чуть ли не рыдающую девчонку, которая боится первого секса?

      Юноша не понимал, но где-то внутри было раздражение на себя и на такую свою реакцию. Он абсолютно ничего не мог поделать рядом этим мужчиной. И он боялся того, что Рик сделает с ним.

      — Тебе не осталось пути назад, когда ты перешагнул порог этой квартиры. Ты весь дрожишь, — прокомментировал Рик, сильнее сжимая руку любимого. — Пойдём, я налью тебе воды, — предложил мучитель, стараясь как можно аккуратней поставить на ноги Никиту: юноша вряд ли бы сам смог это сделать самостоятельно.

      На небольшой кухне Никита стоял, опираясь на стол. Рик сначала попытался сам напоить своего любимого, но тот лишь забрал стакан.

       — Надеюсь, там яд? — с сарказмом произнёс Никита перед тем, как выпить.

       — Совершенно обыкновенная вода. Вижу, тебе стало немного легче, раз начинаешь шутить.

       — Ненавижу тебя, — беззлобно произнёс юноша, прислушиваясь к своему телу.

      Задыхаться он не начал, признаков эйфории или желания не проявлялось. Неужели и правда, обычная вода?

       — Но, несмотря на это, ты всё равно находишься здесь.

       — К сожалению — да. Начинай уже приковывать меня и делать всё возможное, чтобы я орал от боли. Ты ведь любишь такое? — нетерпеливо и быстро признёс Никита. Ещё десять минут бездействия — и его мозг переключится в режим сарказма и дерзости.

       — Я обещал и обещание выполню. И раз ты так стремишься начать, то давай начнём, — юноша зажмурился в ожидании резкой боли или к подъёму в воздух, но мучитель ничего такого и не собирался делать.

      Рик тихо подошёл со спины к Никите. Нежно, почти невесомо он обнял юношу двумя руками, несильно прижимая к себе. Тот не сопротивлялся, полностью отдаваясь во власть мужчины. Ожидание боли становилось невыносимым. Казалось, что вот-вот Рик вопьётся зубами в его тело и будет наслаждаться криком, который не удастся сдержать.

      Но тот поступил по-другому. Носом он провёл по шее, вдыхая приятный аромат мыла и кожи. Легонько коснувшись губами её изгиба, Рик остановился и опустился лбом на это место. Сердце Никиты билось быстро-быстро, словно у птички. Мужчина ухмыльнулся своему сравнению.

       — Я скучал по тебе. Очень сильно скучал, любимый, — тихо признался Рик. Приподняв футболку, он аккуратно коснулся живота юноши. Никита поморщился от прикосновения прохладных пальцев, но остался на месте. — А ты скучал по мне? Вспоминал?

       — Зачем мне вспоминать о тебе? Ты на полгода меня изолировал от мира! А потом ещё и издевался со своими наказаниями, — хмуро ответил юноша.

       — Значит вспоминал. Но согласись, твоя жизнь не состояла только из боли. Да, я был первое время строг с тобой, но благодаря этому ты не совершал глупостей, которые действительно могли заставить тебя жить только в боли. А ещё у тебя были книги, которые ты любишь.

       — Всё, хватит! Я не хочу продолжать этот разговор. Пожалуйста, начинай, — раздраженно попросил Никита, не выдерживая чужих слов.

      Они заставляли вспоминать о тех днях, когда ему действительно было здесь хорошо. Не так хорошо, чтобы здесь остаться, нет! А просто хорошо, чтобы пережить очередной день.

       — Так торопишься. Позволь мне ещё немного вот так вот постоять. Понимаю, что звучит как бред, но войдя в спальню, начнётся то, чего ты так жаждешь. Так что ещё пара минуток.

      И Никита разрешил. В объятьях Рика, под его тихое сопение, он начинал расслабляться. Казалось, вот она — отсрочка, но не всё так просто. Мужчина медленно водил пальцами по животу, будто что-то вырисовывая. И стоя так, они медленно преодолевали препятствие в эти несколько минут. У обоих промелькнула мысль, что такой момент лучше бы длился вечность. Но время неумолимо шло.

       — Хочешь принять душ? — предусмотрительно спросил Рик. Он поднял голову и теперь невесомо целовал тонкую шею.

       — Нет, не хочу, — бесцветным голосом ответил Никита, понимая, что совсем скоро всё начнётся.

      Сейчас, как только он преодолеет расстояние до спальни, случится то, чего он так упорно старался избегать все эти месяцы. То, что не давало спать ночами. И то, что тайно жаждал временами мутившийся разум. Из желания сбежать и сопротивляться была маленькая часть, которая получала удовольствие от таких эмоций. И это не могло не пугать.

      Юноша совсем не заметил, как начал медленно идти, подталкиваемый мучителем. Пара шагов — и они уже стояли возле двери, ведущей в спальню. Рик, словно кукловод, управлял Никитой. Мужчина легко приподнял руку любимого, опустив его ладонь на ручку. Юноша в последний момент попытался сопротивляться и не дать себе открыть эту дверь, но мучитель был сильнее. Тихий щелчок, ощутимый толчок в спину — и они оба оказались в полумраке комнаты.

      Никита держался, стараясь промолчать. Повсюду стояли свечи — в подсвечниках, стаканах, прикрытые тёмно-красным материалом — большие и маленькие. Всё, как в первую их встречу. В сознании промелькнула мысль, что Рик хочет повторить тот день, а значит, избежать татуировки, вырезанной прямо на коже, возможно, не удастся.

      Эта мысль так быстро заполнила разум, и страх от предстоящего стал настолько сильным, что Никита почти перестал себя контролировать. Он уже думал, что добровольно прийти на пытку — самая ужасная идея.

      Попытавшись убежать, юноша забился в руках Рика. За секунду до этого мучитель будто бы почувствовал что-то и посильнее обхватил любимого. Никита пытался ударить мужчину, наступить на ногу, — чтобы, как в фильмах, когда насильник, почувствовав боль, разжимал руки, — старался укусить, кричать, ударить головой, хоть что-нибудь, только бы его выпустили отсюда. Но сильные руки не давали вырваться. Не помогло даже припрятанное в кармане джинсов лезвие. Юноша только сам поцарапал свои пальцы и выронил его.

       — Я передумал! Отпусти меня! — кричал Никита, продолжая вырываться.

      Грубый толчок на кровать заставил его на несколько секунд замолчать. За это время Рик успел снять футболку. В этот короткий момент, пока мучитель не видел его, юноша быстро попытался встать с мягкой кровати и кинулся к двери. Из-за быстрого подъёма равновесие не удалось удержать, тогда Никита решил хотя бы доползти до двери. Он сумел встать на ноги и уже почти коснуться её ручки, когда Рик одним сильным движением развернул юношу и резко толкнул к стене. Никита на секунду потерял способность дышать. Ему даже показалось, что от такого удара рёбра снова могли треснуть.

      Мужчине хватило момента замешательства его любимого для того, чтобы одной своей рукой обхватить его голову сзади, а другой нажать на плечо. С силой впиваясь в такие манящие, любимые губы, мужчина уже был не в состоянии сдерживать своего внутреннего зверя, который хотел рвать чужую плоть зубами и с удовольствием вкушать кровь. Он слишком долго был взаперти, чтобы сейчас стараться думать о чём-то другом. Сознание громко кричало: «Моё!», и это полностью заполняло все мысли и желания. Сейчас мужчина уже не мог и не хотел сопротивляться тому, что жило в нём долгое время. Он был зверем в этот момент. Самым настоящим, голодным, кровожадным зверем. Рику хотелось полностью обладать тем, что по праву принадлежит ему. А попытки юноши убежать или сопротивляться, ещё сильнее разжигали азарт и жажду чужой боли.

      Никита пытался отбиться, вкладывал всю свою силу, чтобы хоть немного оттолкнуть, словно взбесившегося, мужчину, но ничего не помогало. Мучитель целовал и с силой прокусывал губы юноши. Кровь медленно стекала по подбородку Никиты, а Рик только упивался непередаваемым вкусом крови, не позволяя любимому отвернуться или отстраниться. На секунду осознав происходящее, мужчина потянул юношу за руку и опрокинул на кровать.

      В этот момент Никита вспомнил, как в первую их ночь он точно так же пытался сбежать. Это закончилось тогда тоже не очень хорошо. Возможно ли, что если он сейчас будет поступать точно так же, то только раззадорит Рика? Стоит ли перестать сопротивляться? Он же ведь сам хотел, чтобы всё закончилось побыстрее? Тогда нужно перестать злить мужчину и просто покориться. Только вот было бы всё так легко.

       — Не уйдёшь. Ты больше никогда не покинешь меня, — тихо и хрипло произнёс Рик.

      Никите показалось, что его мучитель с трудом, будто переступая через себя, говорил эти слова. Мужчина с силой сжимал его в своих руках, не давая не то что пошевелиться, а даже нормально дышать. Внезапно в полумраке свечей блеснуло лезвие ножниц.

       — Стой! — крикнул Никита, стараясь удержать чужую руку на расстоянии. — Рик, умоляю тебя! Я сниму всё, что скажешь, только не разрезай!

      Мучитель на мгновение остановился, чтобы обдумать слова юноши. Сквозь его эмоции эти слова доходили немного медленней, чем обычно. Зверь внутри твердил, что это очередная уловка для того, чтобы избежать наказания. Видя, что мужчина задумался, Никита как можно быстрее постарался снять футболку. Рик, увидев это, отложил ножницы в сторону и расстегнул пряжку ремня юноши.

      Никита остался полностью обнажённым перед своим главным кошмаром, ему приходилось собирать все свои силы, чтобы никуда не дёрнуться и не убежать. Рик, казалось, совсем обезумел. Несколько минут назад ему хотелось «рвать и метать», а сейчас он нежно сгибал ноги юноши и целовал колени. Никита полностью запутался в ситуации и уже не понимал, что ему делать.

       — Знаешь, — тихо заговорил мужчина, разгибая тонкие ноги и немного прижимая их к кровати, — когда ты в тот раз сбежал от меня, я сначала не поверил. Нам ведь было так хорошо. Ради тебя я старался сдерживаться и учился прощать, не замечать твои столь явные взгляды на ножи и задумчивость.

       — Ты…

       — Не перебивай меня, — Рик сильнее сжал руку в области колена Никиты, и юноша замолчал. — И когда пришлось всё-таки поверить в то, что ты покинул меня, мне захотелось вернуть тебя обратно. Не важно, какой ценой. Но тогда, вернув тебя, единственным моим желанием было лишить тебя возможности ещё раз так сделать.

      Никита лежал и внимательно слушал. Последние слова мучителя были подозрительны и зловещи. Юноша не успел увидеть, как в руках у Рика оказался небольшой кухонный топорик. Но в памяти навсегда останется то, как мужчина одной рукой держал его ногу, а второй замахивался. Казалось, время замедлилось. Никита хотел закричать: «Нет!», но все слова забылись, когда топорик в руке начал свой молниеносный путь вниз.

      Тишину разрезал отчаянный крик юноши. Рик поднёс конец острия, окроплённого сладкой кровью любимого, к своему рту и слизнул. Лезвию было всё равно, что кромсать, отчего кровь Никиты и Рика смешивались у последнего во рту, доставляя удовольствие мужчине.

       — Что?.. — хрипло спросил юноша, перестав кричать. Нога была почти в целости. Лишь небольшой кровоточащий порез чуть выше колена, остальная часть была в порядке.

       — Я люблю тебя, Никита. Всем своим сердцем и душой. А поэтому я даю тебе ещё один, последний, шанс на осознание своих действий, — Рик откинул топорик в сторону, куда-то на пол, капли крови впитались в ковёр; вновь приблизился к любимым и таким сладким губам, медленно касаясь их. — Я знаю, ты больше не сбежишь от меня, — прошептал он, а затем поцеловал.

      Юноша был ни жив, ни мёртв. Где-то внутри себя он понимал, что чуть не остался без ног: действия Рика убеждали в его желании оставить Никиту подле себя. А слова мучителя о том, что сбежать больше не получится, ещё ярче помогали представить, как юноша может выглядеть совсем без конечностей. В голове всплыл какой-то фильм о таких психах, которые ради своей любви лишали человека не только рук и ног, но и глаз, и голоса, и воли… Никите стало жутко.

      Спускаясь всё ниже от губ любимого, пьянея от вкуса его крови, Рик снова становился одержим своим внутренним зверем. Мужчина с упоением кусал такие любимые и родные плечи, покусывал ключицы и, словно стараясь разорвать чужую плоть зубами, оставлял кровоточащие следы по всему телу.

      Грудь, живот, руки, начиная от плеча и заканчивая пальцами, тазовые косточки и такие нежные места на внутренних сторонах бёдер. С каждым укусом Рика Никита кричал всё сильнее, не в силах сдерживаться от боли. Юноше казалось, что всё его тело охвачено пламенем и медленно сгорает. А мучитель продолжал, одержимый своим безумием. Его внутреннему зверю доставляло большое удовольствие слышать эти крики, перемешанные с хрипами. Никите думалось, что он вот-вот задохнётся, но такого облегчения мучитель точно не допустил бы.

      Юноша чувствовал, что был уже на грани. Каждое его движение сопровождалось болью. Никите оставалось только молиться о том, чтобы мучитель не вспомнил о совершенно нетронутой сегодня спине. Если Рик вспомнит, то юноша потом ещё долго не сможет нормально спать, сидеть, носить одежду и двигаться.

      В очередной раз приподнимая уже искусанную до синяков ногу любимого, мучитель снова сомкнул зубы на внутренней стороне голени. Никита сильнее сжал в руках одеяло, за которое он рефлекторно ухватился, и мучительно простонал от боли. Охрипшее и надорванное горло уже не было способно на более громкие звуки или крики. И если бы сейчас юношу спросили, будет ли он ещё раз пытаться снова сбежать от своего мучителя, он бы поклялся всем Богам и всем, что имел, в том, что этого не повторится.

       Внутрь медленно проникали прохладные пальцы, не торопясь растягивая анус. Позабытые ощущения казались немного непривычными для Никиты. Он морщился, но всё равно старался не пытаться вырваться из рук своего мучителя. И это давалось с трудом. Рик не особо щадил его, специально делая так, чтобы доставить побольше впечатлений. Прикосновение к простате и вызванные этим чувства внезапной волной мурашек прошлись по телу. И, несмотря на боль от укусов и дискомфорт, Никите начинало это чертовски нравиться и возбуждать. Зависимость от привычной боли и уже каких-то родных рук была велика. То, что глодало юношу ночами, не давая спать, теперь казалось слишком естественным простым. Таким приятным.

       Никита сам не заметил тот момент, когда он начал выгибаться навстречу. Хотелось большего: юноша старался сделать всё что угодно, только бы почувствовать поглубже чужие пальцы внутри. Ему уже было всё равно, что будет впереди. Сейчас хотелось только секса. Грубого и такого желанного. И обязательно с Риком. Чувствовать его в себе и подчиняться ему. И совсем не важно, что несколько минут назад он думал о своём положении. Прикосновение мужчины сейчас действовали, как самый сильный афродизиак.

      Мгновения сменялись мгновениями. Перед глазами как будто всё расплывалось. Но обострившиеся от этого желания, чувства и неконтролируемые рациональным разумом действия, делали эту близость намного прекрасней.

       Прикосновения рук Игоря Никита ощущал, как что-то прекрасное и тёплое, разливающееся по всему организму. А каждое касание к следам от укусов, несмотря на болезненность, только ещё сильнее разжигали внутри пока что маленький огонёк страсти. Страх, боль и мысли о будущем сейчас казались такими чужими, неправильными и нереальными. С каждой секундой их близости юноша всё больше желал слиться со своим мучителем в одно целое.

       Никита неистово просил и умолял. Шёпоты-просьбы смешивались со словами всепоглощающей любви. И когда Игорь медленно и уже довольно нежно проникнул в податливое и стройное тело, на секунду тихие слова сменились негромким стоном.

       Неконтролируемый зверь, живущий в глубине души Игоря, застыл на эти мгновения. Удовлетворённо хмыкнул, и лениво шевелясь, снова скрылся в темноте сознания. Он добился своего. Его, принадлежащий только ему одному, человек теперь был под полным контролем, что не могло не удовлетворить жаждущего только этого, зверя.

       Медленный темп постепенно становился всё быстрее. Никита прогибался, обвивал руками и ногами Игоря, стараясь почувствовать его ещё глубже, и громко стонал, явно наслаждаясь происходящим. Мужчина не мог не радоваться такому исходу событий. В ответ на сладостные стоны любимого, он целовал его, оставляя новые отметины в виде засосов на теле.

      Огонёк свечей трепетал, то и дело подплясывал, чутко реагируя на каждое движение воздуха. В полумраке два тела сплетались в страстном танце. И в этот самый момент оба танцора незаметно всё сильнее сплетались невидимыми нитями судьбы, а маленькие огонёчки пламени спаивали, склеивали их вместе в попытке сделать эту связь более прочной.

       Чувствуя друг друга, оба были на грани. И когда удовольствие накрыло их тёплой волной, пуская по телу небольшие разряды, Игорь нежно коснулся мягких губ Никиты, медленно углубляя поцелуй. Юноша охотно отвечал, в тайне надеясь, что волшебство этого момента никогда не закончится. Приятная слабость разлилась по телу. Сейчас хотелось только находиться в объятиях любимого и так уснуть. Но позволит ли это Игорь? Немного изучив мужчину за время их проживания, Никита мог с уверенностью сказать, что это наказание оставит после себя напоминание.

      Вскоре догадки подтвердились. Игорь помог юноше сесть поудобней, включил яркую настольную лампу и направил её свет на покрытое испариной тело. Колечко в горошине соска начло поблёскивать.

       Никита не успел толком ничего сообразить, когда мужчина немного приподнял его голову, странными щипцами вытащил язык и, немного промокнув салфеткой, чем-то коснулся. В следующие секунды юноша почувствовал боль от проникновения иглы, а потом и тяжесть. Осознав происходящее, Никита быстро убрал язык. Во рту появилось что-то мешающее и объёмное.

       — Что ты делаешь? — в ужасе спросил юноша, заодно понимая, насколько непривычно стало разговаривать с неизвестным предметом.

       — Любимый, тебе повезло, что сегодня твои прелестные ножки остались целы. Но вместо этого я оставлю тебе на память немного новых украшений.

       Протерев ватным спонжиком ложбинку между ключицами и поставив там две отметины, Игорь достал новую иглу-катетер и начал медленно делать очередной прокол. Никита морщился от неприятных и немного болезненных ощущений. Хотелось дёрнуться, вырваться, но только вот каждое резкое движение могло привести к не самым лучшим последствиям. Когда очередная штанга* была вставлена, Игорь аккуратно вытер капельки крови и заклеил прокол большим пластырем.

       — Я люблю тебя, — прошептал мучитель, когда всё было убрано, а свечи потушены. Обнимая Никиту, он с удовольствием вдыхал запах его волос. — И никогда не отпущу. Ты только мой. Мой любимый Никитушка.

***

      На крыше высокой многоэтажки, под промозглым зимним ветром, на самом краю сидел хрупкого телосложения мальчик. Он был в слишком лёгкой для такого времени года одежде, которая совершенно не защищала его от холода, но ему это было безразлично. Ему было плевать на холод, который чувствовала его кожа, на ветер, который сушил глаза и заставлял их слезиться, отчего могло показаться, что он плачет. Но это было далеко от истины. Мальчик совершенно не хотел и не желал понапрасну лить слёзы. Он всё уже решил. Рядом с ним лежала открытая пачка обезболивающих. Впрочем, даже эти таблетки не помогали заглушить боль в его душе.

      А ведь как хорошо начиналась его жизнь! Его усыновили хорошие, добрые люди. Дали ему кров, заботу, защиту, образование. Он был за всё это более чем просто благодарен. Ему за всю свою жизнь не расплатиться за их доброту. Даже его, поначалу скверный, характер терпели и незаметно делали лучше. Научили снова любить, верить в свои мечты и доверять другим.

       А те моменты, когда его Господин, рискуя иногда своим положением и здоровьем, защищал его, мальчик никогда не забудет. Пронесёт эти воспоминания через всю свою недолгую жизнь, смерть, и даже если его душа переродиться где-то в другом теле, он никогда не забудет. Оставит в памяти, выжжет на сердце, но не забудет.

      Господин… Его любимый Господин, который всегда был так добр и терпелив к нему. Мальчик неожиданно вспомнил, почему начал его так называть. И причина эта была стыдная и глупая.

      Пока в детском, только начинающим взрослеть и меняться, теле бушевали гормоны и, конечно же, хотелось заниматься более взрослыми вещами, мальчик как-то наткнулся на совсем не детскую тему. Это была статья о БДСМ-отношениях. О ролях, смысле, основных понятиях. Альбин сравнивал описание верхнего с Игорем. Описания и качества были настолько сходными с его образом, что после этого мальчик просто не мог снова называть Господина по имени. Ведь тот трепет, та сила и защита, которую Альбин ощущал после нескольких месяцев совместной проживания, лишь способствовали тому, чтобы продолжать так называть мужчину.

       На удивление Господин тогда почти никак не отреагировал на новое прозвище. Но после этого Альбину такие статьи не попадались. Игорь тщательно следил за увлечениями, просматриваемыми страницами и поисковыми запросами Альбина. И при любом неподходящем контенте он, обычно, узнавал первым и, естественно, блокировал лишнюю информацию.

      К сожалению, такого больше не повторится. Возможно, Альбин даже немного жалел о своём решении. Но ещё больше ему не хотелось чувствовать пожирающую боль, грусть, печаль и разрывающую на куски ревность. Жгучую, вызывающую сметающий на своём пути ураган чувств. Он уже всё решил и не будет отступать.

       В воспоминаниях также успел промелькнуть очередной момент, когда ему один раз было особо стыдно, отчего Альбин тогда был готов прямо на том месте, где стоял, провалиться сквозь землю.

       Это был тоже один из глупых случаев. Мальчик уже не помнил, по какой причине, но у него произошли сильные разногласия с каким-то бандитом-старшеклассником. Тот явно пребывал под воздействием какого-то вещества. Была назначена «стрелка», её время и место. То, что его туда «пригласили», уже означало, что она могла закончиться чьей-то смертью. Альбин предполагал, что его ожидает такая участь. Тогда он не стал ничего говорить Господину, чтобы он не волновался из-за его проблем. Только вот всё пошло не совсем так, как ожидалось.

       Придя в назначенные место и время, Альбин увидел толпу из нескольких десятков человек. Они стояли вокруг небольшой площадки. Мальчика уже поджидал порядком выпивший и чего-то принявший парень. Он рвался в бой, а люди вокруг старались только раззадорить его. Стоило Альбину показаться перед ним, как на мгновение всё затихло, а потом с большей силой послышались голоса, свист, какие-то фразы. Все ждали начала зрелища.

       В тот момент Альбин понял, что живым он вряд ли вернётся. Сбежать сейчас у него не получилось бы и, даже имея некоторые навыки уличного боя: против невменяемого и не контролирующего себя парня он ничего не сможет сделать.

       Спустя несколько секунд началось ожидаемое зрелище. Толпа сдвинулась к центру, сузив круг и оставляя всё меньше места для попытки избежать ударов. Мальчик первые несколько секунд оглядывался вокруг с надеждой на спасение. На секунду ему тогда показалось, что среди собравшихся промелькнуло лицо Игоря. Но видение мгновенно исчезло. Помощи ждать было неоткуда.

      Первые десять минут после начала Альбин не помнил вообще. После внезапного удара в живот вся реальность смешалась в одну расплывчатую полосу боли. Мальчик не помнил, пытался ли он отбиться, пытался ли сбежать или как-то спастись. Непрерывный хохот и свист врезались прямо в мозг. В этот момент он понял, насколько ему хочется жить. А когда Альбин уже был готов сдаться и начать молить о пощаде, всё почему-то внезапно остановилось. Прервались голоса, удары. Будто бы лопнула струна в самый напряжённый момент мелодии. Также не оставив после себя ни единого звука.

      А после секундного молчания тишину прорезали визг сирен. Зрители начали разбегаться. И только Альбин приоткрыл глаза и смог сфокусировать зрение, как увидел Игоря. Он стоял в тёмном деловом костюме, явно приехав с какой-то встречи, и пристально смотрел на невменяемого парня. Последний даже не понял, что происходит и почему все исчезают. А стоящий впереди человек воспринимался как очередная жертва для битья.

      После попыток несколько раз ударить мужчину, которые вышли совсем неудачными, старшеклассник откуда-то достал раскладной нож-бабочку. Господин не смог долго отбиваться от холодного оружия, имея при себе только пару рук. Два из пяти сделанных выпадов достигли цели, окрасив белоснежную рубашку в алый. Тогда Альбин ещё не знал, что мужчина не чувствует боль. Поэтому, лёжа на земле и смотря на то, как он сражается с парнем, поражался, что Игорь несколькими движениями смог обезоружить противника, когда тот замешкался. К этому времени прибывшие на место происшествия силовики смогли обезвредить его полностью.

       Альбин после той драки несколько недель не могу успокоиться, а Игорю большого труда стоило убедить мальчика в его невиновности и своём отличном самочувствии.

      Но сейчас это всё было неважно. На горизонте начинали появляться первые лучи солнца. Он и так слишком долго задержался, погрузившись в свои воспоминания. Тело затекло и замёрзло настолько, что каждое движение давалось с большим трудом. Веки сами собой опускались, хотелось спать. И стоит ему только расслабиться, как задуманное может пойти прахом. Сделав несколько последних движений, чтобы немного заставить тело слушаться, Альбин отошёл на несколько метров. Последний раз вдохнул холодный воздух. Разбежался. Оттолкнулся от края крыши и… прыгнул.

       Последние две его мысли перед неизбежным ударом с землёй были: «Всё ведь можно было начать сначала…»

      «Но, к сожалению, ничего уже не исправить». 

***

       Влад на большой скорости двигался по почти пустой дороге. Рядом с ним сидела прелестная девушка, которая была его возлюбленной на протяжении уже трёх лет. Удивительно, но, даже зная о её существовании, его брат ни разу её не видел. Совсем недавно девушка прилетела из командировки и, теперь, уставшая, но счастливая от встречи с Владом, она возвращалась с ним в их общую квартиру.

       — Эля, слушай, — начал Влад, посмотрев на девушку, ожидая увидеть лёгкую полуулыбку на её лице, но вместо этого он видел застывшую гримасу ужаса.

       Резко посмотрев на дорогу, Влад не сразу понял, что происходит. Что-то большое падало прямо перед ним. Не успев даже повернуть машину в сторону, мужчина, словно в замедленной съёмке, видел, как тело бьётся о капот и улетает вперёд. Появились подушки безопасности, пригвоздив к сиденью. Машину занесло, и она чудом не врезалась в разделительный дорожный заборчик.

       Когда, спустя несколько секунд, можно было выбраться из автомобиля, Влад первым делом вытащил девушку и отвёл подальше. Эля в ужасе застыла и не могла пошевелиться самостоятельно. Она ещё не поняла, что произошло. Зато Влад, на ходу набирая простой номер скорой, бежал к упавшему человеку. Пока ещё, с трезвым умом, мужчина мог описать происходящую ситуацию. Но стоило ему перевернуть изломанное тело на спину и взглянуть на лицо, Влад потерял дар речи. Прямо перед ним лежал Альбин с местами поседевшими волосами. Никаких признаков жизни у него не наблюдалось.

***

       Игорь проснулся с первыми лучами солнца. Не то чтобы ему хотелось так рано просыпаться. Он желал подольше насладиться видом так сладко спящего Никиты. Недавние укусы, которые покрывали всё тело его любимого, приобрели фиолетовый оттенок. Красные от слёз глаза выглядели болезненно, а на губах остались капельки запёкшейся крови. Небольшое украшение в зоне ключиц так и манило. Но пока очередной прокол не заживёт, не стоило его касаться. Да и тронуть сейчас юношу — означало разбудить его. Поэтому мужчина держал себя в руках, не желая прерывать чужой сон.

      Он понимал, что вчера слишком уж позволил себе выпустить эмоции. Обычно подавляемый внутри зверь в этот раз добрался до желанной свободы и отпускать не хотел. В этом случае Игорь оставался бессилен. Он мог контролировать всё, что угодно, но не себя. Это было выше его сил. Но всё же он не хотел так сильно пугать любимого и причинять столько боли.

       Любуясь столь милым зрелищем, мужчина сам не заметил, как начал протягивать руку, чтобы погладить Никиту по голове. Внезапная и резкая трель телефона заставила Игоря отдёрнуть руку и побыстрее убрать источник громкого звука, чтобы не разбудить уставшего юношу. Но утомлённый и всё ещё испытывающий эмоции прошедшего дня, Никита проснулся моментально и, затравлено посмотрев на мучителя, застыл, не в силах пошевелиться или отвести взгляд.

       — Прости, что так рано разбудил тебя, — извинился мужчина, принимая входящий вызов. — Влад, что случилось?

       — Альбин… он мертв, — тяжело сказал собеседник. 

      Никита, находясь всё ещё в состоянии некоего транса, не мог слышать этих слов, но по выражению лица мужчины понял, что что-то произошло.

       — Я же только вчера его видел. Ты, вообще, в порядке?

       — Приезжай, это срочно. Такое по телефону не обсуждают. Сейчас отправлю тебе адрес.

       Влад отключился. Игорь никак не мог поверить в услышанные слова. Что могло произойти с Альбином за то недолгое время, пока его не было? Что было не так? Это не может оказаться правдой. Этот мальчик был ему близок, как сын или брат. Да и по документам они в некоторой степени были родственниками. Оба усыновлённые. Поэтому такого просто не может быть.

       — Прости, Никита, мне необходимо срочно уйти на некоторое время. Я постараюсь вернуться как можно скорее, — мужчина быстро надел вещи, лежащие неподалёку. Чуть не наступив на разбросанные по полу острые предметы, он убрал их подальше в шкаф и зачем-то запер. Может, боялся, что любимый может с собой что-то сделать? Поцеловав Никиту в лоб, Игорь напоследок сказал: — Любимый, — юноша вздрогнул от такого обращения, воспоминания о вчерашней ночи были слишком сильны, — пожалуйста, не покидай квартиру, пока я не вернусь, хорошо? Иначе я могу это принять как ещё одну попытку твоего побега, — Никиту прошиб холодный пот после таких слов. Ещё одного наказания за побег он просто не переживёт. — Нам обоим этого не нужно, правда же?

       — Я… я… я не сбегу… Я останусь… — заикаясь и чуть-чуть шепеляво из-за немного опухшего от пирсинга языка, ответил Никита.

      Сейчас он был искренен. Теперь ему совсем не хотелось убегать или покидать своего мучителя. Ещё вчера он понял, что даже если он убежит на край страны или в другую Галактику Рик его найдёт. Так что любые попытки к бегству расценивались, как глупые и бесполезные. Лучше жить так, чем в постоянном страхе за свою жизнь и здоровье.

       — Я верю тебе, — невесомо поцеловав Никиту в губы, мужчина отстранился. — Тебе не стоит пока много разговаривать, пока не заживёт прокол в языке, хорошо? Как вернусь, сделаю раствор, чтобы не было побочных эффектов. И постарайся не есть пока твёрдой пищи. В холодильнике есть йогурт. А как вернусь, что-нибудь приготовлю. Покажи язык, пожалуйста, — юноша безропотно выполнил просьбу. — Пока что всё хорошо. Это радует. Я скоро вернусь. И помни, ни шагу из квартиры. Даже если тебя отсюда кто-то выпустит или заберёт, то я просто буду не в силах сдерживаться.

       Никита закивал в знак согласия.

      Мужчина быстро покинул квартиру, оставив юношу в одиночестве и наедине со своими мыслями. Возможно, именно сейчас Никите требовалось немного времени, чтобы всё обдумать и понять, что делать дальше и как жить.

       Только вот сейчас к сидящему на кровати и закутанному в одеяло юноше не приходили совершенно никакие мысли. Они просто испарились вместе с уходом мучителя, оставив после себя лишь пустоту и смирение. Да и сам Никита понимал, что, несмотря на свои желания о свободе, теперь уже не сможет уйти. В какой-то степени ему даже было приятно общество Игоря.

       Внезапно отчего-то вспомнилось предупреждение Рика о любой попытке покинуть квартиру. Он, Никита, ещё вчера зачем-то сказал отцу о том, что если его сын не вернётся до обеда следующего дня, то, скорее всего, что-то случилось. Юноша то думал, что их встреча с мучителем не затянется надолго. Но, видимо, страх и нежелание возвращаться обратно совсем погрузили его в свои слишком глупые мечты. Как вообще можно было предположить что мучитель, заполучив обратно своего любимого, согласиться отпустить его? Бред.

       Только вот теперь, если отец вдруг вспомнит слова сына, а он их точно вспомнит, так как подозрительность в них зашкаливала, то обязательно начнёт искать и, следовательно, вытащит из квартиры любым способом. Позже Игорь примет это, как попытку очередного побега. А последующее наказание, скорее всего, закончится лишением каких-либо конечностей. В лучшем случае это будет одна. В худшем — не то, что передвигаться, жить без постоянной помощи Рика он не сможет. От таких мыслей по коже побежали мурашки, а страх внутри разрастался с невероятной силой и скоростью, захватывая и заставляя чуть ли не задыхаться.

       Быстро встав с кровати, насколько это было вообще возможно с болью, разливающейся по всему телу, Никита начал искать телефон. Он ещё не знал, что будет делать — попытается ли успокоить отца или просто выкинет подальше? Об этом можно подумать потом. Сейчас было главным — найти телефон!

       Этой ночью, не сомкнув глаз, в зале сидел Владимир Алексеевич. Вчерашние слова сына были настораживающими и пугающими. Никита что-то знал, предполагал, что с ним может что-то случится, но на все вопросы отца отвечать отказывался. Конечно, сын потом попытался перевести всё в шутку, но настолько неумело и неправдоподобно, что мужчина, естественно, не поверил. Может, ему угрожали? Или, может, именно сейчас он лежит в какой-то подворотне в тяжёлом состоянии? Страшные догадки так и роились в голове. Не выдержав этой пытки, Владимир Алексеевич набрал номер друга.

       — Мне срочно нужна твоя помощь. У меня пропал сын. Это очень срочно. Спасибо, — договорившись, мужчина, полный решимости в этот раз спасти сына, направился к давнему другу за помощью. 

      Никита перерыл всё. Начиная от спальни и заканчивая ванной комнатой. Телефона нигде не было. Или это он просто так плохо искал? Страшная догадка озарила его: а перевёл ли он режим телефона с беззвучного на звук? Если нет, то это очень и очень плохо. Потому что вибрация в таком режиме просто-напросто отсутствовала. Время медленно приближалось к обеду. Отец не заставит себя ждать. Надо было срочно заново проверять всё, что только возможно, в поисках телефона.

       Приехав к другу, Владимир Алексеевич постарался по-быстрому рассказать, в чём состоит проблема и зачем ему понадобилось искать сына, если тот не появлялся дома только один вечер. Начав поиск по номеру телефона, который тоже занял некоторое время, обеспокоенный отец начал рассказывать о похищении.

       Как только поиск завершился, проверились все данные и получены координаты, Владимир Алексеевич вместе с некоторыми своими сослуживцами, с которыми состоял в довольно хороших отношениях, направился на поиски сына.

      Добравшись до места и сверившись с координатами, небольшая группа людей направилась к высокой многоэтажке. Лифт был всё ещё рабочий, но некоторые квартиры оказались пусты и заброшены. Данный район не пользовался популярностью, в нём чаще всего происходили убийства, грабежи и насилие. В городе мало кто знал про это место. В СМИ о нём не упоминалось. Наконец добравшись до верхних этажей, мужчина громко постучал в дверь.

       Когда Никита услышал, что кто-то стучит в дверь, сердце ушло куда-то в пятки. Он так и не нашёл телефон, а значит, его всё-таки выследили. Было около двенадцати дня. Даже по времени всё примерно совпадало. Если его сейчас вытащат отсюда, то будет вдвойне хуже. Причём — только Никите. С мыслью о том, что ему лучше где-нибудь спрятаться, юноша постарался, как можно тише, дойти до спальни. Не заметив впереди стол с лампой, Никита налетел на него и уронил светильник. Теперь даже дышать было затруднительно из-за страха. Быстро поставив всё на место, юноша, словно олимпийский бегун, рванул в спальню, когда дверь начала медленно открываться.

       За дверью завозились. По звукам можно было различить, как кто-то или что-то упало. Хлопнули двери. Готовый рваться в бой мужчина понимал, что такую дверь не выбьет. Большая, металлическая. Явно для того, чтобы не пускать внутрь непрошеных гостей. И сейчас был выход либо взломать дверь, либо попытаться словами выманить живущих в этом месте. Он ещё раз постучал, но тут дверь приоткрылась сама…

      Когда в коридоре послышались голоса и шаги, Никита не сразу распознал голос мучителя. Вошедшие переговаривались довольно тихо. Юноша медленно вылез, приоткрыв створки шкафа с одеждой: лучшего укрытия он не придумал. Теперь, когда страх и адреналин от него ушли, ноги подкашивались, а порез довольно ощутимо болел. Запутавшись в чём-то, Никита чуть не упал на пол, но сильные и родные руки успели вовремя подхватить.

       — От кого прячешься? — спросил мужчина, помогая выпутаться любимому. 

      Усадив его на кровать и осознав, что Никита одет в ту же самую одежду, в которой пришёл вчера к нему, Игорь испытал некое раздражение. Следы от его зубов на руках любимого, пластырь на ключицах, засосы на шее — всё это было видно из-за футболки. А узкие штаны явно причиняли дискомфорт из-за прикосновения к только начинавшим заживать ранкам и укусам. Достав другую одежду из шкафа, он отдал её Никите. Игорь, конечно, был не против показать брату, кому принадлежит юноша, но его девушка, скорее всего не поймёт и будет удивлена. Это могло привести к нежелательному проявлению большего интереса. А вот это уже могло довести мужчину до очередной вспышки гнева и ревности. 

      — Надень её. В ней тебе будет комфортней.

       — Я думал, отец нашёл меня… — с трудом проговорил Никита. Язык болел, а штанга в нём была непривычна и мешала говорить. — Боялся, что нашёл по телефону. Прошу, Игорь, я могу позвонить ему? — Никита просил. Да, он побаивался немного мучителя, но сейчас старался этот страх перебороть. Хотя бы потому, что приход отца может принести ещё больше неприятностей. — Только, чтобы сказать, что я в порядке и искать меня не нужно. Пожалуйста.

      Мужчина задумался. Стоит ли? Но если отец Никиты вдруг сюда придёт и увидит, в каком сын состоянии, то это может быть довольно опасно.

       — Хорошо, но я буду сидеть рядом.

       — Я согласен.

       Выйдя из комнаты, мужчина подошёл к девушке брата, которая до сих пор находилась в шоковом состоянии. Не каждый вынесет то, как перед ним падает человек и умирает. О том, что это было самоубийство, Игорь понял быстро, но почему Альбин так поступил, так и не смог понять.

       — Эля, правильно? — спросил медленно Игорь. Девушка на некоторое время затихла, посмотрела полными страха глазами на него и медленно кивнула. — Одолжи мне свой телефон на минутку, пожалуйста.

       — Зачем тебе? — насторожился Влад, прижимая девушку к себе. 

      Он не хотел знакомить её с братом ранее, чем они поженятся, ну, или пока не отправят своиХ, пока что будущих, детей в университет.

       — Спам ей присылать буду, — ответил резко Игорь. Девушка заставляла его нервничать. — Позвонить нужно.

       — Возьми, — Эля протянула телефон до того, как Влад успел что-то сказать. Игорь кивнул в знак благодарности и вернулся в спальню.

       — Звони, — разрешил мужчина Никите, протягивая телефон.

      Находясь в холодной квартире, в которой были лишь голые стены, и кое-где стояла довольно старая мебель, явно уже не пригодная к использованию, Владимир Алексеевич был в шоке. То есть, тут держат его сына? Двери в комнаты отсутствовали, но Никиты нигде не было видно. Где же он? Из-за пустых проёмов выглядывали люди, что-то где-то громко шуршало. Товарищи взволнованного отца начали ходить по комнатам и исследовать столь странное место.

       Пока мужчина пытался трясущимися руками набрать номер сына, телефон в его руках внезапно зазвонил. Номер был не определён.

       — Алло? Кто это? — поинтересовался Владимир Алексеевич.

       — Отец, это Никита.

       — Сын? Где ты? С тобой всё в порядке? — взволнованно воскликнул мужчина.

       — Да, всё отлично! Вот сейчас с друзьями поедем на вокзал, — довольно бодро и весело ответил юноша.

       — Вокзал? Ты куда собрался? Что вообще происходит, и почему я ни о чём не знаю?

       — Я вчера тебе говорил, что собираюсь встретиться с друзьями и уехать на несколько дней из города. Ты ответил, что не против, — недовольно напомнил Никита.

       — Совершенно этого не помню! Возвращайся домой, — Владимир Алексеевич начинал злиться. 

      Он тут переживает, а его сын отдыхать с друзьями поехал? И даже не предупредил!

       — Не вернусь я никуда! Мне уже восемнадцать, имею право! — дерзко ответил юноша. 

      И в этот момент мужчина понял, что дальнейшая перепалка бесполезна. Всё равно ведь по-своему сделает. Легче отпустить.

        — Ну, хорошо, езжай. Только будь на связи.

       — Хорошо!

       На этом их разговор закончился. Спокойно выдохнув, мужчину внезапно озарила догадка: как его сын будет на связи, если его телефон находится в этом непонятном месте? Вот же ж, старческая память! Решив, что сын позже действительно выйдет на связь, Владимир Алексеевич пошёл на поиски товарищей.

      Из пустых комнат доносились тихие голоса и трель звонков. Войдя внутрь, можно было увидеть множество разнообразных шприцов на полу и пару тел. Вроде как живых. Да они наткнулись на какой-то наркопритон! После этой новости мужчина немного отодвинул страшные мысли о сыне и начал работу.

       — Спасибо, — Никита протянул телефон Игорю. Мужчина немного подозрительно смотрел на юношу.

       — Что же за друзья у тебя такие, о которых знает даже твой отец и доверяет им? — задумчиво спросил Игорь больше сам себя, чем Никиту. — Надеешься сбежать от меня через несколько дней? — тихо и предупреждающе сказал мужчина.

       — Нет. Просто не хотел волновать отца, иначе его поиски могу привести ко мне, — тихо ответил юноша.

       — Хорошо, я поверю тебе, — обняв Никиту, Игорь поцеловал его в макушку. — Люблю тебя, мой хороший.

       — И я тебя, — несмело и робко ответил юноша, хотя внутри что-то сопротивлялось этим словам.