Онлайн чтение книги Русалочка: история Мередит The little mermaid: Meredith's story
Глава 2

— Итак, мальки! Вас уже можно выпускать против планктона и вы даже можете какое-то время побултыхаться против раков. Но! Вы все те же бесхребетные моллюски, какими поступали на обучение! — наставник был красноречивее обычного. Волнуется за нас.

И было от чего: нашей пятерке после четырех лет подготовки под его хвостом предстоял экзамен. Сдадим — и будем считаться полноценными стражниками, выполнять патрулирование границ, отлавливать преступников и вообще выполнять все обычные и необычные обязанности стражи. Разумеется, мы были несколько возбуждены от одной мысли о будущем, но наше состояние очень хорошо гасилось напоминанием о задаче, что нам предстоит.

Клыкастое чудовище речного типа или как ее еще называют люди — акула-бык — недавно появилась в наших краях, обосновавшись за окраиной царства, на месте, где целители собирали особый вид водорослей, и откуда надо было чудовище выгнать. Желательно вообще убить, но это уже как получится, эти монстры очень даже не против закусить тритоном или русалкой.

Нас будут страховать еще две пятерки, но все были на нервах — только нам так повезло с экзаменом, остальные ученики сдавали в обычном порядке (устный опрос, ориентирование, поединок), но Аква тогда повредила плавник, и мы не могли принять участие. Теперь она выздоровела — и к нам заплыло чудовище, из которого начальник стражи Рем сделал проверку для «отставшей пятерки». Иглобрюха ему в хвост.

— Вы уяснили? Никакой самодеятельности! Хвосты на чешуйки разберу! — наставник очень долго возмущался экзаменом, но против начальства сделать ничего не мог. Я бы могла попросить отца, но раз уж решила быть полноправным стражником — изволь соответствовать. Но страхующие команды для нас назначил именно царь. Видимо, Рем как-то позабыл, что в пятерке извечного противника царская дочь, и за чешую с моего хвоста его самого обглодают.

После крайне эмоционального инструктажа нам дали некоторое время на сборы и проверку вооружения, и отправили навстречу опасности, другие команды плыли в отдалении. Логово чудище выбрало крайне удачное, найти эту пещерку среди скал более чем проблематично, слишком хорошо укрыта водорослями, просто чудо, что удалось ее обнаружить. Теперь остается уповать лишь на подготовку стражника и тренированную пару рыб-мечей.

— Первым делом надо выманить акулу из укрытия. Сейчас день, она будет более медлительной и ленивой. Не вздумайте подплывать слишком близко поодиночке и с одной стороны. Рассредоточились, — отдавал команды Руно.

Подкрасться к ней незаметно невозможно, диапазон чутья у клыкастой смерти намного больше длины наших копий. Так что единственная оставшаяся нам тактика — выманить хищника из укрытия, окружить и напасть. И дай океан нам сил пережить это столкновение. После того как все, включая и дополнительные силы, расположились по оговоренным позициям, Габриэль начала действовать, пока только проверяя, возможно ли камнями вынудить чудовище покинуть укрытие. Не удалось, но оно точно там — шумит и бесится, но покидать пещеру не стремится, чувствует нас и опасается.

Придется выманивать. Дрессированные морские коньки по команде нырнули к монстру, Фил резанул гиалитом по какой-то рыбе, пустив кровь. Инстинкт убийцы — ни один монстр не может ему противостоять. Акуле многого не понадобилось, молниеносный рывок — и приманка пропала в пасти, а мы бросились на чудовище, стараясь повредить жабры. Вот тут и стало ясно, почему наставник сходил с ума от беспокойства: монстр был чудовищно силен.

Медлительная в обычном состоянии, акула стала чрезвычайно маневренной, чувствуя опасность, это же чутье позволяло ей реагировать так, словно у нее круговой обзор, без слепых пятен. И наше оружие не могло нанести ему действительно серьезную травму, вернее, нам не хватало практического опыта его применения. Да и сил, скорее всего тоже, тритоны полностью вырастают за четверть века, нашим еще несколько лет развиваться, в первую очередь физически.

В горячке схватки все запоминается урывками, частями. Вот Аква отлетела от мощного удара хвостом, потеряв меч, а момент спустя Фил пустил чудовищу первую кровь. Вот ручные меч-рыбы отвлекли внимание акулы на достаточное время: Руно лишил ее глаза. Габриэль продолжала поддерживать нас с расстояния, ее гиалиты не раз мешали монстру в решающий момент, и пока что мы отделывались незначительными травмами, хотя мне ставилось трудно плавать с раненым хвостом. Страхующие команды все еще держатся в отдалении, раны недостаточно серьезны, но если они продолжат медлить, наша пятерка рискует распасться уже сегодня.

Чудовище резко развернулось к Акве, что не могла никак собраться после пропущенного удара, а потому действовала медленно и неповоротливо. Рывок акулы почти совпал с моим по скорости, но я среагировала быстрее, угадав, куда будет направлена атака, и копье вонзилось прямо в раскрытую пасть и дальше — в голову. Чудовище забилось в предсмертных судорогах, меня буквально за волосы оттащил Руно, и слава океану — мощные рывки и удары телом в этот момент и рядом не стояли с теми, что были прежде. По команде лидера, мы отплыли подальше, внимательно наблюдая, как умирает наш первый противник.

— Поглоти вас разлом, беспанцирные черепахи! — наставник мчался к нам со скоростью «ловцов течений» (рыба-парусник или Istiophorus platypterus). И ругал на чем свет стоит. — Засохшие медузы, кто учил вас так сражаться?! Что за пляски криволапых крабов?! Слишком часто всплывали — солнце последний разум высушило?!

И не было ничего лучше в тот момент, чем слушать ворчание и ругань старого тритона всей командой. Мы прошли экзамен, мы живы и в настолько хорошем состоянии, что наставник не стоял в стороне, наблюдая за целителем, а в обычной резкой манере читал отповедь нашему безрассудству. Однако, судя по улыбкам других стражников, мы справились весьма неплохо, чтобы ни говорил Вэйд. Без травм не обошлось, Аква заработала сотрясение мозга, у Фила сломана пара ребер. Руно вывихнул запястье, и на боку у него осталась глубокая царапина. Мне же сильно ободрало чешую, и какое-то время плавать с такой скоростью как на последнем рывке я не смогу. И это не считая ушибов, синяков и царапин, благо часть из них заживет быстрее, чем мы вернемся домой.

Доплыв до родной пещеры, я не удивилась, увидев почти всю семью, гонца с устным отчетом послали вперед основной группы. Первой ко мне подплыла Клеменси, чей зоркий глаз мгновенно выхватил все детали моего потрепанного вида. Я не пыталась спорить, когда после краткого осмотра меня уложили на лежанку, перечить второй сестре считается одним из признаков безумия. И только после того, как я съела все, что целительница посчитала необходимым и полезным в моем состоянии, а на хвост были намазаны снадобья из личных запасов Клем, ко мне подпустили остальных.

Эйми была бледна как мрамор руин на дне моря, ее лицо, обрамленное алыми волосами, показалось настолько неживым, что я поспешила приласкать малышку и убедиться, что с ней все в порядке. Перепуганная, плачущая Даная была следующей, к кому я прикоснулась, уже чтобы убедить, что в порядке я сама. Вредная Нерисса и не думала как-то язвить, даже обычно равнодушная ко всему Гэйла смотрела со страхом и сочувствием. Я подробно рассказала сестрам об экзамене, чтобы они поняли, что все было под контролем, но добилась противоположного эффекта: сестры сочли, что начальник стражи искал моей смерти. Ох и не завидую я начальнику Рему, когда он покажется на глаза хотя бы одной из них.

Ближе к вечеру вернулись домой отец и Алана, и от них я дождалась именно той, самой нужной реакции — они мной гордились. Чуть поднятые уголки губ ледяной принцессы, чуть более приподнятый подбородок царя — незаметные посторонним движения, но мне этого хватило, чтобы, наконец, прочувствовать, что я сдала. Я морская стражница Белого царства! Как мама. Видимо, отец тоже так подумал, потому что весь вечер рассказывал нам истории о маме.

Мы слушали их не один десяток раз, но никогда даже не намекали на это: отец скучал по маме сильнее нас всех вместе взятых. Он всегда с удовольствием вспоминал, как они познакомились, когда ее пятерку назначили временным эскортом Траэрна, тогда еще только просто сына царя, как она без единой эмоции терпела его непростой характер, а после смены вспоминала с такими выражениями, что все окрестные моллюски забирались в раковины.

— Это казалось мне каким-то безумием, как хладнокровно она реагировала на все, когда была на службе и как взрывалась после. Я посчитал, что меня водят за нос сестры-близнецы, и несколько месяцев следил за ней, искал доказательства.

Мама любила службу, поэтому долго не соглашалась на брак. Но дедушка умирал и очень хотел благословить союз единственного сына. После замужества Флорайн оставила копье, ибо трону нужен был наследник. А после появились мы, и у нее был слишком долгий перерыв, прежде чем она вернулась в строй. И бывалая стражница не успела вернуть прежнюю форму, когда в наших водах появилась банда сумасшедших тритонов, «уничтожителей кораблей», как они себя называли. Эти безумцы разламывали дно кораблям и убивали людей, иногда за добычей, но чаще просто так, уверенные, что подводный народ — высшие создания в мире и должны править всеми прочими.

Их остановила стража, вместе с надводными силами Кассиопы они поймали безумцев на приманку, как рыбку на крючок. Мама была в первых рядах, но погибла в числе последних жертв, уже зная, что преступникам не уйти. Когда я впервые сообщила о желании стать стражницей как мама, отец в отличие от сестер не стал смеяться. Он только спросил, готова ли я быть просто стражницей, без каких-либо привилегий, без его помощи и поддержки. Я согласилась и сегодня доказала, что достойна продолжать ее дело. Никто не рискнет упрекать отца в потакании дочерям, как было после окончания обучения Клеменси или когда Нерисса принесла первые жемчужины. Клыкастое чудовище — это настоящая проверка на прочность, и теперь отец может быть спокоен и горд за меня.

Две недели ушло на восстановление, настолько сильно потрепала нас акула. Из них неделю мне было запрещено двигать хвостом и еще неделю — плавать в одиночестве. Целители, впрочем, сходились во мнении, что наша команда дешево отделалась — мы сохранили все конечности. Глядя на изуродованный до конца жизни хвост, я подумала, что у лекарей какой-то очень особый подход и мерило ко всему. Признанная красавица Нерисса меня откровенно жалела, хвост же «краса и гордость любой русалки», кто на меня такую теперь посмотрит. Хорошо хоть ума хватило не говорить об этом ни с кем, кроме меня, отец бы ей самой хвост ободрал за дурость, да и остальные сестры ему подсобили.

Больничный режим наконец-то закончился, сестра признала меня полностью здоровой, целители отпустили ребят, и мы вышли в свое первое патрулирование границ. Белое царство уже не первое столетие граничит с Эострой — царством абсолютного матриархата, отец перед каждой встречей с их правительницей просит у Клеменси что-нибудь успокаивающее. И в то же время это еще не худшее соседство — союзу с Кассиопой всего три сотни лет, до этого люди регулярно нас вылавливали, считая, что сердце русалки дарует вечную жизнь. Безумцы, мы живем лет на десять больше людей в среднем и то лишь потому, что океан исцеляет большую часть болезней и травм.

С другой стороны нашим соседом является проблемное царство Фитос, в котором каждое столетие происходит восстание, приводящее к гражданской войне, либо еще какое-нибудь безумие. А где хаос — там и изобилие преступников, которым очень надо проверить наше царство на прочность. Пожалуй, одна из причин, по которым Эостра никогда не пыталась с нами всерьез ссориться, несмотря на не устраивающую их форму правления и управления — мы создавали буфер между ними и Фитосом. Кто знает, чем закончится для русалочьей страны столкновение с племенем тритонов, но проверять это правительницам Эостры не хотелось.

— Итак, бесхвостые ракушки! Вот и ваш первый пограничный патруль!

— Руно, у тебя не выходит копировать манеру наставника.

— Мередит права, наставник, во-первых, громче, во-вторых, его брань оригинальнее, в-третьих, ты где у ракушек хвосты видел? — Габриэль как обычно по пунктам разъяснила товарищу, где и почему он не прав. И, как обычно, это вылилось в жаркий спор, имело ли смысл лезть к нему с нравоучениями или нет.

— Наставник, где же вы? Без вас так тяжко! — демонстративно громко вздохнула Аква, надеясь устыдить спорщиков.

Неизвестно, что сыграло большую роль — волнение из-за первой работы или действительно стыдно стало — но ребята прекратили перебранку, и Руно спокойно, уже в обычной манере, объяснил, по какому маршруту будем патрулировать, на что обращать внимание ввиду близости Фитоса и как будем проводить проверку надводного пространства. В сравнении со схваткой с клыкастым чудовищем первый патруль границ прошел обыденно и без приключений, хвала океану. На поверхности к тому времени, как мы всплыли, наступила ночь, и вдали плыл один-единственный корабль. Мы видели, что это судно Кассиопы, но так как кроме меня никто еще не видел людей, было решено подплыть поближе, «удостовериться, что это не пираты».

Корабль был огромен, в нем было, по меньшей мере, две дюжины хвостов. И надводных тритонов на нем было много больше сотни, на поверхности шло какое-то празднование, во всяком случае, именно так мы интерпретировали их шумное поведение, смех и музыку. Тем временем, когда ребята налюбовались на дикие пляски надводных созданий, Руно заметил, что в небе не видно ни одного небесного планктона, и скоро прольются слезы неба. Интуиция начала тихо нашептывать, что быть беде, впрочем, предстоящую грозу чувствовали все мы и решили самовольно продлить время надводного патруля, лишь отправив Акву с донесением. Когда речь идет о возможном кораблекрушении, допустимо некоторое отклонение от протокола.

— Может предупредить людей? — немногословный Фил говорил только в исключительно важных ситуациях, и сейчас видимо была именно такая.

— Ты видел, сколько их там? — Руно тоже хотел предостеречь людей, но высовываться, когда их там так много? Какой бы мирный договор между нами не был, никогда не знаешь чего от надводных ждать.

Пока ребята обсуждали, стоит ли рискнуть и предупредить людей или лучше подождать, в конце концов, гроза не означает обязательно кораблекрушение, даже если они так близко к скалам. О, океан, когда они успели подплыть к скалам? И в этот момент я буквально задохнулась от облегчения: на борту был принц Эрик. Спустя столько времени я узнала его с первого взгляда, даже удивительно.

Иметь дело со знакомым человеком не так страшно, как с совершенно посторонними, так что я, не колеблясь более ни секунды, отправила в него приглашение и даже не стала скрываться как остальные. Получив кораллом по голове, принц резко развернулся к воде, высматривая адресанта, и я, не удержавшись, взмахнула рукой, привлекая к себе внимание. Спустя какое-то время, была спущена лодка с принцем, остальные же тритоны спрятались за бортами корабля, периодически выглядывая посмотреть. Кажется, любопытство — еще одна общая черта двух народов.

— Принцесса Мередит, счастлив снова видеть вас, — на секунду я растерялась, не ожидая, что надводный житель в свою очередь вспомнит меня.

— Морская стражница Мередит, — уточнила и похвасталась одновременно. — Ваш корабль плывет в опасную зону в преддверии грозы, принц Эрик.

Принц нахмурился, заслышав об опасности, буквально на глазах обычный молодой тритон преобразился в сына царя и наследника трона. Он огляделся вокруг, взглянул на небо, затянутое тучами, ощутил усилившийся ветер и, молча поклонившись мне на прощание, вернулся на корабль. Люди засуетились, празднование спешно свернули, и я ушла под воду, чтобы оттуда контролировать ситуацию, наша помощь все еще может понадобиться. Команда, мгновенно подплыв ко мне, набросилась с вопросами, что, как, почему и зачем.

— Я уже говорила с принцем, — ответила я, когда поток несвязанных и малоосмысленных вопросов прекратился. — Людей надо было предупредить.

— О, так это он, твой прекрасный принц? — Габриэль иногда начинает использовать нелогичные обозначения, пользуясь русалочьей логикой, мы к этому уже привыкли и обычно не слушаем. — Интересно, был бы он красивым, если бы был тритоном? А он тебя помнит? Ему твой хвост понравился? Ой!

Из-за последних событий поднимать тему красоты при мне считалось неловким: после встречи с акулой мой хвост был обезображен и вряд ли когда-нибудь кто-нибудь сочтет его привлекательным. Меня, правда, это не волновало, морская стража всегда щеголяет шрамами, я всего лишь стала первой в нашей команде. Хотя всеобщая жалость уже начала действовать на нервы. Прервав сбивчивые извинения подруги, я уставилась на поверхность, где бушевал огонь. Яркий, как само солнце, красивый, как лучшие жемчужины, и, как говорил отец, смертоноснее самых опасных чудовищ. Почему на воде огонь?

В этот момент вернулась Аква с дополнительным патрулем, более опытным, так что нас сразу взяли в оборот, предварительно уточнив, действительно ли людям Кассиопы грозит опасность. Отчитывался Руно как старший группы, после этого мы всплыли все вместе: корабль был охвачен огнем, пришедшим с неба. Надводные жители спасались на лодках, но некоторые прыгали прямо в воду, их-то мы и вылавливали и буксировали к остальным. Дело было трудным, паника захватывала людей с головой, и они начинали сопротивляться, когда мы тянули их к лодкам, хорошо, что об этом нас предупреждали.

Мы все время ныряли и всплывали, слава океану, что переход после тренировок стал секундным делом, искали людей в воде, кто-то уже терял сознание, а рядом горел огонь, жадно пожирающий древесину. И было страшно, особенно когда Руно задел рукой горящее бревно и вскрикнул от боли. Работа стражников опасна, и первое, чему учат следующее поколение — сохранять спокойствие, какой бы сильный страх не охватывал все существо. Но у моей команды еще не хватало опыта, это же наш первый патруль, и то, что мы еще не бились в ужасе, можно объяснить лишь закалкой оригинальным экзаменом.

Как бы то ни было, все рано или поздно заканчивается. Эрик покидал корабль в числе первых, но его лодка оставалась неподалеку от горящего судна, и он по мере сил помогал оставшимся, успокаивая и переправляя к другим, незаполненным лодкам. Когда же стало ясно, что раненым не хватает места в лодках и придется использовать плавающие вокруг деревянные доски для перевозки, несколько человек — и принц в том числе — вызвались уступить место пострадавшим. Он быстро улегся на доску, убедился, что все спасшиеся уже отправились на берег, и, усердно работая ногами, поплыл за лодками. Старшие стражники остались искать утонувших, рассудив, что «малькам хватило впечатлений и без корма для рыб», а нас отправили присмотреть за людьми, особенно за принцем: наследник как-никак, заменить его будет непросто.

— Простите мое любопытство, господа стражники, — внезапно начал разговор Эрик. — У морской стражи есть какой-то протокол, регламентирующий действия в случае кораблекрушения, не так ли?

— Есть, — после требовательных взглядов и направляющего подталкивания я подплыла чуть ближе к принцу, раз уж команда потребовала вести диалог.

— Просто краем глаза отметил четкую, отлаженную работу, вы много раз отрабатывали похожую ситуацию?

— Много. Но к огню нас не готовили, — Руно очень весомо пригрозил кулаком, дабы я говорила чуть более длинными предложениями, чем привыкла.

— А у вас строгий начальник, да, леди Мередит? — заметил пантомиму тритона принц. Явственно смутившись, друг резко вырвался вперед, проверить, все ли в порядке. — Но он вроде ненамного старше вас, если, конечно, я не ошибаюсь?

— Мы ровесники. Но я уже говорила с надводными тритонами, он — нет.

— О. Надводные тритоны — это, я понимаю, мужчины? — озадаченно поинтересовался Эрик. Почему он так тяжело дышит? Он успел наглотаться воды? Когда?

— Почему вы тяжело дышите? — может, надо было позвать целителя? Руно, вернись, я не знаю что делать! — Вы пострадали?

— Потому что человеку довольно тяжело говорить и плыть одновременно, — пропыхтел принц, замедляя работу ног, на которую постоянно заглядывались ребята. Болтающиеся конечности завораживали: они позволяли плыть вперед, но совсем не так как хвост, и это выглядело интересно. — И я вдохнул достаточное количество дыма, чтобы дыхание было немного затруднено. Ничего страшного, принцесса.

— Тогда вам не надо говорить, — определив, в чем источник проблемы, я собралась отплыть от человека, но он ухватил меня за руку. Жесткая, шершавая, как выделанная шкура чудовища и очень теплая. У всех людей грубая кожа? Они все такие теплые или принц нагрелся от огня?

— Не бросайте меня, леди Мередит. Когда еще я смогу поговорить с русалкой? Ваш народ редко вступает в диалог, причем всегда исключительно по-деловому.

— Я могу всплыть завтра, — разговоры на самом деле не запрещены, просто… Люди же другие. О чем нам говорить? Да и прошлое к беседам не располагает. — Если от города отплыть немного на юг, будет одинокий скальный выступ.

— Договорились! — улыбнулся принц. — Тогда я умолкаю.

Дальнейший путь прошел молча. Габриэль делала очень странное выражение лица, но расшифровать его у меня не получалось. Наверное, считает встречу опасным делом, а меня — безрассудной.

— Я с тобой поплыву! — безапелляционно потребовала подруга, стоило нам вернуться в царство, доставив людей на землю. Наверное, этого стоило ожидать.