Онлайн чтение книги Русалочка: история Мередит The little mermaid: Meredith's story
Глава 10

Я размышляла над сказанным отцом несколько дней, и чем больше размышляла, тем спокойнее становилась. Отец был уверен, что его слова меня расстроят, но я изначально сомневалась в причинах ухаживаний принца, а потому мне напротив стало легче. Эрик хочет защитить свое царство от внешних угроз путем брачного союза? Так морскую стражу с самого юного возраста готовят жертвовать жизнями и здоровьем ради Белого царства. Конечно, умереть за родную пещеру и ради нее же жить с кем-то чужим и непонятным — разные виды самоотречения, но суть едина, и я не чувствовала ничего кроме уважения и сострадания к человеку, которому приходится приносить себя в жертву по праву рождения, а не собственному выбору.

Было сложно перестать сравнивать его с Аланой: будь ситуация под водой иной — сестра бы точно так же жертвовала собой, достойно и благородно, как подобает будущей правительнице Белого царства. Беспокоится о том, что от меня не зависит, было неразумно, а потому я поплыла по течению. Кронпринц Кассиопы ухаживает за принцессой Белого Царства ради выгодного союза? Хорошо, пусть скажет об этом прямо, обдумаем и обсудим. Эрик просто присылает мне подарки, взволнованный ранением, уже зажившим, но все равно неприятным? Хорошо, очень приятно, надо поблагодарить лично. Вопрос на самом деле несложный и почему я так зависла над его решением — сама не понимаю.

— Все ты понимаешь, просто думать над этим не желаешь! — Нерисса выловила меня на вторые сутки раздумий и набросилась аки клыкастое чудовище, выясняя, из-за чего я молчаливее обычного. Но прежде чем жемчужница успела наговорить лишнего, вмешалась Алана.

— Мередит, ты бы приняла ухаживания принца, если бы он был тритоном?

И меня снова оставили в покое, размышлять над куда более сложным вопросом и всеми из него вытекающими. Представить Эрика обычным тритоном было сложно, а потому, после некоторых сомнений, я спросила остальных, могут ли они представить принца тритоном и если да, то каким бы он был.

Габриэль погрузилась в пучину фантазий мгновенно, представляя Эрика то одним из нас, бойцом морской стражи, то отважным Искателем, исследующим самые дальние направления, и через несколько безумных описаний нереальных сражений, где принц непременно бы проявил себя, я снова стала пропускать ее слова мимо ушей. Аква разделяла мнение Габриэль, что принц непременно бы взял в руки меч, в то время как Руно был уверен, что тот мог бы стать неплохим охотником, потому что оказался удачливым в надводной охоте. Про бесконечные различия в охоте над и под водой я упоминать не стала, но отметку в уме оставила. Когда Руно вообще узнал об успехах принца на этом поприще? Но больше всех меня поразил Фил:

— Он стал бы целителем.

Потому что с точки зрения Фила, больше всего Эрик желал помогать другим. Во время пожара кронпринца буквально ссадили на лодку в числе первых — наследник престола, как-никак — но он оставался поблизости до самого конца, потому что хотел помочь всем, кому сможет, презрев собственную безопасность. И за сбежавшей парой он отправился не ради развлечения, а из опасений за их жизни и свободу, особенно русалочки, редкостного товара для ценителей. Именно принц потребовал, чтобы раненым бандитам оказали целительскую помощь, потому что они все же люди, пусть и преступники.

Для меня это были нормальные действия кронпринца, потому что я судила по Алане, но Эрик — человек. И для людей, особенно для тех, кто считает, что вправе судить и решать, потому что родился в знатной семье, поведение Эрика было ненормальным и неожиданным. Фил, может быть, не слишком общительный, но слушать умеет как никто другой. Слушать и слышать, а потому как относятся обычные люди к кронпринцу, понимал лучше многих из нас, включая меня. Те, что выше положением, считали принца странным, в то время как для прочих он верно обретал ореол героя из древних легенд. Был ли Эрик безрассуднее своего отца в том же возрасте из-за наличия братьев — запасных наследников — или просто в силу своего характера, было неизвестно, но неоспоримым был факт, что в сознании обывателей он сиял все ярче с каждым «странным» поступком.

Понаблюдать за большим количеством целителей нам выпало буквально на следующий день после того, как Руно официально признали здоровым и отпустили на службу. Ежегодный сбор каких-то редких и чрезвычайно полезных водорослей на дальних границах царства требовал команду сопровождения, и начальник Рем отправил нас, ворча что-то о рыбках-прилипалах. Среди взрослых русалок и тритонов мелькали и мальки, у целителей распространено личное ученичество при внутригрупповом разделении.

Это для остальных жителей они все целители, но вот та же Клеменси занимается в основном боевыми травмами стражи, последствиями нападений хищных рыб и подобными ранениями. Возможно, она выбрала это направление из-за меня, но сестра упорно отказывается в этом признаваться. Брук, младший брат Айрин, больше предпочитал заниматься отравлениями, а учитывая, что мальки тянут в рот все, что попадает в их цепкие ручки — работы у таких целителей всегда много. Однако они все равно учатся разбираться во всем понемногу и, несмотря на наличие личного наставника, обучение основам мальки проходят сразу у нескольких целителей.

Дисциплина у стражников всегда была на высоком уровне, поэтому посмотрев, как довольные ученики суматошно сновали по всей полянке, вызывая легкое головокружение, Руно принял поистине жестокое решение свалить мальков на Габриэль, пока остальные будут охранять периметр. Подруга взвыла белугой, но кто бы ее слушал, все поспешили выйти за пределы целительского балагана и вернуться к настороженному наблюдению за окрестными водами.

Не прошло и нескольких мгновений, как меня выловила Клеменси, и большую часть патрулирования мне пришлось потратить на то, чтобы убедить сестру, что отвлекаться во время работы стражника — верный путь в небесный океан. Она успокоилась, лишь когда на нее прикрикнул старший целитель, поэтому по возвращении у меня был не менее измученный вид чем у Габриэль. С другой стороны благодаря этому подруга не обижалась на меня за мальков и даже предложила всплыть на поверхность на нашем любимом месте, чтобы посмотреть, как день сменяет ночь.

— Безумный день, да, Мередит? — Габриэль устало прильнула к камням, еще не успевшим потерять дневное тепло. — Я всегда думала, что целители спокойные и собранные!

— Вспомни, как они набросились на начальника Рема после доклада о столкновении с Фитосом, — целители спокойны, только если их подопечные следуют всем рекомендациям и им никто не мешает выздоравливать. В других ситуациях лучше не плыть поперек течения и спрятаться в ближайшей пещере.

— Ха! Может именно поэтому он и назначил нас охранять их в этом году? Что-то вроде коварной мести.

— Если так, то у него получилось, — Руно затерзали уточнениями о самочувствии, ибо «даже если он здоров, никогда не мешает проверить». Фила спасало только его молчаливость, а Акву — спина Фила, про нас с Габриэль и говорить нечего.

— Я действительно сильно тебя достаю? — после недолгого молчания подруга неожиданно развернулась лицом ко мне со странным вопросом. — То есть, я знаю, что тебя вообще сложно зажать меж скалами и столкнуть со льдом, но все же, если я напираю слишком бурно, скажи об этом.

— Что? — я чуть со скалы не свалилась. Уставившись на подругу глазами как у колючей рыбки, я всерьез задумалась, не следует ли показать Габриэль целителям. — Что на тебя нашло?

— Просто Белла недавно очень сердилась, что я все время тебя про Эрика расспрашиваю, — старшая русалка действительно была довольно грозной и вполне могла что-то выговорить подруге. Подруге с мальковых времен, которая сейчас выглядит так, словно защищается от клыкастого чудовища в одиночку. — Я не хотела давить, мне просто любопытно!

— Знаю, — нужен более подробный ответ. Такой, чтобы больше подобная тема не поднималась. — Я знаю, что ты никогда не достаешь тех, до кого тебе нет дела. А Белла не знает и реагирует на то, как все видится со стороны. Иногда меня раздражает твоя настойчивость, иногда смешит, но чаще всего ты заставляешь меня задуматься над тем, что я пропускаю мимо по течению.

— А, то есть мои приставания полезны! — тут же встрепенулась русалка и прилипла к руке. — Так что насчет Эрика? Ты собираешься с ним поговорить об этих подарках? Не знай я тебя, решила бы, что ты струсила!

Хорошая весть — Габриэль снова Габриэль. Менее хорошая — Габриэль это Габриэль. Напомнив подруге, что на следующий день у нас встреча с надводной стражей для совместной тренировки, я рухнула обратно в воду и помчалась домой, пока возмущенная русалка не пришла в себя и не догнала меня. Замену пятерки Марка пришлось провести из-за неожиданных и независящих от нас обстоятельств. Трейя неудачно встретилась с рыболовной сетью, Рей и Файон пытались ей помочь и в итоге чуть не утопили двух надводных тритонов. После выяснения отношений на повышенных тонах, где было намного меньше «ух ты, русалки!» и намного больше «полурыбы окаянные!», сеть была порвана, тритоны, что надводные, что подводные, радовали глаз синяками в пол-лица, а Трейе предстояло разбираться с надводными властями, кто здесь прав.

Конечно, и раньше бывали случаи, когда русалка или тритон попадали в сети, но обычно им не хватало сил выбраться и рыбаки поднимали их на борт. А после отпускали с извинениями, потому как ловить нас после заключения договора — противозаконно. Что будет теперь неизвестно, но Габриэль и Руно заранее строят планы страшной мести и, слушая их, мы с Аквой тайком разрабатывали контрмеры, которые не включали бы в себя доклад старшим по званию.

— Это действительно было бы неловко, — смеялся Эрик после тренировки, когда я, не сдержавшись, пожаловалась на нескончаемую фантазию подруги, которая уже стала меня пугать. — Я рад сообщить, что дело определенно будет улажено без потерь.

— Откуда вы знаете? — Трейя и Марк, как старший по званию и ответственный за свои хвосты, только сегодня должны были встретиться с рыбаками и старостой деревни, где они проживали.

— Потому что никто не заинтересован в конфликте, когда неожиданно наметилась тенденция к сближению двух народов, — Эрик отмахнулся от конфликта, словно это подразумевалось само собой.

— Но…

Я не успела высказать недоумение, когда меня прервал громкий плеск. Нарочитый, потому что когда твои друзья шумно плывут в противоположном от тебя направлении, а лучшая подруга еще и подает непонятные сигналы руками, очевидно, что они стремились оставить тебя в одиночестве с какой-нибудь важной целью. Например, заговорить, наконец, с принцем соседнего государства о его подарках и выяснить его точку зрения на происходящее. Вот только с чего начать?

— Думаю, я знаю, для чего ваши друзья столь спешно нас покинули, утянув за собой и стражу, которые тайно составляют мою охрану, — улыбнулся уголком губ Эрик, принимая несколько лукавый вид, и тут же добавил, подмигивая. — А еще я полагаю, что они шпионят из-за того обрыва.

— Мне даже нечего возразить, — потому что, зная Габриэль, человек прав во всем.

— Тогда начнем с наиболее важного момента, — кажется, Эрик смотрел на меня, но все мое внимание было приковано к ракушке в его руках.

Крупная, самая крупная из «русалочьих дланей», что я видела в жизни, жемчужно-белая, без иных красок — ее определенно обработали люди, придав соблазнительный блеск. После небольшой заминки, я все же взяла ракушку в руки, переведя взгляд на Эрика, который словно не дышал все это время.

— Мы называем их «Сердце Единого», — осторожно обхватив мои руки, принц повернул их, показывая ракушку сбоку. — Эта форма напоминает два сердца рядом, поэтому часто используется как символ любви и брачного союза. Откройте, Мередит.

— Ох.

Внутри ракушки было кольцо, русалки и тритоны находили их и подобные украшения, когда разбирали вещи с утонувших кораблей. Человеческая побрякушка, как наши ракушки на хвостах, только люди украшают руки и шею, несла такую же задачу — показать статус. Крупная и удивительно ровная жемчужина обрамлялась белым металлом подобно застывшим волнам бурной реки, огибающей камень. Небольшие камни в волнах, прозрачные будто слезы, не бросались в глаза, но подчеркивали изящество и четкость линий.

Воспоминания, подсказывающие, чем именно я любуюсь, всплывали медленно, но когда доплыли — я охнула вторично и снова взглянула в лицо принца. Принца, не ставшего медлить и сделавшего предложение вот только что вместе с просьбой об ухаживаниях. Как вообще на это отвечать?!

— Приношу глубочайшие извинения, что поиск подходящей ракушки и кольца занял столько времени, — тем временем, явно наслаждаясь моей реакцией, принц улыбнулся, изображая невинность и простодушие. — Я искренне желал следовать традициям, но обстоятельства выше моих сил.

— Обстоятельства? — эти слова мгновенно привлекли мое внимание. — Вам нужно спешить с браком из-за ситуации с другими царствами? Вам могут объявить войну?

— Что, простите? — ошарашенно округлил глаза в ответ принц. Поглядев друг на друга большими удивленными глазами, пришли к выводу, что кто-то чего-то недопонял и скорее всего это я.

— Отец рассказывал о вашей ситуации…

— Да, это я понял, — фыркнул кронпринц Кассиопы. И со вздохом продолжил. — Не сказать, что царь Траэрн неправ…

Кассиопа действительно была угрожающе сильна с точки зрения соседей, а потому заключить союз, скрепив его браком, было ожидаемой реакцией. Короля Артура в свое время «спасла» обстановка в самой стране, когда на него было совершено несколько покушений. Выжил он благодаря покровительству феи — на этих словах я от изумления под воду ушла — и помощи верных трону людей. Королева Тейра, мать Эрика, была дочерью одного из таких людей, а потому их браку никто не удивился, все же чтобы отблагодарить герцога — высший дворянский титул, как пояснил Эрик, на ступень ниже королевской семьи — нужно предложить нечто особенное.

Теперь же охота пошла на кронпринца и если отказ в помолвке, пока принц слишком юн, еще могли принять — не в том они положении, чтобы настаивать — то взрослый он должен был сам разобраться в этой проблеме. И воспринять это как испытание на профпригодность.

— А ваши братья? — один ровесник Нериссы, второй Гэйлы. Еще слишком юны?

— А младшие принцы по закону обязаны найти супруг в родном королевстве, — еще одна странная людская традиция. — Дабы укреплять связи королевской семьи с опорой трона — дворянством. С принцессами по-разному, в зависимости от ситуации их могут, как выдать замуж за проявивших себя дворян Кассиопы, так и за кронпринцев и принцев других стран для укрепления взаимоотношений.

— И что вы собирались делать?

Принц усмехнулся, напомнив этой усмешкой Орсолу, и я вздрогнула против воли. Эрик собирался найти жену в столь дальних странах, что ни о какой серьезной поддержке не было бы и речи, максимум незначительные торговые соглашения. Что-то, что успокоило бы соседей и не ослабило бы Кассиопу.

— Отец годами собирал информацию по дальним странам, по легенде я должен был познакомиться с их культурой поближе исключительно в рамках развития кругозора. Конечно, большинство осведомленных немедленно сделало бы вывод, что я ненадежный наследник престола, не торопящийся брать на себя ответственность и связывать себя узами брака. Отцу бы еще посочувствовали для вида. Помните нашу вторую встречу? Если бы не гроза и кораблекрушение, я отправился бы отсюда через океан, только пополнив в графстве припасы.

Пока принцу готовили новый корабль, он ввязался в поиски графского сына, и в процессе расследования ему пришла в голову логичная мысль, что нужное королевство с принцессой не так уж и далеко. Вернее, сначала это были просто размышления в духе «а если бы», но потом Эрик узнал, что русалка вполне может стать человеком, и размышления приобрели более практичную направленность.

— А после ваших ран… — тритон нахмурился и покачал головой. — Я не уверен, что могу понять полное равенство между русалками и тритонами, тем более видя последствия. Но во многом ваш образ жизни мне нравится, своей свободой и в то же время обязательной личной ответственностью, меньше предопределенности и больше выбора. Я бы хотел передать своим людям хотя бы часть этой свободы и очень прошу вас, принцесса Мередит, помочь мне, проплыть этот путь вместе со мной.

— Мне нужно подумать над ответом, — вот и все, что могла я ответить на горячую речь Эрика. Пылкая, сильная, задевающая за живое, а потому отвечать никак нельзя, на эмоциях-то. Нужно все-все обдумать.

— Разумеется, — принц не выглядел ни огорченным, ни озадаченным. — Я знаю, что вы рассудительны и не станете решать сгоряча, хотя полагал, что многое вы успели уже обдумать.

Что ж, в этом он прав, я многое успела надумать за прошедшие недели. Но определенно не все, а потому прижимая к себе ракушку, я распрощалась с принцем, махнула рукой притаившимся стражникам и погрузилась в воду. Вернувшись домой, тут же скрылась в садике Данаи. Сестра, казалось, практически не покидала свои владения, только лишь для встреч с такими же тружениками, благодаря чьим усилиям мы сидим на исключительно рыбной диете. Она никогда особенно не любила компании, ей хватало семьи и двух друзей, таких же закрытых и молчаливых знатоков водорослей.

Вот и сейчас, Даная спокойно копошилась в одном конце сада, я же устроилась в другом, надеясь, что тихое и миролюбивое место позволит привести мысли в порядок. Мне надо было подумать над словами Эрика и собственной реакцией, которая до того ускользала от меня самой.

Я не хочу отказывать Эрику. Очень странное ощущение, будто стоило признаться самой себе, как стало легче. Ярче. Правильнее. Я хочу плыть с ним по течению жизни — это факт. Мы имеем разное представление о жизни вообще и семейной в частности — это тоже факт. Как же благополучно состыковать две истины? Конечно, его замысел нам в этом поможет, чрезвычайно масштабный и устремленный далеко в будущее, даже если надводным русалкам так никогда и не позволят вступать в стражу. Такая задача не может тянуть сама по себе, своей сложностью, глобальностью и важностью. И мне не могло не польстить мнение тритона, что я могу ему в этом помочь, что наших совместных сил действительно хватит. Но подводные течения в обществе могут и не принять изменения, особенно если все решается тритонами, которых устраивает нынешнее положение вещей. Справимся ли мы с этим?

Когда Даная, собираясь обратно в пещеру, подплыла ко мне, я точила кинжал из кости морского владыки или, как называют его люди, кита. А еще точнее — из кости хищного морского владыки, единственный кит, с кем иногда приходится сражаться морскому народу, огромный и чрезвычайно опасный противник. Если с клыкастым чудовищем могла справиться одна опытная команда стражи, то против такого монстра выходит множество команд — владыки обычно плавают семьями. Сказать, что появление на границах царства одной такой группы приводит к всеобщей тревоге и пряткам в пещерах — ничего не сказать, отец рассказывал, что однажды от по-настоящему крупной стаи пришлось отбиваться нашему деду. Сила, которую одолел лишь Повелитель морей? Мальками мы с сестрами не смогли заснуть поодиночке, сбились в плотный трясущийся многоглазый и многохвостый комок и успокоились ближе к утру.

Из костей морского владыки получаются отличные мечи и кинжалы. Только с рукояткой пришлось повозиться, водоросли наверняка высохнут на суше и станут неудобными, поэтому их надо чем-то заменить. Сестра понятливо улыбнулась, без слов поздравляя, и предложила использовать кусок шкуры того же чудовища, предварительно подготовленной, как для нашей формы. Необработанной шкурой оружейники стачивают камни, кости и клыки до того она грубая, но после — совсем другие ощущения. Гибкая достаточно, чтобы обмотать ей основание кинжала, все еще немного шероховатая, чтобы не скользить в руке, шкура клыкастого чудовища очень хорошо подошла к кинжалу.

— Как насчет добавить кое-что еще? — Нерисса неожиданно мягко сжала плечо, протягивая нежданный дар: две жемчужины, одну черную как ночь, вторую же ослепительно белую. — Мне кажется, будет символично добавить их.

— Спасибо, — черная и белая, день и ночь, два камня, так красиво выглядящие в тандеме.

Пять дней вдумчивого труда, перемежаемого со встречами с наставником Вейдом, начальником Ремом, пятеркой Марка и друзьями, но вскоре клинок был закончен и вручен принцу под внимательными взглядами шпионов с обеих сторон. Коралл я тоже вручила, решив повторить трюк Эрика с двойным предложением, на что принц отреагировал чуть нервным смешком. Точно-точно, над водой же это не принято. Стоит подготовиться заранее, мне определенно потребуется доля веселья перед предстоящим рывком в новое русло.

— Я клянусь вам, принцесса Мередит, что сделаю все, что в моих силах, чтобы вы никогда не пожалели об этом решении, — и я просто не могла ему не поверить.

Уходить со службы было горько: столько стремилась, столько труда вложила, и все закончится вот так. Но как ворчал Руно, я успела отхватить самые интересные приключения на службе. Орсола спокойно отметила, что ничего в океане не бывает просто так и уж тем более не были случайными наши встречи с Эриком.

— Перестань сомневаться и плыви вперед. А Флорайн присмотрит за тобой и на суше, — благословила ведьма, зачаровывая подаренное кольцо. — Вот, чтобы берегло тебя, а не просто побрякушкой болталось.

Габриэль словно только теперь поняла, что раз я согласилась выйти за Эрика, наша команда больше не будет прежней, и ее это шокировало до полубессознательного состояния. Аква грустила, Фил как обычно молчал, а Руно отмахнулся, дескать, чего с русалки взять, он-то все с самого начала понял. Где-то на этом моменте его подловила Нерисса, с насмешкой интересуясь, в кого у тритона такие пророческие таланты, на что тот, естественно, ответить не смог и деланно оскорбился.

Клеменси, краснея, призналась, что ей тоже преподнесли ракушку, но наотрез отказалась признаваться кто. Гэйла, как всегда спокойная, пожала плечами и поздравила, а вот малышка Эйми впала в истерику, поняв, что мне скоро придется уехать — найти знакомую Орсолы, определиться с надводным целителем, да и просто познакомиться с семьей Эрика — и успокоилась только, когда заметила, что Айрин плохо перенесла известия о моей помолвке. Алана же, узнав новости, отреагировала также как отец:

— Чтобы ни случилось, тебя всегда будут ждать дома.

Царь Траэрн был доволен укреплением связей с Кассиопой, новыми условиями сотрудничества и гарантией их соблюдения. Отец же был печален, что я выросла так быстро и внезапно уплываю так далеко. Боюсь представить, что с ним будет ближайшее время: Клеменси приняла ракушку, Алана сама планирует дарить коралл, я же сразу с клинком — и все как-то одновременно, слишком внезапно для отца. Я поделилась размышлениями с Аланой, на что наследница Повелителя морей ответила обещанием присмотреть за всем и всеми — и это было большее, чем я надеялась получить. Похоже, не только я трясусь от ужаса и удивляюсь собственной смелости.