Онлайн чтение книги Неисполненные обещания Broken promises
Глава 2

Прошлое

Крейн Браун шел по длинным коридорам, ступая по мягким с длинным ворсом дорожкам, следуя за распорядителем. Вернее единственными ориентирами в его мутном, уставшем мозгу были голые острые лопатки, бледная кожа, изгиб позвоночника плавно уходящим вниз к чуть прикрытому крестцу и аппетитно обтянутым темными брючками ягодицами.

 — Вам сюда, герр Браун, — юноша учтиво показал на дверь и почтительно поклонился.

Браун вошел в комнату, огляделся. Скорее всего таких комнат на этом этаже как минимум еще с полсотни. Приглушенный свет, огромная кровать под красным балдахином, зеркальная стена, тут же за небольшой перегородкой душ, ванна, толчок. На прикроватной тумбочке набор смазок, презервативы. В ящике наверняка тоже несколько «игрушек», чтобы разнообразить пребывание в этом злачном месте. На низеньком столике фрукты, мясная и сырная нарезки, сдобные булки, две бутылки с вином и чем-то покрепче.

Все вокруг чистенькое, со свежим запахом, без подозрительных пятен и неровностей.

Крейн глубоко вздохнул и окончательно убедился — в такое место он смог бы попасть только при условии безвылазной работы полгода по дальним рубежам, не тратя заработанное на мелкие расходы. А потом еще столько же впахивал там же, чтобы немного подправить свои финансы.

Он облегченно вздохнул и потер уставшую шею. Есть не хотелось — только что из-за стола, где сидел с такими сотрапезниками, с которыми даже срать-то в одном поле страшно было бы. Мыться тоже желания на возникало. После нескольких полноценных саун, бассейнов с горячей и холодной минеральными водами, скрабирования, массажа с еще хрен знает какими процедурами, хотелось только одного — спать.

Чтобы чуть взбодриться Крейн скинул белоснежный халат, который ему вручили на входе в это элитное заведение, и смело шагнул под душ. Все же смыть липкий и скользкий осадок с чуть сероватой кожи не помешает.

Тугие струи били по стриженой макушке, стекали по крепкой шее, вниз по широким плечам, мощной спине, сильным бедрам. «Надо же было так попасть», — все еще мысленно сокрушался Крейн и с досадой шарахнул кулаком по стене. По кафелю тут же пошли еле заметные трещины. Посетитель нервно заозирался, словно за ним наблюдали, провел рукой, стараясь стереть свою оплошность, пригляделся, сильно ли заметно и, в конце концов, плюнул. Это так уже было, когда он пришел, да и не ему за все это платить, хоть и предлагал покрыть свою долю, но…

Операция по освобождению полуострова Доар подходила уже к концу. Оставалось только уничтожить несколько кораблей повстанцев и спокойно отправляться на базу, отчитаться. И там уже гадать, что будет первым: распределение в столицу или капитуляция противника. Даже на зачистку территории их не должны были оставлять.

Но обнаружение полдюжины монопланеров с эмблемами неприятеля на крыльях слегка охладило надежды. Для Брауна Крейна, обер-лейтенанта первого авиационного полка его императорского величества, это была не особо сложная задача. За его десятилетнюю летную практику таких боев было уже более чем достаточно. Поэтому он быстро по рации распорядился о перегруппировке своей четверки и повел самолеты в атаку, но кое-что, как обычно, пошло не по плану.

Естественно, если бы та ситуация повторилась, Браун все сделал точно так же.

В их четверке он был самым старшим и опытным и с двумя пилотами уже успел сработаться. А вот с последним, самым молодым, только что переведенным из учебки и не успевшим налетать нужное количество часов, притереться не успел. Но на правах старшего Браун уже успел взять шефство над этим парнем в эскадрильи. Поэтому, когда увидел, что на хвост истребителя его звена присел монопланер повстанцев, оттесняя и прижимая к горам не раздумывая, ринулся на подмогу. Крейн развернул свою машину и полетел в лоб противнику. Несколько автоматных очередей и два самолета вспыхнули, как спички, пропитанные керосином. Крейн-то успел катапультироваться, а вот что случилось с пилотом повстанцев и с их истребителями, не уследил. Приземлился Браун в каком-то огороде на краю города Сихо, до смерти напугав одинокую козу.

В конечном итоге операция удалась. По другому просто не могло бы произойти — никто не может противиться мощи и силе императорского войска Тилса, модернизированного по последнему слову техники. Особенно когда выполняет святая освободительная миссия. У повстанцев с их старыми монопланерами, гнилыми лодчонками и устаревшим оборудованием просто не было шансов.

Но кто бы мог предположить, что тот спасенный пилот из его четверки не просто однофамилец самой известной семьи всей страны?!

Джонас Шварц — молодой лейтенант, с открытым улыбчивым лицом, у которого был первый и, похоже, последний в этой кампании боевой вылет, оказался отпрыском тех самых Шварцев! Шварцев, которые на протяжении нескольких веков передают друг другу имперские скипетр и державу! Шварцев, которые со своей драконьей родословной входят с ноги во все верховные сословия духовенства, армии и судейства! Да и сам Джонас со смехом признался, что в очереди на трон он пятнадцатый. Пятнадцатый! Это ж вообще уму непостижимо!

Все-таки спасибо Пресвятой Родительнице, что этим спасенным пилотом оказался Шварц. За императорского отпрыска Брауну простили потерю самолета. В противном случае могли бы лишить и звания, и места в армии, а для такого парня, как Браун, это значит только одно — голодная и мучительная смерть.

Буквально на следующий день по прибытии в столицу Тилиас, Джонас потащил все летное звено в Бани. И нормально же сидели, много пили-ели, смеялись, пока Джонасу не приспичило отблагодарить Крейна по полной программе…

Крейн отключил воду и, не одеваясь и не вытираясь, плюхнулся на кровать спиной, широко раскинув руки в разные стороны. В его отсеке в казарме такой матрас даже не поместился бы, а тут хоть вдоль ложись, хоть поперек.

Додумать о своей судьбинушке Крейн не успел, потому что похоже все-таки прикемарил. Следующее, что он услышал, это был сдержанный, приглушенный всхлип.

Браун моментально подскочил, рефлекторно схватил со столика десертный нож, приготовился к атаке.

Тревога оказалась ложной. Да и кто ж будет нападать на клиента в самом привилегированном публичном доме столицы? Уж точно не этот испуганный пацан, жмущийся около двери, в которую его, по-видимому, только что впихнули.

Крейн тут же расслабился, облегченно плюхнулся обратно на кровать и незаметно пристроил нож между тарелок на столе.

— З-здесь какая-то ош… ошибка, — заикаясь, проговорил парень, стараясь невзначай оттянуть подол короткой туники себе на коленки.

Туника, вся состоящая из кружевных оборок, больше открывала, чем закрывала для смотрящих и парень это чувствовал. Он жался у стены, исподтишка поглядывая на мощного Крейна. Тот не стал смущать пришедшего своими размерами и накинул на бедра покрывало:

— Как тебя зовут?

— С-сиэль Миллер, — отозвался парень.

— Ты есть хочешь, Сиэль?

— Нет, — слишком поспешно ответил тот, и тут же послышалось жалобное урчание живота.

— Вот что, Сиэль, — приказным тоном распорядился Крейн. — Садись к столу, ешь, пей, а я расскажу, в какую ситуацию мы с тобой попали.

Парень несколько неуверенно присел на коленки к столику, ссутулившись, стараясь как можно меньше занимать места в пространстве.

«Как птенец на жердочке», — подумалось Крейну, когда он разглядывал парня. Точеные черты лица, тонкий нос, бледная кожа и пепельные, длинные волосы, убранные назад и открывающие заостренные уши — все указывало, к какой расе относится сидящий мальчишка.

Сиэль осторожно принялся за еду, аккуратно отщипывая от булки и двумя пальцами прихватывая сыр с мясом. Но видя, что никто его не ругает, принялся за еду более основательно.

— Тебе сколько лет? — начал издалека Браун.

Сиэль перестал жевать, с трудом проглотил и, опустив глаза, тихо проговорил:

— Восемнадцать сегодня исполнилось.

— О, — удивился Крейн, — поздравляю.

— Не с чем, — буркнул парень.

— Откуда ты?

— С полуострова Доар.

— О, — в очередной раз отозвался Браун. — Сочувствую.

— А вы, герр?..

— Браун Крейн, обер-лейтенант первого авиационного полка.

— А, — еще более безрадостно протянул Сиэль, — так это ваши самолеты разбомбили мой город.

— Это была освободительная миссия.

— И от кого же нас освобождали, если не секрет?

— Ваша территория испокон веков принадлежала империи Тилс, то, что в прошлом вашему полуострову дали суверенность — не правомерно.

— Это кто так решил? — Сиэль даже жевать перестал и вытаращился во все глаза.

— Тем более ваши террористы не оставили нам выбора. Через несколько лет они могли бы начать делать вылазки в Тилс.

— Да какие террористы-то? — все еще удивлялся парень.

— Которые биологическое оружие массового поражения готовили.

— Может, это опыление для виноградников было? — с сомнением нахмурился Сиэль.

— Хочешь сказать, что наши разведчики оружие от сельскохозяйственного удобрения не отличат? — с угрозой протянул Браун.

Сиэль предпочел свои сомнения оставить при себе и еще больше насупился.

— Да и просвещать ваш Доар давно пора. До сих пор договоренные браки с десятилетними девочками, которые предпочитают прятаться, изображая мальчиков. Или окунание младенцев в лютый мороз в студеную воду? Как я знаю, не всех малышей потом достают родителям в целости. А ваша традиция хранить кости своих предков в доме? Вообще варварство!

— Постойте-ка! — парень даже подорвался с места и нервно выставил перед собой руки, словно защищался. — Вы сейчас страны-то не попутали?

— Нет, не попутал. Все это нам на курсах перед наступлением рассказывали.

— А вы не допускаете, что все это просто пропаганда?

— Слушай, парень… Как там тебя? Сиэль, ты еще слишком молод, чтобы разбираться в большой политике.

Парень нервно заходил взад и вперед, судорожно заламывая руки:

— Мы обычные люди. Мы не представляем ни для кого угрозы, живем себе спокойно и стараемся поддерживать нейтралитет со всеми странами, в том числе и с Тилс. Наш полуостров хоть и небольшой, но расположен в теплом климате. Море не замерзает, зимы короткие, земля очень плодородная. Мы выращиваем виноград для вина, пасем коз и коров для производства сыра, сады плодоносят почти круглый год. Но видимо, этот клочок земли, как кость горле у такой грозной и мстительной империи.

— Доар уже объявил капитуляцию, Сиэль. Теперь у вас другие порядки начнутся, — обронил Крейн, отворачиваясь.

Смотреть на растерянного мальчишку, который в ступоре остановился посреди комнаты и нервно прикрыл губы пальцами, стало неприятно и как-то неудобно.

— Ты военный трофей, парень, и с этим ничего не поделать.

— Я уже чувствую, — прошептал Сиэль, побледнев.

Крейн нехотя повернул голову, исподтишка наблюдая, как парень в панике шарил глазами по углам комнаты.

— А где я? Где мы находимся? — пробормотал, наконец, Сиэль.

— В столице Тилса Тилиасе.

— Это понятно. А конкретней?

— В Банях.

— В Банях?! — неописуемый ужас отразился в огромных глазах Сиэля. — И это вы называете нас примитивными и малоразвитыми?! Это же такой пережиток прошлого, что мне даже не вспомнить, когда Доар отказался от Бань! И почему меня сюда?! Я не хочу! Я не буду! Лучше смерть, чем отрабатывать илотом в Банях!

— Подожди, не паникуй раньше времени. Сядь и подумай, — Крейн ухватил его на край туники и посадил рядом на кровать. — Подумай хорошенько не только о своем положении, но и о всей ситуации в целом. Доар проиграл войну. Всех твоих родных и знакомых взяли илотами и распределили по отраслям, в которых не хватало рабочей силы.

— А к какой отрасли Бани относятся? — все еще паниковал Сиэль.

— Всех молодых пленных направляют в Бани — это неоспаримое право Тилса. После обряда… — Крейн поперхнулся, — будет распределение по другим филиалам Бань. И очень много будет зависеть от того, как ты себя проявишь.

— Какого обряда? — не понял парень.

— Ну процедуры, ритуала, церемонии. Не знаю я как это назвать. Короче, получить на ночь живой трофей, который еще не познал чужих прикосновений, считается священной инициацией и очень дорогим удовольствием, — Крейн почему-то даже сам распереживался, хоть и не должен был. — Вас выкупают те, кто может себе это позволить.

— То есть мой первый опыт должен произойти по принуждению и рассматривают, как товар на рынке? — взорвался Сиэль.

— Я тебе уже объяснил. Ты сейчас трофей, добыча, у тебя нет выбора. Тилс на правах сильного диктует свои условия.

— Но это же какие-то средневековые традиции! Неужели никто не выступает против? Или вы тоже считаете это в порядке вещей? Хотя, что я спрашиваю? Раз вы здесь, значит, так оно и есть.

 — Не суди раньше времени. Я простой солдат, мне никаких денег не хватит сделать заказ на инициацию в Банях. Просто так получилось и мне открыли безлимит на этот вечер. А куда бы ты хотел попасть? На лесоповал, на север, где снег лежит восемь месяцев в году, а летом от мошкары можно с ума сойти? На завод, где спят около котлов и вкалывают по двенадцать часов в сутки семь дней в неделю? В шахты, где солнца месяцами не видят? И заметь, вероятность, что там с тобой будут то же самое не исключается.  Или может у тебя какое-то образование очень редкое и необходимое для страны? Или способности от твоего эльфийского наследства остались?

Сиэль поднял на него растерянный взгляд и Крейн поперхнулся, заглядывая в огромные серые глазищи парня.

— Так вот, — прокашлялся Браун. — Тебя распределили в Бани, потому что по возрасту и по твоему происхождению, — он легонько прижал заостренный кончик розового ушка, — ты подходишь для этой работы и здесь принесешь больше пользы империи. На рудники в основном отправляют полугномов, в лес — полутроллей, на завод — полухоббитов.

— А мои родители? Их тоже сюда? — с ужасом выдавил Сиэль.

— А чем у тебя родители занимались?

— Отец врачом работал в местной больнице, а мама — медсестра, но она по здоровью дома сидела, она же человек.

— Не знаю, — честно признался Крейн Браун. — Хорошие врачи везде нужны. Может, даже их не станут разъединять и оставят вместе. Но признайся, ты бы хотел, чтобы они врачами здесь в Банях с тобой находились?

У парня задрожал подбородок и резко увлажнились глаза:

— Нет, — отвернувшись, прошептал Сиэль.

Две крупные слезинки оставили влажные следы на полупрозрачной тунике.

Крейн никогда не замечал за собой излишней тяги к драматизму или к желанию облагоденствовать всех вокруг. Самому бы выжить в этих каменных джунглях и не быть сожранным более крупным хищником. Но вот сейчас, сидя рядом с потерянным парнем, захотелось подбодрить его и на примере показать, что еще не все потеряно.

— Ну что ты в самом деле? Это ведь не навсегда. Вот смотри, — Крейн развернул парня к себе и провел пальцем от середины лба до кончика носа. — Здесь тебе сделают первую татуировку, в которой будет указано с какого числа ты илот Бань. Это для того чтобы точно не пропустить дату, когда пройдет пятьдесят лет и ты будешь свободным.

— Пятьдесят лет?! — вскричал Сиэль.

— Это не так уж и много с учетом, сколько мы живем. Останется еще столько же времени прожить жизнью обычного гражданина.

— Но… но кем я выпущусь через пятьдесят лет? Я ведь ничего не буду уметь. Ни образования, ни навыков. Кроме одного… — убито закончил он. — И вообще, сколько илотов доживают до своего освобождения? Есть такая статистика?

Крейн неопределенно пожал плечами, на самом деле он мало видел престарелых илотов, поэтому предпочел говорить, о чем знал:

— В Банях более мягкие условия, чем где-то еще. В городе да и во всей стране проблемы с водоснабжением, поэтому в домах очень экономят на воде, а мыться с содержать себя в чистоте любят. Для этого и созданы Бани. Здесь стирают, моются, занимаются массажем, спа-процедурами, саунами, бассейнами. Всем тем, что позволяет клиентам почувствовать себя лучше, здоровее. Приват заказывают только состоятельные клиенты, далеко не каждый. Это очень дорогое удовольствие. Ты же не за просто так находишься здесь. Ты собственность государства и Бани просто взяли тебя в аренду. Твои услуги хорошо оплачиваются клиентами, правда, все эти доходы почти сразу же уходят в казну, но за твое питание, ночлег и здоровье отвечает хозяин Бань. Даже на минимальные нужды может хватить. Если хорошо выполняешь работу — статус в Банях будет расти, да и клиенты могут одаривать тебя подарками или ценностями. Время быстро пролетит, на самом деле. Даже не заметишь, — подбодрил его Крейн. — За меня, как за сироту, тоже государство обучение оплатило. И теперь мне нужно пятьдесят лет отрабатывать инвестиции, из которых десять уже прошло. 

Сиэль понуро слушал и, помолчав немного, поинтересовался:

— А вы как сиротой стали? У орков же, несмотря на воинственных нрав, очень сильны семейные узы.

— Моя семья — потомственные военные. Отец — полуорк, а мама — полуфавн и еще старший брат был. Мы жили на севере страны, в небольшом пограничном городке, на границе с Тролдэш. Ты, может, не помнишь, но тридцать лет назад с северными полутроллями были очень напряженные отношения.

— Я помню, — кивнул парень, — читал у отца старые газеты.

— Вот тогда-то и произошел набег полутроллей на наш гарнизон. Не пожалели никого. Из живых осталось только трое детей, в том числе и я.

— О, — уголки рта Сиэля опустились еще ниже, — соболезную.

— Мне тогда только год исполнился, я ничего не помню, — невесело отмахнулся Крейн. — Потом были приют, сиротский дом, школа-интернат и кадетский корпус. Но одно из самых ярких воспоминаний из детства у меня осталось то, как мы всей группой ходили в Бани мыться. Илоты всегда приветливо встречали нас малышей, постоянно баловали какими-нибудь нехитрыми сладостями и щекотали, чтобы повеселить. Так что твоя основная функция будет все же оказание помощи в помывке клиентов, не расстраивайся.

У Сиэля чуть расслабились плечи и он заторможено кивнул, соглашаясь, а Крейн хитро глянул и, прищурившись, поинтересовался:

— А как ты определил, что я полуорк?

— Ну… у вас кожа серая и гладкая, а не бугристая, как у троллей. Челюсть нижняя массивная, клыки чуть крупноваты. И сложены, — Сиэль покраснел, — пропорционально. У троллей по отношению к их телу гениталии кажутся меньше, а у драконов наоборот, больше.

Крейн не выдержал и захохотал, откидываясь на кровать, чем засмущал парнишку еще больше. Просмеявшись и вытерев неожиданные слезы, похлопал рядом с собой, предлагая:

— Давай-ка ляжем спать. Мой заказ продлится еще двенадцать часов, и это время нужно провести с большим толком.

Сиэль неуверенно застыл и испуганно захлопал густыми ресницами.

— Приставать не буду, обещаю. Адреналиновый откат у меня. Все что можно выплеснул в последнем бою. И самоутверждаться за твой счет тоже не считаю достойным. Так что спи спокойно.

Крейн поднырнул под одеяло, подоткнул подушку под голову и с удовольствием прикрыл глаза. Сиэль помялся пару мгновений и тоже полез под одеяло, только устроился на самом краешке огромной кровати.

Отключился Крейн практически сразу же. Слишком много всего произошло за последние дни, и организм затребовал себе полноценный отдых. И снилось ему что-то приятное, мягкое и нежное, словно весенний бриз по коже скользил.

Проснулся свежим, бодрым, готовым к действиям. Не только голова отдохнула, но и нижняя часть, которая очень удобно приткнулась в поясницу лежащего рядом. То что Сиэль не спит Крейн понял по напряженной спине и сдержанному дыханию.

— Ой, извини, — пробормотал Крейн, убирая с его бедра колено и руку, которой прижал бедного парня.

— Ничего, — выдохнул Сиэль, выдирая свои длинные волосы из-под головы полуорка.

Оба сели на кровати и одновременно посмотрели на настенные часы. За девять часов, которые они спали, в комнате поменяли полотенца, принесли вычищенную форму Крейна и заново накрыли на стол. Из-под больших сервировочных клош что-то аппетитно пахло.

— Есть хочешь? — опять спросил Крейн, почесывая волосатую грудь.

Почему-то вернулась неуверенность и скованность в общении. Он исподтишка глянул на Сиэля и застыл с открытым ртом.

Парень, чуть опухший со сна, с отпечатком подушки на щеке, заторможено заплетал растрепанные волосы в косу. С одного плеча съехала туника, оголяя ключицы. Губы поджаты, брови нахмурены, словно он решился на что-то, взгляд в сторону, не замечая, что его увлеченно изучают.

— Герр Браун, — твердо начал Сиэль, — можно вас попросить?

— Зови меня Крейн, — сморгнув морок, отозвался тот.

— Хорошо, Крейн. Мне же рано или поздно все равно придется выполнять все пожелания клиентов?

— Вероятно, — пожал плечами Браун.

— Так может мой первый опыт будет с тем, кто отнесется ко мне хоть с большой толикой понимания и снисхождением к отсутствию опыта? А?

— А? — отзеркалил вопрос Крейн.

— Я хочу сказать, — еще больше запинаясь, продолжил парень, — может вы мне этот первый опыт и подарите?

Крейн провел по лицу ладонями, стирая остатки сна:

— Да уж…

— Я вынужден настаивать на своей просьбе, — все еще очень серьезно продолжал парень.

— Да не отказываюсь я! — рыкнул Крейн. — Просто это действительно геморройно.

Сиэль с волнением и предвкушением уставился на него.

— Иди в душ, я сейчас, — распорядился Крейн и потянулся к тумбочке, доставая смазку и презервативы.

Парень торопясь спрыгнул с кровати, запутался в ногах и помчался за перегородку. Там неуверенно застыл, стянул мятую тунику, под которой ничего не оказалось и шмыгнул под душ.

Крейн через пару мгновений присоединился к нему, подошел сзади, запустил руки во влажные волосы и зачесал их назад, открывая доступ к голой шее. Сиэль стоял, не шелохнувшись, прижав локти к телу и сцепив руки под подбородком, часто смаргивая воду с глаз. Крейну пришлось выключить душ и достать флакон с жидким мылом. Даже мыло в этих привилегированных Банях было с какой-то цветочной отдушкой и розового цвета. Он щедро плеснул на руку и начал намыливать Сиэля.

— Постарайся расслабиться, — попросил Крейн.

Сиэль судорожно выдохнул и закрыл глаза, стараясь убрать напряжение с плеч. Крейн намывал его, тормошил, пересчитал все ребрышки, прощупал косточки, помассировал пальцы на руках и даже, присев на коленки, на ногах, заставляя парня смущенно вздрагивать и нервно хихикать. Быстро намылил его спереди, не уделяя особого внимания, а вот сзади немного подразнил скользкими пальцами, просунув внутрь на одну фалангу.

— Можно мне? — потянувшись за флаконом с мылом, попросил Сиэль.

— Нужно, — честно признался Крейн, подставляя спину.

Легкие пальчики заскользили по мощным мышцам, и Крейн против воли передернул плечами от пробежавших мурашек. Сиэль осторожно, изучающе водил руками, старательно, как прилежный ученик, повторил все движения за Крейном. Сидя на коленях внизу, массируя напряженную голень, Сиэль поднял взгляд и у Крейна сбилось дыхание. Почему-то подумалось, что у парня может быть очень даже неплохая карьера в этом месте. Член в подтверждении заинтересованно приподнялся.

По непонятной причине он потерял терпение: быстро смыл пену с обоих, завернул парня в полотенце и перенес обратно на кровать.

— Я покажу и расскажу, то, что сам узнал опытным путем, а иногда и в приватных разговорах. Как ни странно, но даже сальные шуточки, рассказанные по-пьяни, носят в себе интересную информацию.

Он отобрал полотенце и начал вытирать влажные волосы Сиэля. Парень телепался под его сильными движениями и был, по мнению Крейна, невероятно мил.

— Клиенты могут попасться всякие, кто заплатит, того и будешь обслуживать без каприз и недовольства, иначе окажешься на улице, а там никто не будет тебе помогать, потому что ты, повторяю, — собственность государства и у тех, кто тебя приютит, возникнуть огромные проблемы, вплоть до обвинения в воровстве. Если покажешь себя хорошо — со временем можно будет работать только с постоянными клиентами, но их еще нужно заполучить. Если попадется полудракон, имей в виду, что их слабое место - это голова, — Крейн запустил пальцы под волосы Сиэлю и показал, что он имел в виду. — Еще не так давно здесь были небольшие рожки, но сейчас они рождаются без них. Поэтому если правильно помассировать им макушку и под лопатками, где раньше крылья росли, то можно довести их до беспамятства. Но они редко кому позволяют это сделать. В постели эгоисты, не гнушаются применить силу. С полутроллями проще всего. Они любят поговорить и чтобы их послушали, какую бы околесицу не несли. Любят чувствовать себя значимыми, так что можно просто поддакивать, кивать и преданно с восторгом заглядывать в глаза. Щедры на ласки, не скупятся на подарки. Полухоббиты — консерваторы, без какого либо «изюма», ничего кроме «миссионерской» позы не практикуют, сверх положенного не платят, но и проблем не создают. Любят когда с ними нежничают, гладят живот и ягодицы, — Крейн опять коснулся рукой впалого живота парня. — А если оближешь пальцы на ногах — считай, что ты их только что облагодетельствовал. Полугномы в постели так же по-деловому прямолинейны, как и в жизни. Пришли, свои дела сделали, расплатились, ушли. Разговоры, сюсюканье и эксперименты не для них. Могут долго выбирать себе илота, но потом ходят к нему до самой свадьбы, иногда и после, а иногда и вместе с женой.

— Правда? — удивился Сиэль.

— Правда. Не только сюда ходить будут, но и на дом вызывать. Кто-то рассказывал, что заказал илота, когда детский утренник в соседней комнате проходил.

— Кошмар, — прокомментировал парень и задумался. — А с полуорками как?

— А сам что думаешь? — усмехнулся Крейн. — Уже можешь какой-нибудь вывод сделать?

— Вы любите прикосновения, — предположил Сиэль.

— Правильно, — кивнул Крейн, — но у всех есть и индивидуальные закидоны. Какой у меня?

Сиэль внимательно посмотрел в его глаза, пожевал губу и сказал:

— Ноги, наверное.

— Молодец, как догадался?

— Мне показалось странным, что вы мне стопы массировали.

— Ты быстро соображаешь, молодец.

— А мои? Мои интересы и желания кто-нибудь будет учитывать? Или для всех я буду только тело?

— Как бы мне не хотелось тебя расстраивать, Сиэль, но буду. Так и есть, к сожалению. Сам я редко пользуюсь услугами илотов Бань. Вернее не так. В Бани я хожу только постирать, помыться и получить расслабляющий массаж. На остальные услуги у меня нет средств.

— А как же вы справляетесь?

— Я всю жизнь провел в армии, а там чего только по ночам не бывает, — не стал вдаваться в подробности Крейн.

В основном вся предыдущая сексуальная жизнь Крейна проходила там же где и у остальных военных — в казарме с такими же вояками и служивыми, как и он сам. А что еще делать здоровым, активным парням, когда зашкаливает тестостерон и энергия хлещет через край? Без обязательств и взаимных претензий, только по обоюдному согласию и к общему удовольствию. Это непреложное правило для всех без исключения. Ни для кого не было проблемой после прямого предложения принять вместе душ или уединиться в небольшой комнатке при штабе. Многие для этого имели даже постоянных партнеров, иногда даже не одного и никого не смущало, что кого-то на гражданке ждет подруга, невеста или даже жена, как у последнего постоянного партнера Крейна — полугнома Криана капитана эскадрильи. Поэтому все его предыдущие партнеры, как на подбор, отличались крепким сложением, статью, широким разворотом плеч.

Собственно Крейн с Джонасом Шварцем познакомился именно в тот момент, когда к тому в душе хотел пристроиться командировочный из главного штаба, который не был знаком с местными порядками. Крейн двумя точными ударами в печень и одним шлепком мокрого полотенца по филейной части очень доходчиво объяснил, что в их полку к младшему по званию не принято обращаться с такими предложениями, пока они сами не попросят. Или, если очень надо — можно попробовать договориться с равным.

Но в тот момент Сиэля больше волновала его судьба. Он сцепил пальцы в замок и уткнулся в них губами, сосредоточенным взглядом сверлил подбородок Крейна. Поймав в фокус серые глаза парня, Крейн опять нервно сглотнул.

Эту неожиданную паузу Сиэль расценил по-своему. Он зажмурился, вытянул губы в трубочку и качнулся навстречу Крейну.

— Погодь, — оборвал порыв Браун и положил палец на его губы. — Илоты не целуются.

— Пошему? — промямлил Сиэль, с пережатым ртом говорить оказалось сложновато.

Крейну его губехи показался большим, бесформенным и одновременно очень привлекательным и желанным. Он аккуратно провел по нижней, оттягивая ее вниз, и с сожалением отвернулся:

— Это кодекс Бань. Если не хочешь проблем — даже и не пытайся.

— Но технически, пока у меня нет татуировки — я все еще свободный человек.

— Технически — да, — с досадой прикрыл глаза Крейн. — Считается, что с поцелуями ты, словно обещаешь чего-то больше, чем можешь дать. Какую-то надежду, зарок. С этим будет слишком сложно потом, в дальнейшем, особенно, если не сможешь ничего выполнить.

 — Как-то запутано все это, — нахмурился Сиэль и на автомате облизал пересохшие губы.

Для Крейна это оказалось последней каплей и он сдался:

— Плевать. Все-таки татуировку тебе еще не нанесли.

Он толкнул парня в подушки, потянул за бедра к себе и навалился, прижимаясь губами. Сиэль от неожиданности сначала задохнулся, а потом неуверенно улыбнулся в поцелуй и приоткрыл рот, впуская горячий язык Крейна.

Целоваться оказалось так приятно, что Браун поначалу даже забыл, какая была первоначальная задача. Он оглаживал Сиэля по плечам, груди, пощипывал за аккуратные соски. Тело у парня показалось на ощупь бархатным, ладным, детская пухлость еще не сошла, но кости стройные, пропорциональные. Крейн с силой провел по животу и опустил ладонь на пах. Член Сиэля аккуратный, обрезанный, с ярко розовой головкой, в обрамлении светлых волосков, с готовностью приподнялся, ласкаясь о грубую ладонь полуорка.

Крейн, видя нетерпение Сиэля, с поцелуями опустился ниже, оставляя влажный след на плечах, груди, животе и, приоткрыв рот, заглотил член полуэльфа полностью, уткнувшись приплюснутым носом в пах. Запах желания стал настолько головокружительным, что Крейн не сдержался, вакуумом засосал Сиэля и со смачным чмоканьем выпустил изо рта. Парень под ним возбужденно вздохнул и непроизвольно приподнял бедра, чтобы вернуться в теплый и влажный рот.

Не помня себя, Крейн подтянул бедра Сиэля выше, так что его ноги непроизвольно разъехались в стороны, и уткнулся между аппетитных ягодиц. Парень заскулил, зажмурился и сильнее выгнулся, подставляясь под твердый и требовательный язык. Крейн от души, с удовольствием, чуть ли не захлебываясь от возбуждения, вылизывал Сиэля от копчика до поджавшихся яиц, чувствуя, как партнер под ним в истоме вцепился в руку полуорка, царапая сероватую кожу. Дырочка Сиэля казалась чуть розоватая, но под натиском жесткого языка начала набирать цвет, увлажняться и приглашающе раскрываться. Крейн ввинчивался в него стараясь прочувствовать внутренние стенки ануса, а Сиэль не выдержал и застонал, зажмурившись, широко распахнув рот, упираясь руками в смятую постель.

Не давая ему отдышаться, Крейн вслепую дотянулся до смазки, выдавил на руки и заменил язык пальцем. Сиэль все еще задыхаясь от возбуждения, опять прогнулся, когда почувствовал давление где-то у себя внутри.

— Что… что это? — простонал он, балансируя на лопатках.

— Это простата, — не стал секретничать Крейн. — Научишься делать приятное клиенту, заработаешь дополнительный бонус.

Растягивал его Крейн аккуратно, стараясь не повредить и не поцарапать. Терпеливо и упорно, переключаясь то на язык, то на массаж. Сиэль раскраснелся, постанывал, жмурился, задерживал дыхание, когда добавлялись пальцы или повороты в узком сфинктере. В итоге, когда в парне относительно свободно помещались три пальца полуорка, а выдержка Крейна абсолютно закончилась, настало время перейти непосредственно к процессу.

Трясущимися руками Крейн дотянулся до презерватива, зубами надорвал упаковку и с трудом раскатал по своему члену резиновую защиту. Сиэль все это время глубоко дышал и наблюдал за ним из-под опущенных ресниц, стараясь не пропустить ни одного мгновения. Крейн облизнул губы, стер большим пальцем пот со лба и приставил свой напряженный и изнывающий член к анусу Сиэля. По мере продвижения и от увеличения внутреннего давления у полуэльфа постепенно увеличивались глаза, а бледные брови уползали вверх по лбу. Уперевшись пахом в раздвинутые ноги Сиэля, Крейн перевел дыхание и, наконец, смог приоткрыть глаза.

Партнер под ним судорожно вцепился в простынь, широко распахнул глаза и глубоко дышал, высоко поднимая грудь. Скулы, уши, шея и грудь покраснели, ресницы трепетали, а потемневшие глаза влажно блестели, лихорадочно скользя по напряженному Крейну.

Крейн на пробу толкнулся глубже и Сиэль, зажмурившись, застонал, сквозь зубы. При увеличении темпа толчков, он все больше и громче вскрикивал, вызывая у полуорка какие-то первобытные и дикие инстинкты. Уже подходя к краю, Крейн накрыл сочащийся член парня своей рукой и даже не успел передернуть, только сжать, как тот кончил, подвывая и поскуливая на высоких нотах и вздрагивая всем телом с такт толчкам спермы, выстреливающей до самой шеи. Крейн готов был поклясться, что его глаза в этот момент полыхнули ярким бликом, но несколько отвлекся, так как сам с утробным рычанием кончил в тот же момент, не останавливаясь, толкаясь в жаркое, влажное и такое манящее нутро парня. Крейн последний раз глубоко выдохнул, толкнулся как можно глубже и уткнулся лбом во влажную шею Сиэля. Немного помедлил, приводя дыхание в норму, нехотя выскользнув из податливого тела, сорвал резинку и плюхнулся на бок, подгребая под себя разморенного Сиэля. С благодарностью целуя, куда придется, Крейн почему-то подумал, что сложись все по другому и со временем, с возрастом парень мог бы стать прекрасным другом, может даже замечательным мужем и отцом, приятным соседом. 

От этих странных мыслей у Крейна перехватило дыхание, и он опять уткнулся Сиэлю в шею, стараясь сглотнуть неожиданный комок в горле. Парень гладил по его голове, запуская пальцы в короткий ежик на затылке и бездумно пялился в потолок пустыми глазами.

— Послушай меня, — наконец выдавил Крейн, — я сейчас скажу тебе несколько вещей, которые не скажет тебе ни одна живая душа во всем Тилсе.

Парень заметно напрягся, и ласковая рука на затылке замерла в ожидании продолжения.

— Сегодня со мной произошло что-то невероятное, что никогда больше не повторится, — признался Крейн. — Я понятия не имею, как сложится наша с тобой дальнейшая жизнь, но со своей стороны постараюсь помочь тебе, чем могу.

Он набрал полную грудь воздуха и продолжил тихо говорить, не отрываясь от шеи полуэльфа.

— После первой инициации каждому илоту на тело наносят отметку. Чем лучше прошел первый опыт, тем круче и виднее вензель или символ ставит клиент. Нет ничего хуже для илота из Бань, чем ходить без единого знака на теле. Это значит, что он настолько плох, что его не оценил ни один клиент. Чаще всего метку ставят на руках, ногах, плечах, где можно легко ее продемонстрировать, если спросят. Самые привилегированные, знатные и богатые клиенты ставят свои эмблемы на лице и шее илота. Так вот. У меня на эту инициацию открыт безлимит, поэтому я могу воспользоваться чужим влиянием и чужими деньгами, чтобы тебе нанесли самую лучшую и значимую отметку из возможных. Ты согласен на нее?

— А у меня есть выбор? — так же тихо поинтересовался Сиэль.

— Нет, выбора у тебя нет. Поэтому я хочу, чтобы ты выжал из этой ситуации максимум пользы для себя. Чтобы этот день для тебя прошел с минимальными потерями. Ты понимаешь, о чем я?

Сиэль заторможено кивнул, соглашаясь.

— Когда я выйду из этой комнаты, распоряжусь, чтобы тебе поставили самый привилегированный вензель во всей стране. Тебе будут завидовать илоты всего Тилиаса. Тобой будут интересоваться все клиенты без исключения. Пообещай мне, что используешь этот шанс, чтобы устроиться в иерархии Бань с максимальным удобством и комфортом. Хорошо?

Парень опять кивнул, глубоко вздохнув.

— Мое время почти вышло, чтобы не затягивать прощание я сейчас уйду, а у тебя будет время осмыслить происходящее. Вряд ли мы еще когда-нибудь пересечемся, маленький доарец Сиэль. Береги себя.

Крейн, не глядя, поднялся, и направился в душ, чтобы смыть посторонние запахи и следы на коже. Потом подхватил свою форму и начал переодеваться на глазах парня, так как скрыться в этой комнате оказалось невозможно. Он спинным мозгом чувствовал, как Сиэль, сидя на развороченной кровати, пристально, не сводя глаз, наблюдает за каждым его движением.

Застегнув последнюю пуговицу и одернув китель, Крейн все же повернулся к Сиэлю. Бледный парень почти сливался с подушками и покрывалами, только покрасневший нос и закушенная нижняя губа выделялись на светлом лице. Подбородок подрагивал, а руки судорожно сцеплены у груди.

Крейн отдал честь, щелкнул каблуками и вышел за дверь, осторожно закрыв ее за собой. Тут самообладание покинуло его. Он тяжело привалился на дверной косяк и постарался перевести дух. За закрытой дверью тоже повисла напряженная тишина, пока через пару мгновений не послышалось сдержанное, придушенное рыдание.

Глубоко вздохнув, Крейн зажмурился и сжал переносицу. Он больше  ничем не мог помочь этому полуэльфу. У каждого из них свой путь, своя судьба. И вероятность, что они опять встретятся очень и очень невелика.

Крейн Браун оторвался от двери и с тяжелым сердцем пошел по длинным коридорам, ступая по мягким с длинным ворсом дорожкам, туда где его уже ожидал вежливый и предусмотрительный распорядитель.