Онлайн чтение книги Мученик Martyr
Часть 7. Дивный новый мир

Почему я всё ещё жив? Казалось, прошла вечность, прежде чем я решился открыть глаза. Белый зверёк всё ещё терпеливо стоял надо мной, пялясь своими расфокусированными глазами одновременно на меня и куда-то вбок. Кажется, он протягивает мне свою волосатую ладошку, как бы предлагая рукопожатие. А если это не оно? Если этот жест означает что-то ещё? Может быть, он хочет дать мне ложную надежду, чтобы потом убить более жестоким способом?

Я посмотрел ему за спину. Оставшаяся часть змеи лежала неподалеку в луже крови. Моё копьё было там же. Мерзкий едкий запах ударил в нос, вызывая чувство тошноты. Заметив это, зверёк встал прямо передо мной и настойчиво протянул ладонь.

— Как настоящий джентльмен, не только помог, но еще и беспокоишься о моей психике. — горько усмехнулся я. — Ладно, давай сделаем по-твоему.

Я протянул руку зверьку и коснулся его руки пальцем, как на картине “Сотворение Адама”. Ему этого показалось недостаточно, поэтому он крепко пожал мне руку. Моя ладонь оказалась больше, поэтому ощущения были такие, словно я касаюсь ребенка в шерстяной перчатке. Но было что-то ещё. С того момента, как наши руки коснулись друг друга, в моей голове будто находился кто-то ещё. Внутри меня начали звучать мысли, они не были такими, как у меня. Они звучали иначе, более… бесформенно, что ли. При этом приблизительное значение я понимал. Страх перед происходящим куда-то пропал. Эмоции оказались приглушены, а мир вокруг замедлился. Есть только я и он. Он и я.

— Человек. Но не как человек. Слабый. Но защищать Фува. От змея. Тепло. Фува. Защищать человек.

Почему-то его непрямой способ общения напомнил мне способ, которым пользовались игроки в одной популярной игре. Чтобы преодолеть языковой барьер люди могли отвечать только отдельными специально предусмотренными словами.

“Иллюзорная стена впереди”. Хе-хе — я усмехнулся, вспоминая этот пример.

— Фува. Не понимать. Человек. Другой.

— Прости. Мне сложно объяснить тебе то, о чем ты не знаешь.

— Фува. Искать.

Не понятно, как, но я начал переживать воспоминания, связанные с этой игрой. Они были такие яркие, словно я опять в первый раз в жизни ударил стену рядом с этим ложным сообщением и уже был готов заново чертыхнуться, поняв, что это обман.

— Фува. Нашел. “Иллюзорная стена впереди”, хе-хе. Хорошо сравнивать. — Ответил голос в моей голове то, о чем сам никак не мог знать.

Вывод из этого напрашивался элементарный.

— Отлично, ещё одно существо, которое может читать мысли. Фува, я злюсь.

— Почему?

— Ты ведь не только читаешь то, что я думаю сейчас, но ещё и залез в мою голову и узнал то, что я тебе не говорил, или не хотел бы говорить. Это несправедливо.

— Человек. Сам разрешил. Человек. Открытый. Нет защита.

— Слушай, дружище. Если кто-то не защищается, это не означает, что он разрешает тебе делать всё, что ты хочешь. Я просто не умею.

— Человек. Нет камней. Человек. Друг мир?

— Понятия не имею. Фува, расскажи мне, что ты такое.

— Фува — это Фува. Я. Фува. Мы. Фува. Мир. Фува. Человек. Может Фува. Сейчас не Фува.

— Понятнее не стало. Ладно, мне не очень приятно делить голову с кем-то другим. Обычно я в своих-то мыслях путаюсь, а тут ещё и ты неясно говоришь. Фува, чего ты хочешь?

— Фува. Хотеть убить Человек. Человек Видеть Фува. Другие — не видеть. — Тут у меня пробежал холодок по спине. — Человек. Защищать. Больше не хотеть. Человек другой. Хотеть убить. Больше нет.

Как всё у тебя просто, дружище. Хотеть — делать, не хотеть — не делать. Завидую я такой свободе.

— Это есть Фува.

Может, религия какая-то? Но тогда бы он себя не называл так…

— Человек. Любопытство. Фува. можно посмотреть?

— Ты ведь не сделаешь мне ничего плохого.

— Нет. Фува. Только смотреть. Память…

Я прикинул возможные риски. Судя по всему Фува не стремится мне навредить, а в моей голове нет ничего особо значимого. Ну будет лесная зверушка знать о другом мире и о моем прошлом, ну и что с того? Нужно только подстраховаться.

— Только если ты никому не расскажешь, Фува. Я верю тебе, но только потому, что ты не напал на меня сам. Воспоминания очень важны, они делают нас теми, кто мы есть, поэтому ими не разбрасываются с чужаками.

— Фува понимать. Благодарность.

Больше “разговорного” обмена мыслями не происходило. Видимо, он копировал в своё сознание всё, что есть в моей голове, потому что перед моими глазами то и дело мелькали то грустные, то счастливые моменты. Он “скачал” почти всё, от моей рутины перед работой до просмотренных мною сериалов и аниме. Надеюсь, это не вызовет у коротышки культурный шок. Если честно, под конец у меня начала затекать рука. Зверек, то есть Фува, видимо, почувствовал это и отпустил руку. В голове стало намного легче. Он в последний раз посмотрел на меня, издал странный смешной визг, а затем неторопливо подошел к змее. Когда он поднял руку, змея и лужа крови поднялись в воздух и стали лететь за ним. Кровь собиралась в сферу, частично поднимая в за собой траву и грязь, в итоге не оставляя и следа от прошлого сражения. Тело змеи в это время само связывало себя в узел. Единственным доказательством того, что что-то произошло, остался идеально прополотый участок травы.

Фува просто ушел, а я остался сидеть у дерева и смотреть ему вслед. Даже подумать страшно, зачем ему тело змеи.

Надеюсь, он не передумает насчет убийства меня.

Подумать только, меня только что от смерти спас гибрид плюшевого мишки и обезьяны. Мне же никто не поверит, если я кому-то расскажу…

Когда А нашла меня под деревом, она не поверила в мою историю про белого зверька. Возможно, это произошло из-за того, что никаких свидетельств существования змеи не осталось. Она сказала, что появление Фувы невозможно, что она знает каждый вид животных в этом лесу и, что, скорее всего, меня обмануло какое-то чудовище, умеющее проникать в разум жертвы.

Учитывая, что я был немного не в себе после произошедшего, моё участие в охоте на этом и закончилось. А подняла копьё с земли и повела меня вглубь леса, цокнув языком. Сопровождаемый её руганью и причитаниями, я позабыл о потрясениях, которые пережил всего несколько минут назад. А говорила с такой уверенностью в голосе, что я даже сам начал сомневаться в том, происходило ли что-то со мной вообще. Не могло же это всё быть плодом моего разыгравшегося в дикой местности воображения? Что-то внутри подсказывало мне, что всё было взаправду.

Увидев, что я перестал поспевать за ней, А прервала поток оскорблений в мою сторону:

— …Я выманила добычу туда, где ты должен был меня встретить, но тебя там не оказалось. Мне пришлось всё бросить и начать искать тебя. Теперь зверь ушел! Какие же люди бесполезные… В этот раз я сделаю всё сама, просто стой и смотри отсюда! Ни шагу с этого места, понял меня?! — сказала она, и кинула с разворота копье с огромной силой куда-то вдаль. — Придется довольствоваться этим.

Раздался протяжный вой. И появился дикий… волк? Учитывая моё прошлое знакомство с местной фауной, это был на удивление обычный зверь. Он не был больше «нормального» в моем понимании размера, не имел какой-то странной окраски и, как же я благодарен за это, его глаза не блестели человеческим интеллектом. Позади волка показались ещё несколько таких же зверей. Им ведь положено собираться в стаи.

— Обычно они обходят меня и Сестер стороной, но сейчас я напала первая. Они будут надеяться на то, что я не смогу тебя защитить. — сказала спокойно А, игнорируя тот факт, что один из волков ковылял, скуля и пытаясь клыками вытащить копьё, безжалостно воткнутое в его бок. — Глупый зверь, который за своим гневом не видит ничего. Сейчас они так хотят отомстить, что даже не понимают, кто я такая. А я ведь даже копье кинула не в полную силу.

Учитывая ее отношение ко мне, я подумал, что в её словах про гнев есть некая ирония, но мне некогда было думать. Пока я предвкушал, что увижу, как знаменитая А сражается, волк сделал то, что точно не умели делать волки в моей прошлой жизни.

Я, конечно, никогда не видел волков «вживую», но знаю точно, что преодолеть порядка пятидесяти метров за одну секунду не может ни один зверь! Он только что находился вдалеке, а сейчас уже оттолкнулся задними лапами от земли и совершает прыжок прямо передо мной, злобно скалясь и характерно рыча. Это было бы завораживающим зрелищем в замедленной съемке для телеканалов про животных, если бы не сулило мне мгновенную смерть. Испугавшись, я выставил перед собой руки, бессмысленно пытаясь защититься от нападения. Паники не было, но резкое движение вызывает защитный рефлекс. И всё же, в этот раз, я был уверен, что А меня защитит. Сдается мне, она не стала бы ввязываться в драку, которую не смогла бы выиграть.

Мои надежды впервые за долгое время оправдались. А ударила волка в область грудной клетки своей «рукой» так быстро, что я не успел увидеть, есть ли у неё там под рукавом ладонь. Стоит ли говорить, что при такой скорости удара внутренности зверя разбросало так, что я мог бы рассмотреть их в деталях в любое время. Меня сразу же начало тошнить, я никогда в жизни не видел чего-то столь жестокого. Все фильмы ужасов, которые я видел раньше, все те видео, где люди по глупости вредят сами себе, все те фотографии с неприятным содержанием, которые находят тебя, даже если ты не пытаешься их искать, — всё это не помогло. Эти воспоминания не могли подготовить меня к происходящему на моих глазах. Когда Фува убил змею, он что-то сделал со мной, эмоции были приглушены и я остался спокоен, но сейчас картина перед глазами была еще более мерзкой, чем обеденная комната Улья.

А, между тем, продолжала сражаться, не придавая излишней жестокости никакого значения. Не засучив свои рукава (в буквальном смысле), она свернула челюсть следующему зверю, заставив его издать жалостливый скулящий визг. Хруст его челюсти эхом отдался в моих ушах и, я уверен, запомнится мне надолго. Не долго думая, она завершила начатое, с размаху пнув волка ногой. Я зажмурился, боясь увидеть последствия удара, поэтому несколько последующих мгновений сражения пропустил. Когда я открыл глаза, А картинно выдергивала копье из своей следующей жертвы, которая не смогла убежать из-за ранения. После вытягивания копья, она частично стряхнула кровь с острия одним размашистым движением. Алый росчерк оставил практически прямую линию на траве. Еще один зверь был повержен. Остался последний.

— О, этот тоже что-то умеет, — сказала А. Судя по тому, что за весь бой ее глаза так и не были даже немного приоткрыты, противника она всерьез не воспринимала. — Правда это ему не поможет.

Из-под лап зверя начала растекаться красная жидкость, которая стремительно заполнила небольшую область вокруг него. При касании с областью, трава мгновенно увядала.

Игнорируя происходящее, А просто шла вперед. Когда она зашла в «область», капающие с острия копья остатки крови начали сворачиваться и засыхать прямо в полете.

— Он пытается впитать сущность из всего вокруг себя. — сказала А. — ты умрешь, если окажешься рядом с ним больше, чем на минуту. Хорошо, что он попался мне. Кто-то из Сестер мог и вправду пострадать…

А замахнулась, и пронзила то место, где секунду назад был волк. К ее удивлению, зверь растворился в воздухе, словно остаточный силуэт от ниндзя в манге. Исходя из своих познаний в этой сфере, я тут же понял, что это значит. Волк стал очень быстрым. Со скоростью, едва уловимой для моих глаз, он обежал А и ринулся ко мне. Да что же это такое?! Есть в этом мире хоть что-то, что не хочет меня убить?! Не должен ли он был спасаться, убегая в другую сторону?! Неужели он и вправду так хочет отомстить А, что готов умереть, пытаясь? Или в этом мире принцип всегда атаковать самого слабого и уязвимого первым?

Я попятился назад, споткнулся и, упав на землю, ощутил острую боль в ладони. Нет, волк меня не укусил, его остановила А, сбив с ног вертикальным нисходящим ударом так, что от места его столкновения с землей во все стороны разошлась ударная волна и остался небольшой кратер. Боль в моей руке была вызвана лишь тем, что я при падении проколол себе кисть крайне неудачно лежавшей веткой насквозь. Простой, черт возьми, веточкой. Откуда она взялась? Как я умудрился это сделать? Мне остается лишь гадать. Что я знаю точно, так это то, что рука всё равно адски болит вне зависимости от того, что послужило причиной ранения. Все мои мысли теперь были сосредоточены на боли. Я попытался медленно и аккуратно вытащить деревяшку из раны. Разумеется, от этого стало только больнее.

— Просто вытащи ее, это даже не ранение. — сказала безразлично А, слегка улыбаясь.

Ей явно было приятно наблюдать за моими страданиями. Ну или “небольшое” сражение её раззадорило, сложно понять.

Я потянул кусок ветки снова, но измазанные кровью пальцы подвели меня и, когда я вытащил ее наполовину, соскользнули, отломив один конец. Разумеется, я закричал. А хмыкнула себе что-то под нос.

— Я могу вытащить её, если тебе так тяжело. — продолжила А. Столько позитивных эмоций в ее голосе я не слышал даже, когда она разговаривала с Сестрами. — Хотя продолжай, давно я не слушала человеческих криков.

Пусть я и хотел бы принять её предложение, инстинкт самосохранения подсказал мне, что лучше сделать это самому. Я приложил последнее усилие пальцами и резким движением вырвал ветку из ладони, сопровождая действо плачущим стоном.

Какой позор. Я даже не участвовал в сражении, а оказался единственным, кто понес потери с нашей стороны. Волкам, конечно, повезло гораздо меньше, так что мне грех жаловаться. Второй рукой я попытался заткнуть кровоточащую дыру в кисти и в этот же момент произошло то, что даже А заставило открыть свои глаза. Мои ладони засветились. По рукам разливались свет и тепло, а затем… рана просто пропала. Исчезла, словно её никогда не было. С исчезновением причины, боль, как следствие, тоже мгновенно угасла, а место ранения лишь немного саднило, как если бы мышцы были перенапряжены после длительной тренировки. Это была гладкая, бледная, почти не искаженная трещинами и мозолями от тяжелого труда, ладонь, какой я привык её видеть. Как же это…

— Что ты сделал?! — размышления в моей голове были бесцеремонно прерваны до боли знакомой фразой.

В этом мире никто не уважает мои права на личное пространство. Вместе с головокружением от кончающегося в легких воздуха, я ощутил дежавю.

— Я не знаю. — честно ответил я, глядя в её ужасные открытые глаза.

— Зато я знаю! Знаю, что ты лжешь! Такой как ты! У нас, в Улье! Ты всё знал с самого начала, не так ли!?Ты думал, мы не поймем, кто ты?! — она яростно трясла меня в воздухе, словно тряпичную куклу, но у меня не было для нее ответа.

Понимая, что в этот раз А меня не отпустит, я ухватился руками за ее волосы, напоминающие жвалы и, от отчаяния, потянул. Как и ожидалось, это не дало результата, но А поняла, что мне немного некомфортно умирать от удушья. Никогда еще я не был так рад дышать свежим чистым воздухом на природе.

— Всё равно ты никуда теперь не денешься. Лучше будет, если твоя история про потерю памяти окажется правдой. — заявила она. — А я ведь действительно почти решила тебе довериться. Так и знала, что все люди одинаковые.

Пока я откашливался, А молча обходила поле боя с волками, небрежно перекидывая через плечо их останки. Прямо со всеми внутренностями и стекающей с них кровью, пачкая свое красивое одеяние. Впрочем, мне нет дела до ее красоты. Она уже дважды чуть не убила меня во время перепадов настроения.

— Сейчас мы пойдем обратно. Я потом решу, что с тобой делать. Никому не говори о том, что сегодня произошло. Вообще ни слова, ни о нашем разговоре про Рами, ни о том, что было сейчас. Если ты и вправду он , то у нас может быть не так много времени, прежде чем Мама поймёт, что к чему…

Дальнейшее бормотание А я не расслышал. Такое ощущение, что теперь она знает обо мне больше, чем я сам. Закончив собирать тела, А жестом сказала мне следовать за ней. Несмотря на то, что я сгорал от любопытства насчёт того, что же узнала А, мою голову заняли совсем другие мысли.

Вдобавок, по каким-то непонятным мне причинам, я начал постоянно чувствовать Фуву поблизости. Думаю я теперь о нём тоже гораздо чаще, чем хотелось бы. Он начал мерещиться мне на деревьях, в кустах, за спиной — повсюду, но когда я смотрел напрямую туда, где я его ощущал, я не обнаруживал ничего похожего на плюшевого убийцу. Хочу надеяться, что это просто паранойя. Я сразу же спросил А, не чувствует ли она, что кто-то следует за нами, но та заверила, что это невозможно.

— Мало кто может подкрасться ко мне так близко, чтобы остаться незамеченным. — гордо заявила она, но легче мне не стало. — Неожиданно. Похоже, Рами сегодня и вправду поймала что-то. Вместе с нашей добычей, мы втроем собрали достаточно пищи. Остальное добудут другие Сёстры-воины. Завтра попробуем охотиться группой, так что никакие выдуманные звери на тебя не нападут. Подумать только, глупый человек дал атаковать свой разум какому-то дикому животному! Если ты не можешь защититься от чего-то подобного, однажды просто умрешь от того, что тебе мысленно прикажут убить себя. До войны у меня были Сёстры которые могли такое делать… Хорошие были времена.

Да-да, жалкие люди причинили тебе так много зла и боли на страшной войне. Вот только я к этому не причастен и такого отношения явно не заслуживаю. Я мог бы придумать какое-то едкое замечание по этому поводу, но сил на спор не было. Если честно, хотелось даже попросить её вернуть мне оружие, чтобы я мог опереться на копьё, как на трость. Тем не менее, я не стал этого делать, потому что в ответ я бы наверняка услышал очередное оскорбление в сторону человечества.

Так, подождите, какая ещё охота завтра?! Ещё что, не всё?! Мне и завтра придется этим заниматься?!

Пытаясь прогнать плохие мысли, я выглянул вперед из-за спины А и увидел маленькую фигуру в знакомых одеждах. Рами стояла у входа в Улей и светила своими красными глазами в полумраке, явно ожидая нас. Рядом с ней на полу барахталось нечто, похожее на спортивную сумку, обернутую мерцающей серебряной нитью, как заматывают скотчем ручную кладь в поездах или самолётах.

— Сестрица, я смогла! — Рами буквально светилась от счастья. — Одна! Мне никто не помогал!

Не глядя на младшую сестру, А посмотрела на кокон и ответила:

— Да, отличная работа. С нетерпением жду новых успехов. — сухой ответ без эмоций в голосе. Словно начальник, который воспринимает успехи подчиненного как должное.

Возможно, для А это был не такой уж и значимый трофей. Возможно, она и вправду не поняла, насколько важно это было для её сестры. Тем не менее, Рами осталась довольна даже таким ответом.

— Поздравляю. — вклинился я. — Я вот, увы, ничего не поймал и чуть не помер.

— Судя по царапинам на копье, ты действительно встретил каменную змею. — заметила А. Я уже знал, что она скажет следующим. — Неудивительно, что такой слабак, как ты, не смог пробить её чешую… Сплошное разочарование.

— Ну простите, что я в своём первом в жизни смертельном бою не смог победить!

— Ты же сам слышишь, как это звучит. — Ответила А. — Ты либо побеждаешь и живешь дальше, либо проигрываешь и становишься пищей для сильных. Так устроен мир.

В её словах, разумеется, есть смысл, но их суть казалась мне несправедливой. Если я родился слабым, значит я просто должен умереть? Как бы не так. Пусть мои следующие слова и прозвучат, как детский лепет ребенка, который бежит жаловаться родителям своего обидчика, я всё же напомню А, что мы на одной стороне.

— И вообще, разве мы не должны быть командой в этом деле? Мы ведь делом с тобой занимаемся, а не доказываем друг другу своё превосходство, А? Да и вообще ваша Мама велела меня защищать, а я остался один и чуть не погиб. А что насчет нашего уговора? Я не смогу помочь тебе, если от меня ничего не останется!

А не могла найти подходящий ответ и просто проигнорировала мои слова. К моему удивлению, в наш спор своеобразно вмешалась Рами. Игнорируя нашу перепалку, она появилась рядом со мной из ниоткуда и взяла меня за руку. Глядя мне в глаза, она сказала то, что я точно не ожидал услышать ни от кого из Роя:

— Спасибо, Олег. — Она искренне улыбалась, медленно проговаривая каждое слово. Если бы я не знал про её вторую форму, этого бы хватило, чтобы я замешкался и раскраснелся. Даже сейчас я чувствую, как начинаю по-дурацки улыбаться ей в ответ. — Не знаю, как ты это сделал, но ты помог мне увидеть мир вокруг. Раньше я не могла даже охотиться в одиночку и думала, что никогда не смогу. Потом появился ты. Это ты как-то всё изменил. Я всё ещё боюсь, что это временно. После того, как я встретила тебя, я могу быть полезной Улью, Маме, Сёстрам…

Не договорив и не дождавшись моего ответа, Рами отвернулась и подбежала к кокону-сумке. Ловким движением ноги она подбросила его в воздух и закинула себе на плечо, а затем удалилась в темноту между корней дерева-исполина, оставив нас обоих стоять на месте. Если бы А была обычным человеком, уверен, у нее тоже бы отвисла челюсть.

— Эй, Олег, что ты с ней сделал на этот раз? — Внезапно раздалось угрожающее шипение с её стороны. А звучала очень злобно. — Я выпустила тебя из виду на несколько минут, а ты уже заставил одну из моих младших сестер вести себя странно.

— Я уже устал слышать этот вопрос каждый раз, когда что-то происходит. Сколько раз не спрашивай, ответ останется один: “Я не знаю”. — Боясь оборачиваться, ответил я. Перепады настроения всех женщин в этой семье меня серьезно пугали. Если обстоятельства не начнут проясняться в ближайшее время, то, рано или поздно, меня просто прибьют во время очередного такого перепада. Сегодня утром Рами смотрела на меня с опаской, как на врага, а сейчас внезапно благодарит. — Хочешь что-то узнать — спроси у неё напрямую. Я понятия не имею. Сейчас я вообще не хочу ни о чем думать, кроме еды…

Договорив, я пошёл вперёд, устало свесив плечи. Весь остаток пути А не сводила с меня глаз до того момента, пока я не закрыл дверь в отведенную для меня комнату. Она, кажется, продолжала стоять снаружи неподвижно на протяжении нескольких минут. Впрочем, у меня не было времени думать о ней. Я не могу постоянно заботиться о том, как себя чувствуют другие, какое значение они вкладывают в свои слова, да и о том, чего они вообще хотят добиться в этой жизни. Когда придет время, они сами скажут мне обо всём, если сочтут нужным. Единственное, что я понял о жуках-девочках здесь, так это то, что они абсолютно не умеют нормально общаться и сразу склоняются к ближайшей догадке, принимая её за действительность. Для них существует только два ответа, как для компьютеров: 1 или 0. Если им покажется, что мой ответ больше похож на тот, который их не устраивает, они сразу принимают решение, как если бы мой ответ был категоричным “да” или “нет”. У них нет той гибкости, которая делает людей такими, какие мы есть. И это приводит к проблемам…

Как же хочется есть. Похоже, сейчас уже полдень, а это значит, что со вчерашней ночи я ничего не ел. Не удивительно, что я испытываю легкое головокружение.

Прекратив свои рассуждения об арахнидах, я осмотрел комнату. Мешка с фруктами, который вчера приносила Тифа в ней нет. В ящиках еды тоже не нашлось. Придется выйти наружу и попросить кого-то помочь мне. Мама вроде бы говорила, что я могу чувствовать себя как дома, так давайте же отправимся к холодильнику в халате и тапочках, бормоча под нос себе какую-нибудь навязчивую мелодию! Надеюсь, в “холодильнике” есть хоть что-то, кроме коконов с неведомыми тварями. Не хотелось бы развивать пристрастие к непонятному сырому мясу в первый же месяц пребывания в другом мире. Кстати, а какой вообще день недели? Сколько я тут провел? Я потерял счет времени гораздо быстрее, чем планировал…

Открыв дверь и выглянув в коридор, я никого не увидел, но под потолком что-то явно зашуршало. Судорожно сглотнув, я посмотрел вверх и увидел пару желтых, светящихся в темноте, фасеточных глаз. Мои ноги подкосило и я в страхе сел на пол, тяжело дыша. Глаза неподвижно смотрели на меня, как мне казалось. На самом деле не совсем понятно, куда они смотрят. Так зачем я только что вышел наружу? Я уже и забыл. Может, закрыть дверь? Почему оно сидит там? Разве они не должны принимать человеческий вид, чтобы общаться со мной? Собравшись с силами, я открыл рот:

— …Эм… Привет.

— …

— Я… это… Хотел бы поесть…

— …

— Ваша Мама говорила, что я могу идти куда угодно… Но я не знаю, где мне достать что-то съедобное. Тифа вчера приносила фрукты, они были съедобные, кажется. Ты поможешь мне?

— …

— Ладно, ладно, я понял. Подожду пока кто-нибудь другой не придет…

Сказав это, я закрыл дверь, стремительно пересёк комнату и улёгся на кровать, укрывшись одеялом даже несмотря на то, что в комнате и без того было тепло. Кажется, не все обитатели Улья настроены со мной разговаривать.

Возможно, А, Тифа и Рами даже “дружелюбнее” остальных, если сравнивать с той, что меня охраняет. Я, конечно, мог бы выйти и просто блуждать в темноте самостоятельно, но когда на тебя постоянно смотрит что-то непонятное сверху, не очень хочется это делать. А вдруг оно спустится и я опять увижу какую-то кошмарную тварь? Б-р-р.

Раздался стук в дверь. Не помню, чтобы я ожидал гостей.

— Открыто. — выглянул я из-под одеяла, но ответа не последовало.

После моих слов, дверь открылась сама по себе. За ней никого не оказалось. Сверху, на какой-то плотной вязкой массе, спустился знакомый, невзрачный мешок. Я осторожно встал с кровати и подошел к двери, посмотрев наверх. Знакомые цветные огоньки терпеливо смотрели на меня. Почему-то, они уже не казались такими враждебными.

— Это мне?

— …— пусть ответа не последовало, мешок покачнулся сверху вниз. Будем надеяться, что это утвердительный кивок.

— Спасибо. — Я протянул руку и схватил мешок, придерживая второй рукой снизу на случай, если он окажется тяжелым. В мешке оказались знакомые фрукты, напоминавшие подобие перца и яблока одновременно. — Ну, я пойду тогда…

— …

Разумеется, ответа не последовало. Впрочем, в ответе я и не нуждался. Может быть эта жучиха просто такого типажа — сильная и молчаливая? Если смотреть на ситуацию с этой стороны, она даже не такая страшная, как казалось на первый взгляд.

Я положил на тумбочку мешок и вытащил оттуда знакомый фрукт, а затем яростно вгрызся в него, словно он был виноват во всем, что со мной случилось за последние несколько дней. Затем я взял ещё один. И ещё. Не очень-то разнообразно, но я никогда не привередничал, если дело касалось еды. С куском в руке, я подошел к окну и уставился вдаль. Несмотря на то, что вид на лес был весьма обычным — густые деревья сверху и непроглядная тьма внизу — он приносил умиротворение. Это словно кирпичная стена соседнего здания за окном дешевой квартиры или комнаты однодневного отеля — в ней также мало смысла, но она незаменима, чтобы создавать атмосферу городских джунглей.

Раньше, в моей прошлой жизни, я был вынужден постоянно куда-то спешить. Мне нужно было работать, чтобы платить налоги, чтобы обеспечивать себя жильем. В то время, когда я не работал, я в спешке тратил время на хобби, боясь упустить каждую секунду “впустую”. Естественно, ни на что времени не хватало, а моя жизнь напоминала бесконечную гонку в попытках ухватиться за каждое мгновение и заняться хоть чем-нибудь. Сейчас же, я жду непонятно чего, у меня нет места, куда я мог бы пойти. У меня нет ничего, кроме моей жизни, о чём мне время от времени напоминают конфликты с А. Можно ли назвать это своего рода свободой? Я могу делать то, что я хочу. По крайней мере до тех пор, пока это не расходится с планами А, или не заставит ополчиться на меня весь Улей… да и делать мне особо нечего. Идей нет. Ни одной.

Когда в лицо мне дул слабый тёплый ветерок, я внезапно для себя ощутил, что мне хорошо от этой свободы, но притом страшно и одиноко. Как ни парадоксально, хочется разделить эту свободу с кем-то. Обычно от одиночества меня спасало общение в интернете или хобби, но сейчас этого нет. С трудом, но я заставил себя попробовать кое-что новое. То, чего не решался делать в прошлой жизни. Я подошел к двери, нервно взялся за её ручку и замер на несколько мгновений. Что я вообще делаю? А если этой штуке не понравится? Как бы то ни было, сперва открой дверь, придурок. Я резко дернул за ручку и посмотрел наверх.

— Как я и думал, ты всё еще здесь — сказал я Желтым Глазам, стараясь не отводить от них взгляд. — Не нужно ничего отвечать, если ты не хочешь, или не можешь, меня всё устраивает. Спасибо за фрукты. Они ничего. Если честно, я больше люблю мясо, но выбирать не приходится. Надеюсь, что вы их тоже едите, а то было бы чересчур есть то, что специально собрано только для меня. Если хочешь, я могу поделиться. Для меня в мешке слишком много. Ха-ха…

— …

— Ну, как скажешь. Если захочешь, я могу привязать мешок обратно к той штуке, с которой я его снял. — С этими словами я уселся спиной к дверному косяку. — Не против, если я с тобой посижу? Если честно, я всё ещё вас боюсь, так что надеюсь, что наше с тобой общение поможет мне перебороть страх.

— …— Несмотря на молчание, сверху послышалось шелестение и я невольно напрягся. Кажется, Глаза отползли немного назад. Надеюсь, не для того, чтобы подготовиться перед броском.

Но броска не случилось. Прошло какое-то время в молчании, прежде чем меня прорвало, словно плотину. Я решил просто продолжить рассказывать всё, что у меня на уме, даже если мои мысли будут казаться бессвязными.

— Странно себя веду, да? Вот и вы для меня тоже странные. Без обид. Если честно, я никогда не видел никого из арахнидов до того, как оказался в Улье, поэтому не знаю как себя с вами вести… Возможно, если бы я не попал сюда, я был бы уже мертв. Я, конечно, мало что знаю, но вы пустили меня к себе в дом, даже несмотря на то, что мой народ сделал с вами. А, Тифа и Рами явно обижены на людей. И ваша Мама тоже. Но я ничего не знаю об этом. Не знаю, должен ли я пытаться изменить ваше отношение к людям и могу ли это сделать. Да и других людей-то я ещё не видел…