Онлайн чтение книги Гвардия Хаоса Guard of Chaos
Глава 43. Отступление Тьмы. Блеск молнии в конце пламенной тропы

22 июля 1014 года, понедельник. Федерация Вердиро, республика Эладар.

Память Просперо благоразумно изъяла те кадры его жизни, в которых живой корень вырвался из земли и темной молнией пробил насквозь его ребра и легкое, отбрасывая далеко от Юрики, Ранмаро и Виктории. Он почти сразу потерял сознание, и если бы не недавняя просьба Дженази, скорее всего, просто умер, но слова г'ата, похоже, сформировали некую установку, которая сработала бы даже в такой критической ситуации. Отключившись в реальном мире, инспектор очнулся напротив Врат Обсидиана, и не раздумывая, прикоснулся к ним, практически выкрикивая имя:

– Кенсэй!

Акаяма Хоодо отозвался мгновенно.

– Проблемы? – поинтересовался яо, наблюдая кровавое пятно на рубашке Просперо и внушительную рваную дыру. В пространстве перед Вратами Сердца Мира боли инспектор не чувствовал.

– Там... Огромное дерево. Синьор Дженази устроил страшную бурю.

– Глория, значит, – ответил Акаяма. – Я могу помочь, но для этого тебе придется вернуться в реальность и позвать меня уже там.

– Но как? – Просперо был шокирован видом своих внутренностей и не понимал, как сможет прожить с такой раной хотя бы минуту.

– Ну ты же чародей. Пришло время познакомиться со своим Забытым Богом. Назови его имя.

И Просперо вспомнил.

– Дзаа-Тхон-Кгар.

Заполненное светом пространство исчезло, как и Кенсэй. Пропали и черные врата перед инспектором, вместо них он увидел четырехрукого гиганта с синей кожей и волосами-молниями, с треском извивающимися вокруг его головы. На месте глаз шипели шаровые молнии, и они сверлили Просперо насквозь.

– Кто ты? – громоподобный голос Забытого Бога Грома был раздраженным и заинтересованным одновременно, а Просперо наконец обратил внимание, что Дзаа-Тхон-Кгар закован в черные цепи, прикрепленные к двенадцати каменным столбам. И эти цепи на его конечностях и шее вели не к кандалам, а металлическим штырям, пронзавшим тело Забытого Бога насквозь. Безымянный тюремщик подошел к делу его пленения основательно.

– Просперо Эспозито, – ответил инспектор дрожащим голосом. – Я...

– Чародей, – закончил за него фразу Дзаа-Тхон. – Но это понятно и без твоего бессвязного лепета. Я спрашиваю, кто ты и что из себя представляешь. Или ты думаешь, что любой жалкий смертный может нарушить мое уединение с безосновательным требованием оказать ему помощь в очередном бессмысленном, как и вся его жизнь, деле? Убеди меня в том, что ты достоин моей помощи.

– Мне нужна лишь еще одна минута жизни, чтобы спасти моих друзей, – презрительный тон Забытого вызвал в Просперо ярость. – Мы сражаемся с могучим врагом.

– Война никогда не закончится, – покачал головой Забытый. – Я не позволю своим молниям служить инструментом ваших никчемных амбиций. Победа или поражение кого бы то ни было – не мое дело. Я не воин и не игрок.

– Я тоже, – с вызовом ответил Просперо. – Моя задача – раскрытие преступлений. И наказание виновных... По возможности. Я не судья, а страж закона, и не мое дело выносить приговор. Но сейчас это неважно. Сейчас от меня зависят чужие жизни.

– Ты человек, – прогремел Забытый. – А человек слаб, особенно когда жаждет справедливости. Боль, обида, гнев, жажда мести, уязвленное самолюбие, желание доказать свою правоту и самоутвердиться – я вижу это в тебе. Но твой страх за судьбу друзей очень силен. Похоже, у меня нет иного выбора, кроме как помочь – ведь в тебе есть и гордость, которая не позволит больше обратиться ко мне, ответь я сейчас отказом. Смертные...

Просперо с сомнением посмотрел на дыру в своей груди. Другого шанса встретиться с Забытым у него может и не быть вовсе. Но божество это мало волновало, и инспектор почувствовал к нему внезапную симпатию.

– Кстати, если ты выживешь, – продолжил Забытый, – принеси мне какую-нибудь книгу. Я люблю истории, в которых стражи закона расследуют совершенные людьми преступления. Порой они бывают весьма занимательны.

Просперо растерянно улыбнулся и кивнул в ответ. Похоже, Кенсэй знал, что делает, сообщая ему имя именно этого бессмертного существа.

– Итак, приступим.

Темница Дзаа-Тхона исчезла, вместо нее сознание инспектора заполнила темно-красная вспышка боли. Он вернулся в собственное умирающее тело за секунды до конца, и когда оказался на самом пороге забвение, в его голове прогремел голос Забытого, рокоча слова на чужом людям языке.

Молнии ударили из раны Просперо, синими змеями оплели его тело и подняли над землей. Забилось сердце, заработали легкие, в голове прояснилось.

– Кенсэй! – закричал инспектор изо всех сил, рисуя в голове образ Акаямы, Обсидиановых Врат, Дзаа-Тхон-Кгара и мистические символы на стенах его темницы – язык Забытых, хранителей магии этого мира. Впустил в себя энергию Сердца Мира – и портал открылся. Кенсэй шагнул к нему сквозь пространство, пройдя через врата из пламени и молний.

– Первый урок усвоен, – одобрительно кивнул Хоодо и выпустил из ладоней золотое пламя, которое мгновенно исцелило Просперо. Затянулась не только смертельная рана, но и дыра в одежде, и инспектор осознал, что спасен. Как и его друзья.

Кенсэй высвободил огненную волну, которая сожгла лес на десятки метров вокруг, но не тронула Просперо, ребят и саму Глорию. Дальше последовал короткий разговор, после которого весь мир, казалось, сковал страшный холод, ярмира рассыпалась буро-зеленой пылью. И появился Дженази. Он был бледен, как смерть, его волосы и одежду покрывал серебристый иней.

– Здравствуй, Кенсэй, – приветствовал он своего бывшего учителя и склонился над лежащими на земле Ранмаро и Викторией. Их тела охватило звенящее сияние, и спустя секунды они пришли в себя, целые и невредимые.

– Простите меня, – Дженази крепко прижал племянников себе, зарываясь лицом в их золотые волосы. – Вам пришлось пройти через это из-за меня.

– Все хорошо, дядя, – ответила Виктория. – Мы живы. Просперо...

– Цел, – ответил инспектор, улыбаясь. – Меня спас синьор Акаяма. Кстати, синьор, – он взял за руку Юрику и подвел ее к Кенсэю, – это ваша внучка.

Наступила короткая пауза, которую никто не хотел нарушать. Кенсэй во все глаза рассматривал Юрику, и уместные слова, похоже, просто застряли у него в горле.

– Да, я уже узнал ее, – пробормотал он. – Эм... Я... Мне жаль, что мы встретились только сейчас. Наверное, тебе через многое пришлось пройти, потому что...

– Что с бабушкой? – слишком резко ответила девушка. Ее трясло.

– Она жива, – произнес Дженази. – Идет сюда, кстати.

Действительно, сквозь снег и мертвые деревья к ним шла невозмутимая Глория. Из-под земли не выросли новые корни и живые деревья, так что было похоже, что она наконец была настроена на спокойную беседу.

Через минуту они все оказались лицом к лицу, на замерзшем поле мистического и магического сражения.

– Ты снова использовал это, – сказала Глория, переводя взгляд с г'ата на Кенсэя, а с него – на внучку и детей Дома Лэйт. – Призвал ту страшную силу, которая погубила Глашатая.

– Но на этот раз не было того гигантского волка, – заметил Кенсэй и сразу заткнулся, поймав на себе ее темный взгляд.

– Это не важно, – ответила Глория. – Все равно меня даже этим не убить. Вы должны понять, что меня нельзя остановить.

– Ты не тронешь этих детей, – с угрозой прервал ее Дженази. – Я могу стать еще серьезней, поверь.

– И погубишь этот мир?

– Плевать. Они мне дороже всего на свете. И разве Юрика не твоя семья? Подумай о ней, о том, какую боль ты ей причиняешь своими действиями.

– Хорошо, – ярмира отступила. – Я забуду об их существовании. Но должна вас всех предупредить: я не намерена оставлять этот мир таким, каким он есть сейчас. Обещаю, я уничтожу человечество. Рано или поздно.

– Серьезное заявление, – заметил Кенсэй. – Объявляешь войну?

– Да. Этот мир еще содрогнется, – она сделала небольшую паузу. – Я не прощаюсь, – и ушла. Рассыпалась пылью, которая осела на замерзшую землю.

– До встречи, – произнес Акаяма. Дженази промолчал.

– Как видишь, ты вернулся очень вовремя, – Кенсэй повернулся к бывшему ученику.

– Обсудим это потом, – Дженази выпустил Ранмаро и Викторию из своих объятий и подошел к Юрике. Провел ладонью по ее красным волосам.

– Как ты? Я почувствовал – ты нашла общий язык со своим зверем.

– Наверное, – девушка сжала пальцы дяди, словно намереваясь сбросить их. А потом передумала и крепко обняла его. – Я в порядке. А ты?

– Эта самонадеянность в ней от тебя, Кенсэй, – с улыбкой произнес Дженази, прижимая к себе племянницу.

– Да нет, она больше на отца похожа, – совершенно серьезно ответил Акаяма. – И на Ришари. В хорошем смысле. Но знаешь, здесь немного прохладно. Предлагаю найти место потеплее.

– Думаю, наша машина должна была уцелеть, – отозвался Просперо. – За палатками и продуктами возвращаться бессмысленно, но если выйдем на дорогу, хотя бы там сможем отдохнуть. Синьор Дженази?

– Да, – г'ата. – Идем отсюда.

***

Минивэн и правда оказался не тронут сражением между Гвардейцами. Заледеневшая полоса леса закончилась примерно в километре от дороги, и конец пути они проделали, следуя за Кенсэем, который прорубил для спутников тропу своими мечами.

– Куда ты ведешь их, Дженази? – спросил он по дороге.

– Собираюсь познакомить их с Ришари.

– Думаешь, стоит? Она опасна.

– Следуя твоей логике, тебя им знать тоже не обязательно.

– Ну, знаешь...

– Скажи лучше, как у тебя получилось шестнадцать лет не думать о своей внучке. Ты ведь знал, что у Кеншина и Ришари есть ребенок.

– Я был сам не свой после смерти Кеншина. Ты должен меня понять.

– Да, – согласился Дженази. – Да.

– Какой он был? – Юрика всю дорогу не выпускала руку дяди, время от времени с опаской поглядывая на Кенсэя. – Отец?

– Расскажу чуть позже, – ответил Акаяма, рассекая очередную ветвь, преградившую его путь. – У нас будет для этого много времени. Я собираюсь остаться с вами, пока вы не покинете Вердиро. Только не просите отправиться вместе с вами на Судо. Я не хочу видеть Ришари. Да и за Глорией теперь нужен глаз да глаз...

Оказавшись перед минивэном, он с сомнением пнул его переднее колесо.

– Знаете, мне кажется, вы выбрали не самый быстрый и эффективный способ передвижения. Нет, если вам нравится турне по занимательным местам Федерации, я только за, и даже подскажу, куда можно будет свернуть по дороге на Юг, но... Дженази, ты серьезно?

Г'ата промолчал.

– Ты собирался добраться до Креслана, а там сесть на корабль до Судо? Таможенные досмотры для тебя не проблема, но вам придется пересечь три границы – неделя дороги минимум. Ты бы еще поезд выбрал... Короче говоря, я могу создать переход в нужный вам порт. Или даже на Судо. Где именно Ришари, я не знаю, но на месте вы и сами разберетесь.

– Эй, ты же сказал, что будешь с нами, пока мы остаемся на Вердиро! – воскликнул Ранмаро. Юрика поддержала его заявление взволнованным взглядом.

– Тогда перенесу вас в Креслан, – последовал невозмутимый ответ. – Но только если вы согласны бросить машину.

Муки выбора терзали их недолго, и Дженази после безмолвного голосования объявил общее решение:

– Чародействуй.

Кенсэй удовлетворенно улыбнулся и легким пассом создал в воздухе огненное кольцо, сквозь которое легко мог пройти человек. Воздух внутри него дрожал, в нем угадывались образы неба, моря и бетонных причалов.

Через минуту портал чародея захлопнулся, оставив верный синий минивэн наедине с лесным сообществом птиц и зверей. Пройдет не одна неделя, прежде чем у него появится новый хозяин – какой-нибудь счастливчик. Везение – дело случая. Или Судьбы.

***

6 июля 821 года. Запад Вердиро, Семь Княжеств Яо

Под небом, чистым от облаков, широкая дорога гибкой змеей скользила между высоких зеленых холмов. Она стремилась вперед, туда, где горы закрывали собой горизонт и останавливали западный ветер, несущий морскую влагу. Там, за этой стеной из вздыбившегося камня, прячется бескрайний водный простор – от населяющих эту землю людей и их жестокости. Хотя в языке местных яо нет слова «жестокость». А так же слов «беспощадность» и «коварство».

– Уже завтра мы будем у подножия Агатовых гор! – радостно воскликнул Котаро, молодой воин из бедного незнатного рода. Он был облачен в простые доспехи, к поясу были прикреплены мечи, доставшиеся ему по наследству. С другой стороны висел шлем, который воин снял из-за жары. Солнце пекло неимоверно, раскаляя камни и металл.

– Будем, если кое-кто станет быстрее переставлять ноги, – зло ответил Тадакаши, опытный боец и ветеран многих войн (семи). Несмотря на пробивающуюся седину, он держался также бодро, как и его молодой спутник, не выказывая признаков усталости. В отличие от третьего воина в их компании, грузного Сиитиро, который был моложе Тадакаши лет на десять, но после пятичасового перехода через холмы Вересковой равнины тяжело дышал, его шатало на ходу, а пот с него лился в три ручья. Хотя в его оправдание можно добавить, что он нес единственное на весь отряд копье и самый большой походный мешок.

– Нужно устроить привал, – сказала Адзуса, которую начинало беспокоить состояние третьего телохранителя. Да и сама она тоже порядком устала, хотя этого и нельзя было сразу понять – держалась она на удивление бодро для дочери благородного дома, в жизни которой тренировки с оружием занимали до смешного мало места. Она была младшей дочерью воина из знатного и именитого рода, и очень важная причина заставила ее отправиться в путь через безлюдные земли всего с тремя телохранителями и без слуг. Она даже облачилась в простые одежды без знаков родовой принадлежности, и тоже самое велела сделать своим воинам.

– Как прикажите, госпожа, – покорно ответил Тадакаши и тут же начал высматривать подходящую ложбинку.

Место для привала было найдено почти мгновенно. Им стала небольшая балка, заросшая кустарником; ручеек, создавший это природное убежище, тихо журчал среди зеленых зарослей. Путники быстро разложили свои немногочисленные пожитки, приняв решение заодно и подкрепиться скудными запасами провизии.

– Тадакаши, как думаешь, они еще могут могут напасть на наш след? – спросила девушка у ветерана, задумчиво рассматривая воды ручья.

– Следопыта, способного это сделать, у нашего врага нет. Нет у него и количества людей, с которым можно обыскать всю равнину. Пока что мы в безопасности, хотя это и не повод расслабляться, – упрек Тадакаши был адресован Котаро, который с довольной улыбкой лег на землю, закинув руки на затылок.

– Пока что? – переспросила Адзуса.

– Да, до перевала. Исикава знает вашу цель, поэтому точно послал по тракту отряд воинов, чтобы перехватить нас в горах. Но не беспокойтесь, я знаю несколько троп, по которым можно перебраться через хребет. Перевал не единственное место для этого.

– Я верю в тебя, Тадакаши, – очень серьезно сказала девушка. – И в вас, Сиитиро, Котаро.

– Мы жизни положим за нашу госпожу! – грозно ответил Сиитиро, хлопая себя по колену. Котаро поддержал его горящим взглядом.

Отдохнув, они отправились дальше. Перед тем, как солнце скрылось за мрачными горами, останавливались еще дважды, а когда ночь закончилась и на востоке заалел рассвет, снова двинулись в путь. И к тракту, ведущему через горы, добрались к полудню нового дня.

Широкая древняя дорога, проложенная еще во времена Старой Империи, вела с юга цветущих плодородных земель Семи Княжеств и здесь резко заворачивала на запад, в единственном месте, где торговым караванам проще всего добраться через горы к морю. Один из них сейчас остановился как раз на этом повороте, мешая Адзусе и ее людям незаметно пересечь тракт и пробираться к горам уже вдоль него, скрываясь от возможных преследователей.

Караван был небольшим, десять телег, запряженных волами. Что они везли, было не разобрать; товар защищали шесть конных охранников, которые в данный момент были в голове каравана, став между ним и двумя десятками вооруженных воинов, которые, похоже, и были причиной остановки.

– Грабители? – предположила Адзуса, осторожно выглядывая из-за гребня холма.

– Нет, те напали бы неожиданно. Могу предположить, что это люди местного князя, требуют плату за безопасный проезд, – Тадакаши, похоже, прикидывал шансы на победу для обеих сторон в том случае, если они не договорятся. И судя по его взгляду, купцам придется изрядно раскошелиться.

– Грабители, – девушка вздохнула.

– Госпожа, когда-то и ваш отец занимался подобным промыслом, это право каждого воина, владеющего землей.

– Да, а теперь он переложил эту обязанность на плечи моих братьев, – девушка вздохнула еще тяжелее.

Внезапно с одной из телег спрыгнули два воина без доспехов, облаченные лишь в серые одежды, и направились в сторону людей, преградивших каравану путь. Один из них, более высокий и массивный, что-то сказал предводителю «грабителей караванов» и тот в ярости схватился за оружие. Его примеру последовали и подчиненные.

– Они сумасшедшие? – изумился Тадакаши.

Адзуса была с ним полностью согласна.

Воин, оскорбивший солдат, медленно вытащил из ножен мечи, а потом молнией бросился в бой, за доли секунды прорубив коридор сквозь толпу врагов. Потом он резко развернулся, ударив по воздуху клинками в сторону уцелевших, и все они рухнули, словно трава, скошенная огромной пламенной косой.

– Чародей?! – воскликнула Адзуса, и телохранители были поражены не меньше своей госпожи.

– Да, – раздался тихий голос за их спинами, и путники мгновенно обернулись, хватаясь за мечи.

Адзуса в смятении узнала второго воина, который должен был сейчас находиться рядом с товарищем, за сотню шагов от них. Но он стоял прямо перед ними – мужчина-гемини лет двадцати, только волосы у него были совершенно седые. Или это был их естественный цвет – девушка так и не решила. А еще ее удивил фиолетовый цвет глаз, но она не знала, редкость это среди белой расы или нет.

– Кто вы? – спросил он у онемевших путников. – Почему прячетесь?

Тадакаши первым пришел в себя, но отвечать, как его госпоже, нужно было Адзусе:

– Мирные путники. Мы не желали встречаться с теми, кого только что сразил ваш товарищ. Нас всего четверо, и мы не не так сильны, как он, – девушка старалась смотреть иноземцу, который так хорошо говорил на их языке, прямо в глаза, но выдержать его взгляд оказалось выше ее сил.

– Вас четверо и вы воины. Если бы вы присоединились к каравану, то смогли бы помочь в этой беде.

– Обвиняешь нас в трусости?! – в гневе воскликнула Адзуса.

– Да, – спокойно ответил гемини, и прежде чем девушка успела выхватить меч из ножен, продолжил:

– С врагом покончено. Присоединяйтесь к каравану, я чувствую в вас угрозу и не могу позволить вам быть не на виду.

Тадакаши положил руку на плечо своей госпожи:

– Не стоит ссориться с этим человеком. Прошу вас, следуйте его просьбе.

– Просьба? Это был скорее приказ! – разъяренная Адзуса не спешила убирать ладонь с рукояти меча.

– Госпожа...

– Как знаете, вам решать, – беловолосый воин пожал плечами.

– Госпожа, прошу вас присоединиться к каравану! – продолжал умолять ее Тадакаши. – С ним мы в безопасности достигнем моря.

– Хорошо, – Адзуса смирилась и опустила руки. – Мы присоединимся к каравану и докажем, что не враги вам.

Гемини ничего не ответил и легко перепрыгнул через гребень холма, возвращаясь к своим. Путники последовали за ним.

– Кто-нибудь заметил, как он подошел к нам? – спросил Котаро. – Я смотрел на того мечника и не следил за ним.

– Мы все смотрели на того мечника, – Тадакаши был мрачен и собран, Адзуса заметила, что он старается не встречаться с ней взглядом. Ветеран и опытный воин чувствовал себя виноватым за то, что позволил столь опасному воину приблизиться к своей госпоже. Более несдержанный воин на его месте уже просил бы разрешения совершить самоубийство, но Адзуса знала, что ее отец взял с него слово защитить дочь любой ценой. Если он не справится, то пятно позора ляжет на всю его семью.

Их встречали чародей, охранники, так и не вступившие в бой, и несколько пожилых купцов. Адзусе сразу стало неприятно под их цепкими и оценивающими взглядами, но она ничего не сказала и решила сосредоточить свое внимание на чародее с двумя длинными мечами.

Он был яо, хотя и сильно отличался от ее народа. Слишком высокий и широкоплечий, под одеждой перекатываются стальные мускулы. И волосы его были слишком светлы. У Адзусы появилась мысль, что он яо лишь наполовину, один из его родителей мог быть гемини.

А еще он казался ровесником Котаро.

– Кого ты нам привел, Дженази? – громко и с задором спросил чародей-мечник, без стеснения рассматривая Адзусу. Правда, в его карих глазах было одно лишь восхищение, но девушке все равно стало неловко от слишком прямого взгляда.

– Всего лишь путников, учитель. Они попросили нас взять их с собой до самого побережья, – голос воина по имени Дженази был тверд и уверен, хотя сейчас его отношение к путникам разительно отличалось от того, каким оно было всего минуту назад.

– Вы ручаетесь за то, что они не опасны для нас? – настороженно спросил самый грузный из купцов.

– Да. Их мечи скорее станут помощью в вашем пути.

– Хорошо. Но охрана у нас уже есть, и мы заплатили за нее. Пусть эти люди едят то, что несут с собой, или пусть платят за нашу пищу! – это было последним словом торговца.

На долю секунды на лице Дженази возникла маска глубокого презрения.

– Я и мои люди не доставят вам проблем, – ответила Адзуса, соглашаясь с условиями купца.

***

И так они продолжили путь уже вместе с караваном. Правда, о том, чтобы им разрешили ехать на телегах, даже речи не шло, потому что дорога постепенно забирала вверх и волам все тяжелее становилось тащить груз. Им даже приходилось помогать торговцам и их слугам толкать повозки в особенно крутых местах, где флегматичные животные едва не рвали жилы, стараясь сделать лишний шаг. Дженази и его учитель, которого звали Кенсэй, в данной дорожной «забаве» принимать участие не торопились.

Адзуса, которая вызвалась помогать наравне с остальными вопреки протестам телохранителей, ощущала, как с каждой секундой в ней все сильнее закипает злость. Она еще могла понять неуважительное отношение двух воинов к себе, когда на традиционное приветствие последовал едва заметный кивок головы – они могли не знать традиций ее народа, но нежелание помочь в дорожных тяготах не объясняло даже естественное презрительное отношение воинов к торговцам, потому что сейчас все находились в одинаковых условиях, и помогать им значило то же самое, что помогать самому себе. Чем быстрее они выберутся на ровный участок дороги, тем лучше будет для всех.

– Благородные воины не привыкли работать руками? – произнесла Адзуса, не отпуская борт телеги. Правда, не для того, чтобы помогать остальным, а чтобы не упасть, потому что силы свои она явно переоценила.

Кенсэй посмотрел на нее так, словно только что заметил, в каком положении они находятся. И сразу стал рядом, уперся руками в телегу и она сразу стала легче. Настолько, что волы едва не рухнули на колени, когда груз за спиной сначала стал легче перышка, а потом еще и сам стал толкать их вперед. Кто-то из слуг торговцев упал, потеряла равновесие и сама Адзуса, но ее подхватил Дженази.

– Осторожнее, учитель.

– Тащатся, словно черепахи, – проворчал в ответ Кенсэй. – Напомни мне, почему мы еще идем с ними?

– Вы пообещали помочь им с охраной.

– Не я, Дженази. Мы.

– Помнится, я был против того, чтобы вы убивали тех несчастных сборщиков дорожной пошлины. Чем они провинились перед вами? Для этих земель платить за свободный проезд вполне нормальное положение вещей.

– Не люблю, когда на меня смотрят сверху вниз. Спесь местных феодалов не знает границ.

Адзуса сразу же записала эти слова на свой счет. А еще ее поразила манера общения Дженази с учителем. Он ставил ему в укор его поведение. Немыслимо.

– Разве вы не говорили, что местные обычаи похожи на обычаи вашей родины? – спросил у Кенсэя его ученик.

– Похожи. Но я родился на острове, а местные жители об океане разве что слышали. Не так ли, Адзуса?

– Наши предки пришли из-за моря, – ответила она. – Столетий назад.

– Мой народ живет на островах уже тысячи лет. Может быть, что какое-то из племен переселилось на материк. Их на Внешних Островах не счесть.

– Внешние Острова? Они очень далеко? – спросила Адзуса.

– Да. Чтобы попасть на мой родной остров, нужно достичь восточного побережья Вердиро, а потом еще пару недель плыть на корабле, – ответил Кенсэй.

Море, к которому караван направлялся, омывало западный берег континента.

– Да это же на другом конце света! – воскликнул Котаро, прислушивавшийся к разговору.

– А откуда родом вы, уважаемый Дженази? – спросила Адзуса у воина с фиолетовыми глазами.

– Я встретил его на острове в центре Внешнего Архипелага, – ответил вместо ученика Кенсэй.

– И там все такие, как вы? Просто у вас очень необычная внешность.

– Да, все, – Дженази решил снизойти до ответа девушке.

Странное выражение лица Кенсэя подсказало Адзусе, что странный гемини не говорит всей правды. А может, и вовсе не говорит.

***

На ночь караван остановился в небольшом ущелье, защищенном от ветров, его полуотвесные стены были покрыты скудной бурой растительностью. Если бы не запас хвороста, о кострах можно было бы забыть, а так развели пять, не настолько больших, чтобы согреть всех путешественников, но достаточных, чтобы разогреть на них ужин.

Адзуса и телохранители составили компанию Кенсэю, который после короткого спора с хозяином каравана притащил к костру большой копченый окорок и семь рисовых шариков. Разделив все это поровну, без лишних церемоний приступил к трапезе, и девушке оставалось только тихо завидовать его бодрому настроению. Чародей-мечник улыбался так, словно не трудился весь день, толкая грузы, в то время, как даже Котаро под конец дня еле-еле переставлял ноги. Его госпожа чувствовала себя ненамного лучше, все ее суставы словно налились свинцовой тяжестью, а спина, казалось, сломается при любом неосторожном движении.

– Где Дженази? – спросила она, не обнаружив ученика Кенсэя. Его порция и еще одна, только поменьше, пока оставались нетронутыми.

– Я здесь, – голос воина раздался у Адзусы за спиной, и когда она обернулась, то увидела, что Дженази держит за руку девочка лет десяти – синеглазая гемини с короткими золотыми волосами, отливающими в свете костра алым. Черты ее лица были необыкновенно миловидными и правильными, а взгляд слишком серьезным для ребенка ее возраста.

– Караванщики подобрали ее пару дней назад, – сказал Дженази, заметив интерес девушки. – Она ни с кем не говорит, поэтому мы не знаем, кто она и откуда.

Адзуса немного удивилась, когда девочка отпустила руку воина и села рядом с ней, сложив руки на коленях и уставившись на пламя костра. Дженази сел между ней и Тадакаши, который безропотно уступил ему место рядом с госпожой. Девушка почувствовала себя неуютно – ее люди теперь находились по другую сторону огня, а рядом остались только чужеземцы.

– Как вы стали чародеем, уважаемый Кенсэй? – спросил Котаро после того, как с трапезой было покончено, а повисшая между ними тишина сама собой стала предлагать просто отправиться спать, чего любопытный от природы воин допустить не мог. На недовольный взгляд Тадакаши он внимания не обратил, да и Сиитиро его весьма открыто поддержал. Адзуса не стала делать телохранителю замечание – ей тоже было интересно.

– Им можно только родиться, – с охотой ответил учитель Дженази. – Немногие под этим небом имеют право управлять законами мироздания, и знание, как это нужно делать, мы получаем не из книг или от других чародеев, а от самих богов.

– Еще сто лет назад Семью Княжествами правили чародеи, – произнесла Адзуса. – А потом клан Отори развязал войну, чтобы захватить власть над всеми землями. Многие великие воины и чародеи погибли, исчезли целые семьи, обладающие тайными знаниями и священной кровью. Те, что остались, больше не вмешиваются в политику, да и жить стараются подальше от нас, простых людей.

– А еще говорят, что Отори Дзяко, последний глава своего клана, был величайшим воином в истории, – добавил Котаро. – Он наш герой. Господин Кенсэй, он мог заклятьем уничтожить гору!

– А еще в половине сказок, которые я слышал, он является злодеем, – произнес Тадакаши.

– Но хотел принести мир в Семь Княжеств, – возразил молодой телохранитель.

– Но ведь не принес...

Сухое дерево тихо потрескивало в огне, языки пламени плясали свой танец, который повторяла игра теней на лицах. Минута молчания, во время которого присутствующие размышляли над сказанным, а потом Котаро, найдя подходящий довод, попытался возразить, но Дженази прервал его, привлекая всеобщее внимание словами:

– Над нами Небесный Город.

Все дружно посмотрели вверх, на звезды.

– И правда, звезды появляются и исчезают, словно из что-то закрывает, – заметил Тадакаши. – Я слышал, что в них живут одни чародеи, они знают секрет вечной жизни и умеют превращать камни в золото. А еще то, что таких городов в небе много.

Тени на лице Кенсэя стали еще глубже, Дженази оставался бесстрастным.

– Мы встречали их три раза, – сказал чародей-мечник. – Люди как люди, хотя и знают больше нашего. На Дакиэрро, например, с помощью пара заставляют работать множество механизмов, а порох используют, как оружие; в Судо поднимаются в воздух на машинах из металла, похожих на птиц, и сражаются оружием, которым уничтожаются целые города; на Железном Архипелаге живут в огромных городах, где дома задевают крышами облака, а их корабли из стали перевозят тысячи людей. Так вот, Небесные Города заставляет летать не магия, а знания законов природы, и известны они их жителям лучше, чем всем, кто живет под облаками. На моем родном острове до сих пор ловят рыбу с помощью костяных гарпунов, а на зверя стрелами с каменными наконечниками... Вы в своем развитии тоже недалеко ушли.

Ответить на это было нечем, Адзуса впервые встретила людей, которые не только слышали о заморских чудесах, но еще и видели их воочию, трогали руками. Оставалось только слушать, открыв глаза пошире, и не забывать возвращать на место нижнюю челюсть, чтобы не становится в один ряд с наивными Котаро и Сиитиро. От рассказов Кенсэя проняло даже прагматичного Тадакаши.

Требования продолжать историю путешественников еще и еще длились почти до полуночи. Словно дети, Адзуса и ее телохранители отказывались ложиться спать, желая услышать еще больше о дальних краях и чужеземных обычаях. Учителя и ученика спасла только синеглазая девочка – она заснула, положив голову на колени девушке. Тихая и неподвижная, она единственная не слушала чудесные рассказы, весь вечер просидев с отсутствующим видом, словно видела перед собой нечто далекое и знакомое только ей.

***

На рассвете караван двинулся дальше, ступив на широкую горную дорогу. Агатовые горы были невероятно древними, время сгладило их острые пики; они дряхлели и осыпались, поэтому для путников не было ни крутых спусков, ни подъемов. Ближе к полудню они въехали в ущелье с почти вертикальными стенами, дорога сужалась и прижималась к правой стороне, а слева находился обрыв, и дна этого разлома солнечные лучи не достигали даже в самый ясный день.

– Идеальное место для засады, – произнес Тадакаши, задрав голову вверх и рассматривая множество уступов и площадок, на которых так удобно размещать лучников и метателей камней.

– Местные племена не трогают нас, – ответил один из караванщиков. – Дальше по этой дороге есть деревня, в которой в это время они собираются со всех окрестностей, чтобы продать нам свои товары. Торговать с ними весьма выгодно.

– Значит, эти – не местные, – сказал Дженази и выхватил меч из ножен. – Засада!

Адзуса снова посмотрела вверх и на этот раз заметила силуэты вооруженных людей. Их было не больше десятка, облаченных в закрытые темно-серые костюмы – под цвет здешнего камня. Без луков, с одними мечами, но проще от этого не становилось, потому что по единой команде они обрушили вниз камни, перекрывая каравану путь вперед и назад.

Грохот обвалов оглушил путников, испуганно взревели животные, кто-то потерял равновесие и сорвался вниз. Столбы пыли ослепили и мешали дышать, поэтому Адзуса только слышала, а не видела, как падающие камни спровоцировали еще один оползень где-то неподалеку, на мгновение ей показалось, что дорога под ногами опустилась на пару пальцев вниз.

Пыль еще не начала оседать, а в ней уже замелькали проворные тени, во мгле раздался звон столкнувшейся стали. Кто-то кричал, но на осмысленные команды это не походило, нападение застало караванщиков врасплох.

Внезапно в серой мгле появился просвет, и Адзуса с ужасом заметила как раз напротив себя одного из нападавших. Необычайно худой, с тощими руками и ногами, он был вооружен двумя короткими клинками и двигался с невероятной скоростью. И, что хуже всего, его глаза – единственное, что можно было рассмотреть сквозь лицевые повязки – горели алым огнем.

Рядом с ним приземлился другой, по виду такой же, и девушка закричала:

– Дженази!

Почему она позвала именно его, а не Кенсэя? Адзуса не знала, да и времени на размышления не было. Важно было то, рядом с ней находилась синеглазая девочка, а Тадакаши, Сиитиро и Котаро не те, кто способны справиться с Тенями – легендарными ворами, убийцами и шпионами, которых нанимают для различных поручений князья и самые могущественные из аристократов. Говорят, что они все чародеи, хотя и не больно могущественные.

Ученик Кенсэя словно из ниоткуда возник на пути у убийц и первым же ударом снес одному голову – легко и даже несколько небрежно. Второй оказался более осторожен, клинки столкнулись дважды и он отступил, раненый в руку. Адзуса увидела, как за его спиной возникло еще два серых силуэта, а один вырос прямо перед ней, обойдя Дженази сзади. Но она все равно не успевала помешать коварному удару, даром что убийца подставил ей спину.

Дженази увернулся, словно у него были глаза на затылке, а потом тела нападавших спереди с боков прошили ледяные копья, выросшие прямо из камня. Тень, нападавший сзади, был встречен серией ударов, один из которых рассек убийце лицо. Но добить его ученику Кенсэя помешали – еще один, уже шестой противник, врезался в него сбоку и все трое рухнули в пропасть.

– Кенсэй! – Адзуса в отчаянии попыталась привлечь внимание чародея-мечника, который сражался одновременно с четырьмя Тенями, но тот и сам заметил произошедшее, утроил натиск и в какой-то миг с его клинков сорвалось оранжевое пламя, взметнулось в вихре и разом сожгло всех убийц. Обугленные, они пали, не успев издать даже стона.

Адзуса уже стояла на коленях, заглядывая за край в попытке найти внизу тело Дженази, но на дне ущелья ничего нельзя было рассмотреть из пыли от обвала. Кенсэй стал рядом, хмуро вглядываясь во мглу, к нему присоединились телохранители, а потом подтянулись и караванщики, которые успели прийти в себя после внезапного и удивительно скоротечного боя – враги закончились. Пострадавших, кроме одного несчастного, упавшего в пропасть в самом начале, и ученика Кенсэя, судьба которого была неизвестна, не было.

– Дженази... – с тревогой пробормотал Кенсэй, остальные разделяли его переживания.

– Что там? – любопытный голос его ученика раздался сзади, и он облегченно выдохнул. Дженази стоял рядом с синеглазой девочкой и с невозмутимым видом отчищал лезвие своего меча от крови.

Кто-то покачал головой, кто-то выругался. Адзуса была просто рада, что ее спаситель жив.

– Что это было? – хозяин каравана, похоже, был единственным, кого нисколько не заботила судьба его защитников – он все еще был под впечатлением от нападения.

– Тени, – ответил ему кто-то.

И тут торговец взорвался целой бурей эмоциональных воплей:

– Я знаю, кто это был! Почему они напали на мой караван?! – ярости в его словах было не меньше, чем откровенного страха.

– Зачем грабят караваны? – Кенсэй задал риторический вопрос.

Внезапно Адзуса подумала о том, что этих людей мог нанять Кагеру, чтобы схватить ее. И сомнения на ее лице не смогли укрыться от торговца.

– Ты что-то знаешь! – закричал он, тыча в девушку пальцем. Тадакаши, Котаро и Сиитиро как по команде извлекли мечи из ножен.

– Немедленно извинись перед нашей госпожой, червь, – прорычал старший из них, взбешенный неуважительным тоном торговца. Адзуса и сама испытала желание отрубить направленную на нее руку, но удержалась, ее смутило собственное подозрение в том, что виновата может быть она.

Выйдя из-за спины Сиитиро, она в первую очередь успокоила своих людей, а потом произнесла, держась как можно более достойно:

– Теней мог нанять враг моей семьи. Примите мои самые глубокие извинения за то, что навлекла опасность на вас и на ваших людей. Дальше мы пойдем другой дорогой, чтобы не вмешивать вас в наши проблемы. Еще раз простите нас, – Адзуса поклонилась и сразу отправилась в противоположную сторону, туда, где Тадакаши еще час назад показал ей едва заметную горную тропу, уводившую в сторону от основной дороги. Телохранители последовали за ней, их провожали удивленные взгляды всего каравана.

Девушка хотела было остановиться, чтобы попрощаться с Кенсэем, Дженази и девочкой, которая так и не проронила ни единого слова, но не смогла заставить себя посмотреть в глаза спасителям. А потом перед ней встала проблема в виде полуобвалившейся дороги, на которой к тому же остались лежать массивные каменные глыбы.

Наконец завал остался позади, как и весь караван. Адзуса вздохнула с облегчением и стала ждать, пока к ней присоединятся телохранители.

– Госпожа, – обратился к ней Тадакаши спустя полчаса следования по горной дороге, – у всей семьи Кагеру не хватит золота, чтобы нанять сразу десять Теней.

Адзуса резко остановилась, но потом снова зашагала дальше.

– Но вы правильно сделали, что решили покинуть караван. Если цель – не мы, то нам тем более нужно держаться подальше от того, что заинтересовало Теней.

Адзуса кивнула, соглашаясь, но только внешне. Сейчас, когда она поняла, что сделала ошибочное предположение, ей стало еще более неуютно без присутствия надежных Кенсэя и Дженази.

– Но почему они напали? – спросил Котаро.

– Возможно, Кенсэй прав, и это была попытка простого ограбления, – сказав это, Адзуса и сама поняла, как нелепо это звучит. Услуги Теней оплачивают щедро, просто сказочно щедро.

– А может, караванщики темнят и везут что-то действительно ценное, – предположил обычно молчаливый Сиитиро. – Или сами не знают, что везут такую вещь. Или не вещь.

И здесь все сразу вспомнили синеглазую гемини.

– Не может же быть, что она...

– Почему нет? – ответил Тадакаши. – Она явно из благородной семьи. И кажется мне, что Кенсэй и Дженази не просто так идут с торговцами. Да и крутятся они рядом с ней.

Адзуса сразу обратила внимание на эту оговорку. Не девочка находилась рядом с учителем и учеником, а они рядом с ней. Сейчас, вдали от каравана, это становилось очевидным. И Адзуса явно понравилась ей.

– Интересно, Тени действовали сами или их кто-то нанял? – спросил Сиитиро.

– Это так важно? – спросил в ответ Котаро и осекся – до них долетел стук копыт нескольких десятков лошадей.

Адзуса испугалась. Тропа была еще далеко, а значит, пока еще невидимые всадники уже отрезали их от нее. Кроме как назад идти было некуда.

– Может, это не люди Кагеру? – Котаро сделал весьма оптимистичное предположение, но когда из-за поворота показался первый всадник с отличительными знаками враждебного клана, мгновенно сник.

Телохранители обнажили мечи, Тадакаши обратился к Адзусе:

– Госпожа, мы втроем задержим их, а вы вернитесь и попросите о помощи Кенсэя и Дженази.

– Нет, я не могу. Бросить своих людей и бежать, моля о защите у тех, кто уже однажды помог? Никогда.

– Госпожа, их не меньше тридцати!

Люди Кагеру быстро приближались, а путь к спасению был только один, но Адзусе было проще броситься на врага с одним мечом в руках или просто шагнуть в пропасть, чем поступить так, как просил ее Тадакаши.

– Беги же, Адзуса! – старый воин закричал. В миг отчаяния он просто назвал ее по имени, забыв об учтивости слуги, и это подействовало на девушку словно удар плетью, торопя с принятием решения. И она начала медленно отступать, не отрывая взгляда от лица первого из приближавшихся всадников. Решительное и злое, оно принадлежало человеку, не знающему жалости.

Внезапно лошадь под всадником встала на дыбы и едва не выбросила седока из седла. У нее на пути возникла уже знакомая фигура в сером, да и белый цвет волос не оставлял возможности ошибиться. Дженази спрыгнул откуда-то сверху, с высоты, упав с которой, погиб бы кто угодно.

– Стоять! – голос ученика Кенсэя прогремел неожиданно громко, болью отозвавшись в ушах. Всадники словно налетели на невидимую стену, в их рядах началась давка, кто-то не удержался на дороге и с воплями полетел вниз вместе с визжащей лошадью. Когда эхо этого крика прекратило отражаться от горных склонов, один из них дрогнул и сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее начал сползать вниз, круша и сметая все на своем пути.

– Кто ты? – предводитель людей Кагеру все никак не мог справиться с лошадью, которая просто отказывалась трогаться с места.

– А кто вы?

– Мы – воины лорда Кагеро Ханаяма, девушка за твоей спиной принадлежит ему.

– Эта девушка никому не принадлежит, – возразил Дженази. – Особенно человеку, который для ее пленения отправил столько людей. Если она так важна для него, то он должен был сам отправиться за ней.

Адзуса улыбнулась – Кагеро Ханаяма даже со своей кровати встает при помощи слуг, а его паланкин носят двенадцать крепких мужчин.

Тень иронии появилась даже на лицах его людей.

– Господин Кагеро слишком важен для нашей земли, чтобы покидать свой замок ради строптивой наложницы.

Дженази не удержался и повернулся к Адзусе.

– Я его ни разу не видела, – начала оправдываться она. – Вблизи. И я должна была стать простой заложницей, а не его игрушкой. Ханаяма нарушил договор с моим отцом.

– Да мне, собственно, без разницы, – ученик Кенсэя только плечами пожал.

– Господин Кагеро рассчитывал на политический союз между Ханаяма, Мидорикава и Камиширо. Твои действия мешают этому благому делу, – предводитель людей Ханаяма обращался к Адзусе.

– Я человек посторонний, – Дженази не дал девушке ответить, – но уже успел заметить, что ты обращаешься к дочери знатного рода на «ты». Если таков слуга, то каков господин? Сдается мне, что такому человеку нарушить слово все равно что поле перейти.

– Не смей оскорблять моего господина! – закричал воин Ханаяма, спрыгивая с лошади и обнажая меч.

Дженази вытянул вперед руку и раскрыл ладонь. Воин сначала растерялся необычному поведению, а потом споткнулся на ровном месте, его начало раскачивать из стороны в сторону. Тоже самое происходило и с другими людьми Ханаяма, еще больше забеспокоились лошади.

– Ты... чародей? – прохрипел воин, потеряв всякую координацию движений, его взгляд блуждал, неспособный сфокусироваться на одной точке.

– Нет. Но на Судо и Дакиэрро знают, что воздух, которым мы дышим, состоит из нескольких газов, и только один из них нужен, чтобы мы могли продолжать жить. Но если его вдруг станет больше, чем остальных, то человек сначала теряет сознание, а потом умирает. Вы, когда ехали по этой дороге, видели трупы двадцати человек? Их убил мой учитель, в одиночку. Я, в отличие от него, не люблю убивать без необходимости. Вы же собираетесь дальше настаивать на своем?

– Я... Я все понял, – человек Ханаяма положил меч на землю, а потом упал на колени – то ли потерял равновесие, то ли от страха.

И они ушли. Тихо и безропотно, даже не вспомнив, что один из них погиб по вине человека с фиолетовыми глазами. Людей Ханаяма нельзя было назвать трусами, но смерть в бою от меча врага – это одно, а смерть от удушья, без возможности ответить – совершенно другое.

– Где господин Кенсэй? – спросила Адзуса, еще не веря, что все уже позади.

– Остался с Лейлой. А еще помогает караванщикам разбирать завалы.

– Лейла? – девушка не поняла, о ком идет речь.

– Это имя той девочки.

– Она заговорила?

– Нет. Ее имя назвали люди, которые наняли нас для ее защиты. Лейла Лэйт. Мы идем с караваном только потому, что он подобрал ее раньше нас, и теперь, похоже, пора покинуть его.

– От кого вы должны ее защищать? От Теней или тех, кто их нанял?

– Нам сказали, что она нужна людям, которых называют Гвардейцами. Подробностей не знаю. Ни разу не слышал о них.

– Я тоже, – Адзуса покачала головой.

– Зачем я, кстати, вообще за вами пошел... – вспомнил Дженази. – Учитель отправил меня, чтобы извиниться за то, что вам пришлось вместо нас попасть под подозрения караванщиков. Ну и заодно предложить дальше идти вместе до самого побережья. Вам ведь тоже нужно по ту сторону гор?

– Я принимаю ваши извинения, – улыбнулась на эти слова Адзуса, – но принять предложение не могу. Теперь, когда Ханаяма больше не преследует меня – за что я вам выражаю свою самую искреннюю благодарность – мне больше нет нужды прятаться и скрываться. А с вами, думаю, путешествовать будет даже опаснее. Простите, но я не могу рисковать жизнями моих людей.

– Вот как? Понимаю, – Дженази ничем не выразил своего разочарования. Возможно, что его и не было вовсе.

– Если вы когда-нибудь окажетесь на острове Тарама, то обязательно спросите Камиширо Адзусу. Может быть, тогда я смогу вас достойно отблагодарить за спасение.

– Хорошо, – ответил Дженази. – Я передам твои слова учителю. Лейла будет скучать по вам всем. Прощайте.

Ученик Кенсэя ушел, и путники еще долго смотрели ему вслед.

– Я тоже буду скучать, – тихо прошептала Адзуса. На ее плечи перестали давить грозные небеса, в спину больше не упирались копья Ханаяма, но вместе с этой опасностью исчезло и странное чувство, которое она испытывала, находясь рядом с двумя необыкновенными воинами. Вместо него в душе осталась пустота, холодная и темная, чувство потери, словно она отказалась от чего-то невероятного, прекрасного, чудесного.

Стиснув кулаки, девушка гордо вскинула голову, вспоминая, что она дочь воина, который никогда не сожалел о содеянном.

– Тадакаши, Сиитиро, Котаро! Остров Тарама ждет нас. В путь!

Воины тяжело вздохнули и, подхватив дорожные мешки, направились к узкой горной тропе, которая сначала должна была вывести их по каменным склонам к бесконечно огромному небу, а потом – и к свободе.