Онлайн чтение книги Гвардия Хаоса Guard of Chaos
Глава 34. Решительность Красавицы и отчаяние Повелителя Молний

06:00, 21 июля 1014 года, воскресенье. Федерация Вердиро, республика Кайлена, Эдельбрасс.

Валерия так и не смогла заснуть в доме старой знакомой. С Элизабет она познакомилась на грандиозной свадьбе, куда ее пригласил один из давних поклонников. Кристиану он не нравился, и поэтому Валерия не без удовольствия приняла предложение принять участие в церемонии в качестве подружки невесты. Поклонник стоял рядом с женихом, Кристиан скрипел зубами среди зрителей. Уже после свадьбы несчастный влюбленный намекнул ее брату, что желает стать его зятем, и сердце благородного Лэйт не выдержало. Он не был очень груб, просто схватил дурака за горло и пообещал, что в следующий раз, когда тот попадется ему на глаза, сожмет пальцы сильнее.

Дело было не в том, что Кристиан ревновал сестру, просто жених попался неудачный. Валерия вспоминала его только с улыбкой, и иногда думала о том, как сложились бы их судьбы, реши она в тот момент пойти наперекор желаниям брата, даже если их взгляды на счет этого союза по большому счету совпадали. Она помнила, как в какой-то момент, наблюдая за сценой показательного удушения, в ее душе вспыхнула злость на Кристиана, который всю их жизнь на двоих был на вторых ролях и вдруг занял столь жесткую позицию. И почти сразу решила, что не стоит глупый поклонник размолвки с самым родным человеком в этом мире.

Но это было после свадьбы. А на самой свадьбе имел место маленький инцидент, который и определил будущие теплые отношения Валерии и Элизабет. Дело было в том, что Руперт – так звали жениха Элизабет – был еще в годовалом возрасте обручен со своей троюродной сестрой, которая была старше него на три года. Но по мере взросления ожидаемой любви к ней он в себе не обнаружил, и как только встретил свою вторую половинку, объявил о расторжении помолвки. Вот только это не входило в планы его троюродной сестры, что она и восприняла крайне болезненно.

Но страдания отвергнутой невесты были душевными, а вот сама Элизабет могла трагическим образом пострадать телесно, когда прямо во время произнесения супружеской клятвы ей в лицо плеснули кислотой. Не будь рядом Валерии, которая остановила опасную жидкость своей шалью, девушка на всю жизнь осталась бы уродиной.

Руперт умер через два года после свадьбы, Элизабет осталась одна с маленьким сыном. Валерия навещала их, пока Кристиан был жив, а потом не хотела видеть никого, кто мог бы лишний раз напомнить ей о потерянном брате.

Ранмаро, так похожий на отца, помогал смириться с болью утраты, но только пока был рядом. Стоило Валерии одной посетить места, с которыми были связаны воспоминания о Кристиане, встретить их общих знакомых – и душа разрывалась на части. Боль становилась невыносимой до помутнения сознания, и возникала необходимость выплеснуть ее любым способом.

Валерия понимала, что это неправильно. Спустя восемнадцать лет пора бы уже что-то с этим сделать. И теперь ей выпал шанс попытаться.

Когда она решила, что пора прекратить оттягивать неизбежное, Ранмаро все еще спал. Перед тем, как выйти из комнаты, она коснулась его волос, осторожно, чтобы не разбудить. Попрощавшись таким образом, спустилась вниз, решив, что и Элизабет сейчас беспокоить не стоит. Только пообещала себе, что через пару дней наведается в этот дом снова с уже полноценным визитом – с подарками и историями, которые случились с ними за прошедшие двадцать лет.

В холле ее ждал Дженази.

– Решила уйти, не прощаясь? – спросил он, облокотившись о дверной косяк и фактически преградив дорогу. Судя по влажным волосам, он только что вышел из душа.

Валерия мысленно напомнила себе, что перед ней один из самых опасных людей, которых она когда-либо встречала в своей жизни, так что не стоит позволять вводить себя в заблуждение пушистыми тапочками на босу ногу, которые Дженази позаимствовал у Роберта. Брюки и рубашка были его, только уже выстиранные и выглаженные.

«Когда успел?» – поразилась она про себя.

– А нужно? – спросила вслух. – Я ведь скоро увижу их снова.

– Разумеется, – не стал спорить Дженази. – Но к дочери следует проявлять больше внимания.

– Не лезь не в свое дело, – как можно нейтральнее ответила Валерия. – Да и не хочу я слушать твои нотации. У тебя нет права их читать.

– Тебе или вообще кому-либо?

Валерия хотела дать в этот момент волю эмоциям, но сдержала в себе все, что испытывала к убийце родителей. Вместо этого она решительно шагнула вперед, отталкивая его в сторону. Небывалая дерзость с ее стороны, если подумать о разнице в боевых возможностях, но разве она должна в его присутствии помнить только о том, что они воины?

Она еще и женщина, а он – мужчина.

Но она не подумала о том, что он тоже может помнить об этом.

Все внутри нее натянулось, словно струна, когда он схватил ее за руку и силой повернул к себе. Их взгляды столкнулись, как совсем недавно – в ее доме.

Но на этот раз – с яростью.

И они оба, одновременно, отвели глаза друг от друга.

– Прости.

Валерия вырвала свое запястье из руки Дженази. То есть, подумала,что вырвала. Она просто ожидала, что он безропотно отпустит ее.

Но этого не случилось.

– Чего ты хочешь? – спросила она дрожащим голосом.

Они оказались так близко, что чувствовали жар дыхания друг друга. Валерия против воли представила себе прикосновение его губ.

– Прости меня, – повторил Дженази тихо.

А потом отпустил ее руку.

– С Викторией и Ранмаро все будет в порядке, – пообещал он.

Валерия ничего не ответила и торопливым шагом направилась к воротам особняка Элизабет.

– Я знаю, – прошептала она, выйдя на усаженную буками аллею. Ясное утреннее небо просвечивалось сквозь густую зелень ветвей тончайшими бирюзовыми нитями, золотистые струны солнечных лучей соединяли их с серым асфальтом и аккуратно подстриженным газоном – волшебная, сказочная картина, увидеть которую можно только в эти утренние часы и в это время года. Ее создали природа и человек, и не для того, чтобы ею восхищался случайный ценитель прекрасного в обыденном. Просто так получилось, что игра света и тени и особенности городского ландшафта сложились, словно пазл, в нечто прекрасное.

Валерия была талантливым художником и никогда не упускала шанса запечатлеть нечто удивительное на своих холстах. Но сейчас она просто шла мимо.

***

Дженази смотрел вслед ушедшей Валерии до тех пор, пока в холл не спустился Просперо. Бодрый и полный энергии, он буквально излучал вдохновение. И это было вполне нормально для человека, пережившего второе рождение – жаждать действия, движения вперед. Г'ата испытал небольшой прилив гордости за хорошо проделанную работу.

– Доброе утро, инспектор, – он с улыбкой приветствовал Эспозито, который на мгновение смутился, когда первым встреченным им после пробуждения человеком оказался его спаситель.

– Доброе утро, синьор Дженази. Мы ведь не единственные, кто уже на ногах? Я готов оказать нашим гостеприимным хозяевам помощь с приготовлением завтрака. Мне буквально полчаса назад приснилось, как повар из нашего с Юрикой сиротского приюта учил меня одному интересному рецепту. Пара десятков яиц, молоко, зелень, томаты и немного тертого сыра плюс пара особенных, но не таких уж и редких специй – и это утро станет еще прекраснее, даю гарантию.

– Валерия уже отправилась домой, – ответил Дженази. – Я планировал дать детям еще час отдыха перед долгой дорогой, но ваше предложение заставило меня передумать. Хозяйка дома проснется через полчаса, тогда вы и предложите ей свои услуги повара. А пока что предлагаю небольшую разминку. Как давно вы делали утреннюю зарядку, инспектор?

– Лет десять назад, – осторожно ответил Просперо. Его мышцы сами требовали нагрузок, но личная инициатива – это одно, а предложение заняться тем же в компании сверхчеловека – несколько иное. Совсем другое, если быть точным.

– Как часто вам приходилось сталкиваться с противником в рукопашном бою?

– О, я был тем еще забиякой в детстве, а для студента уличные драки вообще в порядке вещей. Занимался борьбой и боксом, в академии нас учили специфическим приемам рукопашного боя. Но с тех пор, как я стал жандармом, мне редко приходилось применять физическую силу – и десяти случаев не наберется. Револьвер действеннее кулака, даже если он не заряжен и находится в застегнутой кобуре.

– Вы теперь живете в другом мире, инспектор.

– В вашем мире, синьор Дженази? – улыбнулся Эспозито. – Я прекрасно помню обстоятельства своего внезапного омоложения. Мне следует раздобыть револьвер помощнее. Гранатомет предпочтительнее.

Дженази покачал головой.

– У меня для вас есть хорошая новость, инспектор. Вы можете двигаться гораздо быстрее пули. Необходимо лишь развивать вашу мистическую способность. В мире не так много вещей, способных превзойти скорость молнии.

– Я всегда думал, что способность управления электричеством в первую очередь ценна возможностью испепелить противника в мгновение ока, – ответил Просперо.

– О, если бы это было действительно так, то Мисторг был бы сильнейшим из Десяти Великих Домов. Но лишь немногие из них смогли раскрыть свой подлинный боевой потенциал. Когда я и Ришари встретились с их сильнейшими бойцами, нам пришлось быстро учиться, чтобы победить. Сейчас покажу, как это было.

Прежде чем Просперо успел возразить, Дженази ткнул его пальцем в лоб, и инспектора ослепила яркая вспышка света. Это было подобно взрыву, который разорвал сознание на части, а когда они, словно магнитики, слились обратно в единое целое, мир вокруг изменилось. Больше не было особняка, хозяева которого оказались столь гостеприимными, безоблачного неба над головой и зеленого газона. Эспозито стоял среди колонн огромного недостроенного сооружения неизвестного назначения, обагренных лучами заката, стоявший рядом Дженази изменился самым поразительным образом, и вдобавок ко всему этому их стало больше – к своему огромному удивлению инспектор понял, что находится в компании знаменитой в свое время актрисы – Джины Саргас. Как оказалось, старая фотография не могла передать всю глубину ее почти нечеловеческого очарования. А может, дело было в том, что сейчас он видел не позирующую для киноафишы актрису, а готовую к кровопролитию воительницу. Враг – а Просперо не сомневался, что это враг – уже был в поле зрения. Четырнадцать мужчин и женщин в необычной форме, а то, что он сначала принял за синие береты, на самом деле оказалось волосами такого необычного цвета.

– У вас все-таки хватило глупости прийти, – сказал Дженази, обращаясь сразу ко всем стоящим напротив.

***

15 сентября 824 года. Железный Архипелаг, остров Проти, зона протектората Великого Дома Мисторг.

Дэмиан Александр Мисторг

– У вас все-таки хватило глупости прийти, – произнес Гвардеец по имени Дженази. Его сестра, Ришари, с кровожадной улыбкой извлекла меч из ножен.

Дэмиан умело скрыл яркую вспышку ярости, вызванную пренебрежительным отношением новичков-Гвардейцев. Не прошло и двух лет, как они вступили в эту организацию, и за все это время они почти никак не проявили себя. Несколько стычек с наземными отрядами Великих Домов, из которых они вышли победителями, не более. Ничего похожего на ужасы, сотворенные такими монстрами, как Белгорро и Глория.

Выскочки. Посредственность. Их приняли в Гвардию, потому что Фридриху было необходимо как можно скорее закрыть бреши, которые образовались после гибели Каены и Эрики. Вот они были действительно сильны. Истребительный отряд дома Мисторг под командованием Дэмиана смог лишь ранить этих девушек, хотя когда они выследили Витторио, только случайность спасла его от неминуемой гибели. Раббен отступал, встречаясь с отрядом Дэмиана, Августо и Сигурд избегали встречи с ними. Сильнейшие бойцы Великого Дома Мисторг, которых с самого рождения готовили специально для борьбы против Гвардии – «Стражи Неба» . И они добились успеха. Там, где присутствовала боевая элита Мисторг, подручные Фридриха не отваживались действовать открыто. Все, кроме Белгорро и Глории. Против них старейшины Великого Дома так и не смогли разработать какой-либо действенной тактики. Но это не значило, что бойцы Мисторг не смогут выжить при столкновении с ними.

Двадцать четыре часа назад «Стражи Неба» получили вызов на бой от Дженази и Ришари. Они предлагали встретиться на территории, подконтрольной Мисторг, и выяснить, кто сильнее – Гвардия или Стражи. Чтобы понять, что это – дерзость или примитивная ловушка, разведчики Мисторг сутки тщательно проверяли местоположение других Гвардейцев. И только убедившись, что никто не придет Гвардейцам на помощь, Дэмиан с двумя звеньями «Стражей» прибыл в указанное место.

Четырнадцать бойцов, включая самого Дэмиана. И среди них его братья, сестры и сыновья. На мгновенье он ощутил, как страх сжимает его сердце холодными лапами, но воспоминание о прошлых победах вернуло ему самообладание. Сейчас они сотрут эти самоуверенные улыбки с лиц зарвавшихся Гвардейцев.

Хотя, собственно, немедленное нападение не входило в планы Дэмиана. О Дженази и Ришари ему было известно немногое: необыкновенно сильны, быстры и выносливы; мастера меча; быстро восстанавливаются после ранений, но как велика скорость регенерации – неизвестно; есть доказательства, что Дженази обладает мистической способностью, позволяющей использовать в бою лед; есть непроверенная информация, что они замешаны в гибели Небесного Города Дрэм-Кьеко. Хотя это не более, чем слухи.

Эта информация не давала оснований для того, чтобы менять привычную тактику борьбы с Гвардейцами, но одно изменение Дэмиан все же внес. Он приказал подчиненным дождаться момента, когда Гвардейцы первыми нанесут удар.

– Если они дальше так и будут стоять столбом, просто уйдем, – сказал Дженази Ришари – достаточно громко для того, чтобы его услышали все присутствующие.

– Они нас провоцируют, – едва слышно прошептал младший брат Дэмиана, Лоренсо.

– Не вижу энтузиазма в их глазах, – ответила брату Ришари. – Похоже, болтовня о том, что Мисторг способны охотиться на Гвардейцев, оказалась ложью.

– Ты удивлена? Вспомни, кто рассказал нам эту страшилку.

– Действительно. Сигурд и Раббен. Они слабаки.

– А Витторио, которого они всей толпой смогли только ранить, Кенсэй нарубил соломкой.

– Говорят, он еще и убил пару-тройку этих синеголовых.

Дэмиан побледнел от гнева. Витторио тогда действительно убил трех Мисторг. В том числе и одного из его племянников. Сына Лоренсо.

Дэмиан бросил на брата встревоженный взгляд. Тот был совершенно спокоен.

– Эй, вы, Стражи Мисторг, драться будем, или как? – крикнула Ришари.

И тут неожиданно для Дэмиана инициативу в свои руки взяла его сестра Амелия:

– Мы сражаемся только с настоящими Гвардейцами Хаоса. А вы, по слухам, у них все еще на испытательном сроке. Мальчик и девочка «Принеси-подай».

Воцарилось короткое недоуменное молчание.

– Они нас только что «шестерками» обозвали? – недоверчиво спросила Ришари у Дженази.

– Примитивная провокация. Не обращай внимания.

– А еще вы трусливые и жалкие неудачники! – продолжила Амелия.

– Ты слышал? – на этот раз Рищари дернула брата за рукав плаща.

– Да, они перешли на оскорбления. Идем отсюда, у меня пропало всякое желание скрещивать мечи с подобными людьми. Это ниже нашего достоинства.

– Предлагаешь молча проглотить это? Почему бы просто не перебить их за подобное хамство?

– Мне не нравится перспектива быть заляпанным их кровью, – отвращение на лице Дженази было настолько натуральным, что Дэмиан на секунду усомнился в том, что их пытаются спровоцировать на необдуманную атаку. И все же это была всего-лишь игра.

– Кровь можно смыть. Если хочешь, уходи, я сама с ними разберусь.

– Делай что хочешь, – махнул рукой Дженази и... пошел прочь.

Ришари пожала плечами и с обнаженным мечом бросилась на строй Мисторг.

В этот момент вступил в силу план «Стражей Неба» по борьбе с дуэтом Гвардейцев.

Спровоцировать. Разделить. Окружить. Уничтожить. С первым этапом со скрипом, но справились, второй этап был подан Гвардейцами в подарочной упаковке, а третий был завершен в мгновение ока: четырнадцать молний рассекли воздух, создав вокруг Дженази и Ришари два огненных кольца. Элита Мисторг перемещалась по полю боя мгновенно. Их мистическая способность генерировать и управлять электричеством была развита до такой степени, что они могли преобразовать свои тела в электрический разряд. Превращаться в молнию.

Разумеется, у такой способности были свои ограничения. Но никто лучше Мисторг не знал все ее сильные и слабые стороны.

Звено Дэмиана атаковало Дженази. Второе звено под командованием его второго брата, Арриана, должно было уничтожить Ришари.

Они одновременно заняли позиции для атаки. В каждом звене было семь бойцов, но только четверо могли нанести удары по цели одновременно. Трое оставались позади и атаковали только в том случае, если первый удар не достигал цели.

В звене Дэмиана в атакующую четверку входили Лоренсо, их сыновья Кассий и Гален (Кассий – старший сын Дэмиана, Гален – второй сын Лоренсо), и двоюродный брат Дэмиана Ансельм. Превращаясь в электрические разряды, они преодолевали пространство между ними и противником, оказываясь на расстоянии удара меча, и наносили удар прежде, чем тот опомнится после ослепляющей вспышки света и грома, произведенных молнией. Одновременная атака с четырех сторон была принята на вооружение после провала в бою с Витторио – тогда первый удар нанесли всего два Стража, и оба смогли только ранить его, тогда как сам Гвардеец убил их всего одним ударом. Он воспользовался первой слабостью молниеносного перемещения Мисторг – при обратной трансформации из молнии в человека пользователю требуется время, чтобы справиться с воздействием, которое оказывает на органы чувств мгновенное перемещение в пространстве. То есть, нужно время, чтобы сориентироваться. Реакция Гвардейца оказалась лучше, чем у тренированных и опытных бойцов Мисторг, поэтому он выжил даже после того, как в бой вступили остальные Стражи. Он опережал их на долю секунды, которой не было бы, если бы первый удар нанесли не двое, а четверо.

Четыре клинка пронзили тело Дженази, который осмелился повернуться к врагу спиной и пренебрег необходимостью обнажить меч. Горло, сердце, легкое и печень. Через сталь были пропущены электрические разряды, испепеляющие человека на месте.

Белоснежные волосы Дженази встали дыбом, между ними устроили пляску сотни крошечных молний. Вспыхнула одежда, и воздух наполнился смрадом обожженной плоти. Но Стражи были предупреждены о его потрясающей живучести, поэтому атакующая четверка должна была немедленно отступить, чтобы избежать контратаки, и когда удар врага уйдет в пустоту, в бой вступит вторая часть звена – чтобы отступить сразу после того, как уже их мечи и молнии поразят тело противника. Таким образом Дэмиан планировал свести на нет регенерацию Дженази, какой бы невероятной она ни была.

Неудача постигла командующего Стражей Неба в самый неожиданный момент, потому что он был уверен, что подобное больше не повторится – мгновенная контратака противника. Братья, старший сын и племянник Дэмиана не спешили превращаться в молнии, чтобы выйти из зоны поражения противника. Они, словно окаменев, стояли вокруг дымящегося тела Дженази, и упали на землю только тогда, когда он повернулся к Дэмиану лицом.

Гвардеец вытянул в его сторону руку со скрюченными пальцами, и Дэмиан почувствовал, как останавливается его сердце. Как опытный пользователь мистической способности, он понял, что чужая воля взяла под контроль один из элементов его тела, но было уже слишком поздно что-либо предпринимать – слишком сильной и внезапной была, его застали врасплох. И если бы Амелия своим телом не закрыла собой брата от глаз Дженази, его сердце непременно было бы разорвано на куски.

– Отступаем! – крикнул Дэмиан и приготовился отойти на прежнюю позицию с помощью трансформации в молнию. Но вместо тридцатиметровой изломанной дуги у него получился всего-лишь ее трехметровый обрывок. То же самое случилось с Амелией и Марлис.

Враг раскрыл второе слабое место молниеносного перемещения Мисторг: молнии нужна токопроводящая среда. Чем меньше влаги в воздухе, тем короче дуга.

Но молекулы воды не могли исчезнуть из воздуха сами собой. Дэмиан подтвердил свою догадку, что Дженази обладает невероятно мощной мистической способностью контролировать воду. Информация о том, что он использует лед, оказалась верной лишь частично – скорее всего, свидетели видели производную куда большей и смертоносной силы – гидрокинеза. До этого момента он просто не раскрывал всю ее мощь, и Мисторг угодили в ловушку.

Амелия сразу после короткого «скачка» рухнула на колени. Захлебнувшись кашлем, она сплюнула в пыль сгусток крови. Дэмиан и Марлис поспешили ей на помощь. И в этот же момент крик агонии донесся с места сражения второго звена и Ришари. Дэмиан обернулся и ужаснулся увиденному: Ришари была изрублена на куски, но все равно продолжала стоять на ногах, и уже двое Стражей пали от ее меча. Атакующая четверка и прикрывающая тройка успели сменить друг друга несколько раз, но сестра Дженази отказывалась умирать.

Дженази вытащил пронзившие его тело клинки погибших Мисторг и обнажил свой меч.

– Его способности можно сопротивляться, – прохрипела Амелия. – Он хотел разорвать мои легкие, но у него не получилось, потому что как раз в этот момент я готовилась совершить скачок.

– Полный контроль тела перед моментом трансформации, – догадался Дэмиан. – Значит, в этот момент мы защищены от враждебного мистического воздействия.

– Все зависит от силы воли. Все-таки он... достал меня, – жизнь покидала Амелию прямо на глазах.

– Марлис, унеси ее в безопасное место, – Дэмиан приложил все усилия для того, чтобы его голос не дрогнул. – А я разберусь с Гвардейцами.

Амелии оставалось жить несколько минут, так что этот приказ спасал не ее жизнь, а жизнь его самой младшей сестры. Марлис покинет поле боя, пока он будет искать способ убить бессмертного. Он знал, что в мире есть только один человек, способный выжить после того, как ему отрубят голову, так что надежда не оставила его во тьме глубочайшего отчаяния.

Воля Дэмиана оказалась сильна. Когда он, обвитый нитями электрических разрядов и готовый в любой момент совершить скачок, приблизился к Дженази, тот не смог убить его, разорвав внутренние органы. Меч Гвардейца едва успел отразить удар, который должен был лишить его головы, и пропустил следующий, который рассек мышцы живота. Дэмиан был намного быстрее Дженази – его тело было улучшено технологиями Небесных Городов для того, чтобы оно выдерживало применение мистической способности на себе. Направляя электрический заряд внутрь себя, Командующий Стражами мог избавиться от усталости, увеличить силу и реакцию, и даже ускорить свое восприятие. Настолько, что пуля, выпущенная из огнестрельного оружия, двигалась для него не быстрее капли дождя.

И все же сразу убить Дженази он не смог. Пусть его мозг и работал невероятно быстро, тело, даже модифицированное, за ним не поспевало. Электрические импульсы проходили по его нервам с невероятной для обычного человека скоростью, но у мышц был предел прочности, который нельзя было пересекать, так что Дэмиану приходилось сдерживать скорость ударов, чтобы не стать инвалидом. Сам Дженази так же оказался обладателем невероятной реакции, к тому же он сдерживал Дэмиана постоянным давлением гидрокинеза. В итоге получалось, что Гвардеец пропускал каждый второй удар мечом, но ни один из них не мог принести Мисторг победу, потому что Дженази отчаянно и вполне рационально берег шею и суставы: его мышцы и внутренние органы регенерировали с потрясающей скоростью, а вот когда удар Дэмиана пришелся по пальцам на рукояти меча, Гвардеец едва не выронил оружие, и сломанные суставы восстанавливались почти втрое дольше, чем остальные ткани. Этого времени хватило, чтобы рассечь Дженази горло, но в ответ он смог пнуть ногу Дэмиана, лишь чудом не сломав ее.

Внезапно давление мистической способности Гвардейца исчезло, и Дэмиан, не раздумывая, направил в Дженази сильнейший электрический разряд. Это был предел его возможностей, сравнимый с ударом настоящей молнии. Вот только ослепляющая своим сиянием, грохочущая ветвь небесного огня не коснулась тела Гвардейца. Она прошла сквозь лезвие его меча, раскалив сталь добела, и сожгла черный плащ, но сам Дженази оказался невредим. Как-будто его тело перестало быть проводником и превратилось в превосходный изолятор.

Дэмиан растерялся все на какое-то мгновение, но этого хватило, чтобы Гвардеец перехватил инициативу и перешел в наступление. Как оказалось, непрерывные попытки разорвать тело Дэмиана изнутри замедляли и самого Дженази, и он с необычайным напором стал пытаться поразить своего противника мечом. Он по-прежнему уступал ему в скорости, но это разница сократилась до того уровня, когда чаша весов могла склониться не в ту сторону из-за разницы в таланте и опыте. А Дженази был определенно талантливее Дэмиана в искусстве ближнего боя. Командующему следовало либо отступить, либо завершить бой смертельным ударом.

Он обернулся, чтобы узнать состояние второго звена. В нем осталось всего трое бойцов: Арриан, его дочь Табея и Джереон, их дальний родственник. Дэмиан сразу понял причину таких ужасающих потерь, когда увидел Ришари, окутанную таким же электрическим вихрем, как и у Стражей. Она обладала той же мистической способностью, что они.

Это все меняло. Из неожиданного открытия Дэмиана следовало, что Мисторг угодили в ловушку, которую Гвардия готовила годами. За все время наблюдений за Ришари она ни разу не проявила себя как обладательница мистической способности электромагнитного свойства. Учитывая ее регенерацию, она становилась для Стражей непобедимым противником.

Им следовало немедленно бежать. Но уйти от Ришари можно было лишь с помощью перемещения в пространстве в виде молний – вряд ли она могла использовать этот прием так же хорошо, как и Мисторг. Вот только пока Дженази иссушает воздух, использовать эту способность почти невозможно. Оставалось два варианта: два Стража остаются и жертвуют собой, чтобы остальные смогли сбежать, либо Дэмиану требовалось любой ценой убить или хотя бы на время обезвредить Дженази.

При выборе первого варианта получалось, что из четырнадцати Мисторг в живых останутся лишь трое: уже покинувшая поле боя Марлис, Табея и Арриан. Или Джереон – это зависело от того, кто вызовется добровольцем.

Второй вариант спасал жизнь пятерым. Дэмиан едва не завыл от отчаяния – он уже потерял девять родных по крови и духу, и больнее всего было знать, что среди них двое его сыновей.

Решение было принято.

Дженази уже почти добрался до Дэмиана, Мисторг почти равнодушно отметил признаки применения Гвардейцем мистической способности, аналогичной его собственной. Если тот владел одновременно регенерацией и гидрокинезом, то не было ничего удивительного и в том, что к этому списку была добавлена и молния. Это было уже неважно. Дэмиан был готов применить один из самых мощный козырей своей мистической способности.

Верным было утверждение, что его тело не могло выдержать ту скорость, которая была доступна в теории. Но это не значило, что Дэмиан не мог использовать многократное ускорение вообще. Долю секунды и только один раз. Скорее всего, в жизни.

И Дэмиан нажал на свой внутренний спусковой крючок, предварительно сняв все предохранители. Скорость рывка достигла почти километра в секунду, и пока он летел сквозь пространство к Дженази, время застыло. Те считанные метры, которые разделяли их, превратились в долгие часы ожидания, во время которых не рекомендовалось не только моргать, но даже просто вращать глазными яблоками.

Потом был один-единственный удар, который практически оторвал Дэмиану руки. Но все равно это был хороший удар.

Пока отрубленная голова Дженази вращалась в воздухе, Командующий Небесной Стражей концентрировался на выживании. Теперь ему следовало погасить этот невероятный импульс, который подарил победу в бою.

Мышцы рук и ног Дэмиана были разорваны в клочья, поэтому чтобы заставить их двигать, он отправил в них электрические импульсы с помощью мистической способности. Тормозить уже искалеченными частями тела об землю – лучшее, что он мог придумать.

Левую руку Дэмиан потерял сразу, правая висела на сухожилиях. Ноги оказались крепче, но ненамного. И в итоге он все-таки остановился – ценой перелома практически всех костей.

Лежа на спине и смотря в небо, Дэмиан с трудом сделал слабый вдох. Боль придет немного позже, а сейчас он радовался совершенно нормальной для здешних мест влажности. Теперь можно было стать молнией и вернуть уцелевших домой – на это Мисторг был способен даже в таком состоянии.

А потом чья-то тень накрыла неподвижного Дэмиана и острый клинок пронзил его сердце – без жалости и сомнений. Мисторг не узнал убийцу – он не видел его лица. И только на границе погружающегося во тьму сознания понял, что у того просто не было головы.

***

– Все в порядке, инспектор?

Голос Дженази вывел Просперо из оцепенения, которое было вызвано картиной его воскрешения из мертвых. Инспектор даже не сразу понял, что иллюзия-воспоминание было развеяно и он снова стоит в холле особняка синьоры Элизабет. Просперо все еще видел окровавленную и обнаженную Ришари, которая несла отрубленную голову Дженази к его же обезглавленному телу. Тело энергично ползло навстречу.

А потом девушка просто соединила эти две части, и они вновь стали одним целым.

– Инспектор?

Просперо сфокусировал взгляд на естественных рисунках дубового паркета под ногами. Оказалось непросто убедить себя в том, что это, в отличие от увиденных только что крови и ран, и есть часть реальности, в которой Эспозито живет.

Просперо поднял взгляд на Дженази, и тот невольно застрял на его шее. Шрама не было. Ни единого намека на то, что когда-то эта голова была отделена от туловища.

– Я в порядке, – ответил Просперо, нечеловеческим усилием отводя взгляд в сторону. – Просто тяжело осознать, где я сейчас на самом деле нахожусь.

– Извините. Я крайне редко погружаю людей в такие ментальные реконструкции и забыл о том, что отключать их нужно постепенно.

– Ничего страшного, – Просперо вспомнил, что значит быть веселым и невозмутимым. – Я получил весьма ценный опыт. Хотя, признаться, полностью упустил из виду вашу схватку.

– Понимаю. Переживали за Ришари.

«И не только за нее,» – подумал Просперо. Среди синеволосых воинов были молодые и привлекательные девушки, судьба которых инспектору была небезразлична.

– Никогда не видел, чтобы женщина... человек сражался так, как она. Это было похоже на...

– Безумие. Ришари безумна в бою. Никакого хладнокровия и намека на трезвый расчет. Воплощенная страсть к разрушению. Все остальное для нее теряет всякое значение.

– Мне кажется, вы сгущаете краски, – возразил Просперо. – Когда она увидела, что вы... лишились головы, то позволила оставшимся врагам бежать и занялась вашим спасением.

Дженази смутился.

– В то время мы были слабы и неопытны. Мисторг, впрочем, тоже оказались не на высоте. Думаю, вы удивлены тем, зачем я вообще показал эпизод из своего прошлого, ведь там не было демонстрации тех способностей, которые могли бы помочь вам победить врага хотя бы такого уровня, на котором находились мы с Ришари двести лет назад.

– Думаю, у меня крайне мал шанс столкнуться в бою с таким противником, как вы, – поспешил успокоить собеседника Просперо. – А вот против жестянок, которые едва не отправили меня на тот свет, способности тех людей были бы как нельзя кстати.

Эспозито бессовестно лгал. Его целью были поиск и наказание убийцы беспризорников – Джина Саргаса, чье настоящее имя – Ичиро. Племянника Дженази и сына Ришари. Разумеется, он был расстроен тем, что сильнейшие пользователи мистической способности управлять электричеством оказались разгромлены обладателями невероятной силы, скорости и живучести. Пропало само желание развивать эту способность как совершенно бесполезную.

– Вы сказали, что наблюдали только за битвой Ришари. Неужели вам ничего не показалось странным?

Просперо задумался. Что именно было странным по мнению такого человека, как Дженази? Неудержимая ярость, которая двигала телом и мечом Ришари? Скорость, которая не уступала скорости ее врагов? Отрицание самого факта смерти, к которой не приводят даже десятки тяжелейших ран? Или то, что мгновенно переносясь с места на место в виде молнии, точно так же, как и Мисторг, Ришари осталась без оружия и одежды, так что убивать своего последнего противника ей пришлось голыми руками.

– А если я скажу, что до той схватки в деле управления молниями мы зашли не дальше, чем вы сейчас?

Просперо задумался.

– Вы хотите сказать, что ваша сестра за несколько секунд изучила и развила в себе умения и навыки, которые ее противники совершенствовали годами? Невозможно.

– Теперь вы представляете, чего она достигла за последующие пятьдесят лет?

Просперо отказывался поверить в то, что Ришари, которая на его глазах метала молнии и даже становилась ими, делала это в первый раз. А потом вспомнил, что в самом начале боя она была практически беспомощна, и только после множества ранений стала демонстрировать способности, аналогичные Мисторг.

– Я раскрыл секрет ее феномена. И знаю, как помочь человеку с неразвитой мистической способностью достичь похожих результатов.

Просперо улыбнулся. Его это полностью устраивало.

***

Леди Элизабет была сильно расстроена тем, что не смогла попрощаться с Валерией, и упорно настаивала на том, чтобы они погостили у нее хотя бы пару дней, но Дженази был непреклонен.

– Мы весьма благодарны вам за теплый прием, но нам нужно ехать дальше. Уверен, Валерия приедет к вам не позже ближайших двух недель, так что вам не стоит огорчаться.

– Но я так хотела пообщаться с ее детьми... – глаза женщины заблестели от влаги, когда она посмотрела на Викторию, Ранмаро и Юрику.

– Я ее племянник, – тихо поправил ее Ранмаро.

– А я его сестра и ее бывшего мужа, – еще тише добавила Юрика. Она была неуверенна, нужно ли объяснять ее запутанные родственные связи.

К счастью, слов девушки Элизабет не расслышала.

– Я так долго ждала от Валерии хотя бы весточки.

– Вы не знаете ее адреса? – удивился Дженази. – Впрочем, этого следовало ожидать. Виктория, напиши леди Элизабет ваш адрес в Фламби.

Пока Роберт искал бумагу и карандаш, дядя Юрики незаметно для остальных привлек к себе внимание Просперо и знаками попросил его отвлечь Элизабет. Бывший Гвардеец был слаб в дипломатии.

– Вчера Роберт сказал, что вы отпустили слуг по случаю праздника, – инспектор принялся за дело без особого энтузиазма. – Сейчас девять утра, но никто не пришел. Неужели День Памяти отмечают и сегодня?

– Вовсе нет, – ответила Элизабет. – Просто сегодня воскресенье. Законный выходной, знаете ли.

Просперо мысленно чертыхнулся. Из-за всех этих мистических дел он совсем потерял связь с реальностью.